Обещание Прометея – золотой век старения в Европе и Центральной Азии

В греческой мифологии Золотым веком называли идиллический период мира, стабильности и процветания, когда люди жили долго, были здоровы и активны. Говорят, Прометей – один из титанов и бог мудрой предусмотрительности, обещал, что придет новый Золотой век, еще более яркий и намного лучше, чем предыдущий.

В этой древней легенде стабильное население и долгая жизнь были центральными элементами обществ, свободных от болезней и бедности.

Сегодня демографическая стагнация и стареющее общество часто рассматриваются как вызов или угроза, а не как возможности. На сегодняшний день стареющее общество в Европе могло бы приблизить людей к идеалу, описанному в мифах, и ближе, чем многие могли бы предположить.

Стареющие общества

Средний возраст населения в Европе и Центральной Азии составляет 37 лет, что на 8 лет больше, чем средний возраст 60 лет назад. Такая тенденция наиболее характерна для западной части региона, но относительно молодое население в Турции и Центральной Азии, как ожидается, быстро последует за этим демографическим трендом.

Основной причиной старения населения в регионе является не то, что люди стадии жить дольше, но то, что у них стало рождаться меньше детей. С 70-х годов прошлого века коэффициент фертильности серьезно снизился. Кроме того, в целом ряде стран отток молодежи также играет свою роль в формировании определенной структуры населения.

Потенциальные последствия стареющих обществ часто вызывают опасения. Например, работающие граждане озабочены тем, что им приходится нести бремя финансирования систем здравоохранения и пенсионного обеспечения, которые поддерживают старшее поколение.

Такие озабоченности вполне обоснованы, и перед государством стоит задача по снятию этих проблем путем принятия социально-ответственных и финансово-благоразумных мер. Задача огромная и сложная, но не невыполнимая. В действительности, стареющие общества дают возможность для реализации важных социально-экономических реформ, которые, в конечном итоге, будут способствовать созданию более активного, здорового и производительного общества.

Здоровье

Хотя в целом население в странах Европы и Центральной Азии стареет, отдельные граждане – нет. Во многих странах ожидаемая продолжительность жизни, особенно у мужчин, даже снизилась за последние пятьдесят лет. Еще многое предстоит сделать для сокращения распространенности сердечнососудистых, онкологических заболеваний и заболеваний, связанных с образом жизни.

Краеугольным камнем «сердечно-сосудистой революции» является изменение образа жизни отдельными гражданами. Вместе с тем, системы здравоохранения могут способствовать этому сдвигу, уделяя больше внимания профилактической помощи, первичной помощи и диагностике. Эффективные, низкозатратные профилактические мероприятия включают в себя правовое регулирование табакокурения и потребления алкоголя, программы вакцинации, улучшение питания и физическую активность.  Однако политические меры должны быть ориентированы на группы населения, находящиеся на нижнем краю социально-экономического благополучия, где заболеваемость сердечно-сосудистыми болезнями зачастую наиболее высока.

С финансовой точки зрения, больший упор на профилактику заболеваемости значительно снизит расходы на уход по старости. Обеспечение здоровой старости граждан важно и для экономического роста. Здоровое старшее поколение может дольше оставаться в рядах трудовых ресурсов и будет требовать значительно меньших расходов на здравоохранение.

Образование

Существует широкий выбор мер для повышения уровня образования, особенно, если сравнивать регион с Западной Европой и Азией. Уровень компетенций в чтении, математике и науках среди 15-летних остается ниже средних показателей по странам ОЭСР.

В стареющем обществе меньшее количество молодежи может позволить существенно повысить качественный уровень образования. Государство может инвестировать больше средств в образование каждого отдельного гражданина при сохраннее уровня финансирования образования в целом.

Образовательные системы должны, кроме того, опираться на развитие когнитивных навыков, необходимых для высокопроизводительного труда в течение более продолжительной рабочей жизни. Стареющая рабочая сила окажет существенное влияние на уровень производительности фирм. Поэтому им придется адаптироваться к изменениям способностей пожилых работников. Такая адаптация возможна, учитывая, что с возрастом навыки не обязательно снижаются, а наоборот – расширяются на новые области.

Участие в рынке труда

Право на пенсионное обеспечение, фиксированный пенсионный возраст и трудовое законодательство часто формируют отрицательную мотивацию для пожилых людей в отношении продолжения трудовой деятельности.  Вместе с тем, политика, которая дает возможность гражданам участвовать в рынке труда больше и дольше, в конечном итоге, будет способствовать финансовой устойчивости и росту, а также поощрять граждан к ведению более активного и здорового образа жизни.

Интервенции на рынке труда помогут также избежать неравенства от расширения общества. В стареющих обществах государство может обеспечить больше стимулов и поддержки старшему поколению для их более продолжительного участия и получения выгод от потенциального роста заработной платы. Увеличение пенсионного возраста только один из таких стимулов, но постоянная поддержка в форме расширенного обучения, образование и развитие навыков в течение всей жизни также могут способствовать более продолжительному участию, наряду с уравниванием «поля для игры» между молодыми и пожилыми работниками.

