Глава IV. Учение о природе. Гегель
Глава IV. Учение о природе
Заканчивая «Логику», Гегель пишет: абсолютная идея «решается из самое себя свободно отпустить себя в качестве природы» (8, I, стр. 344).
Материалист Фейербах совершенно справедливо указывал на родство гегелевской концепции о природе как инобытии идеи с богословским учением об акте творения. «Учение Гегеля, что природа, реальность положена идеей, — говорит Фейербах, — есть лишь рациональное выражение теологического учения, что природа сотворена богом, что материальное существо создано нематериальным, то есть абстрактным, существом» (60, I, стр. 128).
В природе идея существует как отчужденный от себя дух. Поэтому задача философского рассмотрения природы, по Гегелю, состоит в том, чтобы показать, что природа есть процесс становления духа, снятия духом своего инобытия; задача философии природы — показать, что в каждой ступени развертывания природы наличествует дух.
Интересно, что Энгельс при разработке вопросов диалектики природы чаще обращается к «Логике» Гегеля, чем к «Философии природы».
В своем учении о природе Гегель выступает как продолжатель классической немецкой натурфилософии, основы которой были заложены в трудах Канта «докритического» периода, дальнейшее же развитие она получила в работах объективного идеалиста Шеллинга, Натурфилософов интересовало преимущественно теоретическое осмысление добытых различными науками результатов. Это составляло их силу и слабость.
Сила их заключалась в стремлении синтезировать данные естественных наук своего времени, свести их к единому принципу и тем самым не столько подытожить успехи конкретного знания, сколько наметить пути дальнейшего исследования природы, вооружив естествоиспытателей наиболее эффективным методом. Отсюда становятся понятными универсальность их интересов и энциклопедическая образованность.
Слабость же натурфилософов состояла в их пренебрежении к опытному исследованию природы. Такое высокомерное отношение к эмпирии мстило за себя: натурфилософы часто оказывались жертвой непроверенных опытных данных, вследствие этого некоторые их теоретические построения приобретали довольно курьезный вид. Это всегда старались использовать противники теоретического естествознания вообще.
Сказанное относится и к Гегелю, Он, так же как его предшественники, понимал, что накопившийся фактический естественнонаучный материал требует философского анализа, что естествознание подготовило почву для иного, неметафизического взгляда на природу. Но поскольку он с порога отверг материалистическое объяснение природы, постольку он закрыл себе путь к созданию подлинно научного метода. Идеализм — вот основной порок и основная слабость как немецкой классической натурфилософии в целом, так и философии природы Гегеля.
Объявив, что природа есть инобытие идеи, Гегель по-своему вполне логично приходит к метафизическому постулату о неизменности материального мира и отрицанию теории эволюции. Идею развития, как это было уже отмечено, Гегель применяет только к явлениям духовного порядка. Движение идеи в природе идет от абстрактного к конкретному; соответственно этому «Философия природы» распадается на три больших раздела: механику, физику и органику.
Несмотря на идеалистическое истолкование предмета наук, гегелевская классификация наук имела для своего времени положительное значение. Это отмечено Энгельсом: «Гегелевское (первоначальное) деление на механизм, химизм, организм было совершенным для своего времени. Механизм — это движение масс, химизм — это молекулярное (ибо сюда включена и физика, и обе — как физика, так и химия — относятся ведь к одному и тому же порядку) и атомное движение; организм — это движение таких тел, в которых одно от другого неотделимо. Ибо организм есть, несомненно, 
565–566). Приведенные слова Энгельса относятся к третьему разделу «Науки логики», но нет никакого сомнения, что они непосредственно касаются и «Философии природы».
В своей классификации наук Гегель исходит не из субъективного, а из объективного принципа, не из способностей души, как это было у Бэкона и французских материалистов XVIII в., а из объективного различия форм движения, имеющих место в природе.
Механика изучает первую ступень природы, когда предметы выступают как механические агрегаты, как абсолютная внеположность, разрозненность. Единство и взаимосвязь здесь только намечаются и то чисто внешним образом благодаря тому, что все стремится к центру, лежащему вовне. Господствующими отношениями здесь являются количественные отношения.
