Фрэнсис Бэкон и его идеи

Фрэнсис Бэкон родился в 1561 г. в Лондоне в семье лорда-хранителя печати. В течении трех лет учился в Кембридже, но, очевидно, схоластическая обстановка в университете не отвечала его характеру, и он покинул университет, так и не получив степени ради дипломатической службы и связанных с ней путешествий по Европе. После смерти отца основная часть наследства досталась его старшему брату, и Фрэнсис был вынужден вернуться в Англию и профессионально заняться юриспруденцией.

Разносторонняя творческая натура Бэкона проявляла себя в научных экспериментах, литературных и научных сочинениях, большую часть которых он не довел до конца, в политике и придворной дипломатии. Его политические проекты в качестве члена палаты общин не нашли понимания при дворе, поэтому успешный карьерный рост Бэкона стал возможен только при новом короле, Якове I Стюарте.

Бэкон становится хранителем печати, как его отец, лордом-канцлером (министром юстиции), бароном Веруламским и виконтом Сент-Альбанским, выгодная женитьба и наследство брата приносят ему богатство. Этой блестящей карьере был неожиданно положен конец, когда в 1621 г.

Бэкона обвинили во взяточничестве и лишили всех должностей. Будучи на покое, Бэкон продолжил свои активные литературные и научные занятия. С целью реабилитироваться в глазах короля написал «Историю Генриха VII» (1621). Один из опытов с замораживанием органических тел окончился для Бэкона тяжелой простудой, от которой он скончался в 1626 г.

Основной труд Бэкона в области философии и научной методологии — это «Великое восстановление наук», которое включало в себя по плану шесть частей, однако этот обширный план Бэкону не удалось полностью воплотить в жизнь. Он написал несколько работ, представляющих части данного сочинения. Не все из них ему удалось довести до конца, но тем не менее он опубликовал первую часть — «О достоинстве и приумножении наук» (1623), посвященную в основном классификации наук, и вторую часть — «Новый органон, или истинные указания для истолкования природы» (1620). Незаконченная часть под названием «Естественная история» была издана уже посмертно в 1627 г.

Эмпирическая методология. Свою задачу на поприще науки Бэкон видел в том, чтобы превратить процесс научного познания в практическое занятие, совершающееся при опоре на человеческие способности: разум, воображение и чувства. Для этого, с его точки зрения, необходимо в первую очередь установить правильное соотношение и связь между человеческими способностями и предоставить каждой из них соответствующие приемы и способы действий. Только сам человек может и должен превратить свой разум и свои познавательные способности в действенное орудие, направить их к высокой цели познания природы.

Однако прежде чем двигаться вперед в деле науки, нужно поработать над самим инструментарием познания. Ход человеческого познания следует изменить и усовершенствовать, а для этого предстоит научиться по-новому управлять разумом. Идея Бэкона заключается в том, чтобы «вся работа разума была начата сызнова и чтобы ум уже с самого начала никоим образом не был предоставлен самому себе, но чтобы он был постоянно управляем и дело совершалось как бы механически».

Успех в деле познания заключается не в природном таланте или собственном уме ученого, как подчеркивает Бэкон, действие с помощью инструмента больше зависит от самого инструмента, чем от умелости руки; «ни голая рука, ни предоставленный самому себе разум не имеют большой силы. В этом должно состоять преимущество новой философии перед древними, которые только пользовались силой разума и применяли ее в естественном виде, не подвергая ни усовершенствованиям, ни критике.

В деле науки важно не то, когда и кем открыта та или иная истина, авторитет древности не должен стеснять прогрессивное развитие науки, которое движется вперед, соответственно, со временем все глубже и глубже проникая в тайны природы. «Истину надо искать не в удачливости какого-либо времени, которая непостоянна, а в свете опыта природы, который вечен».

Методология Бэкона предполагает критическую часть, посвященную очищению или освобождению человеческого познания от всего того, что совершается стихийно, что уводит разум с истинного пути, искажает работу человеческих чувств. С положительной стороны суть бэконовского эмпиризма в том, что работа разума должна опираться на чувственный материал, разум должен следовать природе самих вещей и не пытаться действовать самостоятельно, в отрыве от них.

Для правильной работы разума необходима новая логика, логика, которая была бы сосредоточена на применении разума к творениям природы. В отличие от формальной логики, которая имеет дело с абстракциями и пытается таким образом проникнуть в суть вещей, «эта наука исходит не только из природы ума, но и из природы вещей» и как следствие она по необходимости «везде будет сопровождаться и освещаться наблюдениями природы и опытами».

Такова главная цель бэконовского «нового органона» — науки, прокладывающей разуму путь в глубины природы, позволяющей разуму действовать таким образом, чтобы он
«действительно рассекал бы природу и открывал бы свойства и действия тел и их определенные в материи законы».

Учение об идолах. Наряду с естественными орудиями познания — разумом и чувствами, существуют также естественные трудности, мешающие человеку встать на путь строгого научного познания. Эти враждебные науке силы, или идолы, как их называет Бэкон, по большей части являются врожденными особенностями человеческой природы, и избавиться полностью от них невозможно, однако бороться с ними каждому ученому необходимо.

Всего Бэкон выделяет четыре вида идолов: идолы рода, идолы пещеры, идолы рынка и идолы театра. Особо опасен «идол рода», подталкивающий человека к тому, чтобы собственную природу отождествлять с природой вещей, в современной науке это называется антропоморфизмом.

Каждый человек склонен в первую очередь доверять своим собственным чувствам и считать: «Это истинно, поскольку так говорят мои глаза». С позиции ученого за этим предубеждением скрывается естественная ограниченность наших чувств: «Ошибочно утверждают, что человеческое чувство есть мера вещей; наоборот, все представления, как чувства, так и разума, являются аналогиями человека, а не Вселенной.

Человеческий разум (как неровное зеркало) примешивает к природе вещей свою собственную природу, таким образом искажая и уродуя ее». Тем не менее наши чувства, хотя и достаточно часто ошибаются, могут, как уверен Бэкон, помогая друг другу и используя приборы, инструменты, давать достоверные знания.

