Фрэнсис бэкон философия: Философия Фрэнсиса Бэкона

Содержание

Философия Фрэнсиса Бэкона – кратко

Если вам нужны ПОДРОБНЫЕ сведения по этой теме, прочтите материал Философия Фрэнсиса Бэкона. Читайте также статьи Философия Иоанна Скота Эриугены, Философия Фомы Аквинского — кратко, Философия Джордано Бруно, Томмазо Кампанелла, Якоб Бёме, Философия Декарта – кратко, Философия Паскаля – кратко, Философия Спинозы – кратко, Философия Томаса Гоббса – кратко, Джон Локк – кратко, Философия Лейбница – кратко, Философия Беркли – кратко, Философия Просвещения — кратко, Философия Канта – кратко, Философия Фихте – кратко, Философия Шеллинга – кратко, Философия Гегеля — кратко, Философия Шопенгауэра – кратко, Философия Фейербаха – кратко, Философия Огюста Конта – кратко, Философия Ницше – кратко

Общая характеристика философии Фрэнсиса Бэкона

Знаменитый английский мыслитель Фрэнсис Бэкон – один из первых крупных философов Нового времени, эпохи разума. Сам характер его учения сильно отличается от систем древних и средневековых мыслителей.

У Бэкона нет и помину о знании, как чистом и вдохновенном стремлении к высшей истине. Он презирал Аристотеля и религиозную схоластику за то, что они подходили к философскому познанию с такой точки зрения. В соответствии с духом новой, рационально-потребительской эпохи для Бэкона характерно прежде всего стремление к господству над природой. Отсюда и его известный афоризм знание – сила.

До того как целиком отдаться философии, Фрэнсис Бэкон был одним из виднейших чиновников английского королевского двора. Его общественная деятельность была отмечена крайней беспринципностью. Начав карьеру в парламенте как крайний оппозиционер, он вскоре превратился в верного лоялиста. Предав своего первоначального покровителя, Эссекса, Фрэнсис Бэкон стал лордом, членом тайного совета и хранителем государственной печати, но затем был уличён парламентом в крупных взятках. После скандального разбирательства его присудили к огромному штрафу в 40 тысяч фунтов и заключению в Тауэр.

Король простил Бэкона, однако с политической карьерой ему всё же пришлось расстаться (подробнее — см. в статье Бэкон, Фрэнсис – краткая биография). В своих философских трудах Фрэнсис Бэкон провозглашал цель завоевания материального могущества с такой же беспощадной односторонностью и опасным пренебрежением к нравственным законам, с какими действовал в практической политике.

Портрет Фрэнсиса Бэкона. Художник Франс Пурбус Младший, 1617

Человечество, по мнению Бэкона, должно подчинить себе природу и господствовать над ней. (Эта цель, впрочем, одушевляет всю эпоху Возрождения.) Род людской двигался вперёд благодаря научным открытиям и изобретениям.

Признавая гениальность многих древних философов, Бэкон утверждал, однако, что гений их ни к чему не послужил, так как был ложно направлен. Все они бескорыстно искали отвлечённые метафизические и моральные истины, не задумываясь о практических выгодах. Сам Бэкон думает, что «наука не должна сводиться к бесплодному удовлетворению праздного любопытства».

Ей следует обратиться к широкой материально-производительной работе. В устремлениях и личности Бэкона исчерпывающе воплотился практический англосаксонский дух.

«Новая Атлантида» Бэкона

Фрэнсис Бэкон был проникнут мыслью о том, что развитие науки приведёт в будущем к наступлению золотого века. При почти несомненном атеизме он писал о предстоящих великих открытиях с приподнятым энтузиазмом религиозного пророка и относился к судьбе науки, как к своеобразной святыне. В своей неоконченной философской утопии «Новая Атлантида» Бэкон рисует счастливую, комфортную жизнь мудрого, небольшого народа островитян, которые систематически применяют в «доме Соломона» все ранее сделанные открытия для новых изобретений. У обитателей «Новой Атлантиды» есть паровая машина, воздушный шар, микрофон, телефон и даже вечный двигатель. Самыми яркими красками Бэкон изображает, как всё это улучшает, украшает и удлиняет человеческую жизнь. Мысль о возможных вредных последствиях «прогресса» даже не приходит ему в голову.

Бэкон «Великое восстановление наук» – кратко

Все главные книги Фрэнсиса Бэкона объединяются в одно гигантское произведение под названием «Великое восстановление наук» (или «Великое возрождение наук»). Автор ставит в нём перед собой три задачи: 1) обзор всех наук (с установлением и специальной роли философии), 2) развитие нового метода естествознания и, 3) его применение к единичному исследованию.

обзор человеческих знаний (globus intellectualis). По трем основным способностям души (памяти, воображению и рассудку) он разделяет все науки на три ветви: «историю» (опытные знания вообще, гуманитарные и естественные), поэзию и философию.

Философия имеет три объекта: Бога, человека и природу. Однако познание Бога, по Фрэнсису Бэкону, недоступно человеческому уму и должно черпаться только из откровения. Науки, изучающие человека и природу – антропология и физика. Опытную физику Бэкон считает «матерью всех наук». Метафизику (учение о первоначальных причинах вещей) он в число наук включает, но склонен смотреть на неё как на излишнее умозрение.

Памятник Фрэнсису Бэкону в Лондоне

Источник фото. Автор — Mike Quinn

Вторую часть «Великого восстановления наук» составляет «Новый Органон», где Бэкон излагает свой новый научный метод. Он предполагал написать ещё четыре части «Великого восстановления», но не успел этого сделать. В третьей части Бэкон собирался изложить «Естественную и опытную историю». Четвёртая часть должна была носить название «Лестницы разума». В ней философ собирался показать причины и следствия фактов и явлений, собранных в третьей части, с целью подготовки к более совершенным открытиям. В пятой части «Великого восстановления наук» («О предварительных посылках философии») Бэкон думал собрать самые распространенные и доказанные общефилософские мнения, а в шестой («Второй философии») – выводы из этих мнений, сделанные индуктивными приемами.

«Новый органон» Бэкона – кратко

Второй частью «Великого возрождения наук» является работа «Новый Органон» (1620). «Органоном» в истории философии именуется общий свод трудов Аристотеля по логике. В аристотелевском учении логика выполняла роль главного метода. Как показывает заглавие «Нового органона», Бэкон хочет противопоставить старой методологии Аристотеля новую.

Он формулирует в этой своей книге противоположный аристотелевскому метод познания природы. Основа этого метода – не отвлечённые логические умозаключения, а эмпиризм, опыт. Ценность опыта признавалась уже в античности. В Средние века на неё обращали внимание Альберт Великий, а также земляк и однофамилец Фрэнсиса Бэкона, философ Роджер Бэкон. Но предшественники Фрэнсиса Бэкона использовали опыт случайный, а он призывает в «Новом Органоне» заменить его планомерным экспериментом, методическим исследованием. Развитие знания, согласно Бэкону, должно базироваться не на случайных открытиях, а идти как заранее обдуманный процесс. Главную цель своей философии он и видит в том, чтобы сформулировать

правильный метод изобретений. Без такого метода, считает Бэкон, будут действовать втуне даже сильные умы. «Калека, который идет верной дорогой, может обогнать рысака, если тот бежит не по настоящей дороге; даже более, – чем быстрее бежит рысак, раз сбившийся с пути, тем дальше оставит его за собой калека».

Фрэнсис Бэкон об идолах – кратко

Бэкон в своей философии полагает, что новая наука должна исходить из опыта, но он отнюдь не приравнивает его к обычным, житейским, некритическим представлениям обывателя. Общераспространённые взгляды, напротив, содержат в себе много ложного, ибо «ум человеческий может быть уподоблен зеркалу с неровной поверхностью, на которое падают лучи от предметов и которое, примешивая свои собственные свойства к свойствам предметов, обезображивает и искажает их». Как Аристотель указал ошибки в логических умозаключениях, так Бэкон хочет указать ошибки в эмпирических восприятиях и очистить истинный опыт от вредных примесей.

Он делает это в своём знаменитом учении об идолах – ложных привычках и предрассудках, которые, подобно поклонению мнимым богам, вводят людей в тяжкие заблуждения. Бэкон называет четыре вида идолов.

Памятник Фрэнсису Бэкону в Библиотеке конгресса США

Идолы пещеры (idola specus) – заблуждения, возникающие от особенностей чувств и неверных жизненных впечатлений отдельного человека. От них сравнительно легко избавиться сравнением опытов нескольких индивидуумов.

Серьёзнее идолы театра (idola theatri), создаваемые верой в авторитеты (в философии, по Бэкону, опаснее всего – рабское преклонение перед «метафизиком» Аристотелем). С этим, вторым, видом идолов надо бороться, приучая себя смотреть на всё собственными глазами.

Третий вид идолов –

идолы площади или рынка (idola fori) – всеобщие, вековые предрассудки человечества, которые люди воспринимают друг от друга в процессе общения.

Четвёртый, самый вредный вид идолов Бэкона – идолы рода (idola tribus), которые коренятся не в личных или коллективных заблуждениях, а в несовершенстве самого человеческого существа, его чувств и ума. Опаснейшее проявление этого несовершенства – тяга к телеологическому взгляду, стремление усматривать в судьбе отдельных вещей и всём бытии какую-то высшую цель – иначе говоря, религиозность. Фрэнсис Бэкон считает, что никакой телеологии в мире нет. Истинная связь вещей – чисто механическая причинность, телеологию же следует напрочь изгнать из процесса познания, причём, не только в естественных, но и в гуманитарных науках. Такой подход позволяет признавать Бэкона отцом философии

позитивизма.

Эмпирический метод научного познания Бэкона – кратко

«Критические», «отрицательные» рассуждения об идолах Фрэнсис Бэкон дополняет «положительным» изложением собственного метода научного познания. В основу его он кладёт систематический эксперимент. Случайного опыта Бэкон в процессе познания призывает избегать, ибо его обобщения могут приводить к частным, применимым не во всех случаях, а иногда и к совершенно ложным результатам.

Выводы ведомых по обдуманной, методической системе экспериментов следует обобщать при помощи индукции – то есть, умозаключениями от частного к общему, а не наоборот, не следуя путём дедукции от общего к частному, как часто делает телеологическая философия. Чтобы познать индуктивным путем «причины» того или иного явления, наука, по Бэкону, должна пользоваться «перечислением»и «исключением» опытных данных. Нужно сопоставлять эмпирические факты в поисках таких, где исследуемое свойство или явление присутствует и где оно отсутствует, рассматривать и степени его проявления в разных случаях.

При использовании индуктивного метода Бэкон советует быть крайне осторожным – обобщать эмпирические данные с большой постепенностью, переходить от единичных фактов сначала к научным положениям небольшой общности, а уже от них – к все более высоким. В научном познании нужно следовать путем непрерывного и постепенного восхождения. Следует опасаться опрометчивых обобщений, которые весьма свойственны людской психологии и приводят к бесчисленным ошибкам. Человеческому духу, говорит Бэкон в этой связи, не только не следует придавать крылья, но, наоборот, подвешивать свинец.

Оценки философии Бэкона

Авторы атеистического толка восхваляют философию Бэкона как провозвестницу современного научного века, которая «установила руководящие начала для экспериментальных исследований даже прежде, чем такие исследования стали производиться».

Однако многие приверженцы идеалистических доктрин утверждают, что почти всё учение Бэкона сводится к банальным советам и звонким афоризмам полупримитивного смысла, «провозвестить» которые было совсем не трудно. Есть мнение, что в философии он являлся таким же шарлатаном, как и в политике. Бэкон широко прибегал к плагиату. Знаменитое «учение об идолах» он почти целиком заимствовал у своего средневекового однофамильца, Роджера Бэкона, который тоже пропагандировал в своем «Opus majus» научный опыт – и распределил причины его ошибок на четыре категории: авторитет, привычка, предрассудок и фальшивое знание. Фрэнсис Бэкон в своей философии повторяет те же мысли едва ли не слово в слово.

Не без основания указывают и на то, что собственные «научные эксперименты» Бэкона были почти совершенно бесплодными. В течение своей жизни он издал множество учёных произведений («Описание интеллектуального мира», «Система неба», «О принципах и началах», «Историю Генриха VII», «История ветров», «История жизни и смерти», «История сгущения и разрежения», «Введение в историю тяжести и легкости», «Введение в историю симпатии и антипатии вещей» и «Введение в историю серы, ртути и соли»). Тогда они славились по всей Европе, но сейчас признаны ничтожными по исследовательской ценности.

Фрэнсиса Бэкона критикуют и за односторонний упор на индукцию, которая в науке очень важна, но вряд ли может многое дать сама по себе, без разумного соединения с дедукцией. Значение же математики Бэкон совершенно проглядел – он смехотворно уверял, что даже математические доказательства без санкции опыта не порождают полного и твердого убеждения.

Бэкон был горячим сторонником атомистической теории. Однако он приписывал атомам способность восприятия и психической жизни, объясняя именно этим их взаимное притяжение и отталкивание.

наука и идеология – тема научной статьи по философии, этике, религиоведению читайте бесплатно текст научно-исследовательской работы в электронной библиотеке КиберЛенинка

УДК 138.2

Г. Н. Самуйлов

кандидат философских наук, доцент каф. философских наук МГЛУ; e-maiL: [email protected]

ФИЛОСОФИЯ ФРЭНСИСА БЭКОНА: НАУКА И ИДЕОЛОГИЯ

В данной статье, посвященной философии Ф. Бэкона, будут рассмотрены политические и идеологические аспекты науки в перспективе идеологий эпохи Просвещения и позитивизма XIX в. , что, конечно, невозможно сделать без «ревизии» фундаментальных положений о науке, научном познании и ее институциональном статусе. Бэкон считал, что, кроме того, что по рождению и образованию он обязан был заниматься политической деятельностью, он также призван был служить всему человечеству в области философии. В качестве примера, подтверждающего этот тезис, можно взять небольшой автобиографический трактат «De Interpretatione Naturae Proremiu».

Ключевые слова: философия и наука; идеология; эмпиризм; прогресс; история; революция; позитивизм.

G. N. Samuylov

PhD, Associate Professor of the Department of PhiLosophicaL Sciences, MSLU; e-maiL: [email protected]

PHILOSOPHY OF F. BACON: SCIENCE AND IDEOLOGY

The articLe dedicated to Francis Bacon’s phiLosophy deaLs with poLiticaL and ideoLogicaL aspects of science from the perspective of the ideoLogies of the age of EnLightenment and positivism, which requires a totaL revision of the fundamentaL principLes of science, scientific knowLedge and its institutionaL status. Bacon beLieved that apart from being obLiged to engage in poLiticaL activity by birth and by education, he was aLso destined to serve humanity in terms of phiLosophy. The autobiographicaL fragment «De Interpretatione Naturae Proremium» dated 1603 can serve as an exampLe confirming this idea.

Key words: PhiLosophy and Science; ideoLogy; empiricism; idea of progress; history; revoLution; positivism.

Причины, побудившие Ф. Бэкона обратиться к науке, различны. Среди наиболее важных можно отметить его стремление к познанию, которое дает человеку радость, удовольствие от самого процесса познания. Он искренне любил науку. В его лице мы находим наглядное подтверждение тезиса, что «все люди от природы стремятся к знанию», с которого начинается знаменитая «Метафизика» Аристотеля [Аристотель 1976]. В рамках философии Ф. Бэкона познание трактуется как то,

что дает еще и силу, один из его знаменитых афоризмов: «знание — это сила». Из этого же стремления к истинному знанию берет свое начало его настойчивость устранить все препятствия, мешающие достижению цели: идет ли речь о ниспровержении доминирующей в его время аристотелевско-схоластической методологии в образовании и в научной картине мира, или о борьбе с эпистемологическими искажениями, разного рода деформациями, с «идолами» разума.

Также не следует забывать об изначальной сильной карьерной мотивации будущего виконта Веруламского, которая иллюстрируется его предисловиями, обращенными к королю Иакову I. В этом контексте мы видим Ф. Бэкона в качестве советника, рассматривающего институт науки в его государственном аспекте, а себя видящего в качестве эксперта и советника короля по этим вопросам.

Книга, вернее, книги, первую версию которой (под названием «О достоинстве и приумножении наук») философ публикует и посвящает королю в 1605 г. [Bacon 2008], и которая свой окончательный вариант получит в виде знаменитого трактата «De Augmentis Scientiarum», опубликованном на латинском языке в 1623 г. [Бэкон 1977], являются реализацией первой части бэконовского плана «Великого Восстановления Наук».

Во введении к «The Advancement of Learning» Бэкон прибегает к известному сравнению познания с двумя книгами — книгой природы и Откровением, а также сравнивает его с двумя источниками, один из которых ниспадает сверху, а другой поднимается снизу. Бог открывает перед людьми эти две книги и, если они хотят избежать ошибок и заблуждений, то должны научиться их читать, причем познание природы является ключом ко второй книге. Св. Писание открывает волю Бога, а его создания свидетельствуют о его силе. Познание природы актуализирует наши познавательные способности, раскрывает наш разум и подготавливает его к истинному постижению св. Писания на основании общих понятий и с помощью правил мышления, дискурса. Однако Ф. Бэкон признается, что между божественным откровением и нашим знанием нельзя ставить знак равенства, все же по своей значимости первое превосходит второе [Jaquet 2010].

Философ делит научное знание на три части, а именно, на историю, поэзию и философию. Оригинальность этого деления состоит в том, что он выдвигает на первый план историю и поэзию, обычно

пренебрегаемые и остающиеся на заднем плане. Ф. Бэкон не употребляет в данном случае слова «классификация», он называет эти разделы человеческой интеллектуальной деятельности частями единого знания.

Чтобы понять мысль философа, следует это разделение наук рассматривать в контексте всего проекта по развитию и продвижению научного познания. Сначала следует исследовать историю и роль памяти в ее построении, выступающей в форме истории природы, истории политики, истории Церкви или письменности. Потом следует обратиться к поэзии и ее нарративным, драматическим и параболическим формам, что позволит уяснить статус воображения и его функций, включая те, которые выходят за пределы собственно поэзии. И, наконец, следует обратиться к философии и ее многочисленным подразделениям, ставя вопрос о пределах могущества разума в постижении истины.

Препятствия для истинного познания

Данная проблематика рассматривается как в Du progrès et de la promotion des savoirs (1623), так и в De la dignité et de l’accroissement des sciences (1605), первую книгу которой он посвящает именно анализу внутренних и внешних причин стагнации в познании и стремится показать, как можно преодолеть все препятствия для прогресса. Среди причин он называет чрезмерную завистливость людей из церковной среды, чрезмерную строгость политиков, их враждебность и презрительность по отношению к созерцательной жизни, несовершенство и заблуждения в самой научной среде. Слабость научной среды связана, не в последнюю очередь, с низкой оплатой труда преподавателей и ученых, что не позволяет привлечь к занятию этой деятельностью более талантливых людей. Также он осуждает и некоторые нравы, царящие в университетах.

Свои претензии к состоянию института науки он представляет не только королю, но и широкой публике. Главная идея — сделать государство ответственным за прогресс научного знания. Оно должно взять на себя административные функции. Поскольку король в результате протестантской реформы в Англии стал одновременно и главой церкви, он может определять образовательную политику в университетах, принадлежащих разным конгрегациям и орденам. С целью усиления национального единства король может провести необходимые

реформы, и Ф. Бэкон призывает короля не упускать такой исторический шанс. Однако масштаб реформ таков, что для их реализации без помощи дополнительных общенародных налогов не обойтись.

Государство должно взять на себя также функцию арбитра для защиты серьезной науки, оно должно выполнять функцию гаранта для настоящей научности. В 1605 г. преподавание наук и научные исследования не были полностью интегрированы в университетах. Философ настаивал на такой интеграции, он хотел, чтобы ректоры университетов выступали в качестве консультантов, а король и высшие сановники инспектировали научные и образовательные центры.

Что касается общего духа, царящего в образовательной сфере его эпохи, то он выступает с резкой критикой схоластической менталь-ности. С целью осуществления настоящей трансформации в системе образования он предлагает создать в противовес Кембриджу и Оксфорду современный университет в Лондоне.

Ф. Бэкон выступает защитником широкого фундаментального образования, в отличие от узкоспециализированного. Его проект призван реформировать весь корпус существующего и возможного знания и изменить сам способ отношений университетов в отношении к знанию.

В книге «О значении и успехе знания, божественного и человеческого» философ старается представить и обосновать само понятие «прогресс познания». В его время понятие научного прогресса не было ясным и однозначным. В трех языках того времени: английском, латинском и французском, слово «прогресс» (progrès, proficiency progressio) применялось для обозначения деловой поездки, в Англии эпохи Ф. Бэкона оно указывало на официальную поездку королевского чиновника, также оно обозначало продвижение вперед ученика в изучении, например, латыни, или в смысле нравственного роста. Переводчик XVII в. трудов Бэкона на французский язык Андре Могар называет книгу трактатом о разделении наук, он не употребляет термина «прогресс наук» [Bacon 1624].

Идолы

Отдельной большой темой у Бэкона выступает теория идолов, то есть того, что препятствует истинному познанию. Речь идет о заблуждениях (англ. fallacies) или искажениях (фр. distorsions), или об идолах рода, пещеры, рынка и театра. Теория идолов представлена

в «Новом Органоне», в «О достоинстве и приумножении наук» (le Novum Organum, Iaph. 39 sq., в le De Augmantis, Sp., t. I, p.643). Бекон не придумал эту теорию на пустом месте, эксплицитно он ссылается на Платона, однако исследования Шанталь Жаке приводят к предположению, что Бэкон, ссылаясь на Платона, опирается всё-таки на комментарий «Государства», осуществленный Аверроэсом. Также она утверждает, что другим предшественником теории идолов был Роджер Бэкон:

A la théorie des fallacies ou idoles, il y a un autre antécédent, bien plus évident, qui est Rodger Bacon. Le livre I de son Opus Majus propose une théorie des offenducula « pierres d’achoppement » ou « obstacles » à la compréhension de la vérité (Roger Bacon, Opus Majus, livre I, chap. I, in édition Bridges Oxford, 1897, vol 1, p. 2).

