Иммануил Кант: вечное сияние разума

– Взять бы этого Канта, да за такие доказательства года на три в Соловки! – совершенно неожиданно бухнул Иван Николаевич.
– Иван! – сконфузившись, шепнул Берлиоз.
Но предложение отправить Канта в Соловки не только не поразило иностранца, но даже привело в восторг.
– Именно, именно, – закричал он, и левый зеленый глаз его, обращенный к Берлиозу, засверкал, – ему там самое место! Ведь говорил я ему тогда за завтраком: «Вы, профессор, воля ваша, что-то нескладное придумали! Оно, может, и умно, но больно непонятно. Над вами потешаться будут».
– Но, – продолжал иноземец, не смущаясь изумлением Берлиоза и обращаясь к поэту, – отправить его в Соловки невозможно по той причине, что он уже с лишком сто лет пребывает в местах значительно более отдаленных, чем Соловки, и извлечь его оттуда никоим образом нельзя, уверяю вас!
– А жаль! – отозвался задира-поэт.
– И мне жаль! – подтвердил неизвестный, сверкая глазом…

«Мастер и Маргарита», Михаил Булгаков

---

Немецкий философ Иммануил Кант родился 22 апреля 1724 года в городе Кёнигсберге (сейчас – Калининград) в очень бедной рабочей семье, где помимо него было еще десятеро детей. Иммануил был болезненным ребенком и считал, что только следование строгому распорядку дня и режиму, который он сам для себя определил, позволит ему избежать серьезных заболеваний и прожить достаточно долго. Это ему удалось – он дожил до 79 лет. Кант славился своей пунктуальностью: горожане могли сверять часы, когда видели философа, вышедшего на прогулку.

Жизнь Канта не была насыщена событиями: он никогда не покидал Кёнигсберг, никогда не был женат, всю жизнь занимался преподаванием и много лет работал в Кёнигсбергском университете. Философ не был затворником, но круг его общения был невелик и сводился преимущественно к коллегам и студентам. Кант говорил, что «жить стоит главным образом для того, чтобы работать» и судя по всему, следовал этому правилу.

---

Жить стоит главным образом для того, чтобы работать.

---

Кант оставил после себя значительное научное и философское наследие, в котором отразился его невероятно широкий диапазон интересов. Он читал лекции и публиковал работы по физике, математике, географии; писал статьи об извержении вулканов, о природе ветров, о приливах и отливах, о происхождении Солнечной системы и Земли, и даже какое-то время преподавал фортификацию и пиротехнику. Но главной направляющей его жизни была философия.

Самые значимые философские работы Иммануила Канта – это «Критика чистого разума» (1781), «Критика практического разума» (1788) и «Критика способности суждения» (1890). С точки зрения Канта, исследование границ человеческого познания должно предшествовать изучению всех остальных философских вопросов. Поэтому свои труды Кант посвятил поискам ответов на главные, по его мнению, философские вопросы: «что я могу знать?», «что я должен делать?», «на что я смею надеяться?».

Итак, что же прежде всего стоит знать о философских идеях Канта, чтобы поддержать разговор в любой компании и, если потребуется, вести непринужденную беседу о нем с незнакомцем? Ведь никогда не знаешь, кто может повстречаться на пути …в час небывало жаркого заката.

Вам будет интересно: Железные аргументы философов

Априорное знание

Еще философы Джордж Беркли и Дэвид Юм говорили, что такие явления как, например, пространство и время – это только человеческие представления, которые основаны на чувственном опыте. И вполне может оказаться, что в физическом мире нет ни пространства, ни времени.

Кант же считал пространство и время априорными формами человеческого рассудка. Априорный – от лат. a priori, «из предшествующего», означает такой, который имеется до всякого опыта. То есть пространство и время – это наши внутренние формы восприятия, своего рода «линзы», через которые мы смотрим на мир и вносим в него особый тип порядка.

Таким образом, чувство времени возможно благодаря математическим представлениям о натуральном ряде чисел: одно событие следует после другого. А чувство трехмерного пространства возможно благодаря …геометрии! Человек упорядочивает хаотичную и бесформенную реальность с помощью априорного знания: соединяет точки в треугольники, квадраты, трапеции, строит окружности, выводит красивые формулы и поражается гармоничности и разумности устройства вселенной. Например, сумма углов любого треугольника всегда равна 180°, а площадь любой окружности можно вычислить по формуле: S=πR².

Получается, что человек преобразует разрозненный объективный мир в удивительную картину с помощью пространственно-временного восприятия. Хотя, ситуация может оказаться и противоположной: невероятную сложность и непостижимость мира мы упрощаем до трехмерного пространства и накладываем на нее представление о линейности времени.

«Вещь в себе»

Кант считал, что ни о каких вещах окружающего нас мира нельзя получить окончательное и достоверное знание. Поэтому иногда его концепцию относят к агностицизму – это философская идея, согласно которой познание объективной реальности принципиально невозможно.

---

Главная трудность в познании состоит в том, что вещи существуют сами по себе, и у нас нет никакой возможности узнать, каковы они на самом деле.

---

Согласно Канту, главная трудность в познании состоит в том, что вещи существуют сами по себе, и у нас нет никакой возможности узнать, каковы они на самом деле. Кант вводит ставший потом очень популярным термин – «вещь в себе», который указывает на недоступность познания чего бы то ни было в физическом мире.

Представьте, что вы хотите измерить температуру воды в стакане. На первый взгляд, это простая задача и у вас есть все необходимое для ее решения. Вы берете термометр и погружаете его в стакан с водой. Но сможете ли вы измерить температуру самой по себе воды? Физик скажет, что необходимо учитывать погрешность – влияние температуры окружающей среды, стакана, градусника и т.д. Но возможно ли учесть абсолютно все погрешности, включая влияние самого человека на процесс измерения?

Похожий материал: Вещь в культуре: неистовый стакан

Феномены и ноумены

Кант полагает, что познанию доступен только феноменальный уровень бытия, то есть проявленный. Мы можем знать вещи только такими, какими они нам являются. Поэтому в процессе познания мы имеем дело с феноменами (от греч. «явление»). А то, какими вещи будут вне нашего восприятия, сами по себе (или «вещами в себе») останется непостижимым, то есть – ноуменом (от греч. «постигаю»).

Возможно ноуменальный мир похож на волшебный мир живых игрушек из детского мультика. Ребенок никогда не узнает, что его игрушки оживают ровно в тот момент, как он засыпает, а как только он открывает глаза – игрушки из живых превращаются в самые обыкновенные.

Сам процесс восприятия любой вещи оставляет на результатах познания отпечаток. Но не только чувственное восприятие является неустранимой преградой в познании: предшествующее знание и установки неизбежно наслаиваются на познаваемые вещи. А ноумены остаются непознанными.

Трансцендентное, иманнентное, трансцендентальное

Помимо вещей окружающего мира, Кант говорит об особом типе априорных идей, которые выходят за пределы любого возможного опыта: Мир, Душа, Бог. То, что принципиально невозможно познать с помощью чувственного опыта называется трансцендентным (от лат. «выходящий за пределы»). Само наличие трансцендентных идей не означает существование соответствующих вещей. То есть, если существует идея Бога, из этого не следует, что Бог существует, но и отсутствие Бога тоже из данного утверждения не выводимо. В данном случае речь идет о том, что рациональное знание о трансцендентном невозможно. Кант противопоставлял трансцендентное имманентному (от лат. «пребывающий внутри»). Имманентное у Канта – это то, что является неотъемлемой частью объекта, внутренняя связь свойства вещи и самой вещи. Например, магнетизм – имманентное свойство магнита, случайность – имманентное свойство игры в кости.

Понятие трансцендентального относится не к познаваемым объектам, а к самому познанию, к условиям возможности нашего опыта. Кант пишет: «Я называю трансцендентальным всякое познание, занимающееся не столько предметами, сколько видами нашего познания предметов, поскольку это познание должно быть возможным a priori». Трансцендентальное – это то, что изначально присуще нашему сознанию и то, что делает возможным опыт как таковой. Поэтому никакого «чистого» разума не бывает. Кант относит к трансцендентальным формам рассудка четыре группы категорий: количества, качества, отношения, модальности. Установление порядка в феноменальном мире возможно благодаря наличию у человека этих доопытных механизмов.

Читайте дальше: 6 видов современных философов: портрет персонажа

---

Литература для глубокого погружения:
1) Гулыга А. Кант (Серия: Жизнь замечательных людей). – М.:Молодая гвардия, 1977. – 304 с.

2) Кант И. Пролегомены ко всякой будущей метафизике, могущей появиться как наука // Кант И. Соч. в 6-ти томах. – Т. 4, Ч. 1. (Это – краткое изложение идей главной кантовской работы – «Критики чистого разума»).

Текст: Евгения Иванова

Иммануил Кант — философия канта кратко. Критика чистого разума

Иммануил Кант является родоначальником немецкого классического идеализма. Всю свою жизнь он прожил в г. Кёнигсберге (Восточная Пруссия, ныне г. Калининград Российской Федерации), долгие годы преподавал в местном университете. Круг его научных интересов не ограничивался сугубо философскими проблемами. Он проявил себя и как незаурядный ученый-естествоиспытатель.

Основные работы Канта

• «Всеобщая естественная история и теория неба» (1755)
• «Критика чистого разума» (1781)
• «Критика практического разума» (1788)
• «Критика способности суждения» (1790).

В научной деятельности Канта обычно выделяют докритический и критический периоды. Докритический период деятельности Канта приходится на 50-е и 60-е годы XVIII столетия. В это время он в основном занимается исследованием ряда естественнонаучных проблем, связанных с астрономией и биологией. В 1755 году выходит его книга «Всеобщая естественная история и теория неба», в которой изложена его гипотеза возникновения Солнечной системы из первоначальной раскаленной пылевидной туманности (так называемая гипотеза Канта – Лапласа). В этой гипотезе вся идейная часть принадлежит Канту, а математическая оценка возможности подобного процесса и устойчивости возникшей планетарной системы принадлежит французскому математику П.Лапласу. Данная гипотеза просуществовала в астрономии до середины прошлого века, когда в распоряжении космологов оказалась современная концепция «большого взрыва».

В этот же период Кант установил, что под влиянием притяжения Луны происходит замедление суточного вращения Земли, и, в конечном счете, (примерно через 4-5 миллиардов лет по современным представлениям) это приведет к тому, что Земля навсегда повернется одной стороной к Солнцу, а другая ее сторона погрузится в вечный мрак. Еще одно важное достижение Канта докритического периода – выдвинутая им гипотеза о естественном происхождении человеческих рас (европеоидов, монголоидов и негроидов), получившая в дальнейшем полное подтверждение.

В критический период, начавшийся в 70-е годы, Кант прежде всего сосредоточил внимание на гносеологической проблематике – на исследовании возможностей и способностей познания человеком окружающего мира, а также провел серьезные исследования в области этики и эстетики. Под критикой им в этот период понимается установление границ, до которых простираются способности разума и других форм познания. Канта не устраивали решения гносеологических проблем ни в философском эмпиризме Нового времени, ни в рационализме. Первый не в состоянии объяснить необходимый характер познаваемых человеком законов и принципов, второй пренебрегает ролью опыта в познании.

Теория познания Канта

Априоризм. Решая проблему обоснования научного, в том числе философского знания, Кант пришел к выводу, что хотя всякое наше познание и начинается с опыта, более того, никакое наше познание не предшествует во времени опыту, отсюда не следует, что оно целиком происходит из опыта. «Вполне возможно, что даже наше опытное знание складывается из того, что мы воспринимаем посредством впечатлений, и из того, что наша познавательная способность… дает от себя самой». В этой связи он выделяет знания априорные (независимые от всякого опыта, предшествующие любому конкретному опыту) и эмпирические, апостериорные знания, источником которых целиком и полностью является опыт. Примерами первых являются положения математики и многие положения естествознания. Например, положение, что «всякое изменение должно иметь причину». Ярким примером априорного понятия, по мнению Канта, является философское понятие субстанции, к которому мы приходим умозрительным путем, постепенно исключая из понятия тела «все, что есть в нем эмпирического: цвет, твердость или мягкость, вес, непроницаемость…».

Аналитические и синтетические суждения. Синтетическое априори. Кант хорошо знал традиционную логику, в которой структурной единицей мысли всегда считалось суждение (логическая форма, выражаемая в языке повествовательным предложением). Каждое суждение имеет свой субъект (предмет мысли) и предикат (то, что говорится в данном суждении об его субъекте). При этом отношение субъекта к предикату может быть двояким. В одних случаях содержание предиката подразумевается в содержании субъекта; и предикат суждения не добавляет нам никакого нового знания о субъекте, а лишь выполняет поясняющую функцию. Такие суждения Кант называет аналитическими, например, суждение, что все тела протяженны. В других случаях содержание предиката обогащает знание субъекта, а предикат выполняет в суждении расширяющую функцию. Такие суждения Кант называет синтетическими, например, суждение, что все тела имеют тяжесть.

Все эмпирические суждения являются синтетическими, но вот обратное, говорит Кант, неверно. По его мнению, и это важнейший момент философского учения Канта, существуют синтетические априорные суждения в математике, естествознании и метафизике (т.е. в философии и теологии). И свою главную задачу в «Критике чистого разума», основной философской работе, Кант формулирует следующим образом» – дать ответ на вопрос, «как возможны априорные синтетические суждения?».

Согласно Канту, это возможно благодаря тому, что в нашей голове наличествуют априорные (трансцендентальные) формы рассудочной деятельности. А именно, в математике, которая вся целиком является собранием синтетических априорных истин, наличествуют априорные формы пространства и времени. «Геометрия кладет в основу «чистое» созерцание пространства. Арифметика создает понятия своих чисел последовательным прибавлением единиц во времени; но в особенности чистая механика может создавать свои понятия движения только посредством представления о времени». Вот как он аргументирует синтетический характер элементарной арифметической истины, что 7+5 =12: «На первый взгляд может показаться, что 7+5=12 чисто аналитическое суждение, вытекающее …из понятия суммы семи и пяти. Однако, присматриваясь ближе, мы находим, что понятие суммы 7 и 5 содержит в себе только соединение этих двух чисел в одно, и от этого вовсе не мыслится, каково то число, которое охватывает оба слагаемых. То, что 5 должно было быть присоединено к 7, я, правда, мыслил в понятии суммы =7+5, но не мыслил того, что эта сумма равна двенадцати. Следовательно, приведенное арифметическое суждение всегда синтетическое…».

С естествознанием связано использование четырех групп философских категорий (качества, количества, отношения и модальности): «…рассудок не черпает свои законы (a priori) из природы, а предписывает их ей… Так появились чистые рассудочные понятия… именно только они …могут составлять все наше познание вещей из чистого рассудка. Я назвал их, естественно, старым именем категорий…». В метафизике важнейшую роль играют идеи мира («космологическая идея»), души («психологическая идея») и бога («теологическая идея»): «Метафизика имеет дело с чистыми понятиями разума, которые никогда не даются ни в каком возможном опыте… под идеями я разумею необходимые понятия, предмет которых …не может быть дан ни в каком опыте». Своим учением о синтетических априорных истинах Кант фактически отрицает наличие в нашей голове чисто эмпирических, опытных знаний, не «замутненных» никакой рациональной обработкой, и тем самым показывает несостоятельность существовавших в его время форм эмпиризма.

Учение о «вещи-в-себе». Кант полагал, что в познании человеку доступен лишь мир «феноменов» (явлений). В частности, из феноменов и только из них состоит природа. Однако за феноменами скрываются непостижимые, недоступные познанию, внешние по отношению к нему (трансцендентные ему) «вещи-в-себе», в качестве примеров которых у него среди прочих выступают «мир в целом», «душа», «бог» (как безусловная причина всех причинно обусловленных явлений). Утверждая непознаваемость «вещей в себе», Кант в той или иной мере ограничивал знание.

Учение Канта об антиномиях

Что же, по мнению Канта, препятствует разуму выйти за пределы мира феноменов и достичь «вещи-в-себе»? Ответ на этот вопрос следует искать в особенностях разума, которые выявляются в знаменитом кантовском учении об антиномиях. Антиномии – это противоречащие друг другу суждения («тезис» и «антитезис»), в каждой паре противоречащих суждений одно является отрицанием другого, и в то же время разум не в состоянии сделать выбор в пользу одного из них. Прежде всего, Кант указывает на следующие четыре антиномии, в которых наш разум безнадежно запутывается, как только пытается выйти за пределы мира феноменов: «1. Тезис: Мир имеет начало (границу) во времени и в пространстве. Антитезис: Мир во времени и в пространстве бесконечен. 2. Тезис: Все в мире состоит из простого (неделимого). Антитезис: Нет ничего простого, а все сложно. 3. Тезис: В мире существуют свободные причины. Антитезис: Нет никакой свободы, все есть природа (т.е. необходимость). 4. Тезис: В ряду мировых причин есть некое необходимое существо (т.е. бог – ред.). Антитезис: В этом ряду нет ничего необходимого, а все случайно». История философии насчитывает значительное число антиномий (парадоксов), но все они имели логическую природу, возникали вследствие совершенных разумом логических ошибок. Кантовские же антиномии имеют гносеологическую, а не логическую природу – они, по мнению Канта, возникают вследствие необоснованных претензий разума на познание «вещей в себе», в частности, мира как такового: «Когда мы… мыслим себе явления чувственно воспринимаемого мира как вещи сами по себе… то неожиданно обнаруживается противоречие… и разум, таким образом, видит себя в разладе с самим собой».

Современная наука дает яркие примеры возникновения в теоретическом естествознании антиномий в смысле Канта, для преодоления которых требуется полная перестройка понятийного фундамента соответствующих теорий. Такова антиномичность гипотезы эфира в специальной теории относительности, гравитационного и фотометрического парадоксов в общей теории относительности, «демонов Максвелла» и т.п.

Понятие рассудка и разума в философии Канта

Важнейшую роль в философском учении Канта играют понятия рассудка и разума, рассудочного и разумного мышления. Он доводит различение этих понятий, в определенной степени имевшее место и в прошлом у Аристотеля (различение теоретического и практического разума), у философов эпохи Возрождения (Н. Кузанского и Дж. Бруно), до их противопоставления как мышления, подчиняющегося определенным правилам, канонам и в этом смысле догматизированного, и мышления творческого, выходящего за пределы любых канонов. «Человек находит в себе способность, которой он отличается, и это есть разум. Разум есть чистая самодеятельность выше даже рассудка… [который] своей деятельностью может составить только такие понятия, которые служат лишь для того, чтобы подвести под правила чувственные представления и тем самым объединить их в сознании… Разум же показывает под именем идей такую чистую спонтанность, что благодаря ей выходит далеко за пределы всего, что только может дать ему чувственность, и выполняет свое важнейшее дело тем, что отличает чувственно воспринимаемый мир от умопостигаемого, тем самым показывая самому рассудку его границы». Дальнейший шаг в исследовании рассудочного и разумного мышления был сделан Г.Гегелем, у которого разум предстает как подлинно философское, диалектическое мышление.

Этика Канта

Учение Канта о нравственности изложено в работе «Критика практического разума» (1788), а также в его труде, вышедшем в 1797 году, «Метафизика нравов», где кантовская этическая концепция предстает в более строгом и завершенном виде.

Смысл кантовской философии состоит в том, что Кант ищет четкие аргументы для обоснования научного знания, философии, построения разумной жизни человека. Самой сложной эта задача представляется при разработке этического учения, так как сфера нравственности, человеческого поведения содержит множество проявлений субъективизма. Тем не менее, с целью упорядочивания проблемы сознания Кант предпринимает гениальную попытку сформулировать нравственный закон, который имел бы объективный характер. Проблему разумности человеческой жизни он делает предметом специального анализа – и это отражено в его этической концепции.

Сущность и специфика практического разума

Кант в своей философской системе проводит различие между понятиями теоретического и практического разума. Как было показано ранее, теоретический разум, действует в сфере чистых идей и исключительно в рамках строгой необходимости. Под практическим разумом философ понимает область поведения человека в повседневной жизни, мир его нравственной деятельности и поступков. Здесь практический разум может действовать на уровне эмпирического опыта, часто выходя за рамки строгой необходимости и обладая свободой. Как указывает Кант, в сфере действия практического разума, «мы расширили наше познание за пределы этого чувственно воспринимаемого мира, хотя критика чистого разума объявила это притязание недействительным».

Это становится возможным потому, что человек, по Канту, принадлежит как к чувственно воспринимаемому (феноменальному), так и к интеллигибельному (ноуменальному) миру. Как «явление» человек подчинен необходимости, внешней причинности, законам природы, общественным установкам, но как «вещь-в-себе» он может не подчиняться столь жесткой детерминации и действовать свободно.

Показывая различие между чистым, теоретическим разумом и практическим разумом, Кант настаивает на примате практического разума перед теоретическим, так как, по его мнению, знание только тогда имеет ценность, когда помогает человеку обрести крепкие нравственные основы. Тем самым он показывает, что человеческий разум способен не только к познанию, но и к моральному действию, тем самым, мораль поднимается до уровня действия.

Кант указывает на то, что в предшествующих этических теориях мораль выводилась из внешних по отношению к ней принципов: воли Бога, нравственных установок общества, различных эмпирических условий – это Кант называет «гетерономией воли». Новизна же его подхода заключается в том, что практический разум детерминирует волю автономно; «автономия» нравственности означает принципиальную самостоятельность и самоценность нравственных принципов. Он пишет: «Автономия воли состоит в том, что воля сама предписывает себе закон – это единственный принцип морального закона». То есть, для Канта, человек – не только морально действующее существо, но и личность, ответственная за свои поступки.

Этические категории Канта

Кант считает, что нравственные понятия не выводятся из опыта, они априорны и заложены в разуме человека. В своей этической концепции он исследует важнейшие и сложнейшие категории морали: добрая воля, свобода, долг, совесть, счастье и другие.

Исходным понятием этики Канта является автономная добрая воля, которую он называет безусловным благом, а также ценностью, превосходящей всякую цену. Добрая воля – это предпосылка, основание, мотив теоретического и практического выбора человека в сфере нравственности. Это свободный выбор человека, источник человеческого достоинства, который отделяет его как личность от других существ вещного мира. Но такая свобода таит в себе и опасность: воля человека может быть подчинена не только разуму, но и чувствам, поэтому полной гарантии нравственности поступков быть не может. Формировать нравственность необходимо в процессе воспитания и самовоспитания человека, но поскольку предусмотреть все в жизни невозможно, то, по Канту, людям можно привить склонность и устремленность к добру.

Ключом к объяснению и пониманию автономии доброй воли философ называет понятие свободы. Но, как же возможна свобода разумного существа в мире, где правит необходимость? Понятие свободы у Канта непосредственно связано с понятием долга. Именно поэтому, вначале обратившись к теоретическому разуму и ответив на вопрос «Что я могу знать?», философ переходит к практическому разуму и ставит вопрос «Что я должен делать?». Он приходит к выводу, что свободный выбор человека определяется исключительно велением долга. «Я должен» для Канта означает то же, что «Я свободен». Человек как существо, «одаренное внутренней свободой, есть существо, способное брать на себя обязательства… и может признать долг перед самим собой». Поэтому только долг придает поступку моральный характер, только долг есть единственный нравственный мотив.