Подчеркивая необходимость активности со стороны ученого, Бэкон одновременно выявляет и подвергает критике самые различные проявления антропоморфизма, которые наука должна искоренять.

Человеку свойственно в большей мере учитывать подтверждения своей точки зрения, нежели доводы противоположные; человек зачастую следует на поводу у своего воображения; недостаточность данных чувств склоняет его к тому, чтобы отдавать предпочтение видимому перед невидимым, которое остается вне исследования.

Другое проявление идола рода — склонность к телеологическим, целесообразным объяснениям в природе: «Человеческий разум в силу своей склонности легко предполагает в вещах больше порядка и единообразия, чем их находит. И в то время как многое в природе единично и совершенно не имеет себе подобия, он придумывает параллели, соответствия и отношения, которых нет».

Заимствуя образ у Платона, Бэкон разоблачает опасность для науки также идола пещеры, за которым стоят индивидуальные склонности и предпочтения человека, отражающие его уникальный жизненный опыт: очень часто человек склонен думать так или иначе в силу личных обстоятельств жизни, особенностей воспитания, сложившихся привычек, каких-то случайных личных привязанностей, не имеющих отношения к науке, или под влиянием вообще подвижности и переменчивости личного характера.

«Человеческий разум не сухой свет, его окропляют воля и страсти, а это порождает в науке желательное каждому». В отличие от идола рода идол пещеры проявляется в каждом человеке индивидуальным образом, и в этом состоит трудность борьбы с ним.

Принцип номинализма всегда настраивал сторонников эмпирической методологии на крайне критическое отношение к словам, поскольку в науке очень часто слова подменяют собой суть дела. В этой области главным противником является идол рынка или площади, утверждающий: «Это истинно, потому что так все говорят», — такая установка ведет к некритическому использованию обыденных представлений, включению в науку обыденного словоупотребления.

Идолы рынка пользуются словами двух родов: во- первых, это имена несуществующих вещей, и с ними бороться достаточно легко (таковыми Бэкон считает слова: «судьба», «перводвигатель», «круги планет», «элемент огня»), а второй род — имена существующих вещей, но неясные, плохо определенные и необдуманно и необъективно отвлеченные от вещей. У таких слов различная степень пригодности для научного употребления: так, по Бэкону, понятия «мел» и «глина» хороши, а «земля» — нет из-за своей неопределенности.

Сюда же относится критика Бэконом формальной логики и в первую очередь теории силлогизма, работающей со словами: при очевидной достоверности подобного доказательства здесь есть «та возможность ошибки, что силлогизм состоит из предложений, предложения из слов, а слова — это символы и знаки понятий. Поэтому, если понятия разума … дурно и опрометчиво отвлечены от вещей, смутны и недостаточно определены и очерчены… то все рушится».

Слова в любом случае есть не более чем «образы вещей», и возникают они вследствие молчаливого договора между людьми, поэтому здесь велика возможность ошибки.
Следующее препятствие, которое сопровождает научное познание — это авторитет унаследованных от прошлого и признанных большинством теорий. Таков идол театра, как его называет Бэкон, поскольку философские теории или некритически принятые аксиомы и догмы создают свой вымышленный мир, подобно спектаклю на сцене, и таких представлений ученые способны разыгрывать очень много.

Возражая философам рационалистического толка, которые предоставляют преимущество деятельности ума и ограничиваются немногими тривиальными опытами, Бэкон не одобряет и тех философов, которые замыкаются в круге тщательного изучения отдельных опытов и при этом игнорируют все остальное, и уж тем более он не согласен с теми, кто примешивает к философии богословие или предания древности.

Проделав критику методов познания, доставшихся науке в наследство от прошлых веков, в положительной части своего учения о познании Бэкон сосредоточился на двух главных задачах: во-первых дать развернутую программу развития научного познания путем классификации наук, и создать «новый органон», новую логику, ориентированную на работу разума не со словами, а с данными наблюдений и искусственно поставленными опытами.

Классификация наук, по мысли Бэкона, должна содержать не только те науки, которые уже известны, но также и те, которые еще только предстоит создать. Наиболее правильным Бэкон считал делить науки в соответствии со способностями разумной души человека. Так память предоставляет нам возможность заниматься историей. История должна делиться на естественную историю природы и историю гражданскую.

Первая должна исследовать проявления природы в трех направлениях: природу в ее естественном течении, различные отклонения от естественного хода природы и, наконец, природу, преобразованную человеческим воздействием. История гражданская, история людей, должна включать в себя помимо церковной и политической еще историю промышленности, литературы и искусства.

Поэзия есть результат проявления человеческой фантазии как в словесных образах искусства, так и вообще в познании. Бэкон убежден, что образы древней мифологии, изложенные поэтическим языком, при соответствующем истолковании способны многое раскрыть и для современной науки. К подобным толкованиям Бэкон сам неоднократно прибегает в своих сочинениях.

Наука создается усилиями разума, она делится по источнику знания на богодухновенную теологию и философию, или же Книгу Священного Писания и книгу Природы. К области естественной теологии или божественной философии Бэкон относит познание Бога, ангелов, демонов и духов, а также человеческой души с ее невидимой чисто духовной стороны, но оговаривается, что об этом написано достаточно и написанное содержит много сомнительного, и поэтому здесь скорее требуется уточнение и критика уже написанного.

«Ведь Бог никогда не творил чуда для того, чтобы обратить в веру атеиста, ибо тот может прийти к познанию Бога и с помощью самого света природы; чудеса же существуют для обращения идолопоклонников и суеверных, которые уже познали божество, но не нашли достойного его почитания».

Атеизм, считает Бэкон, лучше суеверия, ибо он оставляет человеку разум, науку, философию, а суеверие предпочитает им фанатизм толпы. Поэтому наука и религия могут вполне сосуществовать, если будут соблюдать принцип взаимного невмешательства и согласия.