Реформы рынка труда также должны сконцентрироваться на мерах, дающих возможность женщинам пересмотреть свои взгляды на семью и карьеру, с учетом обеспечения соответствующих учреждений по уходу за детьми. Страны с гибкими рынками труда, поддерживающими гендерное равенство, как правило, добились роста рождаемости.

Миграция также может сыграть важную роль в обеспечении демографического баланса. Более гибкие рынки труда и более совершенная политика в отношении интеграции мигрантов не только привлекают рабочую силу из-за границы, но и способствуют увеличению их вклада в рост производительности, результаты бюджетно-финансовой деятельности и динамизм экономики.

Новый Золотой век

Политика может способствовать демографической стабилизации, расширению возможностей и минимизации социально-экономических последствий стареющего населения. Важнейшим приоритетом государства является обеспечение более продолжительной и производительной трудовой деятельности, обеспечение финансовой устойчивости и недопущение старости, как синонима бедности среди старшего поколения. В этом важную роль играют как само население, так и бизнес с государством.

По легенде Прометей всегда смотрел в будущее и готовился к тому, что может случиться завтра, через год или через сто лет. Чтобы быть полностью готовым к новой демографической реальности, политикам в Европе и Центральной Азии следовало бы поступать таким же образом. И тогда, возможно, люди смогут спокойно смотреть в будущее своего Золотого века старости.

Чем интересен золотой век испанской живописи и как он связан со стереотипами об испанцах — Нож

Расцвет и закат Испанской империи в масштабе истории были скоротечны. В XVI веке казалось, что «испанский мир» (Pax Hispanica) — десятилетия процветания империи под властью их католических величеств — вполне возможен, но уже в 1640-е годы стало понятно, что в будущее возьмут не всех. Испанию в той форме, на которой она настаивала, не возьмут. В 1581 году от империи отделились нидерландские провинции, а в 1588 году произошло знаменитое крушение Непобедимой армады (о котором массовая испанская культура до сих пор иногда фантазирует «что было бы, если бы не», считая этот эпизод поворотным в своей истории). В 1640 году отделилась Португалия. Становилось все яснее, что расцвет, величие, золотой век — в прошлом.

Однако для мировой культуры испанский золотой век не равен колониальной мощи. Говоря о Непобедимой армаде, сегодня едва ли не в первую очередь упоминают об участии в походе поэта и драматурга Лопе де Вега (1562–1635). Лопе был современником и соперником Мигеля де Сервантеса (1547–1616), автора «Дон Кихота», который вышел в начале XVII века. И это не говоря о расцвете театра и живописи — при том, что Филипп II (годы правления: 1556–1598) пытался вообще запретить светский театр как греховное зрелище. А Лопе де Вега среди прочего писал мистерии — произведения на религиозные темы, жанр средневековых представлений, который в остальной Европе к этому времени уже исчерпал себя.

Словом, испанская культура блюла средневековые формальности, ее официальная оболочка должна была сохранять специфическую духовность и традиционные ценности давно ушедшей эпохи — или даже фантазий о ней.

Тот же «Дон Кихот» одновременно и рыцарский роман, и пародия на рыцарский роман (и заодно, как принято считать, аргумент в творческой полемике Сервантеса и Лопе).

Эта внешняя условность делает испанскую культуру уязвимой для упрощенного карикатурного восприятия, но тем интереснее ее реальное содержание, внутренние движения под слоями условностей и ритуалов.

Историк искусства Елена Ваганова писала, что испанцы будто не заметили, как реконкиста (отвоевание испанских земель после мусульманского завоевания VIII века) переросла в конкисту — отсюда специфическое понимание католичества и множество внутренних проблем, которые империя решала внешней экспансией. «Едва возникшее „идеальное“ государство рыцарей находит в колониальных захватах, сопровождаемых насильственной христианизацией местного населения, обоснование для своего существования, доказательство логичности своего появления, — сообщает Ваганова. — Стремительное перерастание реконкисты в конкисту (завоевание Мексики, Центральной и Южной Америки), вовлекая в новый процесс все силы общества, его людские ресурсы и организационные структуры, создает внутри культуры своеобразную аберрацию — искаженное представление об истинном положении дел. Испания видит себя страной вечных крестоносцев, которая за соблюденную ею чистоту веры призвана нести „свет христианства“ всем другим народам, внушая им это любыми средствами. Подобный мираж вдохновлял многих на Иберийском полуострове — от деятелей культуры до гуманистов, от королей до солдата».

О том, что Испания была будто зачарована, существовала скорее в иллюзиях, чем в реальности, говорят многие исследователи. Сегодня бы незамутненную веру в собственную исключительность (даже благословенность) и оправдание борьбы за чистоту крови (из Испании изгоняли евреев, арабское население насильно крестили и также изгоняли) назвали бы оболваненностью пропагандой. Но у католических королей не было современных технологий, да и недавнее прошлое Испании, казалось бы, не располагало к имперскому угару.

