«Хождение в народ». Народнические организации

Период: XIX век. автор: Всемирная История

Первые симптомы назревающего революционного подъема сказались уже в конце 60-х годов. Участились студенческие волнения; оживилась демократическая публицистика. Среди многочисленных кружков молодежи, возникших в это время, наибольшее значение имели несколько ведущих революционных групп, действовавших в Петербурге, Москве, Киеве, Одессе и некоторых других городах. Число членов этих групп было сравнительно невелико, но в их состав входил цвет тогдашней революционной интеллигентской молодежи.

Здесь начали свой путь многие крупные деятели народнического движения. Петербургский и тесно связанные с ним другие кружки сначала ограничивались организационной и пропагандистской работой среди интеллигенции, распространяли литературу радикально-демократического и социалистического содержания. В дальнейшем они приступили также к пропаганде среди городских рабочих, в которых народники видели посредников между революционной интеллигенцией и деревенской массой.

Воодушевленные первыми успехами революционной пропаганды и ростом числа своих сторонников, народнические кружки и группы стремились как можно скорее приступить к решению главной задачи — подготовке крестьянской революции. Так родилось «хождение в народ», высшая точка которого приходится на весну и лето 1874 г. Настроение его участников хорошо передал писатель-демократ В. Г. Короленко: «Если общая посылка (т. е. вера в близкий социалистический переворот.— Ред.) правильна, то вывод действительно ясен: нужно «отрешиться от старого мира»; нужно «от ликующих, праздно болтающих, обагряющих руки в крови», уходить туда, где «работают грубые руки» и где, кроме того, зреет какая-то формула новой жизни».

Движение охватило тысячи людей — главным образом в центральных великорусских губерниях и на Украине. Но оно было лишено общей организации. Отдельные кружки или лица действовали обычно на свой страх и риск, почти не имея конспиративных навыков. Народники были уверены, что их призывы воспламенят крестьянскую массу и сразу поднимут ее на активную борьбу.

Распространена была «летучая» («бродячая») форма агитации: революционеры, одетые в крестьянское платье, переходили с места на место, распространяя свои идеи и лозунги.

Усилия народников не увенчались успехом. Прежде всего стала быстро обнаруживаться иллюзорность их представлений об укладе деревенской жизни и социалистических инстинктах «мужика». С другой стороны, правительство приняло срочные меры для разгрома движения. По стране прокатилась волна обысков и арестов, многие сотни молодых мужчин и женщин были брошены в тюрьмы.

Неудача «хождения в народ» поставила перед революционной интеллигенцией вопрос о путях и средствах дальнейшей борьбы. На тайных сходках 1875—1876 гг. определилась тенденция ограничить ближайшую программу требованиями, уже осознанными, по мнению революционеров, самим народом. Земля и воля, т. е. передача крестьянам всех земель в государстве и освобождение крестьянской общины от всякой опеки, полное ее самоуправление, — таков стал теперь центральный лозунг.

Народники решили перейти от «летучей» деятельности к созданию длительных и прочных поселений в деревне.

Наконец, был сделан вывод о необходимости серьезной организации революционных сил, крепкой революционной дисциплины. Все эти положения легли в основу энергичной деятельности тайного общества народников, созданного в 1876 г. и позднее получившего название «Земля и воля» (так назывался и его подпольный печатный орган). К числу руководителей общества принадлежали: студент Горного института, активный участник пропаганды в среде рабочих Георгии Плеханов, блестящий организатор и конспиратор Александр Михайлов, один из ветеранов народничества Марк Натансон и другие.

В ответ на репрессии «землевольцы» предпринимали террористические акты. Первое время террор рассматривался ими только в качестве орудия самозащиты и как возмездие за погубленных товарищей. Но постепенно, по мере нараставшего разочарования результатами пропагандистской деятельности, он стал приобретать самодовлеющее значение.

Незадачливое хождение в народ

Термин «хождение в народ» принадлежит М. А. Бакунину; став хрестоматийным, он прочно вошел в отечественную историю. Им обозначают целый этап в движении российской интеллигенции навстречу своему народу (а не выходцам из него) с целью помочь ему обрести лучшую долю после веков крепостнического угнетения. Это яркое движение пользовалось симпатией советской историографии как проявление освободительного порыва лучших представителей России в ту эпоху, когда еще не созрели предпосылки для великой победы.