Немецкий философ подробно исследует понятие долга и рассматривает различные виды долга человека: перед самим собой и перед другими людьми. В ряду основных целей человека, которые представляют собой в то же время его долг и основываются на априорных принципах, Кант выделяет «собственное совершенство и чужое счастье». Именно на этом настаивает автор «Метафизики нравов», так как, например, собственное счастье тоже может быть целью, но отнюдь не долгом человека, ведь «долг – это принуждение к неохотно принятой цели». А счастье – это то, что каждый неизбежно уже сам себе желает. Достижение собственного счастья не может быть долгом, так как это – идеал не разума, а воображения, и представление о нем основывается не на априорных, а на эмпирических принципах. Желаний у каждого человека много, но Кант задается вопросом: приведет ли их исполнение к счастью? Также очень сложной проблемой является счастье другого, потому что никто не может принуждать его быть счастливым и представлять, что другой человек под этим понимает. Несмотря на всю сложность и деликатность подхода к счастью как важнейшей этической категории, Кант все-таки подробно рассматривает ее и, в конечном счете, связывает счастье с добродетелями человека.

А вот, обращаясь к вопросу о собственном совершенстве человека, Кант категоричен – это цель и в то же время долг каждого. Совершенство человека состоит не в том, что он получил в дар от природы, а в том, что может быть результатом его усилий и действий в соответствии с разумом. В этом отношении философ выделяет два момента: стремление к физическому совершенству человека как природного существа и «увеличение своего морального совершенства в чисто нравственном отношении». Конечно, человек должен заботиться о том, чтобы выйти из первобытности своей природы, из состояния животности. К таким целям относятся: — самосохранение; — продолжение рода, когда страсть находится в единстве с моральной любовью, — поддержание своего физического состояния.

Но для Канта, безусловным приоритетом является нравственное совершенство, «культура моральности в нас». Он пишет: «Величайшее моральное совершенство человека следующее: исполнять свой долг, и притом по соображениям долга (чтобы закон был не только правилом, но и мотивом поступков)». Это исключительно важное положение этики Канта требует от человека не только морального поступка, но морального мотива действия, ведь человек может совершить «доброе дело», например, из соображений собственной выгоды, или исходя из безнравственных оснований. Говоря о долге человека перед самим собой как перед моральным существом, Кант противопоставляет его порокам лжи, скупости, раболепию. При этом он формулирует главный принцип отношения человека к себе: познай самого себя не по твоему физическому совершенству, а по нравственному совершенству, ведь моральное самопознание, проникающее в глубины, «бездны» сердца, есть начало всякой человеческой мудрости.

Что касается обязанностей человека перед другими людьми, Кант выделяет и взаимные обязательства: любовь, дружба, и те, которые содействуют счастью других, но не требуют взаимности – долг благотворения, благодарности, участия, уважения. При этом философ подчеркивает, что, в конечном счете, обязанность перед другими людьми есть долг человека перед самим собой, исполнение которого помогает двигаться к собственному совершенству. Такое постепенное, поступательное движение к совершенству и есть самый совершенный долг человека перед самим собой, и, как заповедь, Кант повторяет: «Будьте совершенны!».

Категорический императив как нравственный закон

На основе критического анализа познания и поведения человека Кант пытается найти закон нравственности, подчиненный разуму. Он считает, что в человеческой жизни цели в любом случае ставит разум, и здесь он не подвержен таким противоречиям, как в области теории. При этом в сфере практического разума и обыденный рассудок может прийти к «правильности и обстоятельности»: для того, чтобы быть честными, добрыми, мудрыми и добродетельными, «мы не нуждаемся ни в какой науке и философии». Если разум и чувства находятся в гармонии, то никакого конфликта между ними не существует, в противном случае человек должен отдавать предпочтение разуму. По Канту, действовать нравственно – значит действовать разумно, пусть иногда и по принуждению воли. Поэтому принципы человеческого поведения никогда не определяются эмпирическим путем, а всегда опираются на деятельность разума, существуют a priori и не зависят от опытных данных.

Создание разумных человеческих отношений возможно на основе обязанностей, долга человека по исполнению морального закона, который имеет силу для каждого индивида при любых обстоятельствах. Наряду с общими практическими принципами, как указывает Кант, всегда существует множество частных правил, поэтому он практические принципы делит на «максимы» и «императивы».

Максимы – это личные, субъективные принципы поведения, то есть те соображения или мотивы, которые побуждают человека к действию, и относятся к конкретным индивидам. Например, максима «отомсти за всякое нанесенное оскорбление» может быть реализована по-разному в зависимости от множества объективных и субъективных условий. Или долг человека заботиться о собственном здоровье может предполагать различные пути достижения этой цели.

Императив – это объективный принцип поведения, нравственный закон, значимый для всех. Кант выделяет два типа императивов: гипотетический и категорический. Он пишет: «Если поступок хорош для чего-то другого как средство, то мы имеем дело с гипотетическим императивом; если он представляется как хороший сам по себе …, то императив – категорический».

Гипотетический императив определяет волю при условии наличия определенных целей: например, «если хочешь преуспеть, потрудись научиться», или «хочешь стать чемпионом, качай мускулы», «хочешь беспечной старости, научись экономить». Эти императивы имеют объективную силу для всех, кто заинтересован именно в этих целях, в их применении возможны исключения.

Категорический императив – это объективный, всеобщий, безусловный, необходимый моральный закон, и исполнять его – долг каждого без исключения человека. Этот закон один для всех, но Кант дает его в своих работах в нескольких формулировках. Одна из них говорит о том, что хотя максимы – это субъективные принципы поведения, но они тоже всегда должны обладать всеобщим значением. В этом случае категорический императив звучит так: «поступай только согласно такой максиме, руководствуясь которой, ты в то же время можешь пожелать, чтобы она стала всеобщим законом». Другая формулировка связана с представлением Канта о человеческой личности как абсолютной и безусловной ценности, стоящей превыше всего: «поступай так, чтобы ты всегда относился к человечеству и в своем лице и в лице всякого другого так же как к цели и никогда не относился бы к нему только как к средству».

Поступать в соответствии с этими законами – долг человека и гарантия моральности его поступков. Но помимо этого объективного принципа, Кант исследует и другой критерий нравственности, который существует в каждом человеке – это совесть. Совесть – это то, что невозможно приобрести, это «изначальные интеллектуальные и моральные задатки», это неизбежный факт. Иногда говорят, что у человека нет совести, но это не означает ее отсутствия, а свидетельствует о склонности «не обращать внимания на ее суждения». Кант характеризует совесть как «внутреннего судью», «сознание внутреннего судилища в человеке». Механизм совести устраняет раздвоенность человека, принадлежащего как к феноменальному, так и к интеллигибельному миру. Кант утверждает, что нельзя все правильно понимать, но неправедно поступать; с совестью невозможны компромиссы, рано или поздно придется отвечать перед ней за свои поступки.

При всей строгости и однозначности формулировок нравственного закона Кант, безусловно, понимает трудности его исполнения. Например, долг человека не врать или не воровать в реальной ситуации может быть трудноисполним: например, ложь из человеколюбия или воровство куска хлеба человеком, умирающим от голода. Все это возможно в жизни, и Кант рассматривает в своих работах эти противоречия, вводя своеобразные дополнения, которые называет «казуистическими вопросами». Он приходит к выводу, что в подобных ситуациях никогда нельзя выдавать свой поступок за моральный, и всегда быть точным в определениях – мораль есть мораль, закон есть закон. Поскольку нравственность безусловна, она есть всеобщее законодательство, то нет, и не может быть случаев нравственно оправданного отступления от него.

Несмотря на такой рациональный подход к проблеме нравственности, философ признает, что человек остается величайшей загадкой мироздания, и в заключении «Критики практического разума» пишет: «Две вещи наполняют душу всегда новым и все более сильным удивлением и благоговением, чем чаще и продолжительнее мы размышляем о них, – это звездное небо надо мной и моральный закон во мне».

В учении о нравственности Кант:

• создал глубокую, интереснейшую этическую теорию на основе научного обобщения и уважения к моральному сознанию
• обосновал тезис об автономии нравственности, которая самоценна сама для себя и является законом, а не выводится из внешних по отношению к ней принципов
• предложил теоретическую основу для организации разумной жизни человека, сформулировав нравственный закон, обязательный для исполнения каждым разумным существом
• обосновывал по-новому принцип самоценности каждой личности, которая ни при каких условиях не может быть средством для достижения каких бы то ни было целей
• подчеркнул важность взаимосвязи нравственности и научного знания на основе единства практического и теоретического разума

Социально-политические взгляды

Огромное влияние на социально-политические взгляды Канта оказала Великая французская революция и идеи английского и французского Просвещения. Вслед за Руссо Кант развивает идею о народном суверенитете, который, по его мнению, на деле неосуществим и может угрожать государству опасностью разрушения. Поэтому воля народа должна оставаться в подчинении существующей власти, а изменения в государственном устройстве «могут быть произведены только самим сувереном путем реформы, а не народом путем революции». При этом Кант – решительный противник угнетения и тирании, он считает, что деспот обязательно должен быть свержен, но только легальными средствами. Например, общественное мнение может отказать в поддержке тирану и, будучи в условиях моральной изоляции, он вынужден будет соблюдать законы или реформировать их в пользу народа.

Взгляды Канта на общественно-исторический прогресс определяются тем, что необходимым условием его достижения является понимание противоречивого характера самого исторического процесса. Сущность этого противоречия заключается в том, что люди, с одной стороны, склонны жить в обществе, а с другой – в силу их не очень совершенной природы и недоброжелательства – стремятся оказывать друг другу противодействие, угрожающее обществу распадом. Согласно Канту, без этого антагонизма и связанных с ним страданий и бедствий не было бы возможно никакое развитие. Но движение в этом направлении, хотя и очень медленное и постепенное, все же будет продолжаться по мере совершенствования нравов человека.

Безусловно, актуальными представляются идеи Канта о войне и мире. Этой проблеме он посвящает трактат «К вечному миру» (1795), в самом названии которого заложена двусмысленность: либо прекращение войн путем международного договора, либо вечный мир «на гигантском кладбище человечества» после истребительной войны. Кант считает, что человечество всегда движется к миру через бедствия войн, и чтобы этого не происходило, он считает крайне важным и ответственным установление на земле всеобщего мира и обосновывает неизбежность этого. Философ выдвигает идею такого международного соглашения, при котором, например: — ни один мирный договор не может содержать скрытую возможность новой войны; — постоянные армии должны со временем исчезнуть; — ни одно государство не имеет права насильственно вмешиваться в политическое устройство и правление другого государства. Во многом эти идеи должны реализовываться политиками, которым Кант также дает советы. И здесь философ пытается объединить политику с моралью: можно либо приспособить мораль к интересам политики («политический моралист»), либо подчинить политику морали («моральный политик»). Безусловно, идеалом является «моральный политик», «который устанавливает принципы государственной мудрости, совмещающиеся с моралью, но не политический моралист, который выковывает мораль, устремленную к выгоде государственного деятеля».

В своих социально-политических взглядах Кант выступает как осторожный оптимист, считая, что общество через нравственное совершенствование людей неизбежно будет двигаться к своему идеальному состоянию – миру без войн и потрясений.

Все творчество Канта посвящено обоснованию того, как каждый человек, общество, мир могут стать лучше, разумнее и человечнее. Идея нравственности пронизывает все виды духовной деятельности человека: науку, философию, искусство, религию. Величайший оптимизм излучает уверенность Канта в том, что мир может стать тем лучше, чем более разумным и нравственным будет каждый человек на земле, независимо от рода его занятий.

Эстетика Канта

В 1790 году увидела свет третья великая книга Канта – «Критика способности суждения», в первой части которой Кант рассматривает следующие эстетические проблемы и категории: прекрасное; возвышенное; эстетическое восприятие; идеал красоты, художественное творчество; эстетическая идея; соотношение эстетического и нравственного. К эстетике Кант приходит, пытаясь разрешить противоречие в своем философском учении между миром природы и миром свободы: «должно существовать основание единства сверхчувственного, лежащего в основе природы, с тем, что практически содержит в себе понятие свободы». Благодаря новому подходу, Кант создал эстетическое учение, которое стало одним из самых значительных явлений в истории эстетики.

Основной проблемой эстетики является вопрос о том, что такое прекрасное (под прекрасным обычно понимают высшую форму красоты). Философы до Канта определяли прекрасное как свойство объекта восприятия, Кант приходит к определению этой категории через критический анализ способности восприятия прекрасного, или способности суждения вкуса. «Вкус – это способность судить о прекрасном». «Чтобы определить, прекрасно ли нечто или нет, мы соотносим представление не с объектом познания посредством рассудка ради познания, а с субъектом и его чувством удовольствия или неудовольствия». Кант подчеркивает чувственный, субъективный и личный характер оценки прекрасного, но главной задачей его критики является обнаружение всеобщего, то есть, априорного критерия такой оценки.

Кант выделяет следующие отличительные особенности суждения вкуса:

• Суждение вкуса есть способность судить о предмете «на основании удовольствия или неудовольствия, свободного от всякого интереса. Предмет такого удовольствия называется прекрасным». Кант противопоставляет суждению вкуса удовольствие от приятного и удовольствие от хорошего. Удовольствие от приятного является только ощущением и зависит от предмета, вызывающего это чувство. Каждому человеку приятно свое (например, цвет, запах, звуки, вкус). «В отношении приятного имеет силу основоположение: каждый имеет свой вкус». Удовольствие от хорошего значимо для всех, потому что зависит от понятия о нравственной ценности предмета. Оба вида удовольствия связаны с представлением о существовании предмета, который их вызвал. Прекрасное нравится само по себе, это бескорыстное, созерцательное удовольствие, имеющее основание в состоянии души. Для суждения вкуса совершенно безразлично, полезен, ценен или приятен предмет, вопрос заключается только в том, красив ли он. Всякий интерес влияет на наше суждение и не позволяет ему быть свободным (или чистым суждением вкуса).
• Если удовольствие свободно от всякого личного интереса, то оно претендует на значимость для каждого. В этом случае нельзя сказать, что каждый имеет свой особый вкус, «не удовольствие, а именно общезначимость этого удовольствия… a priori представляется в суждении вкуса как общее правило». Но основанием всеобщности суждения вкуса не является понятие. «Если об объектах судят только по понятиям, теряется всякое представление о красоте. Следовательно, не может быть такого правила, по которому каждого можно было бы заставить признавать что-то прекрасным». Что же является априорным основанием необходимости и всеобщности удовольствия от прекрасного? Кант считает, что это гармония в свободной игре душевных сил: воображения и рассудка.
• Гармония в свободной игре воображения и рассудка, вызывающая чувство удовольствия от прекрасного, соответствует форме целесообразности предмета (целесообразность – гармоническая связь частей и целого). Содержание и материал предмета являются сопутствующими, а не определяющими факторами. Поэтому чистое суждение вкуса у нас могут вызывать, например, цветы или беспредметные узоры (если к ним не примешивается никакой посторонний интерес). В живописи, например, с этой точки зрения, главную роль, как считает Кант, играет рисунок, а в музыке – композиция.

Такая точка зрения имеет смысл только в рамках анализа суждения вкуса, посредством которого Кант стремится выявить отличительные особенности суждения вкуса. В учении о возвышенном, идеале красоты, искусстве философ показывает связь суждения вкуса с другими сторонами отношения человека к миру.

Суждения об идеале красоты не могут быть чистыми суждениями вкуса. Нельзя мыслить идеал красивых цветов, красивой меблировки, красивого пейзажа. Только то, что имеет цель своего существования в самом себе, а именно, человек может быть идеалом красоты. Но такой идеал всегда связан с нравственными идеями.

Кант сформулировал антиномию вкуса «О вкусах не спорят, и о вкусах спорят» и показал, как она разрешается. «Каждый имеет свой вкус» – таким аргументом часто защищаются от упрека люди, лишенные вкуса. С одной стороны, суждение вкуса не основано на понятиях, «вкус притязает только на автономию», поэтому о нем спорить нельзя. Но, с другой стороны, суждение вкуса имеет всеобщее основание, поэтому о нем спорить можно. Антиномия вкуса была бы неразрешима, если бы под «прекрасным» в первом тезисе понимали «приятное», а во втором – «хорошее». Но обе эти точки зрения на прекрасное были отвергнуты Кантом. В его учении суждение вкуса представляет собой диалектическое единство субъективного и объективного, единичного и всеобщего, автономного и общезначимого, чувственного и сверхчувственного. Благодаря такому пониманию, оба положения антиномии вкуса можно считать истинными.

В отличие от прекрасного, связанного с формой предмета природы, возвышенное имеет дело с бесформенным, выходящим за пределы меры. Такое явление природы вызывает неудовольствие. Поэтому основой удовольствия от возвышенного является не природа, а разум, расширяющий воображение до сознания превосходства человека над природой. Явления природы (гром, молния, буря, горы, вулканы, водопады и т.д.) или социальной жизни (например, война) называются возвышенными не сами по себе, а «потому что они увеличивают душевную силу сверх обычного и позволяют обнаружить в себе совершенно другого рода способность сопротивления, которая дает нам мужество померяться силами с кажущимся всемогуществом природы».

Искусство Кант определяет через сравнение с природой, наукой и ремеслом. «Красота в природе – это прекрасная вещь, а красота в искусстве – это прекрасное представление о вещи». От природы искусство отличается тем, что это произведение человека. Но искусство является искусством, если оно кажется нам природой. От науки искусство отличается подобно тому, как умение от знания. В отличие от ремесла оно является свободным занятием, которое приятно само по себе, а не ради результата. Искусства Кант делит на приятные и изящные. Целью первых является приятное, целью вторых – прекрасное. Мерилом удовольствия в первом случае являются только ощущения, во втором – суждение вкуса.

Большое значение Кант уделяет проблеме художественного творчества. Для этого он использует термин «гений». В философии Канта этот термин имеет специфическое значение. Так называется особенный врожденный талант человека, благодаря которому он может создавать произведения искусства. Так как Кант считает искусство важным средством проникновения в мир сверхчувственного, то он защищает свободу художественного творчества. Через гения «природа дает искусству правило», а не мир гению.

1. Главным свойством гения должна быть оригинальность. 2. Но оригинальной может быть и бессмыслица. Произведения гения, не являясь подражанием, сами должны быть образцами, правилом оценки. 3. Творческая деятельность гения не может быть объяснена. 4. Природа предписывает через гения правило искусству, а не науке, «в которой на первом месте должны стоять хорошо известные правила и определять в ней способ действия» (область науки в философии Канта ограничивается областью мира явлений).

Главной способностью гения является такое соотношение воображения и рассудка, которое дает возможность создавать эстетические идеи. Под эстетической идеей Кант понимает «то представление воображения, которое дает повод много думать, причем, однако, никакая определенная мысль, т.е. никакое понятие, не может быть адекватной ему и, следовательно, никакой язык не в состоянии полностью достигнуть его и сделать понятным». В учении об искусстве Кант понимает форму как средство выражения эстетической идеи. Поэтому в своей классификации искусства на первое место он ставит не беспредметное искусство, а поэзию, которая «эстетически возвышается до идей».

В своей эстетике Кант показывает, чем прекрасное отличается от нравственного, а затем выявляет характер связи между этими сторонами духовной жизни человека: «Прекрасное есть символ нравственности». Только поэтому прекрасное и нравится каждому. При встрече с прекрасным душа ощущает некоторое облагораживание и возвышение над восприимчивостью к чувственным впечатлениям. Так как «вкус есть в сущности способность суждения о чувственном воплощении нравственных идей», то воспитанию вкуса «служит развитие нравственных идей и культура морального чувства».

Эстетика играет важную роль в философии Канта, который ищет ответ на важнейший философский вопрос – «каким надо быть, чтобы быть человеком». Все эстетические идеи Канта настолько глубоки и интересны, что являются предметом внимательного изучения и в настоящее время. Они не утрачивают своей актуальности по мере общественного развития. Более того, их актуальность возрастает, обнаруживая себя в новых интересных и важных для нас аспектах.

Философия Канта, несомненно, оказала благотворное влияние на последующее развитие философии, в первую очередь – немецкой классической философии. Крайне плодотворной оказалась обнаруженная Кантом связь философии с современной наукой, стремление осознать формы и методы теоретического мышления в рамках логики и теории познания, исследовать познавательную роль философских категорий, раскрыть диалектическую противоречивость разума. Несомненной его заслугой является высокая оценка нравственного долга, взгляд на эстетику как раздел философии, снимающий противоречие между теоретическим и практическим разумом, указание путей изживания войн как средства решения конфликтов между государствами.

 

• < Назад
• Вперёд >

Иммануил Кант

Иммануил Кант

В Канте я увидел настоящего, полноценного философа.
В сравнении с его благородным величием Шопенгауэр и Ницше
показались мне всего лишь философствующими фельетонистами.

Эрнст Никиш

КАНТ Иммануил (1724-1804) — немецкий философ, родоначальник немецкой классической философии; профессор университета в Кенигсберге, иностранный почетный член Петербургской АН (1794). В 1747-1755 разработал космогоническую гипотезу происхождения солнечной системы из первоначальной туманности («Всеобщая естественная история и теория неба», 1755). В развитой с 1770 «критической философии» («Критика чистого разума», 1781; «Критика практического разума», 1788; «Критика способности суждения», 1790) выступил против догматизма умозрительной метафизики и скептицизма с дуалистическим учением о непознаваемых «вещах в себе» (объективном источнике ощущений) и познаваемых явлениях, образующих сферу бесконечного возможного опыта. Условие познания — общезначимые априорные (см. Априори) формы, упорядочивающие хаос ощущений. Идеи Бога, свободы, бессмертия, недоказуемые теоретически, являются, однако, постулатами «практического разума», необходимой предпосылкой нравственности. Центральный принцип этики Канта, основанной на понятии долга, — категорический императив. Учение Канта об антиномиях теоретического разума сыграло большую роль в развитии диалектики.

Использованы материалы кн.: Большой Энциклопедический словарь. 2000.

Другие биографические материалы:

Фролов И.Т. Родоначальник немецкого классического идеализма (Философский словарь. Под ред. И.Т. Фролова. М., 1991)

Коджаспирова Г. М., Коджаспиров А. Ю. Кант как педагог (Коджаспирова Г. М., Коджаспиров А. Ю. Педагогический словарь: Для студ. высш. и сред. пед. учеб. заведений. — М.: Издательский центр «Академия», 2001).

Подопригора С. Я., Подопригора А. С. Немецкий философ (Философский словарь / авт.-сост. С. Я. Подопригора, А. С. Подопригора. — Изд. 2-е, стер. — Ростов н/Д : Феникс, 2013).

Кириленко Г.Г., Шевцов Е.В. Основатель трансцендентальной философии (Кириленко Г.Г., Шевцов Е.В. Краткий философский словарь. М. 2010).

Ойзерман Т. И. Создатель трансцендентального идеализма (Новая философская энциклопедия. В четырех томах. / Ин-т философии РАН. Научно-ред. совет: В.С. Степин, А.А. Гусейнов, Г.Ю. Семигин. М., Мысль, 2010).

Абрамов А. И., Суслова Л. А. Кант в России (Русская философия. Энциклопедия. Изд. второе, доработанное и дополненное. Под общей редакцией М.А. Маслина. Сост. П.П. Апрышко, А.П. Поляков. – М., 2014).

Асмус В.Ф. Сыграл выдающуюся роль в развитии диалектики (Большая советская энциклопедия. В 30 т. Гл. ред. А.М. Прохоров. Изд. 3-е. Т. 11. Италия – Кваркуш. – М., Советская энциклопедия. – 1973).

Асмус В.Ф. Философии Канта имела двойственный характер (Философский энциклопедический словарь. — М.: Советская энциклопедия. Гл. редакция: Л. Ф. Ильичёв, П. Н. Федосеев, С. М. Ковалёв, В. Г. Панов. 1983).

Румянцева Т.Г. С его работ начинается немецкая трансцендентально-критическая философия (Новейший философский словарь. Сост. Грицанов А.А. Минск, 1998).