Ваганова называет испанский золотой век (имея в виду культуру) аберрацией внутри аберрации, отдельным измерением внутри иллюзии, где фантазийное Средневековье наложилось на Новое время.

И это, наверное, действительно культурный феномен — явление более сложное, чем кажется.

Католическими величествами Изабеллу Кастильскую и Фердинанда II Арагонского нарек в 1496 году папа Александр VI, и с тех пор испанские короли носили этот титул. В следующем столетии Испания захватывала, колонизировала, присоединяла территории и заключала выгодные союзы; эти процессы шли параллельно с Контрреформацией, и католические короли воевали за истинную веру по всей Европе. То есть, конечно, воевали они не только за веру: 6 мая 1527 года Карл I (внук первых католических величеств и император Священной Римской империи под именем Карла V) взял штурмом Рим, не сумев иначе решить конфликт с Климентом VII. Не подконтрольные командованию солдаты обобрали чуть ли не самого папу (он был в осаде в Замке Святого Ангела), а в Испании разграбление Рима сочли справедливой карой за грехи. Елена Ваганова метко прокомментировала этот эпизод, заметив, что испанцы считали себя буквально святее папы римского. Что еще интереснее, несмотря на противостояние Ватикана и реформаторов, Мартин Лютер (1483–1546) предприятие не поддерживал. Сын Карла I Филипп II, при котором империя, как принято считать, достигла своего пика, тоже конфликтовал со святым престолом. Папа Павел IV даже отлучил его от церкви, назвав бесчестным. Однако без Испанской империи в борьбе с Реформацией Ватикану было не обойтись.

В Испании росло число безработных и нищих, экономика не модернизировались (в отличии от европейских соседей), а «вечные крестоносцы» снова и снова воевали «за истинную веру».

Об испанцах бытовал стереотип, что они скорее поедут воевать и грабить в Америку, чем начнут что-то делать в собственной стране. Империя горела так жадно, что к XX веку у страны не осталось сил на участие в европейских переделах — двух мировых войнах.

Эль Греко, «Совлечение одежд с Христа» (1577/1579)Эль Греко, «Снятие пятой печати» (1608/1614)

В культурном отношении эпоху Филиппа II называют «канун золотого века». В 1577 году в Толедо, старую столицу вестготских королей, приехал Эль Греко (1541–1614). Он был уже взрослым состоявшимся мастером, но в итоге именно в Толедо он создал ключевые вещи и сформировал свой собственный стиль. И, хотя он получал заказы от Филиппа II, его отношения с монархом не сложились.

Мастера, которые олицетворяют испанский золотой век в живописи (Диего Веласкес (1599–1660), Бартоломе Эстебан Мурильо (1617–1682), Франсиско де Сурбаран (1598–1664), Хосе де Рибера (1591–1652)) — принадлежат к одному-двум поколениям, и все работали они в XVII веке. Диего Веласкес, «Автопортрет» (1645)

Веласкес был придворным художником при Филиппе IV, в разное время его пытались представить то верноподданным и чуть ли не шпионом империи, то человеком, шедшим «против системы». Это все эмоциональные оценки, а правда в том, что о жизни художника известно не так много. У него действительно был чин при дворе, к концу жизни — почетная обязанность следить за порядком во внутренних покоях королевского дворца; вероятно, он видел постановки Кальдерона (1600–1681), также известно, что он ценил общение с Питером Паулем Рубенсом (1577–1640), когда тот был в Мадриде в 1628–1629 годах, и дважды ездил в Италию. Совсем юным он женился на дочери своего учителя Франсиско Пачеко Хуане де Миранде, с которой и прожил всю жизнь (она умерла через неделю после него). Веласкес не укладывается ни в представления о придворных приспособленцах (достаточно посмотреть на его поздний портрет Филиппа IV в Эрмитаже, при внешней строгости глубоко личный), ни в канву романтического мастера-борца и фатального краша, каким был, например, другой испанец — Пабло Пикассо (1881–1973). Главное, что он дал живописи, миру (и, конечно, Испании) — свое мастерство. Тонкое, выдержанное, почти интеллектуальное, но со свободной, не отягощенной идейностью рукой. Наработки Веласкеса по передаче световоздушной среды переносят его из XVII века прямо в модернизм — вот где настоящая «традиционная ценность».

Диего Веласкес, «Портрет испанского короля Филиппа IV» (1656/1660). ИсточникДиего Веласкес, «Менины» (1656)

Внимание, которое Веласкес уделял Рубенсу, в контексте восприятия обоих художников выглядит почти иронично: о Веласкесе говорят как о художнике-интеллектуале с «низкой производительностью», про Рубенса же, напротив, что он «не очень глубокий художник» и что, возможно, было бы лучше, если бы он и его мастерская оставили не так много живописной продукции (эта мысль, хотя и не вполне всерьез, озвучивается советской и российской исследовательницой Ниной Дмитриевой).