Однако сегодня, используя знакомый термин, следует наконец уяснить то, что игнорировали или не замечали долгое время: это было хождение не просто в народ, а хождение в раскол. Именно так и никак иначе задумывали и обосновывали его отцы-вдохновители Герцен, Огарев и Бакунин. Их идеи легли в основу практической деятельности многих энтузиастов из студенческой среды, за свое стремление в российские просторы прозванных «деревенщиками». Задача состояла в прояснении староверческого сознания и в организации сил в правильном направлении. Многие думали, что, учитывая бунтарскую родословную раскола, достаточно двух-трех, в крайнем случае пяти-шести лет, и социальная революция в России станет явью.

Кружки, артели и листовки

«Хождение в народ» как массовое явление началось в 1870‑х годах и продолжалось почти до конца десятилетия. Энтузиазм его участников был связан с раскрытием внутренних сил староверчества – давнего врага самодержавия. Например, О. В. Аптекман в своих воспоминаниях о народнической организации «Земля и воля» говорит прямым текстом:

«…В круг обязанности «деревенщины» входила деятельность среди раскольников и сектантов, на которых мы в то время возлагали большие надежды. В нашей программе раскол и сектантство чуть ли не стояли во главе угла». Эта установка отражала серьезные надежды тех, кто готовил и вырабатывал программу общества.

Темой раскола был увлечен один из лидеров «Земли и воли» М. А. Натансон. Что касается другого яркого народнического вожака, А. Д. Михайлова, то он постоянно находился в староверческих регионах страны. Объездив ряд приволжских губерний, жил и учительствовал в селениях раскольников. Сам он вспоминал: «Мне пришлось сделаться буквально старовером. Пришлось брать себя в ежовые рукавицы, ломать себя с ног до головы. Я должен был во всем подделаться под эту среду, чтобы стать на одной с нею почве, иметь возможность влиять на нее».

Мир раскола восхищал А. Д. Михайлова своей самобытностью, духовными интересами и самодеятельной организацией. У него завязались там прочные связи, с помощью которых он проник и к сибирским бегунам, и к астраханским общинникам, был принят на Преображенке в Москве. Во время заездов в Петербург А. Д. Михайлов настойчиво советовал своим соратникам изучать священное писание и историю раскола, рекомендовал создать типографию со специальным славянским шрифтом, чтобы революционную литературу для раскольников печатать именно на нем.

Стремление к раскольничьим низам отличало не только вожаков народников, но и всех, кто участвовал в движении. Так, перед выездами в российские губернии молодые люди проходили своего рода подготовку, чтобы им легче было погрузиться в народную среду. Подготовка происходила в рамках семинаров численностью по 30–40 человек, действовавших и в Петербурге, и в Москве. О них мы узнаем из мемуаров Д.Н. Овсянико-Куликовского – известного впоследствии ученого-лингвиста и психолога. Рассказывая о студенческих годах, он писал о своем увлечении расколом, о том, с каким жадным любопытством и энергией принялся за изучение старообрядчества в его прошлом и настоящем. И в результате собрал обширный материал, прочел книги и статьи А. Щапова, П. Мельникова, И. Никольского, Г. Есипова и др. Кружок, где Д. Н. Овсянико-Куликовский делал сообщения о расколе, пользовался известностью и прекратил свое существование, когда будущего ученого задержала полиция.

Подготовленное в таких кружках молодое поколение оказывалось среди того народа, который и предстояло поднять на борьбу, указав ему путь в будущее. Территориально деятельность народников сосредоточивалась в российских губерниях, расположенных вдоль по Волге. Считалось, что в этих преимущественно старообрядческих регионах наиболее силен бунтарский разинско-пугачевский дух. Волга рассматривалась в качестве естественной оси, от которой в обе стороны должны распространиться агитационные импульсы. Агитаторы всюду действовали по стандартной схеме: организовывали различные артели, школы, медицинские пункты и т. п., откуда распространялась нелегальная литература и где велась разъяснительная работа.