Наиболее общим выражением чисто внешних отношений вещей является пространство и время. Пространство и время, по Гегелю, лишены качественной определенности, они суть чистое количество. Выступая с полным основанием против Ньютона, отрывавшего время и пространство от бытия, от материи, мыслившего пространство в виде пустого ящика, а время как абстрактную длительность, Гегель, однако, сам впадает в грубейшее идеалистическое заблуждение, полагая, что время и пространство представляют собой лишь абстрактные определения инобытия идеи.
Гегель, далее, конструирует материю из пространства и времени. «…Материя, — говорит он, — есть лишь абстрактное, непосредственное единство времени и пространства» (8, II, стр. 65). Следовательно, гениальная догадка Гегеля о единстве материи, времени и пространства не получила у него правильного обоснования. Это случилось отчасти в силу идеалистических исходных принципов его натурфилософии, главным же образом в силу того, что специальные науки его эпохи не давали соответствующих эмпирических и теоретических данных для обстоятельной аргументации философских заключений. Из времени и пространства Гегель затем дедуцирует движение. Точка, которая существует непрерывно во времени, может исчезать из определенного пункта пространства и появляться в другом. Это и есть движение.
В отношении движения Гегель высказал следующую интересную мысль: «Движение и состоит именно в том, что тело находится в одном месте и в то же время также и в другом месте, причем столь же верно, что оно вместе с тем находится не в другом, а лишь в данном месте» (8, II, стр.
Мысли, развиваемые Гегелем в последующих разделах механики, довольно архаичны и не представляют научного интереса.
2-я часть «Философии природы» — физика посвящена проблемам теплоты, света, характеристике химических элементов, звука, строению материи. Научное значение рассуждения философа по этим проблемам небольшое. Гегель рассматривает здесь проблемы магнетизма и электричества.
Несмотря на идеалистическое истолкование электричества как физического явления природы, Гегель высказал ряд разумных соображений. Главное здесь отмечено Энгельсом. Заявление Гегеля о том, что в электрической искре «особенная материальность напряженного тела еще не входит в процесс, а только определена в нем элементарно и как проявление души» и что электричество — это «собственный гнев, собственное бушевание тела», его «гневная самость», которая «проявляется в каждом теле, когда его раздражают» (цит.
Вследствие идеалистических предпосылок Гегель пришел не только к многочисленным частным ошибкам, но к неверному пониманию природы в целом. Отрицание идеи развития применительно к природе, неправильная трактовка переходов от одних форм движения к другим, телеологическое рассмотрение живой природы и в связи с этим отход от причинного объяснения явлений, злоупотребление спекулятивными конструкциями — все эти недостатки дали полное основание Энгельсу сделать следующий вывод: «…натурфилософия, особенно в ее гегелевской форме, грешила в том отношении, что она не признавала у природы никакого развития во времени, никакого следования „одного за другим“, а признавала только сосуществование „одного рядом с другим“.
Однако при всех этих недостатках натурфилософия Гегеля не лишена положительных моментов. Критика Гегелем учений о теплороде, флогистоне, об электрических и магнитных «материях», критика теории сведения высших форм движения к низшим, указание на однородность аналитического метода исследования, подчеркивание важности теоретического осмысления накопленного эмпирического материала, стремление систематизировать этот материал, попытка рассмотреть природу в порядке возрастающей сложности ее явлений — все это представляет известную ценность.
Глава VI. Учение о человеке. Этика
Глава VI. Учение о человеке. Этика Тема человека проходит через большинство сочинений Томаса Гоббса. Достаточно назвать его ранний трактат «Человеческая природа», вторую часть философской трилогии «О человеке», наконец, первую часть «Левиафана», получившую аналогичное
Глава X. Учение о религии
Глава X. Учение о религии Изложение учения Гоббса о религии мы начнем с проблемы ее происхождения. Отвергнув тезис о божественной природе религии, а также о том, что идея бога непосредственно дана человеческому сознанию (вспомним полемику с Декартом), Гоббс ищет «семя
Глава III. Учение о природном процессе
Глава III.