Гулыга А.В. Подготовид возникновение диалектического и исторического материализма (Советская историческая энциклопедия. В 16 томах. — М.: Советская энциклопедия. 1973—1982. Том 6. ИНДРА — КАРАКАС. 1965).

Баландин Р.К. Ибо не было у Него ни жизни, ни истории (Баландин Р.К. Сто великих гениев / Р.К. Баландин. — М.: Вече, 2012).

Митрохин Л.Н. Оказал длящееся до сих пор значительное влияние на протестантское богословие (Протестантизм. [Словарь атеиста]. Под общ. ред. Л.Н. Митрохина. М., 1990).

Блинников Л.В. Большое значение имел сформулированный Кантом принцип о примате морали над политикой (Блинников Л.В. Краткий словарь философских персоналий. М., 2002).

Развитие немецкого Просвещения как бы завершается в философии Иммануила Канта (Всемирная история. Том V. М., 1958).

Мыслитель, недооценённый с православной точки зрения (Большая энциклопедия русского народа).

Далее читайте (Сочинения Канта, литература, справочные материалы).

 

 

 

КАНТ, ИММАНУИЛ | Энциклопедия Кругосвет

КАНТ, ИММАНУИЛ (Kant, Immanuel) (1724–1804), представитель немецкой классической философии эпохи Просвещения. Оказал значительное влияние на таких мыслителей как Фихте, Гегель, Шопенгауэр и, в той или иной мере, на всю последующую философскую мысль.

Родился 22 апреля 1724 в Кенигсберге (Восточная Пруссия) в семье шорника Иоганна Георга Канта. Родители Канта былия протестантами (исповедовали пиетизм), что не могло не сказаться на становлении взглядов философа. В 1730 Кант поступил в начальную школу, а осенью 1732 – в Коллегиум Фридерицианум (Collegium Fridericianum), пиетистскую государственную церковную гимназию на латинское отделение.

24 сентября 1740 зачислен студентом Кенигсбергского университета. Факультет, на котором он учился, точно не известен. Предположительно, это был факультет теологии, хотя некоторые исследователи, на основе анализа списка предметов, которым он уделял наибольшее внимание, называют медицинский. Один из его преподавателей, Мартин Кнуцен, познакомил Канта с концепцией Ньютона, благодаря чему появилась первая работа – Мысли об истинной оценке живых сил, завершающая его ученические годы. После выхода книги в свет Кант послал экземпляры швейцарскому ученому и поэту Альбрехту Галлеру и математику Леонарду Эйлеру, но ответа не получил. В 1743 Кант покинул Кенигсберг и стал домашним учителем сначала в семье пастора Андрема в Юдшене (Литве), затем – помещика фон Хюльзена, и графа Кайзерлинга. Кант стремился собрать средства для независимой жизни и академической карьеры. Именно в этот период создана рукопись по астрономии Космогония или попытка объяснить происхождение мироздания, образование небесных тел и причины их движения общими законами развития материи в соответствии с теорией Ньютона на конкурсную тему, предложенную Прусской академией наук. Но он так и не решился принять участие в конкурсе.

Кант возвратился в Кенигсберг в 1753 с надеждой начать карьеру в Кенигсбергском университете. Одновременно с работой над диссертацией Об огне (De inge), за которую он 12 июня 1755 получил степень доктора философских наук, он печатал статьи в сборнике «Еженедельные кенигсбергские сообщения», в которых рассматривал отдельные вопросы физической географии. Также в 1754 опубликована Космогония… и Вопрос о том, стареет ли Земля с физической точки зрения. Эти статьи подготовили выход в свет космологического трактата Всеобщая естественная история и теория неба, или попытка истолковать строение и механистическое происхождение всего мироздания, исходя из принципов Ньютона, в котором Кант показывает, как из первоначального хаоса материальных частиц, творцом которых является бог, под влиянием материальных причин могла образоваться наша солнечная система. Продумана и подготовлена большая часть Всеобщей естественной истории и теории неба была заранее, в те годы, когда Кант работал учителем. В этом труде он за сорок лет до Лапласа выдвинул небулярную космогоническую теорию. Во Всеобщей естественной истории и теории неба мир определяется как бесконечный не только в пространственном смысле, но и в смысле становления. Формирующий принцип не может перестать действовать – из этого предположения возникла теория Канта – Лапласа. Кроме того, в данной работе Кант исходил из взаимозависимости теории и эмпирии, опыта и умозрения. Он приходит к выводу, что гипотеза, спекуляция должна выйти за пределы содержания данных при условии, что полученные ею результаты будут совпадать с данными опыта и наблюдения. В этой же работе первый раз упоминалось понятие практического разума, который понимался как общее нравственное назначение человека, а также сумма знаний о мире и человеке – стремясь к идеалам Просвещения, человек должен понять, что он часть природы и, в конечном счете, возвысится над ней, чтобы оправдать свое место в творении.

Книга осталась неизвестной широкой публике из-за несчастной случайности: ее издатель обанкротился, склад был опечатан и книга так и не попала в продажу.

Для того чтобы получить право читать лекции, Канту недостаточно было докторской степени. Ему предстояло пройти габилитацию – защиту специальной диссертации в публичной дискуссии, что он с успехом сделал 27 сентября 1755. Диссертация называлась Новое освещение первых принципов метафизического познания (Principiorum primorum cognitionis metaphysicae nova dilucidatio) и была посвящена поиску связи естествознания с философией, мышления с опытом. В ней Кант исследовал установленный Лейбницем принцип достаточного основания, различие между основанием бытия предмета и основанием его познания, реальным и логическим основанием. Свобода понималась им как сознательная детерминация поступка, как приобщение воли к мотивам разума в русле лейбнианско-вольфианской философии. Вообще же, докритический период характеризуется обращением Канта к естественнонаучным вопросам, физико-математической сфере. Предмет его интереса – Земля, ее положение в космосе.

После защиты Кант, наконец, получил разрешение читать лекции. Первую лекцию он прочел осенью 1755 в доме профессора Кипке, где тогда жил. В первый год доцентуры читал лекции по логике и метафизике, по физической географии и общему естествознанию, по проблемам теоретической и практической математики и механики, иногда по двадцать восемь часов в неделю.

Во время войны Пруссии с Францией, Австрией и Россией Кенигсберг был захвачен русскими войсками и присягнул на верность российской императрице Елизавете Петровне. Кант читал для российских офицеров фортификацию и пиротехнику. Почти ничего не писал из-за большой нагрузки, кроме ряда небольших, всего по несколько страниц, работ, каждая из которых, однако, интересна и содержит оригинальную точку зрения. К ним относятся: Новая теория движения и покоя, посвященная основам механики, Новые замечания для пояснения теории ветров. Одной из них, Monadologia physica Физическая монадология, в которой защищается новая форма атомистики, он претендовал на экстраординарную (без оклада) профессуру. Казалось бы, у Канта была возможность получить это назначение, которое избавило бы его от материальной зависимости – умер профессор философии Кипке. Но на освободившееся место претендовало еще пять соискателей. 14 декабря 1758 Кант написал письмо на имя русской императрицы Елизаветы с просьбой определить его на пост ординарного профессора логики и метафизики Кенигсбергской академии. Однако место получил математик Букк, который был старше по возрасту и преподавательскому стажу.

В 1759 пишет Опыт некоторых рассуждений об оптимизме, в котором Кант стремился найти решение проблемы наилучшего мира (спор между Руссо и Вольтером о лучшем из миров). Жан-Жак Руссо стал для Канта вторым Ньютоном. Работа 1762 – Наблюдения над чувством возвышенного и прекрасного принесла ему славу модного автора. Этот год стал переломным для философа. Хотя он и продолжал интересоваться естественными и точными науками (в 1763 закончил Опыт введения в философию понятия отрицательных величин), но теперь главным для него стали не частные вопросы, а принципы изучения природы в целом. Работа связана с понятием силы – как оно дано у Лейбница и как оно дано у Ньютона. Частный вопрос возможности действия силы на расстоянии переходил в спор о сущности силы. Эта работа послужила предтечей Трактата о методе – первой философско-физической работы Канта, попытки установить метод натурфилософии.

В 1763 Берлинская академия наук предложила конкурсную тему, которая привлекла к себе внимание философских кругов Германии: «Способны ли метафизические науки к такой же очевидности, как математические?». За решение этой задачи взялись такие мыслители как Ламберт, Тетенс и Мендельсон. Для Канта проблема была особенно интересна. Предварительно, в 1762 им были написаны статьи Единственно возможное обоснование для доказательства бытия Бога и Исследование степени ясности принципов естественной теологии и морали (последняя была опубликована только в 1764), чтобы аргументировать и представить свое отношение к теологии. Доказательство бытия Бога, основанное на целесообразности устройства мира, он находит «наиболее соответствующим как достоинствам, так и слабости человеческого рассудка». При этом доказательстве Бог – зодчий материи, но сама материя признается отдельной, независимой от Бога сущностью, что влечет изначальный дуализм. Надо исходить не из построения действительного, чтобы открыть в нем свидетельство высшей воли, формировавшей последнее по собственному желанию, – нужно опираться на знание высших истин и, исходя из них, обрести доступ к достоверности абсолютного бытия. Для этого стоит основываться на общих и необходимых связях, нерушимых нормах, как для конечного, так и для бесконечного ума. Кант в данном случае о необходимом и случайном говорит еще на языке Лейбница. Можем ли мы достичь достоверности абсолютного существования? На этот вопрос Кант отвечает утвердительно. Доказательством является тот факт, что если б не было абсолютного бытия, то не могло бы быть и идеальных отношений, соответствия или противоположности между ними. Уже то, что материя существует и упорядочивается примерно одинаковыми понятиями (существуют такие построения как прямоугольник и круг) является доказательством существования абсолютного бытия.

К разработке проблемы, предложенной Берлинской академией, он приступил после завершения Единственно возможного обоснования…, так как увидел непосредственную связь между этим вопросом и своей работой. Теперь он не просто обращается к объекту познания, он требует от себя отчета о своеобразии того познания, посредством которого объект предлагается и сообщается знанию. В конкурсе Кант не победил, первую премию получил Мозес Мендельсон, но про работу Канта было сказано, что она заслуживает величайшей похвалы. Оба сочинения, Канта и Мендельсона, были опубликованы в Трудах Академии.

В 1764 Канту исполнилось 40 лет. Он все еще приват-доцент, следовательно, не получает денег от университета. Ни чтение лекций, ни публикации не давали возможности преодолеть материальную неопределенность. По свидетельству Яхмана, ему приходилось продавать книги из своей библиотеки для того, чтобы удовлетворять самые насущные потребности. Тем не менее, вспоминая об этих годах, Кант называл их временем самого большого удовлетворения в своей жизни. Он проводил много времени в обществе, участвовал в светский жизни. Гаман говорит в 1764, что у Канта в голове множество замыслов мелких и крупных работ, но при той суете развлечений, которой он придается, он, вряд ли их завершит. Преподавание Канта в это время тоже носило оттенок светскости. Он стремился в своем образовании и преподавании к идеалу широкого практического знания о человеке.

Это привело к тому, что Канта продолжали считать «светским философом» даже тогда, когда полностью сменились формы его мышления и образ жизни. Студенты, как пишет Боровский, обращались к нему по всем вопросам жизни: с просьбой прочесть им курс красноречия, с просьбой придать погребению кенигсберского профессора должную торжественность и т.п. По решению прусского правительства ему предложили в 1764 занять кафедру поэзии в Кенигсберском университете: в его обязанности входила бы цензура всех стихотворений «на случай» и подготовка немецких и латинских carmina – песен для академических празднеств. Несмотря на трудное положение, Кант отказался. Через некоторое время он добился должности библиотекаря с жалованием в 62 талера.

К концу 1760-х Кант стал известен уже и за границами Пруссии. В 1766 он написал работу Грезы духовидца, поясненные грезами метафизика – направленную против мистика Сведенборга, а также с критикой метафизики. В 1768 – работу О первом основании различия сторон в пространстве, в которой начал отходить от лейбницевско-вольфианских установок.

В 1769 профессор Хаузен из Галле намеревался издать Биографии знаменитых философов и историков 18 века в Германии и за ее пределами. Кант был включен в сборник, и Хаузен обратился к нему за материалом. Почти одновременно пришло приглашение на работу в Эрланген на кафедру теоретической философии. Кант отклонил это предложение вместе с предложением, пришедшим в январе из Иены. Философ сослался на привязанность к дому, родному городу и на проблески близкой вакансии – освободилась должность профессора математики. 31 марта 1770 специальным указом короля он назначен ординарным профессором логики и метафизики. Это место Кант занимал до самой смерти и исполнял свои обязанности с присущей ему пунктуальностью.

Предварительно Кант защитил диссертацию, необходимую для занятия этой должности, О формах и принципах чувственно воспринимаемого и интеллигибельного мира, в которой разводит в разные стороны чувственный и умопостигаемый миры. Некоторые исследователи именно эту работу считают переломной. Чувственность дает нам: «…причины познаний, выражающих отношение предмета к особым свойствам познающего субъекта…». В письме к Ламберту, которое сопровождало дарственный экземпляр диссертации, Кант предлагает создать специальную дисциплину с задачей очертить границы чувственного познания. Эту задачу он выполнил в Критике чистого разума, которая вышла в свет только через 11 лет, в мае 1781.

В Критике чистого разума Кант обращается к природе познания как такового. Он хотел выяснить, что вообще означает вопрос о бытии. Каких конкретных результатов может добиться метафизика, отвечая на этот вопрос – это волновало Канта и в более ранних трудах. Кант отталкивается от критики гносеологии как эмпирического, так и рационалистического толка. Их порок в том, что и та и другая начинают с набора утверждений о действительности, о природе вещей и души. Кант же в качестве исходного берет не предмет, а специфическую закономерность познания – наш собственный рассудок. Рассудок, обрабатывая полученный опыт, оперирует суждениями. Суждения бывают аналитические и синтетические. С помощью аналитических суждений уже имеющийся опыт упорядочивается. Это анализ уже имеющегося знания, разъясняющий понятия о вещах. Напротив, благодаря синтетическим суждениям рассудок в состоянии получать знания, недоступные в непосредственном опыте. Такие суждения могут быть сделаны на основе уже имеющегося накопленного опыта – их Кант называет апостериорными, основанными на эмпирических знаниях о мире. Но опытные суждения, привязанные к конкретным условиям опыта, могут обладать только условной или сравнительной всеобщностью. Априорные суждения – безусловные, независимые от всякого опыта, т.е. необходимые. Только синтетические априорные суждения могут быть прочным основанием для науки. Синтетическими являются математические суждения, естествознание заключает в себе априорные синтетические суждения как принципы. Метафизика тоже должна заключать в себе подобные суждения для того, чтобы быть строгой наукой.

Объективные законы характеризуют и определяют понятия опыта в процессе его синтеза. Синтез необходим для того, чтобы представить объект, данный в чувственном опыте. Например, чтобы помыслить такой объект как дом, мы должны представить себе все его четыре стороны, хотя в непосредственном опыте такое невозможно. Явления могут быть схвачены только через синтез многообразного, а создание синтетического единства возможно благодаря таким конструктам, как пространство и время. Они априорны и являются формами синтеза, поскольку только в рамках пространства и времени возможно помыслить опыт в его непрерывности и полноте. Способы синтеза Кант рассматривает во втором разделе Критики чистого разума – Трансцендентальной аналитике. Он называет 12 категорий, напоминающих категории Аристотеля, которые являются первоначальными чистыми понятиями синтеза: единство, множественность, целокупность, реальность, отрицание, ограничение, присущность и самостоятельное существование, причинность и зависимость, общение, возможность, существование, необходимость. Следующая часть книги – Трансцендентальная диалектика, в которой Кант стремился устранить ложные объекты познания. Если в двух предыдущих частях Кант развивал свои взгляды, защищая от юмовского скептицизма возможность познания, то в диалектике подвергается критике претензия на познание разумом того, что находится за пределами опыта. В целях этой критики Кант рассматривал четыре антиномии (антиномия – логическая конструкция, в которой с один и тот же тезис может быть как доказан, так и опровергнут): о границах мира, о простом и сложном, о свободе и необходимости и о Боге. Для того, чтобы показать бессмысленность попыток познания этих предметов, он доказывает как их необходимость, так и опровержение их необходимости, тем самым относя их к ноуменам (вещам, непознаваемым средствами рассудка). Рассудку даны лишь феномены – данные, получаемые из опыта и являющиеся отражениями вещей – в-себе, – а не сама способность созерцания. Если мы не можем познать ноумены, нам остается только принять их как постулаты познания. Парадокс теории феноменов и ноуменов заключается в том, что человек сам по себе одновременно является и тем и другим. Он включен в физический мир и имеет выход за его пределы, то есть является вещью-в-себе.

Поскольку книгу ждали давно, ее выход не вызвал сенсации, скорее, она была принята без интереса. Лишь изредка доходили жалобы на непонятность. Для того, чтобы популяризовать идеи Критики Кант пишет переложение книги, которое называет Пролегомены ко всякой будущей метафизике, могущей появиться в качестве науки. Книга вышла в свет весной 1783. Этот труд значительно короче Критики, но не более понятен, следовательно, тоже непопулярен. Популяризация труда была, наконец, осуществлена в 1785 пастором Шульцем, который выпустил книгу Разъясняющее изложение «Критики чистого разума». В 1787 Критика издана повторно. Кант был избран ректором университета и членом Берлинской академии.

В середине восьмидесятых годов Канта начал интересоваться философией истории и права. В ноябре 1784 вышла статья Идея всеобщей истории во всемирно-гражданском плане, в которой излагаются основные социально-политические идеи. Позднее он разрабатывал эти идеи в первой части Метафизики нравов, в статье Предполагаемое начало человеческой истории и в трактате К вечному миру (1795). Кантовский подход опирается на концепцию естественного права. Все люди равны перед законом. Цель законов – всеобщее правовое гражданское общество, главная задача которого – исключать любую возможность несправедливости, гарантировать естественные права человека. Основное право человека – право на свободу, которая может сосуществовать со свободой всех. Однако государство контролирует не только права граждан, но и их обязанности по отношению к государству. Основная обязанность гражданина – соблюдать законы социума. Главное лицо государства – монарх. Он воплощает собой закон и справедливость. Однако, Кант, принимая тот факт, что монарх все-таки остается человеком и способен на ошибки, настаивает на необходимости разделения властей.

Правовая теория Канта базируется на его этической концепции. В 1785 он написал Основания метафизики нравственности, а в 1788 – Критику практического разума, содержащую формулировку его этических взглядов. Практический разум – разум, способный быть сам по себе основой для действия, его первопричиной. Все в мире подчинено физической необходимости, в том числе и человек. Но человек, кроме всего прочего, обладает автономной доброй волей, которая является таковой независимо от обстоятельств. Возможность последовать этой доброй воле делает человека свободным от физической необходимости, дает ему возможность совершить поступок, не включенный в качестве звена в цепь необходимости, но начинающий новую цепь. Особое значение приобретает в такой концепции роль мотива: чем руководствовался человек, совершая действия – моральным мотивом или склонностью, обстоятельствами. Соответственно, было ли оно моральным и свободным или вынужденным. Совершая поступок, человек руководствуется императивами. Кант различает категорические и гипотетические императивы. Гипотетические императивы – императивы умения, рецепты достижения определенных социальных целей и благ. Категорические императивы или законы нравственности – принципы доброй воли, априорные и независимые от обстоятельств, поступая в соответствии с которыми мы выходим за границы физической необходимости. Категорический императив звучит так: поступай только согласно такой максиме, руководствуясь которой ты в то же время можешь пожелать, чтобы она стала всеобщим законом.

Подобная концепция возникла как логическое продолжение линии, начатой Критикой чистого разума и как продолжение общей критики эвдемонизма – противоположение склонности и долга. Главное понятие концепции – высшее благо, моральный порядок, в основе которого лежит принцип заслуженного счастья. Нравственно развитый субъект – вечно совершенствующийся член сверхчувственного мира, устроенного благим и справедливым миродержцем.

Кант продолжал работу в области естествознания. За два года до начала конкурса он написал работу Метафизические начала естествознания и две статьи: О вулканах и луне и Нечто о влиянии Луны. Он принимал посильное участие и в практических исследованиях: например, с его именем связано сооружение в Кенигсберге первого громоотвода.

Но Кант не остановился на двух «Критиках…», он чувствовал, что между миром свободы и этики должно быть еще одно звено. В 1787 он сообщил своему другу Рейнгольду об открытии нового всеобщего принципа духовной деятельности: принципе удовольствия и неудовольствия. Таким образом, выделяются три основных способности человеческой психики: познавательная, волевая и оценочная. Познавательная рассматривается в Критике чистого разума, волевая – в Критике практического разума, а оценочная в книге Критика способности суждения. Кант задумывал закончить работу в 1788, но потребовалось еще два года, чтобы ее издать.

Критика способности суждения рассказывает об особом типе суждения – суждениях вкуса, которые с одной стороны незаинтересованы, с другой стороны, непознавательны, не относятся ни к области природы, ни к области свободы, но связаны со сверхчувственным. Книга состоит из двух частей: Критика эстетической способности суждения и Критики телеологической способности суждения. Первая часть содержит теорию прекрасного и возвышенного. Опыт прекрасного – особое бескорыстное удовольствие, которое мы испытываем при созерцании формы объекта. Отношение к данному объекту не как к средству, не в отношении к некоторому теоретическому понятию, возбуждает свободную игру познавательных способностей, которая приводит воображение в гармонию с рассудком. Чувство гармонии – формальная целесообразность объекта. Если созерцательное удовольствие связано с объектом для большого количества людей, объект называют прекрасным. Возвышенной вещь называется в том случае, если никакой образ, создаваемый нами, не соответствует ее идее. Вторая часть поясняет телеологическую доктрину и учение об идеях разума. В ней Кант формулирует антиномию, первая максима которой: «Всякое возникновение материальных вещей и их форм надо рассматривать как возможное только по механическим законам». Вторая максима: «Некоторые продукты материальной природы нельзя рассматривать как возможные только по механическим законам» (суждение о них требует совершенно другого закона каузальности, а именно закона конечных причин), основу синтеза целевой и причинной каузальности Кант ищет, в конечном счете, в человеке – именно человек, оставаясь подчиненным законам причинности, может строить царство целей и создавать целевую каузальность.

Семидесятилетний философ вступил в конфронтацию с властями. Причиной послужило написание ряда статей против догматов церкви. Последней каплей стала статья Конец всего сущего. Несмотря на это, в 1794 философа избирает своим членом Российская Академия наук. Публично обвинять всемирно известного ученого было невозможно – в октябре 1794 Кант получил выговор от короля, но приказ с требованием отказаться от публичного выражения своей точки зрения на данную тему пришел, как частное письмо. Кант решил, что в данном случае молчание является долгом подданного.

Кант продолжал публиковать статьи и работы. В период с 1795 по 1798 он написал К вечному миру, Об органе души, Метафизика нравов, Оповещение о скором подписании договора о вечном мире в философии, О мнимом праве лгать из человеколюбия, Спор факультетов.

В 1798 была опубликована Антропология – последняя работа, изданная самим автором.

Силы ученого убывали, он постепенно сокращал количество лекций. Последняя лекция была им прочитана 23 июня 1796.

В ноябре 1801 философ окончательно расстался с университетом. Его состояние резко ухудшилось. Еще в 1799 Кант распорядился относительно собственных похорон: просил, чтобы они состоялись на третий день после кончины и были скромными. Умер 12 февраля 1804 в Кенигсберге.