Хосе де Рибера, «Се человек» (1632/1634). ИсточникХосе де Рибера, «Св. Онуфрий» (1637)

Так часто бывает: мастера, которых зрители воспринимают как идейно разных, были друг к другу куда ближе, чем кажется. Например, «верноподданный» чиновник Веласкес во время первой поездки в Италию специально ездил в Неаполь, чтобы увидеться с ещё одним мастером испанского золотого века — Хосе де Риберой (1591–1652).

Его политические взгляды, в отличие от воззрений Веласкеса, известны: в 1625 году он писал, что «Испания — добрая мать для иностранцев и жесточайшая мачеха для своих собственных уроженцев» (как не вспомнить убийство Федерико Гарсиа Лорки в 1936 году).

Художник уехал из Испании, когда ему было около двадцати лет, и больше не возвращался в страну.

Франсиско де Сурбаран, «Св. Франциск, стоящий с черепом в руках» (ок. 1630). Источник

Был знаком Веласкес и с Франсиско де Сурбараном (1598–1664), еще одной величиной золотого века испанской живописи — он также учился у Франсиско Пачеко. Сурбарана называют «испанским Караваджо», однако в композициях мастера есть не характерные для итальянской живописи плотность, лаконизм и даже, как иногда пишут, «суровая ясность». Кроме того, некоторые считают, что именно Сурбаран наиболее удачно выразил испанское ощущение католицизма в живописи.

Наконец, среди самых влиятельных мастеров золотого века выделяют Бартоломе Эстебана Мурильо (1617–1682) — еще одного севильца (Веласкес и Сурбаран также происходили из этой «культурной столицы» Испании). Мурильо «слаще» Сурбаран, не так драматичен, как Рибера (скорее мелодраматичен), а его работы на традиционно испанские «народные» темы (например, изображения уличных мальчишек) зачастую не несут внешней загадочности и и внутренней плотности, какая была в аналогичных ранних вещах Веласкеса. Мурильо умело пользовался «детским» мотивом, эти его работы стали популярны по всей Европе, влияли и на голландских живописцев. Для Мурильо также характерен обволакивающе теплый колорит — вероятно, дело в севильской горшечной глине, которую размалывали в порошок и использовали в составе грунта местные художники. Ранние (севильские) вещи Веласкеса тоже имеют этот оттенок.

Бартоломе Эстебан Мурильо, «Едоки дыни и винограда» (1645/1650)

Испанский золотой век живописи, конечно, не ограничивается четырьмя именами, однако с них можно начать знакомство с испанской культурой по ту сторону мифов и поздних интерпретаций, сформированных на основе итальянского искусства.

А мифов вокруг Испании много — с ней исторически связаны стереотипы, бившие по самым больным местам.

Французские просветители — и с их подачи и вся Европа — видели Испанию «темной», отсталой страной религиозного фанатизма, картонной героики и слепого верноподданичества.

Чуть позже испанской культуре перепало немного романтических симпатий («Кармен» Проспера Мериме, любили испанских мастеров и французские живописцы). Однако романтические стереотипы, как и просветительский взгляд сверху вниз лишь помешали адекватному пониманию испанского золотого века.

Вольтер писал Екатерине II, что ожидает «света с Севера» (света — в смысле прогресса, следования законам разума) и надеялся, что «мрак непросвещения останется в одной Испании, однако наконец и там истребится». То есть философ более или менее всерьез ставил Россию XVIII века выше Испании в рейтинге «просвещенности», испанцев же, видимо, считал почти безнадежными. Испания для Вольтера олицетворяла варварство и деспотизм, суеверие, религиозный фанатизм; а согласно комплексной просветительской оптике, в таких дегенеративных условиях не могло появиться по-настоящему сильного искусства. Философ писал, что у Испании было «несколько художников второго разряда, но никогда — школы живописи». И это сказано уже после золотого века, Веласкеса и Риберы, Мурильо и Сурбарана.

Высокомерие и презрительность Вольтера можно отчасти списать на исторические обстоятельства. Исторически Франция была соперницей Испании, сгладить противоречия не смог ни Вестфальский мир (1648), подписанный по итогам Тридцатилетней войны, ни даже брак дочери испанского короля Филиппа IV с Людовиком XIV. В начале XVIII столетия в Европе разгорелась Война за испанское наследство, которая ослабила Францию, а Испанию буквально разобрала на части — империя безвозвратно ушла в прошлое. Габсбурги сменились Бурбонами, а элита и культура Испании восприняли нарратив, схожий с французским. Так что Испания, вероятно, сама себя понимала в контексте «черного мифа». Черным мифом называют образ страны или народа, тиражируемый политическими противниками, показывающий объект в жестко карикатурных, гротескных и негативных образах. Черная легенда Испании начала формироваться еще в период расцвета империи: в 1581 году (Испания как раз воевала с протестантами в Нидерландах) Вильгельм Оранский в «Манифесте» описал Филиппа II как жестокого тирана и фанатика.

