Корниловский полк | это… Что такое Корниловский полк?

Корниловцы

Корни́ловский уда́рный полк — первая добровольческая часть в Русской армии — ударный отряд из добровольцев, сформированный 19 мая 1917 года по предложению

Знак Корниловского полка

Жетон Корниловского полка, 1918

Генерального штаба капитана М. О. Неженцева командующему 8-й армией Юго-Западного фронта Генерального штаба генералу от инфантерии Л. Г. Корнилову, для противодействия развалу фронта, разложению армии, братанию и т. п., 10 июня 1917 года получивший именное шефство генерала Корнилова и знамя, а 11 августа (насчитывающий в своём составе к этому времени около 3 тыс. бойцов) преобразованный в четырёхбатальонный Корниловский ударный полк.

Капитан Неженцев блестяще провёл боевое крещение своего отряда 26 июня 1917 г., прорвав австрийские позиции под деревней Ямшицы, благодаря чему был взят Калущ. 11 августа отряд (насчитывающий в своём составе к этому времени около 3 тыс. бойцов) был преобразован в четырёхбатальонный Корниловский ударный полк, командиром которого стал Митрофан Осипович.

Ставший впоследствии известным корниловцем, в течение всей своей жизни проводивший активную антисоветскую работу и помогавший беженцам из СССР в Западном Берлине, словенец Александр Трушнович, вступивший в полк в качестве славянского добровольца после своего опаснейшего перехода фронта из расположения мобилизовавшей его на родине австро-германской армии в расположение русских войск, так описывал приём добровольцев в Корниловский ударный полк, а также цели его борьбы, какими их видели корниловцы во главе с Митофаном Осиповичем:

Нас, добровольцев, человек шестьдесят. Ждём отправки на фронт. Все мы хотим к генералу Корнилову. Его мы любим и уважаем больше всех, видим в нём сильного человека, храброго, прекрасного генерала славянской ориентации, честного, не запятнанного в прошлом, не по родовитости, а своей волей и талантом выдвинувшегося из семьи простого урядника… …После почти двухмесячного тягостного ожидания из штаба генерала Корнилова пришла телеграмма о направлении нас в Восьмую армию… Последние дни июля 1917 года. Недалеко от Городенки, возле леса, ночью у множества костров стоял лагерем корниловский отряд… У костра сидел худощавый капитан Генерального штаба Неженцев. Узнав о приходе тридцати офицеров — южных славян, он встретил нас словами: — Знаете ли господа, что служить в корниловском отряде нелегко? — Господин капитан, если бы было легко, мы не пришли бы. Он радостно засмеялся и подал каждому руку… …Мы, корниловцы, знали, что все обстоятельства против нас, и всё же шли против лавины, готовые при этом погибнуть. Чего мы хотели? Первая и главная наша цель была: уберечь Россию от разрушения и колонизации. Мы считали своим долгом выполнить обязательства, принятые Россией по отношению к союзникам, и старались сохранить армию и удержать фронт… Мы видели, что страну возглавили недостойные правители, видели, как разваливается империя, и её части, веками с ней связанные и обязанные ей всем, в трудный час от неё отрекаются. Мы чувствовали, что страну сознательно ведёт к пропасти хорошо организованная группа, располагающая средствами и опытом разрушения. Мы же, корниловцы, были носителями российской идеи, воинами трёхцветного флага. Для нас Россия была священным именем, и о себе лично мы никогда не думали… Мы верили, что русский народ опомнится, что «Русь поймёт, кто ей изменник, в чём её недуг[1]» и ради этого поворотного момента российской смуты хотели сохранить вождя и ядро, к которому могли бы примкнуть русские люди. Корнилов был символом всего русского, всего честного[2]

Корниловский ударный отряд

Корниловский ударный полк в бою во время Гражданской войны

Полк успешно участвовал в боевых действиях на Юго-Западном фронте, а в августе 1917 г. находился в Ставке Верховного главнокомандующего Генерального штаба генерала от инфантерии Л. Г. Корнилова. Однако сам Корнилов во время своего выступления в конце августа 1917 г. отказался от втягивания этого полка во внутрироссийский конфликт.

Во время окончившегося неудачей Корниловского выступления генерал Корнилов не позволил Корниловскому ударному полку участвовать в выступлении против Временного правительства в конце августа 1917 года, тем самым выведя его из событий, связанных с его выступлением. После ареста генерала Корнилова по требованию Керенского командиру полка пришлось подать генералу Нисселю во французскую военную миссию прошение о переброске возглавляемого им полка на западный фронт Великой войны, однако к удовлетворению Неженцева, в связи с тем, что его полк французам не потребовался, корниловцы остались служить в России — где по их общему мнению и было их место и предназначение

[3]. В итоге полк пошёл продолжать свою службу на Юго-Западный фронт. В конце октября 1917 года в Киеве началось большевистское восстание и по требованию представителя Временного правительства комиссара доктора Григорьева (помощник Иорданского) полк идёт в город для оказания поддержки власти Временного правительства, однако, в самый разгар боя, комиссар объявляет о выводе правительственных войск из Киева… Власть в городе переходит к Центральной раде и большевикам. Корниловцы даже получают приглашение от Петлюры остаться для охраны города.

Полковник Неженцев с большим трудом выводит полк из города и отправляет в Ставку телеграмму с просьбой отпустить полк на Дон (на это было получено согласие Донского правительства) и спасти его этим от истребления.

По свидетельствам корниловского офицера Александра Трушновича «с июня по октябрь 1918 года через Корниловский полк прошло более пятнадцати тысяч человек. В большинстве интеллигентная молодёжь»^[4]. С 25-го июня 1917 г. по 1-е ноября 1920, т.е. за сорок месяцев своей борьбы с большевиками, Корниловский полк, а впоследствие полки Корниловской дивизии выдержали 570 боев (в это число не входят бои, которые вели отдельные батальоны и роты) и потеряли убитыми — 13 674 человека, ранеными — 34 328, а всего 48.002 человека. Вот распределение этих потерь:

                                   Убито      Ранено        Всего

Начальников дивизии 2 2 Командиров полков 4 15 19 Командиров батальонов 64 125 189 Командиров рот 472 1100 1572 Младших офицеров 4781 11500 16281 Ударников 8327 21500 29827 Военных чиновников 15 48 63 Докторов 3 12 15 Сестер милосердия 8 26 34 ИТОГО 13674 34328 48002

[5]

Содержание 1 Форма и знаки различия 2 Библиография 3 Галерея 4 Примечания

Форма и знаки различия

Особенности формы корниловских ударников: чёрно-красные фуражки с серебряным черепом и костями («Родина или смерть»), чёрные мундиры с белыми кантами, чёрно-красные погоны с серебряной «мёртвой головой» и белыми выпушками, нашивку с черепом и костями на плече, серебряные кольца с черепом, чёрно-красное знамя с белым черепом и костями.

