Границы империи: Границы Империи

Содержание

Стратегическая Настольная игра Границы империи

Игрушка для всей семьи
Стратегическая настольная игра
Границы Империи

Стратегическая настольная игра «Границы Империи» переносит нас в II-V вв. н. э. Тогда шло Великое переселение народов. Сотни тысяч людей двинулись в путь, желая обрести новые земли для поселения и начать иную жизнь под чужим солнцем. Готы, франки, гунны в своем движении на запад достигли Римской Империи и обрушились на её окраины. Часть племен прорывала границу и селилась на отвоеванных землях. Эти люди положили начало современным европейским народам. Другие племена исчезли в песке времен и кто теперь помнит гуннов? А ведь когда-то копыта их коней сотрясали мировой порядок… На пути варваров стояла Империя. Мощные укрепления и острые копья солдат встретили незваных гостей. Не окажись так много желающих занять престол, кто знает, может быть римский император и по сегодняшний день восседал бы в Палатинском дворце. Нескончаемые мятежи и войны жаждущих заполучить престол сгубили куда больше доблестных легионеров, чем самые страшные варварские атаки… Итак, вы участвуете в Великом переселении народов.

Ваша цель – дать свое имя завоёванным землям. Прорвите римскую границу, создайте варварское королевство, или же сберегите империю от развала…

Скачать полные правила игры (1,2 Мб)

Состав набора:

Игровое поле
Карточки варварских племен — 10 шт.
Карточки войска Варваров — 40 шт.
Карточки войска Империи — 10 шт.
Фигурки армии — 4 шт.
Деревянные стены — по 15 фишек шести цветов
Каменные стены — по 5 фишек шести цветов
Крепости — по 5 фишек шести цветов
Фишки «Провинция разграблена»
Правила игры

Размер упаковки (см): 43 х 26,5 х 5,5

Увлекательные, красочные и простые в освоении, настольные игры «Технолог» давно стали полноправной частью семейного досуга. Вместе со знакомыми персонажами кино и мультфильмов настольные игры помогают детям развивать воображение, логическое мышление и познавать окружающий мир.

Производитель: Технолог (Россия )

Границы империи — это… Что такое Границы империи?

«Грани́цы импе́рии» («Граница империи») — лэнд-артовский проект Николая Полисского, созданный в рамках фестиваля «Архстояние» в 2007 году. Осуществлён совместно с участниками Никола-Ленивецких промыслов^[1] возле деревни Никола-Ленивец. Находится на территории Парка «Никола-Ленивец».

Описание

Искусствовед и арт-критик Михаил Боде видит в «Границах империи» аллюзию на «колонны, похожие на те, что некогда стояли вдоль пути цезарей-триумфаторов».^[2]

Сам Полисский сказал о «Границах империи»:

Они напоминают какие-то руины Карфагена в Северной Африке — была цивилизация, которая всё время кому-то грозила, поэтому ей приходилось строить границы. И как только она переставала угрожать другим, эти столбы сразу заваливали. Границы нужны только при угрозах.
[3]

Меня привлекают разновекторные траектории, как в пространстве, так и во времени. Что вперёд, что назад — одинаково интересно. Строим и акведуки, и ампирные колонны, но и коллайдеры вытачиваем, и собственный Байконур обустраивали когда-то. Не видим противоречия между археологией и футурологией. Реализовано такое сознание, наверное, в проекте «Границы империи»: там двуглавые орлы уставились по сторонам. Да и сам рубеж — променад в чистом поле: стоят столбы и ничего не разделяют.^[4]

Цитаты

Ирина Кулик, 2008:

…Одно из последних произведений, созданных художником и его соавторами в Никола-Ленивце, поражает ранее не свойственным Полисскому фаталистическим и довольно-таки мрачным духом. Грандиозная лэнд-артная инсталляция «Границы Империи», созданная Полисским для фестиваля «Арх-Стояние» 2007 года, представляла собой выросшее посреди слякотного весеннего поля скопление высоченных деревянных «колонн», увенчанных то условными двуглавыми орлами, то какими-то утыканными шипами цилиндрами и конусами, и напоминала не то индейское капище с тотемными столбами, не то место каких-то древних массовых казней с позорными столбами, виселицами и крестами для распятий. Полисский занимался, в сущности, тем, что снимал всевозможные границы, разделяющие природу и цивилизацию, местную культуру и универсальные традиции, извечные народные ремёсла и авторское современное искусство. Но для фестиваля, темой которого в тот год и была «Граница», он создал мощный и довольно-таки жуткий образ: лес пограничных столбов, яростно и словно бы вслепую «застобляющих» не столько чужое, сколько ничейное, необитаемое пространство и превратившихся то ли в объект поклонения, то ли в орудие устрашения. Но с какой бы слепой яростью ни вонзались в землю эти вехи, она так и не может обрести границы и очертания и остаётся беспредельной, безвидной и пустой.^[5]

Фотографии

Библиография

Примечания

Ссылки

Вопросы по правилам игры «Границы империи» — Настольные игры: Nастольный Blog

На Форуме Ролемансера можно ознакомиться с вопросами по игре «Границы империи».

«Границы империи» — это отечественная настольная стратегическая игра для 2-4 игроков. Как написано в правилах «Игра посвящена разрушению Римской Империи и созданию варварских королевств на ее территории. По жанру и смыслу игра немного похожа на «Атиллу», хотя, если так можно выразиться более «фактурная»».

Ответы на вопросы по правилам давал Алексей Калинин — разработчик игры.

1) Сказано что можно делать 2 действия на этапе передвижений. Пречислены сами возможные сдействия. Но чуть дальше идет например такая штука как разграбление, и оно среди разрешенных действий не было перечислено.

Ответ: Да, разграбление является действием.

2) В итоге непонятно, могу ли я разграбить, передвинутьься, напасть и еще раз разграбить.

Ответ: Конечно, нет. Поскольку за ход можно произвести только два действия.

3) И если передвинулся то можно только 1 раз разграбить, в начале или в конце пути. Также наверное (когда столько непонятно я теряюсь), нельзя грабить по пути, а только в начальной и конечой точках, как и атаковать.

Ответ: Поскольку разграбление является действием, оно во всем подпадает под обычные правила действий. В правилах не описаны действия, которые можно было бы производить не «в начале или конце пути».

4) Наверное если ходишь на 1 гекс а потом атакуешь вал, то дальше тоже продвинуться уже нельзя, т.к. действия исчерпаны.

См. стр. 8 Действия армии.
Там черным по белому написано, что штурм укреплений является действием. В чем проблема?

5) Сказано где-то что нельзя пройти мимо гекса с армией. Но сказано также что атаковать армию на гексе необязательно. Так как так? Если я пришел на гекс с армией, то не могу уйти пока не разобью ее, хотя самому атаковать необязательно?

Ответ: Армия движется на три гекса по чистой местности. Соответственно, в один и тот же ход армия не может пройти мимо вражеской армии. Однако может войти с ней на один гекс, а выйти на следующий ход.

6) Сказано что после атаки отбивший атаку может отступить. Зачем?

Ответ: Если он не хочет продолжать сражение, зачем же еще? Карточки-то жалко!

7) Сказано что проигравший битву разгромлен и снимается с доски если некуда отступить, но чуть раньше говориться что проигравший снимается сразу же (ни слова про отступление при проигрыше)

Ответ: С трудом нашел про отступление в разделе «Карьера варварского короля» :0)
Интересно, а как ты думаешь — почему то же самое не сказано ни в разделе про остальные карьеры, ни в описании поражения при сражении? Это его собственная фича? :0)
Конечно, нет. Это просто ошибка редактора.
Разумеется, разгромленная армия снимается с поля.

8) Сказано что после отбитой атаки можно контратаковать. А после контратаки, контратаковать можно? А просто атаковать повторно? Неочевидно.

Ответ: А по-моему, раз ничего не сказано о каких-то еще атаках, значит их и нельзя проводить и это совершенно очевидно.

FAQ, Границы империи

Похожие записи

Уверен, вы неправильно поняли это правило!

FAQ по настольной игре «En Garde» (К бою!)

«Генералы: Начало войны». Классное неофициальное дополнение

Локализация Star Realms: Colony Wars не за горами

Imperial Settlers выйдут на русском

Императрицей Екатериной II был подписан манифест о присоединении к Российской империи Крымского полуострова, острова Тамань и Кубанской области

8 (19) апреля 1783 г. императрицей Екатериной Великой был подписан Манифест о присоединении к Российской державе Крымского полуострова и образовании Таврической области под управлением князя Г. А. Потёмкина, получившего за свои труды титул Таврический. Манифест явился закономерным итогом вековой борьбы России за возвращение исконно русских земель и надёжных выходов к Чёрному морю.

После побед генерал-фельдмаршала графа П. А. Румянцева-Задунайского во второй русско-турецкой войне 1768–1774 гг. между Россией и Турцией был заключён Кючук-Кайнарджийский мир, в результате которого в состав России были включены территория между Бугом и Днепром, а также крепости Керчь, Еникале и Кинбурн. Россия смогла получить выход в Чёрное море, а также подтвердить свои права на территорию Кабарды, Азов и приазовские земли, завоёванные ещё Петром I. Крымское ханство отделилось от Оттоманской империи и было провозглашено независимым. Однако Турция, согласившись на признание его независимости, готовилась к новой войне за эти территории.

Задача обеспечения безопасности южных границ России и освоение вновь приобретённых земель была поручена императрицей Г. А. Потёмкину. В конце 1782 г., оценивая преимущества присоединения Крыма к России, Потёмкин изложил своё мнение в письме к Екатерине II: «Крым положением своим разрывает наши границы… Вы обязаны возвысить славу России… Приобретение Крыма ни усилить, ни обогатить Вас не может, а только покой доставит». Вскоре после этого, Екатерина II издала манифест о присоединении Крыма, по которому крымским жителям обещалось «свято и непоколебимо за себя и преемников престола нашего содержать их в равне с природными нашими подданными, охранять и защищать их лица, имущество, храмы и природную их веру…».