Учение о природном процессе
Эмансипированная от уз, накладываемых на нее фихтевским субъектом, природа проявляет у Шеллинга свою ничем уже не сдерживаемую самопроизвольность, безграничную творческую мощь. Было бы недостаточно даже сказать, что она деятельна,
Глава IV. Учение о материи
Глава IV. Учение о материи нтирелигиозная, атеистическая направленность сочинений Толанда может быть правильно понята и объяснена лишь при том условии, если мы будем иметь в виду, что автором этих сочинений являлся философ-материалист, защитник и пропагандист передовых
Глава IX. Учение о будущей жизни
Глава IX. Учение о будущей жизни Мы видели, что, по Корану, Бог предложил человечеству – через своих пророков и посланных – истинную веру, и человечество приняло это предложение. Тем самым устанавливается между Богом и людьми завет или договор, по которому человек обещает
Глава четвертая УЧЕНИЕ НАЧАЛОСЬ
Глава четвертая
УЧЕНИЕ НАЧАЛОСЬ
В сентябре 1910-го, когда мне исполнялось семь лет, меня в первый раз отправили в школу.
Брата тремя годами ранее послали в приготовительную школу в Суррее, и, вернувшись откуда, он вселил в меня тревогу рассказами о холодных купаньях, розгах и
Глава пятая УЧЕНИЕ ЗАВЕРШИЛОСЬ
Глава пятая УЧЕНИЕ ЗАВЕРШИЛОСЬ Когда заключили перемирие, я бездельничал в пятом классе классической средней школы у невероятно бестолкового классного наставника. Это событие было встречено буйным ликованием. Никаких наказаний в этот день, Те Deum[117] в церкви, костры,
Глава II. Юность и учение
Глава II. Юность и учение Смерть родителей. – Выбор учителя. – Пьетро Перуджино. – Мастерская и товарищи. – Первая работа. – Посещение Урбино. – Влияние Перуджино. – «Sposalizio». – Второе пребывание в Урбино. – «Св. Михаил». – «Сон рыцаря». – Рафаэль и Перуджино. –
ГЛАВА XIII.
УЧЕНИЕ ТОЛСТОГОГЛАВА XIII. УЧЕНИЕ ТОЛСТОГО Мы остановимся только на самых существенных пунктах:1). Основная идея жизни – идея религиозная.“Как ни храбрись, – говорит Толстой, – привилегированная наука с философией, уверяя, что она решительница и руководительница умов, не
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ Учение о нравственности
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ Учение о нравственности «При внимательном исследовании побуждений, руководящих людьми, оказывается, что все дела, хорошие и дурные, благородные и низкие, геройские и малодушные, происходят во всех людях из одного источника: человек поступает так, как
5. Философия природы, философия духа.
Философия природы
Гегеля, несмотря на отдельные содержавшиеся
в ней глубокие диалектические догадки,
весьма далека от действительно
диалектического понимания природы как
единого связного целого, изменяющегося,
развивающегося на основе внутренне
присущих ей противоречий.
В силу своего идеалистического характера философия природы Гегеля оказалась наиболее слабой частью его системы. В ней особенно резко выразилось противоречие между идеализмом и науками о природе, невозможность примирения идеалистического истолкования природы с ее научным исследованием. Ввиду исходных идеалистических посылок своей философии Гегель вынужден был рассматривать природу как «конечную» сферу существования «абсолютной идеи», приписывая природе ту ограниченность, которая была свойственна лишь тогдашним естественнонаучным представлениям. Поэтому Гегель не смог преодолеть и метафизического, механистического понимания природы, хотя в ряде вопросов он стоял выше современных ему естествоиспытателей и подвергал критике их узкий эмпиризм и метафизически-механистический подход к явлениям природы.
Третья
часть философской системы Гегеля —
философия духа — посвящена рассмотрению
«абсолютной идеи» на заключительном
этапе ее развития, когда она, покидая
природу, «возвращается» к самой
себе в качестве «абсолютного духа»,
т.
е. «абсолютной идеи», преодолевшей
свое «отчуждение», снявшей свое
отрицание (природу) и развивающейся как
самосознание человечества на всем
протяжении всемирной истории. В природе,
по Гегелю, духовное содержание находится
в постоянном конфликте с ограниченной
и инертной материальной формой. Философия
духа Гегеля есть идеалистическое учение
о развитии индивидуального и общественного
сознания, об умственном развитии
человечества вообще. Поэтому история
человечества, сведенная к истории его
духовного развития, оказывается в
конечном счете историей познания и
самопознания.