Описание формы Корниловского ударного полка Во изменение формы пехотных полков 1. Форма г.г. офицеров. Прибор белый. а) Фуражка с белым кантом, вместо кокарды — череп. б) Зимняя черная фуражка с белым кантом, околыш — верхняя половина черная, нижняя — красная. в) Каска — вместо орла — череп. г) Китель с белым кантом. д) Брюки с белым кантом. е) Погоны с серебряным галуном, черной выпушкой и черно-красным просветом: на погоне буква «К» и череп с костями по цвету прибора. ж) Офицерские петлицы — верхняя половина черная, нижняя красная. Петлица с белым кантом. 2. Форма солдат. а) Фуражка защитного цвета, вместо кокарды — череп. 6) Каска. в) Погоны из двух половин — верхняя черная с черепом, нижняя красная с буквой «К». г) Петлицы на шинелях по образцу офицерскому. Эмблема КОРНИЛОВЦЕВ. Эмблема носится на левом рукаве, на два пальца ниже погона. Командир Корниловского ударного полка капитан Неженцев Полковой адъютант поручик кн. Ухтомский[6]

Библиография

• Гиацинтов Эраст Записки белого офицера / Вступит. статья, подготовка текста и коммент. В. Г. Бортневского. — СПб.: «Интерполиграфцентр» СПбФК, 1992. — 267 с., илл. ISBN 5-88560-077-5
• Трушнович А. Р. Воспоминания корниловца: 1914—1934

• КОРНИЛОВЦЫ 1917 — 10 июня — 1967: Издание объединния чинов Корниловского Ударного Полка, Париж 1967 год

Галерея

Боец Корниловского ударного полка со знаменем.

Корниловцы-ударники

Елена — сестра милосердия Корниловского ударного полка

Май-Маевский с корниловской эмблемой на руках населения Полтавы, июль 1919

Примечания

1. ↑ Слова из Марша Корниловского полка
2. ↑ Трушнович А. Р. Воспоминания корниловца: 1914—1934 / Сост. Я.А. Трушнович. — Москва—Франкфурт: Посев, 2004. — 336 с., 8 ил. ISBN 5-85824-153-0, стр. 55—56
3. ↑ Трушнович А. Р. Воспоминания корниловца: 1914—1934/ Сост. Я.А. Трушнович. — Москва—Франкфурт: Посев, 2004. — 336 с., 8 ил. ISBN 5-85824-153-0, стр. 64
4. ↑ Трушнович А. Р. Воспоминания корниловца: 1914—1934 / Сост. Я.А. Трушнович. — Москва—Франкфурт: Посев, 2004. — 336 с., 8 ил. ISBN 5-85824-153-0, стр. 89
5. ↑ КОРНИЛОВЦЫ 1917 — 10 июня — 1967: Издание объединния чинов Корниловского Ударного Полка, Париж 1967 год
6. ↑ Ударные части в русской армии

ВОЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА —[ Мемуары ]— Деникин А.И. Очерки русской смуты

Глава IV.

Идеология корниловского движения. Подготовка выступления. «Политическое окружение». «Трехсторонний заговор»

Корниловское «дело», «выступление», «заговор», «мятеж» — вот в каких терминах определялись трагические события конца августа, связанные с именем Корнилова. Обстановка, однако, по природе своей была несравненно сложнее и, захватывая широкие круги русской общественности, не может быть втиснута в узкие рамки таких определений.

Гораздо правильнее назвать эти события — корниловским движением, оставляя за актом, имевшим место 27-31 августа название корниловского выступления.

Итак, по личному твердому и искреннему убеждению и под влиянием общественного мнения{34} Корнилов видел в диктатуре единственный выход из положения, созданного духовной и политической прострацией власти. Формы диктатуры определялись весьма разнообразно не в силу личного честолюбия или двуличия, в чем тщится обвинить Корнилова Керенский, а исключительно как мучительное искание наилучшего и наиболее безболезненного разрешения кризиса власти. Мы знаем, что 19 июля Корнилов при назначении своем на пост Верховного требовал от правительства признания за ним ответственности «только перед собственной совестью и всем народом», устанавливая какую то оригинальную схему суверенного военного командования. 30 или 31 июля в разговоре со мной он упоминал о полной мощи Верховного главнокомандующего, но несколько расширенной правами по умиротворению взбаламученной народной стихии. Позднее в беседах с целым рядом лиц, так или иначе причастных к движению, выдвигаются самые разнообразные формы «сильной власти», как то пересоздание на национальных началах кабинета Керенского, перемена главы правительства, введение Верховного главнокомандующего в состав правительства, совмещение званий министра председателя и Верховного, директория и, наконец, единоличная диктатура.

Нет сомнения, что и сам Корнилов, и в особенности ближайшее его окружение склонялись к этой последней форме правления. Но лично Корнилов в своем сознании не ставил диктатуру самоцелью, придавая огромное значение факту законной преемственности. В силу этого окончательное решение вопроса ставилось в полную зависимость от хода событий: будет достигнуто соглашение с Керенским и изменение курса государственной политики — тогда возможно устроение власти в порядке сговора, возможны и коллективные формы ее; не будет достигнуто соглашение, и, следовательно, исчезнуть всякий надежды на спасение страны, — предстояло насильственное устранение представителей верховной власти и в результате потрясения рисовалась одна перспектива — личной диктатуры. При этом возможность крушения власти далеко не обусловливалась одним лишь корниловским движением: оно могло наступить стихийно и непредотвратимо в любой момент, как результат одного из непрекращавшихся внутренних кризисов правительства, большевистского ли восстания или нового наступления австро-германцев, грозившего смести фронт и в его бешенном потоке затопить и правительство.

Все эти перспективы были равно возможны, роковым образом приближались и требовали принятия героических мер для их предотвращения. Попытки Корнилова привлечь с собой на этот путь Керенского оставались пока безрезультатными. Поэтому Верховный главнокомандующий счел себя вынужденным принять некоторые предварительные меры, применение которых могло быть определено лишь исторических ходом событий.

Нет сомнения, что переброска войск на Северный фронт, их дислокация, создание Петроградской армии и ее усиление — вызывались безусловно стратегической необходимостью; но, конечно, выбор войск соответствовал и другой цели — создания благоприятных условий на случай крушения центральной власти.

Таким же подсобным средством считались офицерские организации.

В виду полной ненадежности петроградского гарнизона, столичные организации представлялись полезным орудием как для вооруженной борьбы против большевистского восстания, так и на случай падения власти или окончательного уклонения ее на путь, предопределенный соотношением сил в советах, в которых большевистские течения получали явное преобладание.