С приходом русской администрации в 1783 г. в Крыму была ликвидирована работорговля, стало развиваться государственное управление европейского типа. Правительство переселило сюда из центральных и украинских губерний государственных крестьян. Постепенно в Северо-Западном Крыму сосредоточились и крупные помещичьи владения. Усилиями Г. А. Потёмкина из Англии и Франции были выписаны специалисты для устройства садов и парков, а сам князь написал специальную инструкцию для работы Конторы земледелия и домоводства в Крыму. На основании действующего в Российской империи с 1775 г. «Учреждения о губерниях» Г. А. Потёмкиным была создана своеобразная система управления с привлечением местного многонационального населения, что способствовало проведению правительственной политики по заселению и хозяйственному освоению Крымского полуострова.

Присоединение Крыма к России имело большое прогрессивное значение: стали быстро развиваться экономика и культура, торговля, началось освоение огромного массива плодородных крымских территорий. За короткое время в причерноморской степи выросли новые порты и города. Российский флот надёжно утвердился на Чёрном море.

Лит.: Андреев А. Р. История Крыма. М., 2002; Водарский Я.Е., др. Население Крыма в конце XVIII — конце XX вв. (Численность, размещение, этнический состав). М., 2003; Екатерина II и Г. А. Потёмкин. Личная переписка (1769-1791). М., 1997; Лопатин В. С. Суворов и Потёмкин. Присоединение Крымского ханства к России. 1782-1783 гг. [Электронный ресурс] // Адъютант. 2003. URL: http://history.scps.ru/suvorov/lopatin06.htm.

См. также в Президентской библиотеке:

Бережков М. Н. План завоевания Крыма, составленный в царствование государя Алексея Михайловича ученым славянином Юрием Крижаничем. СПб., 1891;

Броневский В. Б. Обозрение Южного берега Тавриды. В 1815 году. Тула, 1822;

Виды Крыма = Vues de Crimée : [альбом фотографий]. Стокгольм, [19—];

История Российского государства: территории и границы: мультимедийный проект. СПб., 2010;

Кондараки В. Х. В память столетия Крыма. 1. Генуэзцы в Крыму; 2. Исай, владетельный князь Мангупа; 3. Менгли-гирей хан. М., 1883;

Кравен Э. Путешествие в Крым и Константинополь в 1786 году милади Кравен. М., 1795;

Крымский полуостров // Энциклопедический словарь / Под ред. проф. И. Е. Андреевского. Т. 16а. СПб., 1895. С. 872-877;

Лашков С. С. Памятники дипломатических сношений Крымского ханства с Московским государством в XVI и XVII вв., хранящиеся в Московском главном архиве Министерства иностранных дел. Симферополь, 1891;

Лашков С. С. Шагин-Гирей, последний крымский хан: Исторический очерк. Киев, 1886;

Маршрут высочайшего путешествия государыни императрицы в Крым 1861 г. СПб., 1861;

Материалы, собранные земскими учреждениями Таврической губернии, по вопросу о соединении Крыма с центральными губерниями паровою железною дорогою. Симферополь, 1869;

Муравьёв-Апостол И. М. Путешествие по Тавриде в 1820 году. СПб., 1823;

Памятная книга Таврической губернии, изданная Таврическим губернским статистическим Комитетом / Сост. под ред. К. В. Ханацкого. Вып. 1. Симферополь, 1867;

По поводу столетнего юбилея присоединения Крыма: Ист. очерк. Симферополь, 1883;

Полное собрание законов Российской Империи. Т. 21 (1781-1783). № 15708. СПб., 1830;

Русския древности в памятниках искусства, издаваемыя графом И. Толстым и Н. Кондаковым. Вып. 4: Христианския древности Крыма, Кавказа и Киева. СПб., 1891;

Сиряков М. Н., Кораблёв Н. П. Крым, с Севастополем, Балаклавою и другими его городами: с описанием рек, озёр, гор и долин; с его историей, жителями, их нравами и образом жизни. СПб., 1855;

Сумароков П. И. Путешествие по всему Крыму и Бессарабии в 1799 году; С историческим и топографическим описанием всех тех мест.

Научный семинар «Границы истории» – Департамент истории – Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»

Руководитель семинара проф. А. М. Семенов.

Семинар проводится при поддержке Департамента истории и Центра исторических исследований. Вынесенное в название понятие границы является ключевой концепций современных исторических исследований и методом рефлексии над современной историографией. Заседания семинара проходят на русском и английском языках. Постоянные темы семинара включают в себя:

1) Проблемы определения границ исторического опыта в сравнительном историческом исследовании, новые исследовательские вопросы связанные с преодолением канона национальной истории и с развитием глобальной, сравнительной и транснациональной истории.

2) Проблемы исследования империи, колониализма и национализма в сравнительной и глобальной исторических перспективах

3) Проблемы кросс-дисциплинарного диалога в поле гуманитарных и социальных наук, обсуждение состояния транс-дисциплинарных областей исследований

4) Проблемы истории современности и определения постоянно меняющейся границы между прошлым и настоящим, актуальность исторического знания в современных общественных дебатах и экспертной аналитике.

5) Проблемы границ между исторической профессией и публичной и популярной историей, циркулирование исторических знаний в современном обществе и культуре.

Рабочие языки семинара: русский и англйиский.

Интервью с А.М. Семеновым на тему «Зачем нужны научные семинары?» —

Подсерия научного семинара «Границы истории» «Оспариваемая глобальная история»

