Александр Пушкин — Дубровский. Повести Белкина читать онлайн бесплатно

12 3 4 5 6 7 …41

Александр Сергеевич Пушкин

Дубровский. Повести Белкина

© ООО «Издательство АСТ»

Дубровский

Том первый

Глава 1

Несколько лет тому назад в одном из своих поместий жил старинный русский барин Кирила Петрович Троекуров. Его богатство, знатный род и связи давали ему большой вес в губерниях, где находилось его имение. Соседи рады были угождать малейшим его прихотям; губернские чиновники трепетали при его имени; Кирила Петрович принимал знаки подобострастия как надлежащую дань; дом его всегда был полон гостями, готовыми тешить его барскую праздность, разделяя шумные, а иногда и буйные его увеселения.

Никто не дерзал отказываться от его приглашения или в известные дни не являться с должным почтением в село Покровское. В домашнем быту Кирила Петрович выказывал все пороки человека необразованного. Избалованный всем, что только окружало его, он привык давать полную волю всем порывам пылкого своего нрава и всем затеям довольно ограниченного ума. Несмотря на необыкновенную силу физических способностей, он раза два в неделю страдал от обжорства и каждый вечер бывал навеселе. В одном из флигелей его дома жили шестнадцать горничных, занимаясь рукоделиями, свойственными их полу. Окна во флигеле были загорожены деревянною решеткою; двери запирались замками, от коих ключи хранились у Кирила Петровича. Молодые затворницы в положенные часы сходили в сад и прогуливались под надзором двух старух. От времени до времени Кирила Петрович выдавал некоторых из них замуж, и новые поступали на их место.

С крестьянами и дворовыми обходился он строго и своенравно; но они тщеславились богатством и славою своего господина и в свою очередь позволяли себе многое в отношении к их соседям, надеясь на его сильное покровительство.

Всегдашние занятия Троекурова состояли в разъездах около пространных его владений, в продолжительных пирах и в проказах, ежедневно притом изобретаемых и жертвою коих бывал обыкновенно какой-нибудь новый знакомец; хотя и старинные приятели не всегда их избегали за исключением одного Андрея Гавриловича Дубровского. Сей Дубровский, отставной поручик гвардии, был ему ближайшим соседом и владел семидесятью душами. Троекуров, надменный в сношениях с людьми самого высшего звания, уважал Дубровского, несмотря на его смиренное состояние. Некогда были они товарищами по службе, и Троекуров знал по опыту нетерпеливость и решительность его характера. Обстоятельства разлучили их надолго. Дубровский с расстроенным состоянием принужден был выйти в отставку и поселиться в остальной своей деревне. Кирила Петрович, узнав о том, предлагал ему свое покровительство, но Дубровский благодарил его и остался беден и независим. Спустя несколько лет Троекуров, отставной генерал-аншеф, приехал в свое поместие; они свиделись и обрадовались друг другу. С тех пор они каждый день бывали вместе, и Кирила Петрович, отроду не удостоивавший никого своим посещением, заезжал запросто в домишко своего старого товарища. Будучи ровесниками, рожденные в одном сословии, воспитанные одинаково, они сходствовали отчасти и в характерах и в наклонностях. В некоторых отношениях и судьба их была одинакова: оба женились по любви, оба скоро овдовели, у обоих оставалось по ребенку. Сын Дубровского воспитывался в Петербурге, дочь Кирила Петровича росла в глазах родителя, и Троекуров часто говаривал Дубровскому: «Слушай, брат Андрей Гаврилович: коли в твоем Володьке будет путь, так отдам за него Машу; даром что он гол как сокол». Андрей Гаврилович качал головою и отвечал обыкновенно: «Нет, Кирила Петрович: мой Володька не жених Марии Кириловне. Бедному дворянину, каков он, лучше жениться на бедной дворяночке, да быть главою в доме, чем сделаться приказчиком избалованной бабенки».

Все завидовали согласию, царствующему между надменным Троекуровым и бедным его соседом, и удивлялись смелости сего последнего, когда он за столом у Кирила Петровича прямо высказывал свое мнение, не заботясь о том, противуречило ли оно мнениям хозяина. Некоторые пытались было ему подражать и выйти из пределов должного повиновения, но Кирила Петрович так их пугнул, что навсегда отбил у них охоту к таковым покушениям, и Дубровский один остался вне общего закона. Нечаянный случай все расстроил и переменил.