Философия духа состоит из учения о субъективном духе (антропология, феноменология, психология), учения об объективном духе (право, нравственность, государство) и учения об абсолютном духе как высшей ступени самопознания «абсолютной идеи» (искусство, религия, философия).
В
антропологии речь идет об индивидуальном
развитии человеческой личности, об
отношении души и тела, о расовых различиях,
различии человеческих возрастов, о
здоровье и болезненном состоянии
человеческого организма, о характере,
темпераменте и.
т.п. Характеризуя отличие
человека от животного, Гегель вслед за
французскими просветителями указывает
на первостепенное значение прямохождения,
давая, однако, чисто идеалистическое
объяснение этому факту. Правильно
отмечая, что расовые различия не дают
никаких оснований для расизма, Гегель
тем не менее полагает, что расы и нации
образуют различные ступени самоопределения
«абсолютного духа», ввиду чего
различия между ними в области культурного
развития в принципе непреодолимы.
Исследуя человеческие возрасты, Гегель
приходит к ошибочному выводу, что
выступление личности против существующих
общественных порядков представляет
собой юношеское увлечение, которое
исчезает вместе с переходом к зрелому
возрасту. Взрослый человек, мужчина, по
мнению Гегеля, «работает в пользу
дела, а не во вред ему, заинтересован в
сохранении существующего порядка, а не
в разрушении его…».
Последующее
развитие индивидуального сознания
Гегель прослеживает в феноменологии и
психологии. Здесь он приходит к заключению,
что в основе индивидуального сознания
лежит «объективный дух».
Это понятие
охватывает, по Гегелю, правовые и
нравственные отношения, к которым
немецкий идеалист относит также семью,
гражданское общество и государство.
Нравственность, таким образом,
идеалистически истолковывается как
внутреннее содержание и движущая сила
не только правовых, но также материальных
и политических отношений, различные
формы которой рассматриваются как
необходимые стадии развития объективного
нравственного духа. И здесь действительные
отношения ставятся Гегелем с ног на
голову. Однако в гегелевском понимании
нравственности,несомненно,
имеется и глубокая догадка об объективном
характере ее развития, о связи этого
процесса с развитием всей совокупности
общественных отношений.
Поскольку сущностью
духа, согласно Гегелю, является свобода,
то право определяется как осуществление,
непосредственное бытие свободы. С этой
точки зрения право противопоставляется
феодальному произволу. Однако Гегель
не видит классового характера правовых
отношений, отражающего волю господствующего
класса.
Важнейшим выражением права
является, по Гегелю, частная собственность,
которая рассматривается не как
определенная историческая форма
общественных отношений, а как необходимое,
субстанциальное воплощение свободы.
Гегель выводит из понятия права основные черты «гражданского общества», ставя
с ног на голову действительные отношения между экономическим строем и надстройкой. Государство он характеризует как высшее развитие объективного нравственного духа и подлинную основу экономических отношений, в чем также наглядно проявляется свойственное Гегелю идеалистическое понимание общественной жизни. В рамках этой идеалистической конструкции Гегель часто высказывает глубокие догадки относительно действительной сущности общественных отношений.
История
человечества изображается Гегелем как
прогресс в сознании свободы, которая,
по его мнению, составляет внутреннюю
природу человека, но лишь постепенно,
на протяжении многовековой истории
осознается человеком, благодаря чему
он и действительно становится свободным.
Всю мировую историю Гегель разделял на три основные эпохи: восточную, античную и германскую. В восточном мире человек еще не осознал, что свобода составляет его сущность, поэтому здесь, по утверждению Гегеля, все — рабы. В античном мире (Древняя Греция и Рим) некоторые уже осознали, что свобода образует их сущность: они-то и свободны в отличие от тех, которые не осознают этого и поэтому остаются рабами. Как идеалист Гегель фактически игнорирует связь рабства
с определенными экономическими условиями. Он выводит рабство из сознания людей.
В основе рабства лежит, следовательно, рабское сознание, действительное отношение поставлено здесь на голову, бытие выводится из сознания. Лишь в германском, или христианском, мире все, по мнению Гегеля, сознают свою духовную сущность, и поэтому здесь все свободны.
Искусство, религия
и философия, по учению Гегеля — высшие
формы самосознания «абсолютного
духа»: в них завершается всемирная
история, и мировой разум полностью
осознает себя и самоудовлетворяется.