Архив заседаний

4 марта 2021. С. Кирмсе. Презентация книги «The Lawful Empire: Legal Change and Cultural Diversity»
25 февраля 2021. Ab Imperio Award 2019. Д. Арзютов, Д. Андерсон «Охотники за (не)найденным архивом: трансевразийская история поисков рукописей Сергея и Елизаветы Широкогоровых»
17 декабря 2020. А. Моррисон Презентация книги «The Russian Conquest of Central Asia: A Study in Imperial Expansion, 1814-1914»
20 февраля 2020. О. Хархордин «Исключающий и классический республиканизм»
26 сентября 2019. И. Халфин «Любовь по-большевистски»
19 сентября 2019. Ab Imperio Award 2018. Е. Акельев «Народные мстители: акторы и институты уголовного преследования в Москве в XVIII в.»
5 сентября 2019. Л. Манчестер «The Shifting Identities of Russian Repatriates from China Before and After the Collapse of the Soviet Union»
13 июня 2019. С. Дюллен «Soviet Borders as thickening zones. The political imagination and practices of an old but new state (1917-1940)»
30 мая 2019. С. Шаттенберг «Леонид Брежнев: Величие и трагедия человека и страны»
18 апреля 2019. В. Маржец Презентация книги «From Cotton and Smoke: Łódź – Industrial City and Discourses of Asynchronous Modernity, 1897–1994»
13 декабря 2018. Ф. Экзелер «Wartime Ghosts. Nazi Occupation and Its Aftermath in the Soviet Union»
15 ноября 2018. В. Ржеуцкий, О. Хаванова «Language Choice in Enlightenment Europe»
4 октября 2018. Ab Imperio Award 2017. Кришан Кумар «Empires in World History»
13 сентября 2018. Ab Imperio Award 2017. Чой Чаттерджи «Leo Tolstoy and Rabindranath Tagore: Principles of Global Thinking»
14 июня 2018. Луиз МакРейнолдс «Excavating Empire: Russian Archeologists and the ‘Imperial Imaginary’, 1804-1918»
7 июня 2018. Алан Баренберг «’The Life [and Works] of Engineer Kipreev’: Demidov, Shalamov, and the Fate of Camp Literature and Networks after Stalin»
17 мая 2018. Натан Маркус «Austrian Reconstruction and the Collapse of Global Finance, 1921–1931»
10 мая 2018. Доминик Ливен «Profile of a Job: Emperorship across the Millennia»
5 апреля 2018. Рама Мантена «Founding Archives: Conquest and History in Colonial India»
29 марта 2018. Н.В. Ссорин-Чайков «Two Lenins: A Brief Anthropology of Time»
19 марта 2018. Дж. Бёрбэнк «Eurasian Sovereignty: The Case of Kazan»
1 марта 2018. Е.А. Хвальков «The Colonies of Genoa in the Black Sea Region: Evolution and Transformation»
15 февраля 2018. М.М. Дадыкина, А.В. Крайковский, Ю.А. Лайус «Поморские промыслы на Шпицбергене в XVIII – нач. XIX в. Исследование. Документы»
8 февраля 2018. К. Парппей «The Battle of Kulikovo Refought – ‘The First National Feat'»
14 декабря 2017. А.В. Резник «Троцкий и товарищи: левая оппозиция и политическая культура РКП(б), 1923–1924 годы»
7 декабря 2017. М. Фрейкман «По их образу и подобию: появление городских пантеонов на Ближнем Востоке»
30 ноября 2017. Е.В. Анисимов «Петр Первый: благо или зло для России?»
23 ноября 2017. Т. Г. Таирова-Яковлева «Инкорпорация: Россия и Украина после Переяславской рады (1654-1658)»
2 ноября 2017. М. Ауст «Jurists from the late Russian Empire: Self-Descriptions and Contributions to the Advancement of International Law»
11 октября 2017. Д. Ливен «Reflections on empire, Russia, and historical comparison»
5 октября 2017. А.В. Головнёв «Антропология движения и феномен колонизации»
28 сентября 2017. Ф. Грюнер «Entangled Histories: «The Russian Revolutions of 1905 and 1917 in Harbin and the CER Zone»
27 сентября 2017. Альби Сакс «Forging a Constitution for the New South Africa: from Racism to Equal Rights for All»
21 сентября 2017. А. Мазоеро «Какой Восток? Потанин, Южаков, Ухтомский и их различное политическое понимание евразийской гибридности»
18 сентября 2017. О. Саркисова «Советский кино-атлас: национальности на экране»
9-10 июня 2017 Совместный семинар журнала «Ab Imperio» и Центра исторических исследований при поддержке Фонда поддержки либерального образования «Имперская революция 1917: пост-имперское политическое воображение и революционная политика в контексте разнообразия»
7 июня 2017 Семинар Центра исторических исследований и рабочей группы по исследованию глобальной истории (Университет Копенгагена) при поддержке Датского института культуры «Contested Global History»
1 июня 2017. И.Шевеленко «Модернизм как архаизм: национализм и поиски модернистской эстетики в России»
22 мая 2017. Д. Сталюнас «Enemies for a Day: Antisemitism and Anti-Jewish Violence in Lithuania under the Tsars»
20 апреля 2017. А.Смит «A Microhistory of the Global Empire of Cotton: Ivanovo in the 19th Century» (отчет на английском языке)
13 апреля 2017. Презентация и обсуждение книги Л. Клейна «Муки науки: ученый и власть, ученый и деньги, ученый и мораль»
06 апреля 2017. К. Параморе “Confucian Fascism – A Global History”
04 апреля 2017. Совместный семинар с Норвежским университетским центром «Teaching Global and Transnational History» (отчет на английском языке)
23 марта 2017. Круглый стол при участии Б. Зелицер, А. Раджогопал, Н. Ссорина-Чайкова “Global History and Anthropology of Media”
16 февраля 2017. Т. Борисова «The Taming of Law in the Autocratic Empire»
15 декабря 2016. М. Баттис «Арийский миф и Таджикистан: от имперского мифа к национальной идентичности»
10 ноября 2016. С.Конрад «Глобальные трансформации времени в девятнадцатом веке»
27 октября 2016. А.А.Селин презентация книги «Русско-Шведская граница»
29 сентября 2016. Дэвид Дэрроу “Ordering Economy: Managing Land Allotments for Fiscal and Moral Improvement”
16 июня 2016. Михаил Долбилов «Политическая лояльность в Российской империи – верноподданство или верность? Случай «народных» панегириков монарху (1861-1884)»
9 июня 2016. Андреас Реннер «A new border within the Russian Empire? Peter the Greatand (the invention) of Russian Asia»
2 июня 2016. Валери Кивельсон «Early Mapping: The Tsardom in Manuscript»
25 -26 мая 2016. Дэвид Армитадж «Гражданская война: история в идеях», «Горизонты Истории: Время, Пространство и Будущее Прошедшего»
12 мая 2016 г. Доминик Ливен. «Empire in World War I: Causes and Consequences»
21 апреля 2016 г. Круглый стол «Между политикой культуры и культурой политики» с участием с Ирины Прохоровой и Ильи Калинина
21 апреля 2016 г. В.О. Бобровников. «Из ремесла историка: как империя и этнографы создавали обычное право для горцев-мусульман на Кавказе?»
10 марта 2016. Б.М. Гаспаров. «История идей глазами филолога: Рождение критической философии в зеркале переписи Канта с Маркусом Герцем»
11 февраля 2016. Моника Баар. «Rethinking Disability: Historical Perspectives on Vulnerable Citizens at Times of Crisis»
14 декабря 2015. Рэй Фарр. «Creating Public History for Millions: World War II and the Holocaust»
10 декабря 2015. Дэвид Дэрроу. «Categories of Agrarian Reform: The Varied Meaning of the Labor Norm in the Operations of The Peasant Land Bank»
5 ноября 2015. Йоханнес Реми. «Question of Ukrainian autonomy under all-Russian Provisional Government in 1917»
22 октября 2015. Натан Маркус. «The League of Nations and National Minorities: The case of South Tyrol»
8 октября 2015. Ж.В. Кормина, И.В. Саблин. «Религиозные общины и советские власти: модели взаимодействия»
24 сентября 2015. Н. Рыжова «Свобода, государство и безопасность: закрытые приграничные территории на постсоветском Дальнем Востоке»
17 июня, 2015. Ян Гросс. Neighbors: The Destruction of the Jewish Community in Jedwabne, Poland
2 апреля 2015. Владимир Лапин. «Русификация русских в армии и флоте России. XVIII- начало XX вв»
26 марта 2015. Дэвид Мун. «Американская степь: российские влияния на Великие равнины»
5 марта 2015. Сергей Федоров. «Рождение Левиафана: имперский и монархический дискурсы к исходу средних веков»
29 января 2015. Сергей Абашин.»История и социальная антропология: пути сближения»
18 декабря 2014. Рональд Сюни. «They Can Live in the Desert but Nowhere Else»: A History of the Armenian Genocide
13 ноября 2014. Сергей Глебов. «Им необходимо знать, что сейчас они на нашей территории…: Подданство на русском Дальнем Востоке, 1860-1900»
23 октября 2014. Паси Ихалайнен. «Реакция и конституционные последствия русской революции 1917 года в парламенте Великобритании, Германии, Швеции и Финляндии»
16 октября 2014. Уиллард Сандерленд. Микроистория и поиски Российской империи в небольшом масштабе
7 октября 2014. Аллан Литтл, Чарли Тейлор. Репрезентация прошлого и настоящего в СМИ
25 сентября 2014. Паскаль Зигрист. Реклю и Россия: анархизм, мировая история и географический детерминизм
4 сентября 2014. Энтони Хейвуд. Мобилизация, хаос, кризис: переосмысление терминов в отношении войны 1914-1917 гг
19 мая 2014. Роджерс Брубейкер. Языковой и религиозный плюрализм: между различием и неравенством
15 мая 2014. Анна Оберг. Разрыв в энергосистеме: попытки создания системы снабжения природным газом в северных странах в 1967-1991 гг.
10 апреля 2014. Виктор Таки. Российская политика в отношении мусульман Болгарии в контексте русско-турецких войн XIX века
13 марта 2014. Рональд Сюни. Наследие империи в Российской истории Видео
6 марта 2014. Джереми Смит. Red Nations: the Nationalities Experience in and after the USSR
27 февраля 2014. Артем Жуков. Известия о московских пожарах 1547 года в нарративах 50-х-60-х гг. XVI в.
20 февраля 2014. Дитмар Вульф. Сравнительная конституционная история Европы в 19 веке
12 декабря 2013. Марина Лоскутова. «Лесной вопрос» в Российской империи в первой половине XIX в.: природа, наука, политика
28 ноября 2013. Антон Котенко. Анархизм, географический детерминизм и федерализм Михаила Драгоманова
17 октября 2013. Джонaтан Платт. Тоска по подвигу. Хранители памяти о Зое Космодемьянской в сегодняшней России
3 октября 2013. Евгений Колосков. Страна без названия: Македония и македонцы в поисках самоидентичности
25 сентября 2013. Игорь Федюкин. Прожектеры и государственные институты: Навигацкая школа как пример административного предпринимательства (1701-1715)
19 сентября 2013. Андрей Кушко. От османского фронтира к российской губернии: Бессарабия в составе Российской Империи (1812-1917)
23 мая 2013. Александр Марей. «Potestas & auctoritas: доктрина власти в политической мысли европейских схоластов XI — XIII вв.»
25 апреля 2013. Елена Кочеткова. «Советская лесная промышленность в 1953 — 1964 гг.: модернизация и трансфер технологий»
18 апреля 2013. Вера Тольц. Собственный восток России
21 марта 2013. Иван Саблин. Историческая геоинформатика и ее применение к изучению Азиатской России
14 марта 2013. Алексей Вдовин. «Литературная экспедиция» Морского министерства: Писатели, власть и ориентальный дискурс в России 1850-х годов
28 февраля 2013. Круглый стол Факультета истории и Издательского дома «Новое литературное обозрение» «Для публичного и профессионального потребления: гуманитарное и историческое знание в современной России «. Видеозапись круглого стола
25 февраля 2013. Екатерина Болтунова. Императорский дворец в России XVIII в. и формирование столичного пространства власти
21 февраля 2013. Александр Хряков. Коричневые корни: социальной истории в Германии: «история народа» и немецкий национализм
13 декабря 2012. Анна Котомина. “Imagining What Might Be”. Визуальная история изобретений и новые перспективы в изучении истории техники
6 декабря 2012. Кимберли Пауэрс. Указные муллы, законные браки и метрические книги
15 ноября 2012. Павел Крылов. Богословский реванш в исторической науке. Латиноамериканская теология освобождения и переписывание истории»
1 ноября 2012. Илья Виньковецкий. «Наши американцы»: процессы обрусения коренных жителей Русской Америки девятнадцатого века
2 октября 2012. Андрей Зорин. О возможности исторической реконструкции индивидуального переживания: по материалам русской дворянской культуры рубежа XVIII-XIX веков Видеозапись семинара
27 сентября 2012. Дарья Бочарникова. Развивая концепцию НЭР или упражнения диссидентов от архитектуры в коммунизме и модернизме (1960-1970)
11 сентября 2012. Евгений Анисимов. О чувствах на войне 1812 года Видеозапись семинара
15 мая 2012. Стивен Хоу. Афтершоки Империи: дебаты о деколонизации в сегодняшней Великобритании

Территория Российской империи в 1725-1815 гг.

В 1720-х гг. продолжилось разграничение российских и китайских владений по Буринскому и Кяхтинскому договорам 1727 г. В областях, прилегающих к Каспийскому морю, в результате Персидского похода Петра I (1722-1723) граница российских владений временно охватила даже все западные и прикаспийские территории Персии. В 1732 и 1735 гг. в связи с обострением русско-турецких отношений русское правительство, заинтересованное в союзе с Персией, постепенно возвратило ей прикаспийские земли.

В 1731 г. российское подданство добровольно приняли кочевые киргиз-кайсаки (казахи) Младшего Жуза, а в том же 1731 и в 1740 гг. — Среднего Жуза. В результате в состав империи вошли территории всего восточного Прикаспия, Приаралья, Приишимья и Прииртышья. В 1734 г. снова была принята в российское подданство Запорожская Сечь.

Во второй четверти XVIII в. Россия продолжила борьбу за выход к Черному, Азовскому и Балтийскому морям. В результате войн с Турцией 1735-1739 гг. Россия возвратила Приазовье, но согласилась признать его и Кабарду нейтральными (“барьерными”) землями, и закрепила за собой Запорожье (включая часть Правобережной Украины). После войны со Швецией (1741-1743) Россия по Абоскому миру 1743 г. получила часть территории Финляндии (Кюменегорскую провинцию и часть Саволакской с г. Нейшлотом).

Свидетельством возросшего влияния России в мире стало ее участие в Семилетней войне (1756-1763) в союзе с Францией и Австрией против Пруссии. В ходе этой войны русскими войсками в 1758 г. была занята Восточная Пруссия, а в 1760 г. был взят Берлин. Однако уже в 1762 г. поклонник прусского короля Петр III уступил Пруссии все российские завоевания в ходе Семилетней войны.