Наука делится на три части, занимающиеся познанием Бога, природы и человека.
Главное внимание Бэкон уделяет природе и человеку в их взаимосвязи, явным образом проявляющейся на практике. Самое главное для понимания естественной науки о природе и ее связи с практической деятельностью — это убеждение Бэкона в том, что
«искусственное отличается от естественного не формой или сущностью, а только действующей причиной», поэтому следует выделить в едином учении о природе два направления: исследование причин и получение результатов и разделить его на теоретическую и практическую части. Первая из них делится на физику и метафизику, а последняя на механику и так называемую «естественную магию».

Метафизика как учение о формах природы. Бэкон считает необходимым внести уточнение в понимание соотношения метафизики и первой философии. Первая философия, изучающая бытие, основные категории, логические и математические принципы, подвергается критике как использующая нечетко определенные понятия
«бытие», «субстанция», «качество», «действие и страдание», но сохраняется им по наследству от схоластики и Аристотеля как единая основа научных знаний.

От первой философии как «общей матери всех наук» Бэкон отличает метафизику, которая в его понимании должна быть учением о формах природы. Таким образом, метафизике в отличие от первой философии отводится особая предметная область, находящаяся не вне природы, а являющаяся важнейшей, по мнению мыслителя, частью самой природы.

Соглашаясь в целом с аристотелевским учением о четырех видах причин и представлением о знании как знании причин, Бэкон уточняет, что целевые причины скорее вредят беспристрастному рассмотрению вещей, а материальные и движущие как внешние для процессов, идущих в самой форме, имеют подчиненное значение для науки.

Главное исправление, вносимое Бэконом в это учение, состоит в отказе от убеждения,
«отдающего формам первенство сущности», теперь у Бэкона под формой понимается не особая сущность, а закон, которому подчиняются качества тел и взаимные превращения одних тел в другие. Формы определяются Бэконом как законы, «которые создают какую-либо простую природу, как, например, теплоту, свет, вес во всевозможных материях и воспринимающих их предметах. Одно и то же есть форма тепла или форма света и закон тепла или закон света».

В области практических наук физике и метафизике соответствуют механика и так называемая естественная магия, призванная служить вполне практическим желаниям человека. При помощи знания о формах природы Бэкон считает возможным выйти за пределы установленного порядка природы, решить проблемы продления жизни, омоложения, превращения одних тел в другие, например получить золото из других металлов. Однако прежде наука должна выработать точную методологию, ведущую разум к обнаружению форм природы исключительно в самой природе.

Новая логика и индукция. Путь рассуждений разума должен начинаться от точно установленных фактов природы. Поэтому познание следует начинать с естественной и опытной истории, собирающей материал опытов и наблюдений, упорядочивающей его в виде специальных таблиц-перечней, и затем применять истинную и законную индукцию.

Бэкон противопоставляет дедукции как главному приему аристотелевской логики индукцию, но не простую, через перечисление, а научную. «Индукция же, которая будет полезна для открытия и доказательства наук и искусств, должна разделять природу посредством должных разграничений и исключений. И затем после достаточного количества отрицательных суждений она должна заключать о положительном».

Движение от отдельных фактов к общим аксиомам должно совершаться постепенно и последовательно путем восхождения от опытов к аксиомам все большей общности и обратно — от «светоносных» опытов, дающих общее знание, к опытам «плодоносным», дающим практические результаты.

Метод таблиц, в которых упорядочиваются многообразные описания природы, применяется Бэконом следующим образом: составляются несколько типов таблиц. Таблицы присутствия содержат перечисление различных, неподобных субстанций, в которых присутствует интересующее нас общее свойство, например тепло: это — солнечные лучи, пламя, горячие жидкости, животные и т. д.

Причем утверждается необходимая связь формы и явления свойства в опыте: форма не может быть там, где нет естественного свойства. Таблица отсутствия перечисляет примеры как раз таких субстанций, которые близки случаям присутствия, но лишены этого свойства. Например, лучи лeны холодны, жидкости в природе остаются обычно холодными, в растения и в насекомых в отличие от всех животных мы не обнаруживаем тепла.

Эти отрицательные примеры, или инстанции, по мысли Бэкона, чрезвычайно ценны при индуктивных выводах, поскольку строго ограничивают круг возможных выводов. Составляются также таблицы степени, демонстрирующие различные степени возрастания или убывания свойства в различных субстанциях: в тех же животных, жидкостях.

В целом действия разума при рассуждении с помощью таблиц состоят в отбрасывании таких природ, «которые не встречаются в каком-либо примере, где присутствует данная природа, или встречается в каком-либо примере, где отсутстует данная природа, или встречается растущими в каком-либо примере, где данная природа убывает, или убывают, когда данная природа растет».

Так, в одном случае, проделав соответствующие процедуры с таблицами, Бэкон приходит к выводу, что причина теплоты заключена в движении частиц материи, и тепло мы можем рассматривать как частный случай движения. Однако Бэкон разделяет тепло и холод как две различные природы.

В этом случае, как и во многих других, Бэкон следует при всем своем новаторстве науке эпохи Возрождения. Он также является противником теории Коперника и помещает покоящуюся Землю в центр мироздания, считает возможным зарождение жизни из продуктов гниения, пользуется учением о духах, мертвых и жизненных.

Материя понимается им в первую очередь как многообразные качественно определенные вещи, философ только постулирует, что «исследование природы происходит лучше всего тогда, когда физика завершается математикой». В этом смысле его собственная методология была для самого Бэкона лишь проектом.

В полном соответствии с требованиями нового органона осуществляется научная деятельность лишь в идеальном научном государстве, изображенном Бэконом в трактате «Новая Атлантида» (1627), описывающем остров Бенсалем, где вся жизнь построена на принципе слияния общественной деятельности с научной, так что вся страна превращается на практике в единую гигантскую научную лабораторию, что приносит государству могущество, а его гражданам — благополучие и процветание.

2. Фрэнсис Бэкон. Философия права. Учебник для вузов

2. Фрэнсис Бэкон

С обоснованием новых философско-правовых идей в области теории закона выступил Фрэнсис Бэкон (1561—1626).

Отвергая схоластику и спекулятивный априоризм, он защищал и развивал эмпирический метод исследования природы (включая сюда и «природу человека»).