К 13-му августа в Могилев прибыль командир 3-го конного корпуса, генерал Крымов и в своих руках сосредоточил как непосредственное руководство войсками, прибывающими в петроградский район, так и общее направление деятельностью организаций. Большой патриот, смелый, решительный, не останавливавшийся перед огромным риском, разочарованный в людях еще со времени подготовки мартовского переворота{35}, не любивший делиться своими планами с окружающими и рассчитывавший преимущественно на свои собственные силы, он внес известные индивидуальна особенности во все направление последующей конспиративной деятельности, исходившей из Могилева. Его непоколебимым убеждением было полное отрицание возможности достигнуть благоприятных результатов путем сговора с Керенским и его единомышленниками. В их искренность и в возможность их «обращения» он совершенно не верил; все последующие события подтвердили правильность его точки зрения.

По-видимому, политическая сторона вопроса Крымова, как и Корнилова, не слишком интересовала. Если раньше, когда верховное восглавление находилось в руках оппортуниста — Брусилова, Крымов делал попытку организовать вокруг себя военный центр в Киевском округе, то теперь, подчиняясь широким общественным настроениям, единодушно называвшим имя Корнилова, он предоставил себя в полное его распоряжение. Крымов добровольно стал орудием, «мечом» корниловского движения; но орудием сознательным, быть может направлявшим иногда… руку, его поднявшую. «Меч» хотел разить, утратив!» веру в целебность напрасных словопрений, и, исходя из взгляда, что страна подходить к роковому пределу и что поэтому приемлемо всякое, самое рискованное средство. .. «Рука» разделяла всецело эти взгляды, но, придавленная огромной тяжестью нравственной ответственности перед страной и армией, несколько колебалась. Только это побуждений сдерживало Корнилова, потому что о себе, о своей голове, он не раздумывал ни одной минуты.

Корнилов переживал тяжелые дни. Вспомним конкретные факты.

31 июля Корнилов совершенно спокойно и уверенно говорить со мной о будущих перспективах, не предрешая насильственного кризиса и рассчитывая на благополучный исход разговоров с «ними».

3-го августа едет в Петроград предъявить свою докладную записку о реорганизации армии и борьбе с разрухой и испытывает жестокое разочарование.

8-го августа отказывается вести дальнейшие переговоры о «записке», считая их бесполезными.

10-го августа, по настоянию Савинкова и Филоненко, вновь прибывает в Петроград и вновь совершенно напрасно.

14-го августа в день возвращения с Московского совещания по-видимому окончательно определяется невозможность идти вместе с Керенским, и генерал Крымов, вполне удовлетворенный течением событий, говорит начальнику одной из офицерских организаций:

— Все идет хорошо. Решили не иметь больше дела с «ними»…

24-го августа Савинков прибывает в Ставку, знакомит Верховного с проектами законов, вытекающих из Корниловской «записки», еще не подписанных, но прохождение которых в правительстве якобы обеспечено; сообщает о решении Керенского объявить Петроград и его окрестности на военном положении; просит от имени правительства, ввиду возможных осложнений, к концу августа подтянуть к Петрограду 3-ий конный корпус…

Это обстоятельство, знаменующее выход правительства, в частности Керенского, на путь предуказанный Корниловым, вызывает несомненно искренний ответ Корнилова:

— Я готов всемерно поддержать Керенского, если это нужно для блага отечества.

А в те же дни с Крымовым, не верившим совершенно ни Керенскому, ни Савинкову, происходит резкая перемена. Он ходит расстроенный, бледный, задумчивый, все еще не едет к корпусу, живет на вокзале в Могилеве. В доверительном разговоре с одним из своих соучастников он высказывает глубоко пессимистический взгляд:

— Конечно, надо идти до конца. Я отдаю делу свою голову. Но 90 процентов за неудачу. Мне необходимо ехать к корпусу, но я боюсь, что, когда я оставлю Могилев, здесь начнут творить несообразное…

Между тем, подготовка «выступления», ни время, ни формы которого не представлялись еще достаточно ясными, продолжалась.

Ставка, как орган управления — в ней не участвовала. Несколько лиц из состава Ставки были посвящены в истинный смысл принимаемых мер, все другие продолжали свою нормальную служебную деятельность, быть может только догадываясь о назревающих событиях и вполне сочувствуя предполагаемым замыслам Корнилова. Стратегическая подготовка велась при участии 1-го генерал-квартирмейстера, генерала И. П. Романовского, с которым связывали Корнилова добрые отношения еще по краткой совместной службе в 8-ой армии, и который имел личные доклады у него по этим вопросам. Начальник штаба Верховного, генерал Лукомский не быль посвящен в то, что делалось за кулисами. Как человек умный и хорошо разбиравшийся в явной и скрытой обстановке Ставки, он несомненно отдавал себе ясный отчет о всем происходящем. Нервничал, но до поры до времени молчал. Тем более, что возник вопрос о перемещении его на должность командующего одной из армий. Но когда обстановка назрела в такой степени, что долее занимать нейтральную позицию было невозможно, Лукомский в середине августа переговорил по этому поводу с Романовским и затем поставил Корнилову вопрос о доверии. Беседа окончилась приобщением Лукомского к делу.

Подтягивались к пунктам сосредоточения и войска.

Очевидно, количеству их в Ставке не придавали большого значения, тем более, что элемент времени не давал возможности солидной организации. Чуть не на походе начиналось развертывание весьма слабой Осетинской бригады и формирование Туземного корпуса; во главе вновь учреждаемой Петроградской армии становился генерал Крымов, а командование имевшим решительное значение 3-м конным корпусом поручалось незнакомому с частями ген. Краснову, который не успел и прибыть к началу движения. Войска расползлись по широким квартирам и эшелонировались на огромном протяжении железных дорог вне всякого морального воздействия старшего командного состава. Еще 5-го августа командир Корниловского ударного полка, капитан Неженцев в продолжительном докладе убеждал своего шефа развернуть эту надежную добровольческую часть в дивизию. Корнилов тогда отказал, и полк на общих основаниях был включен в одну из дивизий 7 армии. Этот полк, оправдавший впоследствии вполне доверие Верховного, только 21 августа получил приказание двигаться на Северный фронт.

Наконец возможно было использовать для Петрограда Кубанскую бригаду стоявшую между Выборгом и Петроградом и для Москвы донскую дивизию, направляемую с Дона в Финляндию.

Когда в середине августа части с Юго-западного фронта двииались в район Псков — Луга — Дно, перед ними невольно должна была возникнуть мысль о возможности применения их сил и для разрешения вопросов внутренней политики Как учитывали они положение видно из хроники Корниловского полка{36}: «истинная цель переброски не была известна; известен был лишь конечный пункт маршрута местечко Усве, на берегу Балтийского моря. Но общее мнение было, что идем на Петроград». И далее: «полк выступил к поход в приподнятом, великолепном состоянии духа… Мы знали, что должен был через некоторый промежуток времени состояться государственный переворот{37}; (?) но по нашим сведениям он должен был заключаться в уничтожении власти Петроградского совдепа и в установлении или директории или диктатуры, но с согласия и с участием Керенского, что при тогдашних условиях гарантировало полный успех переворота».