Например, в Ярославской губернии устроили слесарную артель, куда приглашались крестьяне из соседних селений. Работа в ней шла для отвода глаз, главным же было настраивание местного населения на восстание против царя и правительства, за установление новых порядков. Крестьянам сообщалось о массах недовольных, о пяти тысячах уральских казаков, ожидающих начала бунта.

Народовольцы ходили по селам, посещали сходы, учили революционным песням, раздавали листовки. Иногда к делу относились более творчески, используя религиозные моменты. Так, в Калужской губернии столичные студенты из медико-хирургической академии, военно-артиллерийского училища ходили по деревням с Библией и в христианском ключе проповедовали о новой эре, когда не будет ни частной собственности, ни правительства, а все будет общее.

Зная религиозность русского народа, революционеры 70-х годов XIX века пытались использовать в своей работе конфессиональный подход, но это не сработало

Gillot / The Print Collector / Heritage Images / Profusion Stock / Vostock Photo

Необходимо подчеркнуть, что темы листовок, распространявшихся агитаторами по стране, были рассчитаны в первую очередь на раскольников. Скажем, в листовке «О правде и кривде» содержался рассказ о неправедном насаждении на Руси греческой церкви, от которой все зло. Два столетия тому назад народ восстал против попов, насаждающих иноземщину, и начал по своему разумению толковать Писание, отверг власть помещиков и церкви, весь царский порядок и решил вернуться к старым обычаям: «Вот за что поднимались наши раскольники: старые книги и двуперстное сложение и восьмиконечный крест – это было для них то же, что знамя для солдат. Не за него бьются солдаты: знамя поднимается, чтобы собрать всех вокруг него».

То, что народники действовали в основном именно в старообрядческих районах, подтверждают и данные об арестах, произведенных властями. Как следует из полицейских справок, летом 1874 года в 28 губерниях страны за распространение запрещенной литературы и агитационную деятельность было арестовано 298 человек, причем 200 из них – лишь в 9 губерниях (Московской, Саратовской, Самарской, Казанской, Ярославской, Владимирской, Пензенской, Вятской, Орловской). Остальные 100 человек задержаны в регионах юга России и Украины. То есть там, где, образно говоря, ощущался недостаток староверческого духа, активность народнических организаций была незначительной, основные же силы народовольцы направляли в исконно раскольничьи регионы.

Непреодолимая пропасть

Можно говорить, что народничество 1860–1870‑х годов выстраивало свое движение не вокруг какого-либо класса, а вокруг старообрядческих низов как определенной религиозной – не социально-экономической – общности. С середины ХIХ столетия российское общество, по сути, впервые получило серьезные знания о расколе, что заметно расширило представления о жизни страны. Объединяющим началом староверческого социума выступала его религиозная идентификация, в корне отличающая старую веру от государственности синодального православия.

Действительно, староверие выглядело весьма привлекательно, поскольку издавна противостояло самодержавной России и РПЦ. С точки зрения групп, жаждущих политических перемен в стране, раскол был признан движущей силой, которая наконец-то трансформирует революционные порывы лучшей части интеллигенции в реальную практику. Такое понимание раскола, а главное – политических перспектив, связанных с ним, и явилось основой для выработки конфессионального подхода в борьбе против правящего режима.

Неразвитость социальных структур в России середины ХIХ века была очевидной. Многие наблюдатели, включая иностранных, говорили о невозможности использовать достижения европейского общественно-политического багажа в российском опыте. Классовые теории как новейшее слово западной мысли признавались непригодными для наших условий. Тем большую ценность приобретали осмысление раскола как сугубо доморощенного явления и стремление к практическому взаимодействию с ним. Противники самодержавия обрели вектор для выстраивания не только идейной, но и всей организационной работы.