Возвращаясь к вопросу о том, что является главным препятствием для познания, нужно признать, что ясного и полного ответа Бэкон не дает. Он считает, что чрезмерная религиозная экзальтированность является препятствием для научного постижения мира. Фанатики часто видят в науке проявление гордыни, греховности, а на ученых легко падают подозрения в атеизме и деизме. Это было характерно не только для Англии, где в XVI в. «Естественная история» Плиния была изъята из библиотек, а в царствование Эдуарда VI уничтожались математические трактаты по обвинению в том, что их авторы занимались колдовством. Следует, правда, признать, что и Библия на греческом языке также могла отправиться в огонь по такому обвинению. Споры в науке и искусстве не имеют ничего общего с противоречиями на почве веры.

Ф. Бэкон предлагает преодолеть разрыв между академической наукой и открытиями Нового времени, встав на защиту эмпирически полезного знания. Он также отстаивает важность философского исследования, которое является фундаментальным для всех частных наук, указывает на то, что государству нужны широко образованные люди, а не специалисты узкого профиля, и для этого нужны специальные колледжи. Для прогресса в некоторых науках недостаточно иметь только книги, нужны средства для лабораторий и технические инструменты. Он также обращает внимание на то, что возраст учеников и степень их предварительной подготовки должны соответствовать сложности изучаемых предметов. Он защищает принцип, согласно

которому занятия должны быть построены таким образом, чтобы отвечать, насколько это вообще возможно, реальной жизни и практике. Насколько прогресс в науках зависит от положения университетов в конкретном государстве, настолько же он зависит от международного взаимодействия между университетами Европы. Многими исследователями подчеркивается это стремление Бэкона к интернационализации научного знания. Философ также сетует, что ученые редко получают общественную материальную помощь. Он полагает, что упразднение всех недостатков это прерогатива государства.

Возвращаясь к делению научного знания, точнее, к так называемой Первой философии, которая определяется как источник (или даже как источники) для всех других наук, Бэкон выделяет три его вида, а именно, теологию, философию природы и учение о человеке (антропологию). При кажущейся простоте и чуть ли не самоочевидности, всё-таки изначально бросается в глаза разнопорядковость объектов. И когда мы начинаем искать первичную, одинаковую для всех них область пересечения, то таковой оказывается только область, в которой мы можем признать, что не знаем сути ни человека, ни природы, ни Бога. Эта та самая область, где и по сей день не существует однозначных ответов. Но кроме таким негативным образом найденного общего основания знания через незнание, существует история положительных исследований в данной области познания.

Для Ф. Бэкона философское знание является, с одной стороны, основанием и источником для всех остальных специализированных знаний, с другой — он констатирует, что положительное содержание этого знания, развернутое в истории, представляет собой сложную смешанную композицию, состоящую из элементов естественной теологии, различных частей логики и той части естественной философии, которая касается вопросов души и разума. Следовательно, сначала нужно создать, возвести здание первой философии. Критикуя ее существующее состояние, философ признает необходимость такой науки и собирается создать ее новое здание.

Идеи Ф. Бэкона в континентальной Европе

В своем введении к книге «De la dignité et de l’accroissement des sciences» Ф. Бэкона переводчик М. Ф. Рио утверждает, что это именно Вольтер экспортировал во Францию идеи И. Ньютона, Д. Локка,

Ф. Бэкона [Bacon 1843]. Философ был известен в XVII в. во Франции, но только очень узкому кругу, например его читал Рене Декарт. С легкой руки Вольтера и благодаря энциклопедистам, Бэкон становится не только широко известным, но и своего рода идеологическим отцом Просвещения.

Интерес к Ф. Бэкону не пропадал в течение всего XVIII в. и в первой половине XIX в. В 1751 г. Д’Аламбер в своей статье в Энциклопедии завершает то, что начал Вольтер: Бэкон представлен публике в качестве философского патрона эпохи Просвещения. Во Франции и в Европе он предстает как провозвестник современной философии, становится своего рода знаменем просветителей.

В XVIII и XIX вв. делаются новые переводы на французский язык, издаются и комментируются книги философа. Антуан де Лассаль переводит собрание сочинений Ф. Бэкона [Bacon 1800-1803], Жан-Андрэ Делюк пишет «Уточнения философии Бэкона» [Deluc 1802], Жан Александр Бюшон переводит и издает в 1838 г. философские, моральные и политические труды Ф. Бэкона [Bacon 1838], в 1840 г. М. Лорке заново перевел «Новый Органон» Ф. Бэкона [Bacon 1840].

Исследуются определенные аспекты философии Бэкона, например Жак-Андрэ Эмери пишет работу «Христианство Ф. Бэкона, или о Мыслях и чувствах этого великого человека в отношении к религии» [Emery 1798].

Но самым авторитетным в XIX в. станет издание трудов Ф. Бэкона, осуществленное М. Ф. Рио [Bacon 1862]. Портрет философа, предложенный французским переводчиком, предстает в положительных тонах: по его мнению, Бэкон реализовал свои лучшие способности в политической деятельности, он был хорошим квалифицированным юристом, знатоком и новатором, публицистом высокого уровня, тонким и осторожным дипломатом. Он живо интересовался современным состоянием в различных областях знаний, дал описание всего существующего корпуса наук и очертил контуры будущего прогресса.

Наряду с этими положительными оценками существовала и резкая критика идей английского философа. Если просветители видели в Ф. Бэконе союзника, то в контексте Французской революции он становится объектом бескомпромиссной критики в лице Жозефа де Местра, савойского консервативного радикала и традиционалиста, который прилагает титанические усилия, чтобы в рамках философско-

публицистического дискурса ниспровергнуть авторитет последнего. Он пишет «Исследование философии Ф. Бэкона» с целью развенчать его как одного из «идолов театра» эпохи Просвещения и последующего позитивизма. По его мнению, философия Бэкона должна быть ниспровергнута, именно благодаря ей «наука вырождается в Энциклопедию, а французское общество приходит к революции» [Ма1егЪе 2011].

Вопреки мнению просветителей, Жозеф-Мари Местр был уверен, что Ф. Бэкон никак не повлиял на прогресс науки. Репутация философа как новатора, как человека, породившего научный метод, представляется ему надуманной и «раздутой» по идеологическим соображениям.

Свою «атаку» на этот образ Ж.-М. Местр ведет по нескольким направлениям. Поскольку Бэкона повсюду восхваляли и практически не критиковали, Местр, во-первых, старался показать незрелость его научных взглядов, продемонстрировать отсутствие его реальных позитивных вкладов в научное знание. Во-вторых, Местра удивляла популярность английского философа и он высказал предположение, что многие Бэкона просто не читали. Например, Вольтер приписывал ему знание, которым тот никогда не обладал. Рио также указывает на то, что ссылки Вольтера всегда делались чуть ли не на одну и ту же книгу и у него сложилось такое впечатление, что с другими он просто не был знаком. В-третьих, Местр поставил своей задачей подвергнуть герменевтическому анализу тексты Ф. Бэкона, чтобы точно показать, что именно он сказал и что имел в виду в надежде на то, что человеку после понимания написанного тут же станет ясно отсутствие в книгах английского философа конструктивного знания. В качестве доказательства отсутствия этого знания у Ф. Бэкона он приводит следующие факты: 1) очень пессимистический взгляд философа на науку XVII в.; 2) его оппозиция по отношению к великим научным открытиям, которые принадлежали Копернику и Кеплеру; 3) несостоятельность бэконовской критики теории силлогизма Аристотеля и его преувеличенное мнение об оригинальности и значимости собственного метода, «нового инструмента», как перевел Местр «Новый органон»; 4) рекомендации Бэкона, которые должны сопровождать эксперимент, показывают, что философ не был ученым и ничего не знал о том, как совершаются научные открытия. Отличительной чертой критики Ме-стром Бэкона в данном контексте является ее нарочито негативный

характер. Примечательно, что такой известный историк философии науки XX в., как Алесандр Койре, также утверждал, что Бэкон ничего не понял в науке и был лишен критического духа, что его менталь-ность близка, скорее, духу алхимиков и магов.

В интеллектуальной истории XIX в. критика Местром философии Ф. Бэкона может, прежде всего, рассматриваться в контексте борьбы с современным ему материализмом и защитой христианским спиритуализмом собственной картины мира. В противовес просветителям Ж.-М. Местр стремится обосновать необходимость возврата к религиозным и духовным ценностям христианства, а поскольку философы Просвещения, такие как Д’Аламбер, Вольтер, Дидро, восхваляли Бэкона как родоначальника современной науки и считали его одним из отцов научного метода, то в связи с этим Местр и рассматривал его философию как своего рода «бренд» своих противников и написал целую книгу, посвященную развенчанию философии Ф. Бэкона.

Просвещение сделало из бэконовской философии идола, и этого идола необходимо было разрушить Местру. Он утверждает, что о людях, как и о книгах, можно судить исходя из следующего принципа: «Достаточно знать, кем они любимы и кем они ненавидимы». История с философской идеологией Бэкона прекрасно иллюстрирует это правило. «Будьте уверены, как только книгу популяризирует энциклопедист, а переводит атеист, а при этом расхваливают философы XVIII в., — эта философия опасная и ложная» [Местр 2004].

Местр пишет «Исследование философии Бэкона», начиная с 1804 г., но опубликованы были два тома только в 1836 г., через пятнадцать лет после смерти Местра. Можем предположить, что основной мотив, который сдерживал Местра от издания своей книги при жизни, исходил из его осторожности высказываться о науке, имея в виду современные ее достижения. В одном из писем к своему другу, который собирался написать апологетический труд, находим следующие его предостережения: «Будь очень аккуратным в смысле возражений, направленных против науки. Это очень деликатный момент. Это предмет, который для меня был значим в течение почти всей моей жизни. Наука — это как цветок, которому мы должны предоставить возможность естественного роста. Быть обученным — это еще не все; необходимо постигать, исходя из необходимости, когда это необходимо, и настолько, насколько это необходимо». Сразу после публикации появилась

рецензия Августина Бонетти, который заметил, «что с критикой Ме-стром по строгости, язвительности и остроте, наверное, могут сравниться лишь «Письма провинциала» Б. Паскаля».

Канадский профессор Ричард Лебрён считает, что «Исследование философии Ф. Бэкона» может быть также рассмотрено в качестве основного для понимания собственной деместровской эпистемологии, которая, с его точки зрения, вырастает, прежде всего, как антитеза Просвещению [Ма1з1хе 1989]. С первой частью тезиса согласиться нетрудно, поскольку «Исследование философии Ф. Бэкона» интересны вовсе не своей критикой взглядов Ф. Бэкона, но именно собственной позицией Местра. Речь в данный момент не идет об оригинальности его позиции, ее не так просто осмыслить, поскольку он использует значительную часть историко-философского наследия. Однако цельность и продуманность высказываемых положений прямо-таки бросается в глаза, кроме того, его стиль и форма, посредством которой он выражает свои мысли, делают невозможным перепутать его с каким-либо другим автором. Утверждение же о зависимости деместровской эпистемологии от Просвещения весьма распространено, и отчасти, несомненно, истинно.

Следует отметить и тот факт, что Ж.-М. Местр обращался к книгам Бэкона не всегда критично. Например, он с интересом и симпатией отнесся к интерпретации Бэконом мифов древности. В связи с этим в его конспектах встречаем следующее замечание: «Греческая мифология полна разумности, даже мудрости, которая удивляет своей экстраординарностью. Она содержит множество восхитительно-возвышенных аллегорий, например в «Мудрости древних» Бэкона» [Ма1$1;ге 1989].

Есть и другие точки соприкосновения между Бэконом и Местром, которые, вероятно, могли бы сделать их более близкими друг другу. Они оба были аристократами, базовым образованием у них была юриспруденция, оба были яростными роялистами и противостояли нововведениям в социальной и политической сферах, оба стояли на страже неприкосновенного суверенитета монарха, боялись разрушительного действия индивидуализма в вопросах экзегезы Священного Писания, выступали против сектантства, которое всегда оказывается неповиновением установленному религиозному авторитету. Они, конечно же, отличались друг от друга по национальности, языку,

религиозной принадлежности, но Ж.-М. Местр в каком-то смысле был англофилом. Он еще в молодости предпринял попытку овладеть письменным английским. С уважением относился ко многим протестантским писателям, таким как Ральф Кедворт, Роберт Бойль, Роберт Блэк, Исаак Ньютон. Это позволяет сделать вывод, что Местр выступил против Бэкона по соображениям, независимым от религиозной и национальной принадлежности. Доказательства тому мы находим также и в записных книжках, обозначенных как «Философия D», хранящихся в архивах Института деместеровских исследований при Са-войском университете. Главным для Местра была борьба с секуляр-ной идеологией. При этом, конечно, не следует забывать, что истоки этой идеологии он видел в «духе протестантизма».

Подводя итоги рассмотренным аспектам наследия Ф. Бэкона, следует признать, что его философия сыграла значительную роль в идеологической борьбе, при этом оставаясь малоизученной для большинства, включая тех, кто пропагандировал и распространял идеи Просвещения и позитивизма. В настоящее время продолжается исследование как наследия Ф. Бэкона, так и его влияния, прежде всего на эпоху Просвещения, о чем свидетельствуют работы Мишеля Ма-лерба, Дидье Делёля, Жана-Мари Пуссёра, Шанталь Жаке. В России данные аспекты остаются малоизученными и ждут еще своего часа.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Аристотель. Сочинения : в 4 т. Т. 1. М. : Мысль, 1975. 550 с. Бэкон Ф. Сочинения : в 2 т. T. 1. М. : Мысль, 1977. 567 с. ; T. 2. М. : Мысль 1978. 575 с.

Сапрыкин Д. Л. Regnum Hominus. М. : Индрик, 2001. 224 с Штракс М. Г. Философия просвещения во Франции // Философия и политология: история и современность: сб. науч. тр. МАДИ. М.: МАДИ, 2017. 114 c.

Bacon F. Le Progrez et avancement aux sciences divines et humaines, composé en anglois par Messire François Bacon… / traduit en françois par A. Maugars. Paris : Pierre Billaine, 1624. 8°, XII-640 p. Bacon F. Œuvres de Bacon. Traduction revue, corrigée et précédée d’une Introduction par M. F. Riaux, 2 vol., Paris, 1862. 516 p. Maistre J, de. An Examination of the Philosophy of Bacon. Monreal & Kingston —

London — Buffalo : McGill-Queen’s University Press, 1998. 331 p. Bacon F. The Major Works including New Atlantis and the Essays. Oxford University Press. First published 1996, Reissued 2008. 813 p.

Deluc J-A. Précis de la philosophie de Bacon. Paris : Nyon, 1802. 324 p.

Émery J-A. Le Christianisme de François Bacon,… ou Pensées et sentiments de ce grand homme sur la religion. 1 vol. Paris: Nyon aîné, an VII 1798. 170 p.

Émery J-A. Le Christianisme de François Bacon,… ou Pensées et sentiments de ce grand homme sur la religion. 2 vol. Paris: Nyon aîné, an VII 1798. 375 p.

Jaquet Ch. Bacon et la promotion des savoirs. Paris: PUF, 2010. 291 p.

Jaquet Ch. L’Héritage baconien au XVIIIe et au XVIIIe siècles. Paris: éditions Kimé, 2002. 111 p.

Maistre, J. de. An Examination of the Philosophy of Bacon, Monreal& Kingston -London — Buffalo: McGill-Queen’s University Press, 1998. 331 p.

Malherbe M. Bacon : l’Encyclopédie et la révolution // Les études philosophiques. 1985. n° 3. P. 387-404.

Malherbe M. La philosophie de Bacon, Répères. Paris : Vrin, 2011. 187 p.

Влияние философии Френсиса Бэкона на развитие медицинской науки

Научный руководитель – к. филос. н., доц. Кузнецова М.Н.

Кафедра философии, гуманитарных наук и психологии

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования „Саратовский государственный медицинский университет имени В. И. Разумовского“ Министерства здравоохранения Российской Федерации.

Научный руководитель – к. филос. н., доц. Кузнецова М.Н.

Кафедра философии, гуманитарных наук и психологии

Научный руководитель – к. филос. н., доц. Кузнецова М.Н.

Кафедра философии, гуманитарных наук и психологии

Цель данной работы – показать тесную взаимосвязь медицины и философии в историческом аспекте и современном развитии, показать вклад и отражение философской методологии Френсиса Бэкона в медицинской практике.

Задачи:

1. Показать историческую взаимосвязь философии и медицины как теории и практики.

2. Проанализировать основные взгляды Ф. Бэкона на развитие медицинской науки

Статья

Медицина в системе наук является неким проблемным полем естествознания и гуманитарных наук, в том числе философии. Последняя способствует развитию понятийного аппарата всей практической медицины. К тому же, она способствует развитию научно-мировоззренческих взглядов врача и творческого потенциала в целостной системе материальной и духовной культуры медиков. Так же стоит отметить, что философия формирует имидж самой медицины как важнейшей сферы общечеловеческой культуры. Вместе с философией медицина постигает сложнейший мир жизни человека и управляет его здоровьем. При этом медицина сама является объектом специального философского познания. Еще 5 веке до н.э. великий Гиппократ обозначил общие контуры медицины в категориях античной философии. В Новое время с философскими концепциями Ф. Бэкона, И. Канта и других мыслителей, связано оформление медицины в самостоятельную естественнонаучную и гуманитарную сферу жизнедеятельности человека.

Следует отметить, что для медицины связь с философией является средой духовного обитания и дальнейшего развития предметно-понятийного мышления. Взаимосвязь медицины и философии существовала всегда, с момента появления первых явных признаков абстрактного мышления в лечебном деле, и до сих пор является актуальной.

Философия помогает врачам понять скрытую сущность многих предметов и явлений, посмотреть на многие вещи, совсем иначе, «под другим углом», формирует особое мировоззрение врача. Известный канадский патофизиолог и эндокринолог Ганс Селье утверждал, что «исследовать в медицине – это видеть то, что видят все, но думать так, как не думает никто». [1]

Такая способность – результат взаимодействия с философией, снабдившей медицину предметно-понятийным методом клинического мышления. Только совместными усилиями данные науки могли успешно развиваться, при этом человек для них является общим объектом познания. Так же, обе эти науки заинтересованы в здоровом образе жизни который есть гармоничное единство физического и духовного здоровья. Медицина и философия являются связующим звеном между культурой и жизнедеятельностью человека. Сейчас ни экономика, ни политика, ни образование, ни культура, ни спорт не способны полноценно функционировать и развиваться без медицинский и философских знаний.

Медицинские знания, как многие другие точные сведения о бытии объективного мира, являются непреходящими общечеловеческими ценностями. Стоит заметить, что только медицинские знания и опыт врачевания напрямую воздействуют на процессы, направленные на сохранение здоровья людей, развитие здорового образа жизни целых народов, а так же каждой отдельной личности. В связи с этим, специфика медицины приобретает еще более ценное специальное гуманитарное значение, она мобилизует все потенциальные силы человека, направленные на саморазвитие и самосовершенствование. [2]

Фрэнсис Бэкон — всемирно известный философ, историк, политик, основатель английского материализма и современной экспериментирующей науки. Он перенес из естествознания в философию метафизический способ мышления. Свои философские взгляды и понимание задач науки, а также основы научной индукции он сформулировал в трактате «Новый органон».[3] В этом труде Бэкон пишет о трех основных задачах медицины, которые актуальны и сейчас. Медицина должна: сохранять здоровье, излечивать недуги, продлевать человеческую жизнь. Главными способами познания философ считал чувства, опыт, эксперимент. Он полностью отвергал схоластический способ рассуждения и призывал к отказу от прежнего слепого подчинения авторитетам.

В своем произведении «О достоинстве и силе наук» [4] Бэкон установил перед медициной ряд основных целей. Так например, он считал, что нужно разработать новые методы патологической анатомии, т.к. она слабо развита. Философ говорил: «Надо бы в анатомических исследованиях тщательно наблюдать за следами болезней и результатами их, за поражениями и повреждениями, которые они вызывают во внутренних частях. Между тем этим пренебрегают». [4] Также Бэкон считал, что изучать заболевания следует непосредственно рядом с пациентом, «тщательно записывать все происходящее с больным»,[4] т.е. вести историю болезни и на основе собранных данных писать книги и учебники по диагностике и терапии различных форм болезней. Врач также должен изучить различия в строении органов у отдельных лиц, так как от этих различий часто зависит течение болезней, а также нужно сравнивать организм здорового человека с организмом больного.

Поразмышляв о том, какой медицина может быть в будущем, Бэкон пишет рассказ «Новая Атлантида»[5]. В нем он повествует о путешественниках, которые случайно попадают на таинственный остров. Жители этого острова приняли чужестранцев дружелюбно, но все равно относились к ним с опаской. Для защиты местного населения от возможного заражения, мореплавателей исследуют на наличие эпидемических болезней. Путешественники были удивлены тому, насколько хорошо была развита у них медицина: хорошо оборудованные научно-исследовательские и лечебные учреждения. Ученые-медики проводили эксперименты над животными: изменяли размер, превращали в многоплодных или бесплодных; производили лекарственные препараты, искусственные минеральные воды и даже создавали такие питательные вещества, которыми можно было насытиться, выпив всего лишь одну каплю. Ученые этого острова удалять важные органы, при этом без них люди могли спокойно жить, также знали, как воскрешать умерших.