В программном произведении Бэкона «Великое восстановление наук» философско-правовой проблематике посвящен специальный раздел с характерным названием: «Образец трактата о всеобщей справедливости, или об источниках права, в одной главе, в форме афоризмов»[691].

Проблема «всеобщей справедливости» трактуется Бэконом в юридическом плане, в плоскости надлежащих качеств позитивного права, его источников и т. д. «В гражданском обществе, — писал он, — господствует или закон, или насилие. Но насилие иногда принимает обличье закона, и иной закон больше говорит о насилии, чем о правовом равенстве. Таким образом, существуют три источника несправедливости: насилие как таковое, злонамеренное коварство, прикрывающееся именем закона, и жесткость самого закона» (Афоризм I).

Бэкон проводит различие между законом по существу (справедливым законом, противостоящим насилию, включающим в себя принцип «правового равенства» и выражающим требования «всеобщей справедливости») и формальным законом (законом лишь по «обличью», форме, названию, словом — несправедливым, насильственным, антиправовым законом). Речь по сути дела идет о различении права и закона[692].

Имея в виду именно справедливые (правовые) законы, Бэкон писал, что «законы — якори государства» (Афоризм XXIII).

Наличие этого различения права и закона в концепции Бэкона тем более важно подчеркнуть, что в силу своего метода и преимущественного интереса к вопросам позитивного права он оказал заметное влияние на проникновение эмпирически ориентированного позитивистского метода в юриспруденцию, на становление позитивистской правовой науки и вообще развитие юридического позитивизма, представители которого, напротив, принципиально отвергают такое различие.

Характеризуя законы в качестве «главной силы и орудия» для достижения «счастья граждан», процветания общества и прочности устоев власти, Бэкон признает, что большинство законов неспособны к выполнению этих целей. «Поэтому, — пишет он, — мы хотим по мере наших возможностей показать, что некоторые законы должны стать своего рода «законами законов», и определять, что в каждом отдельном законе хорошо и что плохо» (Афоризм VI). Под этими «законами законов» по существу имеется в виду теория законов, учение о законе как источнике позитивного права[693].

Основные требования, которым должен отвечать закон, формулируются так: «Закон можно считать хорошим в том случае, если смысл его точен, если требования его справедливы, если он легко исполним, если он согласуется с формой государства, если он рождает добродетель в гражданах» (Афоризм VII).

Касаясь дел, в отношении которых имеются пробелы в законодательстве, Бэкон считает, что такие дела должны рассматриваться только судами высшей инстанции. «Ведь право дополнять закон и расширять границы его применения или же смягчать его действие, — подчеркивает он, — мало чем отличается от права издавать законы» (Афоризм XXXVII).

Он выступает за весьма осторожное обращение к судебным прецедентам как источнику права, что вполне естественно при его явно отрицательном отношении к судейскому правотворчеству. Превращение судьи в законодателя характеризуется им как произвол. «Судьям, — пишет он, — надлежит помнить, что их дело «jus dicere», а не «jus dare»— толковать законы, а не создавать и издавать их. Иначе будет похоже на ту власть, какую присваивает себе римская церковь, которая под предлогом толкования Писания не останавливается перед добавлениями и изменениями, находит там то, чего нет, и под видом охраны старого вводит новое»[694].

Помимо составления свода законов (куда должны войти законы, составляющие общее право, а также основополагающие законы или статуты, сборники описаний процессов и приговоров),

Бэкон придает важное значение подготовке вспомогательной литературы к данному своду, в том числе институций (курсов по наиболее сложным вопросам правовой науки), словаря юридической терминологии, исследований о юридических нормах и принципах, выводимых из самого права, сборников «юридических древностей» (т. е. сочинений историко-правового профиля и предшествующих своду правовых источников), разного рода «сумм» (кратких систематических изложений юридического материала по определенным разделам и темам для помощи в первичном ознакомлении с правом), собраний всевозможных процессуальных формул по каждому разделу права.

В целом можно сказать, что бэконовские суждения о свойствах позитивного закона, о том, каким должен быть позитивный закон (и иные источники позитивного права), являются философско-правовой конкретизацией и позитивной экспликацией представлений о должном, справедливом, правовом законе.

Значительная новизна и глубина бэконовского подхода состоят в осознании необходимости концепции различения права и закона и в использовании потенциала и смысла (эвристического, гносеологического, методологического, аксиологического) данной концепции именно применительно к теории позитивного права. Философско-правовая концепция Бэкона вместе с тем наглядно демонстрирует то важное обстоятельство, что данное различение находится не где- то вне теории позитивного права, а является существенной предпосылкой и необходимым составным моментом самой этой теории.

Материалистическая традиция в философии Нового времени.

Фрэнсис Бэкон

Материалистическая традиция в философии Нового времени. Фрэнсис Бэкон Фрэенсис Бэкон (1561-1626) был видной политической фигурой Англии первой четверти семнадцатого столетия. Сын лорд-канцлера Николая Бэкона, он сам становится лорд-канцлером Англии в 1618 году, до этого

Бэкон[366]

Бэкон[366] Опыты или наставления нравственные и политические[367]О человеческой природеПрирода в человеке часто бывает сокрыта, иногда подавлена, но редко истреблена. Принуждение заставляет природу жестоко мстить за себя, поучения несколько смиряют ее порывы, но только

53. Фрэнсис Бэкон – основатель эмпиризма

53. Фрэнсис Бэкон – основатель эмпиризма Фрэнсис Бэкон (1561–1626) – английский философ, родоначальник методологии опытной науки. В своих исследованиях он обратил внимание на необходимость наблюдений и опытов для обнаружения истины.