Издания: Лекции по этике. М., изд. «Республика», 2000; Основы метафизики нравственности. М., изд. «Мысль», 1999; Сочинения на немецком и русских языках. М., изд. «АО KAMI», 1994; Антропология с прагматической точки зрения. СПб., изд. «Наука», 2002; Критика чистого разума. Симферополь, изд. «Реноме», 1998; Сочинения в 6 томах, М., изд. «Мысль», 1965.

Анастасия Блюхер

Иммануил Кант — естествоиспытатель

Во всем мире Иммануила Канта знают как философа, но немалую славу ему принесли и работы по естественным наукам. Именно Кант первым сформулировал гипотезу о возникновении небесных тел из изначального космического газа под воздействием сил притяжения и отталкивания. Кроме того, он справедливо предположил, что за Сатурном должны быть другие планеты, а также заложил основы сейсмологии, одним из первых в мире стал преподавать курс физической географии, объяснил природу муссонов и пассатов.

Иммануил Кант — философ, этик, естествоиспытатель, во многом предвосхитивший науку будущего. О вкладе немецкого философа в мировую науку рассказывает Валентин Балановский — кандидат философских наук, магистр права, старший научный сотрудник БФУ им. И. Канта, популяризатор науки, проживающий на родине Канта, в Калининграде (бывший Кёнигсберг).

Название видео

 

Подробнее о лекторе. Валентин Валентинович Балановский — член Международной ассоциации изучения наследия Шпильрейн и Союза журналистов России. Специалист по истории европейской и русской философии и психологии, философия права. Основные научные интересы — трансцендентализм И. Канта, аналитическая психология К.Г. Юнга, интуитивизм Н.О. Лосского, женский психоанализ С.Н. Шпильрейн, психология масс Б.П. Вышеславцева, энергетизм Н.Я. Грота, эмпириомонизм А.А. Богданова. Автор порядка 70 научных публикаций. Популяризатор науки и радиоведущий. Автор научно-популярных проектов «ОколоКанта» и «Словарный запас» на радио «Балтик плюс».

ССЫЛКИ ПО ТЕМЕ:

Про Канта

1. Гулыга А.В. Кант. М.: «Молодая гвардия», 1977.

2. Асмус В.Ф. Иммануил Кант. М.: Наука, 1973.

3. Кассирер Э. Жизнь и учение Канта. СПб.: Университетская
книга, 1997.

Труды Канта

1. Кант И. Спор факультетов. Сочинения в 8 т. Т. 7. М.: ЧОРО,
1994. С. 57–136.

2. Кант И. Новые замечания для пояснения теории ветров.
Сочинения в 8 т. Т. 1. М.: ЧОРО, 1994. С. 343–358.

3. Кант И. Всеобщая естественная история и теория неба.
Сочинения в 8 т. Т. 1. М.: ЧОРО, 1994. С. 113–260.

4. Кант И. О причинах землетрясений. Сочинения в 8 т. Т. 1. М.:
ЧОРО, 1994. С. 333–342.

5. Кант И. Опыт введения в философию понятия отрицательных
величин. Сочинения в 8 т. Т. 2. М.: ЧОРО, 1994. С.41–84.

Подкасты

● «Словарный запас с Валентином Балановским»

● Цикл передач «ОколоКанта» на радио «Балтик плюс»

БОЛЕЕ ПОДРОБНЫЙ СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ ПО ТЕМЕ ЗДЕСЬ.

Фотографии предоставлены Валентином Балановским.

Все люди — философы. Часть II. Иммануил Кант — философ Просвещения — Гуманитарный портал

Памятная речь к 150-летию со дня смерти философа Иммануила Канта. 150 лет назад в Кёнигсберге — провинциальном прусском городке — умер Иммануил Кант. Здесь он провёл все восемьдесят лет своей жизни. Годами он жил в полном уединении. Друзья Канта намеревались скромно предать его земле. Но этот сын ремесленника был похоронен, как король. Когда по городу распространился слух о смерти философа, толпы людей устремились к его дому. В течение многих дней с утра и до позднего вечера сюда съезжались толпы народа. В день похорон все движение в Кёнигсберге было приостановлено. Под звон колоколов всего города за гробом следовала необозримая вереница людей. Как свидетельствуют современники, жители Кёнигсберга никогда не видели такой похоронной процессии. Что могла бы значить эта многолюдная и стихийная процессия? Едва ли её можно объяснить лишь славой Канта как великого философа и доброго человека. Мне представляется, что это событие имело глубокий смысл. Я бы осмелился предположить, что тогда, в 1804 году, во времена абсолютной монархии Фридриха Вильгельма III, каждый звон колокола по Канту был отголоском американской и французской революций, отголоском идей 1776 и 1789 годов. Для своих сограждан Кант был символом этих идей, и они шли за его гробом в знак благодарности своему учителю за провозглашённые им человеческие права, принципы равенства перед законом, космополитизма, вечного мира на земле и, что, может быть, важнее всего — самоосвобождения посредством знания. Ростки этих идей были привнесены сюда на континент 1 Англией, в частности книгой Вольтера «Письма из Лондона об англичанах», опубликованной в 1732 году 2. В этой книге Вольтер противопоставил английскую конституционную форму правления континентальной абсолютной монархии; он сопоставил английскую религиозную терпимость с нетерпимостью римской церкви и систему мира Исаака Ньютона и английский эмпиризм Дж. Локка с догматизмом Ренэ Декарта. Книга Вольтера была сожжена. Но её появление знаменовало собой начало философского движения, имеющего всемирно-историческое значение — движения, своеобразный наступательный порыв которого едва ли был понят в Англии, поскольку он не отвечал духу этой страны. Это движение обычно именуют по-французски «eclaircissement», a по-немецки «Aufkärung» («Просвещением»). Почти все современные философские и политические движения сводятся прямо или косвенно к нему, поскольку они возникли либо непосредственно из Просвещения, либо из реакции на него романтиков, которые именовали обычно Просвещение «просвещённостью» («Aufklärerei») или «просветительством» («Aufkläricht»). Спустя шестьдесят лет после смерти Канта эти изначально английские идеи представлялись самим англичанам как «легкомысленный и претенциозный интеллектуализм». Английское слово «enlightenment» («просвещение», «просвещённость»), которое использовалось с самого начала для перевода слова «Aufklärung» («Просвещение») на английский язык, даже ещё и сегодня несёт на себе отпечаток легкомысленной и претенциозной «просвещённости» («Aufklärerei»). Кант верил в Просвещение, он был его последним великим поборником. Моя позиция по отношению к Канту расходится с общепринятой на сегодня точкой зрения. В то время как в Канте я вижу последнего поборника Просвещения, большинство считают его основателем школы, которая отрицала Просвещение — это школа романтиков «немецкого идеализма», школа Фихте, Шеллинга и Гегеля. Я утверждаю, что эти две точки зрения несовместимы. Фихте и поздний Гегель попытались воспользоваться славой Канта; они выдали его за основателя их школы. Но Кант ещё при жизни отверг неоднократно предпринимаемые Фихте попытки выдать себя за его последователя и наследника. В своём публичном, мало кому известном «Заявлении по поводу наукоучения Фихте» (7 августа 1799 года) Кант писал: «Боже, спаси нас… от наших друзей… бывают и такие так называемые друзья, лживые, коварные, которые стремятся к нашей погибели, хотя при этом и говорят на языке благожелательства; по отношению к ним и их козням надо всегда быть в высшей степени настороже» 3. Однако после смерти Канта, когда он не мог больше себя защитить, этот гражданин мира был успешно использован националистической школой романтиков, несмотря на всё, что он говорил и писал против духа романтиков, сентиментального энтузиазма и мечтательности. Но послушаем, что говорит сам Кант об идее Просвещения: «Просвещение, — пишет он, — это выход человечества из состояния своего несовершеннолетия, в котором он находится по собственной вине. Несовершеннолетие есть неспособность пользоваться своим рассудком без руководства со стороны кого-то другого. Несовершеннолетие по собственной вине — это такое, причина которого заключается не в недостатке рассудка, а в недостатке решимости и мужества пользоваться им без руководства со стороны кого-то другого. Sapere aude! — имей мужество пользоваться собственным умом! — таков, следовательно, девиз Просвещения» 4. То, что здесь говорит Кант, является, несомненно, его личным признанием, 45 его исповедью; это — очерк его собственной истории. Кант, выйдя из нужды, обстановки пуританской строгости, в которых он рос, смело вступил на путь самоосвобождения посредством знания. Спустя много лет он иногда с ужасом вспоминал (как сообщает Хиппель) 5 свою «невольную молодость», годы своего духовного несовершеннолетия. Пожалуй, можно было бы сказать, что путеводной звездой всей его жизни была борьба за своё духовное освобождение. Ньютоновская небесная механика и космология Решающую роль в этой борьбе играла физика и небесная механика Ньютона, которые приобрели известность в Европе благодаря Вольтеру. Коперниканская и ньютоновская системы мира оказали очень большое влияние на интеллектуальное развитие Канта. Его первая значительная книга «Всеобщая естественная история и теория неба» имела интересный подзаголовок «Опыт об устройстве и механическом происхождении всего мироздания, истолкованных сообразно принципам Ньютона» 6. Эту книгу, по-видимому, можно рассматривать как величайший вызов, брошенный когда-либо космологии и космогонии. Она содержала не просто первую и ясную формулировку теории, обычно именуемой сегодня «кантовско-лапласовской гипотезой о происхождении Солнечной системы», но и её применение к самой системе Млечного пути (которую за пять лет до этого Томас Райт 7 трактовал как звездную систему). Этим Кант предвосхитил идею Джинса 8, которую, однако, затмила попытка кёнигсбергского философа трактовать звёздные туманности как далёкие Млечные пути, ближайшие звёздные системы, подобные нашей собственной. В ней (книге «Всеобщая естественная история и теория неба». — Прим. перев.) по существу была поставлена, как поясняет сам Кант в одном из своих писем 9, космологическая проблема, приведшая его затем к теории познания и «Критике чистого разума». Проблема, которую он пытался решить — её ни один космолог не мог обойти — это достаточно сложная и запутанная проблема конечности или бесконечности мира в пространстве и времени. Вопрос о конечности или бесконечности мира в пространстве блестяще разрешил Эйнштейн, показав, что мир конечен, но не имеет границ. Эйнштейн тем самым, можно сказать, развязал кантовский узел, основываясь при этом на самом Канте и его современниках. По проблеме конечности или бесконечности мира во времени, напротив, до сих пор нет ещё такого ясного решения. В этом же письме 10 Кант сообщает, что он пришёл к центральной проблеме «Критики чистого разума», когда попытался ответить на вопрос: имеет ли мир начало во времени или нет. К своему удивлению он открыл, что, по-видимому, обе возможности в равной мере могут быть доказаны. Оба доказательства представляют интерес, и чтобы их понять требуется приложить некоторые усилия. Рассмотрение первого доказательства мы начнём с анализа понятия бесконечного ряда лет (или дней, или каких-нибудь других одинаково равных и конечных интервалов времени). Такой бесконечный ряд постоянно стремится к бесконечности и никогда не завершается. Он никогда не может завершиться: замкнутый или завершённый бесконечный ряд является (для Канта) нелепостью, противоречием в себе. Первое доказательство Кант аргументирует следующим образом: мир должен иметь начало во времени, ибо, в противном случае, в любой данный момент времени бесконечный ряд лет обнаруживается как прошедшее, и потому он должен быть замкнутым и завершённым. Однако это, как мы видели, невозможно, что и требовалось доказать. Рассмотрение второго доказательства мы начнём с анализа понятия абсолютно пустого времени — времени возникновения мира. Такое пустое время, в котором вообще ничего не существует, должно быть временем, в котором ни одна его часть не отличается от другой его части в их временном отношении к вещам или процессам, поскольку последние вообще не существовали. Теперь рассмотрим последний интервал пустого времени — интервал времени, непосредственно предшествовавший началу мира: тогда очевидно, что этот интервал времени отличается от всех предшествующих тем, что он непосредственно связан с таким явлением, как возникновение мира. Однако, как мы видели, этот же самый интервал времени — пуст, это значит, что он никак не может быть связан с каким-либо явлением или процессом. Следовательно, этот последний интервал пустого времени является нелепостью, противоречием в себе. Второе доказательство Кант аргументирует следующим образом: мир не может иметь начала во времени, ибо, в противном случае, должен был бы существовать интервал времени, — интервал, непосредственно предшествующий возникновению мира, — одновременно и пустой, и тесно связанный с каким-то событием в мире. Однако это, как мы видели, невозможно, что и требовалось доказать. Здесь мы имеем противоречие между двумя доказательствами. Кант назвал такого рода противоречие «антиномией»; аналогичным образом он доказывает и другие антиномии, например антиномию о конечности или бесконечности мира в пространстве. Однако я не буду здесь в них вдаваться. Пространство и время Чему могут нас научить, спрашивал Кант, эти, сбивающие нас с толку, антиномии? Его ответ гласит: наши представления о пространстве и времени неприменимы к миру как целому. Представления о пространстве и времени применимы, разумеется, к обычным физическим вещам и событиям. Но сами пространство и время не являются ни вещами, ни событиями. Они не могут наблюдаться, по природе своей они совершенно иного характера. Скорее всего они ограничивают собой определённым способом вещи и события, их можно сравнить с системой предметов или с системным каталогом для упорядочивания наблюдений. Пространство и время относятся не к действительному эмпирическому миру вещей и событий, а к нашему собственному духовному арсеналу, духовному инструменту, с помощью которого мы постигаем мир. Пространство и время функционируют подобно инструментам наблюдения. Когда мы наблюдаем определённый процесс или событие, мы его локализуем, как правило, непосредственно и интуитивно в пространственно-временную структуру. Поэтому мы можем характеризовать пространство и время как структурную (упорядоченную) систему, основанную не на опыте, а используемую в любом опыте и применимую ко всякому-опыту. Но такой подход к пространству и времени сопряжен с определённой трудностью, если мы пытаемся применить его к области, выходящей за рамки всякого возможного опыта; примером тому служат наши два доказательства начала мира. Теории, которую я здесь изложил, Кант дал неудачное и вдвойне ошибочное название «трансцендентальный идеализм». Вскоре он сожалел о своём выборе, так как оно послужило поводом для некоторых его читателей считать Канта идеалистом и поверить в то, что он отверг якобы реальность физических вещей, выдавая их за чистые представления или идеи. Тщетно Кант пытался разъяснить, что он отверг лишь эмпирический характер и реальность пространства и времени — эмпирический характер и реальность такого рода, которые мы приписываем физическим вещам и процессам. Но все его усилия уточнить свою позицию оказались напрасными. Трудность кантовского стиля решила его судьбу; тем самым он был обречён войти в историю как основоположник «немецкого идеализма». Сейчас как раз пришло время пересмотреть эту оценку. Кант всегда подчёркивал, что физические вещи действительны в пространстве и времени — реальны, а не идеальны. А что касается несуразных метафизических спекуляций школы «немец» кого идеализма», то избранное Кантом название «Критика чистого разума» возвещало о его критическом наступлении на такого рода спекуляции. Критике подвергается чистый разум, в частности априорные «чистые» выводы разума о мире, не следующие из чувственного опыта и не проверяемые наблюдениями. Кант критикует «чистый разум», показывая тем самым, что чисто спекулятивное, не осуществляемое на основе наблюдений, рассуждение о мире должно приводить нас всегда к антиномиям. Кант писал свою «Критику…», сложившуюся под влиянием Юма, с целью показать, что границы возможного чувственного мира совпадают с границами разумного теоретизирования о мире. Подтверждение правильности этой теории он посчитал найденным, когда обнаружил, что она содержит ключ ко второй важной проблеме — проблеме значимости ньютоновской физики. Как и все физики того времени, Кант был совершенно убеждён в истинности и неоспоримости ньютоновской теории. Он полагал, что данная теория не может быть лишь результатом накопленных наблюдений. Что всё-таки могло служить основанием её истинности? Для решения этой проблемы Кант исследовал, прежде всего, основания истинности геометрии. Евклидова геометрия, говорил он, зиждется не на наблюдениях, а на нашей пространственной интуиции, на нашем интуитивном понимании пространственных отношений 11. Аналогичная же ситуация имеет место и в ньютоновской физике. Последняя хотя и подтверждается наблюдениями, но, тем не менее, она есть результат не наблюдений, а наших собственных методов мышления, которыми мы пользуемся, чтобы упорядочить, связать, понять наши ощущения. Не факты, не ощущения, а наш собственный рассудок — вся система нашего духовного опыта — ответствен за наши естественнонаучные теории. Познаваемая нами природа с её порядком и законами есть результат упорядочивающей деятельности нашего духа, Кант сформулировал эту идею так: «Рассудок не черпает свои законы а priori из природы, а предписывает их ей» 12. «Коперниканский переворот» Канта Эта формулировка выражает собой одновременно и идею, которую сам Кант с гордостью назвал своим «коперниканским переворотом». Он писал: «… когда оказалось, что гипотеза о вращении всех звёзд вокруг наблюдателя недостаточно хорошо объясняет движение небесных тел, то он (Коперник. — Прим. перев.) попытался установить, не достигнет ли он большего успеха, если предположить, что движется наблюдатель, а звезды находятся в состоянии покоя» 13. Кант аналогичным «переворотом» попытался решить проблему оснований истинности естествознания, точнее, проблему как возможна точная естественная наука типа ньютоновской физики. Он допускал, что такое решение со временем будет найдено. Мы должны, говорит Кант, отказаться от идеи, что остаёмся пассивными созерцателями, ожидающими, что природа навязывает нам свои законы. Вместо этого мы должны выдвинуть идею, что мы, созерцатели, навязываем нашим чувствам, ощущениям порядок и законы нашего рассудка 14. Наш космос несёт на себе печать нашего духа. Это указание Канта на активную роль наблюдателя, исследователя и теоретика наложило свой отпечаток не только на философию, но и на физику и космологию. В этом смысле можно говорить о неком интеллектуальном кантовском климате, вне которого немыслимы теории Эйнштейна или Бора, а Эддингтон в этом отношении был, пожалуй, так можно сказать, более кантианцем, чем сам Кант. Даже те, кто не любит во всём следовать Канту (к их числу я отношу и себя), вынуждены согласиться с ним в том, что разум исследователя «должен заставлять природу отвечать на его вопросы, а не тащиться у неё словно на поводу» 15. Исследователь должен брать природу «измором», силой, чтобы увидеть её в свете своих сомнений, предположений, идей и побуждений. Я считаю такой подход в высшей степени философским. Он позволяет рассматривать естествознание (не только теоретическое, но и экспериментальное) как подлинное человеческое творение и излагать его историю, подобно истории искусства и литературы, как часть истории идей. Но «коперниканский переворот» Канта несёт в себе и другой смысл, указывающий нам на противоречивость (двойственность) кантовской позиции. Этот переворот разрешает в определённом смысле проблему человека, которая была поставлена самим Коперником: Коперник отнял у человечества его центральное место в мире. «Коперниканский переворот» Канта — восстановление этой позиции, так как великий кёнигсбергец не только доказал, что наше пространственное положение в мире несущественно, но и показал, что в определённом смысле наш мир вращается вокруг нас, что мы — те, кто, по меньшей мере отчасти, создаёт открываемый нами в мире порядок. Мы — те, кто творит наше знание о мире. Мы — те, кто исследует мир, а исследование — это творчество, искусство. Коперниканский переворот в этике Теперь от Канта-космолога, гносеолога и философа науки обратимся к Канту — философу морали. Я точно не знаю, не указывал ли уже раньше кто-нибудь на то, что основная идея кантовской этики также зиждется на коперниканском перевороте, описанном мною выше. Кант сделал человека законодателем морали таким же самым образом, каким он сделал его законодателем природы. Благодаря этому перевороту человек стал занимать у него такое же центральное место в нравственном мире, какое до этого он занимал в мире физическом. Кант очеловечил этику, равно как и очеловечил науку. Учение об антиномиях Коперниканский переворот Канта в этике содержится в его учении об антиномиях, в котором он говорит, что нам не следует никогда слепо повиноваться требованиям авторитета, слепо подчиняться сверхчеловеческому авторитету как законодателю морали. Если мы не повинуемся требованию авторитета, то в таком случае берём на себя ответственность решать, является ли это требование нравственным или нет. Авторитет может иметь возможность осуществлять свои требования, не встречая при этом никакого сопротивления с нашей стороны; но если у нас есть фактически возможность выбирать наш способ поведения, тогда вся ответственность ложится на нас. Решение зависит от нас; от нас зависит повиноваться требованиям или нет, признавать или отвергать авторитет. Та же самая идея смело проводится Кантом и в области религии. Он пишет: «Звучит хотя и сомнительно, но отнюдь не предосудительно, когда говорят, что каждый человек сам себе создаёт бога, и по моральным понятиям… даже обязан его создавать, чтобы уважать в нём того, кто создал его самого. Ибо какими бы способами некая сущность ни была изучена и описана другим как бог и даже, быть может… являлась ему самому — всё же подобное представление он должен прежде всего согласовать со своим идеалом, чтобы решить, имеет ли он право считать и почитать эту сущность как божество» 16. Нравственный закон Этика Канта не ограничивается лишь положением о том, что совесть человека остаётся его единственным авторитетом. Больше того, он пытается также установить, что может требовать от нас наша совесть, Кант даёт различные формулировки нравственного закона, Одна из них гласит: «Поступай так, чтобы ты всегда относился к человечеству и в своём лице, и в лице всякого другого как к цели, и никогда не относился бы к нему только как к средству» 17. Дух кантовской этики можно, пожалуй, обобщённо выразить так: поступай так, чтобы сохранять свою свободу, и уважай, и защищай свободу других. На основе этой этики Кант строит своё учение о государстве и всемирно-гражданском праве. Он ратовал за союз народов, «федерализм свободных государств», чтобы на их основе утвердить и сохранить мир на земле. Кант и Сократ Я попытался обрисовать в нескольких штрихах кантовскую философию мира и человека с её двумя основополагающими идеями: ньютоновской космологии и этики свободы; идеями, о которых так прекрасно выразился сам Кант в словах (нередко ошибочно понимаемых) о звёздном небе над нами и нравственном законе в нас 18. Чтобы определить в общих чертах место Канта в истории, бросим взгляд в прошлое. Мы можем сравнить его, пожалуй, лишь с Сократом. Оба обвинялись в покушении на государственную религию и в развращении молодёжи. Оба считали себя невиновными и оба боролись за свободу мысли. Свобода для них значила нечто большее, чем просто отсутствие насилия: свобода для них была единственно достойным образом жизни. Оправдательную речь и смерть Сократа можно рассматривать как воплощение идеи свободного человека в живую реальность. Сократ был свободным, потому что был свободным его дух; он (Сократ. — Прим. перев.) был свободным, потому что сознавал, что ему ничто не может навредить. Этой сократовской идее свободного человека, хорошо прижившейся на нашем Западе, Кант придал новый смысл в сфере как знания, так и этики. Он развил её в идею общества свободных людей — в идею гражданского общества (einer Gesellschaft aller Menschen). Кант показал, что каждый человек свободен: не потому, что он рождается свободным, а потому, что он рождается уже обременённым — обременённым ответственностью за свободу своего решения.

Периодизация творчества Канта

Главной особенностью критического периода Канта является переход от догматизма к критическому анализу.

❗️ Теперь главными вопросами во всех областях для него выступают не «что это такое?» и «какими признаками оно обладает?», а «как это вообще возможно?», «при каких условиях оно работает?».

🤔 Критика для Канта — не ругань и не разбор недостатков. Критический метод он определяет как «выявление априорных условий возможности чего-либо» (чистых, доопытных). Эти условия возможности коренятся в устройстве фундаментальных способностей самого субъекта — прежде всего, познавательной способности, нравственной способности и эстетической способности.