Важно то, что в те далекие времена научно-исследовательских учреждений не было еще ни в одной стране. Бэкон в «Новой Атлантиде» в простой и оригинальной форме выразил мысль о том, что для прогресса такие учреждения очень нужны.

В своем произведении «О достоинстве и силе наук» Ф. Бэкон затрагивает тему о неизлечимых болезнях, а также высказывается об эвтаназии. Его мысли пробудили как в 17 веке, так и в настоящее время большой интерес и многочисленные споры. Слово «эвтаназия» с греческого языка переводится как хорошая, счастливая, легкая смерть. А как же объясняет этот термин Бэкон? В первую очередь философ обращает свое внимание на понятие «неизлечимые болезни», ведь такой диагноз, выносимый медиками без достаточных оснований, лишь показывает их равнодушие, невежество и халатность. Затем Ф. Бэкон пишет: «…Я хотел бы пойти здесь немного дальше: я совершенно убежден, что долг врача состоит не только в том, чтобы восстанавливать здоровье, но и в том, чтобы облегчать страдания и мучения, причиняемые болезнями»[6]. Здесь Бэкон имеет в виду те случаи, когда спасти пациента уже невозможно, поэтому в данный момент для больного эвтаназия – это счастливый конец. Ф. Бэкон дает еще один жизненный совет врачам: «Если бы они хотели быть верными своему долгу и чувству гуманности, они должны были бы и увеличить свои познания в медицине, и приложить (в то же время) все старания к тому, чтобы облегчить уход из жизни тому, в ком еще не угасло дыхание … Эта дисциплина должна получить развитие» [7].

По мнению Бэкона, для того чтобы достичь поставленных целей, необходимо совершенствовать врачебные знания и умения, т.к. в современной медицине «мы встречаем много повторений, но мало истинно новых открытий».[7] Такие открытия, касавшиеся «природы самого человека», могут быть получены только экспериментально. Бэкон, применяя свою философскую методологию по отношению к медицинской науке, считал, что основной необходимостью медицины является опыт, прежде всего, хирургические операции на животных такие как вивисекция или живосечение. Хоть человеческий и животный организмы и отличаются друг от друга, все же имеют общее строение и функционирование, поэтому результаты опытов, проведенных на животных, с некоторыми замечаниями можно применить к человеку. Функции человеческого организма, по Бэкону, можно правильно понять только с помощью экспериментов на животных. Настоящий врач должен быть хорошо подготовлен не только с теоретической стороны, но и с практической. Только практика и эксперимент могут создать правильную теорию, пусть даже процесс создания ее идет не столь быстро.

Ф. Бэкон с одной стороны резко критиковал и осуждал медицину своего времени, но с другой знал, что человек – сложная и разносторонняя система: «…непостоянство и неоднородность предмета сделали искусство медицины основанным скорее на догадках, чем на прочном знании». [8] Врачи поверхностно подходят к лечению пациентов, т.к. не понимают насколько сложно устроен человеческий организм, в этом и заключается беда современной медицины. Многосторонность человеческого организма делают его хрупким и склонным к частым расстройствам. «Это сложное, нежное и изменчивое строение тела человека, -пишет Бэкон, — сделало из него как бы музыкальный инструмент тщательной и трудной отделки, легко теряющий свою гармонию.» [8]

Бэкон предлагал сделать медицину частью «опытного естествознания», имея в виду не только исследования в анатомических театрах и тщательные испытания медикаментов, но и изучение тканей и органов человека. Отмечая заслуги Парацельса в деле развития медицины, английский мыслитель подчеркивал его упорное стремление положить в основу алхимии и медицины наблюдение за природой и эксперимент. В то же время он неоднократно говорил о необходимости тщательного изучения медикаментов, которые предлагали химики. Актуальность изучения медикаментов была связана с тем, что достижения арабских аптекарей в ятрохимии вызывали постоянное волнение врачей старой школы, иногда вполне оправданное. Врачам и аптекарям, не всегда удавалось правильно понимать арабские медицинские книги, и это приводило к страшным последствиям. [9]

По сути, в данных требованиях Бэкона можно проследить продуманную программу научной работы в медицине на несколько веков вперед, вплоть до нашего времени.

Ф.Бэкон первым заговорил об антропологии, имеющей целью изображать человека со всеми его достоинствами и недостатками, с его светлыми и темными сторонами. Бэкон считал, что изображение человеческой «юдоли и печали» уже обладает богатой литературой, поэтому не желал ее умножать. Он говорит, что необходимо собрать все самые доблестные качества и начать науку о человеке изображением человеческого величия, приводить примеры из истории. Задачей антропологии также должно быть изучение отношения души к телу. Здесь Бэкон довольно ясно формулирует идею физиогномики, которая к концу следующего столетия получила свое развитие у Лафатера. Но Бэкон желал основать физиономику на действительных наблюдениях и фактах. Любопытным является его замечание, что склонности и страсти больше всего обнаруживаются в мимике, в подвижных частях человеческого лица, особенно рта. Это он считал невольным языком души. Взаимодействие между душой и телом Бэкон находил также в сновидениях. При этом он презирал толкователей снов, считал их шарлатанами, но старался обратить внимание на то, что известным снам отвечают определенные состояния организма.

Из описанного выше мы видим, что под «антропологией» Бэкон понимал не совсем ту науку, которую мы имеем теперь. То же самое относится к физиологии: последнюю он считает искусством, которое должно служить телесному благополучию, красоте, здоровью, силе и удовольствиям. Она состоит из медицины, косметики и эстетики.

Бэкон пытался освободить медицинскую науку от шарлатанства. Он вообще повсюду старается очистить науки от их суеверных и суетных примесей. Такова была его цель относительно астрологии, магии, физиогномики, то же самое он хотел бы сделать в отношении медицины. Она должна сохранять здоровье, исцелять болезни, продолжать жизнь; поэтому медицина распадается на диететику, патологию и макробиотику; последней, не находимой им в числе медицинских наук, он приписывает большое значение.

Заключение.

Рассмотрев сложный механизм взаимодействия двух наук — философии и медицины, можно сделать вывод, что с первых моментов зарождения медицины, данная наука пыталась найти обоснование процессов болезни, их причины, а в последствии, уже в Древней Греции зародилась взаимосвязь с философией. На протяжении веков эти науки тесно переплетаются.

Ф.Бэкон внес большой вклад в развитии медицины, он прогнозировал ее развитие и заглядывал на многие столетия вперед. Он поставил задачи, практическое решение которых могло быть только делом далекого будущего и реализацией которых занимались многие последующие поколения ученых.

Веселая наука Фрэнсиса Бэкона | Эпистемология и философия науки

Игорь Сергеевич Дмитриев

Ключевые слова: Ф. Бэкон, «Великое восстановление наук», «Новый органон», Аристотель, учение об идолах, стиль произведений Ф. Бэкона

Аннотация

Статья посвящена анализу некоторых аспектов методологии научного познания, к которым обращался Ф. Бэкон в трактате «Новый органон» (1620) и в других сочинениях так или иначе связанных с его работой над проектом «великого восстановления наук». В статье основное внимание уделено следующим трем вопросам: отношению Бэкона к наследию Аристотеля, контексту бэконианского учения об идолах и причинам выбора английским философом фрагментированной (афористичной) формы изложения своих идей в «Новом органоне» и в некоторых других произведениях. Опираясь на анализ сочинений Бэкона, относящихся к указанному проекту, было показано, что его высказывания в адрес Аристотеля и его философии имели дифференцированный характер в зависимости от того, предназначался ли соответствующий текст для печати или служил рабочим наброском. В последнем случае оценки Аристотеля Бэконом носили более жесткий характер. Бэконианская критика аристотелизма формировалась в контексте развития английским философом учения об идолах познания. В статье показано, что разрабатывая это учение Бэкон исходил из идеи массового безумия человеческого рода (insania publica), которое имеет античные корни и разделялось рядом современников Ф. Бэкона. При этом последний рассматривал Аристотеля как создателя «своего рода искусства безумия (artemque quondam insaniæ componere)». В качестве лекарства от «insania universalis» Бэкон предлагал новый метод («новый органон») познания, а изложение своих идей в форме отдельных, но идейно связанных между собой афоризмов, как способ активизации мыслительного процесса читателя.

Скачивания

Данные скачивания пока недоступны.

Литература

Бэкон Ф. Соч.: в 2х тт. 2-е изд-е, испр. и доп. Сост., общ. ред. и вст. ст. А. Л. Субботина. М.: Мысль, 1977‒1978. Т. 1. 568 c.
Бэкон Ф. Соч.: в 2х тт. 2-е изд-е, испр. и доп. Сост., общ. ред. и вст. ст. А. Л. Субботина. М.: Мысль, 1977‒1978. Т. 2. 576 c.
Дмитриев И.С., Крепостнова В.П. Межи и горизонты познания (фронтиспис «Instauratio magna» Ф. Бэкона). Дискурс. 2018. № 3. С. 26‒39.
Киссель М. А. Великое восстановление веры: Британский Платон. СПб: Изд-во Политехнического ун-та, 2014. 256 с.
Монтень М. Опыты. В трех книгах. Книги первая и вторая. 2-е изд. / Отв. ред. Ю.Б. Виппер. М.: Наука, 1979. 704 с.
Ницше Ф. Соч. в 2х тт. Т. 1. М.: Мысль, 1990. 829 с.
Сенека Луций Анней. Нравственные письма к Луцилию / Перевод и примечания С. А. Ошерова. Отв. ред. М. Л. Гаспаров. М.: Наука, 1977. 383 с.
Субботин А.Л. Фрэнсис Бэкон. М.: Мысль, 1974 (Серия: Мыслители прошлого). 176 с.
Якимович А.К. Искусство непослушания. Вольные беседы о свободе творчества. СПб.: Дмитрий Буланин, 2011. 573 с.
Ahonen M. Mental Disorders in Ancient Philosophy. (Studies in the History of Philosophy of Mind). Heidelberg: Springer, 2014. 280 pp.
Aubrey J. Brief Lives. Edited from the Original Manuscripts and with an Introduction by Oliver Lawson Dick. London: Theodore Brun, 1949. 408 pp.
Bacon F. The Works / Ed. by J. Spedding, R. L. Ellis and D. D. Heath. In 15 vols. Boston: Houghton, Mifflin and Co., n.d.
Bacon F. Meditationes sacrae. Londini: Excusum impensis Humfredi Hooper, 1597. 138 pp.
Bacon F. The Works / Ed. by J. Spedding, R. L. Ellis and D. D. Heath. In 14 vols. London: Longman and co., 1857‒1874. Vol. 3 (1857).
Bacon F. The Works / Ed.by J. Spedding, R. L. Ellis and D. D. Heath. In 14 vols. London: Longman and co., 1857‒1874. Vol. 1 (1858).
Bacon F. The Works / Ed.by J. Spedding, R. L. Ellis and D. D. Heath. In 14 vols. London: Longman and co., 1857‒1874. Vol. 6 (1858).
Bacon F. The Letters and the Life of Francis Bacon Including All His Occasional Works / Newly Collected and Set Forth in Chronological Order With a Commentary Biographical and Historical, by James Spedding. In 7 vols. London: Longman, Green, Longman, and Roberts, 1861‒1874. Vol. 4 (11) (1868).
Bacon F. The Letters and the Life of Francis Bacon Including All His Occasional Works / Newly Collected and Set Forth in Chronological Order With a Commentary Biographical and Historical, by James Spedding. In 7 vols. London: Longman, Green, Longman, and Roberts, 1861‒1874. Vol. 7 (14) (1874).
The Oxford Francis Bacon. Vol. XI: The Instauratio Magna. Part II: Novum Organum and Associated Texts / Ed. with Introduction, Notes, Commentaries, and Facing-Page Translations by Graham Rees with Maria Wakely. Oxford: Clarendon Press, 2004. 766 pp.
Barbour R. English Epicures and Stoics: Ancient Legacies in Early Stuart Culture. Amherst, MA: University of Massachusetts press, 1998. 312 pp.
Selected Philosophical Poems of Tommaso Campanella: A Bilingual Edition / Editor and translator Sherry Roush. Chicago: The University of Chicago Press, 2011. 247 pp.
Cohen J. An Introduction to the Philosophy of Induction and Probability. Oxford University Press, 1989. 217 pp.
Dear P. Method and the Study of Nature // The Cambridge History of Seventeenth-Century Philosophy. In 2 vols. / Ed. D. Garber and M. Ayers. Cambridge: Cambridge University press, 2003. Vol. 1. Pp. 147‒177.
Kienpointner M. On the Art of Finding Arguments: What Ancient and Modern Masters of Invention Have to Tell Us About the «Ars Inveniendi»// Argumentation, 1997. Vol. 11, № 2. Pp. 225‒236.
Levao R. Francis Bacon and the Mobility of Science // Representations, 1992. Vol. 40 (Special Issue: Seeing Science). Pp. 1‒32.
Pérez-Ramos A. Francis Bacon’s Idea of Science and the Maker’s Knowledge Tradition. Oxford: Oxford University Press, 1988. 324 pp.
Rees G. Introduction // The Oxford Francis Bacon. Vol. XI: The Instauratio magna, Part II: Novum Organum and Associated Texts / Ed. by Graham Rees with Maria Wakely. Oxford: Oxford University press, 2004. Pp. XIX–CXXVIII.
Sanches F. That Nothing is Known (Quod nihil scitur) [Lyon, 1581] / Introd., notes, and bibliogr. by Elaine Limbrick. Latin text established, annot., and transl. by Douglas F. S. Thomson. Cambridge: Cambridge University Press, 1988. 310 pp.
Schmitt C. B. Aristotle and the Renaissance. Cambridge, MA: Harvard University Press, 1983. 187 pp.
Schmitt C. B. John Case and Aristotelianism in Renaissance England. Kingston, ON: McGill-Queen’s University Press, 1983. 303 pp.
Snider A. Francis Bacon and the Authority of Aphorism. // Prose Studies: History, Theory, Criticism. 1988. Vol. 11. Pp. 60‒71.
Stroud A. Stuart England, London: Routledge, 1999. 220 pp.

Путь пчелы

Бэкон родился родился 22 января 1561 года в Лондоне, в особняке Йоркхаус — резиденции своего отца сэра Николаса Бэкона, видного политического деятеля и ученого — лорда-канцлера и хранителя Большой печати. Мать Фрэнсиса Анна — дочь английского гуманиста Энтони Кука, воспитателя короля Англии и Ирландии Эдуарда VI.

Фрэнсис рос слабым и болезненным ребенком, но рано обнаружил необыкновенные умственные способности и любознательность. Королева Елизавета пришла в восторг, увидев его впервые. По воспоминаниям родственников, королева долго и с удовольствием разговаривала с мальчиком и называла его своим маленьким лордом — хранителем Большой печати.

В 1573 году тринадцатилетний Бэкон поступил в Кембриджский университет и через три года вышел оттуда, не получив никакой ученой степени, глубоко неудовлетворенный преподаванием всех предметов, главным образом лекциями по философии, о которых он не мог говорить равнодушно. Он тогда уже начал мечтать о перевороте в науках.

Вскоре после этого Бэкон отправился путешествовать. В то время это считалось необходимым довершением образования каждого англичанина из хорошей семьи. Он объехал часть Франции и поселился в Париже.

В Париже в то время было столько различных партий, что всякий человек находил себе единомышленников и не чувствовал себя чужим. Бэкону представлялось множество случаев наблюдать различные течения тогдашней европейской политики. Вскоре он был представлен английскому посланнику в Париже, и на него стали возлагать дипломатические обязанности. Чтобы засекретить свои дипломатические депеши, Бэкон изобрел шифрованное письмо, которым затем пользовался, когда писал философские трактаты.

В поисках покровителей и общественного положения

Находясь в Пуатье, Бэкон получил поразившее его известие о смерти отца; это случилось 20 февраля 1579 года. И он вернулся в Англию. Из обеспеченного юноши он превратился в молодого человека, предоставленного самому себе; у него не было ни своего замка, ни сильного покровителя. Ему предстояло избрать юридическую карьеру. Но он не чувствовал к ней ни малейшей склонности.

Начать пришлось с того же, с чего начинает всякий скромный студент: Бэкон поступил в Gray’s Inn, куда поступали все готовящиеся к званию судей или к поприщу адвоката. В этом учреждении служащим пожизненно предоставлялись квартиры. И Бэкон под старость останавливался там, когда, лишившись лондонского дома, приезжал в столицу из своего поместья.

Есть основания предполагать, что и в то время Бэкон занимался философией. Предаваясь философии, Бэкон не мог забыть, что ему необходимо не только размышлять, но и действовать, — одним словом, он торопился начать общественную деятельность. Вскоре ему удалось получить место асессора, а потом ректора в том же Gray’s Inn; но как сам он относился к юриспруденции свысока, так и юристы относились к нему. Его не признавали истинным юристом, потому что он вносил в этот предмет философскую точку зрения. Секретарь графа Эссекса отзывался о его юридических трудах так: «Сумасшедший не мог бы написать этого, а благоразумный человек не осмелился бы этого сказать».

Королева Елизавета, подчиняясь общему мнению, тоже находила, что Бэкон, хотя очень умен и образован, не глубокий юрист. Несмотря на это, она сделала его своим экстраординарным советником. Это было совершенно новое звание; оно давало ему право быть защитником во всех процессах казны и носить шелковое платье при исполнении обязанностей. А главное, предоставляло возможность видеть иногда королеву и беседовать с нею.

Дружба с фаворитом

В 1593 году он представился избирателям графства Миддлсекс, намереваясь быть избранным в палату общин. Парламент не созывался уже четыре года. Елизавете повиновались, ее любили, и она обходилась без парламента. Он был нужен ей лишь для финансовых дел. Елизавета созывала новый парламент всегда неохотно и запугивала его членов угрозами. Первые ораторы, заговорившие в палате общин о делах, не представленных парламентом на рассмотрение королеве, были заключены в тюрьму. Привело Бэкона в палату общин желание провести реформу гражданского закона, составлявшую мечту всей его жизни. Требованиям этой реформы и посвятил он свою первую речь. В результате он лишился благосклонности королевы и не мог более рассчитывать на ее милости. Надежда занять видное общественное положение исчезла.

Но через год открылась вакансия генерал-прокурора. Бэкон с новой надеждой и удвоенной энергией стал добиваться этого места, но ему это не удалось — нужно было найти покровителя. Таким покровителем мог стать только любимец королевы, не уступавший в силе министру и всегда составлявший ему оппозицию. В то время сердце королевы Елизаветы принадлежало Роберту Девере, графу Эссексу. Эссекс был самым популярным царедворцем в Англии. И он принял горячее участие в положении Бэкона. Однако из писем Эссекса к Бэкону видно, что уговорить королеву было трудно. Бэкон впал в совершенное отчаяние и решился, уехав из Лондона, занять место в Кембриджском университете. Он жил в то время в поместье Эссекса, и его даже посещала мысль, оставив свое отечество, отправиться путешествовать.

Он начал печатать свои знаменитые «Опыты», которые прославили его имя и произвели переворот в английской литературе

Wikipedia

Эссекс, потеряв окончательно надежду сделать что-нибудь для Бэкона с помощью королевы и желая оказать поддержку своему другу, подарил ему поместье в десяти милях от Лондона. Бэкон со свойственной ему настойчивостью принялся работать, желая своими трудами заставить врагов краснеть за их пристрастие и несправедливость.

В то же время он начал печатать свои знаменитые «Опыты», которые прославили его имя и произвели переворот в английской литературе. Это был его первый литературный труд, который сравнивают со знаменитыми Essais Монтеня. Сам автор сравнивал свои «Опыты» с письмами Сенеки. Он говорил: «Эти размышления о многих различных предметах — плоды из моего сада, сорванные недозрелыми». В вопросах нравственности и политики Бэкон восстает против словесной мудрости и метафизических отвлеченных начал и советует исходить из опыта, наблюдать людей и жизнь и руководиться этим знанием, чтобы научить людей сделаться добрыми, а не навязывать им непонятные принципы и не проповедовать выдуманную нравственность.

«Опыты» Бэкона еще при жизни автора выдержали девять изданий. Слава писателя возвысила славу юриста и оратора. И правительство стало относиться к нему благосклоннее. Ему оставалось, однако, победить своего главного врага — бедность, которая доходила до того, что ему приходилось сидеть в заключении за ничтожный долг. Но все же многое было достигнуто: он наконец-то приобрел благосклонность и доверие королевы.

Возвышение и служение

Вскоре покровитель Бэкона Эссекс попал в опалу у королевы и оказался под судом. Бэкон без особых колебаний перешел на сторону его хулителей. Когда он увидел, что Эссекс летит в пропасть, то постарался спасти себя.

Эссекс был казнен. По просьбе королевы, дабы успокоить подданных, Бэкон написал «Декларацию о действиях и изменах, предпринятых и совершенных Робертом, графом Эссексом». Многих его поклонников это смутило, но королева осталась довольна. Однако, как говорила русская императрица Екатерина Великая, есть такие услуги, за которые награждают, но не уважают.

В марте 1603 года Елизавета скончалась и на престол вступил ее племянник Яков I; началось царствование династии Стюартов. Король проявлял любовь к философии, и Бэкон уверял его, что готов посвятить ей всю свою жизнь. Но в это время он задумал жениться на Элис Бэрнгем, богатой девице, происходившей из древнего рода, для чего ему необходимо было рыцарское достоинство, в которое король так щедро возводил многих. И Бэкон достиг желаемого. Он женился, а после смерти брата сделался еще и собственником всех владений своего отца.