Несомненно офицерская среда в конечном итоге была готова на все. Но в толще войск настроение оказалось иное: 3-ий конный корпус, Кавказская Туземная дивизия, быть может и много еще других частей были тогда вполне способны идти с Корниловым против большевиков и против советов, но в отношении Временного правительства они сохраняли еще «нейтралитет»: ни за него, ни против него идти не хотели. Один только Корниловский ударный полк и Текинский, не взирая на весьма неопределенную позицию, занятую его командиром, могли безотговорочно следовать за Корниловым. ..

Так же на спех, несерьезно готовились офицерские организации.

В начале августа для объединения военной секции «Республиканского центра» был командирован член комитета офицерского союза, полковник С., который получил в свои руки все дело финансирования и полную свободу действий, без вмешательства комитета «Респ. центра». В половине августа при посредстве членов офицерского союза началась тайная переброска офицеров из армии в Петроград; одни направлялись туда непосредственно — по двум конспиративным адресам, другие через Ставку, имея официальным назначением обучение бомбометанию. Вследствие крайне легкомысленной организации дела, эти офицеры попали в весьма двусмысленное и тяжелое положение. Тогда же на секретном заседании в Могилеве под председательством Крымова выяснялся вопрос о вооруженном занятии Петрограда, составлялся план и распределялись роли между участниками. Полковник С. уверенно заявил, что у него решительно все готово… Киевской организации было указано по частям перебрасываться в Петроград, куда должны были собираться и могилевские «бомбометчики». По отношению ко всем им С. также успокоил совещание. Впоследствии оказалось, что для приезжих не было ни указаний, ни квартир, ни достаточных средств, и вся организация понемногу распылялась и расстраивалась.

Позднее в Петрограде руководители организации устраивали непрестанные заседания, но так как местом для них, в видах вящей конспирации, избирались обыкновенно наиболее посещаемые рестораны (Аквариум, Вилла Родэ), то эти заседания мало-помалу утрачивали деловой характер, обращаясь в товарищеские пирушки.

К тому же, еще на могилевском заседании руководителей прозвучало резким диссонансом заявление одного из видных участников, что сердце его к делу не лежит, в успех он не верит и потому просит освободить его от всяких обязанностей…

Таким образом, вся техническая подготовка носила характер крайне несерьезный. Лишь опыт подавления предыдущих восстаний мог оправдать подобное легкомыслие. Опыт, доказавший, что с трусливой, распропагандированной толпой, которую представлял из себя Петроградский гарнизон и с неорганизованным городским пролетариатом может справиться очень небольшая дисциплинированная и понимающая ясно свои задачи часть. Правда, кроме Петрограда была ведь еще страна… Но удар по столице не мог не отозваться в положительном смысле в самых отдаленных углах государства…

Как бы то ни было, тетива натягивалась все сильнее, и стрела готова была вылететь. Направление ее во многом зависело от того курса государственной политики, который примет Временное правительство. Я говорю так потому, что не только военная среда, но и лица, стоявшие во главе войск и организаций, плохо разбирались в политической конъюнктуре, и личную политику Керенского отождествляли с правительственной. При этом все колебания Керенского, все причудливые зигзаги его в области государственного управления, его метания между Корниловым и советами — в простом преломлении военного мышления получали форму весьма элементарную: — С большевиками или против большевиков.

Наиболее странным и необъяснимым является то влияние, которое имели на ход событий окружавшие Корнилова политические деятели, в лице Завойко, Филоненко, Аладьина, за кулисами Добрынского и т. д. К ним примыкал полковник Голицын. Кроме Филоненко, перечисленных лиц я знаю. Появление всех их вокруг Корнилова внесло элемент некоторого авантюризма и несерьезности, отражавшихся на всем движении, связанном с его именем. Один из членов Временного правительства говорил мне, что когда 27-го на заседании правительства был прочитан корниловский список министров, с именами Филоненки, Аладьина и Завойка, то даже у лиц, искренне расположенных к Корнилову, опустились руки… Стоит прочесть повествование В. Львова, изображающее сцены и разговоры за кулисами корниловского выступления; и если даже одну половину отнести на долю своеобразного восприятия автора, то другая в достаточной степени рисует хлестаковщину и легкомыслие «политического окружения».

Я уже говорил, что Корнилов плохо разбирался в людях. Но это не все. Однажды, впоследствии на мой вопрос по поводу бывшего своего окружения, он ответил:

— У меня никого не было. Этих людей я знал очень мало. Но они по крайней мере хотели и не боялись работать.

И при этом расценивали свою работу не меньше как министерскими портфелями. С большою легкостью Филоненко брал на себя внешние сношения русского государства и только после решительного протеста генерала Лукомского соглашался на портфель внутренних дел. Без колебаний Завойко принимал бремя русских финансов и т. д.

У Корнилова действительно никого не было. Все те общественные и политические деятели, которые, если не вдохновляли то, во всяком случае, всецело стояли на его стороне, предпочитали оставаться в тени, в ожидании результатов борьбы. Что касается Савинкова, то Корнилов никогда в точности не знал, кому Савинков собирается «воткнуть нож в спину» — ему или Керенскому.

Как же определялась политическая физиономия предполагавшейся новой власти? За отсутствием политической программы, мы можем судить только по косвенным данным» в составленном предположительно списке министров, кроме указанных выше лиц, упоминались Керенский, Савинков, Аргунов, Плеханов; с другой стороны — генерал Алексеев, адмирал Колчак, Тахтамьишев, Третьяков, Покровский, гр. Игнатьев, кн. Львов. По свидетельству кн. Г. Трубецкого, этот кабинет должен был, по словам Корнилова, «осуществлять строго демократическую программу, закрепляя народные свободы, и поставить во главу угла решение земельного вопроса». А включение в кабинет Керенского и Савинкова должно было служить для демократии гарантией, что меры правительственного принуждения не перейдут известных границ и что «демократия не лишается своих любимых вождей и наиболее ценных завоеваний». К 29 августа приглашены были в Ставку на совещание по вопросу о конструкции власти Родзянко, кн. Львов, Милюков, В. Маклаков, Рябушинский, Н Львов, Сироткин, Третьяков, Тесленко и др. Полагаю, что весь этот перечень, указывая на некоторое перемещение «равнодействующей» вправо, не представлял еще ничего угрожающего для завоеваний революции. Тем более, что, выйдя из узкой и душной атмосферы конспирации на широкую всероссийскую арену, Корнилов несомненно изменил бы характер своего окружения.