Например, вот как проблему времени ставили философы до Канта 👇

❓ Что такое время? Куда оно течет?

А вот как видит эту проблему Кант 👇

❓ Как оказалось, возможно, что мы упорядочиваем все наши восприятия именно с помощью категорий времени, как будто время — своеобразные «очки», которые мы не можем снять со своего сознания?

Кант формулирует три главных вопроса своей философии в критической форме:

🔹 Что я могу знать?

🔹 Что я должен делать?

🔹 На что я могу надеяться?

→ И общим знаменателем к этим трем вопросам оказывается:

🔹 Что такое человек?

🗝 Для Канта человек — ключ ко всем философским загадкам. Кант чувствует, что должен понять через человека все остальное — даже законы природы и морали.

🗣 «Две вещи наполняют душу всегда новым и все более сильным удивлением и благоговением, чем чаще и продолжительнее мы размышляем о них, — это звездное небо надо мной и моральный закон во мне».

🌌 Позже философ раскроет для себя секрет этих двух переживаний: в звездном небе мы, на самом деле, видим отражение структуры «чистого», то есть теоретического разума, а в моральном законе — отражение структуры «практического», то есть действующего разума.

Получается, что куда бы ни смотрел человек, он смотрит прежде всего на себя самого и видит свое собственное отражение.

Критика метафизики Канта (Стэнфордская энциклопедия философии)

Несмотря на то, что Кант посвящает совершенно новый раздел своей Критика к разделам специальной метафизики, его критика повторяет некоторые из требований, уже защищенных в обоих Трансцендентальная эстетика и трансцендентальная аналитика. Действительно, два центральные учения из этих ранних частей Critique — трансцендентальная идеальность пространства и времени и критическое ограничение всего применения концепций понимание до «видимости» — уже несите с собой их отказ Канта от «онтологии» ( метафизика generalis ).Соответственно, в Трансцендентальном Кант-аналитик возражает против любых попыток познания «Объекты в целом» через формальные понятия и принципы понимания, взятые сами по себе. В этом связи, Кант отрицает, что принципы или правила любого общего логика (например, принцип противоречия) или собственные «Трансцендентальная логика» (чистые концепции понимание) сами по себе дают знание объекты. Эти утверждения вытекают из хорошо известного Канта различие »между пониманием и чувственностью вместе считая, что знание требует сотрудничества обоих факультеты.Эта позиция, сформулированная в Аналитике, влечет за собой: что независимо от их применения к интуиции концепции а принципы рассудка — это просто формы мысли, которые не может дать знания об объектах.

Ибо, если бы не было никакой интуиции, соответствующей концепция, концепция все равно будет мыслью, поскольку ее форма обеспокоен, но будет без всякой цели и без знания с его помощью все было бы возможно. Насколько я мог знать, не было бы ничего и не могло быть ничего, о чем моя мысль может быть применен.B146

Таким образом, мы находим одну общую жалобу на попытки приобрести метафизическое знание: использование формальных понятий и принципов, в абстрагирование от чувственных условий, при которых объекты могут быть дано, не может дать знания. Следовательно, «трансцендентный» использование понимания (его использование независимо от условий чувствительность), по мнению Канта, диалектическая, включающая ошибочное применение концепций с целью получения знаний о вещи независимо от чувствительности / опыта.В течение Аналитик Кант развивает эту общую точку зрения, отмечая, что трансцендентное использование понимания, направленное на знание вещей независимо от опыта (и, следовательно, знание «Noumena») является незаконным (см. A246 / B303). Именно в этом связь, которую Кант утверждает, как известно в «Аналитике», что «… Гордое название онтологии, которая может предложить синтетический априори познания вещей вообще… должен уступить место более скромному названию трансцендентного аналитический »(ср.A247 / B304). Заполняя это, Кант предлагает принять себя, чтобы иметь непосредственный интеллектуальный доступ к объектам (иметь «бессмысленное» знание) соотносится с предположение, что существуют неощутимые объекты, которые мы можем знать. К предположить, однако, что это объединяет «феномены» (или явления) с «ноуменами» (или вещами в себе). В неспособность провести различие между внешностью и вещами в сами по себе являются отличительной чертой всех этих пагубных систем мышления которые стоят под названием «трансцендентный реализм.«Трансцендентальный идеализм Канта — лекарство от эти.

Отказ Канта от более специализированных разделов метафизики — это частично основаны на этом более раннем утверждении, а именно, что любая попытка применить концепции и принципы понимания независимо от состояния чувствительности (т. е. любое трансцендентное использование понимание) является незаконным. Таким образом, одна из основных претензий Канта заключается в том, что метафизики стремятся вывести априори синтетических знаний просто из несистематизированных (чистых) концепций понимание.Стремление получить метафизические знания через одни только концепции, по Канту, обречены на провал, потому что (в простейшей формулировке) «понятия без интуиции суть пустой »(A52 / B76).

Хотя это общее обвинение, безусловно, составляет значительную часть кантовской жалоба, на этом история не заканчивается. Переходя к конкретному дисциплины специальной метафизики (касающиеся души, мир и Бог), Кант уделяет много времени обсуждению человеческие интересы, которые, тем не менее, втягивают нас в тернистый вопросы и разногласия, характеризующие особые метафизика.Эти интересы бывают двух типов и включают теоретические цели достижения полноты и систематического единства знаний, практические интересы в обеспечении бессмертия души, свободы, и существование Бога. Несмотря на их вклад в метафизические иллюзии, Кант говорит нам, что рассматриваемые цели и интересы неизбежный, неизбежный и присущий самой природе человека причина. Во Введении в трансцендентальную диалектику Кант, таким образом, вводит «разум» как средоточие этих метафизических интересы.

2.1 Теория разума и трансцендентальной иллюзии

В этой связи важен упор на разум, и он связывает с проектом кантовской «критики» чистого разума. А основной компонент этой критики включает освещение основы в причина наших попыток сделать ошибочные метафизические выводы (чтобы используют понятия «трансцендентно»), несмотря на то, что такое использование уже было показано (в Трансцендентальной аналитике) как незаконный. В «Диалектике» возникает более сложная история. Кант стремится раскрыть и критиковать «трансцендентальное земля », что приводит к неправильному применению мысли, охарактеризовать конкретные метафизические аргументы.При разработке позиция, что наши метафизические склонности основаны на «Сама природа человеческого разума», Кант (во Введении к диалектике) опирается на концепцию разума как способности к силлогистическое рассуждение. Эта логическая функция разума находится в формальная деятельность по включению предложений во все более общие принципов, чтобы систематизировать, унифицировать и «довести до завершение »знания, полученные в результате реального использования понимание (A306 / B363-A308 / B365). Кант так характеризует это деятельность как та, которая ищет «условий» для всего это обусловлено.Следовательно, это центральное место в кантианском концепция разума, что он озабочен «Безусловный, что остановит регресс условий путем обеспечение состояния, которое само по себе не обусловлено перемена.»

Спрос на безусловное — это, по сути, спрос на окончательное объяснение и увязывается с рациональным рецептом обеспечить системное единство и полноту знаний. Причина, в Короче говоря, он занимается тем, что в конечном итоге учитывает все вещи.В качестве Кант формулирует этот интерес разума в первом Критика , характеризуется логической максимой или заповедь: « Найдите обусловленное знание, данное через понимание безусловного, посредством которого его единство сводится к завершение ”(A308 / B364). Это центральная часть диалектики Канта. что это требование систематического единства и полноты знание заложено в самой природе нашего разума. Спорно, Кант не считает, что это требование безусловный — это то, что мы можем отклонить, и он не принимает у нас есть интересы в метафизике, чтобы быть просто продуктами ошибочный энтузиазм.

Хотя спрос на безусловное заложено в самом природа нашего разума, хотя это неизбежно и обязательно необходимо, Кант тем не менее не считает, что это без проблем уникального сорта; по тому же требованию, которым руководствуется наша рациональная научных исследований и определения нашего (человеческого) разума также является локусом ошибок, которые необходимо обуздать или предотвратить. В связи с этим принципа, то Кант также определяет разум как место уникального своего рода ошибка, которая по существу связана с метафизическими склонности, и тот, который он называет «трансцендентным иллюзия [ transzendentale Illusion ].Кант определяет трансцендентная иллюзия со склонностью «принять субъективная необходимость связи наших концепций … для объективная необходимость в определении вещей в сами »(A297 / B354). В общем, Кант утверждает, что особенность разума, что он неизбежно берет свое субъективные интересы и принципы «объективно.» И это склонность, это «Трансцендентная иллюзия», согласно Канту, прокладывающая путь к метафизике. Разум играет эту роль, порождая принципы и интересы, которые побуждают нас игнорировать ограничения знание, уже подробно описанное в Transcendental Analytic.В Поэтому введение в трансцендентальную диалектику интересно. для представления Канта о разуме как о предположительно обособленной способности для познания, которое, как выразился Кант, побуждает нас разрушать границы уже установлены в Analytic (см. A296 / B352). Кант относится к этой способности разума как к той, которая ведет к в частности трансцендентных суждений, которые характеризуют метафизика. Таким образом, Трансцендентальная Диалектика называется озабочены «разоблачить иллюзию в трансцендентном судебные решения »(A297 / B354).Действительно, диалектика определяется как «Логика иллюзии [ Schein] » (A293 / B350).

Центральная проблема заключается в том, что указанный выше рецепт искать безусловное представляется разуму как метафизический принцип, который сообщает нам, что безусловным является , уже заданное , и это было) «там», чтобы его можно было найти. Этот проблемный принцип формулируется Кантом следующим образом : «Если условное дано абсолютно безусловное… тоже дано » (A308 / B366).Этот «высший принцип чистого разума» обеспечивает исходное предположение, при котором метафизик продолжается. Эти утверждения определяют повестку дня проекта Канта, который предполагает не просто показать, что метафизические аргументы ошибочны, но также обнажают их источник в более общих иллюзиях разума.

Традиционно считается, что Кант предлагает метод избегания коварная «трансцендентная иллюзия», которая рождает метафизику. Если читать таким образом, «Диалектика Канта» предлагает критика не только конкретных аргументов метафизики, но и трансцендентного, метафизического (умозрительного или теоретического) интересов и самих склонностей .Это, безусловно, соответствует с большим количеством диалектики, и особенно с хорошо известным кантовским утверждают, что знания должны быть ограничены возможным опытом. Кант, однако несколько усложняет ситуацию, неоднократно заявляя, что иллюзия, лежащая в основе метафизики (грубо говоря, безусловное уже дан) неизбежно. Более того, Кант иногда предлагает что такая иллюзия каким-то образом необходима для нашей эпистемологической проекты (см. A645 / B673). В связи с этим Кант утверждает, что трансцендентные идеи и принципы разума действительно играют положительную роль в играть в приобретение знаний, пока они толкуются «Регулятивно», а не «конститутивно».» Он таким образом, предполагает, что вместо того, чтобы отбросить идеи метафизических объекты (что-то вроде бы он не думает, что мы находимся в положении делать), лучше всего определить правильное использование и функцию этих идеи и принципы. Это критическое переосмысление включает в себя утверждать, что идеи и принципы разума должны использоваться «Регулируемо», как устройства для направления и заземления наших эмпирические исследования и проект познания получение. По мнению Канта, идеи не обеспечивают концепции, с помощью которых мы можем получить доступ к объектам, которые могут быть известны через умозрительное использование разума.

Необходимость этого критического переосмысления проистекает из того факта, что потребность разума в безусловном не может быть удовлетворена или удовлетворена. В абсолютно «безусловный», независимо от того, что он представляет разум как объективный, не является предметом или положением дел это могло быть зафиксировано в любом возможном человеческом опыте. В подчеркивая этот последний пункт, Кант отождествляет метафизику с усилия, чтобы получить знания о «объектах» задуманы, но в нам не дано (или не дается) мудрого опыта.В своих усилиях по довести знание до завершения, то есть разум постулирует определенные идеи, «душа», «мир» и «Бог». Каждая из этих идей представляет усилия разума подумать безусловный по отношению к различным наборам объектов, которые воспринимаются нами как обусловленные.

Это общая теория разума как способности мыслить (посредством «идей») за пределами всех стандартов смысла, и как несущие с этим уникальным и неизбежным спросом на безусловное, что образует кантовское неприятие метафизики.В основе этого отказ — это точка зрения, что, хотя разум неизбежно стремятся к безусловному, его теоретические усилия по достижению этого неизбежно бесплодный. Идеи, которые могли бы обеспечить такой безусловный знаниям не хватает объективной реальности (не относиться к объекту), и наши ошибочные попытки получить окончательное метафизическое знание ведутся заблуждаются иллюзией, которая, по Канту, «непрестанно издевается и мучает нас »(A339 / B397).

Диалектика стремится подорвать три отдельные ветви особая метафизика в философской традиции: Рациональная Психология, рациональная космология и рациональное богословие.Каждый из них дисциплины стремится получить знания о конкретных метафизических «Объект» — «душа», «Мир» и «Бог» соответственно. Это существо заявил, что Диалектика продолжает систематически подрывать аргументы, относящиеся к каждой из этих дисциплин — аргументы о, например, природа души и мира, и существование Бога. Однако, несмотря на различие в их объектах, есть количество задач, разделяемых всеми дисциплинами специальных метафизика. В самом общем виде центральная проблема каждого из этих попыток связано с тем, что предполагаемые Рассматриваемые «объекты» — это «Трансцендентный.«Хотя мы думаем, что душа, мир и Бог (обязательно) как объекта, эти идеи на самом деле отсутствуют объективная реальность (нет объекта, соответствующего идеям, которые есть или может быть дано нам в любой интуиции). Таким образом, это не редкость обнаружить, что Кант ссылается на эти предполагаемые метафизические сущности как на «Просто мыслительные сущности», «фикции мозг »или« псевдообъекты ». Хотя Диалектика не претендует на доказательство того, что такие объекты не существуют или не могут существовать, Кант ограничен рамками своего собственного трансцендентального эпистемологии к утверждению, что идеи разума не дают нам с концепциями «познаваемых» объектов.По этой причине в одиночку усилия метафизиков самонадеянны, и по крайней мере, эпистемологическая скромность исключает знание, которое искал.

Подробнее о теории иллюзий Канта см. Allison (2004), Butts (1997), Гриер (2001), Нейман (1994), Тайс (1985), Берд (2006). Видеть также Америкс (2006), Дайк (2014).

2.2 Гипостатизация и субрепция

В критике Кантом метафизика. Во-первых, Кант предлагает отчет и критику идей разума, специфичного для каждой дисциплины.В связи с этим общая теория разума играет роль в попытках Канта аргументировать против «гипостатизации» каждой из идей. Более в частности, критика Кантом метафизических дисциплин сосредоточена о его усилиях показать, что идеи разума (душа, мир и Бог), которые мыслится в соответствии с требованием безусловный, который может унифицировать соответствующую область условий, получить ошибочно «гипостатизированы» по причине или считались независимые от разума «объекты», о которых мы могли бы искать знания.Таким же образом, то есть рецепт искать безусловность представляется разуму объективным принципом, субъективные идеи кажутся рассудку объектами, существующими в независимый от разума способ. Цель Канта — закрепить субъективные идеи усиливая свой субъективный статус и тем самым обезвреживая метафизика, которая их интересует.

Таким образом, критика метафизики Кантом одновременно включает отрицание чистое использование теоретического разума как инструмента для знания трансцендентных объектов, и защиты идеи разума как прогнозы или цели, которые играют важную роль играть в общем проекте приобретения знаний.Как мы будем видите, Кант, к сожалению, не так ясен, как нам хотелось бы, в этом проблема. Иногда он, кажется, утверждает, что идеи и принципы разум играют чисто эвристическую роль в руководстве и систематизации уже полученные знания. В других случаях он предлагает, чтобы эти идеи очень важны для проекта приобретения знаний, и что их предположение совершенно необходимо, если мы хотим получить знания. Независимо от того, как решить этот вопрос, он ясно, что критика метафизики Кантом не влечет за собой прямой отказ от идей и принципов причина.В самом деле, это как раз и является рациональным ограничением для перейти к идеям разума, который связывает нас с нашими метафизическими склонности и, таким образом, требует критики того вида, который предлагается Канта.

Помимо критики «гипостатизации» идеи разума, Кант стремится обнажить «подрецепции» участвует в использовании идей. Термин «субрецепция» относится к заблуждению, которое конкретно связано с тайными подмена разных видов терминов и понятий.Кант обычно использует этот термин для обозначения ошибки сбивания с толку или замена концепций и принципов, предназначенных для использования в опыте (те, которые применимы к внешнему виду) с принципами «Чистый разум». Таким образом, концепция или принцип, который это условие нашего опыта (например, принцип апперцепции) используется таким образом, что предполагает его приложения к «объектам в общее »или вещи сами по себе. В качестве альтернативы, наиболее общий, формальный, принят принцип, который применим только к вещам в целом, сам по себе, чтобы дать знание о внешнем виде.Этот второй вид критики, встречающейся во всей диалектике, таким образом, относится к кантовской усилия по выявлению подрецепций, лежащих в основе иллюзорных метафизических аргументы. В конце концов, Кант также будет стремиться раскрыть самое конкретные формальные заблуждения, которые искажают метафизические аргументы, чтобы продемонстрировать, что (хотя они и выглядят надежными) позиции в каждом случае неявно основываются на или развертывают, диалектическое употребление терминов и понятий, неправильное применение принципов, и слияние явлений с вещами в себе.Что мы находим в кантовской критике метафизики, иными словами, это сложный счет, основанный на довольно устойчивой теории человеческого разума. Соответственно, он определяет разум как средоточие определенных принципов. и склонности, и некие «иллюзии», которые сотрудничают с неправильным применением концепций и принципов для создания ошибок уже раскрыто в Трансцендентальной Аналитике. Хотя эта разновидность целей и жалоб, безусловно, усложняет дискуссии Канта в Диалектика, она также способствует более богатой и проницательной критике. метафизики.

Один исторически преобладающий метафизический интерес связан с определение природы и строения души. Частично для практические причины, частично для теоретического объяснения, формы разума идея метафизически простого существа, души. Такая идея мотивировано требованием разума к безусловному. Кант ставит это точки разными способами, предполагая, что идея души к которому мы ведем неизбежно, поскольку мы ограничены причина искать «тотальность» «синтеза условия мысли в целом »(A397), или постольку, поскольку мы стремятся представить «безусловное единство» «Субъективные условия представлений в целом» (A406 / B433).Более прямо Кант утверждает, что метафизика душа порождается требованием «абсолютного (безусловное) единство самого мыслящего субъекта » (A334 / B391). Раздел метафизики, посвященный этой теме, — это Рациональная психология. Рациональные психологи, среди которых Декарт или Лейбниц мог бы служить удачным историческим примером, стремясь продемонстрировать, например, основательность, простота и индивидуальность душа. Однако каждый такой вывод предполагает заключение «Из трансцендентальной концепции предмета, содержащей ничего многообразного, абсолютное единство самого предмета, из которого Я вообще не имею понятия »(A340 / B398).Другими словами, Кант заставляет рационального психолога ускользнуть (ошибочно) от формального особенности нашего Я-концепции материальным или субстанциальным метафизическим утверждения о предполагаемом (сверхчувственном) объекте (душе).

Существенным аспектом всех этих аргументов, согласно Канту, является их попытка сделать выводы о природе и конституции «души» априори , просто из анализа активности мышления. Классический пример такой попытки: предоставленный Декартом, который вывел субстанциальность самости из предложение (или, возможно, лучше, действие) «Я считать.Этот шаг очевиден в картезианском выводе из «I думаю »на утверждение, что« Я », следовательно,« вещь », которая думает. Для Декарта этот ход не вызывает проблем: мысль является атрибутом и, следовательно, предполагает субстанцию, в которой она присуще. Кант подчеркивает, что a priori составляет основу метафизическое учение о душе, утверждая, что в рациональном психологии предполагается, что «я думаю» «Единственный текст» (A343–4 / B401–02). Это особенность дисциплина, которая помогает отличить ее от любой эмпирической доктрины самости (любая эмпирическая психология), и которая обеспечивает его статус как «метафизику», которая стремится предоставить синтетические априори знания.

Критика рациональной психологии Кантом опирается на ряд различных источников, одним из которых является кантовское учение об апперцепции, или трансцендентное самосознание (часто формулируемое в терминах необходимая возможность прикрепить «Я думаю» ко всем своим представления (B132). Кант отрицает, что метафизик имеет право на свои выводы по существу на том основании, что деятельность самосознания не дает никакого предмета для размышлений. Тем не менее разум руководствуется своей проекцией и объективизацией. склонности.В соответствии с ними самосознание «Гипостатизированный» или объективированный. И здесь Кант утверждает что «естественная иллюзия» заставляет нас воспринимаемое единство сознания как интуиция объекта (A402). Неизбежно субъективная природа самосознания и неуловимость «я» в контексте этого деятельности, являются, таким образом, хорошо известными основаниями для ответа Канта на рациональной психологии, а учение об апперцепции играет важную роль в отвержении Канта. В каждом случае Кант считает, что особенность самосознания (сущностно субъективное, унитарное и идентичность «я» апперцепции) получает превращается в метафизику себя (как объекта), которая якобы «известная» только благодаря разуму как существенная, простые, идентичные и т. д.Этот слайд из «Я» апперцепция к конституции объекта (души) получила значительное внимание к вторичной литературе, и подпитывает большое внимание кантианской теории разума и ментального деятельность.

Утверждение, что «я» апперцепции не дает объекта знания (поскольку это не само по себе предмет, а только «Средство передвижения» для любой репрезентации объективности как таковой) лежит в основе кантовской критики рациональной психологии. Кант таким образом тратит много времени на аргументы в пользу того, что объект не задан в трансцендентальном самосознании, и поэтому рациональное усилия психолога по распознаванию черт личности, истолкованные как метафизическая сущность, основанная только на разуме, лишена достоинств.К выяснить, каким образом рациональный психолог, тем не менее, соблазнили сделать этот слайд из формальных представлений о себе сознания к метафизике себя, Кант исследует каждую из психологические аргументы, утверждая, что все такие аргументы о души диалектичны. Он ссылается на аргументы, призванные привлечь такие выводы, «трансцендентные паралогизмы», и, следовательно, Глава Критики, критикующая рациональную психологию, проходит мимо название «Паралогизмы чистого разума.”А трансцендентальный паралогизм, согласно Канту, есть «силлогизм в который вынужден трансцендентным основанием нарисовать формально недействительное заключение »(A341 / B399). Кантовский последующий таким образом, усилия направлены на демонстрацию паралогистического (ошибочный) характер рассуждений о душе.

Кантовский диагноз заблуждений получил значительное внимание, и вызвал серьезные споры. В каждом случае Кант говорит нас, аргумент виновен в ошибке софизма figurae dictionis , или заблуждение двусмысленность / неоднозначная середина.Кант предполагает, что в каждом из силлогизмы, термин употребляется в разных смыслах в мажоре и миноре. помещение. Рассмотрим первый паралогизм, аргумент, который якобы выводит субстанциальность души. В выпуске А Кант формулирует аргумент следующим образом:

То, что репрезентация которого является абсолютным предметом нашего суждения и не могут использоваться как определение чего-либо другого, это субстанция.

Я, как мыслящее существо, являюсь абсолютным субъектом всех моих возможных суждения и это представление о себе не может использоваться как определение любой другой вещи.