В 1620 году появился в свет «Новый Органон» в окончательном виде. Сам автор считал его капитальным своим сочинением

Wikipedia

С 1603 до 1617 года в жизни Бэкона произошло много важных событий: вышло в свет первое издание его сочинения об успехах знания под заглавием «О достоинстве и приумножении наук», в котором он доказывал великое значение наук для человечества и излагал идею их классификации.

Если в своих трудах Бэкон обнаруживал большую смелость, то в жизни дрожал за свое благополучие. Он все продолжал добиваться должности штатного адвоката и напоминал государственному секретарю графу Солсбери, что это место ему обещают вот уже тринадцать лет. Целый год он неустанно просил короля и министра; наконец 25 июня 1607 года его сделали штатным адвокатом. Он, разумеется, вскоре оправдал выбор короля.

Служебные занятия не помешали ему написать научное сочинение, не имевшее ничего общего с юриспруденцией. В нем он высказал свои мнения о значении наук и средствах направить их на путь истинного изобретения. Сочинение это представляет первую книгу «Нового Органона». Бэкон не печатал его, а разослал в рукописи своим просвещенным друзьям. А в 1609 году он опубликовал трактат «О мудрости древних», в котором он обратился к античной материалистической традиции, к древнегреческим физиологам и натурфилософам, к наследству Демокрита.

Как только Бэкон почувствовал почву под ногами, он уговорил короля дать ему более почетное, хотя и менее выгодное место королевского судьи.

Добиваясь важного общественного положения, Бэкон употреблял все средства для достижения своей цели, а когда он поднялся на желаемую высоту, необходимо было прибегать к тем же мерам, чтобы сохранить за собой положение.

И тут подвернулась возможность оказать услугу сильным мира сего. Любимец короля граф Соммерсет увел жену у сына графа Эссекса и, вытребовав насильственно развод, женился на ней. Добившись своей цели, Соммерсет хотел отделаться от одного своего бывшего поверенного; он усадил его в тюрьму и затем отравил. Это дело могло скомпрометировать и самого короля. Но Бэкон употребил весь свой ум и всю свою опытность, чтобы замять его и смягчить наказание главным виновникам, жертвуя исполнителями их воли. Это была огромная услуга королю. И Бэкон получил еще одну награду: он был, как и его отец, сделан хранителем печати.

В Вестминстере, после присяги, Бэкон сказал блестящую речь, которая, казалось, предвещала Англии славные дни. Когда король путешествовал, Бэкон, можно сказать, был его наместником. Он давал при дворе блестящие балы, принимал посланников.

Получив на хранение Большую печать, Бэкон выразил твердое намерение не скреплять ею патентов на монополии, которые в то время были истинным бичом народа. Но лорд Бекингэм требовал от него монополий для всех и каждого, кто давал ему взятки. Бэкон сам платил ежегодную дань Бекингэму за покровительство и ни в чем не смел ему отказать; печать приходилось употреблять весьма часто. Зато Бэкон вскоре получил звание лорда-канцлера. Это было в январе 1618 года, а в сентябре того же года он был возведен в звание барона Веруламского. Верулам — название разрушенного римского городка, который Бэкон затеял вновь построить в древнем стиле.

На вершине могущества и научных успехов

В 1620 году появился в свет «Новый Органон» в окончательном виде. Сам автор считал его капитальным своим сочинением. Такое название он дал ему потому, что этот труд должен был занять место «Органона» Аристотеля. «Органон» представляет собой вторую часть другого, более обширного труда, который Бэкон не успел окончить. Свой «Новый Органон» Бэкон посвятил Якову I, который, по его словам, своей мудростью и широким сердцем напоминал ему царя Соломона.

В этой своей книге Бэкон сформулировал метод познания природы, противоположный аристотелевскому. В основе этого метода не отвлеченные логические умозаключения, а эмпиризм, опыт. Более того, он призывает идти дальше и заменить отдельный опыт планомерным экспериментом, методическим исследованием. Развитие знания, согласно Бэкону, должно базироваться не на случайных открытиях, а идти как заранее обдуманный процесс. Главную цель своей философии он и видит в том, чтобы сформулировать правильный метод изобретений. Без такого метода, считает Бэкон, не смогут проявить себя даже сильные умы.

Бэкон определяет главный метод познания — индукцию и выделяет конкретные пути, с помощью которых может проходить познавательная деятельность.

«Путь паука» — получение знания из «чистого разума», то есть рационалистическим путем. Данный путь игнорирует либо значительно принижает роль конкретных фактов, практического опыта.

«Путь муравья» — такой способ получения знаний, когда во внимание принимается исключительно опыт, то есть догматический эмпиризм (полная противоположность оторванного от жизни рационализма).

«Путь пчелы» — наиболее совершенный способ познания. Используя его, философ-исследователь берет все достоинства «пути паука» и «пути муравья» и в то же время освобождается от их недостатков. Следуя по «пути пчелы», необходимо собрать всю совокупность фактов, обобщить их (взглянуть на проблему «снаружи») и, используя возможности разума, заглянуть «внутрь» проблемы, понять ее сущность.

Таким образом, лучшим путем познания, по Бэкону, является эмпиризм, основанный на индукции (сбор и обобщение фактов, накопление опыта) с использованием рационалистических приемов понимания внутренней сущности вещей и явлений разумом.

Из писем Бэкона известно, что он послал свою книгу королю, Бекингэму, Кембриджскому и Оксфордскому университетам. Оксфордский университет простер свою любезность до того, что наградил ученым званием молодого человека, посланного передать книгу Бэкона; но в ответах обоих университетов мы находим только голословные похвалы и удивление, что такой высокопоставленный человек занимается еще и наукой. Вероятно, университеты поняли новую философию не больше, чем король и Бекингэм.

«Новый Органон» не был понят современниками, но еще более возвысил канцлера в общественном мнении. Могущество Бэкона было велико, но оно целиком зависело от благосклонности Бекингэма. Король хвалил его сочинения и жаловал за услуги; враги чувствовали его силу. Он был окружен тесной толпой поклонников, живя то в Йоркхаусе, то в Горгамбури, где разбивал чудесные сады. Двадцать второго января 1621 года он отпраздновал свое шестидесятилетие в кругу друзей, а через несколько дней Бекингэм торжественно преподнес Бэкону титул виконта Сент-Альбанского.

Джордж Вильерс, первый герцог Бекингем — злой гений Бэкона. Портрет работы Питера Пауля Рубенса

Wikipedia

Падение

Но через три дня собрался новый парламент. Несмотря на свою проницательность, Бэкон не мог и подумать, что положению дел, к которому он так хорошо приноровился, скоро наступит конец. Неудивительно, что это не приходило в голову и королю Якову. Король вообще не любил парламент, боялся его. Однако он два раза принужден был созвать парламент и не имел основания быть им недовольным. На открытии заседания король Яков сказал речь. Он говорил, что бережет народные деньги, и просил субсидий. Лорд-канцлер не прибавил ко всему этому и двух слов; он лишь советовал ораторам быть как можно скромнее. Ораторы же, согласно освященному стариной обычаю, потребовали от имени общин прежних прав и преимуществ. Парламент не соглашался ни на какие субсидии, прежде чем король не исполнит его требования; он желал безусловной свободы слова, то есть возможности говорить о положении страны, не рискуя попасть в тюрьму. Заручившись такой возможностью, парламентарии заговорили о монополиях, которые раздавались поголовно всем родственникам Бекингэма. Дело дошло до того, что придворные захватили в свои руки даже право открывать кабаки в деревнях. Слышались также громкие жалобы на несправедливость суда; последние целиком относились к Бэкону, потому что лорд-канцлер был первым судьей в государстве. Бэкон, предчувствуя бурю, советовал Бекингэму как можно мягче отнестись к парламенту. О себе он все еще не беспокоился, он думал, что его не тронут, потому что перед ним преклоняются. Однако вскоре ему пришлось убедиться в своей ошибке. Роберт Филипс, президент комитета, выбранного палатой общин, заявил об огромных злоупотреблениях, виновником которых был сам лорд-канцлер. Речь Филипса произвела сильное впечатление, потому что в ней не было ничего личного; напротив, оратор с грустью указывал на низкие поступки своего великого современника. Обвинения канцлера продолжались, и король был принужден назначить для исследования злоупотреблений комиссию, состоящую из шести пэров; в то же время палата общин собирала все новые и новые факты против Бэкона.

Король и Бекингэм предали канцлера в руки правосудия. Бэкон был не из храбрых; потеряв поддержку, он сдался, сознавшись во всем. Он оправдывал себя только тем, что брал взятки за правосудие, но никогда не действовал в ущерб ему.

Признавая себя виновным перед всеми, Бэкон в душе считал себя только несчастным. Он говорил, что совесть его чиста, потому что и другие власть имущие поступали не лучше. Ему и в голову не приходило в этом отношении быть лучше других. Он писал королю, что гонения против него лишь первый шаг к всевластию парламента. Палата общин представила двадцать восемь обвинительных пунктов против Бэкона. Он письменно ответил на каждый из них и признал себя виновным во всех. Бэкон умолял короля вступиться и спасти его от ареста. Но было поздно. Палата общин провозгласила лорда-канцлера виновным. Третьего мая 1621 года ему вынесли приговор, присуждавший его к уплате гигантского штрафа, к лишению права занимать государственные посты, присутствовать в парламенте и являться ко двору.

Бэкон, сосланный в поместье Горгамбури, не мог успокоиться и примириться со своим новым положением. Его общественная деятельность была, таким образом, закончена. Он тяготился бездействием и скучал, тем более что условия его домашней жизни ухудшились.

В последний год своей жизни Бэкон напечатал последнее, самое полное издание «Опытов» и перевод нескольких псалмов в стихах.

Большую часть своего времени автор «Органона» отдавал опытам. Он погиб жертвой своей любознательности. Второго апреля 1626 года была холодная погода, шел снег. Бэкон катался в экипаже с медиком короля, и ему пришла мысль провести опыт, может ли снег предохранить от гниения органические вещества. Он вышел из экипажа и, купив у одной крестьянки зарезанную курицу, тут же собственноручно обложил ее снегом.

По всей вероятности, от этого он простудился, причем заболел так быстро, что не доехал до своего дома и принужден был искать убежища в находившемся поблизости доме графа Арунделя. Через неделю, 9 апреля, великий философ скончался.

Фрэнсис Бэкон. К 450-летию со дня рождения.

22 января 2011 года прошло 450 лет со дня рождения Фрэнсиса Бэкона (1561-1626) — выдающегося английского политика и философа — основоположника английского материализма и экспериментального естествознания. Из философии Бэкона начинается освобождение научной мысли от церковной догматики и схоластической псевдонауки, начинается история философии Нового времени и … технических наук.

На торжественном открытии Киевского политехнического института 31 августа 1898 года В.Л. Кирпичев сказал: «В классической древности и в средние века не было прикладных наук. Реальные знания того времени сводились к семи свободным искусствам (тривиум — грамматика, риторика, диалектика, и квадривиум — арифметика, геометрия, астрономия и музыка — В.М.) . Все другие искусства считались не свободными, и ими занимались рабы.

Важное значение техники, необходимость заниматься ею, подчеркивание достоинства этих занятий, реабилитация этого дела, освобождение его от уничижительного названия «рабское искусство», именно установление понятия о прикладных науках и их целях — все это принадлежит знаменитому Бэкону Веруламскому. Назначение наук, по его словам, заключается в том, чтобы служить удобствам человеческого рода, одаривать людей новыми средствами и силами, уменьшать неудобства и трудности нашей жизни. Цель наук — благополучие человеческого рода. Основой бэконовской доктрины служат два понятия — полезность и прогресс — и до сих пор они остались девизом технических наук: они имеют в виду полезность, и они непрерывно прогрессируют и совершенствуются «.

Фрэнсис Бэкон жил в эпоху всеобщего научного и культурного подъема, начавшегося в странах Европы в XVI веке. Его современниками были М. Сервантес (1547-1616), Дж. Бруно (1548-1600), Г. Галилей (1564-1642), В. Шекспир (1564-1616), И. Кеплер (1571-1630).

Отец Ф. Бэкона более 20 лет был лордом-хранителем большой королевской печати при королеве Елизавете. Современники считали его вторым человеком при дворе после лорда-казначея. Мать Фрэнсиса Анна была дочерью А.Кука, наставника короля Эдуарда VI в молодости, получила блестящее для своего времени образование. В семье царила атмосфера интереса к политике и науке. Отец дал детям первые уроки в области политики, права, ораторского искусства. Мать учила детей древнегреческого, латыни, французского. Уже в детстве Фрэнсис обнаружил исключительную одаренность — в 12 лет поступил в Тринити-колледж Кембриджа, и за три года прошел весь курс «свободных наук» того времени. С целью подготовки Ф. Бэкона к политической карьере отец отправил его в 1576 г. до Франции в свите английского посла. Это было через четыре года после Варфоломеевской ночи. Под впечатлением печального опыта Франции в Ф.Бекона появилась мысль о религиозных войны как о большом горе и необходимости веротерпимости. В связи с внезапной смертью отца Ф. Бэкон покинул Францию в 1579 г., учился в юридической школе Грейз-Инн, в 1582 г. стал адвокатом и быстро приобрел популярность юридической практикой и трактатами в области права.

В 1584 г. Бэкона впервые избрали в палату общин британского парламента. Здесь он выступал за благоустройство мер и весов, на защиту веротерпимости, реформы права и завоевал значительный авторитет.

В 1603 г. умерла Елизавета I, королем Англии стал Яков I, при котором началось политическое возвышение Ф. Бэкона. В 1603 году он получил рыцарское достоинство, в 1607 г. стал генеральным солиситором (представитель короля в судах), в 1613 г. — генеральным атторнеем (высшая должность в сфере юстиции). В 1617 г. Ф. Бэкон стал лордом-хранителем большой королевской печати, в 1618 г. он — лорд-канцлер Англии. В 1618 г. получил титул барона Веруламского, в 1620 г. — виконта Сент-Олбанского. В 1621 г. Бэкона обвинили в получении взяток, приговорили к штрафу в 40000 фунтов стерлингов, заключению в Тауэр на срок «по усмотрению короля» и запретили занимать любые государственные или общественные должности. Надо сказать, что в тюрьме Бэкон пробыл три дня, король освободил его от штрафа, а три года спустя дарил полное прощение, однако к политической деятельности не допустил. Отойдя от политики, Ф. Бэкон занимается написанием философских и исторических трудов. Умер 9 апреля 1626 г., простудившись во время проведения опытов по консервированию мяса с помощью снега.

В 1597 г. Ф. Бэкон впервые издал «Опыты, или наставления нравственные и политические», представляющие собой эссе на этические и социально-политические темы. В этих произведениях было положено начало формулировке противоположного схоластике практического философского учения, которое не подчиняется ни одному авторитету, ни одному абстрактном учению, а основывается на размышлениях о пережитых событиях и частично на трудах античных авторов.

В 1612 г. выходит второе издание «Опытов», значительно дополненное. Эта работа приобрела огромную популярность. В 1618 г. вышел перевод на итальянском языке, в 1619 г. — на французском. В 1625 г. Бэкон снова издал «Опыты» — одновременно на английском и латыни. Здесь количество «опытов» доведена до 58. Это произведение разошлось по всему миру, было издано даже на санскрите. Написанное превосходным языком, это произведение и сегодня может дарить удовольствие тем, кто любит читать умные книги.

В 1609 г. Бэкон публикует трактат «О мудрости древних», где аллегорически истолковывая древнегреческие мифы, представляет свое понимание важных философских проблем. Этот труд неоднократно переиздавался в Англии, Италии, Франции.

Около 1603 г. в «Введении к толкованию природы» Бекон писал, что давно пришел к мысли о том, что правильный метод исследования природы может дать ключ к ее тайнам и к господству над вещами. Задумав реформу наук, Бэкон в 1605 г. публикует работу «О прогрессе учености», где утверждает, что решил звонить в колокол, чтобы собрать умы. Эта работа, значительно переработана и расширена, стала позднее первой частью его главного труда «Великое восстановление наук».

В 1620 г. Ф. Бэкон публикует «Новый Органон», вторую часть этой работы. Здесь он подал «Предисловие» ко всему «Великому восстановлению наук», которое содержало план всей работы с краткой характеристикой идей, которые будут заложены в каждой из шести ее частей.

Первая часть работы — обзор существующих наук. Вторая — трактат о новом индуктивном методе научного исследования, который служит средством дальнейшего развития наук («Новый Органон»). Третья часть — «Естественная история» — охватывает явления мира, то есть разнообразный опыт, который должен лечь в основу теории. В четвертой части Бэкон намеревался дать примеры исследований согласно новым методам. Пятая часть должна содержать теории, выработанные старым умозрительным методом, которые применяются только временно — до их проверки и замены новыми — на основе фактов и истинного метода. Наконец, шестая часть должна состоять из научных знаний, выработанных на основе опыта, проверенного строго научным методом.

В «Новом Органоне» Бекон констатирует противоречие между состоянием науки (теории) и техники (практики). Первая выражает захватывающие общие положения, но полна противоречий в деталях, и прогресса в ней не видно. В ремеслах (технике) наблюдается обратное: они с каждым днем растут и совершенствуются. Бэкон критикует средневековую схоластическую логику, называет ее пустым занятием. Наука должна открывать и изобретать новое, а логика должна стать логикой изобретений, открытий. Аристотелевская логика, изложенная в «Органоне», для этого непригодна. Поэтому Бэкон и написал «Новый Органон», который, по мнению автора, должен был заменить аристотелевский «Органон».

Средневековые схоласты все внимание обращали на формальную правильность силлогизмов и оставляли в стороне главное — проверку выводов силлогизма с жизнью. Если Аристотель боролся против софизмов — ложных выводов, полученных путем рассуждений, то Бэкон провозгласил необходимость борьбы с «идолами» (призраками), которые искажают действительность и препятствуют познанию истины. Таких идолов, по Бэкону, четыре: идолы рода, пещеры, рынка и театра.

В основе «идолов рода», которые присущи всем людям, лежит стремление человека рассматривать природу по аналогии с самим собой (в частности, искать цели в природе). «Идолы пещеры» обусловлены зависимостью познания от индивидуальных особенностей, физических и душевных свойств, а также ограниченностью личного опыта людей. «Идолы рынка или площади» порождены некритическим отношением к распространенным мнениям и неправильным употреблением слов. «Идолы театра» основываются на слепой вере в авторитеты и традиционные догматические системы.

Но мало избавиться от идолов. Это только начало. Надо дать для ума человека орудие — метод познания, который приводит к истине. Таким методом, по Бэкону, является индукция, которая учит тому, как постепенно от фактов сходить к общим положениям. Индукция должна опираться на наблюдения и эксперимент. С помощью индукции Бэкон думал найти субстанциональные формы вещей, то есть последнюю причину свойств вещей.

Бэкон считал чувство основой знания. Но не больше. Он критиковал эмпириков, которые похожи на муравья — только собирают факты, встречающиеся на их пути. Догматики или рационалисты похожи на паука — влекут паутину мыслей из своего ума. Истинный же ученый берет пример с пчелы — добывает нектар из садовых и полевых цветов и превращает его в мед благодаря собственным способностям.

Бэкон разделял все науки в соответствии с тремя способностями, которые он приписывал человеческому разуму. Память лежит в основе истории, воображению соответствует поэзия, разум является источником философии, которую он делил на учение о боге, о природе и о человеке. Науке о природе Бэкон придавал важнейшее значение. Он разделял ее на теоретическую (что исследует причины) и практическую (что дает результаты). Теоретическая наука включает физику, изучает действующие и материальные причины, и метафизику, имеет своим предметом формальные и целевые причины (фактически никакой роли в его учении не играют). Математику Бэкон считал вспомогательной наукой по отношению к физике.

Бэкон призывал философию служить созданию «орудий руки», которые подчиняют человеку природу, и «орудий ума», которые организуют и направляют человеческое познание. Он провозглашает знание силой, способной построить на прочных основаниях могущество человека, расширить границы его власти над природой.

Бэкон признавал возможность истинного знания как точного изображения бытия. Он высмеивал скептиков, «обращают бессилие своей науки в клевету против природы», но считал необходимым сомнение, что расшатывает ложные учения и предрассудки.

Философия Бэкона оказала огромное влияние на дальнейшее развитие науки и философии, способствовала становлению материализма Т. Гоббса, сенсуализма Локка и его последователей. Логический метод Бэкона стал основой развития индуктивной логики, особенно в Дж.С.Милля. Призыв Бэкона к экспериментальному изучению природы стал стимулом для естествознания XVI в. и сыграл важную роль в создании организаций ученых (например, Лондонского королевского общества). Классификация наук Бэкона была использована французскими просветителями-энциклопедистами.

Важное значение идеи Бэкона имели и для педагогики. Он выдвинул принцип, согласно которому цель образования — не накопление возможно большего количества знаний, а умение пользоваться методами их добычи. В теории педагогики идеи Бэкона повлияли на Декарта, Спинозу, Гоббса, Коменского, Руссо, Гельвеция, Дидро.

В «Новой Атлантиде» Бекон описал идеальный университет, сердцевиной учебной работы которого являются научные исследования и открытия.

В.Миколаенко

1.Фрэнсис Бэкон — Философия. Учебные материалы

Тема 1. Новое толкование науки в философии Фрэнсиса Бэкона.