К этому времени перед Россией оставалась задача выхода к Черному морю. После ряда блестящих побед русской армии в ходе русско-турецкой войны 1768-1774 гг. по Кючук-Кайнарджийскому мирному договору с Турцией Россия получила Приазовье до Кубани, Кинбурн с территорией от Днепра до Южного Буга, крепости Керчь и Еникале в Крыму. В состав России вошла Кабарда. Принята в подданство Северная Осетия. Крымское ханство стало независимым от Турции, а в 1783 г. присоединено к России.

В 1787 г. Турция вновь объявила войну России, но, потерпев ряд поражений, в 1791 г. по Ясскому договору признала присоединение к России бывшего Крымского ханства. Кроме того, Россия получила территорию между Южным Бугом и Днестром.

В 1783 г. был заключен Георгиевский договор с царством Картли-Кахети (Восточной Грузией) о добровольном признании протектората России над ним.

На западе страны главные территориальные приобретения были связаны с тремя разделами Польши (1772, 1793, 1795). Вмешательство Пруссии и Австрии во внутренние дела Польши привело в 1772 г. к ее разделу, в котором вынуждена была принять участие и Россия, выступившая на защиту интересов православного населения Западной Украины и Белоруссии. К России отошли часть Восточной Белоруссии (по линии Днепр — Западная Двина) и часть Лифляндии. В 1792 г. русские войска вновь вступили на территорию Речи Посполитой по призыву Тарговицкой конфедерации. В результате произведенного в 1793 г. второго раздела Польши к России отошли Правобережная Украина и часть Белоруссии (с Минском). Третий раздел Речи Посполитой (1795) привел к ликвидации самостоятельности польского государства. К России отошли Курляндия, Литва, часть Западной Белоруссии и Волынь.

На юго-востоке Западной Сибири в XVIII в. шло постепенное продвижение к югу: к верховьям Иртыша и Оби с притоками (Алтай и Кузнецкая котловина). По Енисею российские владения охватили Минусинскую котловину и верхнее течение Енисея, исключая сами истоки. Далее на восток пределы России в XVIII в. определялись границей с Китайской империей.

В середине и второй половине столетия владения России, по праву первооткрытия, охватили южную Аляску, открытую в 1741 г. экспедицией В. И. Беринга и А. И. Чирикова, и Алеутские острова, присоединенные в 1786 г.

Таким образом, в течение XVIII века территория России увеличилась до 17 млн. км², а население от 15,5 млн. чел. в 1719 г. до 37 млн. человек в 1795 г.

Все эти изменения территории, а также развитие государственного устройства Российской империи сопровождались (а в ряде случаев предварялись) интенсивными исследованиями — прежде и более всего топографическими и общегеографическими.

В XIX в., также как и в предыдущем столетии, государственная территория нашего отечества продолжала изменяться, в основном, в сторону расширения. Особенно сильно увеличилась территория страны в первые пятнадцать лет XIX в. в результате войн с Турцией (1806-1812), Ираном (1804-1813), Швецией (1808-1809), Францией (1805-1815).

Начало столетия знаменательно расширением владений Российской империи на Кавказе. В 1801 г. добровольно присоединилось к России Картли-Кахетинское царство (Восточная Грузия), до этого с 1783 г. находившееся под протекторатом России.

Объединение Восточной Грузии с Россией способствовало последовавшему за этим добровольному вхождению в Россию западногрузинских княжеств: Мегрелии (1803), Имеретии и Гурии (1804). В 1810 г. к России добровольно присоединились Абхазия и Ингушетия. Однако приморские крепости Абхазии и Грузии (Сухум, Анаклия, Редут-Кале, Поти) удерживались Турцией.

Бухарестским мирным договором с Турцией в 1812 г. была завершена русско-турецкая война. Россия удержала в своих руках все области Закавказья до р. Арпачай, Аджарских гор и Черного моря. Лишь Анапа была возвращена Турции. По другую сторону Черного моря Россия получила Бессарабию с городами Хотин, Бендеры, Аккерман, Килия и Измаил. Граница Российской империи была установлена по Пруту до Дуная, а затем по Килийскому руслу Дуная до Черного моря.

В результате войны с Ираном к России присоединились североазербайджанские ханства: Гянджинское (1804), Карабахское, Ширванское, Шекинское (1805), Кубинское, Бакинское, Дербентское (1806), Талышское (1813), а в 1813 г. был подписан Гюлистанский мирный договор, по которому Иран признал присоединение к России Северного Азербайджана, Дагестана, Восточной Грузии, Имеретии, Гурии, Мегрелии и Абхазии.

Русско-шведская война 1808-1809 гг. завершилась присоединением к России Финляндии, о чем было объявлено манифестом Александра I в 1808 г. и утверждено Фридрихсгамским мирным договором 1809 г. К России отошла территория Финляндии до р. Кеми, включая Аландские острова, финскую Лапландию и часть провинции Вестерботтен до р. Торнео. Далее граница устанавливалась по рекам Торнео и Мунио, потом на север по линии Муниониски-Энонтеки-Кильписярви до границы с Норвегией. В этих границах территория Финляндии, получившей статус автономного Великого княжества Финляндского, сохранилась до 1917 г.

По Тильзитскому мирному договору с Францией в 1807 г. Россия получила Белостокский округ. Шенбруннский мирный договор 1809 г. между Австрией и Францией привел к передаче Австрией России Тарнопольской области. И, наконец, Венский конгресс 1814-1815 гг., завершивший войны коалиции европейских держав с наполеоновской Францией закрепил разделение между Россией, Пруссией и Австрией Великого герцогства Варшавского, большая часть которого, получившая статус Царства Польского, вошла в состав России. При этом Тарнопольская область была возвращена Австрии.

Значение, Определение, Предложения . Что такое границы империи

Госпожа всегда была одержима навязчивой идеей расширить границы Империи и раздвинуть пределы своей власти.
После того, как он помог своему брату расширить западные границы империи Гуридов, он начал сосредотачиваться на Индии.
Во время своего правления в Аквитании Людовик отвечал за оборону юго-западной границы империи.
После того как Шуджа и Мурад были уничтожены, а его отец замурован в Агре, Аурангзеб преследовал дара Сико, преследуя его через северо-западные границы империи.
Ахтум командовал сильной армией и твердо защищал северо-западные границы империи.
Другие результаты
Американский империализм описывает политику, направленную на расширение политического, экономического и культурного контроля Соединенных Штатов над территориями за пределами их границ.
Острова Сенкаку, лежавшие между царством Рюкю и империей Цин, впервые стали китайско-японской границей.
В связи с угрозой войны с Британской Империей Бразилии пришлось обратить внимание на свои южные границы.
Между 1866 и 1918 годами граница между Австро-Венгерской империей и Италией также проходила по той же линии.
Их поселение на российской границе было одобрено Османской империей после того, как казаки официально поклялись служить султану.
По мере того как надвигалась война с Британской Империей, Бразилия должна была обратить свое внимание на свои южные границы.
Однажды ранним утром он пересек южную границу Северной Империи.
Этот рецепт долгое время оттачивался царями и комиссарами, стремившимися расширить границы Российской империи.

Распадающиеся империи всегда оставляют после себя расколотое население, спорные границы и десятилетия тягот и недовольства.
Я восстал из могилы, чтоб исполнить судьбу Англии и расширить границы этой великой империи.
Нам действительно не нравились эти вещи, но все они происходили в пределах обозначенных границ Кардассианской Империи.
Но ученые средневекового Ислама сложили воедино эту гигантскую научную мозаику… засчет поглощения знаний.. которые возникли далеко за пределами границ их империи.
Он будет в самом дальнем уголке империи защищать римские границьi.
Начиная с 369 года нашей эры, при Валентиниане, была начата обширная программа строительства крепостей на границах империи.
Екатерина успешно вела войну против разлагающейся Османской империи и продвинула южную границу России к Черному морю.
Адриан предпочитал вкладывать средства в развитие стабильных, защищенных границ и объединение разрозненных народов империи.
Этот регион формировал границы первоначальных империй во времена античности, включая империи Ахеменидов, Александра, Селевкидов и Маурьев.
После стабилизации финансов империи Мункэ вновь стремился расширить свои границы.
Семьи Неранджичей и Зоричей были близки и жили в потише на военной границе Австро-Венгерской империи, прежде чем поселиться в России.
Он принес мир, поддерживал египетские границы и построил огромные и многочисленные памятники по всей империи.
Померания во время своего союза в Священной Римской империи имела общие границы со славянским государством Ольденбург, а также с Польшей и расширяющимся маркграфством Бранденбургским.
В 1451 году Эсен Бука II совершил набег на северную границу империи Тимуридов.
Границами империи оставалась река Рейн.
Более 34 миллионов км2 территории Монгольской империи находилось под властью границ.
К 24 марта османские войска пересекли границу 1914 года на территории бывшей Российской Империи.

Как США экспортируют свои границы по всему миру Тодд Миллер

Соединенные Штаты передают свое пограничное патрулирование за границу и существенно расширяют свои границы в процессе

Двадцать первый век стал свидетелем стремительного ужесточения международных границ.Безопасность, наблюдение и милитаризация увеличивают пропасть между теми, кто путешествует, куда им заблагорассудится, и теми, чьи передвижения ограничены. Но это только часть истории. Как сообщает журналист Тодд Миллер в книге « Empire of Borders », природа границ США изменилась. Эти границы фактически расширились на тысячи миль за пределы территории США, чтобы окружить не только американскую территорию, но и интересы Вашингтона. Ресурсы, обучение и агенты из Соединенных Штатов проникают в Карибский бассейн и Центральную Америку; они достигают канадской границы; и они идут еще дальше, усиливая разделение между Глобальным Югом и Севером.

Широко разрекламированный акцент на стене между Соединенными Штатами и Мексикой упускает из виду более широкую картину усиления пограничного контроля во всем мире.

Empire of Borders — это грандиозное произведение повествовательных журналистских расследований, в котором прослеживается становление этого пограничного режима. Он углубляется в практику «экстремальной проверки», которая повышает вероятность «идеологических» тестов и киберполиции для мигрантов и посетителей, уровень проверки, который угрожает основным свободам и позволяет, опять же, опасениям Америки по поводу безопасности посягать на суверенные права других наций.