Следовательно, я, как мыслящее существо (душа), есть субстанция. (A349)

Кант находит двусмысленность, содержащуюся в аргументе, в использовании термин «вещество». Согласно Канту, основная посылка использует этот термин «трансцендентно», тогда как несовершеннолетний посылка и заключение используют один и тот же термин «эмпирически». (A403). Кант, по-видимому, имел в виду следующее: основная посылка развертывает термин «вещество» в очень общем смысле, который абстракции от условий нашей чувственной интуиции (пространство и время).Таким образом, основная предпосылка просто предлагает самые общие определение субстанции, и, таким образом, выражает наиболее общее правило в соответствие тому, какие объекты можно было бы мыслить как вещества. Тем не менее, чтобы применить понятие субстанции таким образом, чтобы определить объект, категория должна быть используется эмпирически. К сожалению, такое эмпирическое использование исключается тот факт, что предполагаемый объект, к которому он применяется, не эмпирический. Еще более проблематично то, что, по мнению Канта, нет объект отдан на все .На кантианском жаргоне категория дает только знание объектов, если оно «схематизировано», применяется к данные объекты в условиях времени.

Такого же рода претензии предъявляются к каждому паралогистическому силлогизмы, характеризующие рациональную психологию. Таким образом, Кант утверждает против вывода о простоте души, отметив, что психолог тайком делает вывод о фактическом простота метафизического объекта просто из формальных особенностей субъективность (тот факт, что «Я» унитарно в нашем представительская экономика).Личная личность души напали на аналогичных основаниях. В каждом случае метафизический вывод считается нарисованным только путем двусмысленности в использовании или значении понятие понимания.

Это иллюстрирует попытки Канта продемонстрировать ошибочную природу аргументов, характеризующих метафизику, а также его заинтересованность в выявлении источников таких ошибок. Учитывая это, Кантовский критика рациональной психологии не так прямолинейна, как можно было ожидать, поскольку в его критике рациональной психологии на самом деле ряд различных обвинений: 1) идея души, хотя это то, к чему мы, естественно, ведем в наших поисках безусловное основание мысли, не соответствует ни одному объекту то есть (или может быть) , фактически данное нам интуитивно .В гипостатизация этой идеи, поэтому, хотя это может быть естественно, глубоко проблематично. 2) Потому что идея души не уступает, сам по себе, любой познаваемый объект, аргументы о нем, хотя они могут выглядеть законными, на самом деле включают диалектические приложения понятий. Другими словами, аргументы содержат заблуждения, искажающие их выводы. 3) Аргументы можно проследить до определенных черт человеческого разума, которые не могут быть искоренены, но это можно и нужно обуздать и критически переосмыслен.В частности, спрос на безусловное, и идея души, которую он порождает, может быть истолкована регулятивно как устройства для направления запросов, но никогда не — никогда, то есть как основание для всякого априорного синтетического знание метафизического «я», непосредственно данное чистому разуму.

Паралогизмы Канта привлекли большое внимание в вторичная литература. См. Америкс (1992), Брук (1994), Китчер, Патрисия (1990), Пауэлл (1990), Селларс (1969, 1971), Вольф, Р.П. (1963). Есть также отличные обсуждения, которые можно найти в Эллисон. (1983, 2004), Беннет (1974), Бурокер (2006), Гайер (1987), Вюрт (2010), Берд (2006), Америкс (2006), Мельник (2006), Дайк (2014), Proops (2010).

Вторая дисциплина рационалистической метафизики, отвергаемая Кантом, — это Рациональная космология. Рациональная космология занимается аргументами о природе и устройстве «мира», понимается как сумма всех явлений (объектов и событий в пространство и время) (A420 / B448).Споры о мире занимают особенно важное место в отказе Канта от метафизики. Нет только Кант обращается к задаче обесценить метафизические аргументы в космологии, но разрешение некоторых из он утверждает, что эти конфликты служат косвенным аргументом в пользу его собственного трансцендентальный идеализм.

Рассуждения о мире Кант называет «Антиномии», потому что в области космологии разум приводит к множеству противоположных аргументов («тезис» и «антитезис») по каждому вопросу.Таким образом случай здесь отличается от паралогизмов (и, как мы увидим, от Идеально). Причина этого различия кроется в природе идея разума под вопросом. Идея «мира» претендует на то, чтобы быть идеей безусловного, но все же разумного объект (см. A479 / B509). В отличие от души и Бога, которые ясно предполагается, что это бессмысленные метафизические сущности, совокупность все явления относятся конкретно к пространственно-временным объектам или События. Кант подчеркивает эту уникальную особенность представления о мире. отмечая, что в то время как идеи души и Бога «Псевдорациональная» идея мира «Псевдоэмпирический.«Именно эта особенность идея (что оба они предназначены для ссылки на какой-то разумный объект И что он включает в себя мышление этого объекта как уже данного в его безусловной тотальности), что приводит к двум противоположным наборам аргументы. Поскольку по каждой решаемой проблеме (конечность против бесконечности мира, свободы против причинности и т. д.), можно либо принять в широком смысле «догматический» (платонический), либо в широком смысле «Эмпирический» (эпикурейский) подход, каждый из которых отражает другой образ мышления совокупность условий (см. A471–2 / B499–500).В частности, можно подумать безусловное как понятное основание явлений или как полный (даже если бесконечный) набор всех явлений. К сожалению, каждый этих концептуальных стратегий неудовлетворительна. Для размещения тезис интерес к конечным (понятным) началам заключается в том, чтобы постулировать что-то «слишком большое» для понимания, что-то, что никогда не встретить эмпирически (например, свобода, в конечном итоге простая вещества). Таким образом, хотя положения тезиса удовлетворяют спрос на безусловное, они делают это, убегая (однако невольно) в понятную сферу, предоставляя объяснения это отрывок от того, что есть или могло быть дано в любом пространственно-временной опыт.Но принятие эмпирического подхода — это не в конечном счете, более полезный; хотя противоположность позиции остаются надежно закрепленными в пределах «собственной природы ресурсов », они никогда не смогут соответствовать требованиям разума. идеи. Такая стратегия «слишком мала» по той причине, что, даже несмотря на его способность мыслить за пределами всех стандартов здравого смысла и требованием более подробного объяснения. Хуже того, противоположность аргументы, отказываясь выйти за пределы пространственно-временной области, в конечном итоге столь же догматичны, как и их противоположности, поскольку предполагается, что все, что удерживается в пространстве и времени, также сохраняется вообще.Предполагать это означает принять то, что для Канта является просто субъективными чертами нашего интуиция (формы чувствительности, пространства и времени) быть универсальной онтологические условия, удерживающие все что угодно.

Поскольку обе стороны космологических споров кажутся способными успешно аргументирует противоположное, Кант находит в антиномиях драматическая выставка «конфликта», причина которого неизбежно падает (и в котором он останется) до тех пор, пока он не принять свое собственное трансцендентное различие между видимостью и вещи сами по себе.Исторический разгром конфликта разума с сам дает Канту драматическую демонстрацию колебаний причина между двумя альтернативами, ни одну из которых он не может принять (или уволить) без недовольства. Оставаясь неразрешенным, этот конфликт приводит к к «эвтаназии чистого разума» (A407 / B434), в чувство скептического отчаяния.

4.1 Математические антиномии

Есть четыре «антиномии» чистого разума, и Кант делит их на два класса. Называются первые две антиномии «Математические» антиномии, видимо потому, что в каждой случае, нас интересует связь между тем, что якобы быть чувственными объектами (либо самим миром, либо объектами в нем) и пространство и время.Важный и фундаментальный аспект кантовского отказ от каждого из этих наборов аргументов основывается на его точке зрения, что Каждый из этих конфликтов восходит к фундаментальной ошибке, ошибка, которую, согласно Канту, можно обнаружить в следующем диалектический силлогизм:

Если дано условное, то весь ряд условий, серия, которая поэтому сама абсолютно безусловна, также учитывая

Объекты чувств даны как обусловленные

Следовательно, весь ряд всех состояний объектов чувства уже даны.(см. A497 / B525).

По мнению авторов, с этим аргументом возникает ряд проблем. Канта. Очевидно, одна проблема находится в главной предпосылке, в предположение, что безусловное «уже дано». В Проблема, утверждает Кант, в том, что такая совокупность никогда не встретится. с опытом. Рациональное предположение, что общий ряд все условия уже даны, будут выполняться только для вещей в самих себя. В сфере явлений целостность никогда не дается. нам, как конечным дискурсивным познающим.Самое большее, что мы имеем право сказать, Что касается внешнего вида, это то, что безусловный установлен как задача , что есть рациональный рецепт для продолжения поиска объяснения (A498 / B526-A500 / B528). Как конечные (разумные) познающие, однако мы никогда не достигнем абсолютного завершения знания. Предположить, что мы можем это сделать, — значит принять теоцентрическую модель познания, характерная для устрашающего трансцендентального реалист.

Эта гипостатизация представления о мире, то, что он воспринимается как независимый от разума объект, действует как лежащий в основе предположение, мотивирующее обе стороны к двум математическим антиномиям.Первая антиномия касается конечности или бесконечности пространственно-временной мир. Аргумент тезиса стремится показать, что мир в пространстве и времени конечен, т.е. имеет начало во времени и ограничение в пространстве. Противодействие противоречит тому, что оно бесконечно с с учетом как пространства, так и времени. Вторая антиномия касается окончательное строение объектов в мире, с аргументацией тезиса для в конечном итоге простых веществ, в то время как антитезис утверждает, что объекты безгранично делимы. При этом тезисные позиции таковы. каждый заинтересован, чтобы довести объяснительную попытку до конца, аргументируя для окончательного или, как говорит Кант, «разумного начала» (ср.A466 / B494). Утверждение, что существует «первый начало »или в конечном итоге простая субстанция поддерживается только абстрагируясь от пространственно-временных рамок. Предполагаемый сторонник аргументов антитезиса, с другой стороны, отвергает любые вывод, выходящий за рамки разумных условий космоса и время. Согласно аргументам антитезиса, мир бесконечен в и пространство, и время (они тоже бесконечны), и тела (в в соответствии с бесконечной делимостью пространства) также бесконечно делимый.

В каждом из этих антиномиальных конфликтов разум оказывается в тупик. Удовлетворение требований, предъявляемых нашей рациональной способностью мыслить за пределами опыта, аргументы тезиса предлагают то, что кажется удовлетворительное место отдыха для объяснений. Противоположные обвинения что такая стратегия не находит подтверждения, и, ссылаясь на неоправданное бегство в разумное царство, ложится прямо в области «опыта». В каждом из этих случаев конфликты разрешаются путем демонстрации того, что выводы, сделанные на обе стороны ложны.

Как Кант это демонстрирует? И тезис, и антитезис аргументы апагогичны, т. е. представляют собой косвенные доказательства. An косвенное доказательство устанавливает свой вывод, показывая невозможность своей противоположности. Таким образом, например, мы можем захотеть узнать, как в первая антиномия, конечен ли мир или бесконечен. Мы можем искать показать его конечность, продемонстрировав невозможность его бесконечность. В качестве альтернативы мы можем продемонстрировать бесконечность мир, показывая, что это невозможно, что он конечен.Это именно то, на что претендуют аргументы тезиса и антитезиса, соответственно. Та же стратегия используется во второй антиномии, где сторонник тезисной позиции аргументирует необходимость какую-то в высшей степени простую субстанцию, показывая невозможность бесконечная делимость вещества и т. д.

Очевидно, успех доказательств зависит от легитимности исключительное разъединение, согласованное обеими сторонами. Обе стороны, то есть предположить, что «существует мир», и что это так, например, «либо конечное, либо бесконечное.В этом заключается проблема, по Канту. Для Канта мир не конечен и не бесконечно. Противостояние между этими двумя альтернативами просто диалектический. В космологических дебатах каждая сторона спора становится жертвой двусмысленности в представлении о мире.

Таким образом Кант структурирует свой анализ математических антиномий. обращаясь к общему диалектическому силлогизму, представленному в конце раздела 4.0 (Если условное — дать, то безусловное — дано, объекты чувств даны как условный….так далее.). Проблемы возникают из-за применения принцип, выраженный в первой посылке к объектам чувств (появления). И здесь Кант диагностирует ошибку или заблуждение. содержится в этом силлогизме как неоднозначная середина. Он утверждает что в основной посылке используется термин «обусловленный» трансцендентно, как чистое понятие, тогда как второстепенная посылка использует термин «эмпирически» — то есть как «концепция понимание применяется к простой видимости » (см. A499–500 / B527–528). Кант имеет в виду, что основная посылка использует термин «обусловленный» в очень общем виде, который рассматривает вещи в абстракции от разумных условий наша интуиция.Однако второстепенная посылка, конкретно касающаяся объектам в пространстве и времени (видимости), стремится к эмпирическое использование термина. В самом деле, такое эмпирическое использование должно было бы быть развернутым, если должен быть достигнут вывод. Вывод такой что вся серия всех условий появления на самом деле данный. Другими словами, вывод состоит в том, что существует мир, понимается как сумма всех явлений и их условий (A420 / B448).

В динамических антиномиях Кант несколько меняет свою стратегию.Вместо того, чтобы утверждать (как в математических антиномиях), что оба выводы ложны , Кант предполагает, что обе стороны спор может оказаться правильным. Эта опция доступна здесь, а не в двух математических антиномиях, потому что сторонники аргументы тезиса не связаны исключительно с утверждениями о пространственно-временных объектах. В третьей антиномии тезис утверждает, что в дополнение к механистической причинности мы должны постулировать некоторые первая беспричинная причинная сила (Трансцендентальная свобода), в то время как антитезис отрицает все, кроме механистической причинности.Итак, вот обсуждение является стандартом (хотя в данном случае космологический) спор между свободой и детерминизмом. Наконец, в четвертая антиномия, требование необходимого существа исказилось против своей противоположности. Тезисная позиция свидетельствует о необходимости бытие, тогда как антитезис отрицает, что такое бытие существует.

В обоих случаях тезис выбирает позицию, абстрагированную от пространственно-временные рамки, и, таким образом, принимает в широком смысле платоновские Посмотреть.Постулирование свободы равносильно постулированию вневременная причина, причинность вне ряда явлений в пространство и время (A451 / B479). Точно так же в своих усилиях отстаивать «Необходимое бытие», разум вынужден (против собственного аргумент) в бессмысленную сферу. Если есть необходимое существо, оно должны быть «вне» серии выступлений: «Либо, следовательно, рассуждают, требуя безусловный должен оставаться в конфликте с самим собой, иначе это безусловное должно быть положено вне серии, в внятно »(A564 / B592).Рациональная необходимость постулирования такое необходимое существо или причинность свободы удовлетворяет рациональное требование внятного объяснения. Против этого антитезис справедливо отмечает, что концепция трансцендентального свобода, или необходимое существо, снова представляет собой попытку абстрагироваться из «собственных ресурсов природы» (A451–2 / B479–80). Поскольку антитезис отрицает оправданность этого, конечно, это Говорят, что он придерживается широко эпикурейской точки зрения. Проблема здесь, однако в том, что отказываясь выходить за рамки «собственных ресурсов », антитеза тайком проникает в пространственно-временные условия как основа универсального онтологического утверждают, что, тем не менее, превосходит любой опыт.Если пространство и время были вещи сами по себе, тогда, конечно, применение спрос на это безусловный будет оправдан. Точка зрения Канта, однако в том, что пространство и время не являются условиями вещей в самих себя.

Разрешение этих антиномий здесь состоит в том, чтобы дать каждой стороне его должное, но одновременно ограничивая область, в которой претензии держать. Тезис требует абсолютного причинного начала или необходимому существу можно было бы позволить стоять, но, конечно, не так, как «Часть» или как объяснение появления в природа.Точно так же могут стоять противоположные выводы, но только в отношение к объектам в природе, рассматриваемым как видимость. Здесь конфликт кажется неразрешимым только при условии, что внешнее вещи сами по себе. Если бы явления были вещами сами по себе, например, тогда наверняка могло бы показаться правдой, что либо они все без исключения подвержены механистической причинности или нет. В таком случае, имеет смысл как аргументировать вневременное начало, так и отрицать такое начало. Оставаясь неразрешенным, эта антиномия оставляет нам остроумие. следующая дилемма: исходя из предположения о трансцендентальном реализме, как природа, так и свобода кажутся подорванными.Чтобы этого избежать, Кант апеллирует к трансцендентальному идеализму, который должен спасти разум от конфликта. Учитывая трансцендентальный идеализм (с его отличием между явлениями и вещами в себе) остается возможным, что помимо механизма природы, или случайного существования, существует разумная причинная сила или необходимое существо.

Подробное обсуждение антиномий Канта можно найти в Аль-Азм. (1972), Беннет, (1974), Гри (2001, 2006), Гайер (1987), Хеймсёт (1967), Стросон (1966), Тиль (2006), Уоткинс (1998, 2000), Ван Клив (1984).См. Также Allison (1983) и Walsh (1975). См. Также Bird (2006), Вуд (2010).

Метафизический драйв и потребность в безусловном, кажется, найти свое естественное место отдыха в идее Бога, абсолютно необходимое и в высшей степени реальное существо, понятие которого «Поэтому на всякую причину» (A585 / B613). Это здесь, в концепции Бога, что требования систематического единства и полнота знаний находят свою «объективную коррелировать ». Кант называет эту идею идеальной, предлагая ее определяет себя как «понятие отдельного объекта, который полностью определяется простой идеей »(A574 / B602).В Идеал представляет собой высшее единственное проявление потребности разума для безусловного.

Таким образом, последняя область метафизики, подвергшаяся атаке, — это рациональное мышление. Богословие. Критика рационального богословия Кантом осложняется его критикой. желание выяснить источников диалектических ошибок, которые он разоблачит в связи с конкретными аргументами в пользу Божьего существование. («… Просто чтобы описать процедуру нашего разума и его диалектики недостаточно; мы также должны стремиться обнаружить источники этой диалектики, чтобы мы могли объяснить … иллюзия, которую она породила »(A581 / B607).) Кант таким образом тратит много времени на прослеживание идеи Бога до его рациональные, умозрительные, источники. Согласно Канту, «… .Идеал… основан на естественном, а не просто произвольная идея »(A581 / B607). На этот счет Кант хочет сказать нам, что мы вынуждены думать об идее Бога ( Ens realissimum ) при проведении определенных спекулятивных или философских интересы. В частности, идея в высшей степени реального существа ( ens realissimum ) — это то, к чему мы неизбежно приходим во время наши попытки объяснить чистую возможность вещей вообще.В результате идея ens realissimum не является идеальной. произвольный или легко заменяемый. Вместо этого Кант предлагает разум философски вынужден перейти к такой идее в ее усилия досконально все определить. Такие усилия требуют мышление о совокупности или «Все» реальности ( omnitudo realitatis ). Такая идея философски требуется, потому что в наших усилиях по тщательному определению каждой вещи (чтобы знать это полностью, указать исчерпывающе), мы должны уметь скажем, любого возможного предиката и его противоречия ( p v ˜ p ) в каком из двух удерживается вещь в вопрос.(Для каждого объекта это либо A , либо нет A , либо B , либо не B и т. Д., И это процесс повторяется до тех пор, пока каждая пара предикатов (каждая положительная реальность) исчерпана — у Канта явно есть лейбницевская процедура полная решимость здесь.) Этот процесс паразитирует на идея «суммы всех предикатов вещей в Общее.» Или, другими словами, мы представляем «каждый вещь как получение собственной возможности из доли, которую она имеет в вся возможность »(A572 / B600).Такая идея, Все реальность же определяет себя как отдельную вещь и ведет нас к изображению «в высшей степени реального существа». В По мнению Канта, проблема возникает, когда «Вся» реальность гипостатизируется, и (в конце концов) персонифицированный, что дает ens realissimum (ср. A583 / B611n). И здесь Кант считает, что сама эта идея становится понятной. превращается в понятие данного объекта благодаря уникальному субрепция, посредством которой мы диалектически заменяем принцип, который предназначен только для эмпирического использования, которое имеет Общее.Аргумент, предлагаемый Кантом, мучителен, но существенный Дело в том, что так же, как идея души включает субрецепцию гипостатизированное сознание, как и идея Ens realissimum генерируется как по принципу subrepted, так и гипостатизация.

Как и в случае рациональной психологии и рациональной космологии, тогда одна центральная проблема, таким образом, связана с предположением, что чистая (умозрительная) причина дает любой доступ к трансцендентному объекту (в это дело, Господи), о котором он имеет право искать априори знания.Несмотря на то, что он настаивал на том, что идея Бога незаменим и «неизбежен» (ср. A584 / B612), Кант снова отрицает, что мы можем получить какие-либо теоретические знания о Якобы «объект» продумал такую ​​идею. На одном стороны, тогда идея Бога — это «венец нашего усилия ». С другой стороны, как и в случае обоих рациональных психология и космология, идея отвечает ни на что не дано и теоретически познаваемый объект (A339 / B397). Действительно, согласно Канту, идея Бога не должна заставлять нас «предполагать существование существа, соответствующего этому идеалу, но только представление о таком бытие, и это только с целью получения безусловного совокупность полного определения обусловленная совокупность.то есть ограниченное… »(A578 / B606). Как и в других дисциплинах метафизики, Кант предполагает, что мы мотивированы (возможно, даже принужден), чтобы представить идею как реальный объект, гипостазировать он, в соответствии со спросом на безусловный:

Несмотря на эту острую потребность в разуме, чтобы предположить что-то, что может дать пониманию достаточную основу для полного определения его концепций еще слишком легко сознавая идеальный и просто вымышленный характер такого предположение позволить себе убедить себя только на этом основании что простое создание собственной мысли — реальное существо — были дело не в том, что его побуждают искать покоя с другой стороны. место в регрессе от условного, которое дано, к безусловный (A584 / B612)

Эта потребность в безусловном, по Канту, связана с спрос на какое-то в конечном итоге необходимое существо.Причина, то есть непрестанно требует земли всех случайных существ в существование, и не успокоится, пока не остановится на абсолютном необходимое существо, которое их обосновывает. Идея Ens realissimum играет исключительную роль в удовлетворении этого желания причина, для всех концепций, это то, «что лучше всего сочетается с концепция безоговорочно необходимого существа »(A586 / B614). Фактически, согласно Канту, рациональное богословие основано на совпадение рациональных требований к в высшей степени реальное существо и существо с абсолютно необходимым существованием.Если движение к идея Бога как безусловной основы неизбежна, она тем не менее, столь же проблематичен, как и другие рациональные идеи:

Действительно, это безусловное сам по себе реален, ни как имеющий реальность, вытекающую из простого концепция; однако только это может завершить серию условия, когда мы продолжим проследить эти условия до их основания. Это курс, по которому наш человеческий разум в силу своего природа ведет всех нас (A584 / B612; ср.A584 / B612n).

Таким образом, хотя Кант наиболее известен своими атаками на специфические аргументы в пользу существования Бога, его критика рационального богословия на самом деле более подробно и включает в себя серьезную критику идеи Сам Бог. Это объяснение рационального происхождения и важности идея Бога расчищает почву для отказа Канта от метафизические аргументы о существовании Бога. Кант выделяет три традиционные аргументы, онтологические, космологические и физико-теологический (аргумент от замысла).Что все такое Аргументы делать — это попытка развязать идею Ens realissimum с понятием необходимого существования. В то время как Онтологический аргумент перемещает из в концепцию Ens. realissimum до утверждение, что такое существо существует обязательно космологические и физико-богословские аргументы от примерно необходимых до заключения, что такое существо должно быть ens realissimum .

5.1 Онтологический аргумент

Кантовская формулировка онтологического аргумента справедливо прямолинейный, и его можно резюмировать следующим образом:

1. Бог, ens realissimum , это концепция существа, которое содержит всю реальность / предикаты.
2. Существование — это реальность / предикат.
3. Следовательно, Бог существует.