Бэкон не скрывает своего отношения ко всей предшествующей научной традиции: «Та мудрость, которую мы почерпнули у греков, представляется каким-то детством науки, обладая той отличительной чертой детей, что она склонна к болтовне, но бессильна и не созрела для того, чтобы рождать» (т.1; с.63-64). Речь идет о том, что долгие годы весьма интенсивной работы ученых не дали какого-либо заметного прогресса научного знания. Именно этот неутешительный итог имеет в виду Бэкон, разбирая причины неуспеха предшествующей научной традиции. Можно говорить о том, что философы античности и средних веков слишком мало занимались наукой в собственном смысле слова, тратили много сил на выяснение теологических вопросов, но главная и основная причина заключается в господствующей научной методологии, в том, как ученые представляли себе науку. Господствующий научный метод средневековья — это логическая дедукция, выведение научных законов из самых общих положений, по самому определению наиболее отстоящих от наблюдаемых частных предметов. Возможно ли существование в природе пустоты, или вакуума, как мы сейчас бы сказали, вполне всерьез могло бы доказываться на основании глубокомысленного анализа замысла Бога, совершенство творения которого несовместимо с существованием пустоты. Причина бессилия средневековой науки заключается даже не в слабости экспериментальной базы, поскольку сама эта слабость оказывалась следствием господства дедуктивной техники постановки и решения вопросов, больше приспособленной для университетских диспутов, чем для исследования.

Основной метод средневековой науки — логика Аристотеля. Главная часть логики Аристотеля — учение о силлогизме, скрупулезно разработанное для целей доказательства частных положений из общих. Из двух посылок силлогизма, из того, что все люди смертны, и что Сократ — человек, с полным правом можно заключить, что Сократ смертен, но научная ценность этого вывода оказывается буквально ничтожной, так как не расширяет нашего знания ни об одном из обсуждаемых предметов. По сути, любое дедуктивное рассуждение оставляет нас в рамках прежде выработанных понятий, тогда как цель исследования как раз и состоит в том, чтобы найти новые понятия, которые расширили бы наше знание о природе. Именно бесплодность в делах исследования природы лишает Бэкона почтительности к дедуктивной логике: «Поэтому если понятия разума дурно и опрометчиво отвлечены от вещей, смутны и недостаточно определены и очерчены, короче, если они порочны во многих отношениях, то все рушится» (т.1; с.74). Сила дедуктивного доказательства, если предполагать за ним силу, целиком основана на том, что мы обладаем правильными понятиями о вещах, и остается только систематизировать наше знание до самых последних частных примеров. Однако именно эта техника оставляет действительную природу за бортом научного исследования. Бэкон предлагает отказаться от этой порочной в научном отношении практики: «До сих пор дело обычно велось таким образом, что от чувств и частного сразу воспаряли к наиболее общему, словно к твердой оси, вокруг которой должны вращаться рассуждения, а оттуда выводилось все остальное через средние предложения: путь, конечно, скорый, но крутой и не ведущий к природе, а предрасположенный к спорам и приспособленный для них» (т. 1; с.75).

Бэкон совершенно определенно указывает путь избавления oт научного бессилия — нужно отказаться от выведения научных принципов из вымышленных общих оснований и формулировать научные понятия снизу, из наблюдения и систематизации конкретных фактов. Иными словами, вместо дедукции следует пользоваться индукцией, из исследования частных примеров формулировать научные законы, и подниматься к обобщениям, руководствуясь тщательным исследованием самих вещей. Бэкон очень поэтично говорит про подобное индуктивное обобщение, «что природа признает в нем нечто подлинно ей известное и укорененное в самом сердце вещей» (75). Но просто признать индукцию более полезной недостаточно для выработки нового научного метода. Сама по себе индукция как научный метод с самого начала признавалась несовершенной. Дело в том, что индуктивное обобщение не может быть завершено стопроцентно гарантированным выводом,ведь исключение может встретиться вне рассмотренных нами примеров. Например, утверждение, что все люди смертны, до сих пор подтверждалось обобщением, однако до тех пор, пока жив хоть один из людей, не является невероятным, что именно он не умрет. Абсолютно достоверным суждение «все люди смертны» станет тогда, когда умрет последний из людей, но оценить полную завершенность этой индукции, боюсь, будет уже некому. Кроме того, науку интересуют вовсе частные обобщения, типа «все розы на этой клумбе красные». Перечислительная, или энумеративная, индукция дает нам очень скромный результат, поскольку так же не расширяет границ нашего знания, оставляя в пределах ограниченного опыта. Наука стремиться к универсальному обобщению, которое выведет человеческое знание за пределы наблюдаемых примеров. Таким обобщением является утверждение о том, что все тела испытывают взаимное притяжение, не только известные во времена Ньютона, и не только видимые в телескоп, но вообще ВСЕ. Нужно найти способ, который сделал бы незавершенную индукцию научно достоверной, способ, который обезопасил бы обобщение от случайностей и ограниченности нашего опыта.

Заслуга научного гения Бэкона как раз и состоит в попытке найти такой способ обобщения наблюдений, который бы позволил избавиться от недостатков, справедливо приписываемых индукции — подверженности случайностям, связанным с обстоятельствами наблюдения и принципиальной незавершенностью результатов. Бэкон называет такой метод «истинной индукцией». Первая проблема — проблема случайностей, связанных с обстоятельствами наблюдения — хорошо известна. Например, несовершенное устройство наших чувств, их зависимость от субъекта, его состояния и даже воспитания стала излюбленным сюжетом в теории познания с античности. Здоровому Сократу вино кажется сладким, а больному Сократу — горьким, так каково же вино на самом деле? Даже острота зрения меняется от человека к человеку, значит можно ли полагаться на опыт, источником которого служат сугубо индивидуальные чувства? Принципиальный, чтобы не сказать буквоедский, характер этой трудности вполне понятен, однако вряд ли кто-либо кроме философов будет драматизировать индивидуальность чувств как главное препятствие на пути к истине. Все же большинство людей согласятся, что снег холодный, а уголь горячий, слабость зрения едва ли может привести к серьезной научной ошибке. Но вот ограничения, накладываемые нашей средой обитания, могут препятствовать проявлению в опыте подлинной природы объектов. Например,наблюдение свидетельствует, что любое движущееся тело, предоставленное самому себе в условиях земного наблюдения, рано или поздно остановится. Вполне в соответствии с наблюдением аристотелевская физика приходила к ошибочному заключению, что свободное движение, не встречающее препятствий (равномерное и прямолинейное, как сказали бы мы сейчас), так или иначе должно остановиться. Бэкон отлично осознает, что обычное наблюдение слишком подвержено случайностям, чтобы можно было некритически доверять его результатам. Несовершенное устройство наших чувств, или ограниченность нашего опыта земной атмосферой, все это следует отнести к таким «случайностям» опыта, которые накладывают серьезные ограничения на индукцию как надежный способ познания.

По мнению Бэкона решительно ослабить, а в перспективном рассмотрении и уничтожить эти ограничения, позволит обращение к эксперименту: «Ведь хотя чувства довольно часто обманывают и вводят в заблуждение, однако в союзе с активной деятельностью человека они могут давать нам вполне достаточные знания; и это достигается не только с помощью инструментов (хотя и они в известной мере оказываются полезными), сколько благодаря экспериментам, способным объекты, недоступные нашим органам чувств, сводить к чувственно воспринимаемым объектам» (т.

1; с.299).

Вторая проблема индукции — это принципиальная неполнота обобщения,постоянная незавершенность обобщаемого ряда. Для того чтобы избежать случайностей этого рода Бэкон предлагает систематическую организацию опыта, в котором многократное повторение наблюдений должно быть старательно зафиксировано. Именно системность в организации превращает простое наблюдение в НАУЧНЫЙ ОПЫТ: «Однако подобно тому как каждый может продвигаться на своем пути трояким образом: или идти наощупь в темноте, или держаться за руку другого, потому что сам плохо видит,
или, наконец, идти свободно, освещая себе путь, — точно также можно предпринимать всевозможные эксперименты: без всякой последовательности и системы — это чистейшее продвижение наощупь: когда же при проведении эксперимента следуют какому-то определенному направлению и порядку, то это можно сравнить с тем, когда человека ведут за руку: именно это мы понимаем под научным опытом» (300). Иными словами, Бэкон предлагает систему организации наблюдения, научный МЕТОД.

Как следует организовать научный метод, Бэкон излагает в своем главном методологическом сочинении «Новый Органон». Название намекает на противоположность нового метода старому, прославленному наукой средних веков «Органону» Аристотеля: «Силлогизмы состоят из предложений, предложения из слов, а слова суть знаки понятий. Поэтому если сами понятия, составляя основу всего, спутаны и необдуманно отвлечены от вещей, то нет ничего прочного в том, что построено на них. Поэтому единственная надежда — в истинной индукции» (т.2; с. 14). Истинная индукция в противоположность простой перечислительной индукции должна, по замыслу Бэкона, принести научно значимые результаты, должна дать нам новые понятия, которые бы отражали сущность самих вещей, и эти результаты были бы свободны от случайностей и искажений, накладываемых нашими чувствами и ограниченным опытом. Как должен быть организован подобный опыт? Бэкон призывает не полагаться на поспешно сделанные обобщения и высмеивает приметы, связанные с погодой, которые хоть и коренятся в наблюдении, но не имеют научной ценности в силу случайности и произвольности обобщений. Бэкон предлагает сравнивать многие случаи и особенно старательно искать именно исключений, нетипичных отклонений, полный учет которых позволит получить более надежный результат. Поскольку решающая роль в таком обобщении принадлежит именно исключениям, то этот метод получил название элиминативной индукции. Вкратце метод, предложенный Бэконом можно описать так.

Составляется таблица, в которую заносится множество примеров наблюдения какого-либо свойства А, например, теплоты. В каждом из примеров отбираются другие свойства В, С и D, ВСЕГДА сопутствующие данному свойству. Какое-либо из всегда сопутствующих свойств может оказаться связанным с рассматриваемым свойством. Но как установить, какое из сопутствующих свойств действительно связано с теплотой. С этой целью составляется другая таблица, которую Бэкон называет «таблицей отсутствия», в которую заносятся примеры, в которых также встречаются эти сопутствующие свойства, но отсутствует то, которое интересует нас. Если встречается пример присутствия свойств С и D в отсутствие свойства А, то совершенно ясно, что эти два свойства не имеет отношения к интересующему нас свойству. Мы можем исключить, или элиминировать эти свойства как случайные, не имеющее отношение к исследуемому свойству А. Если в итоге останется единственное свойство В, которое необходимо имеет место всегда, когда имеет место свойство А, то это свойство объявляется причиной, или «формой» интересующего нас свойства. Чтобы избежать ошибки, случайного совпадения, поскольку может быть, нам просто не встретилось исключений, когда найденные два свойства встречаются порознь, составляется третья таблица, «таблица степеней». В этой, по сути контрольной, таблице, проверяется предположение о существенной связи свойств А и В. Если изменение интенсивности А не сопровождается изменением интенсивности В, либо наоборот, то вполне понятно, что их соседство случайно, поскольку они не зависят друг от друга по степени. Тогда следует вернутся к первой таблице, и искать другие свойства, которые сопутствуют А, и искать среди них подходящее, расширять список примеров во второй таблице и т.д.

Понять метод Бэкона кажется простым делом, но что именно мы можем узнать с его помощью? По существу, даже столь тщательно организованное наблюдение оставляет нас в пределах наблюдаемых свойств и отношений. Допустим, что мы получим полный список всех соответствий всех интересующих физику свойств. Безусловно, это окажется весьма полезным научным материалом, но только лишь материалом для дальнейшего научного объяснения. Здесь следует задаться вопросом, что именно представляет собой научное объяснение. Что такое объяснение, и как отличить объяснение от описания. Какого ответа мы вообще ждем, когда задаемся вопросом «Почему так?». Речь идет о том, что наблюдение для ученых является только средством, тогда как цель науки выходит за пределы наблюдения. Цель, которую преследует описанное Бэконом наблюдение, — это обнаружить подлинную природу некоторого феномена, получить ее как бы «в чистом виде», освобожденном от всяких посторонних примесей. Эта подлинная «природа» вещи называется Бэконом аристотелевским термином «форма». Дело здесь не ограничивается только терминологической зависимостью. Бэкон говорит, что подлинная наука должна изучать причины явлений. Но как следует понимать, что имеется в виду под «причиной». Ясно, что науку интересуют не те причины, которые фигурируют в обыденном объяснении. Вода кипит потому, что ее нагревают, но науку будет интересовать не такого рода объяснение. Интересным в научном смысле будет исследование причин, которые определяют, почему вода при нагревании закипает, каковы невидимые механизмы, управляющие этим специфическим процессом. Или, например, в обыденном объяснении на вопрос о том, почему предмет теплый, достаточно указать на источник тепла, солнце или огонь, но науку будет интересовать, в чем состоит сущность теплоты, передаваемой от одного тела к другому. Самый полный перечень сопровождающих появление тепла явлений — свет пламени, активное движение тела животного, трение, все это не сможет дать ответ на вопрос, в чем же состоит сущность теплоты.

Здесь следует сказать о принципиальной ограниченности метода, предложенного Бэконом. Как бы ни было тщательно организовано наблюдение, самое внимательное рассмотрение зависимостей, обнаруживаемых в опыте не даст нам объяснения, почему дело обстоит так, а не иначе. Мы получим описание, но отнюдь не объяснение. Очень любопытно посмотреть, к каким выводам приходит сам Бэкон, используя свою методику для исследования «формы» теплоты. С помощью таблицы отсутствия он показывает, что тепло не обязательно сопровождается свечением, например, луна светит, но не греет, следовательно, теплота не связана необходимым образом со свечением. Пожалуй единственным свойством, всегда сопровождающим тепло какого-либо тела Бэкон называет «распространяющееся движение», как в случае огня, или «расширение в малейших частицах тела», как в случае обычных теплых тел. Для современного читателя догадка Бэкона кажется очевидной — тепло суть не что иное как совокупное движение составляющих тело молекул. Но будем внимательны, действительно ли этот вывод сам собой следует из этого дотошно формализованного наблюдения? Бэкон, строго говоря, не наблюдал этих «малейших частиц тела», и хотя атомистическое объяснение природы тепла кажется самоочевидным, все же следует признать, что гипотеза скорее обуславливает истолкование результатов наблюдения, а не следует из него. Бэкон придерживался атомистической гипотезы, и гипотеза скорее находит подтверждение в его опытах, чем выводится из них. А значит, гипотеза не дается исследователю строго линейной индуктивной процедурой, которую Бэкон возвел в принцип своей методологии.

Общая «аксиома», как ее назвал бы Бэкон, об атомарном строении материи не выводится из наблюдения, как не выводятся из наблюдения наиболее фундаментальные научные законы.

Открытие научного закона — дело гораздо более сложное, чем представлялось Бэкону, и процедура индукции оказывается лишь одним из звеньев научного открытия. Бэкон был справедлив, когда критиковал дедукцию за стерильность, неспособность дать новое знание. Но он явно переоценивал возможности индукции, полагая, что индуктивно можно вывести фундаментальные научные законы. Прогресс научного знания осуществляется с помощью так называемого гипотетико-дедуктивного научного метода. Если фундаментальные научные законы нельзя получить ни дедуктивно, ни индуктивно, то остается, пожалуй, одна возможность для ученых — выдумывать их. Разумеется, «выдумывание» не следует понимать буквально, поскольку ученый уже имеет эмпирический материал, некий ряд уже сформулированных научных понятий. Речь идет о творческом элементе в создании новой научной гипотезы, моменте необусловленной наличным материалом свободы. Гипотетико-дедуктивный метод упрощенно можно было бы схематизировать, разбив на несколько ступеней.

1. После полного и систематического наблюдения и систематизации всего материала ученый выдвигает ГИПОТЕЗУ.

2. Из гипотезы выводятся возможные следствия с помощью дедукции -(например, предсказывается существование новых химических элементов, неизвестных химии).

3. Предсказанные следствия сравниваются с опытными данными (полученными из наблюдения или экспериментов)

4. Гипотеза, таким образом, подтверждается или, наоборот, опровергается.

Наука открывает невидимые законы, стоящие за наблюдаемыми явлениями. В этом смысле научный опыт (пункт третий) всегда проводится в рамках рабочей гипотезы, которая и задает условия наблюдения. Дарвин наблюдает жуков с очень длинными и очень короткими крыльями как подтверждение гипотезы об определяющем характере влияния среды на строение насекомых (ветер уносит среднекрылых тогда как длиннокрылые могут сопротивляться ветру, а короткокрылых проблема вообще не касается). Наблюдение это единственный способ подтвердить гипотезу в ряде наук, например, в астрономии. Но часто гипотезу проверяют ЭКСПЕРИМЕНТОМ — наблюдением в искусственных, смоделированных человеком условиях. Научный опыт, таким образом, это либо только наблюдение, либо наблюдение плюс эксперимент.

Наука — это система теоретических знаний о законах, управляющих предметом. У науки в этом смысле два уровня.

1. Теоретический уровень, на котором формулируются общие ЗАКОНЫ, в случае физики эти законы сформулированы языком математики F=ma.

2. Экспериментальный уровень, на котором от абстрактных математических моделей делается переход к наблюдаемым свойствам и отношениям, которые можно измерять и проверять.

Безусловное философское значение методологии Бэкона заключается в том, что им был сформулирована новая научная программа, провозглашающая строгую ориентацию на опытную науку. Им наиболее четко сформулирован образ новоевропейской науки как обращенной к исследованию самой природы: «Те, кто осмелился говорить о природе как об исследованном уже предмете, — делали ли они это из самоуверенности или тщеславия и привычки поучать — нанесли величайший ущерб философии и наукам» (т.2;с.7). Не будет преувеличением сказать, что Бэкон открывает природу, открывая дорогу всем поколениям исследователей, для которых теперь его убеждения вполне могут показаться тривиальными.

Философской заслугой Бэкона стало важнейшее преобразование самого принципа научного наблюдения. Ученый не просто наблюдает, для того, чтобы наблюдение превратилось в научный опыт, необходим метод организации наблюдения, и именно на метод организации наблюдения обращает свое внимание Бэкон. Бэкона считают родоначальником философского направления в новоевропейской философии, которое получило название ЭМПИРИЗМ.

ЭМПИРИЗМ — это направление в теории познания, признающее источником научного знания ОПЫТ. Это направление противопоставлено другому направлению. РАЦИОНАЛИЗМ — это направление в теории познания, признающее источником научного знания РАЗУМ. Хочу обратить ваше внимание, что речь идет не о знании вообще, а именно о НАУЧНОМ ЗНАНИИ. Родоначальником рационализма в философии нового времени является Рене Декарт.

Философия Фрэнсиса Бэкона — кратко

Если вам нужны ПОДРОБНЫЕ сведения по этой теме, прочтите материал Философия Фрэнсиса Бэкона. Читайте также статьи Философия Иоанна Скота Эриугены, Философия Фомы Аквинского — кратко, Философия Джордано Бруно, Томмазо Кампанелла, Якоб Бёме, Философия Декарта — кратко, Философия Паскаля — кратко, Философия Спинозы — кратко, Философия Томаса Гоббса — Локко, Джон кратко, Джон Философия Лейбница — кратко, Философия Беркли — кратко, Философия Просвещения — кратко, Философия Канта — кратко, Философия Фихте — кратко, Философия Шеллинга — кратко, Философия Гегеля — кратко, Философия Шопенгауэра — кратко, Философия Фейербаха — кратко, Философия , Философия Ницше — кратко

Общая характеристика философии Фрэнсиса Бэкона

Знаменитый английский мыслитель Фрэнсис Бэкон — один из крупных философов Нового времени, эпохи разума . Сам характер его учения сильно отличается от систем древних и средневековых мыслителей. У Бэкона нет и помину о знании, как чистом и вдохновенном стремлении к высшей истине. Он презирал Аристотеля и религиозную схоластику за то, что они подходили к философскому познанию с такой точки зрения. В соответствии с духом новой рационально-потребительской эпохи для Бэкона характерно всего стремление к господству над природой. Отсюда и его известный афоризм знание — сила .

До того как целиком отдаться философии, Фрэнсис Бэкон был одним из виднейших чиновников английского королевского двора. Его общественная деятельность была отмечена беспринципностью. Начав карьеру в парламенте как крайний оппозиционер, он вскоре превратился в верного лоялиста. Предав своего первоначального покровителя, Эссекса , Фрэнсис Бэкон стал лордом, член тайного совета и хранителем государственного печати, но был уличён парламентским агентом в взятках.После скандального разбирательства его присудили к огромному штрафу в 40 тысяч фунтов и заключению в Тауэр. Король простил Бэкона, однако с политической карьерой ему всё же пришлось расстаться (подробнее — см. В статье Бэкон, Фрэнсис — краткая биография). В своих философских трудах Фрэнсис Бэкон провозглашал цель завоевания материального могущества с такой же беспощадной односторонностью и опасным пренебрежением к нравственным законам, с какими действовал в практической политике.

Портрет Фрэнсиса Бэкона.Художник Франс Пурбус Младший, 1617

Признавая гениальность многих древних философов, Бэкон утверждал, однако, что их ни к чему не послужил, так как был ложно направлен. Все бескорыстно искали отвлеченные метафизические и моральные истины, не задумываясь о практических выгодах.Сам Бэкон думает, что «наука не должна сводиться к бесплодному удовлетворению праздного любопытства». Ей следует обратиться к широкой материально-производительной работе. В устремлениях и личности Бэкона исчерпывающе воплотился практический англосаксонский дух.

«Новая Атлантида» Бэкона

Фрэнсис Бэкон был проникнут мыслью о том, что развитие науки приведёт в будущем к наступлению золотого века. При почти несомненном атеизме он писал о предстоящих великих открытиях с приподнятым энтузиазмом религиозного пророка и относился к судьбе науки, как к своеобразной святыне.В своей неоконченной философской утопии «Новая Атлантида» Бэкон рисует счастливую, комфортную жизнь мудрого, небольшого народа островитян, которые систематически применяют в «доме Соломона» все ранее сделанные открытия для новых изобретений. У обитателей «Новой Атлантиды» есть паровая машина, воздушный шар, микрофон, телефон и даже вечный двигатель. Самыми яркими красками Бэкон изображает, как всё это улучшает, украшает и удлиняет человеческую жизнь. Мысль о вредных последствиях «прогресса» даже не приходит ему в голову.