Наконец, если даже говорить о сторонних чисто политических влияниях, то приведенные ниже строки из частного письма главного советчика Завойко, адресованного Корнилову в Быхов, и не предназначавшегося для посторонних, могут дать некоторое понятие о характере этого влияния. В письме, датированном 15 октября, дается современная политическая ориентировка:

«В настоящее время общественные настроения слева направо рисуются мне в следующем виде: обе крайние (левая и правая) слились воедино и беснуются, а 20-го и позднее ожидаются выступления; лозунги, выкинутые на это число совершенно смешались; явственнее других слышится «долой Керенского», «долой Временное правительство», «Бей жидов», «Вся власть советам» и т. д. — одним словом черносотенцы и большевики идут вместе — это несомненно; левые трепещут и теряют позиции; Временное правительство дрожит и само в себе не уверено, заискивает у всех и на все стороны раскланивается; кадеты подняли головы и мнят себя «спасителями

«; правые совсем возгордились и с каждым днем прут все настойчивее и определеннее. Между тем, линия поведения, единственно ведущая к победе — это средняя — здоровая и истинная демократия».

Правда, направление средней линии и те источники, которые должны питать новую власть из этой политической шарады совершенно не ясны, но, во всяком случае, в ней нет уклонения в сторону мракобесия и реакции.

О подготовительных мерах, предпринимаемых кругами, близкими к Ставке, знали и Керенский, и Савинков. Быть может не все, без деталей, но знали, в особенности Керенский — этого он не скрывает. Держа в своих руках нити организации уже в конце июля, он в течении августа месяца имел возможность прекратить их деятельность путем разрушения их руководящих органов и остановки движения частей на Северный фронт, если считал его опасным. Но лично для него эти меры имели бы смысл лишь в двух случаях: если бы он решительно повернул от Корнилова к советам или имел в руках прямое доказательство связи Верховного с конспиративными кругами, подозреваемыми в организации переворота. Ни того, ни другого не было. Результатом явилась та недостойная игра, которая велась с правительством, Ставкой и военным министерством — этот «танец среди мечей», из которых каждый при неосторожном прикосновении мог нанести стране смертельную рану.

Если события, предшествовавшие корниловскому выступлению, определять по терминологии Керенского словом заговор, то на протяжении августа месяца в чрезвычайно сложной и переплетающейся обстановке внутренней политики таких «заговоров» история отметить несколько{38}. Корнилов (с Крымовым), Керенский и Савинков — против власти большевистских советов — в те дни, когда министр-председатель решился принять корниловские законопроекты и недвусмысленное назначение 3 конного корпуса и тем вступил на путь открытой борьбы не только с большевизмом, но и с прикрывающими его советами. Корнилов (с Крымовым) и Савинков — против Керенского, когда последний колебался и брал обратно свои обещания. Наконец, Корнилов и Крымов против советов и Керенского, когда не было никакой надежды на соглашение. В этой последней комбинации не находилось места Савинкову, которому плохо верил Корнилов и вовсе не верил Крымов. Только поэтому Савинков и оказался на противоположном берегу.

Во всех этих перепитиях сложной борьбы оставался совершенно в стороне источник всероссийской верховной власти — Временное правительство. От имени его говорили или имя его поносили главные персонажи разыгравшейся исторической драмы в тех лишь случаях, когда торжественность обстановки, юридическая терминология или стилистическая форма того требовали.

КОРНИЛОВ УНИФОРМА БЕЛОЙ АРМИИ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ — 16 февраля 2013 г.

КОРНИЛОВ УНИФОРМ БЕЛОЙ АРМИИ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ — 16 февраля 2013 г. | Аффилированные аукционы во ФлоридеОбщий объем продаж1 ПроданоСредняя цена продажиОткрытьДиапазон цен продажиОткрыть

2013

КОРНИЛОВ БЕЛАЯ АРМИЯ РУССКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ УНИФОРМ

с черепом и костями, красный

См. Проданная цена

Продано

2021

Российская гражданская война Сибирская форма Белой армии, 1919

Редкая русская гражданская война Сибирская рубашка Белой армии, 1919 Гражданская война 1919 г. Сибирская белая армейская рубашка. Калмыковского полка. Погоны пулеметчиков. С левой стороны расположен

Посмотреть цену продажи

Продано

2020

Репродукция военной формы Советской Армии ВОВ

Репродукция Военной формы Советской Армии Второй Мировой войны — Предлагается без резерва — ЭТОЙ ЭТОЙ ЦЕНЫ НЕТ. — Репродукция военной формы Советской Армии времен Второй мировой войны со столовой и кепкой

Посмотреть цену продажи

Продать

2022

НАБОР ИЗ ТРЕХ СТАРИННЫХ РУССКИХ ФОТОГРАФИЙ

Три разные фотографии начала ХХ века. Один из членов семьи, около 1905 г., вторая фотография, изображающая солдата и офицера Русской Императорской (Белой Армии), около 1917 г., и последняя фотография

См. Цена

Продана

2021

НАБОР ИЗ ТРЕХ СТАРИННЫХ РУССКИХ ФОТОГРАФИЙ

Три разные фотографии начала 20 века. Один из семьи, около 1905, вторая фотография, изображающая солдата и офицера Русской Императорской (Белой Армии), около 1917 года, и последняя фотография

См. Цена продажи

Цена продажи

2021

ПАЛЬТО БЕЛОЙ АРМИИ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ В РОССИИ,

RUSTRELLYAN ПАЛЬТО ПУЛЕМЕТЧИКОВ ЗАПАДНОЙ АРМИИ, БЕРМОН АВАЛОВ 1918—1919 гг. Гражданская война в России 1918-1919 гг. Бермон Авалов пулемётчиков Западной армии шинель сержанта. Тяжелая густая шерсть. Extremel

См. цену продажи

Продано

2021

РУБАШКА БЕЛОКАЗАКОВ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ В РОССИИ

ЧРЕЗВЫЧАЙНО РЕДКАЯ РУБАШКА БЕЛОКАЗАКОВ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ РОССИИ 2-го артиллерийского полка Уссурийский, атаман Семенов. Невероятно редкий ! СОСТОЯНИЕ: Товар описан, насколько нам известно. Plea

Посмотреть цену продажи

Продано

2018

Рубашка советской Красной Армии времен Второй мировой войны

Рубашка советской Красной Армии времен Второй мировой войны с эмалированным металлом. Размеры 18 дюймов от плеча к плечу, 35 дюймов по спине.