Бэкон подчеркивает, что наука служит

9.1. Познание и опыт (Фрэнсис Бэкон)

9.1. Познание и опыт (Фрэнсис Бэкон) Родоначальником новой философии был английский мыслитель Фрэнсис Бэкон, который начинал свои рассуждения с критики предшествующей XVII в. философии, говоря, что она довольно мало продвинула людей по пути познания и слабо способствовала

Фрэнсис Бэкон. Познание и опыт

Фрэнсис Бэкон. Познание и опыт Родоначальником новой философии был английский мыслитель Фрэнсис Бэкон, который начинал свои рассуждения с критики предшествующей XVII в. философии, говоря, что она довольно мало продвинула людей по пути познания и слабо способствовала

c) Рожер Бэкон

c) Рожер Бэкон Рожер Бэкон работал главным образом в области физики, но его работы остались без влияния; он изобрел порох, зеркало, телескопы; умер в 1294

A.

Франциск Бэкон

A. Франциск Бэкон Уже до Бэкона забросили потустороннее содержание, потерявшее благодаря своей форме ту свою заслугу, что оно является истинным, ничего не представлявшее собою для самосознания, для уверенности в своей собственной достоверности, для своей

Ф. Бэкон

Ф. Бэкон У Фр. Бэкона связь с его философией выявляется при характеристике искусства, в частности, поэзии, как познания. «Мы с самого начала, – пишет он, – назвали поэзию одним из основных видов знаний…»[266]. Для Бэкона, философа Возрождения и в еще большей степени

5. Р. Бэкон

5. Р. Бэкон Необходимо, хотя бы совсем кратко, рассказать о существенном вкладе Роджера Бэкона (1214–1292) в развитие естествознания и философии позднего средневековья. Исходные принципы его философии состоят в том, чтобы прежде всего преодолеть преграды в сознании людей. По

1. Ф. Бэкон

1. Ф. Бэкон Первым и величайшим исследователем природы в Новое время был английский философ Фрэнсис Бэкон[94] (1561–1626).В своих исследованиях он вступил на путь опыта и обратил внимание на исключительную значимость и необходимость наблюдений и опытов для обнаружения истины.

Маг, а значит — философ, Фрэнсис Бэкон

Маг, а значит — философ, Фрэнсис Бэкон На Фрэнсиса Бэкона (1561–1626), знаменитого англичанина, часто указывают как на одного из отцов науки. Благодаря ему эксперимент как научный метод получил интенсивное развитие. Я обратила внимание на то, что основные труды Фрэнсиса

IX. Бэкон и античность

IX. Бэкон и античность Интерес к античности пронизывает всю историю европейской цивилизации. В разные времена и в разных общественных и идейных условиях он принимал различные формы, сосредоточивался то на одних, то на других источниках, воплощался в различном их

Глава VII. ФРЭНСИС БЭКОН

Глава VII. ФРЭНСИС БЭКОН Фрэнсис Бэкон (1561—1626), хотя его философия во многих отношениях и неудовлетворительна, имеет неувядаемое значение как основатель современного индуктивного метода и зачинатель логической систематизации процесса научной деятельности.Он был сыном

Познание и опыт. Фрэнсис Бэкон

Познание и опыт. Фрэнсис Бэкон Родоначальником новой философии был английский мыслитель Фрэнсис Бэкон, который начинал свои рассуждения с критики предшествующей XVII в. философии, говоря, что она довольно мало продвинула людей по пути познания и слабо способствовала

ФРЭНСИС БЭКОН (1561–1626)

ФРЭНСИС БЭКОН (1561–1626) Английский философ, родоначальник английского материализма. Лорд-канцлер при короле Якове I. Основатель опытной науки Нового времени. В трактате «Новый органон» (1620) провозгласил целью науки увеличение власти человека над природой, предложил

История речи Джуди Дюкан

Фрэнсис Бэкон был британским государственным деятелем и философом, которого считают отцом экспериментальной науки. Он изложил принципы индукции, которые стали важным поворотным моментом в западных научных исследованиях. Бэкон разработал метод исследования, позже названный позитивизмом, в котором он перечислял события и их характеристики, отслеживая их связь друг с другом. Члены Лондонского королевского общества, основанного после смерти Бэкона, основывали свою работу на философских и методологических трудах Бэкона.

Бэкон был юристом и членом британского парламента. Он писал по вопросам права, государства и религии, а также о современной политике. Он также публиковал тексты, в которых размышлял о возможных концепциях общества, вопросах этики ( «Очерки», ) и натурфилософии ( «Развитие обучения», ).

При Якове I, короле Англии, Бэкон стал лордом-канцлером, высшим политическим постом в стране. Его слава и влияние распространились в последние годы его жизни.

Бэкон о языковых барьерах на пути к истине

Под «языком» Бэкон понимал письменное представление мира. Бэкон был первым, кто предположил, что миру нужен устойчивый, универсальный письменный сценарий для передачи научной истины. Его меньше интересовал религиозный вопрос о том, какой язык является первоначальным совершенным языком, а больше интересовало создание искусственного, недвусмысленного языка, позволяющего прийти к ясному мышлению и прийти к истине.

В первой части своей основной работы, Novum Organum (Новый метод), Бэкон описал способы, которыми двусмысленность входит в язык. Он выделил различные препятствия для ясного мышления, которые назвал «идолами» ( idola). Включены следующие барьеры на пути к истине:

1. Идолы Племени берут свое начало в производстве ложных понятий из-за человеческой природы, потому что структура человеческого понимания подобна кривому зеркалу, которое вызывает искаженные отражения (вещей во внешнем мире).
2. Идолы Пещеры или Логова состоят из концепций или доктрин, в которые верит человек, но которые не имеют под собой истинной основы. Эти идолы возникают в результате образования, обычаев, случайного или случайного опыта.
3. Рыночные идолы основаны на ложных представлениях, полученных в результате публичного человеческого общения. Они проникают в наше сознание через слова и имена.
4. Идолы театра — это предрассудки, вытекающие из принятых или традиционных философских систем. Эти системы напоминают пьесы, потому что представляют собой вымышленные миры, которые никогда не подвергались экспериментальной проверке или испытанию на опыте.

Бэкон привел примеры путаницы, вызванной идолами. Он также поднял проблему опоры на информацию, полученную через органы чувств, которую необходимо исправить с помощью экспериментов.