Бэкон «Великое восстановление наук» — кратко

Все главные книги Фрэнсиса Бэкона объединяются в одно гигантское произведение под названием «Великое восстановление наук». Автор ставит в нём перед собой три задачи: 1) обзор всех наук (с установлением и специальной роли философии), 2) развитие нового метода естествознания и, 3) его применение к единичному исследованию.

Решению первой задачи посвящены сочинения Бэкона «О преуспеянии знания» и «О достоинстве и приумножении наук».Книга «О достоинстве и приумножении наук» составляет первую часть «Великого восстановления». Бэкон даёт в ней обзор человеческих знаний (globus intelligentis). По трем основным способам души (памяти, воображению и рассудку) он разделяет все науки на три ветви: «историю» (опытные знания вообще, гуманитарные и естественные), поэзию и философию.

Философия имеет три объекта: Бога, человека и природу. Однако познание Бога, по Фрэнсису Бэкону, недоступно человеческому уму и должно черпаться только из откровения. Науки, изучающие человека и природу — антропология и физика. Опытную физику Бэкон считает « матерью всех наук ». Метафизику (учение о первоначальных причинах вещей) он в число наук включает, но склонен смотреть на нее как на излишнее умозрение.

Памятник Фрэнсису Бэкону в Лондоне

Источник фото. Автор — Майк Куинн

Вторую часть «Великого восстановления наук» составляет «Новый Органон», где Бэкон излагает свой новый научный метод.Он предполагал написать ещё четыре части «Великого восстановления», но не успел этого сделать. В третьей части Бэкон собирался изложить «Естественную и опытную историю». Четвёртая часть должна была носить название «Лестницы разума». В ней философ собирался показать причины и следствия фактов и явлений, собранных в третьей части, с целью подготовки к совершенным частям открытия. В пятой части «Великого восстановления наук» («Предварительные посылках философии») Бэкон думал собрать самые распространенные и доказанные общефилософские мнения, а в шестой («Второй философии») — выводы из этих мнений, сделанные индуктивными приемами.

«Новый органон» Бэкона — кратко

Он формулирует в этой книге противоположный аристотелевский метод познания природы.Основа этого метода — не отвлечённые логические умозаключения, а эмпиризм, опыт . Ценность опыта признавалась уже в античности. В Средние века на нее обращали внимание Альберт Великий, а также земляк и однофамилец Фрэнсиса Бэкона, философ Роджер Бэкон. Но предшественники Фрэнсиса Бэкона использовали опыт случайный , а он в игре «Новом Органоне» заменить его планомерным экспериментом , методическим исследованием. Развитие знания, согласно Бэкону, должно базироваться не на случайных открытиях, а идти как заранее обдуманный процесс . Главную цель своей философии он и видит в том, чтобы сформулировать правильный метод изобретений . Без такого метода, как Бэкон, будут действовать втуне даже сильные умы. «Калека, который идет верной дорогой, может обогнать рысака, если тот бежит не по настоящей дороге; даже более, — чем быстрее бежит рысак, раз сбившийся с пути, тем дальше оставит его за собой калека ».

Фрэнсис Бэкон об идолах — кратко

Бэкон в своей философии полагает, что новая наука должна исходить из опыта, но он отнюдь не приравнивает его к обычным, житейским, некритическим представлениям обывателя.Общераспространённые взгляды, напротив, содержат в себе много ложного, поскольку «ум человеческий может быть уподоблен зеркалу с неровной поверхностью, который падают лучи от предметов и которое, примешивает свои собственные свойства к свойствам предметов , , обезображивает и искажает их ». Как Аристотель указывает ошибки в логических умозаключениях, так Бэкон хочет указать в эмпирических восприятиях и очистить истинный опыт от вредных примесей.

Он делает это в своём знаменитом учении об идолах — ложных привычках и предрассудках, которые, как поклонению мнимым богам, вводят людей в тяжкие заблуждения.Бэкон называет четыре вида идолов.

Памятник Фрэнсису Бэкону в Библиотеке конгресса США

Идолы пещеры (idola specus) — заблуждения, определяющие функции чувств и неверных жизненных впечатлений отдельного человека . От них сравнительно легко избавиться сравнением опытов нескольких индивидуумов.

Серьёзнее идолы театра (idola theatri), создаваемые верой в авторитеты (в философии, по Бэкону, опаснее всего — рабское преклонение перед «метафизиком» Аристотелем).С этим, вторым, видом идолов надо бороться, приучая себя смотреть на всё собственными глазами.

Третий вид идолов — идолы площади или рынка (idola fori) — всеобщие, вековые предрассудки человечества , которые люди воспринимают друг друга от друга в процессе общения.

Четвёртый, самый вредный вид идолов Бэкона — идолы рода (idola tribus), которые коренятся не в личных или коллективных заблуждениях, а в отношении самого человеческого существа , его чувств и ума.Опаснейшее проявление этого свойства — тяга к телеологическому взгляду, стремление усматривать в судьбе отдельных вещей и всём бытии какую-то высшую цель — иначе говоря, религиозность . Фрэнсис Бэкон считает, что никакой телеологии в мире нет. Истинная связь вещей — чисто механическая причинность, телеологию же следует напрочь изгнать из процесса познания, причём, не только в естественных, но и в гуманитарных науках. Такой подход позволяет признавать Бэкона отцом философии позитивизма .

Эмпирический метод научного познания Бэкона — кратко

«Критические», «отрицательные» рассуждения об идолах Фрэнсис Бэкон дополняет «положительным» изложением собственного метода научного познания. В основу его он кладёт систематический эксперимент. Случайного опыта в процессе познания исключают его исключение, приводящее к частным, применимым не во всех случаях, а иногда и к ложным результатам.

Выводы ведомых по обдуманной, методической практике экспериментов обобщать при помощи индукции — то есть, умозаключениями от частного к общему, а не наоборот, не следуя путём дедции от общего к частному, как часто делает телеологическая философия. Чтобы познать индуктивным путем «причины» или иного явления, наука, по Бэкону, должна пользоваться «перечислением» и «исключением» опытных данных . Нужно сопоставлять эмпирические факты в поисках таких, где исследуемое свойство или явление присутствует и где оно отсутствует, рассматривать его проявления в разных случаях.

При использовании индуктивного метода Бэкон советует быть крайне осторожным — обобщать эмпирические данные с большой безопасностью, переходить от единичных фактов сначала к научным положениям общности, а уже от них — к все более высоким. В научном познании нужно следовать путем непрерывного и следящего восхождения. Следует опрометчивых опасений, которые свойственны людской психологии и приводят к бесчисленным ошибкам. Человеческому духу, говорит Бэкон в этой связи, не следует придавать крылья, но, наоборот, подвешивать свинец.

Оценки философии Бэкона

Авторы атеистического толка восхваляют философию Бэкона как провозвестницу современного научного века, которая «установила начала для экспериментальных исследований прежде, чем такие исследования производиться».

Однако многие приверженцы идеалистических доктрин утверждают, что почти всё учение Бэкона сводится к банальным советам и звонким афоризмам полупримитивного смысла, «провозвестить», которые было совсем не трудно.Есть мнение, что в философии он являлся таким же шарлатаном, как и в политике. Бэкон широко прибегал к плагиату. Знаменитое «учение об идолах» он почти целиком заимствовал своего средневекового однофамильца, Роджера Бэкона, который тоже пропагандировал в своем «Opus majus» научный опыт и причины его ошибок на четыре категории: авторитет, привычка, предрассудок и фальшивое знание. Фрэнсис Бэкон в своей философии повторяет те же мысли ужас ли не в слово.

Не без основания указать и на то, что собственные «научные эксперименты» Бэкона были почти совершенно бесплодными.В течение своей жизни он издал множество учёных произведений («Описание интеллектуального мира», «Система неба», «О принципах и началах», «История , Генриха VII », «История ветров», «История жизни и смерти», «История сгущения и разрежения »,« Введение в историю тяжести и легкости »,« Введение в историю симпатии и антипатии вещей »и« Введение в историю серы, ртути и соли »). Тогда они славились по всей Европе, но сейчас признаны ничтожными по исследовательским ценностям.

Фрэнсиса Бэкона критикуют и за односторонний упор на индукцию, которая в науке очень важна, но вряд ли может многое дать сама по себе, без разумного соединения с дедукцией.Значение же математики Бэкон совершенно проглядел — он смехно уверял, что даже математические доказательства без санкции опыта не порождают полного и твердого убеждения.

Фрэнсис Бэкон. К 450-летию со дня рождения.

22 января 2011 года прошло 450 лет со дня рождения Фрэнсиса Бэкона (1561-1626) — выдающегося английского политики и философа — основоположника английского материализма и экспериментального естествознания. Из философии Бэкона начинается освобождение научной мысли от церковной догматики и схоластической псевдонауки, начинается история философии Нового времени и технических наук.

На торжественном открытии Киевского политехнического института 31 августа 1898 года В.Л. Кирпичев сказал: «В классической древности и в средние века не было прикладных наук.Реальные знания того времени сводились к семи свободным искусствам (тривиум — грамматика, риторика, диалектика, и квадривиум — арифметика, геометрия, астрономия и музыка — В. М.). Все другие искусства считались не свободными, и ими занимались рабы.

Важное значение техники, использование этого преимущества использования этого дела, освобождение его от уничижительного названия «рабское искусство», именно установление понятия о прикладных науках и их целях — все это принадлежит знаменитому Бэкону Веруламскому.Назначение наук, по его словам, заключается в том, чтобы служить средствами человеческого рода, использовать людей новыми средствами и силами, уменьшать неудобства и трудности жизни. Цель наук — благополучие человеческого рода.

Они имеют в виду полезность и прогресс — и до сих пор они остались девизом науки: они имеют в виду, и они непрерывно прогрессируют и совершенствуются.

Фрэнсис Бэкон в эпоху всеобщего научного и культурного подъема, начавшегося в странах Европы в XVI веке.Его современниками были М. Сервантес (1547-1616), Дж. Бруно (1548-1600), Г. Галилей (1564-1642), В. Шекспир (1564-1616), И. Кеплер (1571-1630).

Отец Ф. Бэкона более 20 лет был лордом-хранителем большой королевской печати при королеве Елизавете. Современные считали его вторым человеком при дворе после лорда-казначея. Мать Фрэнсиса Анна была дочерью А.Кука, наставника короля Эдуарда VI в молодости, получила блестящее для своего времени образование. В семье царила интереса к политике и науке.Отец дал детям первые уроки в области политики, права, ораторского искусства. Мать учила детей древнегреческого, латыни, французского. Уже в детстве Фрэнсис обнаружил исключительную одаренность — в 12 лет поступил в Тринити -ж Кембриджа, и за три года прошел весь курс «свободных наук» того времени. С целью подготовки Ф. Бэкона к политической карьере отец отправил его в 1576 г. до Франции в свите английского посла. Это было через четыре года после Варфоломеевской ночи. Под впечатлением печального опыта Франции в Ф.Бекона появилась религиозная война как о большом горе и необходимости веротерпимости. В связи с внезапной смертью отца Ф. Бэкон покинул Францию в 1579 г. , учился в юридической школе Грейз-Инн, в 1582 г., г. стал адвокатом и быстро приобрел популярность юридической практикой и трактатами в области права.

В 1603 г. умерла Елизавета I, королем Англии Яков I, при началось политическое возвышение Ф. Бэкона. В 1603 году он получил рыцарское достоинство, в 1607 г. стал генеральным солиситором (представитель короля в судах), в 1613 г. — генеральным атторнеем (высшая должность в сфере юстиции). В 1617 г. Ф. Бэкон стал лордом-хранителем большой королевской печати, в 1618 г. он — лорд-канцлер Англии. В 1618 г. получил титул барона Веруламского, в 1620 г. — виконта Сент-Олбанского.В 1621 г. Бэкона обвинили получение взятого приговора к штрафу в 40000 фунтов стерлингов, заключению в Тауэр на срок «по усмотрению короля» и запретили занимать любые государственные или общественные должности. Надо сказать, что в тюрьме Бэкон пробыл три дня, король освободил его от штрафа, а три года спустя дарил полное прощение, к политической деятельности не допустил. Отойдя от политики, Ф. Бэкон занимается написанием философских и исторических трудов. Умер 9 апреля 1626 г., простудившись во время проведения опытов по консервированию мяса с помощью снега.

В 1597 г. Ф. Бэкон впервые издал «Опыты, или наставления нравственные и политические», представляющие собой эссе на этические и социально-политические темы. В этих произведениях было положено начало формулировке противоположного схоластике практического философского учения, которое не подчиняется ни авторитету, ни одному абстрактному учению, а основывается на размышлениях о пережитых событиях и частично на трудах античных авторов.

В 1612 г. выходит второе издание «Опытов», значительно дополненное.Эта работа приобрела огромную популярность. В 1618 г. вышел перевод на итальянском языке, в 1619 г. — на французском. В 1625 г. Бэкон снова издал «Опыты» — одновременно на английском и латыни. Здесь количество «опытов» доведена до 58. Это произведение разошлось по всему, было издано даже на санскрите. Написанное превосходным языком, это произведение и сегодня может дарить удовольствие тем, кто любит читать умные книги.

В 1609 г. Бэкон публикует трактат «О мудрости древних», где аллегорически истолковывая древнегреческие мифы, представляет свое понимание важных философских проблем.Этот труд неоднократно переиздавался в Англии, Италии, Франции.

Около 1603 г. в «Введении к толкованию природы» Бекон писал, что давно пришел к о том, что правильный метод исследования природы может дать ключ к ее тайнам и к господству над вещами, Бэкон в 1605 г. публикует работу «О прогрессе ученыхости» «, где утверждает, что решил звонить в колокол, чтобы собрать умы. Эта работа, значительно увеличена и расширена, стала первой частью его главного труда» Великое восстановление наук «.

В 1620 г. Ф. Бэкон публикует «Новый Органон», вторую часть этой работы. Здесь он подал «Предисловие» ко всему «Великому восстановлению наук», содержащее план всей работы с краткой характеристикой идей, которые будут заложены в каждой из шести ее частей.

Первая часть работы — обзор наук. Второй — трактат о новом индуктивном методе научного исследования, который служит средством дальнейшего развития наук («Новый Органон»). Третья часть — «Естественная история» — включает в себя разнообразный опыт, который должен лечь в основу теории.В четвертой части Бэкон намеревался дать примеры исследований согласно новым методам. Пятая часть должна содержать теорию, используемую старым умозрительным методом, которые применяются только временно — до их проверки и новыми — на основе фактов и истинного метода. Наконец, шестая часть должна состоять из научных знаний, выработанных на основе опыта, проверенного строго научным методом.

В «Новом Органоне» Бекон констатирует противоречие между состоянием науки (теории) и техники (практики).Первая выражает захватывающие общие положения, но полна противоречий в деталях, и прогресс в ней не видно. В ремеслах (технике) наблюдается обратное: они с каждым днем растут и совершенствуются. Бэкон критикует средневековую схоластическую логику, называет ее пустым занятием. Наука должна открывать и изобретать новое, а логика должна стать логикой изобретений, открытий. Аристотелевская логика, изложенная в «Органоне», для этого непригодна. Поэтому Бэкон и написал «Новый Органон», по мнению автора, должен был быть который заменить аристотелевский «Органон».

Средневековые схоласты все внимание обращали на формальную правильность силлогизмов и оставить в стороне главное — проверка выводов силлогизма с жизнью. Если Аристотель боролся против софизмов — ложных выводов, полученных путем рассуждений, то Бэкон провозгласил необходимость борьбы с «идолами» (призраками), которые искажают действительность и препятствуют познанию истины. Таких идолов, по Бэкону, четыре: идолы рода, пещеры, рынка и театра.

В основе «идолов рода», которые присущи всем людям, лежит стремление рассматривать человека природу по аналогии с самим собой (в частности, искать цели в природе). «Идолы пещеры» обусловлены зависимостью познания от возможностей физических и душевных свойств, а также ограниченностью личного опыта людей. «Идолы рынка или площади» порождены некритическим отношением к распространенным мнениям и неправильным употреблением слов. «Идолы театра» основываются на слепой вере в авторитеты и традиционные догматические системы.

Но мало избавиться от идолов. Это только начало. Надо дать для ума человека орудие — метод познания, который приводит к истине.Таким методом, по Бэкону, учитывается индукция. Индукция должна опираться на наблюдения и эксперимент. С помощью индукции Бэкон думал найти субстанциональные формы вещей, то есть последнюю причину свойств вещей.

Бэкон считал чувство знания знания. Но не больше. Он критиковал эмпириков, которые похожи на муравья — только собирают факты, встречающиеся на их пути. Догматики или рационалисты похожи на паука — влекут паутину мыслей из своего ума.Истинный же ученый берет пример с пчелы — добывает нектар из садовых и полевых цветов и превращает его в медсестер собственных способностей.

Бэкон разделял все науки в соответствии с тремя способами, которые он приписывал человеческому разуму. Память лежит в основе истории, воображению соответствует поэзия, разум является основанием философии, которое он делил на учение о боге, о природе и о человеке. Науке о природе Бэкон придавал важнейшее значение. Он разделял ее на теоретическую (что исследует причины) и практическую (что дает результаты).Теоретическая наука включает физику, изучает и материальные причины, и метафизику, имеет свои предметом формальные и целевые причины (фактически никакой роли в его учении не играют). Математику Бэкон считал вспомогательной наукой по отношению к физике.

Бэкон призывал философию создать «орудий руки», которые подчиняют человеку природу, и «орудий ума», которые организуют и направляют человеческое познание. Он провозглашает знание, способна построить на прочных основаниях могущество человека, расширить его границы над природой.

Бэкон признавал возможность истинного знания как точного изображения бытия. Он высмеивал скептиков, «обращают бессилие науки в клевету против природы», но считал сомнение, что расшатывает ложные учения и предрассудки.

Философия Бэкона оказала огромное влияние на дальнейшее развитие науки и философии, способствовала становлению материализма Т. Гоббса, сенсуализма Локка и его последователей. Логический метод Бэкона стал причиной развития индуктивной логики, особенно в Дж.С.Милля. Призыв Бэкона к экспериментальному изучению стали природы стимулом для естествознания XVI в. и укрепляет роль в создании организаций (например, Лондонского королевского общества общества). Классификация наук Бэкона была французскими просветителями-энциклопедистами.

Важное значение идеи Бэкона имели и для педагогики. Он выдвинул принцип, согласно которому цель образования — не накопление возможно большего количества знаний, а умение использовать методы их добычи.В теории педагогики идеи Бэкона повлияли на Декарта, Спинозу, Гоббса, Коменского, Руссо, Гельвеция, Дидро.

В.Миколаенко

Веселая наука Фрэнсиса Бэкона | Эпистемология и философия науки

Игорь Сергеевич Дмитриев

Ключевые слова: Ф.Бэкон, «Великое восстановление наук», «Новый органон», Аристотель, учение об идолах, стиль произведений Ф. Бэкона

Аннотация

Статья посвящена анализу некоторых методологии научного познания, к которому обращался Ф. Бэкон в трактате «Новый органон» (1620) и в других сочинениях так или иначе с его работой над проектом «великого восстановления наук».В статье уделено внимание следующим трем вопросам: отношению Бэкона к наследию Аристотеля, контексту бэконианского учения об идолах и причинам выбора английским философом фрагментированной (афористичной) изложения своих идей в «Новом органоне» и в некоторых других произведениях. Опираясь на анализ сочинений Бэкона, относящихся к указанному проекту, было показано, что его высказывания в адрес Аристотеля и его философии имели дифференцированный характер в зависимости от того, предназначался ли соответствующий текст для печати или служил на рабочем наброском. В последнем случае оценки Аристотеля Бэконом носили более жесткий характер. Бэконианская критика аристотелизма формируется в контексте развития английским философом учения об идолах познания. В статье показано, что разработано это учение Бэкон исходил из идеи массового безумия человеческого рода ( insania publica ), которое имеет античные корни и разделялось рядом современников Ф. Бэкона. При этом последний рассматривал Аристотеля как создателя «своего рода искусства ( artemque quondam insaniæ componere )».В качестве лекарства от « insania universalis » Бэкон предлагал новый метод («новый органон») познания, изложение своих идей в форме отдельных, но идейно связанных между собой афоризмов, как способ активизации мыслительного процесса читателя.

Скачивания

Данные пока скачивание недоступны.