К середине XVIII века «черная легенда Испании» стала общим местом для Европы: например, в анонимном сочинении Psycanthrope была «интеллектуальная карта Европы», и экватор ее приходился на Париж. Об Испании и Португалии было сказано: «В этих землях рождаются только монстры. Земли необитаемые. Страны бесполезные».

В черную легенду зачастую начинают верить те, против кого она направлена — возможно, после Войны за испанское наследство так и произошло с испанским обществом. До сих пор масса русскоязычных и переводных текстов об Испании пестрит словами «гнет», «тирания», «деспотизм», «жестокость», «темнота» — оценочными негативными характеристиками. К слову, в качестве двух самых ярких образцов феномена черных легенд, прижившихся в стране-объекте, Википедия приводит мифы об Испании и России.

Романтические стереотипы так глубоко в истории искать не надо: скажем, в фильме Вуди Аллена «Вики Кристина Барселона» (2008) Хавьер Бардем и Пенелопа Крус играют чрезмерно («типично испанскую») страстную пару, также герой Бардема — мачо в красной рубашке, способный увлечь даже не слишком темпераментную американку, которая вот-вот выйдет замуж. Пенелопа Крус, разумеется, женщина с бурным характером на грани помешательства, и их обоих называют психами — ох уж эти испанцы. Другой пласт романтизированной Испании — это ее «народная» культура. Здесь можно вспомнить бодегонес — ранние работы Веласкеса, изображающие застолья простых людей или приготовление пищи, жанровые вещи Мурильо, традицию испанского плутовского романа, и, если на то пошло, анархистские традиции Барселоны. «Народность» испанской культуры специфически романтизируется в работах советских исследователей — благодаря героям-простолюдинам, подходящим для классово-ориентированных нарративиов.

Все эти подходы — от вольтеровского до марксистского — подгоняют явление под комплекс идей (и самоутверждаются за счет испанской культуры), в то время как сама Испания в этой полемике будто не участвует, подобно тому как Филипп II не отвечал Вильгельму Оранскому.

Самая смертоносная болезнь в истории человечества до сих пор называется «испанский грипп» только потому, что в других европейских странах сообщения о болезни не пропускала военная цензура (сама Испания в период Первой мировой была нейтральной).

Художники и мыслители в Испании, конечно, не закончились после того как золотой век подошел к концу. Испанский философ Ортега-и-Гассет (1883–1955) в «Размышлениях о Дон Кихоте» приводит мысль, очевидную для испанца (и, пожалуй, человека католической культуры) и не сразу понятную людям культуры русской: «Дон Кихот — в некотором смысле печальная пародия на божественного и бесхитростного Христа: это готический Христос, иссушенный новейшей тоской, смешной Христос наших окраин, рожденный болезненной мечтательностью тех, кто утратил прежнюю чистоту и волю, чтобы пуститься теперь на поиски иных, новых». Разница в восприятии возникает из-за особенностей религиозной эстетики, а рассуждение Ортеги о Дон Кихоте — Иисусе рождают образы («готический/иссушенный» Христос), напоминающие испанскую барочную скульптуру (барокко — доминирующий стиль католического искусства XVII столетия). Именно «готическим и иссушенным» выглядит Христос в работах скульптора Педро де Мены (1628–1688).

Ортега не просто так взялся за «Дон Кихота». О современности он писал: «Дом испанской души, подозреваю, уже давно и неведомо почему охвачен ненавистью, уснащен пушками и грозит миру войной. Ненависть — из тех страстей, которые сводят ценности на нет. <…> Мир становится для испанца все неласковее, черствее, глуше, пустынней. А наши души кружат по жизни с досадливой гримасой, подозрительные и бесприютные, как сорвавшиеся с цепи, оголодавшие псы». Ортега был свидетелем гражданской войны и франкизма в Испании, это до сих пор очень чувствительные темы. Он видит их в духовно-историческом измерении и в трагическом свете, и если Хосе де Рибера мог уехать в Неаполь (далекая от метрополии часть империи), то мир Ортеги в XX веке куда более жестокий и сжатый.

Он говорит, что все силы отдает для обретения «хоть толики здравомыслия», и при этом уверяет, что держится морального идеала, а его извращением считает «мораль пользы». Он брезгует приспособленчеством и даже удобством, всем, что составляет «необременительность существования». Это, конечно, очень по-испански и совсем не рационально. Более того, Ортега пишет, что история сложилась так, что испанцы не меряют добродетель «чисто внешним наполнением» и даже «усвоением норм закона». Современная Европа, особенно со стороны, зачастую видится как единое пространство победившей законности; но размышления Ортеги о том, что содержание «добра» — в глубокой принципиальности, завязанной на душе, скорее сродни иррациональному чувству справедливости.