Раз в начале осени Кирила Петрович собирался в отъезжее поле. Накануне был отдан приказ псарям и стремянным быть готовыми к пяти часам утра. Палатка и кухня отправлены были вперед на место, где Кирила Петрович должен был обедать. Хозяин и гости пошли на псарный двор, где более пятисот гончих и борзых жили в довольстве и тепле, прославляя щедрость Кирила Петровича на своем собачьем языке. Тут же находился и лазарет для больных собак, под присмотром штаб-лекаря Тимошки, и отделение, где благородные суки ощенялись и кормили своих щенят. Кирила Петрович гордился сим прекрасным заведением и никогда не упускал случая похвастаться оным перед своими гостями, из коих каждый осматривал его по крайней мере уже в двадцатый раз. Он расхаживал по псарне, окруженный своими гостями и сопровождаемый Тимошкой и главными псарями; останавливался пред некоторыми конурами, то расспрашивая о здоровии больных, то делая замечания более или менее строгие и справедливые, то подзывая к себе знакомых собак и ласково с ними разговаривая. Гости почитали обязанностию восхищаться псарнею Кирила Петровича. Один Дубровский молчал и хмурился. Он был горячий охотник. Его состояние позволяло ему держать только двух гончих и одну свору борзых; он не мог удержаться от некоторой зависти при виде сего великолепного заведения. «Что же ты хмуришься, брат, – спросил его Кирила Петрович, – или псарня моя тебе не нравится?» – «Нет, – отвечал он сурово, – псарня чудная, вряд людям вашим житье такое ж, как вашим собакам». Один из псарей обиделся. «Мы на свое житье, – сказал он, – благодаря Бога и барина не жалуемся, а что правда, то правда, иному и дворянину не худо бы променять усадьбу на любую здешнюю конурку. Ему было б и сытнее и теплее». Кирила Петрович громко засмеялся при дерзком замечании своего холопа, а гости вослед за ним захохотали, хотя и чувствовали, что шутка псаря могла отнестися и к ним. Дубровский побледнел и не сказал ни слова. В сие время поднесли в лукошке Кирилу Петровичу новорожденных щенят; он занялся ими, выбрал себе двух, прочих велел утопить. Между тем Андрей Гаврилович скрылся, и никто того не заметил.

Возвратясь с гостями со псарного двора, Кирила Петрович сел ужинать и тогда только, не видя Дубровского, хватился о нем. Люди отвечали, что Андрей Гаврилович уехал домой. Троекуров велел тотчас его догнать и воротить непременно. Отроду не выезжал он на охоту без Дубровского, опытного и тонкого ценителя псовых достоинств и безошибочного решителя всевозможных охотничьих споров. Слуга, поскакавший за ним, воротился, как еще сидели за столом, и доложил своему господину, что, дескать, Андрей Гаврилович не послушался и не хотел воротиться. Кирила Петрович, по обыкновению своему разгоряченный наливками, осердился и вторично послал того же слугу сказать Андрею Гавриловичу, что если он тотчас же не приедет ночевать в Покровское, то он, Троекуров, с ним навеки рассорится. Слуга снова поскакал, Кирила Петрович, встав из-за стола, отпустил гостей и отправился спать.

Читать дальше

12 3 4 5 6 7 . ..41

Дубровский — Том 2, глава 14

                                    
                                              
Марья Кириловна сидела в своей комнате, вышивая в пяльцах, перед открытым окошком. Она не путалась шелками, подобно любовнице Конрада, которая в любовной рассеянности вышила розу зеленым шелком. Под ее иглой канва повторяла безошибочно узоры подлинника, несмотря на то ее мысли не следовали за работой, они были далеко.
                          
Вдруг в окошко тихонько протянулась рука, кто-то положил на пяльцы письмо и скрылся, прежде чем Марья Кириловна успела образумиться. В это самое время слуга к ней вошел и позвал ее к Кирилу Петровичу. Она с трепетом спрятала письмо за косынку и поспешила к отцу в кабинет.
                          
Кирила Петрович был не один. Князь Верейский сидел у него. При появлении Марьи Кириловны князь встал и молча поклонился ей с замешательством для него необыкновенным.
  

                          
— Подойди сюда, Маша, — сказал Кирила Петрович, — скажу тебе новость, которая, надеюсь, тебя обрадует. Вот тебе жених, князь тебя сватает.
                          
Маша остолбенела, смертная бледность покрыла ее лицо. Она молчала. Князь к ней подошел, взял ее руку и с видом тронутым спросил: согласна ли она сделать его счастие. Маша молчала.
                          
— Согласна, конечно, согласна, — сказал Кирила Петрович, — но знаешь, князь: девушке трудно выговорить это слово. Ну, дети, поцелуйтесь и будьте счастливы.
                          