Бэкон утверждал, что точные наблюдения могут быть представлены точными понятиями, а затем точными словами. Это отличалось от концептуальной основы Аристотеля, которая начиналась с набора заданных категорий и анализировала все с их точки зрения. Подход был дедуктивным. С другой стороны, система Бэкона была индуктивной. Он продвигал наблюдение, а не уже сформированные категории, как средство открытия истины. Именно в поисках правды об охлаждении он умер от простуды, набив курицу снегом (Рассел, 19 лет).45, с. 542).

Бэкон о риторике

В своем труде «Развитие обучения » (1962) Бэкон выступил против риторики в том виде, в каком она была сформулирована его предшественниками. (См. его обсуждение Уилбуром Сэмюэлем Хауэллом в Wallace (1954).

Фрэнсис Бэкон концептуализировал риторику во многом так же, как и риторы его времени. волю». Бэкон также считал, что риторика обладает способностью «беспокоить разум» чрезмерно сложным языком, апелляциями к эмоциям или апелляциям к воображению.0003

Беспокойство Бэкона по поводу отрицательной силы эмоций в риторике было взято из классических источников и рамизма. Бэкон выступал против риторики, распространенной в Англии и Франции XVII века. Вместо этого он выступал за использование простого языка и прямого стиля.

Бэкон об обучении

Бэкон в своей книге 1605 Мастерство и прогресс в обучении критикует три тщеславия в обучении, которые он называет «болезнями». Он критикует их за то, что они тривиальны, являются пустой тратой энергии и имеют целью продвигать эго ученого, а не продвигать науку.

Смуты: «фантастическое обучение», «спорное обучение» и «деликатное обучение» (также обозначаемые как «пустые фантазии», «пустые ссоры» и «пустые притворства»).

Он описывает фантастическое обучение как своего рода лженауку, где идеи, которые нужно изучать, лишены содержания. Здесь он критикует астрологов и алхимиков 17 века. Под спорным изучением Бэкон имел в виду схоластов, занимающихся подробными исследованиями и невежественными спорами об аристотелевской философии и теологии. Бэкон использовал термин деликатное обучение для обозначения обучения, которое сосредоточено исключительно на словах, отдавая предпочтение стилю, а не содержанию.

Бэкон о заикании

Рисунок из теории юмора, комментарии Бэкона:

Дайверы, которых мы видим, делают трюки. В большинстве случаев причина может заключаться в охлаждении языка, из-за чего он менее подвижен. И поэтому мы видим, что натуралы обычно заикаются, и мы видим, что у тех, кто заикается, если они пьют вино умеренно, они заикаются меньше, потому что оно согревает, и, таким образом, мы видим, что заикающиеся заикаются больше при первом предложении заговорить, чем при продолжении, потому что язык при движении несколько нагревается. У некоторых также может быть, хотя и редко, сухость языка, которая также делает его менее склонным к движению, а также холодным, потому что это аффект, который приходит к некоторым мудрым и великим людям, как это случилось с Моисеем, который был lingue prœpeditœ, и многие заикания, которые мы находим, v??? холерик у мужчин холер, вызывающий сухость языка (из Froeschels & Rieber, 19).66, с. 6 И Бэкон, 1670, с. 376 (Век IV).

Избранные произведения Фрэнсиса Бэкона

Бэкон, Ф. (1627). Sylva sylvarum (Естественная история) Томас Ли, Лондон. цент. IV, стр. 376. (о заикании см. Google Книги http://books.google.com/books?id=YLxaUugQoY4C&pg=PA376&lpg=PA376&dq=Divers+we+see+do+stut&source=bl&ots=4kQUfxWubQ&sig=EJzsRck5TBKJRg3Yp5BT1BNgJ4s&hl=en& csfcS8LYB43y9ASZs7DKBw&sa=X&oi=book_result&ct=result&resnum=1&ved=0CAYQ6AEwAA#v=onepage&q=Divers%20we%20see%20do%20stut&f=false Проверено 1 мая 2010 г.

Bacon, F., The Works , изд. Дж. Спеддинг, Р.Л. Эллис и Д.Д. Хит, Лондон:

• (1889 г.), том. я
• (1887 г.), том. II
• (1887 г.), Том. III.
• (1901), Том. IV.
• (1889 г.), Том. В.
• (1890 г.), Том. ВИ
• (1892 г.), Том. VII

Бэкон, Ф. (1958), Очерки , ввод. О. Смитон. Лондон, Нью-Йорк.

Бэкон, Ф. (1962), Развитие обучения , изд. Г. В. Китчина, Лондон, Нью-Йорк.

Bacon, F. (1982), Neu Atlantis , пер. Г. Бугге, под редакцией Юргена Кляйна, Штутгарт.

Бэкон, Ф. (2000), Критическое издание основных работ , изд. Б. Викерс, Оксфорд/Нью-Йорк.

Рис, Г. и Джардин, Л. (ред.) The Oxford Francis Bacon

• (2000), vol. IV, изд. М. Кирнан: Развитие обучения
• (2000), том. XIII, изд. Г. Рис: The Instauratio magna: Последние сочинения
• (2000), том. XV, изд. М. Кирнан, The Essayes or Counsels, Civill and Morall
• Spedding, J. (ed.) (1861–74), Письма и жизнь Фрэнсиса Бэкона , 7 томов. Лондон.

Верулам, лорд Фрэнсис (1898 г.), Novum organum или истинные предложения по интерпретации природы , Лондон и Нью-Йорк.

Избранные произведения о Бэконе, расположенные в алфавитном порядке

Андерсон, Ф. Х. (1948). Философия Фрэнсиса Бэкона , Чикаго.

Бирман, Дж. (1963). Наука и общество в Новой Атлантиде и других утопиях эпохи Возрождения, PMLA , 78: 492—500.

Боуэн, CD (1993). Фрэнсис Бэкон. Нрав человека . Нью-Йорк.

Коэн, Дж. Л. (1970). Последствия индукции. Лондон.

Фаррингтон, Б. (1964). Философия Фрэнсиса Бэкона. Ливерпуль.

Гаукрогер, С. (2001). Фрэнсис Бэкон и трансформация философии раннего Нового времени , Кембридж.