Испанский мыслитель ощущает окружающий мир как предательски жестокий, а в человеке (имея в виду испанца) предполагает постоянное сверхусилие. Он пишет, что все его мысли рождены «отрицанием сегодняшней немощной Испании» — и поэтому, вероятному, ему хочется спрятаться от современной ему страны в «золотой век». В этом взгляде смешаны идеализм, горечь и надрыв, и, конечно, желание найти опору. Островок стабильности испанца — ценности, над которыми веками смеялись европейские соседи и эпоха, которая прошла слишком давно. Задолго до XIX века, на который до сих пор уверенно опирается культура России. Получается, у испанцев было больше времени на рефлексию — Ортега пишет, что испанские мыслители веками вытачивали этический идеал, «делая его все более тонким и сложным, всё более прозрачным и глубоким». С любовью трудились над островком стабильности.

В наивном и местами картонном виде эти идеалы и тоска по золотой эпохе сильны даже в современной массовой культуре Испании. Например, местная индустрия производит исторические сериалы, где действие происходит в XVI–XVII веках. Это мирок на любителя — кукольный домик, костюмированная отдушина. Можно сказать, защитная реакция на черную легенду. Испанцы любят показывать эпоху Филиппа II и даже фантазировать, как мог бы править этот монарх в современном мире. К слову, Мадрид испанской столицей сделал именно Филипп II. Испанская костюмированная телепродукция во многом (кроме чувства юмора) похожа на российскую: много истории и так же наивно-фантазийно, на грани рефлексии и отказа от нее в пользу иллюзии. Правда, кондовой имперскости у испанцев нет. Зато есть самоирония стремление жить после всего, что было в большой (говоря в испанском духе, великой) и тяжелой истории страны. Испанская империя догорела. В канун Второй мировой страну раздирала гражданская война — давние внутренние противоречия обернулась бойней. Теперь испанцам, кажется, ничто не мешает рефлексировать — оттачивать дальше этический идеал и снимать костюмированные сериалы. В отличии от империй, у которых все в самом разгаре.

определение «золотой+возраст» по The Free Dictionary

«Золотой+возраст» — определение «золотой+возраст» по The Free Dictionary

Золотой+век — определение «золотой+век» в The Free Dictionary

---

Слово, не найденное в Словаре и Энциклопедии.

Возможно, Вы имели в виду:

Пожалуйста, попробуйте слова отдельно:

золотой возраст

Некоторые статьи, соответствующие вашему запросу:

Не можете найти то, что ищете? Попробуйте выполнить поиск по сайту Google или помогите нам улучшить его, отправив свое определение.

Полный браузер ?

• ▲
• Золотая упаковка компакта
• Золотой бантам X
• Золотой Двор
• золотой тысячелистник
• золотой тысячелистник
• золотой тысячелистник
• золотой тысячелистник
• золотые годы
• золотые годы
• золотые годы
• золотые годы
• Золотые годы (альбом)
• Золотые годы (значения)
• Золотые годы (значения)
• Золотые годы (значения)
• Золотые годы (мини–сериал)
• Золотые годы (песня)
• Золотые годы (телепередача)
• Золотые годы (сериал)
• Клуб золотых лет

• Дом престарелых «Золотые годы»
• Золотые яйца
• Золотой йод
• Золотой йод
• Золотой совет по возможностям для молодежи
• Золотой зефир
• Золотой мост (станция метро Северная)
• Пожарная часть Золотого моста
• Голденс Бридж, Нью-Йорк
• Золотой знак S
• Golden+Age
• Golden, Британская Колумбия
• Золотой, коричневый и вкусный
• Голден, Колорадо
• Голден, графство Типперэри
• Голден, Иллинойс
• Голден, Миссисипи
• Голден, Миссури
• Золотой, Серебряный и Бронзовый
• Золотой век
• Золотой век

• Золотой век
• золотой век
• золотой век
• Епископ с золотой спиной
• Горная танагра с золотой спиной
• Горная танагра с золотой спиной
• Золотистая древесная крыса
• Древесная крыса с золотой спиной
• Уакари с золотой спиной
• Ткач с золотой спиной
• Золотой свистун
• пенстемон с золотой бородой
• пенстемон с золотой бородой
• Золотобрюхий капуцин
• Златобрюхая мухоловка
• Златобрюхий флайробин
• Златобрюхий Геригон
• Златобрюхий дубонос
• Золотобрюхий мангабей
• Златобрюхий звездолет
• ▼

Сайт: Следовать:

Делиться:

Открыть / Закрыть

 

Золотой век Голливуда: определение и режиссеры

Уже более ста лет американцы любят коллективное посещение кинотеатра. Популярность кино породила Золотой век Голливуда, который существовал с конца 1910-х по 1960-е годы. Эпоха представила идею гламурной кинозвезды. Технологические и художественные инновации были в изобилии, которые изменили среду. Как знаменитость и зрелищность определили золотой век Голливуда?