Конфессиональный подход к борьбе, сформулированный знаменитыми революционерами Герценом, Огаревым и Бакуниным, стал своего рода фирменным знаком народничества. О конфессиональности движения свидетельствует и то, что в народнических организациях в принципе отсутствовало деление народа на крестьян и рабочих. Вместе с тем четко прослеживались религиозные предпочтения. Знакомство с деятельностью народных агитаторов позволяет лучше понять высказывание революционера С. М. Степняка-Кравчинского: «…Тип пропагандиста 1870‑х годов принадлежал к тем, которые выдвигаются скорее религиозными, чем революционными движениями. Социализм был его верой, народ – божеством… он твердо верил, что не сегодня завтра произойдет революция, подобно тому, как в Средние века люди иногда верили в приближение Страшного суда».

Но действительность нанесла жестокий удар по этой восторженной вере. К 1880‑м годам стало очевидно, что старообрядцы слабо реагируют на пропаганду, оставаясь глухими к призывам подниматься на борьбу, час которой пробил. О полученной литературе они говорили, «что много греха взяли на душу, читая такие книги, которыми только прогневали Господа Бога». Более того, не только бунтарские настроения, но даже здравые начинания интеллигенции по организации школ, созданию различных артелей, учреждению ссудно-сберегательных касс и т. д. встречали мало понимания у трудового народа.

Участники движения убедились, что от народных верований, традиций и быта их отделяет настоящая пропасть, преодолеть которую невозможно. На их подвижничество народ смотрел как на господские забавы. Один из теоретиков народничества И. И. Каблиц впоследствии пояснял: «Интеллигенция находилась издавна у нас в самой тесной связи с бюрократией и владельцами крепостных душ. Из их рядов наполнялась она и им, в свою очередь, служила; неудивительно, что народ привык их вполне смешивать. Для него студент – барский сынок и ничего больше».

Крушение иллюзий

К концу 70‑х годов XIX века революционное движение, выстроенное на конфессиональной основе, заходило в тупик. Потуги интеллигенции выглядели удручающе: прежние конфессиональные ставки оказались несостоятельными. На этом нерадостном фоне у молодой интеллигенции произошло обретение новых ориентиров для продолжения борьбы: в российском обществе происходит разворот к классовому подходу. Пересмотр идейных установок повлек качественную переоценку всей революционной практики. Недавние участники «хождения в народ» начинают смотреть на него исключительно с классовых позиций; в нем видят не раскольников и никониан, а крестьян и рабочих как участников прежде всего экономического процесса. За кем в России будущее? В зависимости от ответа на этот вопрос происходило размежевание народнического движения в восьмидесятых годах.

Большая часть интеллигенции провозгласила крестьянство экономическим классом, который поведет страну к светлому горизонту в силу своей многочисленности, подлинной, обусловленной близостью к земле нравственности и т. д. Однако другим следствием этой трансформации стало увлечение некоторых бывших народников марксизмом, интерес к которому пробуждается в России в тех же 1880‑х годах. В соответствии с учением Маркса главным двигателем борьбы объявлялся пролетариат, за которым теперь закреплялась роль могильщика старого мира.

Участница «хождения в народ» Вера Фигнер писала: «Для нас, материалистов и атеистов, мир раскольников закрыт»

The History Collection / Profusion Stock / Vostock Photo

Отмеченные метаморфозы российского революционного движения неплохо прослеживаются по автобиографическим очеркам именитой революционерки В. Н. Фигнер. Она вспоминала, что в начале ее революционного пути помимо обычной литературы сильное влияние на нее оказал «трогательный образ кроткого учителя из Назарета». Этот образ послужил примером для многих из ее круга: «Иисус Христос удовлетворял нравственное чувство, давал в Евангелии наибольшее количество когда-либо полученных этических идей, учил, что самопожертвование есть высшее, к чему способен человек».

С такими идеями Фигнер, активная участница «хождения в народ», вместе со своими товарищами испытала крушение пропагандистских иллюзий. Осознание бесперспективности усилий привело ее к пересмотру жизненных ориентиров уже на основе экономической литературы. А то, от чего пришлось отказаться, познакомившись с политическими и бытовыми реалиями России, Фигнер называет четко и ясно: «…Для нас, материалистов и атеистов (теперь уже так! – «Профиль»), мир раскольников закрыт, а в смысле протестующей силы безнадежен».