Генри, Дж. (2002). Знание — сила. Как магия, правительство и апокалиптическое видение вдохновили Фрэнсиса Бэкона на создание современной науки. Кембридж.

Гессен, МБ (1964). Философия науки Фрэнсиса Бэкона. В DJ O’Connor (Ed.) A Critical History of Western Philosophy. Нью-Йорк, стр. 141–52.

Хилл, К. (1971). Интеллектуальные истоки английской революции . Оксфорд.

Джардин, Л. (1974). Фрэнсис Бэкон. Открытия и искусство дискурса. Кембридж.

Каргон, Р. Х. (1966). Атомизм в Англии . Оксфорд.

Кляйн, Дж. (2003a) Ссора Бэкона с аристотелианцами. Zeitsprünge 7, 19—31.

Мартин, Дж. (1992). Фрэнсис Бэкон, государство и реформа натурфилософии. Кембридж.

Мэтьюз, Н. (1999). Фрэнсис Бэкон. История убийства дхарактера , Нью-Хейвен и Лондон.

Пелтонен, М. (ред.) (1996), Кембриджский компаньон Бэкона , Кембридж.

Перес-Рамос, А. (1988), Идея Фрэнсиса Бэкона о науке и традиция знаний создателя , Оксфорд.

Куинтон, А. (1980). Фрэнсис Бэкон , Оксфорд.

Рис, Г. (1996). Спекулятивная философия Бэкона. В Пелтонене (ред.), стр. 121–45.

Рис, Г. (2000). Фрэнсис Бэкон (1561—1626). В W. Applebaum (Ed.), Энциклопедия научной революции от Коперника до Ньютона . Нью-Йорк и Лондон.

Росси, П. (1968). Фрэнсис Бэкон: от магии к науке . Лондон.

Рассел Б. (1945). История западной философии. Нью-Йорк: Саймон и Шустер.

Sessions, WA, Ed. (1990). Наследие текстов Фрэнсиса Бэкона , Нью-Йорк.

Sessions, WA (1996). Фрэнсис Бэкон снова посетил , Нью-Йорк, Лондон.

Симпсон, Д. (2005). Фрэнсис Бэкон (1561-1626) В Интернет-энциклопедии философии. Получено 26 мая 2010 г. с http://www.iep.utm.edu/bacon/.

Урбах, П. (1987). Философия науки Фрэнсиса Бэкона: отчет и переоценка. Ла Саль, Иллинойс.

Викерс, Б. (1968a). Фрэнсис Бэкон и проза эпохи Возрождения . Кембридж.

Vickers, B., Ed., (1968b). Необходимые статьи для изучения Фрэнсиса Бэкона , Hamden, Conn.

Wallace, K. (1943). Фрэнсис Бэкон о коммуникации и риторике, или: Искусство применять разум к воображению для лучшего движения воли. Чапел-Хилл.

Уоллес, К. (1967). Фрэнсис Бэкон о природе человека: способности души человека. Урбана, Иллинойс: University of Illinois Press.

Вебстер, К. (1975). Великая реставрация. Наука, медицина и реформа 1626—1660 , Лондон.

Загорин П. (1999), Фрэнсис Бэкон . Принстон.

Изучения Фрэнсиса Бэкона [Самое простое изложение и объяснение темы] Литературный йог

В этом сообщении блога на тему «Изучение» я рассмотрю следующие вопросы: человек делает. Основная идея «Об учебе» Фрэнсиса Бэкона – польза от учебы. Чтение помогает читателям справляться с разнообразными ситуациями.

Чтение также повышает интеллект и устраняет ограничения в сознании читателей.

В эссе рассказывается о правильном методе чтения различных тем и обсуждаются их преимущества. Например, история делает людей мудрыми; поэзия остроумная; тонкая математика; глубокая философия и т. д.

Короче говоря, тема «Изучения» заключается в том, как книги приносят огромную пользу читателю различными способами.

Три важных   Использование   Изучения

В самом начале Фрэнсис Бэкон формулирует три полезные цели   исследований : восторг, украшение и способности.

Первая утилита — чтение доставляет удовольствие читателю. Чтение в уединении и уединении стоит того, поскольку оно доставляет огромное удовольствие.

Например, если читателю нравится художественная литература, такая как « Алхимик» Пауло Коэльо .  Тогда поиски сокровищ развлекут его. Путешествие Сантьяго из Андалусии к пирамиде весьма восхитительно. Таким образом, занятия не только компенсируют скуку, но и доставляют огромное удовольствие читателю.

Во-вторых, это украшает дискурс. В письменной или устной дискуссии исследования помогают начитанному человеку демонстрировать свои знания более эффективно, чем это делает обычный человек.

Например, в «Об истине, любви и дружбе» Бэкон широко использует латинские фразы в этих эссе. Это показывает его превосходство в латыни. Поэтому Бэкон использует его для украшения в своих произведениях.

Исследования также улучшают способность суждения читателя и расположение вещей. Можно быть экспертом без образования. Однако есть различие между экспертом и образованным человеком. Эксперт может выполнить свой план и даже оценить ситуацию, но образованный человек может добиться большего успеха, давая советы, составляя планы и управляя делами. Следовательно, образованный человек лучше эксперта.

Я рассмотрел пример в видео ниже.

Эффект чрезмерных занятий

Этими тремя способами исследования служат читателю. Однако слишком много учиться опасно. Причина в том, что чрезмерные читатели ведут малоподвижный образ жизни. Когда читатель долго сидит, неподвижность делает тело вялым.

Точно так же чрезмерное использование украшенных слов и знаний в дискурсе приводит к противоположному результату. Слишком частое использование украшений выставило бы ученого человека показным. Бэкон также утверждает, что делать суждения, основанные на книжных знаниях, — это юмор ученого.

Рассмотрение и применение знаний без понимания практического мира являются неточными. Читатель должен уметь различать теорию и практическое применение при оценке.

В каждой ситуации Бэкон подчеркивает, что превышение чего-либо нежелательно. Поэтому учащийся должен поддерживать равновесие между учебой и другими видами деятельности, украшением и спором, теорией и практикой.