Золотой век Голливуда Определение

Золотой век — это период в истории, когда искусство находится на пике своего развития. Золотой век Голливуда можно рассматривать как период, когда движущиеся изображения перестали быть технологией и превратились в искусство. Многие элементы, связанные с кино сегодня, такие как кинозвезды и киностудии, впервые появились в этот период с 1915 по 1960-е годы.

Рис. 1 – Плакат «Рождение нации»

Рождение нации, тревожное начало

Историки кино в целом согласны с тем, что Рождение нации в 1915 году был фильмом, положившим начало Золотому веку Голливуда. Фильм является адаптацией романа Томаса Диксона-младшего «Член клана » 1905 года. В фильме было много нововведений, которые помогли понять, каким может быть кино. Несмотря на свои художественные достижения, фильм вызвал большие споры из-за откровенно расистской сюжетной линии, изображающей членов Ку-клукс-клана как героических защитников от злых афроамериканцев во время Реконструкции. Помимо технических достижений фильма, в нем подчеркивается способность средства массовой информации отражать социальные проблемы или влиять на них.

Инновации «Рождения нации»

• Крупные планы
• Постепенные переходы
• Крупные батальные сцены
• Использование статистов
• Первый полнометражный сиквел

9 0182 Социальные ответы на фильм

Рождение нации был чрезвычайно популярен с большинством белых зрителей. Афроамериканские зрители отреагировали на расистские изображения в фильме, устроив бойкоты и протесты под руководством NAACP. New York Times назвала фильм «подстрекательским», а белые союзники, такие как Джейн Аддамс, выступили против него.

«Рождение нации» и возрождение ККК

«Рождение нации» не только развлекали зрителей, но и влияли на них. Фильм оказался столь же подстрекательским, как говорится в обзоре New York Times. Популярный героический образ ККК, созданный в фильме, превратил группу в товар, тему вечеринки и многое другое, и вскоре после выхода фильма количество линчеваний резко возросло. Ку-клукс-клан возродился в ноябре 1915 года, всего через несколько месяцев после выхода фильма.

Рис. 2 – Черно-белая фотография кинотеатра в 1922

Эпоха безмолвия

С 1894 по 1929 годы фильмы были только «кинофильмами» без звука. До Рождение Нации многие немые фильмы были просто диковинками, похожими на карнавальные аттракционы. Обычно их показывали в непрерывном цикле с аккомпанементом фортепиано в местах, называемых никелодеонами. По мере развития немых фильмов они находили аудиторию и становились все более сложными. Ко времени Золотого века Голливуда их часто сопровождал живой оркестр, исполняющий музыку к фильму. На протяжении всего фильма у них были титульные листы, чтобы передать диалоги и повествование.

Первоначально кинопрокатчики продавали короткометражные фильмы и взимали с кинотеатров плату за физическую пленку фильма. Между 1909 и 1912 годами стали популярны более длинные сюжетные фильмы с более высокими затратами на производство. Они были больше похожи на привлечение аудитории из среднего класса, чем на дешевое зрелище для рабочего класса ранних короткометражных фильмов.

Это привело к изменению порядка распространения фильмов, когда дистрибьюторы и кинотеатры делили процент кассовых сборов. Этот порядок в значительной степени сохраняется и по сей день. В конце концов, киностудии будут стремиться сохранить валовую прибыль от фильмов, владея также самими дистрибьюторами и кинотеатрами. Антимонопольные действия в конце золотого века положат конец этой практике.

Патентная компания кинофильмов

До того, как система киностудий и киноиндустрия переехали в Голливуд, организация, известная как Патентная компания кинофильмов (MPCC), пыталась контролировать индустрию. Продюсеры и дистрибьюторы пытались использовать патенты на запись и показ фильмов, разработанные Томасом Эдисоном, чтобы сохранить контроль над отраслью. Многие из их методов и предположений не согласовывались с тем, куда в конечном итоге движется кино.

Тактика МПСС

• Снимал фильмы в Нью-Йорке с участием театральных актеров

• Не определял звезд фильмов

• Считал, что публика не захочет смотреть фильм продолжительностью более десяти-двадцати минут

Конец MPCC

Несколько факторов повлияли на конец MPCC. Их попытки удержать отрасль с помощью патентов оказались слишком дорогостоящими, чтобы их можно было судить, поскольку многие продюсерские компании, дистрибьюторы и владельцы кинотеатров игнорировали их. В 1917 декабря компания была распущена после того, как было установлено, что она нарушила антимонопольное законодательство. Кинокомпания уже начала перемещаться на запад, в Голливуд, где погода для съемок круглогодичная, и избежать досягаемости MPCC на востоке. Эпоха студий была готова к полнометражным фильмам и знаменитостям в солнечном Голливуде, штат Калифорния,

По мере того, как фильмы становились все более популярными, студиям приходилось постоянно выпускать новые. Ранние фильмы в основном снимались на улице с использованием яркого естественного света. Переезд в Калифорнию позволил вести съемку круглый год.