Участники революционной борьбы, познавшие горькое разочарование в своем прежнем кумире – расколе, обрели новый источник и начали действовать по другим схемам. Применение этих схем в России явилось задачей целой плеяды деятелей, влившихся в ряды народившейся российской социал-демократии: Г. В. Плеханова, В. И. Ленина, Л. Мартова и др. Конфессиональные надежды народничества были отброшены как ошибочные и бесперспективные. На смену им приходили классовые идеи, сформулированные европейской мыслью. На народные массы стали смотреть уже не конфессиональным, а экономическим взглядом. На революционный пьедестал вместо религиозного раскола взошли экономические классы – пролетариат и крестьянство.

Такая ситуация сохранялась вплоть до 1917 года. Новое поколение борцов с режимом связывало свои перспективы только с тем или иным из них, не обращая серьезного внимания на раскол. Его отправили на глубокую идейную периферию, а надежды на него у предшественников по борьбе объяснили их недостаточной политической зрелостью.

Статья о движении+к+людям от The Free Dictionary

Движение+к+людям | Статья The Free Dictionary о походе+к+людям

Идти+к+людям | Статья The Free Dictionary о движении+к+людям

---

Слово, не найденное в Словаре и Энциклопедии.

Пожалуйста, попробуйте слова отдельно:

собирается к в люди

Некоторые статьи, соответствующие вашему запросу:

• каждый
• Иитой
• Резня в Миолл-Крик

• все
• Некоторые люди меняются (песня)
• Врата утра

• Иди вниз, Моисей
• много людей или вещей Иди ко многим
• Куда идут оборванцы

• Валкенбургское сопротивление
• Народное воскресенье
• Карл Уилкенс

• Сын мой, заткни уши
• вещь
• Китайцы в Японии

Не можете найти то, что ищете? Попробуйте выполнить поиск по сайту Google или помогите нам улучшить его, отправив свое определение.

Полный браузер ?

• ▲
• с территорией
• идущий с территорией
• идти по течению
• сочетается с проверенным временем
• идет по газону
• иду с ними
• едет с нами
• иду с тобой
• без
• без
• без
• без
• без
• идет без сучка и задоринки
• само собой разумеется
• само собой разумеется
• само собой разумеется
• Свидетель
• Все идет не так
• Неверный путь

• Неправильный подход
• Все идет не так
• Все идет не так
• Все идет не так
• иди своей дорогой
• идти своим путем
• идти своим путем
• иду своей дорогой
• зонкеры
• Идем! Собирается! Боже!
• иду+к+людям
• иду, получаю
• уходит, уходит
• ухожу, ухожу, ухожу
• ухожу, ухожу, ухожу
• ухожу, ухожу, ухожу
• ухожу, ухожу, ухожу
• ухожу, ухожу, ухожу
• Going, Going, Gone (игровое шоу)
• Иду, Иду, Ухожу (сериал)
• иду, иду, иду!

• ушел, ушел
• уходит, уходит
• уходит, уходит
• Уход богов
• Концепция непрерывности деятельности
• заявление о непрерывности деятельности
• Значение непрерывности деятельности
• Значение непрерывности деятельности
• Ценности непрерывности деятельности
• на подъеме
• входящая ставка капитализации
• ликвидационная продажа
• осмотр
• осмотр
• осмотр
• Будущее
• Отправление к солнцу
• Гора, идущая к солнцу
• Дорога к Солнцу
• Дорога к Солнцу
• ▼

Сайт: Следовать:

Делиться:

Открыть / Закрыть

 

«Идти к народу: студенты, крестьяне, популизм и терроризм – бунт в кампусе»

В этом выпуске серии «Русское революционное студенческое движение» исследуется участие студентов в народническом популистском движении. Ранние русские социалисты, в основном студенты среднего класса и интеллигенция, путешествовали по сельской местности, пытаясь вовлечь крестьянство в движение против самодержавия. Эти революционеры 1870-х годов были встречены с подозрением и безразличием со стороны крестьян и массовыми арестами со стороны режима. В ответ на репрессии многие популисты обратились к террористическим методам, в конечном итоге убив царя Александра II в 1881 году. Попытки режима подавить террористов привели к репрессиям в университетских городках, что привело к новым студенческим протестам в 1887 году. 