Философию Гегель рассматривал как
наиболее глубокое выражение истины,
противопоставляя ее в этом отношении
религии. Однако и религия, по мнению
Гегеля, содержит абсолютную истину, но
лишь в форме чувственного, так сказать
наивного, образного представления.
Поэтому, хотя философия по Гегелю выше
религии, содержание философии в конечном
счете совпадает с содержанием религиозного
учения, поскольку и там и тут предметом
познания оказывается «абсолютная
идея», выражающая в системе Гегеля и
Бога и мир
в целом. Гегель, следовательно, игнорирует противоположность науки и религии, не видит величайшего прогрессивного значения той борьбы, которую вели естествознание и прогрессивная материалистическая философия против религиозного мировоззрения.
В
гегелевской философии духа особенно
ярко сказались свойственные этому
мыслителю и немецкой буржуазии того
времени вообще консервативные, а частью
прямо реакционные взгляды. Тем не менее,
было бы неправильно на этом основании
совсем отрицать положительное значение
работ Гегеля.
Его диалектический метод
лег в основу более поздних философских
работ.
Натурфилософия Гегеля
Натурфилософия Гегеля§ 192.
Природа представила себя как идею в форме инобытия.
Так как в природе идея есть нечто отрицательное по отношению к самой себе или внешнее по отношению к самой себе, то природа не является только внешней по отношению к этой идее, но внешнее составляет определение, в котором существует природа как природа.
§ 193.
В этой внешности определения понятия имеют вид безразличной субстанции и обособленности друг от друга. Таким образом, понятие существует как внутренняя сущность. Следовательно, природа не обнаруживает свободы в своем существовании, а только необходимость и случайность.
По этой причине природа в определенном существовании, которое делает ее природой, не должна обожествляться, а солнце, луна, животные, растения и т. д. не должны рассматриваться и приводиться как творения Божии, более превосходные, чем действия и события человека.
Природа сама по себе в идее божественна, но в особом модусе, которым она является природой, она приостановлена. Как таковое бытие природы не соответствует ее понятию; следовательно, его существующая действительность не имеет истины; его абстрактная сущность есть отрицательное, так как древние понимали материю вообще как нет. Но так как даже в этом элементе природа есть представление идеи, в ней вполне можно восхищаться мудростью Божией. Если же, как сказал Ванини, достаточно стебля соломы, чтобы доказать существование Бога, то всякое представление о духе, малейшая фантазия ума, игра самого капризного его каприза, каждое слово дает почву для познания Божественного. существо, превосходящее любой отдельный объект природы. В природе не только игра форм свободна и бесконтрольна в случайности, но и каждая фигура сама по себе лишена понятия о самой себе. Высшая ступень, до которой природа доводит свое существование, есть жизнь, но как только природная идея она находится во власти неразумия внешнего, и индивидуальная жизненность в каждый момент своего существования спутана с чуждой ей индивидуальностью, тогда как в каждом выражении духа содержится момент свободного всеобщего самоотношения.
— Природа вообще справедливо определяется как нисхождение идеи от самой себя, потому что в элементе внешнего она имеет определение несоответствия себя самой себе. на том основании, что произведения искусства должны брать свой материал извне и что они неживые. Как будто духовная форма не заключала в себе более высокого уровня жизни и не была более достойна духа, чем естественная форма. , и как будто во всех этических вещах то, что можно назвать материей, не принадлежит только духу —
Природа остается, несмотря на всю случайность своего существования, покорной вечным законам; но, несомненно, это также верно и для области самосознания, факт, который можно увидеть уже в вере в то, что провидение управляет человеческими делами. Или определения этого провидения в области человеческих дел только случайны и иррациональны? Но если случайность духа, свободная воля, ведет ко злу, то разве это не бесконечно выше, чем правильное поведение звезд или невинность растений?
§ 194.
Природу следует рассматривать как систему стадий, в которой одна стадия необходимо возникает из другой и является истиной, наиболее близкой к другой, из которой она вытекает, хотя и не таким образом, чтобы одна естественно порождала другую, а скорее во внутренней идее, которая составляет основу природы.