В Сирии, Гватемале, Кении, Палестине, Мексике, на Филиппинах и в других местах Миллер обнаруживает, что границы не делают мир безопасным — они являются линией фронта в глобальной войне против бедных.

Verso

Empire of Borders

Расширение границ США по всему миру

Твердый переплет

Твердый переплет с бесплатной электронной книгой

£ 16,99 £ 13,5920% скидка

304 страницы / июль 2019/9781784785116

Ebook

£ 16.99 £ 10.1940% скидка

Август 2019/9781784785147

Соединенные Штаты передают свое пограничное патрулирование за границу — и в процессе существенно расширяют свои границы.

В двадцать первом веке международные границы быстро ужесточаются.Безопасность, наблюдение и милитаризация увеличивают пропасть между теми, кто путешествует, куда им заблагорассудится, и теми, чьи передвижения ограничены. Но это только часть истории. Как сообщает журналист Тодд Миллер в книге «« Империя границ »», природа границ США изменилась. Эти границы фактически расширились на тысячи миль за пределы территории США, чтобы окружить не только американскую территорию, но и интересы Вашингтона. Ресурсы, обучение и агенты из Соединенных Штатов проникают в Карибский бассейн и Центральную Америку; они достигают канадской границы; и они идут еще дальше, усиливая разделение между Глобальным Югом и Севером.

Миллер считает, что границы в Сирии, Гватемале, Кении, Палестине, Мексике, на Филиппинах и в других местах не делают мир безопасным — они выступают на передовой в глобальной войне против бедных.

«Незаменимый путеводитель по нашему зазубренному и зазубренному миру. За более чем десять лет, задолго до того, как Дональд Трамп приземлился в Белом доме, отчеты Миллера раскрывали тщеславие глобализации, документируя медленное, неуклонное формирование гарнизонов американской политики за все более жестокой пограничной политикой.Теперь, с Empire of Borders , он смотрит вовне, на мир, заполненный таким количеством пограничных стен, что он больше похож на лабиринт, чем на общую планету. Если есть выход, Миллер его найдет ».

— Грег Грандин, автор книги Конец мифа: от границы до пограничной стены в сознании Америки

« Империя границ показывает, как Соединенные Штаты эффективно расширили свои границы по всему миру. порождая всемирную сеть правоохранительных органов, которая очень милитаризована и глубоко бесчеловечна.В то время как больше людей, чем когда-либо прежде, обнаруживают, что их жизни сталкиваются с насильственными линиями разделения, Тодд Миллер помогает нам понять вездесущность границ как неминуемую угрозу нашему общему человечеству — коллективную болезнь, с которой нужно считаться, прежде чем она навсегда изменит нашу Мир.»

— Франсиско Канту, автор книги Линия становится рекой: депеши от границы

«Объединив тщательную документацию и яркие исследования на местах в нескольких горячих точках по всей планете, Тодд Миллер приоткрывает завесу. слои границ и их контроль, которые формируют наш мир, открывая потрясающую и ужасающую реальность.Искусственность границ и стремление богатых и влиятельных людей мира сохранить с их помощью свое богатство и власть еще никогда не были так четко изложены ».

— Авива Хомски, автор книги Недокументированная: как иммиграция стала незаконной

«Тодд Миллер отправляет читателя в глобальное путешествие вслед за постоянно расширяющимся и жестоким режимом пограничного контроля. Империя границ — эрудированный и увлекательный разоблачитель глобальной войны против бедных, которая все чаще ведется через ограничения права передвижения.Настоятельно рекомендуется.»

— Рис Джонс, автор книги « Жестокие границы: беженцы и право на перемещение»

«Миллер описывает систему границ, которые изменчивы, инвазивны и многомерны». Это превосходное сочетание отчетности и анализа ».

— CounterPunch

«Тодд Миллер изменил то, как журналисты должны освещать пограничный имперский аппарат, предназначенный для сдерживания наихудшей формы насилия против глобального юга — безудержного и нерегулируемого капитализма.»

— Хосе Луис Бенавидес, профессор факультета журналистики Калифорнийского государственного университета в Нортридже

« Я настоятельно рекомендую этот отличный, увлекательный рассказ о глобальном охвате практики приграничья с США и ее пагубных последствиях. Благодаря подробным исследованиям на местах и легко читаемой и часто острой прозе Миллер устанавливает мощные связи между забором, стенами, стратегиями наблюдения и другими препятствиями для включения и прав, которые США создают по всему миру.Это книга, которую необходимо прочитать, она навсегда изменит ваше представление о современных границах ».

— Нэнси А. Уандерс, профессор криминологии и уголовного правосудия, Университет Северной Аризоны

«Империя границ говорит о том, насколько драматично и полно эта легкая простота [линия на карте, которая придает стране форму, которая« нуждается »в быть укрепленным] может ввести нас в заблуждение относительно того, что такое граница на самом деле, где она находится и куда идет … Граница США — это огромный глобальный аппарат, взаимосвязанная сеть партнерств, финансирования, многонациональных отраслей и международных соглашений, простирающихся на всех континентах и насыщает мир.

— Аарон Бади, The Nation

«Исключительное журналистское произведение, полное откровений о глобальной многоуровневой пограничной системе, созданной США».

— Подкаст «Несанкционированное раскрытие информации»

«Империя границ Тодда Миллера не могла быть лучше».

— Белен Фернандес, Якобинец

«Изучая глубокие исторические корни угнетения, вызванного границами современных национальных государств, книга Миллера также обращена вперед.В мире, где перемещается больше людей, чем когда-либо, это срочное и важное предложение, требующее изменения не только в политике, но и в системах и репрессивных структурах, которые ими движут ».

— Лаура Вайс, Лос-Анджелес Обзор книг

Империя границ Тодда Миллера

«Объединив тщательную документацию и яркие исследования на местах в нескольких горячих точках по всей планете, Тодд Миллер снимает завесу со слоев границ и их полицейской деятельности, которые формируют наш мир, открывая потрясающую и ужасающую реальность.Искусственность границ и стремление богатых и влиятельных людей мира сохранить с их помощью свое богатство и власть еще никогда не были так четко изложены ». Авива Хомски, автор книги Недокументированная: как иммиграция стала незаконной

Двадцать первый век стал свидетелем стремительного ужесточения международных границ. Безопасность, наблюдение и милитаризация увеличивают пропасть между теми, кто путешествует, куда им заблагорассудится, и теми, чьи передвижения ограничены.Но это только часть истории. Как сообщает журналист Тодд Миллер в книге «« Империя границ »», природа границ США изменилась. Эти границы фактически расширились на тысячи миль за пределы территории США, чтобы окружить не только американскую территорию, но и интересы Вашингтона. Ресурсы, обучение и агенты из Соединенных Штатов проникают в Карибский бассейн и Центральную Америку; они достигают канадской границы; и они идут еще дальше, усиливая разделение между Глобальным Югом и Севером.

В Сирии, Гватемале, Кении, Палестине, Мексике, на Филиппинах и в других местах Миллер обнаруживает, что границы не делают мир безопасным — они выступают на передовой в глобальной войне против бедных.

размышлений об эстетике границ империи 21-го века: обзорный очерк

J

, поскольку Антонио Негри утверждает, что во времена кризиса можно увидеть, что «чем сильнее сопротивление, тем жестче восстановление власти» со стороны суверена, то мы оказались в эпоху метакризиса для традиционных западных держав.Границы теперь становятся внешней миграцией, так как государства начали отходить от международных норм защиты. Что мы привыкли ожидать в этом мире, несмотря на появление стен и заборов, так это того, что граница богатого мира никогда не находится на границе. Таким образом, можно задать вопрос: что, если — в случае как Европы, так и Соединенных Штатов (США) — суверенной властью является империя? Проект Рубена Андерссона No Go World и Империя границ Тодда Миллера — это лишь два из множества исследовательских проектов, выпущенных в прошлом году, которые ставят то же самое в упреждающей защите экстерриториальных линий, выражающих «первый миризм» 21 века.«Эти работы заслуживают того, чтобы их обсудить вместе, поскольку они имеют много общего как в подходах, так и в выводах. Оба начали свою жизнь как проекты примерно в 2012 и 2013 годах, оба рассматривают империализм, (ре) колонизацию и экспорт государства наблюдения как большую картину пограничных режимов США и Европы, и оба представляют собой красиво написанные отчеты, подробно описывающие личный опыт в местах конфликта. . Их плотное сочетание антропологических, этнографических, журналистских и политических подходов к анализу пограничной тактики может иногда приводить к коктейлю фактов и изменению геополитики, но в конечном итоге эти книги скреплены искусством хорошо написанного автобиографического опыта.В то время как Миллер начинает и заканчивает свою книгу вместе с гватемальским пограничным патрулем, Хорти — после путешествия по Израилю, Африке, Ближнему Востоку и так называемой границе Палестины и Мексики — приключение Андерссона почти невозможно описать одним предложением, поскольку оно переплетается. в локациях и за их пределами, через карты, как настоящие, так и те mappae mundi , полные монстров, которыми он был одержим в детстве.

К расширяющемуся списку ключевых европейских дат эволюции глобальных политических границ (1648, 1884, 1916, 1945, 1991) мы, несомненно, добавили 2001 год к канону, который после Второй мировой войны все более и более становился американским.Границы теперь рассматриваются как места перемещений, которые необходимо контролировать, а не просто картографические линии, за которые боролись на протяжении всей истории (Miller, 2019: 6). Они стали площадками, которые навязывают неравенство и порождают незаконность. Это снова становится ясно в конце своего семилетнего путешествия, когда Миллер сидит в офисе коменданта кенийской полиции. Он обнаруживает, что уже не в первый раз размышляет о более ранней работе Андерссона в Illegality Inc , а также о широко принятой ныне концепции «исключения, от глобального моря до сияющего моря» (2019: 242).Это исключение стало возможным, как считают оба автора, благодаря гидре-голове расизма и империализма: сегодня это профессионально регулируется чистыми обезболивающими линиями, встроенными в визы и паспорта. Это дело исключительного ограничения. Как Миллер быстро сообщает нам на повороте первой страницы, граждане высшего уровня мировых белых держав имеют доступ примерно в 160 стран без визы (2019: 2). В свою очередь, граждане стран, часто обозначенных красным (опасность) на картах безопасности, Афганистана, Пакистана, Ирака и т. Д. — многие из которых прошли Андерссон — могут иметь доступ только примерно к 30 странам.Это пограничный империализм, наиболее известный диагноз Харша Валиа, который привел к смертоносному глобальному апартеиду, наблюдаемому как в Средиземном море (самая смертоносная граница мирного времени в мире), так и на границе США и Мексики. Само собой разумеется, что существует множество других мест, где сталкивается неравенство, но эти два региона образуют центральную разделительную линию в книгах Миллера и Андерссона.