Студенты и популистское движение

Поскольку их мечты о завоевании прав на кампус были остановлены или, по крайней мере, предотвращены, многие студенты обратились в сельскую местность. В 1860-х и 1870-х годах Россию охватило народническое движение , вызванное положением только что освобожденных крепостных. Narod переводится как «люди» или «народ», так что народничество можно грубо перевести как народничество. Народники , большей частью выходцы из русских средних и высших классов, видели, что крестьяне заменяют оковы крепостничества цепями наемного труда, а фабрикант заменяет помещика как нового угнетателя.

Народники теоретизировали, что крестьяне были революционным классом, который мог свергнуть царя, а традиционная сельская община была зародышем социализма в России. Книга Михаила Бакунина и Серги Нечаева 1869 года «Катехизис революционера» была одним из первых толчков ¹ . Летом 1874 года народники начали кампанию «Ход в народ», когда горожане ходили по деревням, чтобы убедить крестьян в необходимости восстания. много студенчество , критически настроенные по отношению к обществу и не желавшие следовать за отцами в Табель о рангах, тянулись к романтике деревенского бродяги. Но, несмотря на усилия этих революционных агентов, крестьяне были в основном враждебны народникам . Культурные различия между двумя социальными группами были слишком сильны, и многие крестьяне, высоко ценившие царя и православную церковь, изгнали народников из своих деревень.

Троцкий описывает молодежь, которая начала кампанию «Идти в народ».

Юноши и девушки, большинство из которых были бывшими студентами, а всего их было около тысячи, несли социалистическую пропаганду во все уголки страны, особенно в низовья Волги, где искали наследие Пугачева и Разина. ²  Это замечательное по своему размаху и юношескому идеализму движение, подлинная колыбель русской революции, отличалось, как и положено колыбели, крайней наивностью. У пропагандистов не было ни руководящей организации, ни ясной программы; у них не было конспиративного опыта. А почему они должны были? Эти молодые люди, порвавшие со своими семьями и школами, без профессии, личных связей и обязательств, без страха ни перед земными, ни перед небесными силами казались себе живым кристаллизацией народного восстания. Конституция? Парламентаризм? Политическая свобода? Нет, эти западные приманки не собьют их с пути. Они хотели полной революции, без сокращений и промежуточных стадий. ³

Аксельрод, еще один «отец» русского марксизма, описал жертвы, которые принесли эти молодые люди, отправляясь в путь в поддержку социализма.

Тот, кто хотел работать на благо народа, должен был бросить университет, отказаться от своего привилегированного положения и семьи, отвернуться даже от науки и искусства. Им пришлось разорвать все узы, связывавшие их с высшими социальными классами, сжечь за собой мосты. Одним словом, они должны были добровольно забыть о любой возможной дороге отступления. Пропагандист, так сказать, должен был произвести полное преобразование своей внутренней сущности, чтобы он почувствовал себя единым с низшими слоями народа не только идейно, но и в своем обычном бытовом поведении. ⁴

Движение Народник было основано на идее, что небольшая, преданная своему делу группа революционеров может изменить общество силой своей воли и самопожертвования. В то время как преданные меньшинства, несомненно, играли огромную роль в исторических событиях, организационная стратегия народников была основана на фантазии. Крестьянство не было достаточно организованным и могущественным классом, чтобы свергнуть царский режим. Скорее они были сильно децентрализованы, плохо оборудованы и глубоко погружены в религиозную и монархическую идеологию. Народники могли видеть в крестьянской общине ядро ​​нового социалистического общества, но у капитализма были другие планы.

На этом рисунке изображены казненные пять членов партии «Народная воля», 1881 год.