Рис. 3 – Кадр из трейлера к фильму Окаменелый лес от Warner Brothers

Эпоха студий

Эпоха студий часто считается разгаром Золотого века Голливуда. «Большая пятерка» и «Маленькая тройка» почти полностью контролировали отрасль, от производства до распространения и просмотра. Студии подписали группу талантов, имена которых стали нарицательными. 95% фильмов, выпущенных в США в период с 1930 по 1948 год, были продукцией восьми студий. Новые технологии, такие как звуковое и цветное кино, в сочетании с дальнейшими художественными достижениями позволяют представить звезд зрителям все более захватывающими способами.

Большая пятерка

• Metro-Goldwyn-Mayer
• Paramount Picture Corp
• 20th Century Fox
• Warner Brothers
• RKO Radio Pictures

9 0182 The Little Three

• Universal Pictures
• United Artists
• Columbia

Актеры и актрисы Золотого века Голливуда

Студии часто рассматривали звезд не только как фильмы, но и как их продукт. Хотя студии иногда одалживают звезд между собой, звезды обычно заключали контракты на четыре-семь лет со студией, которая полностью контролировала все аспекты их жизни. Студии заставляли звезд менять свои имена, внешность, публичные образы и любовную жизнь, чтобы понравиться прессе и публике. Звезды должны были играть любую роль, которую им приказывала студия, иначе они теряли контракт. Хотя их публичная жизнь иногда была таким же представлением, как и их фильмы, публика увлеклась голливудскими звездами, которых курировала студийная реклама.

Hollywood Hush

Кинозвезда Рок Хадсон был геем в то время, когда студии не принимали его образ жизни. Журнал пригрозил разоблачить его ориентацию, но его агент постарался скрыть эту информацию. Он был вынужден вступить в фиктивный брак, чтобы скрыть свою сексуальную ориентацию. Только когда выяснилось, что у него СПИД, его гомосексуальность был публично признан.

Другие звезды, такие как Джин Харлоу, были вынуждены держать свой брак в секрете. Сексуальная привлекательность была частью имиджа звезд, над созданием которого тщательно работали студии. Чтобы обойти правила студии в отношении беременных женщин-звезд, Лоретта Янг скрыла свою беременность от общественности и притворилась, что удочерила дочь. Это лишь некоторые из многих примеров того уровня контроля, которого студии требуют от личной жизни кинозвезд.

Актеры Золотого века Голливуда

• Хамфри Богарт
• Кэри Грант
• Кларк Гейбл
• Джеймс Стюарт
• Рок Хадсон
• Спенсер Трейси 9 0024
• Гэри Купер

Актрисы Золотого века Голливуда

• Мэрилин Монро
• Ингрид Bergman
• Марлен Дитрих
• Rita Hayworth
• Бетт Дэвис
• Кэтрин Хепберн
• Грейс Келли

Рис. 4 — черная и белая фотография режиссера Орсон Уэллс

Период Золотого века Голливуда

Золотой век Голливуда считается периодом между 1915 и началом 1960-х годов. В этот период инновации приходили быстро. Эти новшества касались как технической, так и художественной стороны.

Технические достижения в кинопроизводстве

Двумя наиболее значительными достижениями Золотого века Голливуда были звуковые и цветные фильмы. В 1927 году вышел «Певец джаза». Это был не первый фильм со звуком, но он популяризировал полнометражные фильмы со звуком, также называемые «звуковыми фильмами». Technicolor — это серия процессов, разработанных для производства цветных пленок. Первый широкий выпуск был в 1922, но Белоснежка в 1937 году и Волшебник страны Оз в 1939 году часто вспоминаются как фильмы, популяризировавшие цветную кинематографию.

Художественный продвинутый уровень кинопроизводства

Фильмы Золотого века быстро развились из десятиминутных короткометражек эпохи никелодеона. Орсон Уэллс был режиссером, известным своими инновациями: новыми ракурсами, ретроспективными кадрами и сложными темами в своей работе. Режиссеры работали над созданием освещения, которое не только делало сцену видимой для зрителей, но и помогало задавать настроение и тон сцены. В таких фильмах, как «Кинг-Конг» и «Франкенштейн», спецэффекты и грим были усовершенствованы, чтобы оживить фантастические миры. Новые виды образов и повествовательных приемов, объединенные для создания функций, которые находили отклик у зрителей Золотого века.

Режиссеры Золотого века Голливуда

• Сесил Б. Демиль

• Альфред Хичкок

• Орсен Уэллс

9002 3

Виктор Флеминг

Фильмы Золотого века Голливуда

• Касабланка
• Гражданин Кейн
• Волшебник Страны Оз
• Белоснежка
• Окно во двор
• Десять заповедей

Конец Золотого века

Три основных фактора привели к концу Золотого века.