Неформальное отделение богатого мира

Дрейф 21-го века в сторону «неформального отделения» закрытых сообществ для богатого мира — это часть того, чтобы держать свидетельства насильственной работы империи на расстоянии вытянутой руки.Пограничные заборы и стены, лагеря для мигрантов и места содержания под стражей, вооруженная охрана, избиения и отталкивания; все они инструменты реколониальной империи. Этот гнев и милитаристская граница между Европой и США являются частью эксплуатации современных страхов и неуверенности. Этому физическому ограничению препятствуют туннели, лестницы, контрабанда, изменение маршрута, контейнеризация (укрытие в автомобилях, грузовиках и под автомобилями) и организованные прыжки через заборы в массовом порядке . В то время как ЕС применяет Европейскую политику соседства (ЕПС) с момента своего расширения на 10 государств в 2004 году, США долгое время полагались на риторику Латинской и Центральной Америки как своего «заднего двора».Под этим подразумевается чувство колониальной собственности. ЕПС стала для ЕС способом перекроить свои внешние границы и расширить свою карту контроля на Ближний Восток, Кавказ и Северную Африку. Он был озабочен как «подтверждением границы» внутри страны, так и «расширением границы» за счет финансирования за рубежом — подход, основанный на бумажных стенах партнерств третьих стран, направленных на удержание людей в странах происхождения.

В США существует бюрократический подход единомышленников к обеспечению безопасности на границе с Северной Америкой посредством крупных платежей странам к югу от нее, чтобы они могли предотвратить незаконную миграцию в месте ее происхождения.На более глубоком историческом уровне, анализируя сценарий имперских границ, Миллер указывает читателю на Испано-американскую войну как на истинное место приключений США на внешних границах. Цитируя редакционную статью Washington Post от 1897 года, мы узнаем о «новом сознании» военно-морского флота США с «вкусом империи» во рту (стр. 119). Это стало менталитетом США по умолчанию в Северной и Южной Америке, предполагая право выходить за пределы традиционных границ в целях безопасности, а также вмешиваться в политику в Центральной Америке.Однако этого было недостаточно для обеспечения безопасности Северной Америки, даже после того, как в десятилетие после 11 сентября было потрачено 7,6 триллиона долларов на оборону страны и безопасность границ. Эти огромные текущие инвестиции предназначены для экстерриториальных решений проблем, которые были созданы США: свержения правительств и нанесения вреда экономике, укрепления и усиления небезопасности. Это привело к необходимости визуально присутствовать при постоянно увеличивающемся военном присутствии на границе с Мексикой. Таким образом, избиратели вовлекаются в «почти безграничный эмоциональный ресурс», которым является Стена, в то время как с 1990-х годов его правительство строит невидимый «архипелаг оффшорного содержания под стражей» (Miller, 2019: 112).

Пока США платят другим за упреждающую работу на границе, ЕС продолжает поступать аналогичным образом со странами Сахеля и Африки к югу от Сахары. Например, Нигеру было выделено 1 миллиард евро на 2017–2020 годы за его географическое значение в качестве центрального маршрута мигрантов из пустыни в Ливию. После запроса и получения этой суммы Нигер также получил от Франции еще 400 миллионов евро (якобы для борьбы с террористами в регионе). Таким образом, ЕС платит африканским государствам за то, чтобы они действовали как пограничные силы, «удерживая людей в сидячем положении» и «подавляя экстремизм» (Andersson, 2019: 180).Хотя средства приветствуются, лицемерие, стоящее за этим обменом, никогда не следует игнорировать. Подумайте: только в 2019 году в соседней Буркина-Фасо почти 800000 мигрантов были вынуждены перебраться из-за границы из-за экстремизма. Многие из этих людей, возможно, изначально бежали из Мали в 2012 году из-за террористического насилия, страны, с которой ЕС подписал в 2016 году соглашение на 1,8 миллиарда евро для устранения «коренных причин» миграции. В этом случае все нелегальные мигранты, которым не было предоставлено убежище или убежище из Мали, будут возвращены в страну насилия, потому что (по официальным словам) «процент возвращения остается очень скромным.«Куда они отправятся сейчас в 2020 году, вновь вернувшиеся и попавшие в ловушку транзитного цикла? Похоже, они продолжают пересекать границы в безопасных местах, пока не достигнут той границы, которую ЕС удалось защитить в военном отношении. Это приемлемо, если они не достигают Средиземного моря с целью перехода в Европу.

Тирания на расстоянии

Благодаря использованию беспилотных летательных аппаратов и местных миротворческих сил ООН и НАТО могут уделять приоритетное внимание защите своей собственной безопасности, особенно в этой «миротворческой лаборатории» в Африке (Andersson, 2019: 25).Этот вьетнамский синдром, пишет Майкл Гастингс, научил США не столько избегать новой войны во Вьетнаме, сколько «сдерживать ужас» (Andersson, 2019, 229). Теперь нам остается «интимность» дронов, а не телевизионных экранов, и фетишизация технологий как доказательство того, что границы превратились в цивилизацию, а не варварство: гладкая ракета над зазубренным ножом. Эта асимметричная война — необходимая часть прибыльности военно-пограничного комплекса. В Африке это повседневно проявляется в возведении высоких стен и военной бункеризации западных интервентов в зонах конфликтов, обозначенных красной картой.В Мали Андерссон оказывается вовлеченным в миссию ООН, которая размещается в относительной безопасности пятизвездочного отеля l’Amitié, в то время как красные зоны находятся в сотнях километров от него. Именно здесь, в пустыне, террористы и границы сдерживались африканскими войсками на долю заработной платы их европейских товарищей. Между тем, на другом конце света американо-израильский комплекс безопасности продолжал участвовать в конференциях за выставкой после корпоративного взаимодействия, в комплекте с бесплатными воздушными шарами, попкорном и яркими технологическими дисплеями.Миллер неловко покрывает неприличное количество таких дорогостоящих встреч за годы своих путешествий по миру с миссией раскрыть, как империя США «продает государство безопасности» (2019: 57-74). Он называет это видение границей между США и Ближним Востоком, что является не только военно-техническими соображениями для спекулянтов, базирующихся в комплексе Тель-Авива и Аризоны, но и одной из « электрической атмосферы » — то, что Андерссон описывает как тиранию расстояния. . Удаленные колонии в 19 веке теперь стали контролироваться тиранией на расстояние для тех государств, которые инвестировали в империи хищников 21 века.

Стандартная реакция в последнее время на создание осадного менталитета наиболее явно проявляется в (пере) ограждении государств на европейской периферии, а также в предвыборной порнографии стены Трампа (которую он лично подписал своим маркером в Избирательный след 2020 г.), создание новых городских стен, размещение лагерей мигрантов в горячих точках и преобразование Средиземного моря в зону ритуального исключения. Многие считают, что эта новая милитаризация и предварительная защита границ стали результатом режима Министерства внутренней безопасности после терактов 11 сентября.В каком-то смысле да. Это значительная часть официального перехода от истории холодной войны к новому крестовому походу против мусульманского мира: с 2001 года повествование превратилось в антиповстанческую. Андерссон рассматривает глобальную войну с террором как сдвиг, в котором «внешние интервенты стали усиливать географические различия во время предполагаемой глобальной взаимосвязанности» (2019, стр. 58). Может показаться, что вечная война с исламским терроризмом отражает колониальную карту в местах ее столкновений, но также стоит помнить, что эти красные зоны опасности не указывают на контроль так же, как это было до 20 века.На уровне земли — вдали от тех мест, где физически существуют вмешивающиеся, — все еще осуществляют контроль местные силы.

При всем этом Первый мир должен сохранить патину mission civilisatrice . Даже при передаче роли пограничника на аутсорсинг ЕС и США не хотят нести прямую ответственность за насильственный запрет, если только они не противостоят врагу, против которого они бункеровали своих граждан. Чтобы попытаться получить и то, и другое, он сохраняет риторику правозащитника (вот почему администрация Трампа сняла предыдущую ответственность и назвала тех, кого она косвенно убила с помощью беспилотных летательных аппаратов), в то же время оплачивая свои внешние границы, чтобы выполнять роль суверена. .Это достигается за счет продвижения эстетики, рекламирующей «прагматику неопределенности». Эта эстетика беспокойства — свидетельство, например, красный код — выгодна для избирателей, когда ее эксплуатируют, даже если они значат очень мало, кроме страха перед рекламой. Это то же самое, что обнаружил Андерссон в своем исследовании карт страха, которыми пользуются европейские политики. Запретные зоны, обозначенные ярко-красным цветом на картах конфликтов, представляют собой политически заряженный визуальный стимул, напоминающий гражданам о необходимости возвести стены и заборы из колючей проволоки на границе.После «миграционного кризиса» 2015 года новые пограничные заграждения были построены в 10 из 27 стран-членов ЕС. По состоянию на 2018 год это составляло более 1000 километров недавно укрепленного железного занавеса, что более чем в шесть раз превышает длину Берлинской стены. Эти заграждения на границе замедляют переходы, они изменяют маршрут перехода, но не останавливают их. Обратной стороной этого является то, что, будучи постоянным символом надвигающегося присутствия Другого, они просто усиливают беспокойство, которое может испытывать общественность, когда политики постоянно подстрекают к риторике вторжения.