Посмотреть цену продажи

Продано

2021

АУТЕНТИЧНАЯ УНИФОРМА НЕМЕЦКОЙ АРМИИ ВРЕМЕНИ ВТОРОЙ ВОЙНЫ, ТУНИКА

АУТЕНТИЧНАЯ УНИФОРМА НЕМЕЦКОЙ АРМИИ ВТОРОЙ ВОВ, ТУНИКА. Используется российская киностудия. Выглядит как собранный из оригинальных шведских и немецких частей туники времен Второй мировой войны и оригинальных немецких частей

См. Цена продажи

Проданная цена

2022

НЕМЕЦКАЯ АРМЕЙСКАЯ УНИФОРМА времен Второй Мировой Войны, ТУНИКА

НЕМЕЦКАЯ АРМЕЙСКАЯ УНИФОРМА Второй Мировой Войны, ТУНИКА 2. Используется российская киностудия. Выглядит как собранный из оригинальных шведских и немецких частей туники времен Второй мировой войны и оригинальных немецких знаков различия для

См. Продан

Продан

2020

НАГРАДЫ ИМПЕРАТОРСКОЙ РОССИИ В ПЕРИОД ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ

В книге анализируется практика награждения полков Белой Армии в разных регионах России в годы Гражданской войны-1 291 г. .

См. Продано

Продано

2016

1918 Ян Жишка Белый Чешский полковой флаг-Колчак

1918 Ян Жишка Белый Чешский полковой штык Знамя-Колчак Сибирский. Период Гражданской войны в России. Размеры: 23 «х 16,5».

См. цену продажи

Продано

2022

2 подноса с британскими игрушечными солдатиками

2 подноса с британскими солдатами, включая униформу пехоты США, территориальная армия Первой мировой войны, Королевские ирландские стрелки 1953 года, пехота Ирландии, Россия Красный Парадная форма армейской гвардии, эмир британский чарг

См. Цена продажи

Цена продажи

2022

КОЛЬЦО И ВОЕННЫЕ БУЛАВКИ ИЗ MAJ STELLINGER HOUSE

Множество старинных американских военных знаков различия. Включает 8 нагрудных значков войск связи армии США, украшенных красной и белой эмалью; 10 золотых букв американского тона, армейская форма, военные значки на лацкан, 3 винтажных булавки N.S.

Цена продажи

Цена продажи

2022

РУССКАЯ ФАРФОРОВАЯ ТАРЕЛКА БРАТЬЯ КОРНИЛОВЫХ ОТ КАРАЗИНА

Белая русская фарфоровая декоративная тарелка с золотым ободком и росписью вручную, представляющая собой копию работы Николая Каразина. Дизайн представляет собой двух нищих женщин в поле и р

Посмотреть Проданную цену

Продано

2018

РУССКОЯЗЫЧНОЕ ИЗДАНИЕ 1933 Г. КНИГА ГЕНЕРАЛА БЕЛОЙ АРМИИ

Мягкая обложка. Напечатано в Париже в 1933. Название: «ЦЕСАРЕВНА. 1709-1762» Текст на русском языке. 380 страниц Некоторая одежда Обратите внимание, что этот лот имеет конфиденциальный резерв. Когда вы оставите ставку перед AUC

См. Проданная цена

продан

2022

Лоты около 1899-1902 гг.

См. цену продажи

Продано

2022

Оригинал C. 1960 Элвис Пресли Ч/Б Фото на Kodak

Оригинал С. Элвис Пресли, 1960 г. Черно-белая фотография на бумаге Kodak. На этой фотографии размером 8 x 10 дюймов изображен Элвис и его обожающая фанатка. Элвис одет в форму армии США. Из поместья в Мемфисе. Условие —

См. Проданная цена

продан

2022

Российская красная, белая и синяя шляпа

Российская красная, белая и синяя шляпа

См. Проданная цена

Проданные

2022

1920 РУССКИЙ

МНОГО ПРЕДМЕТОВ, СВЯЗАННЫХ С КУРЕНИЕМ, ПРИМЕРНО 1920 российских сигаретных корпусов, 2 блестящих армейских сигаретных чехлов и 4 зажигания

См. Проданная цена

Продано

2022

Сумка кожаной карты офицера российской армии

Кожаная армия.

2022

Кожаная карта офицерской армии.16

РЕДКАЯ РОССИЙСКАЯ УНИФОРМА ГИМНАСТЁРКА ПЕРВОЙ ВОЙНЫ, ДАТИРОВАННАЯ 1916 ГОДУ Гимнастёрка или русский военный камзол, впервые принятый на вооружение всеми родами Императорской Российской Армии во время русско-турецкой войны. Origina

Посмотреть цену продажи

Продано

2022

Редкая медаль Советской Российской Армии Серебряный орден Кутузова 2-й степени

ОПИСАНИЕ: Медаль Советского Союза и России ордена Кутузова 2-й степени, состоящая из посеребрения и изображающая лицо поверх белой эмали. кольцо в центре формы звезды с дополнительной красной эмалью

Посмотреть цену продажи

Продано

2022

Две формы советских офицеров времен холодной войны (2 шт.)

Две формы советских офицеров времен холодной войны, армия и военно-воздушные силы. Оливково-серая шерстяная подкладка с вискозной подкладкой. Оба с погонами из слитков и застежкой на пуговицы из позолоченной латуни. Превосходное условие.

См. цену продажи

Сортировать по:

Лучшее совпадение

21 янв. Коллекционная

ФУТБОЛКА СИБИРСКАЯ БЕЛАЯ АРМЕЙСКАЯ ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА В РОССИИ, УНИФОРМА

21 январяВ. Н. Коллекционная

СОВЕТСКАЯ РУБАШКА ОФИЦЕРА НКВД РОССИИ, 1930x

21 января В.Н. Коллекционная

ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА В РОССИИ КРАСНАЯ АРМИЯ ЗИМНЯЯ ПАПАХА, 1917-1921

21 январяВ.Н. Коллекционная

РУССКИЙ ПСИГАРЕТ БЕЛАЯ ГВАРДИЯ АРМИЯ КОРНИЛОВА

21 января В.Н. Коллекционная

ПОЯС ПЛАТЬЯ БЕЛОГВАРДИЙСКИХ ОФИЦЕРОВ РОССИИ, КОРНИЛОВ

21 января В.Н. Коллекционная

РУБАШКА КАВАЛЕРИЙСКОЙ ФОРМЫ ВРЕМЕНИ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ В РОССИИ, ПУЛОВЕР

Осталось 4 дняALLSTATE ANTIQUES INC

Гражданская война в России 1919-1920 Полк Белой Армии «Дончи» Жакет во французском стиле.

Осталось 4 дняALLSTATE ANTIQUES INC

ВОВ СОВЕТСКИЙ МОРЯК ВМФ РОССИИ БЕЛЫЙ ДЖЕМПЕР

21 январяВ.Н. Коллекционный

ЧРЕЗВЫЧАЙНО РЕДКИЙ ЗНАЧОК ВОЕННОГО ЛЕТЧИКА РОССИИ, 1916 г.