Маша стояла неподвижно, старый князь поцеловал ее руку, вдруг слезы побежали по ее бледному лицу. Князь слегка нахмурился.
  
— Пошла, пошла, пошла, — сказал Кирила Петрович, — осуши свои слезы и воротись к нам веселешенька.  Они все плачут при помолвке, — продолжал он, обратясь к Верейскому, — это у них уж так заведено... Теперь, князь, поговорим о деле, то есть о приданом.
                          
Марья Кириловна жадно воспользовалась позволением удалиться. Она побежала в свою комнату, заперлась и дала волю своим слезам, воображая себя женою старого князя; он вдруг показался ей отвратительным и ненавистным... брак пугал ее как плаха, как могила... «Нет, нет, —повторяла она в отчаянии, — лучше умереть, лучше в монастырь, лучше пойду за Дубровского». Тут она вспомнила о письме и жадно бросилась его читать, предчувствуя, что оно было от него. В самом деле оно было писано им и заключало только следующие слова:
 
                          
«Вечером в 10 час. на прежнем месте».
                                  

Глава 1

 

Резюме

Автор обещает воссоздать для читателя видение прошлого — изображение столярной мастерской Джонатана Берджа в том виде, в каком она существовала в городке Хейслоуп в графстве Лоамшир, Англия, в 1799 году. крепкий молодой рабочий, Адам Беде. Также представлены несколько других мужчин, в том числе брат Адама Сет. Первый фрагмент диалога романа касается ошибки, которую Сет, рассеянный мечтатель, допустил в двери, которую он заканчивает; Адам защищает своего брата от насмешек других. Сет — методист, и разговор переходит к женщине-методистской проповеднице, которая собирается выступить в тот вечер на деревенской лужайке; ее зовут Дина Моррис, и Сет влюблен в нее. Далее следует некоторое общее обсуждение религии.

Проходит час увольнения с работы, и все рабочие, кроме Адама, немедленно бросают свои инструменты. Адам ругает остальных за то, что они не заинтересованы в их торговле, но они его игнорируют. Мужчины расходятся, Сет идет на молитвенное собрание, чтобы послушать Дину, а Адам направляется домой. Всадник останавливается, чтобы полюбоваться рослым молодым человеком, когда он выезжает из города, распевая популярный гимн.

Анализ

Первая глава устанавливает место действия и до некоторой степени атмосферу всего романа. Как и в большинстве произведений Джорджа Элиота, действие происходит в английской сельской местности. Хейслоуп — тихий городок, изолированный от соприкосновения или даже знания о великих событиях дня. Населен он в основном купцами, неграмотными фермерами и рабочими, которые проводят всю свою жизнь в районе города и интересуются такими прагматическими вещами, как амбары, урожай, погода и соседские сплетни.

Hayslope не идиллический; здесь живет много грубых, грубых людей. Хотя Элиот склонна в некоторой степени сентиментировать сельских жителей в своих романах, она старается оставаться в рамках вероятности. Она занимается написанием реалистического романа и строит свою обстановку как правдоподобное представление деревенской жизни в Англии восемнадцатого века.

Это станет очевидным, если мы рассмотрим персонажей, представленных в этой главе. Ни один из них не похож очень близко на скромных и добродетельных деревенских парней, которые часто появляются в качестве стандартных персонажей в английской художественной литературе восемнадцатого и девятнадцатого веков.

Жилистый Бен не святой; впрочем, как и сам Адам Беде. Это типичные работники типичной мастерской, вполне способные, с одной стороны, на благочестие, а с другой — на грубое шутливое поведение.

Точно так же и в самом городе нет ничего необычного, кроме названия. И «Хейслоуп», и «Лоамшир» — многозначительные названия, которые предполагают хорошую почву, солнечную погоду, богатые урожаи; в романе они противопоставлены «Сноуфилду» и «Стоуниширу», которые предполагают противоположные качества. Эти вымышленные топонимы — таких городов и графств в Англии нет — указывают на то, что физическое окружение Адама Беде имеет не только реалистический, но и символический аспект.

Позже в романе станет очевидным, что персонажи, представленные здесь, делятся на отдельные группы. В то время как Адам и Сиф будут описаны достаточно подробно, их товарищи по работе, как и многие другие, представленные в книге, останутся лишь набросками. Эти второстепенные персонажи составляют часть атмосферы романа, его среды и помогают создать реалистичный контекст для приключений главных героев.

В некотором смысле они просто реквизит; они появляются в романе, но их слова и действия не имеют реального отношения к сюжету.