В более ранней, а также в более поздней натурфилософии было неуклюжим представлением рассматривать развитие и переход одной природной формы и сферы в другую как внешнее, действительное производство, которое, однако, для большей ясности отнесено к мрак прошлого. Именно эта внешнесть характерна для природы: различиям позволено распадаться и казаться безразличными друг к другу существованиями; а диалектическое понятие, ведущее стадии дальше, есть внутреннее, проявляющееся только в духе. Конечно, излюбленный ранее телеологический взгляд давал основу для отношения к понятию и, таким же образом, к духу, но он ориентировался только на внешнюю целесообразность (ср. § 151) и рассматривал дух как нечто запутались в конечных и естественных целях. Из-за бессодержательности таких конечных целей, для которых было показано, что естественные вещи полезны, телеологическая точка зрения была дискредитирована за демонстрацию мудрости Бога. Взгляд на полезность естественных вещей подразумевает имплицитную истину, что эти вещи сами по себе не являются абсолютной целью; тем не менее, он не может определить, являются ли такие вещи дефектными или неадекватными.
Для этого определения необходимо установить, что имманентный момент его идеи, обусловливающий его преходящесть и переход в иное существование, производит вместе с тем и превращение в более высокое понятие.
§ 195.
Природа сама по себе является живым целым. Движение ее идеи по своей последовательности стадий состоит именно в следующем: идея полагает себя как то, чем она является в себе; или, что то же самое, оно уходит в себя из той непосредственности и внешности, которая есть смерть, чтобы уйти в себя; далее, оно приостанавливает эту определенность идеи, в которой оно есть только жизнь, и становится духом, который есть его истина.
§ 196.
Идея как природа есть: (1) как всеобщее, идеальное бытие вне себя пространства и времени; (2) как реальное и взаимное бытие отдельно от себя отдельного или материального существования, — неорганическая природа; (3) как живая действительность, органическая природа. Таким образом, три науки можно назвать математикой, физикой и физиологией.
Математика — Неорганическая физика — Органическая физика
§§260-270 Философии природы: Механика
Домашняя страница Hegel-by-HyperText @ marxists.org
Философия природы Георга Вильгельма Фридриха Гегеля
12 мая 2021 г.Большая часть этой книги совершенно нелепа, но, надо отдать ему должное, Гегель энергично и настойчиво пытается вписать богатство природы в свою философскую диалектическую схему. Это, конечно, не очень хорошо работает, и поэтому никто больше не читает этот материал. Тем не менее, некоторые части книги интересны для научных целей, а некоторые даже сами по себе.
Итак, по книге разбросаны хорошие размышления. Чтобы иметь возможность пройти через эту в основном устаревшую (или просто никогда не правильную) и сухую книгу, я пропустил большую часть деталей в середине книги, чтобы вместо этого сосредоточиться на длинном предисловии и введении, последних главах книги, а затем первая и последняя части основных глав.
Я думаю, что в этих частях содержалось большинство интересных моментов — и этого было достаточно, чтобы с помощью этой работы довольно хорошо понять общий замысел Гегеля.
В сущности природа есть внешнее Идеи. Сначала у нас есть Логика — т.е. сущность Понятия — и затем у нас есть Природа — воплощенная Идея — и затем у нас есть Дух — т.е. возвращение понятия в себя через человеческую культуру и философию и т.д. Следовательно, природа есть жизненная часть Идеи. Это среда, которая позволяет духу вернуться к себе (это его телос; дух всегда является неявной целью Природы). И более того, как отрицательное определение Идеи, оно есть часть ее бесконечности или отрицательного единства (если вы этого не понимаете, то незачем читать эту книгу). Это в основном то, что он повторяет при каждом удобном случае, и поэтому это главный смысл книги.
Исходя по существу из Материи, Пространства и Времени, Гегель пытается найти и проследить диалектическое, понятийное развитие в природе (используя весь свой типичный жаргон: особенность, единичность, всеобщность, непосредственность, рефлексия, абстрактность, внеположность, снятие, диалектичность, понятие и др.
). Большинство этих попыток совершенно ошибочны и совершенно неуместны для тех, кто не является ярым поклонником Гегеля, так что нет необходимости слишком увязнуть в точных деталях каждой части книги, хотя некоторые главы весьма интересны, особенно в третья часть книги под названием «Органика» (и, конечно, введение и предисловие, дающие общий план книги).