21 января В.Н. Коллекционная

РУССКИЙ ДОБРОВОЛЬЦЕВ ВОВ КАЗАЧ ПАПАХА, МЕХОВАЯ ШАПКА

21 января В.Н. Коллекционный

УНИКАЛЬНЫЙ РОССИЙСКИЙ ИМПЕРАТОРСКИЙ ПОЛКОВОЙ ФЛАГ, КОЛЧАК

22 января Тейлор и Харрис

11 Братья Корниловы Имперские русские фарфоровые суповые миски c. 1915

22 января Тейлор и Харрис

Братья Корниловы Императорский русский фарфор 9,6-дюймовая тарелка красно-зеленая c. 1910

22 января Тейлор и Харрис

13 Братья Корниловы Имперские русские фарфоровые хлебные тарелки Зеленый Красный c. 1910

22 января Тейлор и Харрис

12 Братья Корниловы Императорский русский фарфор 9,6-дюймовые тарелки Красное и зеленое c. 1910

января 07CNY Militaria & Collectibles Auctions LLC

WWII — Вьетнамский флот США и USMC Caps Hats & Covers

января 05marlin Art

Braver «Дорога в деревню»

января 07CNY Militari Униформа генерала Роберта Ричардсона, командующего Тихоокеанскими войсками

7 январяCNY Militaria & Collectibles Auctions LLC

Синяя корейская война Униформа армии США Лот

21 января Crescent City Auction Gallery

Большая партия из ста военных пуговиц, от армейской формы времен Первой мировой войны и медных пуговиц военно-морского флота

21 января В. Н. Коллекционная

РЕДКАЯ РУССКАЯ СЕРЕБРЯНАЯ НАСТОЛЬНАЯ СИГАРНАЯ КОРОБКА, W.A.BOLIN, В КОРОБКЕ

21 янв. Коллекционные

КРАЙНЕ РЕДКАЯ РАННЯЯ СОВЕТСКАЯ РУБАШКА НКВД РОССИИ

Осталось 4 дняALLSTATE ANTIQUES INC

ИМПЕРАТОРСКАЯ АРМИЯ БЕБУТ М1907 КИНДЖАЛ КИНЖАЛ АРТИНСК.

Янв 07CNY Militaria & Collectibles Auctions LLC

Вторая мировая война назвала форму, юбку и фуражку женского армейского корпуса ВАК

Корниловский переворот

Когда-то генерал Лавр Корнилов и Александр Керенский считались героями в России. Консервативные историки описывают Корнилова как благородного патриота и профессионального солдата, тогда как либеральные историки рассказывают нам о красноречивом адвокате-идеалисте Керенском, который хотел превратить Россию в яркую демократическую республику. После отречения царя Николая II они объединились — Керенский стал главой Временного правительства, Корнилов — главнокомандующим. Оба хотели вести свою нацию к лучшему будущему.

Как зафиксировали историки всех мастей, в августе 1917 года два героя поссорились, подготовив почву для большевистской революции. Однако историки расходятся во мнениях относительно того, что именно ускорило этот раскол.

По некоторым сведениям, Корнилов планировал переворот, который Керенский предотвратил, мобилизовав социалистические и рабочие группы. Утверждают, что недобросовестные большевики воспользовались неразберихой и захватили власть. Другие говорят, что Керенский придумал переворот, чтобы сместить Корнилова, невольно проложив путь к слишком настоящему большевистскому захвату власти. Такая интерпретация вызывает вопрос: зачем Керенскому нападать на своего высшего военачальника и подрывать собственную власть?

Ответ заключается в том, что Корнилов планировал два переворота в 1917 году: один с Керенским против большевиков, а другой против самого Временного правительства. Его окончательная неудача напоминает нам, что история в масштабах русской революции создается не героями, а социальными силами, которые создают контекст, в котором действуют люди.

Большинство читателей уже могут рассказать об условиях, породивших русскую революцию. С конца девятнадцатого века жесткая полуфеодальная монархия в стране смешалась с современным промышленным капитализмом. Эти странные соседи создавали невероятное напряжение между рабочим большинством — в основном крестьянами, но с динамичным и растущим меньшинством промышленных рабочих — и элитой — потомственными аристократами и промышленными капиталистами. Первая мировая война довела эту нестабильность до взрывоопасных масштабов.

В феврале рабочие, откликнувшись на революционные призывы различных социалистических групп, устроили массовый мятеж, требуя мира и хлеба. В более глубоком плане они призывали к полному перераспределению земли, прекращению самодержавного правления, равным правам и улучшению условий жизни.

Демократические рабочие и солдатские советы, созданные после восстания, отражали его ценности. Эти советы не только координировали революцию, но и оставались на месте, чтобы наблюдать за политическими и социальными преобразованиями, которых требовало восстание.

Тем временем более «прагматичные» типы — либеральные, консервативные и умеренно-социалистические политики — сформировали Временное правительство. Его лидеры превозносили рабочих, крестьян и солдат, хвалили советы и использовали всевозможную демократическую и популистскую риторику, обещавшую мир, хлеб и землю. Но мир мог прийти только с честью, хлеб должен был подождать, пока не кончится кризис, а передел земли все еще должен был уважать права помещиков.

Советы, изначально склонные идти на поводу у этого, казалось бы, благонамеренного правительства, тем не менее установили ограничения, призванные направить его к первоначальным революционным целям. Керенский, с его социалистической репутацией, выдвинул себя в качестве моста между советами и Временным правительством, в конечном итоге став президентом.

Хотя многие верили, что Керенскому суждено построить демократическую Россию, у тех, кто хорошо его знал, были сомнения. «У Керенского все было нелогично, противоречиво, изменчиво, часто капризно, воображаемое или притворное», — писал лидер эсеров (эсеров) Виктор Чернов, занимавший пост министра сельского хозяйства. «Керенский, — продолжал он, — мучился потребностью верить в себя и всегда выигрывал или терял эту веру».

Продолжая претендовать на то, чтобы представлять интересы советов во Временном правительстве, Керенский начал выступать на стороне других политиков из истеблишмента против советов, которые подрывали авторитет его правительства.

Умеренные социалисты, в том числе многие меньшевики и эсеры, настаивали на том, чтобы советы поддержали Временное правительство, чтобы помочь установить капиталистическую демократию, которую они рассматривали как длительную, но необходимую прелюдию к возможному переходу к социализму. Напротив, более радикальные большевики во главе с Лениным настаивали на том, что требования повстанческих масс могут быть обеспечены только посредством второй революции, которая оттеснит Временное правительство и передаст «всю власть Советам». Это, наряду с распространением революции на другие страны, положит начало социалистическим преобразованиям.

К большевикам примыкало все больше разочарованных рабочих — даже эсеры и меньшевистские левые находили аргументы большевиков убедительными. Лев Троцкий, блестящий лидер революционного подъема 1905 года, стал самым известным новобранцем большевиков.