Бэкон повторяет свой главный тезис о том, что исследования оттачивают человеческую природу, а опыт совершенствует ее. Бэкон проводит аналогию между природными растениями и природными способностями человека.

Мы срезаем растения, которые могут расти в любом направлении, на вырост.

Учеба воспитывает природные способности человека. Это улучшает понимание читателем. Но это остается невыполненным до тех пор, пока человек не приобретет опыт, связанный с предметом изучения. Это означает, что знания и опыт делают чтение законченным.

Взгляды на исследования

Исследования приносят читателю различные преимущества. Однако не все мужчины ею восхищаются. Например, хитрые люди презирают учебу. Они думают, что это не помогает отдельным лицам. Они имеют дело с различными жизненными ситуациями без учебы. Поэтому для них учеба бесполезна.

Об этюдах Фрэнсиса Бэкона

Наоборот, простые люди восхищаются этюдами. Простые люди знают о пользе учебы и удивляются, увидев знающего человека.

С другой стороны, мудрецы извлекают максимум пользы из своих занятий, применяя теоретические знания на практике. Книги не рассказывают читателям об их прагматических аспектах. Человек приобретает способность применять знания в обучении посредством наблюдения. Бэкон подчеркивает, что книжных знаний недостаточно. Наша теоретическая информация является полной только тогда, когда мы используем ее в реальной жизни.

Реальный метод обучения

Чтобы извлечь максимальную пользу из книг, Фрэнсис Бэкон предлагает один метод обучения. Не следует читать, чтобы доказать, что другие ошибаются. Читатель ищет точки, которые он может использовать в аргументе. Читая с таким мотивом, читатель теряет то, что предлагает книга.

Читатель также не должен верить тому, что написано в книге, или принимать каждое слово на веру. Этот подход также проблематичен, потому что вместо того, чтобы использовать свой разум, читатель ничего не делает, кроме теоретического усвоения знаний.

Читатель также не должен читать только для беседы. Его будут волновать те моменты, которые он может использовать в обсуждении. В результате обучение становится поверхностным.

Вопреки этим подходам, читатель должен попытаться понять сообщение или аргумент(ы) автора. Например, читая « Эссе (1597)» Фрэнсиса Бэкона, мы не должны читать его, чтобы сбить кого-то с толку, слепо следовать ему и читать его целиком для беседы. Наилучшим подходом было бы рассмотреть, что Бэкон говорит по разным вопросам в Эссе .

Я хотел бы добавить, что наилучшей практикой чтения является синтопическое чтение. Мортимер Адлер утверждает, что в Как читать книгу синтопическое чтение или сравнительное чтение представляет собой анализ предмета, основанный на изучении человеком книг по той же теме.

Не все книги одинаковы

Однако Бэкон напоминает нам, что мы не можем следовать этому методу везде. Он говорит:

«Одни книги нужно пробовать на вкус, другие — глотать, а некоторые — пережевывать и переваривать».

Бэкон 209

Нам нужно прочитать некоторые книги (для развлечения) частично. Мы можем просмотреть части этих книг.

Нам нужно прочесть несколько других книг. Они необходимы для запоминания, чтобы мы могли использовать их в реальной жизни.

Есть только несколько книг, которые требуют нашего полного внимания. Нам нужно читать книгу с постоянным вниманием и усилием. В этих случаях аналитическое чтение имеет решающее значение.

Бэкон также предполагает, что мы можем изучать сокращенные версии и резюме неважных книг. Эти книги подобны дистиллированной воде, которая не имеет значения для дальнейшего использования. Таким образом, читатель должен выбрать правильный метод.

Польза от учебы

Бэкон также обсуждает влияние чтения, обсуждения и письма. Он говорит:

«чтение делает человека полноценным; конференция приводит к готовому человеку, а письмо делает человека точным ». (Bacon 1)

Чтение дает читателю знания. Когда человек читает книги одну за другой, знания расширяются. Таким образом, он наполняет читателя мудростью.

Подобно чтению, постоянное вовлечение в дискуссию делает начитанного человека хорошим собеседником. На конференциях практика мгновенного использования знаний и постоянная практика делают человека готовым к разговору на любую тему.

Кроме того, если читатель записывает свои мысли или мнения о книге, он может вернуться к ним позже, не напрягая память.

Если человек не делает ни одного из них, ему нужно делать вид, что он что-то знает, если он мало читает. В противном случае его неосведомленность станет очевидной. Более того, если человек не знает темы, ему нужно иметь присутствие духа.

А если человек мало пишет, ему нужно иметь значительную память, потому что он должен полагаться на свою память во всем, что он думает.

Польза от изучения различных предметов

Фрэнсис Бэкон еще раз заявляет о пользе чтения различных областей знаний. Фрэнсис Бэкон упоминает:

Истории делают людей мудрыми; Поэты Остроумные; Математика Subtill; Естествознание Дип; Могила Моралла; Логика и риторика способны спорить.

(Bacon 210)

Для объяснения посмотрите видео ниже.

Далее, Бэкон говорит, что то, как конкретное физическое упражнение подходит для лечения определенного заболевания тела, точно так же правильное изучение может улучшить интеллект.

Например, для рассеянного ума математика может улучшить концентрацию. Занимаясь математикой, нам нужно сосредоточиться. Если бы ум блуждал в данный момент, то это бы все испортило. Таким образом, это практика сосредоточения внимания на конкретной задаче.

Если уму трудно различать вещи, то изучение философов и богословов Средневековья было бы полезно, поскольку мы рассматриваем их логические различия.

Изучение дел адвокатов было бы правильным, если вы хотите улучшить свои навыки рассуждения. Итак, для таких недостатков ума чтение имеет решение.

Купить «Алхимика» на Amazon

Тема «Изучения» — преимущества чтения . Я сделал видео, где я сосредоточился на теме эссе. Вы можете посмотреть видео ниже.

Об исследованиях Фрэнсиса Бэкона

Заключение

В эссе Бэкон в основном обсуждает преимущества чтения. Он также обсуждает преимущества чтения различных тем.