Литература

Бэкон Ф. Соч .: в 2х тт. 2-е изд-е, испр.и доп. Сост., Общ. ред. и вст. ст. А. Л. Субботина. М .: Мысль, 1977–1978. Т. 1. 568 с.
Бэкон Ф. Соч .: в 2х тт. 2-е изд-е, испр. и доп. Сост., Общ. ред. и вст. ст. А. Л. Субботина. М .: Мысль, 1977–1978. Т. 2. 576 с.
Дмитриев И.С., Крепостнова В.П. Межи и горизонты познания (фронтиспис «Instauratio magna» Ф. Бэкона). Дискурс. 2018. № 3. С. 26‒39.
Киссель М. А. Великое восстановление веры: Британский Платон. СПб: Изд-во Политехнического ун-та, 2014. 256 с.
Монтень М.Опыты. В трех книгах. Книги первая и вторая. 2-е изд. / Отв. ред. Ю.Б. Виппер. М .: Наука, 1979. 704 с.
Ницше Ф. Соч. в 2х тт. Т. 1. М .: Мысль, 1990. 829 с.
Сенека Луций Анней. Нравственные письма к Луцилию / Перевод и примечания С. А. Ошерова. Отв. ред. М. Л. Гаспаров. М .: Наука, 1977. 383 с.
Субботин А.Л. Фрэнсис Бэкон. М .: Мысль, 1974 (Серия: Мыслители прошлого). 176 с.
Якимович А.К. Искусство непослушания. Вольные беседы о свободе творчества. СПб.: Дмитрий Буланин, 2011. 573 с.
Ахонен М. Психические расстройства в античной философии. (Исследования по истории философии разума). Гейдельберг: Springer, 2014. 280 с.
. Обри Дж. Краткая жизнь. Отредактировано на основе оригинальных рукописей и с введением Оливера Лоусона Дика. Лондон: Теодор Брун, 1949. 408 с.
. Бэкон Ф. Сочинения / Под ред. Дж. Спеддинг, Р. Л. Эллис и Д. Д. Хит. В 15 тт. Бостон: Houghton, Mifflin and Co., n.d.
Бэкон Ф. Meditationes sacrae.Londini: Excusum impensis Humfredi Hooper, 1597. 138 с.
. Бэкон Ф. Сочинения / Под ред. Дж. Спеддинг, Р. Л. Эллис и Д. Д. Хит. В 14 тт. Лондон: Longman and Co., 1857–1874. Vol. 3 (1857 г.).
Бэкон Ф. Работы / Под ред. Дж. Спеддинга, Р. Л. Эллиса и Д. Д. Хита. В 14 тт. Лондон: Longman and Co., 1857–1874. Vol. 1 (1858 г.).
Бэкон Ф. Работы / Под ред. Дж. Спеддинга, Р. Л. Эллиса и Д. Д. Хита. В 14 тт. Лондон: Longman and Co., 1857–1874. Vol. 6 (1858 г.).
Бэкон Ф.Письма и жизнь Фрэнсиса Бэкона, включая все его случайные произведения / Недавно собранные и изложенные в хронологическом порядке с комментариями биографического и исторического характера, Джеймса Спеддинга. В 7 тт. Лондон: Лонгман, Грин, Лонгман и Робертс, 1861–1874 гг. Vol. 4 (11) (1868 г.).
Бэкон Ф. Письма и жизнь Фрэнсиса Бэкона, включая все его отдельные работы / Недавно собранные и изложенные в хронологическом порядке с комментариями, биографическими и историческими, Джеймса Спеддинга.В 7 тт. Лондон: Лонгман, Грин, Лонгман и Робертс, 1861–1874 гг. Vol. 7 (14) (1874 г.).
Оксфордский Фрэнсис Бэкон. Vol. XI: Instauratio Magna. Часть II: Novum Organum и связанные тексты / Под ред. с введением, примечаниями, комментариями и переводами на лицевую страницу Грэма Риса с Марией Уэйкли. Oxford: Clarendon Press, 2004. 766 с.
. Барбур Р. Английские эпики и стоики: древнее наследие в ранней культуре Стюартов. Амхерст, Массачусетс: Издательство Массачусетского университета, 1998. 312 стр.
Избранные философские стихи Томмазо Кампанеллы: двуязычное издание / редактор и переводчик Шерри Руш. Чикаго: Издательство Чикагского университета, 2011. 247 с.
. Коэн Дж. Введение в философию индукции и вероятности. Oxford University Press, 1989. 217 с.
. Уважаемый П. Метод и изучение природы // Кембриджская история философии семнадцатого века. В 2-х томах. / Под ред. Д. Гарбер и М. Айерс. Кембридж: Издательство Кембриджского университета, 2003. Vol.1. Стр. 147‒177.
Кинпойнтер М. Об искусстве находить аргументы: что древние и современные мастера изобретательства могут рассказать нам об «Ars Inveniendi» // Аргументация, 1997. Vol. 11, № 2. Стр. 225‒236.
Левао Р. Фрэнсис Бэкон и мобильность науки // Репрезентации, 1992. Vol. 40 (Специальный выпуск: Видя науку). Стр. 1‒32.
Перес-Рамос А. Идея науки Фрэнсиса Бэкона и традиция знаний Создателя. Oxford: Oxford University Press, 1988. 324 с.
. Рис Г.Введение // Оксфордский Фрэнсис Бэкон. Vol. XI: The Instauratio magna, Часть II: Novum Organum и связанные тексты / Под ред. Грэма Риса с Марией Уэйкли. Оксфорд: Издательство Оксфордского университета, 2004. Стр. XIX – CXXVIII.
Санчес Ф. Что ничего не известно (Quod nihil scitur) [Lyon, 1581] / Introd. , Notes, and bibliogr. пользователя Elaine Limbrick. Латинский текст установлен, аннот. И пер. Дугласа Ф. С. Томсона. Кембридж: Издательство Кембриджского университета, 1988. 310 с.
. Шмитт К. Б. Аристотель и Возрождение.Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета, 1983. 187 с.
Шмитт К. Б. Джон Кейс и аристотелизм в Англии эпохи Возрождения. Kingston, ON: McGill-Queen’s University Press, 1983. 303 стр.
Снайдер А. Фрэнсис Бэкон и авторитет афоризма. // Прозаическое искусство: история, теория, критика. 1988. Vol. 11. Стр. 60‒71.
Страуд А. Стюарт, Англия, Лондон: Рутледж, 1999. 220 стр.

Путь пчелы

Б экон родился 22 января 1561 года в Лондоне, в особняке Йоркхаус — резиденции своего отца сэра Николаса Бэкона, видного политического деятеля и ученого — лорда-канцлера и хранителя Большого печати.Мать Фрэнсиса Анна — дочь английского гуманиста Энтони Кука, воспитателя короля Англии и Ирландии Эдуарда VI.

Фрэнсис рос слабым и болезненным ребенком, но рано обнаружил необычные умственные способности и любознательность. Королева Елизавета пришла в восторг, увидев его впервые. По воспоминаниям родственников, королева долго и с удовольствием разговаривала с мальчиком и называла его своим маленьким лордом — хранителем Большого печати.

В 1573 году тринадцатилетний Бэкон поступил в Кембриджский университет и через три года вышел оттуда, не получив никакой ученой степени.Он тогда уже начал мечтать о перевороте в науках.

В Париже в то время было столько различных партий, что всякий человек находил себе единомышленников и не чувствовал себя чужим. Бэкону представляет собой различные виды деятельности тогдашней европейской политики.Вскоре он был представлен представскому посланнику в Париже. Чтобы засекретить свои дипломатические депеши, Бэкон изобрел шифрованное письмо, которым пользовался, когда писал философские трактаты.

В поисках покровителей и общественного положения

Находясь в Пуатье, Бэкон получил поразившее его известие о смерти отца; это случилось 20 февраля 1579 года. И он вернулся в Англию.Из обеспеченного юноши он превратился в молодого человека, предоставленного самому себе; у него не было ни своего замка, ни сильного покровителя. Ему предстояло избрать юридическую карьеру. Но он не чувствовал к ней ни малейшей склонности.

Начать пришлось с того же, с чего начинается всякий скромный студент: Бэкон поступил в трактир Грей, куда поступали все готовящиеся к званию судей или к поприщу адвоката. В этом учреждении служащим пожизненно предоставлялись квартиры. И Бэкон под старость останавливался там, когда, лишившись лондонского дома, приезжал в столицу из своего поместья.

Есть основания предполагать, что и в то время Бэкон занимался философией. Предаваясь философии, Бэкон не мог забыть, что ему необходимо не только размышлять, но и действовать, — одним словом, он торопился начать общественную деятельность. Вскоре ему удалось получить место асессора, а потом ректора в том же Gray’s Inn; но как сам он относился к юриспруденции свысока, так и юристы относились к нему. Его не признавали истинным юристом, потому что он вносил в этот предмет философскую точку зрения.Секретарь графа Эссекса отзывался о его юридических трудах так: «Сумасшедший не мог бы написать этого, а благоразумный человек не осмелился бы этого сказать».

Королева Елизавета, подчиняясь общему мнению, тоже находила, что Бэкон, хотя очень умен и образован, не глубокий юрист. Несмотря на это, она сделала его своим экстраординарным советником. Это было совершенно новое звание; оно давало ему право быть защитником во всех процессах казахны и носить шелковое платье при исполнении обязанностей.А главное, предоставляло возможность видеть иногда королеву и беседовать с нею.

Дружба с фаворитом

В 1593 году он представился избирателям графства Миддлсекс, намереваясь быть избранным в палату общин. Парламент не созывался уже четыре года. Елизавете повиновались, ее любили, и она обходилась без парламента. Он был ей нужен лишь для финансовых дел. Елизавета созывала новая партия, всегда неохотно и запугивала его члены.Первые ораторы, заговорившие в палате общин о делах, не представленных парламенте рассмотрение на рассмотрение, были заключены в тюрьму. Привело Бэкона в палату коммунистическое желание провести реформу гражданского закона, составлявшую мечту всей его жизни. Требованиям этой реформы и посвятил он свою первую речь. В результате он лишился благосклонности королевы и не мог более рассчитывать на ее милости. Надежда занять видное общественное положение исчезла.

Но через год открылась вакансия генерал-прокурора.Бэкон с новой надеждой и удвоенной энергией стал добиваться этого места, но ему это не удалось — нужно было найти покровителя. Таким покровителем мог стать только любимец королевы, не уступавший в силе министру и всегда составлявший ему оппозицию. В то время сердце королевы Елизаветы принадлежало Роберту Девере, графу Эссексу. Эссекс был самым популярным царедворцем в Англии. И он принял горячее участие в положении Бэкона. Однако из писем Эссекса к Бэкону видно, что уговорить королеву было трудно.Бэкон впал в совершенное отчаяние и решился, уехав из Лондона, занять место в Кембриджском университете. Он жил в то время в поместье Эссекса, и его даже посещала мысль, оставив свое отечество, отправиться путешествовать.

Википедия

Эссекс, потеряв окончательно надежду сделать что-нибудь для Бэкона с помощью королевы и желая помощь своему другу, подарил ему поместье в десяти милях от Лондона.Бэкон со своей ему настойчивостью принялся работать, желая своими силами использовать методы краснеть за их пристрастие и несправедливость.

В то же время он начал печатать свои знаменитые «Опыты», которые прославили его имя и произвели переворот в английской литературе. Это его был первый литературный труд, который сравнивают со знаменитыми Essais Монтеня. Сам автор сравнивал свои «Опыты» с письмами Сенеки. Он говорил: «Эти размышления о многих различных предметах — плоды из моего сада, сорванные недозрелыми».В вопросах нравственности и политики Бэкон восстает против словесной мудрости и метафизических отвлеченных начал и советует исходить из опыта, вести людей и жизнь и руководить этим знанием, чтобы научить людей делать добрыми, а не навязывать им непонятные принципы и не проповедовать выдуманную нравственность.

«Опыты» Бэкона еще при жизни автора выдержали девять изданий. Слава писателя возвысила славу юриста и оратора. И правительство стало относиться к нему благосклоннее.Ему приходилось оставаться до того, что ему приходилось сидеть в заключении за ничтожный долг. Но все же многое было достигнуто: он наконец-то приобрел благосклонность и доверие королевы.

Возвышение и служение

Эссекс был казнен. По просьбе королевы, дабы успокоить подданных, Бэкон написал «Декларацию о действиях и изменах, предпринятых и совершенных Робертом, графом Эссексом». Многих его поклонников это смутило, но королева осталась довольна. Однако, как говорила русская императрица Екатерина Великая, есть такие услуги, которые награждают, но не уважают.

В марте 1603 года Елизавета скончалась и на престол вступил ее племянник Яков I; началось царствование династии Стюартов.Король проявлял любовь к философии, и Бэкон уверял его, что готов посвятить ей всю свою жизнь. Это время он задумал жениться на Элис Бэрнгем, богатой девице, происходившей из древнего рода, для чего ему необходимо было рыцарское достоинство, которое король так щедро возводил многих. И Бэкон достиг желаемого. Он женился, а после смерти брата сделался еще и собственником всех владений своего отца.

В 1620 году появился в свет «Новый Органон» в окончательном виде.Сам автор считал его капитальным сочинением

Википедия

С 1603 до 1617 года в жизни Бэкона произошло много важных событий: вышло в свет первое издание его сочинения об успехах знания под заглавием «О достоинстве и приумножении наук», в котором он доказал великое науки для человечества и излагал идею их классификации.

Если в своих трудах Бэкон показал большую смелость, то в жизни дрожал за свое благополучие.Он все продолжал добиваться должности штатного адвоката и напоминал государственному секретарю графу Солсбери, что это место ему обещают вот уже тринадцать лет. Целый год он неустанно просил короля и министра; наконец 25 июня 1607 года его сделали штатным адвокатом. Он, разумеется, вскоре оправдал выбор короля.

Служебные занятия не помешали ему написать научное сочинение, не имевшее ничего с общим юриспруденцией. В нем он высказал свои мнения о значении наук и средствах направить их на путь истинного изобретения. Сочинение это представляет первую книгу «Нового Органона». Бэкон не печатал его, а разослал в рукописи своим просвещенным друзьям. А в 1609 году он опубликовал трактат «О мудрости древних», в котором он обратился к античной материалистической традиции, к древнегреческим методологам и натурфилософам, к наследству Демокрита.

Добиваясь важного общественного положения, когда он поднялся на желаемую высоту, необходимо было прибегать к тем же мерам, чтобы сохранить за собой положение.

И тут подвернулась возможность услуги сильнгуым мира сего. Любимец король граф Соммерсет увел жену у сына графа Эссекса и, вытребовав насильственно развод, женился на ней. Добившись своей цели, Соммерсет хотел отделаться от одного своего бывшего поверенного; он усадил его в тюрьму и затем отравил. Это дело могло скомпрометировать и самого короля. Но Бэкон употребил весь свой ум и всю свою опытность, чтобы замять его и смягчить наказание главным, исполнителям их воли.Это была огромная услуга королю. И Бэкон получил еще одну награду: он был, как и его отец, сделан хранителем печати.

Получив на хранение Большую печать, Бэкон выразил твердое намерение не скреплять ею патентов на монополии, которые в то время были истинным бичом народа.Но лорд Бекингэм требовал от него монополий для всех и каждого, кто давал ему взятки. Бэкон сам платил ежегодную дань Бекингэму за покровительство и ни в чем не смел ему отказать; печать приходилось употреблять весьма часто. Зато Бэкон вскоре получил звание лорда-канцлера. Это было в январе 1618 года, в сентябре того же года он был возведен в звание барона Веруламского. Верулам — название разрушенного римского городка, который Бэкон затеял вновь построить в древнем стиле.

На вершине могущества и научных успехов

В 1620 году появился в свет «Новый Органон» в окончательном виде.Сам автор считал его капитальным сочинением. Такое название он дал ему, что этот труд должен был занять место «Органона» Аристотеля. «Органон» представляет собой вторую часть другого, более обширного труда, который Бэкон не успел окончить. Свой «Новый Органон» Бэкон посвятил Якову I, который, по его словам, своей мудростью и широким сердцем напоминал ему царя Соломона.

В этой книге Бэкон сформулировал метод познания природы, противоположный аристотелевскому.В основе этого метода не отвлеченные логические умозаключения, а эмпиризм, опыт. Более того, он идти дальше и заменить отдельный опытным экспериментом, методическим исследованием. Развитие знания, согласно Бэкону, базироваться не на случайных открытий, а идти как заранее обдуманный процесс. Главную цель своей философии он и видит в том, чтобы найти правильный метод изобретений. Без такого метода, считает Бэкон, не проявить себя даже сильные умы.

Бэкон определяет главный метод познания — индукцию и выделяются пути, с помощью которых может проходить познавательная деятельность.

«Путь паука» — получение знаний из «чистого разума», то есть рационалистическим путем. Данный путь игнорирует значительно принижает роль фактов, практического опыта.

«Путь пчелы» — наиболее совершенный способ познания.Используя его, философ-исследователь берет все достоинства «пути паука» и «пути муравья» и в то же время освобождает от их недостатков. Следуя по «пути пчел», собрать всю совокупность фактов, обобщить их (взглянуть на «снаружи»), используя возможности разума, заглянуть «внутрь» проблемы, понять ее сущность.

Таким образом, лучшим путем познания, по Бэкону, является эмпиризм, основанный на индукции (обобщение фактов, накопление опыта) с использованием рационалистических приемов понимания внутренней сущности вещей и явлений разумом.

Из писем Бэкона известно, что он послал свою книгу королю, Бекингэму, Кембриджскому и Оксфордскому университетам. Оксфордский университет простер свою любезность до того, что наградил ученым званием молодого человека, посланного передать книгу Бэкона; но в ответах обоих университетов мы находим только голословные похвалы и удивление, что такой высокопоставленный человек занимается еще и наукой. Вероятно, универсеты поняли новую философию не больше, чем король и Бекингэм.

«Новый Органон» не был современниками, но еще более возвысил канцлера в общественном мнении. Могущество Бэкона было велико, но оно целиком зависело от благосклонности Бекингэма. Король хвалил его сочинения и жаловал за услуги; враги чувствовали его силу. Он был окружен тесной толпой поклонников, живя в Йоркхаусе, в Горгамбури, где разбивал чудесные сады. Двадцать второго января 1621 года он отпраздновал свое шестидесятилетие в кругу друзей, а через несколько дней Бекингэм торжественно преподнес Бэкону титул виконта Сент-Альбанского.

Джордж Вильерс, первый герцог Бекингем — злой гений Бэкона. Портрет работы Питера Пауля Рубенса

Википедия

Падение

Но через три дня собрался новый парламент. Несмотря на свою проницательность, Бэкон не мог и подумать, к которому он так хорошо приноровился, скоро наступит конец. Неудивительно, что это не приходило в голову и королю Якову.Король вообще не любил парламент, боялся его. Однако он два раза принужден был созвать парламент и не иметь основания им недовольным. На открытии заседания король Яков сказал речь. Он говорил, что бережет народные деньги, и просил субсидий. Лорд-канцлер не прибавил ко всему этому и двух слов; он лишь советовал ораторам быть как можно скромнее. Ораторы же, согласно освященному стариной обычаю, потребовали от имени прежних прав и преимуществ. Парламент не соглашался ни на какие субсидии, прежде чем король не исполнит его требования; он желал безусловной свободы слова, то есть возможность говорить о положении страны, не рискуя попасть в тюрьму.Заручившись таким использованием, парламентарии, заговорили о монополиях, которые раздавались поголовно всем родственникам Бекингэма. Дело дошло до того, что придворные захватили в свои руки даже право открывать кабаки в деревнях. Слышались также громкие жалобы на несправедливость суда; последние целиком относились к Бэкону, потому что лорд-канцлер был первым судьей в государстве. Бэкон, предчувствуя бурю, советовал Бекингэму как можно мягче отнестись к парламенту. О себе он все еще не беспокоился, он думал, что его не тронут, потому что перед ним преклоняются.Однако вскоре ему пришлось убедиться в своей ошибке. Роберт Филипс, президент комитета, преступных палаты общин, объявил себя об огромных злоупотреблениях, которых был сам лорд-канцлер. Речь Филипса произвела сильное впечатление, потому что в ней не было ничего личного; напротив, оратор с грустью указывал на низкие поступки своего великого современника. Обвинения канцлера продолжались, и король был принужден назначить для исследования злоупотреблений комиссию, состоящую из шести пэров; в то же время палата общинла все новые и новые факты против Бэкона.

Признавая себя виновным перед всеми, Бэкон в душе считал себя только несчастным. Он говорил, что совесть его чиста, потому что и другие власти имущие поступали не лучше. Ему и в голову не приходило в этом отношении быть лучше других.Он писал королю, что гонения против него лишь первый шаг к всевластию парламента. Палата общин представила двадцать восемь обвинительных пунктов против Бэкона. Он письменно ответил на каждого из них и признал себя виновным во всех. Бэкон умолял короля вступиться и спасти его от ареста. Но было поздно. Палата общин провозгласила лорда-канцлера виновным. Третьего мая 1621 года ему вынесли приговор, присуждавший его к уплате гигантского штрафа, к лишению права занимать государственные посты, присутствовать в парламенте и парламенте двору.

Большую часть своего времени автор «Органона» отдавал опыта.Он погиб жертвой своей любознательности. Второго апреля 1626 года была холодная погода, шел снег. Бэкон катался в экипаже с медиком короля, и ему пришла мысль провести опыт, может ли предохранить от гниения органические вещества. Он вышел из экипажа и, купив одну крестьянку зарезанную курицу, тут же собственноручно обложил ее снегом.

По всей вероятности, от этого он простудился, причем заболел так быстро, что не доехал до своего дома и принужден был искать убежища в находившемся поблизости доме графа Арунделя.Через неделю, 9 апреля, великий философ скончался.

Влияние философии Френсиса Бэкона на развитие медицинской помощи

Научный руководитель — к. филос. н., доц. Кузнецова М.Н.

Кафедра философии, гуманитарных наук и психологии

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования Саратовский государственный медицинский университет имени В. И. Разумовского Министерства здравоохранения Российской Федерации.

Научный руководитель — к. филос. н., доц. Кузнецова М.Н.

Кафедра философии, гуманитарных наук и психологии

Научный руководитель — к.филос. н., доц. Кузнецова М.Н.

Кафедра философии, гуманитарных наук и психологии

Цель данной работы — показать тесную взаимосвязь медицины и философии в историческом аспекте и современном развитии, показать вклад и отражение философской методологии Френсиса Бэкона в медицинской практике.

Задачи:

1. Показать историческую взаимосвязь философии и медицины как теории и практики.