Кульминация гнева рабочего класса в июле завершилась революционной демонстрацией. Боевики в Петрограде, не под партийным контролем, а при поддержке большевиков, инициировали восстание. Последовавшее за этим насилие дало правительству повод для репрессий. Как вспоминал левый эсер Исаак Штейнберг, «отряды офицеров, студентов, казаков выходили на улицы, обыскивали прохожих в поисках оружия и признаков «большевизма», зверствовали». Временное правительство объявило большевистскую партию вне закона, совершило набеги на ее штаб-квартиру и разрушило ее, а также арестовало или изгнало ее лидеров и наиболее видных активистов.

После июльских дней Керенский назначил Корнилова главнокомандующим русской армией. Оба надеялись противостоять давлению со стороны «неразумных» рабочих, которые создавали заводские комитеты для контроля над рабочими местами и организовывали свои собственные «красногвардейские» военизированные группы для поддержания общественного порядка и защиты революции от реакционного насилия. Керенский находил такой радикализм тревожным, но правые, такие как генерал Корнилов, считали умеренных, таких как Керенский, столь же неприятными. Традиционные политики — как либералы, так и консерваторы — начали рассматривать военную диктатуру как единственный способ стабилизировать страну.

В своих мемуарах Керенский цитирует это послание Корнилова, демонстрирующее презрение Корнилова ко всем социалистам, даже умеренным:

Я уверен… что бесхарактерные слабаки, составляющие Временное правительство, будут сметены. Если они каким-то чудом останутся у власти, то вожди большевиков и Совета останутся безнаказанными при попустительстве таких людей, как Чернов. Пора положить всему этому конец. Пора вешать немецких шпионов во главе с Лениным, разгонять Совет, и разбивать его так, чтобы он больше никогда и нигде не встречался!

Керенский сообщает, что он «согласился с этим, но участия в выработке деталей не принимал». Он считал, что Корнилов позволит ему остаться во главе правительства, но один из посланников генерала сообщил консервативным и либеральным лидерам Думы, что «в Ставке и на фронте все готово для устранения Керенского».

По крайней мере, так утверждал Керенский. Историки спорят о том, действительно ли Корнилов замышлял заменить Керенского военной диктатурой. Факты свидетельствуют о комедии ошибок, недопонимания и непонимания. Однако большинство согласны с тем, что оба они планировали уничтожить большевиков и сокрушить советы.

Почти в последнюю минуту Керенский пришел к выводу, что ему грозит опасность. В конце концов, когда Советы убраны с дороги, зачем генералу уступать умеренному левому президенту? Когда Корнилов двинул свои войска на Петроград, чтобы «спасти Россию», президент попытался уволить генерала и призвал рабочие организации, включая большевиков, которым он предоставил полное юридическое признание, сплотиться в защиту революции. Керенский позже писал:

Первое известие о приближении войск генерала Корнилова подействовало на петроградцев примерно так же, как зажженная спичка на пороховой бочке. Солдаты, матросы и рабочие были охвачены внезапным приступом параноидальной подозрительности. Им казалось, что они повсюду видят контрреволюцию. В панике, что они могут лишиться только что завоеванных прав, они вымещали свой гнев на всех генералах, помещиках, банкирах и прочих «буржуазных» группах.

«Параноидальная подозрительность», которую Керенский приписывает повстанческим массам, на самом деле была их признанием мрачной реальности, с которой они столкнулись. «Известие о восстании Корнилова наэлектризовало нацию, и особенно левую, — вспоминал видный меньшевик Рафаил Абрамович. «Советы и связанные с ними организации, железнодорожники и некоторые части армии заявили о своей готовности в случае необходимости оказать сопротивление Корнилову силой».

Заводские комитеты провозгласили, что «военные заговорщики во главе с предателем генералом Корниловым и поддерживаемые слепотой и несознательностью некоторых дивизий продвигаются к сердцу революции — Петрограду». В другом обращении подчеркивалось, что «пробил страшный час», и призывалось рабочим «встать на защиту революции и свободы сомкнутыми рядами», ибо «революция и страна нуждаются в ваших силах, в ваших жертвах, может быть, в ваших жизнях». Историк Александр Рабинович пишет:

Вдохновленные известием о нападении Корнилова, все политические организации левее кадетов [партия прокапиталистических либералов], все рабочие организации любого значения, солдатские и матросские комитеты всех уровней немедленно поднялись на борьбу с Корниловым. Трудно найти в недавней истории более мощное и эффективное проявление в значительной степени спонтанных и единых политических действий.

Но ответ был не совсем спонтанным. Меньшевик-очевидец Н. Н. Суханов отмечал, что большевики имели «единственную крупную организацию, спаянную элементарной дисциплиной и связанную с демократическими низами капитала». «Массы, — объяснял он, — поскольку они были организованы, были организованы большевиками».

Хотя с февраля партия Ленина, безусловно, получила поддержку, повстанцы по-прежнему отождествляли себя с различными социалистическими течениями. Как объяснил Абрамович, «угроза контрреволюционного мятежа пробудила и объединила всех левых, включая большевиков, которые все еще имели значительное влияние в Советах. Казалось невозможным отказаться от их предложений о сотрудничестве в такой опасный момент». Позже Троцкий вспоминал, что «большевики предложили меньшевикам и эсерам борьбу единым фронтом и создали с ними совместные организации борьбы».

Керенский предлагает свою точку зрения:

[Большинство] социалистических лидеров, входивших в коалицию, опасаясь возможности контрреволюционной победы и последующих репрессий, повернулись к большевикам. В первые часы истерии, 27 августа, они приветствовали их возвращение громкими возгласами и вместе с ними приступили к «спасению революции».

Конечно, переменчивый Керенский и сам не раз сталкивался с обвинениями в истерии. Посол США в России Дэвид Фрэнсис обвинил российского президента в фиаско, поскольку Керенский в июле решил не «казнить как предателей Ленина и Троцкого» и «не смог примирить генерала Корнилова, а вместо этого обратился в Совет рабочих и солдатских депутатов». и раздал оружие и боеприпасы рабочим Петрограда» в августе.

Керенский размышлял много лет спустя: «Как Ленин мог не воспользоваться этим?»

Действительно. « Даже теперь мы не должны поддерживать правительство Керенского. Это беспринципно», — подчеркивал Ленин. «Мы будем воевать, мы воюем против Корнилова, так же, как войска Керенского , но мы не поддерживаем Керенского. Наоборот мы разоблачаем его слабость. Вождь большевиков объяснил: «Сейчас время для действие ; войну против Корнилова надо вести революционно, втягивая массы, возбуждая их, разжигая их (Керенский боится масс, боится народа)». Смело мобилизуясь против контрреволюционных сил, большевики завоевали больший авторитет в Советах и ​​большую поддержку рабочих.

Троцкий, помогавший руководить этими практическими усилиями, позже вспоминал:

Большевики были в первых рядах; они ломали заслоны, отделявшие их от рабочих-меньшевиков и особенно от солдат-эсеров, и увлекали их за собой.