Кант считает, что ошибки, связанные с этим аргументом, так изменилось, что кажется удивительным, что его так часто просто говорят выступили против использования «существования» в качестве предикат. Его первая жалоба на то, что это «Противоречивый», поскольку он вводит «Существование» в «понятие вещи, которую мы заявляют, что думают исключительно о его возможности » (A597 / B625).Это говорит о том, что он думает, что, принимая «все реальность », чтобы означать или включать« существование », рациональный теолог задается вопросом и уже ставит аналитический связь между концепцией ens realissimum и необходимое существование.

В основе этой жалобы лежит более общая жалоба, а именно: есть проблема с попыткой вывести или как обязательно существующие. Хотя, по мнению Канта, причина в том, что неизбежно привело к понятию абсолютно необходимого существа, понимание не позволяет идентифицировать кандидата, отвечающего на идея.(см. A592 / B620). Ясно, что онтологический аргумент призван показать, что на самом деле — это один (и только один) кандидат, отвечающий на эту идею, а именно, ens realissimum . Но он делает это, выводя необходимое существование из концепции Ens realissimum (существо, которое содержит всю реальность или предикаты) только через второстепенную предпосылку, которая «Существование» — это сказуемое или реальность. Кант, однако, лихо отрицает, что существование является «реальным предикатом», или определение.Таким образом, одна критика состоит в том, что этот аргумент объединяет просто логическая с реальными (определяющими) предикатами. Настоящая (определяющий) предикат — это тот, который расширяет понятие, до которого он прилагается. Кажется очевидным, что локус ошибки здесь, как в другой метафизической дисциплине, является точка зрения, что идея ens realissimum дает нам концепцию «Объект», к которому было бы целесообразно применить категории или понятия определяющим образом. Таким образом, включенный в кантовский критика — это утверждение, что категория существования подлежит к трансцендентной неполноценной занятости (A598 / B626).Это неправильное применение категория проблематична именно потому, что, согласно Канту, мы имеют дело только с объектом чистой мысли, существование которого не может быть известен (A602 / B630).

5.2 Другие доказательства

Если онтологический аргумент стремится отойти от концепции ens realissimum к концепции абсолютно необходимого существо, как космологические, так и физико-теологические доказательства движутся в противоположное направление. То есть каждый утверждает, что есть что-то, что должен существовать с абсолютной необходимостью и заключает, что это существо Ens realissimum .Поскольку эти доказательства направлены на выявление ens realissimum с необходимым существом, и поскольку попытка сделать это требует априорного аргумента (он не может быть продемонстрировано эмпирически), Кант считает, что они оба (в конечном итоге) испорченные их опорой на онтологические доказательство. В частности, они оба смягчаются своим предположением. что ens realissimum — единственный объект или кандидат, который может выполнять работу по необходимости. Поскольку он думает, что онтологический аргумент в некотором смысле неявно полагается на такое утверждение, эти аргументы выдерживают или опускаются вместе с ним.По мнению Канта, как мы увидим, они падают.

Космологическое доказательство , согласно Канту, состоит из двух частей. В качестве выше, сторонник аргумента сначала пытается продемонстрировать существование абсолютно необходимого существа. Во-вторых, рациональное космолог пытается показать, что это абсолютно необходимое существо является Ens realissimum .

Как формулирует Кант, космологический аргумент таков:

Если что-то существует, то абсолютно необходимое существо также должно существовать.

Сам я, по крайней мере, существую.

Следовательно, существует абсолютно необходимое существо.

Как указано выше, теист в конечном итоге захочет определить это необходимое будучи с ens realissimum , отождествление, которое Кант тайно мыслит контрабандой в (диалектических) онтологических аргумент. Здесь утверждается, что сторонник космологического аргумент направлен в конечном итоге на принятие онтологического аргумент, учитывая ее попытку идентифицировать необходимое существо с Ens realissimum .Хотя это говорит о том, что космологический аргумент опирается на онтологический, Кант также указывает, что усилия по созданию чисто априорных аргументов в пользу Божьего Само существование (онтологический аргумент) получает импульс от потребность разума найти необходимое основание для существования в целом, потребность выражается в космологическом аргументе (см. A603–04 / B631–32). Это говорит о том, что Кант придерживается онтологического и космологические аргументы, чтобы быть дополнительными выражениями одного лежащий в основе рациональный спрос на безусловное.

Даже помимо своей предполагаемой приверженности онтологическому аргументу, У Канта есть ряд претензий к космологическому аргументу. Действительно, согласно Канту, космологический аргумент характеризуется «целым гнездом диалектических предположений», которые должны быть освещенным и «уничтоженным» (A609 / B637). Эти диалектические презумпции включают попытку сделать вывод из обусловленный (в пределах опыта) причиной, лежащей за пределами мира чувства в целом, усилие, включающее трансцендентное неправильное применение категорий.Он также включает, как утверждает Кант, диалектическая попытка сделать вывод из концептуальной невозможности бесконечного ряда причин примерно фактических первопричин вне смысла. Такие усилия связаны с «ложным самоудовлетворение », согласно которому разум чувствует себя наконец-то приземлились на действительно необходимое существо. К несчастью, согласно Канту, это достигается только путем объединения простого логическая возможность концепции (что это не противоречивый) с трансцендентным (реальным) возможность вещь .Короче говоря, космологический аргумент получает импульс путём смешения рациональных или субъективных потребностей с реальные или объективные, и, следовательно, включает трансцендентную иллюзию (см. A605 / B633).

Наконец, мы подошли к физико-теологическому доказательству , которое утверждает из конкретной конституции мира, в частности, его красоту, порядок и целесообразность, необходимые для существования разумное дело (Бог). Такой аргумент выходит за рамки космологического один, перейдя не из существования в целом , а из некоторых детерминированный опыт для демонстрации существования Бога (A621 / B649).Хотя это может показаться сильной стороной, это Согласно Канту, стратегия обречена на провал. Никакой опыт не мог быть адекватным идее необходимого, оригинального существа: «Трансцендентальная идея необходимого самодостаточного оригинала Бытие так безмерно велико, так возвышенно превыше всего эмпирическим, всегда обусловленным тем, что отчасти можно никогда даже не добыть достаточно материала, чтобы заполнить такой понятие, и отчасти, если искать безусловное среди обусловленные вещи, тогда человек будет искать вечно и всегда в напрасно »(A621 / B649).

Кант утверждает, что даже если бы мы могли выполнить это требование, целеустремленность природы дает нам веские основания предполагать некоторые умный конструктор, это не дает оснований для вывода на Ens realissimum . В лучшем случае, говорит нам Кант, доказательство может установить «Высочайший архитектор мира…., Но не создатель мир.» (A627 / B655). Последний вывод, что для Ens realissimum отрисовывается только при удалении от любого рассмотрение актуального (эмпирического) мира.Другими словами, здесь Кант также считает, что рациональный теолог полагается на трансцендентный ( априори ) аргумент. Действительно, согласно Канта, физико-теологическое доказательство никогда не смогло бы, учитывая его эмпирические отправная точка, установить существование высшего существа само по себе в одиночку, и должен полагаться на онтологический аргумент на решающих этапах (см. A625 / B653). Поскольку, согласно Канту, онтологический аргумент терпит неудачу, терпит неудачу и физико-теологический.

Хотя Кант отвергает физико-теологический аргумент как теоретическое доказательство существования Бога, он также видит в этом мощное выражение потребности разума признать в природе целенаправленное единство и дизайн (ср.A625 / B651). В этом физико-теологический аргумент акцент на целенаправленности и систематическом единстве природы проливает свет на предположение, которое Кант считает важным для нашей усилия в области естественных наук. Существенную роль играет предположение о целенаправленном и систематическом единстве, и о той роли, которую оно играет в научных исследований, рассмотрен Кантом в Приложении к Трансцендентальная диалектика. Теперь мы переходим к этой теме.

Для некоторых дискуссий об идеале чистого разума и рационального Богословие см. Caimi (1995).Англия (1968), Грир (2001), Генрих (1960), Longuenesse (1995, 2005), Rohs (1978), Walsh (1975) и Wood (1978), Chignell (2009), Grier (2010), Chignell (2014).

Критика метафизических аргументов, предложенная в Трансцендентальная диалектика не завершает дискуссию Канта. Действительно, в «Приложении» к трансцендентальной диалектике Кант возвращается к вопросу о положительной или необходимой роли разума. В любопытный «Аппендикс» вызвал массу недоумений, и не без причины.В конце концов, вся направленность диалектики казалось, было направлено на «критику» и обуздание чистых разум, и подрывая его претензии на какое-либо реальное использование. Тем не менее, Кант продолжает предполагать, что сама причина, которая привела нас к метафизическая ошибка также является источником некоторых необходимых идей и принципов, и более того, что эти рациональные постулаты играют существенная роль в научном теоретизировании (A645 / B673; A671 / B699). Какую именно роль они должны играть в этом отношении? менее ясно.

Приложение к трансцендентальной диалектике разделено на два части. В первом, «О нормативном использовании идей чистого Причина », — пытается определить Кант. «Имманентное» употребление по причине. В самом общем виде Кант призван установить необходимую роль принципа разума систематического единства. Этот принцип был впервые сформулирован Кантом в Введение в трансцендентальную диалектику в двух формах, одна предписывающий, а другой в том, что казалось метафизическим требовать.В первой, предписывающей форме, принцип предписывает нам: «Найдите обусловленное знание, данное через понимание безусловного, посредством чего его единство сводится к завершение. » Дополнительный метафизический принцип убеждает нас что «безусловное» действительно дано и должно быть нашел. Взятые вместе, эти принципы выражают интересы разума в обеспечение систематического единства знаний и доведение этих знаний до завершение.

Кант совершенно ясно понимает, что потребность разума в систематичности играют важную роль в эмпирическом исследовании.В связи с этим Кант предполагает, что связное действие понимания каким-то образом требует руководящего влияния разума, особенно если мы хотим объединить знание, данное через реальное использование понимания в научная теория (см. A651–52 / B679–80). Заказать знания систематически, для Канта, означает относить или объединять его к меньшему количеству и меньше принципов в свете идеи единого «целого знания », чтобы его части были выставлены в необходимом соединения (см. 646 / B674).Идея формы целого Таким образом, считается, что знание постулирует «полное единство в знание, полученное посредством понимания, посредством которого это знание должно быть быть не просто условной совокупностью, а системой, связанной в соответствии с к необходимым законам »(A646 / B676). Сказав это, должно быть отметил, что позицию Канта трудно определить в деталях. Иногда Кант предлагает просто искать систематическое единство знаний, и это исключительно для собственного теоретического удобство (A771 / B799-A772 / B800).Однако в других случаях он предлагает что мы должны предположить, что сама природа соответствует нашему требует систематического единства, и это обязательно, если мы хотим обеспечить даже эмпирический критерий истины (см. A651–53 / B679–81). В поэтому точный статус потребности в систематичности в некоторой степени спорный.

Несмотря на эти более тонкие текстовые проблемы, Кант остается приверженным к мнению, что правильное использование разума всегда только «Регулирующий» и никогда не определяющий.Различие между регулирующим и конститутивным можно рассматривать как описывая два разных способа, с помощью которых утверждения разума могут быть интерпретируется. Согласно Канту, принцип разума является конститутивным, когда требуется предоставить концепцию реального объекта (A306 / B363; A648 / B676). На протяжении всей «Диалектики» Кант возражал против этого. (конститутивная) интерпретация идей и принципов разума, утверждая, что эта причина так далеко превосходит возможный опыт, что в опыте нет ничего, что соответствовало бы его идеям.Несмотря на то что Кант отрицает конститутивность разума, тем не менее, поскольку мы видно, настаивает на том, что в нем есть «совершенно необходимая» регулирующее использование. В соответствии с требованием разума понимание направляется и ведет к обеспечению систематического единства и завершения знания. Другими словами, Кант стремится показать, что разум требует систематическое единство связано с проектом эмпирического знания получение. В самом деле, Кант связывает требование систематичности с три других принципа — однородность, спецификация и близость, которая, по его мнению, выражает фундаментальные предположения которые направляют нас в формировании теории.Существенный момент кажется что развитие и расширение эмпирических знаний всегда, как бы «уже» руководствуясь рациональными интересами в обеспечение единства и полноты знаний. Без такого руководства повестку дня, и без предположения, что природа соответствует нашему рациональные требования к обеспечению единства и согласованности знаний, наши научным занятиям не хватало бы ориентации. Таким образом, утверждение, что принципы разума играют необходимую «регулирующую» роль в наука отражает критическую интерпретацию Кантом традиционных рационалистический идеал достижения полного знания.

Именно в связи с этим рассуждает Кант во второй части книги. Приложение («О конечной цели естественной диалектики человека»). Разум »(A669 / B697)), что три высших идеи разума имеют важную теоретическую функцию . В частности, в В этом разделе Кант отворачивается от общего обсуждения важных (регулирующее) использование принципа систематичности, к рассмотрению трех трансцендентных идей (Душа, Мир и Бог) на вопрос в Диалектике.Как примеры объединяющей и руководящей роли идей разума, Кант ранее апеллировал к идеям «Чистая земля» и «чистый воздух» в химии или идея «фундаментальной силы» в психологическом расследования (см. A650 / B678). Ранее он предполагал, что эти идеи неявно присутствуют в практиках, управляющих научными классификации и побуждают искать объяснительные связи между разрозненные явления. Таким образом, постулаты разума служат для обеспечения ориентир, к которому стремятся наши объяснения, и в в соответствии с которым наши теории постепенно достигают систематической взаимосвязь и единство.Точно так же Кант теперь предлагает, чтобы каждый из три трансцендентальные идеи разума, обсуждаемые в Диалектике служит воображаемой точкой ( focus imaginarius ) в направлении которые наши исследования гипотетически сходятся. В частности, он предполагает, что идея души служит руководством для наших эмпирических исследования в области психологии, идеи физики мирового основания, и идея Бога обосновывает объединение этих двух ветвей естествознание в единую науку (ср.A684 / B712-A686 / B714). В каждом из этих случаев, утверждает Кант, идея позволяет нам представить (проблематично) систематическое единство по отношению к к чему мы стремимся и что предполагаем в эмпирических исследованиях. В в соответствии с идеей Бога, например, мы «рассматриваем все связь в мире в соответствии с принципами [ Principien ] систематического единства, отсюда , как если бы у них были все возникший из единого всеобъемлющего существа, как высшее и всесторонняя причина »(A686 / B714).Такое утверждение, спорное как таковое, проясняет точку зрения Канта о том, что эмпирические исследования едины и все предпринимается в свете рациональной цели единого единого тела знаний. Это также указывает на кантовский взгляд, позже в Трансцендентальной Доктрине метода подчеркивается, что причина теоретические и практические интересы в конечном итоге формируют высший единство.

Для обсуждения Приложения и роли разума и систематичность, см. Allison (2004), Brandt (1989), Buchdahl (1967), Бриттон (1978), Форстер (2000), Фридман (1992), Гинзборг (1990), Гриер (2001), Гайер (1990a, 1990b), Хорстманн (1989), О’Нил (1992), Патрисия Китчер (1991), Филип Китчер (1984), Ниман (1994), МакФарланд (1970), Уокер (1990), Уолш (1975), Вартенберг (1979, 1992), Раушер (2010).

Для важного обсуждения «единства» теоретические и практические причины, см. снова Forster (2000). Смотрите также Велкли (1989).

Кант: Полимат современной мысли | Философия

Философа Иммануила Канта часто считают одним из величайших мыслителей всех времен. Вы можете подумать, что многие люди будут знакомы с его работами, поскольку это имя нарицательное и постоянный предмет философских шуток. И все же блестяще построенные системы Канта и сегодня продолжают разделять и сбивать с толку великие умы.

Иммануил Кант родился в 1724 году в Кенигсберге, Пруссия. Как младший из девяти детей, у него было мало возможностей дома, пока местный пастор не увидел в нем потенциал и не заплатил за него, чтобы он получил образование. В университете он изучал богословие, прежде чем увлекся математикой и физикой. Но прежде чем он закончил, его отец скончался, и он был вынужден уйти из школы, чтобы заботиться о своей семье.

Проработав репетитором для богатых, чтобы сводить концы с концами, Кант, наконец, смог вернуться в школу при Кенигсбергском университете и получить докторскую степень по философии.В течение следующих нескольких лет он работал штатным лектором и быстро стал фигурой города. Как хозяин регулярных званых обедов, Кант и все его причуды были хорошо известны горожанам; Легенды гласят, что он был настолько погружен в рутину, что местные жители устанавливают свои часы в зависимости от того, когда Кант выходил на свои ежедневные прогулки. Тем не менее, он проводил много времени в уединении своего дома, совершенствуя свои философские теории и позже публикуя некоторые из самых важных работ, которые когда-либо видела западная философия.

Хотя его труды были опубликованы в 18 веке, системы Канта продолжают влиять и сбивать с толку современных мыслителей. Многие философы посвящают всю свою научную карьеру пониманию, организации и применению его работ. Здесь три современных академика пытаются не только понять, но и переосмыслить работы Канта в контексте проблем современности.

Теория справедливости Канта

Профессор философии Сара Холтман пытается ответить на моральные вопросы кантовской теории справедливости.«Я не историк, — замечает она, — а скорее моральный и политический философ, подходящий к сочинениям Канта с этой точки зрения».

Кант по химии и неточным наукам

Научные области, такие как химия, психология, антропология и биология, глубоко переплетены бесчисленным множеством сложных способов. Профессор философии Беннетт Макналти смотрит на эти дисциплины через призму работ Иммануила Канта, чтобы лучше понять, как эти «неточные науки» соотносятся друг с другом и с нашим исследованием эмпирического мира.

Политика неудач Канта

Работа философа Иммануила Канта глубоко вникает в концепцию свободы как в его моральной, так и в политической философии — так что же делает кантовский ученый, когда эти трактовки свободы не совсем совпадают? Профессор Матиас Роте объясняет, как несоответствия в работе Канта следует понимать в более широком историческом, социальном и политическом контексте.

Эта история была написана менеджером по работе с клиентами бакалавриата в CLAgency.Встретиться с командой.

Как философ 18-го века Иммануил Кант все еще актуален сегодня

Споры о том, что правильно, а что неправильно, уходят корнями в глубь веков. И силы, управляющие моральным и политическим правом, сегодня так же туманны, как и 300 лет назад.

Профессор и заведующий кафедрой философии Ларри Краснофф стремился исследовать философские вопросы, поднимаемые моралью и политикой, в новой книге, которую он совместно редактировал, под названием Доктрина права Канта в 21 веке.

Ведущий специалист по философу 18-го века Иммануилу Канту, Краснофф, который также написал эссе для публикации, использует эту антологию Канта Доктрину права и связанные с ней тексты для оценки проблем 21-го века, таких как права человека, теория общественного договора, прощение и наказание, благосостояние и равенство и гражданское неповиновение.

Колледж сегодня задал Краснову четыре вопроса, чтобы узнать больше о немецком философе, почему его идеи произвели революцию в западной философии и как эти концепции решают проблемы сегодняшнего дня.

Ларри Краснофф

Кем был Кант?

Иммануил Кант был философом 18 века из небольшого городка в Восточной Пруссии, Кенигсберга (ныне Калининград, Россия), который он, кажется, ни разу не покинул. Однако оттуда он произвел революцию в западной философии. После древнегреческой философии немецкий идеализм является наиболее важным философским движением на Западе, а немецкий идеализм — это действительно Кант и его последователи. В наброске Монти Пайтона, где философы играют в футбол, главный матч — Греция противГермания, а Кант — № 2 в немецкой команде, впереди только [Готфрид] Лейбниц.

Кант изобрел философию как современную академическую дисциплину. Он отделил практику эмпирической науки от философского вопроса о том, почему эмпирическая наука является парадигмальным случаем знания и что это значит для нас. Книга, в которой он приводит доводы в пользу этого, Критика чистого разума , является одним из величайших достижений человеческой культуры. Это книга, которую вы хотите поместить в космический корабль, когда люди будут разрушать планету, чтобы сказать инопланетянам: «Видите, не все мы были идиотами.

Каков подход Канта к политической философии и моральному закону?

Для Канта основным принципом морали является свобода. Моральный закон — это принцип, по которому свободные люди управляют собой, в равной степени уважая свободу всех других людей. Свобода не играет роли в естествознании; Тем не менее, научная перспектива не может опровергнуть идею свободы. Это были (отрицательные) выводы, которые Канту потребовалось 800 страниц для обоснования в Critique .Затем он продолжил развивать свой позитивный взгляд на свободу в своих моральных и политических трудах.

Мораль касается того, как и почему мы выбираем наши действия; политика связана с тем, как наши действия влияют на действия других. Но в обеих сферах, утверждает Кант, руководящий принцип один и тот же. Принцип права или политической справедливости говорит нам, что мы должны действовать только таким образом, чтобы не мешать другим действовать так, как мы.

Почему его Доктрина Право актуальна сегодня?

Доктрина права актуальна, потому что мы все еще спорим о политике с точки зрения равной свободы.Ограничения на однополые браки теперь кажутся нам несправедливыми, потому что они не позволяют людям с гомосексуальной ориентацией делать то, что могут делать гетеросексуалы. Законы против однополых браков изначально защищались как «защищающие» гетеросексуальные браки или помогающие детям, но неубедительно. Как только проблема была сформулирована как ограничение свободы определенной группы, эти законы рухнули с поразительной быстротой.

Консерваторы пытались опровергнуть Закон о доступном медицинском обслуживании (он же Obamacare), утверждая, что он также является недопустимым ограничением свободы.Они подали в суд, чтобы объявить индивидуальный мандат неконституционным. Некоторые из их аргументов касались вопросов федерализма, но в основном они утверждали, что правительство не может побуждать частных лиц покупать тот или иной продукт на частном рынке.

Как появился проект и почему вы захотели его реализовать?

На конференции в Манчестере, Англия, в 2007 году я встретил философа по имени Гарри Лессер. Несколько лет спустя Гарри, который был профессором Манчестерского университета, пригласил меня внести свой вклад в сборник эссе Канта «Доктрина права ».Я сказал «да», потому что считаю, что трактовка Кантом политической свободы может показать нам, почему аргумент консерваторов по поводу Obamacare ошибочен.

Либертарианцы, которые не любят программы социального страхования, считают, что политические законы всегда ограничивают свободу. Но Кант утверждает, что свобода и закон сопредельны: вы можете действовать свободно только тогда, когда другие уважают ваше право на это, и такое уважение подразумевает моральное царство права, которое должно быть защищено принудительными законами. Правильные законы в равной степени защищают свободу всех людей.Неправильные законы защищают одних за счет других.

Программы принудительного социального страхования на самом деле не являются ограничением свободы, потому что каждый уже должен застраховаться от потенциальных потерь, связанных с болезнью и старостью. Когда люди покупают страховку вместо отдельных товаров по своему усмотрению, они оказываются во власти других людей, потому что стоимость страховых взносов зависит от того, кто еще их платит. Что было плохим в американском здравоохранении до Обамы, так это не в том, что у людей не было медицинской страховки; Дело в том, что финансовый доступ людей к медицинскому страхованию сильно различается в зависимости от того, какую работу они имеют.Obamacare, конечно, работает не идеально, но его основная предпосылка заключается в том, что каждый должен иметь доступ к страхованию здоровья, независимо от того, на какой работе он работает. Тогда они смогут свободно принимать собственные решения о других вещах. Но не все могут иметь равный доступ к рынку медицинского страхования, если другие могут отказаться от него по своему усмотрению. Мы можем быть одинаково свободными только тогда, когда все играют по одним и тем же правилам.