2. Проанализировать основные взгляды Ф. Бэкона на развитие медицинской науки

Статья

Система наук является неким проблемным полем естествознания и гуманитарных наук, в том числе философии. Последняя способствует развитию понятийного аппарата всей практической медицины. К тому же, она способствует развитию системы материальной и духовной культуры медиков.Так же стоит отметить, что философия формирует имидж медицины как важнейшей сфере общечеловеческой культуры. Вместе с философией медицина постигает сложнейший мир жизни человека и управляет его здоровьем. При этой медицина сама является специальной философской познания. Еще 5 века до н.э. великий Гиппократ обозначил общие контуры медицины в категория античной философии. В Новое время с философскими концепциями Ф. Бэкона, И. Канта и других мыслителей, связано оформление медицины в самостоятельную естественнонаучную и гуманитарную сферу жизнедеятельности человека.

Философия помогает врачам понять скрытую сущность многих предметов, посмотреть на многие вещи, совсем иначе, «под другим углом», формирует особое мировоззрение врача.Известный канадский патофизиолог и эндокринолог Ганс Селье утверждал, что «исследовать в медицине — это видеть то, что видят все, но думать так, как не думает никто». [1]

Такая способность — результат взаимодействия с философией, снабдившей медицину предметно-понятийным методом клинического мышления. Только совместными усилиями данные науки смогли успешно развиваться. Так же, обе эти науки полезны в здоровом образе жизни и есть гармоничное единство физического и духовного здоровья.Медицина и философия являются связующим звеном между культурной и жизнедеятельностью человека. Сейчас ни экономика, ни политика, ни образование, ни культура, ни культура не способны функционировать и развиваться без медицинских и философских знаний.

Медицинские знания, как многие другие точные сведения о бытии объективного мира, являются непреходящими общечеловеческими ценностями. Стоит заметить, что только медицинские знания и опыт врачевания напрямую воздействуют на процессы, сообщение на сохранение здоровья людей, развитие здорового образа жизни целых народов, а так же каждой отдельной личности.В связи с этим, специфика медицины приобретает еще более ценное специальное гуманитарное значение, она мобилизует все потенциальные силы человека, на саморазвитие и самосовершенствование. [2]

Фрэнсис Бэкон — всемирно известный философ, историк, политик, основатель английского матери и современной экспериментирующей науки. Он перенес из естествознания в философию метафизический способ мышления. Свои философские взгляды и понимание задач науки, а также основы научной индукции он сформулировал в трактате «Новый органон».[3] В этом труде Бэкон пишет о трех задачах медицины, которые актуальны и сейчас. Медицина должна: принимать здоровье, излечивать недуги, продлевать человеческую жизнь. Главными способами познания философал чувства, опыт, эксперимент. Он полностью отвергал схоластический способ рассуждения и призывал к отказу от прежнего слепого подчинения авторитетам.

В своем произведении «О достоинстве и силе наук» [4] Бэкон установил перед медициной ряд целей основных. Так например, он считал, что нужно разработать новые методы патологической анатомии, т.к. она слабо развита. Философ говорил: «Надо бы в анатомических исследованиях внимательно следить за следами болезней и результатами их поражений и повреждениями, которые вызывают во внутренних частях. Между тем этим пренебрегают ». [4] Также Бэконал, что изучать заболевания рядом с пациентом, «тщательно записывать все происходящее с больным», [4] т.е. вести историю болезни и на основе собранных данных писать книги и учебники по диагностике и терапии различных форм болезней.Врач также должен изучить различия в строении органов у отдельных лиц, как от этих различных болезней, зависит от болезней, а также необходимо изучить систему здорового человека, часто используемую в организме человека.

Поразмышляв о том, какой медицина может быть в будущем, Бэкон пишет рассказ «Новая Атлантида» [5]. В нем он повествует о путешественниках, которые случайно попадают на таинственный остров. Жители этого острова приняли чужестранцев дружелюбно, но все равно относились к ним с опаской.Для защиты местного населения от возможного заражения, мореплавателей исследуют на наличие эпидемических болезней. Путешественники были удивлены, насколько хорошо развита у них медицина: хорошо оборудованные научно-исследовательские и лечебные учреждения. Ученые-медики размер экспериментов над животными: превращали в многоплодных или измененных; производили лекарственные препараты, искусственные минеральные воды и даже создаваемые такие питательные вещества, можно было насытиться, выпив всего лишь одну каплю.Ученые этого органа, важные органы, при этом без них люди могли спокойно жить, также знали, как воскрешать умерших.

Это то, что в те далекие времена научно-исследовательских учреждений не было еще ни в одной стране. Бэкон в «Новой Атлантиде» в простой и оригинальной форме выразил мысль о том, что для прогресса такие учреждения очень нужны.

В своем произведении «О достоинстве и силе наук» Ф. Бэкон рассматривает тему о неизлечимых болезней, а также высказывается об эвтаназии.Его мысли пробудили как в 17 веке, так в настоящее время большой интерес и многочисленные споры. Слово «эвтаназия» с греческого языка переводится как хорошая, счастливая, легкая смерть. А как же объясняет этот термин Бэкон? В первую очередь философия обращает свое внимание на понятие «неизлечимые болезни», ведь такой диагноз, выносимый медиками без достаточных оснований, показывает их равнодушие, невежество и халатность. Затем Ф. Бэкон пишет: «… Я хотел бы пойти здесь немного дальше: я хотел бы пойти здесь немного дальше: я хотел бы пойти навстречу друг другу, чтобы возбудить здоровье, но в том, чтобы облегчить страдания и мучения, причиняемые болезнями» [6].Здесь Бэкон имеет в виду случаи, когда спасти пациента уже невозможно, поэтому в данный момент для больного эвтаназия — это счастливый конец. Ф. Бэкон дает еще один жизненный совет врачам: «Если они хотели бы быть верными своему долгу и чувству гуманности, они должны были бы и увеличить свои познания в медицине, и приложить (в то же время) все старания к тому, чтобы облегчить уход из жизни» тому, в ком еще не угасло дыхание … Эта дисциплина должна получить развитие »[7].

По мнению Бэкона, для достижения достижения поставленных целей, необходимо совершенствовать врачебные знания и умения, т.к. в современной медицине «мы встречаем много повторений, но мало истинно новых открытий». [7] Такие открытия, касавшиеся «природы самого человека», могут быть получены только экспериментально. Бэкон, применяя свою философскую методологию по отношению к медицинской науке, считал, что необходимостью медицины опыт, прежде всего, хирургические операции на животных такие как вивисекция или живосечение. Хоть человеческий и животный результаты отличаются друг от друга, все же имеют общее строение и функционирование, поэтому опытов, проведенных на животных, с некоторыми замечаниями можно применить к человеку.Функции человеческого организма, по Бэкону, можно правильно понять только с помощью экспериментов на животных. Настоящий врач должен быть хорошо подготовлен не только с теоретической стороны, но и с практической. Только практика и эксперимент создать правильную теорию, пусть даже процесс создания ее идет не столь быстро.

Ф. Бэкон с одной стороны резко критиковал и осуждал медицину своего времени, но с другой знал, что человек — сложная и разносторонняя система: «… непостоянство и неоднородность предмета сделали медицину основанным скорее на догадках, чем на прочном знании».[8] Врачи поверхностно подходят к лечению пациентов, т.к. не понимают, насколько сложно устроен человеческий организм, в этом и заключается беда современной медицины. Многосторонность человеческого организма делает его хрупким и склонным к частым расстройствам. «Это сложное, нежное и изменчивое строение тела человека, -пишет Бэкон, — сделало из него как бы музыкальный инструмент тщательной и трудной отделки, легко теряющий свою гармонию.» [8]

Бэкон предлагал сделать медицину частью «опытного естествознания», имея в виду не только исследования в анатомических театрах и тщательные испытания медикаментов, но и изучение тканей и органов человека.Отмечая заслуги Парацельса в деле развития медицины, английский мыслитель подчеркивал его упорное стремление положить в основу алхимии и медицины наблюдение за природой и эксперимент. В то же время он неоднократно говорил о необходимости тщательного изучения медикаментов, которые предлагали химики. Актуальность изучения медикаментов была связана с тем, что достижения арабских аптекарей в ятрохимии вызывали постоянное волнение врачей старой школы, иногда вполне оправданное. Врачам и аптекарям, не всегда удавалось правильно понимать арабские медицинские книги, и это приводило к страшным последствиям.[9]

По сути, в требованиях Бэкона можно проследить продуманную программу научной работы в медицине на несколько веков вперед, вплоть до нашего времени.

Ф.Бэкон первым заговорил обропологии, направленной на использование человека со всеми его достоинствами и недостатками, с его светлыми и темными сторонами. Бэкон считал, что изображение «юдоли и печали» уже обладает богатой литературой, поэтому не желал ее умножать. Он говорит, что необходимо собрать все самые доблестные качества и начать изображение человеческого величия, приводить примеры из истории.Задачей антропологии также должно быть изучение души к телу. Здесь Бэкон довольно ясно формулирует идею физиогномики, которая к следующему концу столетия получила свое развитие у Лафатера. Но Бэкон желал основать физиономику на действительных наблюдениях и фактах. Любопытным его замечанием является то, что склонности и страсти больше всего появляются в мимике, в подвижных частях человеческого лица, особенно рта. Это он считал невольным языком души. Взаимодействие между душой и телом Бэкон находил также в сновидениях.При этом он презирал толкователей снов, считал их шарлатанами, но старался обратить внимание на то, что известным снам высоким качеством состояния организма.

Из описанного выше мы видим, что под «антропологией» Бэкон понимал не совсем ту науку, которую мы имеем теперь. То же самое относится к физиологии: последнее он считает искусством, которое должно служить телесному благополучию, красоте, здоровью, силе и удовольствиям. Она состоит из медицины, косметики и эстетики.

Бэкон пытался освободить медицинскую науку от шарлатанства.Он вообще повсюду старается очистить науки от их суеверных и суетных примесей. Такова была его цель относительно астрологии, магии, физиогномики, то же самое он хотел бы сделать в отношении медицины. Она должна принимать здоровье, исцелять болезни, продолжать жизнь; поэтому медицина распадается на диететику, патологию и макробиотику; последней, не находимой им в число медицинских наук, он приписывает большое значение.

Заключение .

Рассмотрев сложный механизм взаимодействия наук — философии и медицины, можно сделать вывод, что с первых моментов зарождения медицины, настоящее наука пыталась найти обоснование процессов, их причины, а после, уже в Древней Греции зародилась взаимосвязь с философией.На протяжении веков эти науки переплетаются.

Ф.Бэкон внес большой вклад в развитие медицины, он прогнозировал ее развитие и заглядывал на столетие вперед. Поставленные задачи, практическое решение, которое могло быть осуществлено многими последующими поколениями ученых.

Что нового внес Фрэнсис Бэкон в философию?

Бэкон Фрэнсис (1561 —1626) — английский философ, писатель, политик (лорд-канцлер Англии в 1618—1621 гг.). Главные сочинения — «Новый органон, или Истинные указания для истолкования природы», «О достоинстве и приумножении наук», повесть «Новая Атлантида», представленная технократической утопией. В британской философии Нового времени традиция эмпиризма обрела свое классическое выражение, начиная с творчества Ф. Бэкона — первого из плеяды выдающихся философов XVII в., Разработчика методологии эмпиризма.

«Островной эмпиризм» — обозначение гносеологической позиции, характерной для британских философов и противостоящей так называемому «континентальному рационализму», распространенному на европейском континенте в XVII в, гносеологическому рационализму в узком смысле.

Эмпиризм — направление в гносеологии, согласно которому чувственный опыт есть основа познания, его источник и критерий достоверности (истинности). Эмпиризм включает в себя сенсуализм, но не совпадает с последним. Сенсуализм (от лат. Зегаих — чувство, ощущение) сводит все содержание знания к ощущениям. Его девиз: «Нет ничего в разуме, чего не было бы прежде в чувствах». Сторонники эмпиризма усматривают фундамент познания в опыте, в которые входят знания и навыки, образующиеся на основе знаний в результате деятельности чувственного в целом и практики.

Философия Фр. Бэкона строится на силе науки. Взгляды его оказали влияние на формирование идеалов научности в Новое время, в особенности на распространение сциентизма. В представлениях Фр. Бэкона именно наука, поднятая на небывалую высоту, и возвышает современную ему эпоху над прежними. Наука должна иметь опытно-экспериментальную базу, вырабатывать систему знания о мире, служить мощным средством подчинения природыам человека и совершенствования общества.

Фр. Бэкон выдвинул проект « великого восстановления наук » — реформирования способов существования знания в соответствии с его идеалом. Центральное место в разработанной Фр. Бэконом классификации видов знания отведено натуральной философии. Руководствуясь принципом: «Бог вначале осветил, а потом создал мир», Фр. Бэкон разделил знания на светоносные и плодоносные, т. е. разграничил теоретические и практические в области естествознания.

Методологию Фр. Бэкона предваряет критическое исследование того, что препятствует адекватному познанию.Он выделяет четыре вида заблуждений (идолов, призраков), властвующих над человеческим умом:

1) идолы — изъяны в чувственном и рациональном познании, своиственные человеку как таковому, например антропоморфизм, телеологизм, идеализация;
2) идолы пещеры — индивидуальные недостатки в познании, обусловленные особенностями телесной организации, воспитания, среды, обстоятельств, вызывающих те или другие пристрастии, ведь человек склонен верить в истинность того, что предпочитает;
3) идолы рыночной площади — распространенные предрассудки, порожденные главным образом неправильным словом языка, непониманием того, что слова суть знаки, метки, указывающие на значение вещи для людей;
4) идолы театра — ложные теории, поддерживаемые слепым религиозным рвением, авторитетные искусственные построения («философский театр»), произвольно трактующие природу.

Например, Аристотель приписывал природе свои представления, исходя из принципа целесообразности природы, тогда как истина — «дочь времени, а не авторитета», а наука должна заниматься поиском причин, а не целей. Низвержение идолов театра необходимо, чтобы очистить путь к истинам науки. Подлинно научный метод исследования пролегает между крайностями эмпиризма и догматизма. Одни ученые, подобно муравьям, собирают в кучу разрозненные факты, другие, подобно паукам, извлекают знания из книг, пользуются схоластическими приемами.Фр. Бэкон считает, что силлогизм и дедукция — главный инструмент схоластов — не годится для получения нового знания. Так как, руководству этими методами, можно лишь вывести из догматических утверждений следствия истинность которых сомнительна.

Подлинные ученые, подобно пчелам, собирают нектар эм пирических знаний о природе и перерабатывают его в теоретической науке. Развивая методологию эмпиризма, Фр. Бэкон предлагает свой индуктивный метод как метод подлинно научного познания природы.Следуя ему. Ученый должен выво дить положения («аксиомы») из ошушений и частных данных, непрерывно непрерывно и постепенно, пока, наконец, не приходит к наиболее общим аксиомам, являющимся истинными.

Это научная индукция, по Фр. Бэкону, которая, в отличие от индукции через простое перечисление, предполагает эксперимент, производит «в опыте разделение и отбор путем должных исключений и отбрасываний» делает необходимые выводы. Для определения закономерности связи одного явления с другими Фр.Бэкон предлагает составлять списки:

1) присутствия — случаи, когда оба явления наличествуют;
2) отсутствия — случаев, когда одно явление есть, а другого нет;
3) изменений — случаев, когда степень присутствия одного изменения с изменением степени присутствия другого.

Пользуясь этим методом индуктивного вывода через элиминацию (исключение), сам Бэкон приходит, в частности, к выводу о, что причина тепла — это движение мельчайших частиц вещества, преодолевающих препятствия.

Вслед за Фр. Бэконом «островной эмпиризм» развивали британской философии XVII — XVIII вв. Т. Гоббс, Дж. Локк, Дж. Беркли, Д. Юм и другие. Существенное влияние идеи Фр. Бэкона оказали всю философию Нового времени

БЭКОН • Большая российская энциклопедия

В книжной версии
Том 4.Москва, 2006, стр. 468-469
Скопировать библиографическую ссылку:

Авторы: А. Л. Субботин

Ф. Бэкон. Портрет работы П. ван Сомера.

БЭ́КОН (Бекон) Фрэнсис (22.1.1561, Лондон — 9.4.1626, Хайгет), англ. философ, писатель и гос. деятель. Родился в семье высокопоставленного сановника елизаветинского двора, лорда-хранителя большой королевской печати. Учился в Тринити-колледже в Кембридже (1573–76) и в юридич. корпорации Грейс-Инн (1579–82). В 1586 стал старшиной этой корпорации. Имел обширную юридич. практику и избирался в парламент. С 1618 лорд-верховный канцлер и пэр Англии.В 1621 снят с этим поста в связи с предъявленным ему парламентом обвинением в преступлении и взяточничестве. Последние годы жизни занимался исключительно науч. и лит. деятельность.

Философия Б., подготовленная предшествовавшей натурфилософией, традицией англ. номинализма и достижениями нового естествознания, соединила в себе натуралистич. миросозерцание и эмпиризм с широкой программой всего интеллектуального мира.Будущее человечества Б. связывание с успехами в познании природы и осуществлением на этой основе полезных изобретений. Гл. филос. труд, оставшийся незавершённым, — «Великое восстановление наук» (Instauratio Magna Scientiarum). 1-я его часть — трактат «О достоинстве и приумножении наук» («De Dignitate et Augmentis Scientiarum», 1623, рус. Пер. 1971) — содержит энциклопедич. обзор и классификацию знаний, которые Б. делит на три области — историю, поэзию и философию (отождествляемую с наукой вообще), соответствующие трём духовным способностям человека — памяти, фантазии и рассудку.2-я часть — трактат «Новый Органон, или Истинные указания для истолкования природы» («Novum Organum, sive Indicia Vera de Interferencee Naturae», 1620, рус. Пер. 1935), который Б. противопоставляет аристотелевскому «Органону»; здесь Б. излагает учение о методе познания, концепцию индукции как определенного метода анализа, отбора и обобщения данных, ведущего к постижению внутр. причин («форм») явлений природы, а также типологию заблуждений человеческого ума, тех «призраков», или «идолов», препятствующих этому.Таковы «идолы рода», коренящиеся в самой природе человека, его склонности к привычному и удобному, к рассмотрению природных явлений по аналогии с действиями человека; «Идолы пещеры», проистекающие из индивидуальной ограниченности отд. людей; «Идолы рынка», навязываемые штампами ходячего слова употребления; «Идолы театра», развивающие из некритич. приверженности к односторонним теориям и превратным доказательствам.3-я часть — цикл работ, «естественной истории» отд. явлений природы: «История ветров» («Historia ventorum», 1622), «История жизни и смерти» («Historia vitae et mortis», 1623), «История плотного и разреженного и о сжатии и расширении материи в пространстве» («Historia densi et rari… », изд. 1658),« Sylva Sylvarum, или Естественная история в десяти центуриях »(« Sylva Sylvarum, или Естественная история за десять веков », изд. 1627) и др., оставшиеся в набросках.

О благах научно-технич. развития Б. говорит в неоконченной повести «Новая Атлантида» («New Atlantis», изд. 1627, рус. пер. 1821, 1962), описывающей утопич. государство острова Бенсалем, гл. институт которого — учёный орден «Дом Соломона», научно-технич. центр страны, распоряжающийся вместе с тем всей хозяйств. жизнь. В повести есть предвидения таких технич. достижений, как передача света на дальние расстояния, мощные искусства.магниты, летательные аппараты разл. конструкций, подводные лодки, получение температуры, близкой к солнечной, создание искусств. климата и моделей, имитирующих поведение животных и людей.

В «Опытах, или Наставлениях нравственных и политических» («Очерки, или Советы, гражданские и нравственные», 1597–1612, 1625, рус. Пер. 1874, 1962) Б. излагает свои взгляды по самым разным жизненным вопросам. Он выступает сторонником тюдоровского идеала военного, физического и политического могущества Англии, поощрения торгово-пром.развития и совершенствования земледелия, склоняясь при этом к меркантилистским взглядам. В сб. «О мудрости древних» («De sapientia veterum», 1622, рус. Пер. 1972) Б. дал аллегорическое толкование античных мифов в духе своей естественной, моральной и политической философии.

Идеи Б. оказали огромное влияние на целую эпоху последующего филос. развития, положив начало материалистич. традиции в философии Нового времени и тому направлению исследований, которое может получило назв.

Философия Фрэнсиса Бэкона – кратко

Общая характеристика философии Фрэнсиса Бэкона

«Новая Атлантида» Бэкона

Бэкон «Великое восстановление наук» – кратко

«Новый органон» Бэкона – кратко

Фрэнсис Бэкон об идолах – кратко

Эмпирический метод научного познания Бэкона – кратко

Оценки философии Бэкона

Влияние философии Френсиса Бэкона на развитие медицинской науки

Веселая наука Фрэнсиса Бэкона | Эпистемология и философия науки

Аннотация

Скачивания

Литература

Путь пчелы

В поисках покровителей и общественного положения

Дружба с фаворитом

Возвышение и служение

На вершине могущества и научных успехов

Падение

Фрэнсис Бэкон. К 450-летию со дня рождения.

1.Фрэнсис Бэкон — Философия. Учебные материалы

Философия Фрэнсиса Бэкона — кратко

Общая характеристика философии Фрэнсиса Бэкона

«Новая Атлантида» Бэкона

Бэкон «Великое восстановление наук» — кратко

«Новый органон» Бэкона — кратко

Фрэнсис Бэкон об идолах — кратко

Эмпирический метод научного познания Бэкона — кратко

Оценки философии Бэкона

Фрэнсис Бэкон. К 450-летию со дня рождения.

Веселая наука Фрэнсиса Бэкона | Эпистемология и философия науки

Аннотация

Скачивания

Литература

Путь пчелы

В поисках покровителей и общественного положения

Дружба с фаворитом

Возвышение и служение

На вершине могущества и научных успехов

Падение

Влияние философии Френсиса Бэкона на развитие медицинской помощи

Что нового внес Фрэнсис Бэкон в философию?

БЭКОН • Большая российская энциклопедия

Добавить комментарий Отменить ответ