Расстрелян от печали

Пока Миллер обсуждает империю границ, а Андерссон занимается тем, как западные формы интервенции отражают колониальную историю, в заключение стоит напомнить, что современные приграничные зоны и территориальные линии — это палимпсесты. Это не конец истории. Палимпсест — это рукопись, написанная на пергаменте, который можно стереть после использования. Затем он повторно используется позже, чтобы можно было создать новый скрипт. Уникальность этого палеографического термина может быть использована в исследованиях границ, чтобы выделить историческое присутствие границ как артефакта, согласованного в хронологическом порядке.Это потому, что предыдущие тексты, хотя и стерты, никогда полностью не исключаются. Таким образом, пергамент раскрывает слои истории — «искусственную гравитацию» их развивающейся картополитики — так что даже Трамповская стена может рассматриваться как часть истории США и Мексики, а не предвыборное обещание как tabula rasa ‘cyber- физическое решение (Миллер, 2019: 40). Андерссон и Миллер подтверждают это термином «пограничные сооружения». Пограничные сооружения — это все, что изменяет границу или зону вокруг нее. Забор из проволочной спирали на границе Испании и Марокко, прожекторы и системы видеонаблюдения на греческой реке Эврос, в лагерях мигрантов Сангет или Кале, которые были снесены возле входа во французский Евротоннель.Для США граница 21-го века отличается от своих предыдущих итераций тем, что DHS с гордостью объявляет своим глобальным двором, если можно использовать такую фразу. Помимо политики белого штакетника на границе богатого мира, «безопасность дома в конечном итоге связана с безопасностью за рубежом».

Андерссон с тоской пишет в начале No Go World о том, как его работа «пронизана грустью». ‘для исчезнувшего мира (2019: 7). Его «мрачная история» заменила те времена, которые он провел вначале в путешествии в качестве невинного 19-летнего шведа, делясь чашками фруктового чая с местными жителями в приграничном с Пакистаном регионе Кветта.Кветта теперь известен террористами-смертниками, с сожалением отмечает он, а искусство антропологии навсегда изменилось, поскольку ситуация с безопасностью усугубляется географическими и геопатологическими разломами. Это беспокойство, которое нависает над обеими книгами, «преследующими позднекапиталистическое общество» (2019: 13). По мнению Миллера, два десятилетия назад именно права человека и активист направили его на свой путь. Было время, проведенное в Ла-Реалидаде в качестве наблюдателя за соблюдением прав человека, и четыре года, проведенные в Оахаке, исследуя политику США и ее влияние на Мексику.Он был там, когда профсоюз учителей выгнал полицию, и к ночи 16-километровая очередь людей подошла к центру города, несмотря на проливной дождь. Оба мужчины жили до и после, и это дает им осознание того, что изменилось и за что местные жители считают достойным бороться перед лицом продолжающегося « скрытого кулака » новых удаленных пограничных режимов (Miller, 2019: 186 ).

Я даже не обсуждал, как Миллер видит переговоры между американской империей о границах в условиях потепления антропецена, а также израильский контрольно-пропускной пункт в Каландии.Последнее выглядит как союз пограничного аппарата МРТ и паноптикума, частично финансируемый за счет долларов помощи США, предназначенных для палестинских проектов реформ (Miller, 2019: 73). Поблизости дом Сабри-Гариб окружен умной стеной со всех сторон после того, как их семья отказалась освободить землю, которая была разрушена повсюду. В конце концов, однако, воспоминания Миллера о его глобальном расследовании снова и снова возвращаются к случайной встрече с Херардо на железнодорожном дворе Арриаги, штат Чьяпас.Герардо, мясник из Гватемалы, который сидит на кусках картона с другими мужчинами в ожидании поезда на север, цепляется за старую фотографию своего сына. Несмотря на то, что за предыдущий месяц его трижды депортировали из Мексики, он полон решимости приехать в Майами, чтобы увидеть своих двоих детей. По всей планете, в Мали, Андерссон удостоился чести терпеливо, даже священно, открывать ему рукописные семейные гри-гри амулетов. Точно так же я даже не рассказал об участии Андерссона в его автобиографических путешествиях по региону к югу от Сахары, изобилующему этими крошечными штрихами в той части мира, в которой Роберт Каплан считает таких людей « свободными молекулами », а не людьми (Андерссон, 2019: 185).Именно такой шумный и секьюритизированный язык заразил богатый мир и создал потребность в бронированных внедорожниках, которые, в свою очередь, создают потребность в более смертоносных СВУ, «искажающих рынок насилия» (2019: 2017). Теперь это может быть неизбежным, поскольку оно стало самореализирующимся. Тем, кто живет в богатых странах, их привилегия пересекать границу все еще помогает преодолеть хроническую инфекцию протекционизма. Миллер и Андерссон, несмотря на непрерывную барабанную дробь своих исследований, оба осмеливаются надеяться, что этот неравный доступ не является неизбежным.Я склонен считать их надежды на воссоединение мира в основном пустым утопизмом, хотя и благонамеренными. Я сомневаюсь, что они так сильно не согласны, несмотря на то, что их вкладывают в предложения решений нынешнему империализму. В 21 веке расширяющихся империй невозможно получить прибыль. Продажа страха перед выборами превращается в минимум предвыборных обещаний. Таким образом, ценность, в конечном счете, и есть реальная ценность, в Empire of Borders и No Go World заключается в открытии в основном невидимой повседневности, которая отказывается быть побежденной военной границей.

‍

Источники

Рубен Андерссон (2019) Мир без правил: как страх перерисовывает наши карты и заражает нашу политику. Калифорния: Калифорнийский университет Press.

Тодд Миллер (2019) Империя границ: расширение границ США по всему миру. Лондон, Нью-Йорк: Verso.

‍

Ричард Фогт недавно представил докторскую диссертацию по политической эстетике насильственных и расовых европейских границ и их вкладу в продолжающийся кризис мигрантов.В настоящее время он работает академиком в Австралийском национальном университете, его исследовательские интересы включают насилие над телом или телом, лицемерие власти, политическое представление эмоций и аффектов, а также разного рода вмешательство в СМИ и культуру. Он открыт для любого письменного сотрудничества @ richardvogt2019.

‍

Как США экспортируют свои границы по всему миру

« Империя границ предоставляет фундаментальную и важную информацию о текущей ситуации на границе с людьми.”

«Империя границ» Тодда Миллера: как США экспортируют свои границы по всему миру «» очень помогает в это время гуманитарной и экологической катастрофы. Миллер — журналист с вниманием писателя и чувствительностью к индивидуальному человеческому опыту. Его расследования включают интервью и описания широкого круга людей, входящих в комплекс пограничной безопасности, военных адъюнктов и производителей оружия, и, конечно же, беженцев и людей, чьи жизни трагически затронуты границами.

В работе Миллера хорошо изучены исторические корни границ и современные способы политической и военной экспансии, изменений в национальных государствах и появления могущественной глобальной элиты. Он ссылается на широкий спектр литературы по соответствующим дисциплинам и полезно знакомит читателя с другими текущими работами, включая исследования израильского антрополога Джеффа Халпера по технологиям наблюдения / безопасности, Риса Джонса о насильственных границах, правовой вклад Джозефа Х. Каренса в открытые границы, Арундати Рой, Хуан Гонсалес и другие.

Миллер подробно описывает многое из того, что должно быть широко известно общественности: милитаризованные границы, климатические воздействия, вызывающие необходимость миграции, а также политическая / экономическая система, которая лишает большинство населения средств к существованию посредством конфискации земель и использования различных рыночных механизмов.

Он документирует «крайнюю проверку», как границы становятся все более «виртуальными», поскольку алгоритмы классифицируют и идентифицируют людей по расе, классу, политической принадлежности, позволяя «отбору» приемлемых «каст» пересекать границы.Отбор происходит далеко от реальных границ, поскольку технологии позволяют глобальный паноптикум над людьми. В то время как элитам, товарам и деньгам разрешено свободное движение, целые классы людей ограничены, часто в невыносимых условиях. Поезд, везущий людей через границу Гватемалы, называется La Bestia, The Beast, поезд пропавших без вести.

Империя границ начинается на военной базе на границе Гватемалы / Гондураса и в Ираке, где спецподразделения пограничного патруля США и тактическое подразделение проводят тренировки и операции.Он цитирует отчет комиссии США по терактам 11 сентября: «Родина Америки — это планета» и слова генерала Джона Келли Министерства внутренней безопасности и Южного командования: «Я считаю, что защита юго-западной границы начинается в 2500 милях на юге, с Перу. . »

В 2014 году Совет Безопасности ООН принял Резолюцию 2178, призывающую государства-члены создать системы безопасности границ в целях борьбы с терроризмом. Но Миллер и Халпер документируют «секурократическую» войну против людей, направленную на преодоление антагонизма между имущими и неимущими, с взаимосвязанным пограничным контролем, исходящим из центров финансовой и политической власти.Он сообщает, что все, с кем он разговаривал на юге Мексики, были убеждены, что за всеми операциями милитаризованной полиции стоят США.

Empire of Borders подробно описывает применение пограничной безопасности на каждом континенте, долгую историю разделения детей, прибыльные корпорации, поворот в сторону Африки и контрастирующие рамки Демилитаризации границ и «Право на мир»: право на свободное передвижение, включая выезд и въезд в страну.

Автор описывает плачевные условия многих лагерей беженцев, лишенных туалетов, питьевой воды и медицинской помощи. Напротив, он подробно описывает, как люди всегда могли создавать сообщества сотрудничества и сотрудничества, основанные на управлении общими ресурсами для обеспечения предметов первой необходимости. Миллер также обладает острым чувством иронии, описывая стерильные, враждебные и антиутопические заведения мировой элиты.

Empire of Borders предоставляет основную и важную информацию о текущей ситуации с населением на границах.

Империя границ — Книжное обозрение

«Империя границ — расширение границ США по всему миру». Опубликовано Verso.

Джим Майлз

(Империя границ — Расширение границ США по всему миру. Тодд Миллер. Verso, Нью-Йорк / Лондон, 2019.)

В новой работе Тодда Миллера « Империя границ — Расширение границ США вокруг мира » обсуждается, как современная граница — современные границы — подвижны, позволяя при этом мобильность для одних и, по сути, заключение в тюрьму, подчинение и сдерживание для других.Недавно я просмотрел прекрасную книгу Грега Грандина Конец мифа: от границы до пограничной стены в сознании Америки (Metropolitan Books, 2019). В этой книге Грандин исследует, как США создают миф об исторической расширяющейся границе империи по сравнению с ее реальностью. Тодд Миллер берет эту тему и распространяет ее по всему миру с точки зрения потребности империи в «безопасности» и всех последствий, вытекающих из этого простого термина для современного современного мира.