Все персонажи книги, за исключением богатых и образованных, говорят на диалекте. Это устройство выполняет две очевидные функции. Во-первых, он реалистичен и тем самым способствует иллюзии, которую стремится создать автор. Во-вторых, для английской аудитории Элиота диалект был источником юмора, так же как сильный диалект был источником юмора во многих американских произведениях — скажем, в произведениях Марка Твена. Утверждения Вири Бена вроде «ты прямо-таки добросердечный малый, с панелями или без них; и ты не будешь расправлять свою щетину при каждом развлечении, как некоторые из твоих родственников, как, может быть, и умнее» были как эффективны для британской публики девятнадцатого века, как громкие заявления Папы Финна для американской.

Обратите внимание, что сила диалекта, его расхождение со стандартным английским употреблением варьируется от символа к символу. В этой главе, например, Адам и Сет говорят на менее резком диалекте, чем жилистый Бен; ни один из братьев Беде не использует такое произношение, как «aloon», «agoo» или «lave». Элиот различает своих персонажей по образованию с точностью, которой не соблюдают многие авторы диалогов.

Религиозные взгляды Сета и Адама представляют интерес, потому что они связаны с моральной дискуссией, которая играет столь важную роль в романе. Адам, англиканец, практичен и практичен в религиозных вопросах; он считает, что если мужчина «строит печь для своей жены, чтобы она не ходила в пекарню», он делает что-то столь же религиозное, как посещение церкви. Его основная позиция — «посюсторонняя»; он озабочен служением Богу в своих повседневных делах. С другой стороны, отношение Сета «потустороннее»; он чувствует, что

, в частности , религиозные действия — молитвы, слушание проповедей — должны составлять центр жизни человека. Элиот устанавливает это различие с целью примирить его позже на службе своей темы; в характере Дины Моррис сливаются практические и чисто духовные аспекты религии.

Другим фактором в романе, связанным с этим моральным диалогом, является религиозная полемика, составляющая часть предыстории романа. Примерно в 1739 году Джон и Чарльз Уэсли основали Методистское общество, и через некоторое время группа отделилась от официальной англиканской церкви. На практике две деноминации стали отстаивать противоположные точки зрения. Англиканство конца восемнадцатого века поощряло рациональность, терпимость, легкий и практичный подход к вопросам духа. Как установленная церковь, она пользовалась лояльностью большинства «оседлых» людей Англии — высших и средних классов и связанных традициями сельскохозяйственных рабочих — и стремилась поддерживать социально-экономический статус-кво. С другой стороны, методизм был «восторженным», если использовать термин восемнадцатого века; он подчеркивал эмоциональную сторону религии и пытался сделать религию центром внимания в жизни людей. Поскольку методисты сосредоточились на помощи и обращении бедных, они часто рассматривались социальным истеблишментом как агитаторы.

Как и в случае с Адамом и Сетом, автор использует это различие между точками зрения, чтобы обозначить свою моральную ориентацию. Моральные стандарты в Адаме Беде — это мистер Ирвин и Дина Моррис, одна англиканка, другая методистка. Элиот подразумевает, что независимо от того, какой является церковь, баланс между духовным и практическим необходим для истинного религиозного чувства.

Незнакомец, часть первая: Глава 1, сводка и анализ

Резюме

Маман умерла сегодня. Или вчера, может быть, я не знаю.

См. «Объяснение важных цитат»

Мерсо, рассказчик и главный герой романа, получает телеграмму, в которой сообщается, что его мать умерла. Она жила в доме престарелых в Маренго, недалеко от Алжира. Мерсо просит у своего босса двухдневный отпуск, чтобы присутствовать на похоронах. Его босс неохотно удовлетворяет просьбу и заставляет Мерсо чувствовать себя почти виноватым за то, что спросил. Мерсо садится на двухчасовой автобус до Маренго и спит почти всю дорогу.

Когда Мерсо прибывает, он встречается с директором дома престарелых, который уверяет Мерсо, что он не должен сожалеть о том, что отправил туда свою мать. Директор утверждает, что это было лучшее решение, которое Мерсо мог принять, учитывая его скромную зарплату. Он говорит Мерсо, что для его матери запланированы религиозные похороны, но Мерсо знает, что его мать никогда не заботилась о религии. После краткого разговора режиссер отводит Мерсо в небольшой морг, где находится гроб его матери.