Я бы не рекомендовал это никому, кто не является фанатом Гегеля и/или не нуждается в чтении в научных целях.
- гегель философия-прочитано
Эрик
253 отзыва237 подписчиков
17 января 2016 Наконец-то это случилось. Я перегорел на Гегеля. Я полагал, что смогу пройти через его «Философию разума» до того, как это произойдет, но не тут-то было.
В этой работе Гегель пытается включить физические науки в свою философию; и результат конечно не звездный. Он уже начал раздражать меня, когда решил сыграть роль, которую Шопенгауэр сыграл по отношению к нему, к Исааку Ньютону, — с нападками ad hominem, которые несколько менее юмористичны, чем нападки Шопенгауэра на него ad hominem.
Гегель пытается очернить Ньютона, восхваляя Гёте и Кеплера (оба немцы, неожиданный сюрприз). Гегель утверждает, что все, что сделал Ньютон, уже сделал Кеплер; конечно, Гегель не математик, поэтому любая научная критика Ньютона без должного обращения к его математическим формулам просто смехотворна. Гегель критикует работу Ньютона по спектроскопии, восхваляя работу Гёте в той же области. Я не знаю никого в наше время, кто так серьезно относился бы к работам Гёте и считал их более надежными, чем работы Ньютона в области спектроскопии; из того, что я читал, работа Гёте видится в значительной степени идеалистической, а не научной. Поддержка Гегелем Гёте почти наверняка объясняется вездесущим немецким этноцентризмом, который регулярно поднимает свою уродливую голову на протяжении всей истории этой страны. Этот этноцентризм был ограничен только тогда, когда Германия была должным образом унижена после того, как нацисты опозорили эту страну на мировой арене. Дело не в том, что я так сильно увлекаюсь Ньютоном, просто Гегель не в своей лиге комментирует дисциплину, в которой у него нет опыта.
По общему признанию, я был гораздо более терпелив с оппозицией Джона Хатчинсона Ньютону, поскольку тот простой факт, что, по крайней мере, взгляды Хатчинсона были новыми и интересными. Ничего интересного в этой работе нет. Гегель просто пытается кооптировать другие дисциплины, чтобы сделать свою систему более всеобъемлющей и, таким образом, сделать свою систему всеобъемлющей. Помимо того очевидного факта, что 200 лет существования физических наук сделали многие представленные здесь взгляды устаревшими и устаревшими, Гегель проявляет самое высокомерное выражение в этом весьма утомительном 55-страничном трактате.
Пока я читал эту книгу, мои мысли начали блуждать. Диалектика Гегеля истощила теперь мое терпение, и мне придется на некоторое время воздержаться от его чтения. После завершения трех работ, которые в сумме занимают 700 страниц, я добрался до конца. Поскольку моего полного внимания здесь не хватало, я хочу быть справедливым и поставить 3 звезды вместо 2. реагирует на нас и во время самих проблем с природой, но в то время, после прочтения этой статьи, у меня есть большой враг в природе, и это сам Гегель! Проклятье!!
18 марта 2016 г.
من افضل الكتب عن فلسفة هيجل شرحا وتبسيطا 5 6 апрель 06 000 9003 900 4, 2023
Как человек, который когда-то считал Георга Вильгельма Фридриха Гегеля образцом для подражания, я обратился к его книге «Философия Природа» с большим ожиданием и волнением. Однако, вникнув в текст, должен признать, что у меня остались смешанные чувства.
С одной стороны, я нашел весьма интригующим эклектичный стиль построения идей и концепций Гегеля. Он сплетает воедино разнообразные философские, научные и теологические источники, чтобы создать богатое гобелен мыслей, временами ослепляющий своей сложностью.
Тем не менее, иногда я с трудом улавливал суть его аргументов. Хотя его идеи, несомненно, глубоки и наводят на размышления, они часто представлены в такой абстрактной и эзотерической манере, что бывает трудно различить их практическое значение.
Кроме того, я не мог не чувствовать, что подход Гегеля к натурфилософии несколько устарел. Хотя его акцент на взаимосвязи всех вещей, безусловно, является ценным открытием, его опора на устаревшие научные модели и метафизические концепции казалась несколько ограничивающей.