Я отправил эссе Гарри, а затем, к большому сожалению, он умер после внезапного инсульта.Одна из его бывших учениц написала мне, что хочет продолжить проект в его память, и спросила, могу ли я помочь с его завершением. Так я стал соредактором книги.

---

Показанное изображение: Статуя Иммануила Канта в Калининграде, Россия.

В двух словах, что вам следует знать об этике Канта

Иммануил Кант (1724–1804) обычно считается одним из самых глубоких и оригинальных философов, которые когда-либо жили.Он одинаково хорошо известен своей метафизикой — предметом его «Критики чистого разума» — и моральной философией, изложенной в его «Основах метафизики морали» и «Критике практического разума» (хотя «Основа» — гораздо легче понять из двух).

Проблема Просвещения

Чтобы понять моральную философию Канта, крайне важно быть знакомым с проблемами, с которыми сталкивался он и другие мыслители его времени. С самых ранних задокументированных историй моральные убеждения и обычаи людей основывались на религии.Священные писания, такие как Библия и Коран, изложили моральные правила, которые верующие считали переданными от Бога: Не убивай. Не воруй. Не прелюбодействуй и так далее. Тот факт, что эти правила якобы пришли из божественного источника мудрости, придавал им авторитет. Они были не просто чьим-то произвольным мнением, это было мнение Бога, и как таковые они предлагали человечеству объективно действующий кодекс поведения.

Более того, у всех был стимул подчиняться этим кодексам.Если вы «ходите путями Господа», вы будете вознаграждены либо в этой жизни, либо в следующей. Если вы нарушите заповеди, вас накажут. В результате любой разумный человек, воспитанный в такой вере, будет соблюдать моральные правила, которым учила его религия.

С научной революцией 16-17 веков, которая привела к великому культурному движению, известному как Просвещение, эти ранее принятые религиозные доктрины подвергались все большему сомнению, поскольку вера в Бога, Священные Писания и организованную религию начала приходить в упадок среди интеллигенции, то есть, образованная элита.Ницше назвал этот отход от организованной религии «смертью Бога».

Этот новый образ мышления создал проблему для философов-моралистов: если бы религия не была тем основанием, которое придавало моральным убеждениям их ценность, какое еще могло бы быть основание? Если нет Бога — и, следовательно, нет гарантий космической справедливости, гарантирующей, что хорошие парни будут вознаграждены, а плохие — наказаны, — зачем кому-то пытаться быть хорошим? Шотландский философ-моралист Алисдер Макинтри назвал это «проблемой Просвещения».«Решение, которое нужно было придумать философам-моралистам, заключалось в светском (нерелигиозном) определении того, что такое мораль и почему мы должны стремиться быть моральными.

Три ответа на проблему Просвещения

• Теория общественного договора — Один из ответов на проблему Просвещения был впервые предложен английским философом Томасом Гоббсом (1588–1679), который утверждал, что мораль — это, по сути, набор правил, которые люди согласовали между собой, чтобы жить вместе. возможно другое.Если бы у нас не было этих правил, многие из которых принимали форму законов, обеспечиваемых государством, жизнь была бы ужасной для всех.
• Утилитаризм — Утилитаризм, еще одна попытка придать морали нерелигиозный фундамент, был впервые предложен такими мыслителями, как Дэвид Юм (1711–1776) и Джереми Бентам (1748–1842). Утилитаризм считает, что удовольствие и счастье имеют внутреннюю ценность. Это то, чего мы все хотим, и это конечные цели, к которым стремятся все наши действия.Что-то хорошо, если способствует счастью, и плохо, если приносит страдания. Наша основная обязанность — пытаться делать то, что увеличивает количество счастья и / или уменьшает количество страданий в мире.
• Кантовская этика — Канту не было времени на утилитаризм. Он считал, что, делая упор на счастье, теория полностью неверно истолковывала истинную природу морали. По его мнению, основой нашего понимания того, что хорошо или плохо, правильно или неправильно, является наше осознание того, что люди являются свободными, рациональными агентами, которым следует оказывать уважение, соответствующее таким существам, — но что именно это влечет за собой?

Проблема утилитаризма

По мнению Канта, основная проблема утилитаризма состоит в том, что он судит о действиях по их последствиям.Если ваше действие делает людей счастливыми, это хорошо; если наоборот — плохо. Но действительно ли это противоречит тому, что мы можем назвать моральным здравым смыслом? Подумайте над этим вопросом: кто лучше: миллионер, который жертвует 1000 долларов на благотворительность, чтобы набрать очки со своими подписчиками в Твиттере, или работник с минимальной заработной платой, который жертвует дневную зарплату на благотворительность, потому что считает своим долгом помогать нуждающимся?

Если все дело в последствиях, то действие миллионера технически «лучше».Но большинство людей не так восприняло бы ситуацию. Большинство из нас судят о действиях больше по их мотивации, чем по их последствиям. Причина очевидна: последствия наших действий часто находятся вне нашего контроля, точно так же, как мяч выходит из-под контроля питчера, когда он покинул его руку. Я мог спасти жизнь, рискуя собственными силами, а человек, которого я спасу, мог оказаться серийным убийцей. Или я мог случайно убить кого-нибудь, ограбив его, и тем самым невольно спасти мир от ужасного тирана.

Добрая воля

Кантовская «Основа » открывается строкой: «Единственное, что безусловно хорошо, — это добрая воля». Аргумент Канта в пользу этого убеждения вполне правдоподобен. Считайте все, что вы считаете «хорошим», — здоровьем, богатством, красотой, умом и т. Д. Для каждой из этих вещей вы также, вероятно, можете представить себе ситуацию, в которой это так называемое хорошее дело в конце концов не является хорошим. Например, человек может быть испорчен своим богатством.Крепкое здоровье хулигана облегчает ему жестокое обращение со своими жертвами. Красота человека может привести к тому, что он станет тщеславным и не сможет развить эмоциональную зрелость. Плохо даже счастье, если это счастье садиста, мучающего невольных жертв.

Напротив, добрая воля, говорит Кант, всегда хороша при любых обстоятельствах. Что именно Кант подразумевает под доброй волей? Ответ довольно прост. Человек действует из доброй воли, когда он делает то, что он делает, потому что считает это своим долгом, — когда он действует из чувства морального долга.

Режим работы в зависимости от наклона

Очевидно, что мы совершаем каждое маленькое действие не из чувства долга. Большую часть времени мы просто следуем своим склонностям или действуем из личных интересов. По сути, в этом нет ничего плохого, однако никто не заслуживает уважения за преследование своих собственных интересов. Это естественно для нас, как и для каждого животного.

Что примечательно в людях, так это то, что мы можем, а иногда и делаем, совершаем действие из чисто моральных побуждений — например, когда солдат бросается на гранату, жертвуя своей жизнью, чтобы спасти жизни других.Или, что менее важно, я выплачиваю дружественный кредит, как и обещал, даже если день выплаты жалованья не наступит еще на неделю, и в результате у меня останется временная нехватка наличных денег.

С точки зрения Канта, когда человек свободно выбирает поступать правильно просто потому, что это правильно, его действия добавляют миру ценности и, так сказать, озаряют его кратким светом моральной добродетели.

Зная свой долг

Сказать, что люди должны выполнять свой долг из чувства долга, легко, но как мы должны знать, в чем заключается наш долг? Иногда мы можем столкнуться с моральными дилеммами, когда неочевидно, какой образ действий является морально правильным.

Однако, по мнению Канта, в большинстве ситуаций долг очевиден. Если мы не уверены, мы можем найти ответ, размышляя над общим принципом, который Кант называет «категорическим императивом». Он утверждает, что это основополагающий принцип морали, и все другие правила и предписания могут быть выведены из него.

Кант предлагает несколько различных версий этого категорического императива. Один из них гласит: «Действуйте только в соответствии с максимой, на которую вы способны, как универсальным законом.”

По сути, это означает, что мы должны только спросить себя: Как было бы, если бы все действовали так, как я? Могу ли я искренне и последовательно желать мира, в котором все вели бы себя подобным образом? Согласно Канту, если наши действия морально неправильны, ответы на эти вопросы будут отрицательными. Например, предположим, что я подумываю нарушить обещание. Могу ли я желать мира, в котором все нарушали бы свои обещания, когда выполнять их было неудобно? Кант утверждает, что я не мог этого хотеть, не в последнюю очередь потому, что в таком мире никто не давал обещаний, поскольку все знали, что обещание ничего не значит.

Принцип конца

Другая версия категорического императива, которую предлагает Кант, гласит, что нужно «всегда относиться к людям как к самоцелям, а не просто как к средствам для достижения собственных целей». Это обычно называется «принципом цели». Хотя в некотором смысле оно похоже на Золотое правило: «Поступайте с другими так, как вы хотите, чтобы они поступали с вами», оно возлагает ответственность за соблюдение правила на человечество, а не на принятие ограничений божественного влияния.

Ключом к убеждению Канта о том, что делает людей нравственными существами, является тот факт, что мы свободные и разумные существа.Относиться к кому-то как к средству для достижения ваших собственных целей — значит не уважать этот факт о нем. Например, если я заставлю вас согласиться на что-то, дав ложное обещание, я манипулирую вами. Ваше решение помочь мне основано на ложной информации (предположении, что я сдержу свое обещание). Таким образом я подорвал вашу рациональность. Это еще более очевидно, если я украду у вас или похищу вас, чтобы потребовать выкуп.

Отношение к кому-то как к цели, напротив, предполагает всегда уважение к тому факту, что он способен делать свободный рациональный выбор, который может отличаться от выбора, который вы хотите от него сделать.Поэтому, если я хочу, чтобы вы что-то сделали, единственный моральный образ действий — это объяснить ситуацию, объяснить, чего я хочу, и позволить вам принять собственное решение.

Концепция Просвещения Канта

В своем знаменитом эссе «Что такое Просвещение?» Кант определяет этот принцип как «освобождение человека от самозрелости». Что это значит и какое отношение это имеет к его этике?

Ответы возвращаются к проблеме религии, которая больше не обеспечивает удовлетворительной основы морали.То, что Кант называет «незрелостью» человечества, — это период, когда люди не думали по-настоящему самостоятельно, а вместо этого применяли обычно принятые моральные правила, переданные им религией, традициями или властями, такими как церковь, властитель или король. Эта потеря веры в ранее признанный авторитет многими рассматривалась как духовный кризис западной цивилизации. Если «Бог мертв, как мы узнаем, что правда, а что правильно?»

Кант ответил, что люди просто должны решать эти вопросы самостоятельно.Это не было поводом для сожаления, но, в конечном счете, поводом для празднования. Для Канта мораль не была вопросом субъективной прихоти, сформулированной во имя бога, религии или закона, основанного на принципах, установленных земными глашатаями этих богов. Кант считал, что «моральный закон» — категорический императив и все, что он подразумевает, — может быть обнаружен только с помощью разума. Нам это не навязывали извне. Напротив, это закон, который мы, как разумные существа, должны навязать себе.Вот почему некоторые из наших самых глубоких чувств отражаются в нашем уважении к моральному закону, и почему, когда мы действуем так, как мы поступаем, из уважения к нему — другими словами, из чувства долга — мы реализуем себя как разумные существа.

Иммануил Кант: философ свободы

Если вы хотите понять моральные основы свободного общества, возможно, нет лучшего места для начала, чем мысль Иммануила Канта. Он самый значительный и широко обсуждаемый моральный философ в истории.И он был застенчивым либералом Просвещения, который верил в ограниченное правительство и максимальную свободу.
Давайте взглянем на элементы его морального и политического аргумента в пользу свободы.

I. Добрая воля и моральный закон

В своей первой работе по моральной философии, Основы метафизики морали , Кант пытается систематизировать наши общие моральные интуиции, чтобы дать нам метод разрешения моральных споров, то есть вопросов, по которым наша совесть или интуиция могут расходиться с другими или не говорите четко.
Он отмечает, что единственное безоговорочно хорошее в мире, по общему пониманию, — это добрая воля. Удача, здоровье и даже счастье в широком понимании — это не безусловно, хорошо, потому что в браке с плохим человеком они становятся источником осуждения для беспристрастного зрителя. Мы не аплодируем злому человеку, который достигает своих целей и уезжает в закат, наслаждаясь своей победой. Мы осуждаем его и надеемся, что его планы сорваны. Нет, важнее быть счастливым быть достойным счастья , то есть иметь добрую волю.

Мы не аплодируем злому человеку, который достигает своих целей »]
По этому поводу основательница объективистов Айн Рэнд неверно истолковала Канта. Она считала его тем, кого она называла «альтруистом», который считал похвальным жертвовать счастьем. Кант, как и большинство из нас, считает, что счастье не должно мотивировать нас к отказу от исполнения долга. Послушание моральному закону — долгу — это самое главное, но желательно и счастье.
Кант отмечает, что важным допущением, необходимым для моральной ответственности, является идея о том, что мы, люди, передаем моральный закон своей воле.Мы говорим себе: «Это правильный поступок, и я сделаю это». Мы не знаем , как мы можем свободно определять нашу собственную волю, но это должно быть возможно для нас, если мы хотим считать себя морально ответственными существами.

II. Категорический императив

Моральный закон принимает форму безусловного или категорического императива. Например, в нем говорится: «Не убивай, даже если этим ты достигнешь своих целей». Это не гипотетический императив вроде «если не хочешь обжечь руку, не трогай горячую плиту» или «если не хочешь попасть в тюрьму, не убивай».«Он управляет нашей волей независимо от наших конкретных целей.
Кант считает, что все конкретные моральные заповеди можно свести к фундаментальному категорическому императиву. Он принимает три формы. Я упомяну здесь два из них.
Одна из форм категорического императива сосредоточена на представлении о том, что люди особенные из-за нашей способности нести моральную ответственность. Кант предполагает, что эта способность дает каждому человеку достоинство, а не цену. Это означает, что мы не должны отказываться от законных прав и интересов любого человека ни на что другое.Мы не должны относиться к другим людям или к себе как к средствам только для какой-то другой цели, но всегда как к самоцелям.
Другая, возможно, более часто цитируемая форма повеления является в высшей степени абстрактной: «Всегда действуйте в соответствии с максимой, которую вы можете пожелать, как универсальным законом природы». Другими словами, подумайте о принципе или правиле, которое оправдывает ваши действия; затем выясните, можно ли его универсализировать. Если да, то это приемлемый принцип или правило, которому вы должны следовать; если нет, то это не так.«Воровать, когда я получаю от этого преимущество» нельзя универсализировать, потому что это подразумевает, что другие могут украсть у меня, то есть забрать то, чем я владею, против моей воли. Но я не могу хотеть против своей воли.

III. Права и свободы

Итак, это понимание достоинства отдельного человека подразумевает, что люди имеют прав , другими словами, что мы обязаны уважать свободы всех людей.
Итак, мы не можем попирать свободы одного человека, чтобы помочь одному или многим другим (вопреки «утилитаристам»).Например, было бы неправильно убить одного здорового человека, чтобы раздать его органы нескольким больным, даже если это было необходимо для спасения двух или более жизней. У каждого человека есть достоинство, которое нельзя попирать ни на что.
[Pullquote text = «У каждого человека есть достоинство, которое нельзя попирать ни на что».]
(Другое недоразумение Канта говорит о том, что он думает, что ваши намерения — единственное, что имеет значение, и вы можете игнорировать последствия своих действий Напротив, игнорировать последствия — значит действовать со злым умыслом.Консеквенциалисты отличаются от Канта тем, что считают, что нужно принимать во внимание только совокупных последствий действий. Политическая теория Канта индивидуалистична, в то время как консеквенциалистские теории неизбежно коллективистские.)
В эссе под названием «Теория и практика» (сокращенно от гораздо более длинного названия) Кант дает обзор своей политической теории. Как только гражданское государство было создано для защиты наших прав, говорит он,

Никто не может заставить меня быть счастливым в соответствии с его представлением о благополучии других, потому что каждый может искать своего счастья любым способом, который он считает нужным, до тех пор, пока он не посягает на свободу других следовать тому же принципу. цель, которая может быть согласована со свободой всех остальных в рамках общего действующего закона — i.е. он должен предоставить другим то же право, что и сам ».]
Таким образом, Кант поддерживает закон равной свободы, согласно которому каждый должен иметь максимальную свободу для достижения счастья, совместимую с такой же свободой всех остальных, или то, что некоторые либертарианцы называют «Принцип ненападения». Этот принцип применяется при правительстве, а не только в естественном состоянии.
Равная свобода каждого субъекта в гражданском государстве, говорит Кант, «однако полностью согласуется с крайним неравенством массы в степени ее владения, будь то физическое или умственное превосходство над другими, или случайной внешней собственности и определенных прав (которых может быть много) по отношению к другим.«Кант не Ролзианец; он классический либерал, который понимает, что свобода нарушает стереотипы и должна быть сохранена, несмотря на это (или из-за этого).
В том же эссе Кант поддерживает точку зрения Локка на общественный договор. Легитимное государство с правом правления может возникнуть только после единодушного согласия на первоначальный договор. Поступить иначе — значит нарушить права участников, не участвующих в соглашении. Теперь мы знаем, что единодушное согласие на общественный договор редко случалось в истории человечества, и поэтому сильная теория прав личности Канта заставляет нас отвергать политическую власть.

Сильная теория прав личности Канта настраивает нас на отказ от политической власти ».]
Если мы отвергаем политическую власть, самое большое государство, которое мы можем оправдать, — это минимальное государство, и, по мнению некоторых, даже не это.

IV. Кантовский либерализм

Моральная философия Канта оправдывает чрезвычайно сильные права личности против принуждения. Единственное оправдание принуждения в его философии кажется защитой себя или других.Поэтому его идеальное правительство кажется чрезвычайно ограниченным и допускающим свободную игру воображения граждан, предприимчивость и эксперименты в жизни.
Кант действительно занимает несколько странных позиций по поводу определенных моральных позиций. У него странное представление о браке как о разновидности взаимного рабства, он отрицает право сопротивляться несправедливому государю и считает, что ложь — это всегда неправильно, несмотря ни на что. Я считаю, что Кант наиболее убедителен в самых абстрактных своих проявлениях, когда он имеет дело с фундаментальными философскими проблемами.
Каким бы ни было ваше мнение о его работе, Иммануил Кант заслуживает того, чтобы его широко читали классические либералы и либертарианцы. Его вклад в либерализм важен и все еще недооценивается.

Российский город охвачен протестами против Иммануила Канта — Quartz

В российском городе Калининграде разгораются горячие споры. Раскраска была брошена, протесты и контрпротесты были организованы, а вице-адмирал строго предупредил своих моряков, чтобы они встали на его сторону в конфликте — что касается философа 18-го века Иммануила Канта.

Многие жители города яростно отвергают предложение переименовать местный аэропорт (ныне Храброво) в честь философа, сообщает информационное агентство Agence France-Presse. Кант широко известен как один из величайших философов-моралистов в истории человечества, но на некоторых калининградских чиновников это не произвело большого впечатления. «Он написал несколько непонятных книг, которые никто из стоящих здесь не читал и никогда не прочитает», — сказал вице-адмирал ВМФ России Игорь Мухаметшин в антикантовской тираде своим морякам, которая с тех пор широко просматривается на YouTube.

Есть философские основания возражать Канту: немецкий философ утверждал, что действие является моральным, если оно подчиняется «категорическому императиву», что означает, что оно может стать универсальным законом, так что каждый будет действовать соответственно все время. Утилитарная философия, которая утверждает, что действие является моральным, если последствия действия хороши, а не если сам поступок хорош, прямо противоположна точке зрения Канта. Может быть, тогда в городе Калининграде являются заядлыми утилитаристами?

К сожалению, большая часть враждебности Канта, по-видимому, имеет гораздо более прозаическую причину и проистекает из представления о том, что немецкий философ не уважал Россию.Кант родился в 1724 году в тогдашнем прусском городе Кенигсберг, который был переименован в Калининград после того, как Советский Союз взял под свой контроль после Второй мировой войны. Русские войска также контролировали город в течение пяти лет при жизни Канта, во время Семилетней войны, когда они захватили Восточную Пруссию в 1758 году. В том году Кант подумывал о работе кафедрой логики и метафизики в Кенигсбергском университете и писал в Елизавета, императрица России, в его стремлении получить роль. Но в конечном итоге он проиграл профессору математики (и коллеге по Кенигсбергеру) Фридриху Иоганну Баку.

Или, по словам Мухаметшина: «Он унижал себя и на четвереньках умолял отдать его на кафедру в университете».

Кант до недавнего времени был ведущим кандидатом в онлайн-опросе, организованном несколькими государственными органами, в том числе Федеральной общественной палатой и Российским историческим обществом, с вопросом, как переименовать местный аэропорт, но значительно снизился в рейтинге. последние несколько дней. На прошлой неделе антикантовские жители Калининграда облили краской его могилу, статую Канта и мемориальную доску на месте его дома.Листовки, оставленные вокруг памятника, провозглашали, что «имя немца Канта не запятнает наш аэропорт». Между тем, другие в Калининграде выступают против антикантовского нарратива. Например, в воскресенье группа организовала небольшой пикет в поддержку философа возле его могилы.

Во всем мире Кант известен своей новаторской философией. Но калининградцам кажется, что он просто местный парень, который написал какие-то заумные книги. Новое изобретение моральной философии — ничего страшного.Определенно недостойно того, чтобы ваше имя появилось в аэропорту.

Кант, Иммануил: 9780679600688: Amazon.com: Книги

Историки критиковали его за сокрушение Эры Разума. Гете, однако, заметил, что чтение страницы Иммануила Канта было похоже на вход в яркую и хорошо освещенную комнату: великий философ восемнадцатого века осветил все, о чем он когда-либо размышлял. Двенадцать эссе в этом томе раскрывают огромную важность Канта как этического и социального мыслителя, а также его непреходящее влияние на форму философии.Включены отрывки из Мечты провидца, Пролегомены к метафизике каждого будущего, Метафизические основы морали, Критика суждения и Вечный мир .

Как пишет профессор Фридрих во введении к этому сборнику: «Проблема свободы, свободы человеческой личности раскрыться и исполнить свое высшее предназначение, является центральным вопросом философствования Канта».

«Мне посчастливилось знать философа, который был моим учителем.В его наиболее энергичной зрелости он обладал живостью юности, которая, я полагаю, будет сопровождать его до старости. Его лоб, созданный для размышлений, был средоточием нерушимой безмятежности и радости, разговоры, богатые идеями, исходившие из его уст, были в его распоряжении шутки, юмор и остроумие, а его лекции по обучению были самым забавным собранием … открытия он оценил, и он всегда возвращался к подлинному познанию природы и моральной ценности человека. История человека, народов и природы, математика и опыт были источниками, из которых он оживлял свои лекции и беседы; ничего ценного не оставило его равнодушным…. Этого человека, которого я называю с величайшей благодарностью и уважением, является Иммануил Кант ».

— Дж.Г. Гердер

Об авторе

Современная библиотека играла значительную роль в американской культурной жизни на протяжении большей части столетия. Сериал был основан в 1917 году издателями Бони и Ливерит, а восемь лет спустя приобретен Беннетом Серфом и Дональдом Клопфером. Он послужил основой для их следующего издательского предприятия Random House. Современная библиотека была основным продуктом американской книжной торговли, предоставляя читателям доступные издания важных произведений литературы и мысли в твердом переплете.К семидесятипятилетнему юбилею современной библиотеки Random House переработал серию, вернув в качестве эмблемы бегущего факелоносца, созданного Лучианом Бернхардом в 1925 году, обновив куртки, переплеты и шрифты, а также запустив новую программу выбора названий.