В одиночестве Мерсо видит, что гроб уже запечатан. Вбегает смотритель и предлагает открыть гроб, но Мерсо говорит ему не беспокоиться. К неудовольствию Мерсо, смотритель остается в комнате, праздно болтая о своей жизни и о том, что похороны в сельской местности короче, потому что тела быстрее разлагаются в жару. Мерсо считает, что эта информация «интересна и [имеет] смысл».

Мерсо проводит ночь, дежуря над телом своей матери. Дворник предлагает ему чашку кофе, а Мерсо, в свою очередь, дает дворнику сигарету. Мерсо находит атмосферу в морге приятной и засыпает. Он просыпается от того, что друзья его матери из дома престарелых шаркают в морг. Одна из женщин горестно плачет, раздражая Мерсо. В конце концов он снова засыпает, как и почти все друзья его матери.

На следующее утро, в день похорон, Мерсо снова встречается с директором дома престарелых. Режиссер спрашивает Мерсо, хочет ли он увидеть свою мать в последний раз, прежде чем гроб будет запечатан навсегда, но Мерсо отказывается. Режиссер рассказывает Мерсо о Томасе Пересе, единственном жильце дома, которому будет разрешено присутствовать на похоронах. Мать Переса и Мерсо перед смертью стала почти неразлучной. Другие жители шутили, что он ее жених.

Похоронная процессия медленно движется к деревне. Когда один из помощников гробовщика спрашивает Мерсо, была ли его мать стара, Мерсо отвечает расплывчато, потому что не знает ее точного возраста. Давящая жара тяжело давит на него во время долгой прогулки. Он замечает, что Томас Перес не успевает и продолжает отставать от процессии. Медсестра говорит Мерсо, что он получит солнечный удар, если будет ходить слишком медленно, но вспотеет и простудится в церкви, если будет ходить слишком быстро. Мерсо соглашается, думая: «Выхода не было». Он мало что помнит о похоронах, кроме залитого слезами лица Переса и того факта, что старик потерял сознание от жары. Когда он едет домой на автобусе в Алжир, Мерсо радуется возможности хорошо выспаться.

Анализ

Она была права. Выхода не было.

См. Разъяснение важных цитат

Мерсо сразу показывает, что он безразличен к эмоциям и взаимодействию с другими. Вместо того, чтобы оплакивать известие о смерти матери, он холоден, отстранен и равнодушен. Когда он получает телеграмму, его главная забота — выяснить, в какой день умерла его мать. Тот факт, что у него вообще нет эмоциональной реакции, затрудняет классификацию Мерсо. Если бы он был счастлив, что его мать умерла, его могли бы назвать просто аморальным или монстром. Но Мерсо ни счастлив, ни несчастен — он равнодушен.

Прочтите важную цитату о равнодушии Мерсо к смерти матери.

Хотя Мерсо склонен игнорировать эмоциональное, социальное и межличностное содержание ситуаций, он далеко не равнодушен, когда дело доходит до физического и практического. В этой главе Мерсо сосредотачивается на практических подробностях, связанных со смертью его матери. Он беспокоится о том, чтобы одолжить подходящую похоронную одежду у друга, и его интересует анекдот смотрителя о том, как продолжительность бдения зависит от того, сколько времени потребуется, прежде чем тело начнет разлагаться.

Подробнее о разложении и смерти как мотиве.

Мерсо проявляет особый интерес к природе и погоде. Незадолго до похорон он может насладиться прекрасной погодой и пейзажем, несмотря на печальный повод. Точно так же во время похоронной процессии Мерсо не чувствует горя или печали, но дневная жара кажется ему почти невыносимой.

Прочтите важную цитату о невыносимой жаре на похоронах.

Повествование Мерсо варьируется в зависимости от его отношения к окружающему миру. При описании социальных или эмоциональных ситуаций его предложения короткие, точные и содержат минимум деталей. Он рассказывает только самое главное о том, что видит или делает, редко используя метафоры или другие риторические росчерки. Эти скудные описания показывают равнодушие Мерсо к обществу и к окружающим его людям. Повествование Мерсо значительно расширяется, когда он говорит о таких темах, как погода, которые напрямую связаны с его физическим состоянием. Например, при описании последствий жары во время похоронной процессии он использует метафоры, персонификации и другие литературные приемы.

Узнайте больше об одержимости Мерсо темой физического мира.

Вера Мерсо в бессмысленность и бесцельность мира становится очевидной в этой главе благодаря использованию Камю иронии. Томас Перес, единственный человек, который действительно заботится о мадам Мерсо, не может угнаться за ее похоронной процессией из-за своего нездорового физического состояния. Эта печальная деталь несовместима с какой-либо сентиментальной или гуманистической интерпретацией смерти мадам Мерсо.