О чем все это?

Большой вопрос в том, о чем он на самом деле? Он сводится к деньгам и власти империи над людьми мира, «впечатляющее неравенство [является] проблеском в самое сердце неустойчивой планеты, где у 1 процента самых богатых людей больше денег, чем у всей нижней половины человечества. Это то, о чем на самом деле [является] этот мир границ ». Множество произвольных границ по всему миру, большая часть которых определяется хищническим колониализмом, «редко … обсуждается с точки зрения нарушения прав человека, которое оно представляет, искусственного разделения и разделения людей — семей — и причиняемых им смерти и страданий … .военный и экономический аппарат, обеспечивающий господство немногих над большинством ».

В конечном итоге все сводится к имперскому контролю, «секурикратической войне»: «Наша цель — не сражаться с соперником, но поддерживать нашу имперскую позицию и поддерживать имперский порядок». Введение Миллера задает тон, поскольку «границы в некотором смысле укреплялись против бедных и делались прозрачными или просто стирались для богатых и могущественных». Размышляя над трюизмом Томаса Фридмана о скрытом кулаке вооруженных сил, охраняющем мир для Кремниевой долины, Миллер пишет о «мире, поля битвы которого находятся на границе, где богатые и могущественные встречаются с бедными и маргинализованными, которыми нужно управлять, ограничивать». , и умиротворенный.«За исключением того, что скрытый кулак больше не спрятан, а очень сильно у тебя в лице.

Общие темы

В современном взгляде Миллера на границы слежения проходят различные темы.

Самый важный из них — это то, что границы мобильны — они движутся в буквальном смысле с помощью военной техники, используемой для их патрулирования, а также множества перемещающихся блокпостов, контрольно-пропускных пунктов, наземных поисков, а также дронов, дирижаблей и самолетов-шпионов сверху. Граница не закончена, не закреплена, но очень подвижна, создавая открытое пространство для одних и ограниченное пространство для других.

В обсуждение входит много других идей. Проблемы коренных народов и значение слова «цивилизация» пронизывают всю работу. Это, очевидно, распространяется на колониализм, расизм, права человека, частную собственность по сравнению с общим достоянием, неолиберализм как экономическую модель, изменение климата и связанные с этим проблемы с войной и беженцами / мигрантами, а также экономическими мигрантами, как обсуждалось с НАФТА. Международный валютный фонд и его «программы структурной перестройки» с его требованиями приватизации становятся предметом обсуждения с Мексикой, Латинской Америкой и большей частью Африки.«Свободная торговля» вписывается в общую идею денег и власти, по сути являясь неолиберальным лозунгом, позволяющим корпорациям и большим деньгам перемещаться, ограничивая перемещение людей — коренных или иных — и разрушая их ранее успешные сельскохозяйственные, культурные и экономические общества. .

Но большая идея, глобальная империя подвижных границ находится на мексикано-палестинской границе. Да, взгляните на карту — географически эти две пограничные области расположены настолько далеко друг от друга, насколько это возможно, но лежащие в их основе сходства слишком реальны, слишком сильны и слишком смертоносны.

Израиль

Неудивительно, что в центре всего этого находится Израиль, в котором находится крупнейший в мире кластер технологических компаний, работающих над созданием все большего количества средств безопасности. Миллер цитирует Джеффа Халпера, который говорит: «Войны больше не войны: это операции… Израиль продает больше, чем оружие. Это продает состояние безопасности ».

Это «порода людей двадцать первого века, скрытая за словом« безопасность ». Исследуется Каландия, один из многих портов безопасности в израильской стене, где его «операции» представляют «процесс как многогранный и ритуальный акт подчинения перед солдатами и камерами».Что касается тюрьмы под открытым небом в Газе, представитель службы безопасности Израиля, выступая на одной из многих конференций по безопасности, которые посетил Миллер, сказал: «Мы многому научились у Газы. Это отличная лаборатория », последний термин, по-видимому,« часть обыденного языка », также использовался в качестве ориентира для границы с Мексикой. Другой представитель отдела безопасности сказал: «Мы строим ее [систему наблюдения] в реальных условиях». Это была не просто война, это была лаборатория ».

Израиль — оппортунист с равными возможностями, торгующий со многими странами по всему миру, расширяющий границы империи и помогающий правительствам менее суверенных штатов сдерживать и сдерживать местное население, коренные народы мира, позволяя корпорациям и финансистам собирать урожай. богатства мира для избранных.Он возвращается домой в США, поскольку внутренние механизмы контроля являются отражением того, что применяется на теоретических границах. Мало того, что границы империи пытаются двигаться все дальше и дальше от границы хартленда к периферии подчинения, эти методы также используются внутри страны для контроля любых беспокоящих элементов, которые могут возражать правительственной и корпоративной политике на родине.

Работы Миллера легко доступны, благодаря сочетанию личного опыта, создающего сильный анекдотический стиль отчетности в сочетании с явно сильной исследовательской базой для других точек зрения и дополнительной информации.Его следует включать в любое обсуждение границ и границ, иммигрантов, мигрантов и беженцев, а также в любое обсуждение нашей неолиберальной социально-экономической парадигмы, которая пытается контролировать мир с помощью своего мобильного телефона Empire of Borders .

— Джим Майлз — канадский педагог и постоянный автор / обозреватель авторских статей и рецензий на книги в «Палестинские хроники». Его интерес к этой теме изначально проистекает из экологической точки зрения, которая охватывает милитаризацию и экономическое подчинение мирового сообщества и его превращение в товар корпоративным управлением и американским правительством.

Империя границ с Тоддом Миллером — Эша

Сегодня Тодд Миллер присоединяется к нам, чтобы рассказать о своей новой книге «Империя границ». То, что происходит на границе США и Мексики, — это лишь верхушка айсберга. Государство безопасности США действует во всем мире и ведет войну с бедными.

Мы прибыли на гватемальскую военную базу в Закапе жарким утром в начале июня. Впереди были закрытые ворота, которые охраняли солдаты в зеленом камуфляже для джунглей и в гибких шляпах, с автоматами в руках.Закапа, одна из 22 столиц департаментов страны, находится на восточной границе с Гондурасом. Его название происходит от науатля; это означает «река травы». Из Сакапы, если вы хотите поехать в Браунсвилл, штат Техас — ближайшую точку в Соединенных Штатах, — вам придется проехать почти 1440 миль по суше, в основном по шоссе Мексиканского залива. Но если вы хотите увидеть границу с США, вам вообще не нужно ехать; он уже прибыл в этот небольшой город в Гватемале. Вот почему я был там.

Я приехал с коллегой-исследователем и фотожурналистом Джеффом Эбботтом на встречу с оперативной группой Хорти, новым пограничным патрулем Гватемалы, но я совершенно не был уверен, что они впустят нас.Мы опоздали на два часа. К счастью, солдаты, которые выглядели так, как будто они были подростками, меня выслушали. Я рассказал о 200-мильном пути, который мы проделали, чтобы добраться до Сакапы из Сан-Педро-Сула, где мы были накануне. Я сказал им, что автобусы в Гондурасе не ходят по ночам, и водитель автобуса сегодня утром решил позавтракать 45 минут (я опасался добавлять эту последнюю деталь, потому что, действительно, как я мог его винить? чтобы построить мой корпус). Я рассказал им о задержке на международной границе.Они кивнули, потому что знали. Они знали, что значит путешествовать, переезжать, мигрировать, особенно через международные границы — это было чревато трудностями, включая бесконечную череду контрольно-пропускных пунктов. На базе Сакапа я задавался вопросом, будет ли разрешен въезд в Соединенные Штаты кому-либо из солдат, стоявших передо мной, возможно, из одной из многих бедных общин Гватемалы. Интересно, сколько пробовали.

Мы живем в мире включенных и исключенных, тех, кто может отдыхать (и заниматься бизнесом), где им заблагорассудится, и тех, кто окружен границами и вооруженной охраной.И многим из этих вооруженных охранников, как это явно было в случае с солдатами на базе Сакапа, самим не позволят пересечь значительную часть политических границ земного шара. ….

В Закапе мы ждали, пока один из солдат звонит по телефону. Мы постарались найти тень под нависающей над входными воротами гофрированной металлической крышей. С того места, где мы стояли, открывался вид на выжженную гору с «Сегунда Бригада де Инфантерия C.G.R.C.» (Вторая пехотная бригада) начертано на земле на склоне горы большими белыми буквами среди кустов и маленьких кустарниковых деревьев под чем-то похожим на вышку сотовой связи.Военная база находилась в Центральноамериканском сухом коридоре — длинной полосе территории, которая простиралась до Гондураса, Сальвадора, Никарагуа и Панамы — и именно в этот момент, в июне 2015 года, они переживали историческую засуху. Для мелких фермеров в регионе засуха должна была съесть урожай, оставив голод в месте, которое климатолог Крис Кастро назвал «эпицентром» изменения климата в Америке. Эти засухи продолжаются уже много лет (в 2009 году президент Гватемалы Альваро Колом объявил «состояние бедствия» или голода), и, по словам Кастро, если тенденции к изменению климата сохранятся, ситуация ухудшится.

Мало того, что эпоха изменения климата на планете, которую некоторые называют антропоценом, стала ударом для такого места, как Гватемала, она сопровождалась беспрецедентной активизацией пограничной милитаризации по всему миру. Долгосрочные прогнозы предсказывают, что экологические потрясения приведут к беспрецедентным масштабам миграции людей. У меня было достаточно времени подумать обо всем этом, пока мы ждали разрешения.

Наконец звонивший солдат вернулся.«Вы с BORTAC?»

Я был ошеломлен. Правильно ли я его расслышал?

Солдат мог узнать о BORTAC только одним способом — это спецназ и тактическое подразделение Пограничного патруля США. Агенты BORTAC, должно быть, уже стояли у этих ворот раньше. Даже в Соединенных Штатах очень немногие люди знали об операциях BORTAC в стиле спецназа в приграничных районах США или о его «глобальных возможностях реагирования».