Реакция на царские репрессии

В 1876 году движение образовало организацию «Земля I Воля» , или «Земля и воля», которая публиковала агитационные материалы и организовывала своих членов «поселиться» в различных сельских районах. Движение не осталось незамеченным режимом, который начал арестовывать Народники

. Репрессии со стороны царя привели к расколу в организации. Большинство «политиков» хотели превратить движение «Нардоник » в сплоченную организацию, чтобы возглавить террористические атаки на режим, и создали «Народную волю » или партию «Народная воля» в 1879 году. Действуя через местные ячейки, члены этой организации совершали убийства целей режима в надежде спровоцировать более широкое восстание. Меньшинство, в том числе Плеканов, в то же время создали свою собственную организацию. Имя Черный парадель , или Черный передел, организация основывалась на оригинальной тактике агитации и пропаганды среди крестьянских деревень, а ее члены назывались «деревнями». Плеканов и его единомышленники отвергли идею о том, что буржуазные революционеры, ведущие террор против режима, могут заменить собой крестьян. Скорее, они считали, что только мобилизация крестьян может привести к их собственному освобождению.

Народная воля энергично взялась за террористическую деятельность, включая ограбления банков и убийства подозреваемых осведомителей. Группа так и не разрослась, но была эффективной благодаря самоотверженности и самопожертвованию ее членов. Хотя Народная воля якобы занималась разжиганием социалистической революции, на самом деле ее деятельность вращалась в основном вокруг покушения на царя. К 1880 году народники устроили несколько неудачных взрывов, нацеленных на царя Александра II, в том числе один в Зимнем дворце.

После нападения на Зимний дворец партия «Народная воля» связалась с правительством, требуя конституции и избирательного права в обмен на прекращение террористической кампании. Царь согласился рассмотреть этот вопрос и разработал план конституции. Но когда революционеры сочли, что темп царя слишком медленный, они спланировали еще одно нападение. 1 марта 1881 года заговорщикам это наконец удалось, взорвав Царя на улицах Петербурга, а затем издав письмо с призывом передать власть народу. Однако некоторые из заговорщиков были схвачены, и с помощью пыток режим смог получить информацию и арестовать остальных. Карл Маркс был одним из многих революционеров, приславших письмо в поддержку арестованных заговорщиков.

5

Несколько заговорщиков были арестованы, а другие члены партии содержались в тюрьме. Пытки и изнасилования были повседневным явлением, и в течение года после убийства большинство из них были убиты или покончили жизнь самоубийством. И, несмотря на их жертву, режим назначил Александра III преемником и не пошел на конституционные или демократические уступки. Все, что принес терроризм, — это усиление правительственных репрессий.

К 1880-м годам многие студенты считали либеральный реформизм и индивидуальный подход к своей профессии путем улучшения общества ⁶ . Хотя модернизация означала переход к наемному рабству для русских масс, для привилегированных студентов модернизация открыла захватывающую карьеру в области исследований, инженерии, медицины, финансов и правительства. В отказе от террористических методов «Народной воли» многие из тогда еще незаконных землячеств стали явно аполитичными; вступление в незаконную организацию с целью дружеского общения было единственным, чем доводилось большинство студентов. Напряжение между прогрессивными наклонностями студентов и относительным комфортом потенциальной карьеры в аспирантуре привело к серьезным отклонениям в том, как отдельные студенты решили заниматься политикой.

Несмотря на потенциал комфортного будущего, в течение следующего десятилетия меньшинство студентов, стремящихся изменить общество, было привлечено к террористическому движению. Одним из таких студентов был Александр Ульянов, студент Санкт-Петербургского университета, который в 1886 году был повешен за заговор с целью убийства царя Александра III.

К 1887 году продолжающаяся террористическая деятельность группы привела к аресту ведущих студентов партии «Народная воля», а также к новым попыткам правительства запретить большинство студенческих групп. Хотя большинство студентов не поддерживали методы своих сверстников-террористов, они не желали отказываться от собственной автономии, распуская свои студенческие организации. Массовые студенческие беспорядки последовали за нападениями правительства на студенческие группы, сходкой и акциями протеста, организованными по всей стране. Это привело к тому, что к концу осени 1887 г. правительство закрыло большинство университетов9.0005

Младший брат Александра Ульянова Владимир Ульянов, студент первого курса Казанского университета в 1887 году, быстро поднялся в рядах своего землячества и помог организовать демонстрацию против запрещения студенческих отрядов.