Загадка Чернобыльской АЭС. Что случилось 26 апреля 1986 г.
«На мой взгляд, это не авария, это катастрофа. Потому что и по ущербу материальному, который мы имеем на сегодняшний день, который еще будем иметь по ликвидации последствий этой аварии, и по моральным издержкам, моральному убытку, нанесенному не одной тысяче людей, не могу отнести это событие к разряду аварии. Пожалуй, катастрофа», – рассказывает В. Чугунов, работник 1-го реакторного цеха Чернобыльской АЭС в кадрах документального фильма «Колокол Чернобыля».
26 апреля 1986 г. в 01:23 на 4-м энергоблоке Чернобыльской атомной электростанции произошел взрыв, полностью разрушивший реактор. Более 115 тыс. жителей Припяти и близлежащих населенных пунктов покинули свои дома. Жизнь здесь остановилась. В окружающей среде оказалось огромное количество радиоактивных веществ – радионуклидов, которые вместе с пылью распространились в радиусе как минимум 30 км от аварии. На самом деле, радиация загрязнила около 140 тыс. кв. км территории СССР.
Украина, Россия, Беларусь подверглись наибольшему воздействию. Радиоактивное облако затронуло также страны Европы: Австрию, Болгарию, Венгрию, Норвегию, Польшу, Румынию, Финляндию, Швецию, Югославию, Германию, Англию, Италию и Грецию. В составе радиоактивных выбросов – изотопы урана, плутония, йода-131, цезия-134, цезия-137 и стронция-90, распад которых насчитывает от 8 до 30 лет. Чтобы избавиться от пыли, состоящей из этих опасных элементов, службы распыляли с вертолетов специальный раствор, который пленкой покрывал километры земли рядом со станцией.
Источник: belpressa.ru
После эвакуации в близлежащих деревнях продолжали оставаться старики и те, кто был не готов бросить хозяйство. Многие думали, что авария на Чернобыльской АЭС – это не серьезно. В документальном фильме «Колокол Чернобыля» один из жителей деревни рассказывает, что здесь он живет 68 лет. А до него в деревне родились его дед и отец. «Все пройдет, государство не даст пропасть.
Чернобыльская атомная электростанция считалась самой чистой, безопасной и инновационной в стране. Но взрыв четвертого блока разрушил эти убеждения и судьбы многих людей. Острая лучевая болезнь, ожоги, травмы, сердечная недостаточность – за первую неделю после аварии по официальным данным от радиации погиб 31 человек. Радиационному воздействию подверглись около 600 сотрудников станции и пожарных. В течение последующих 12 лет люди, получившие сильную дозу облучения в радиоактивной зоне, умерли от серьезных заболеваний, например от злокачественных опухолей.
Автор: Владимир Мащиков / ТАСС
Источник: miloserdie.ru
25 апреля 1986 г. сотрудники ЧАЭС готовили 4-й энергоблок к остановке для проведения эксперимента с режимом выбега ротора турбогенератора, чтобы улучшить систему безопасности. Энергоблок был самым новым на станции – введен в работу в 1983 г. За сутки до аварии в 4-м энергоблоке на 50% снизили мощность, отключили систему аварийного охлаждения реактора, что предписывала инструкция.
Источник: diletant.media
По свидетельствам начальника смены блока №4 И.И. Казачкова, записанным в книге Ю. Щербака «Чернобыль», эксперимент планировали в 14:15-14:20 дня. В нем должен был участвовать сам Казачков. Но за 15 мин. до начала позвонил диспетчер и отложил испытание до ночного времени. Как рассказал Казачков, в тот момент он расстроился, что пропустит эксперимент: «Посмотреть на все это дело хотелось. Режим технологический необычный сам по себе. Хотелось посмотреть, сколько же времени турбина будет вырабатывать энергию на свои нужды? У нас вообще до этого не было таких экспериментов. На других блоках пытались делать, у них не получилось.
Участниками испытания 4-го энергоблока стали начальники смены Ю. Трегуб, А. Акимов и другие сотрудники. По описаниям Трегуба, никто не знал, как работает оборудование от выбега ротора турбогенератора, руководствовались программой, которую приготовили для эксперимента. Поэтому в первые секунды «нехороший звук» был воспринят как нечто естественное: «Сам звук я не помню, но помню, как его описывал в первые дни аварии: как если бы «Волга» на полном ходу начала тормозить и юзом бы шла. Такой звук: ду-ду-ду-ду… Переходящий в грохот. Появилась вибрация здания. Да, я подумал, что это нехорошо. Но что это – наверно, ситуация выбега». А затем последовали два мощных удара, похожих на землетрясение. «Синий угар» наполнил помещение, развалились гидробаллоны, в турбинном отделении обрушилась кровля. Дозиметрист сообщил о показаниях на 4-м блоке – 1000 микрорентген в секунду. Выйдя на улицу, Трегуб увидел свечение, «под ногами – черная какая-то копоть, скользкая».
Источник: library.fa.ru
В первые часы никто не сообщал о случившемся. Власти сформировали Правительственную комиссию, которая только к вечеру 26 апреля прибыла на место. Эвакуация населения началась лишь 27 апреля, когда люди уже успели получить радиационное облучение. В одном из интервью первый президент СССР Михаил Горбачёв рассказал, что в первые сутки после аварии никто не понимал, что реактор взорвался и «произошел гигантский ядерный выброс в атмосферу». Поэтому, устраняя последствия, было допущено много ошибок. Например, руководство ЧАЭС приняло решение залить реактор водой, хотя тушить там уже было нечего. В результате были затоплены подвальные помещения и бассейн-барботер под реактором. Воду откачали в начале мая.
Справка: Бассейн-барботер – это резервуар внутри защитной оболочки реактора, в котором находится холодная вода или лёд для конденсации пароводяной смеси, образующейся внутри защитной оболочки реактора, когда срабатывает система аварийной защиты.
Автор: Игорь Костин / РИА Новости
Источник: miloserdie.ru
По словам Горбачёва, были опасения, что раскаленная масса ядерного топлива и графита прорвет дно реактора и заразит почвенные воды. Поэтому в зону аварии направили шахтеров из Донбасса и Тулы, которые прорыли тоннель под реактор и изолировали его от почвы с помощью бетонной плиты с системой турбоохлаждения. А чтобы избежать выпадения радиоактивных осадков в виде дождя над станцией и соседней зоной, самолеты «бомбили» облака, и дожди проливались на других территориях. Соответственно, это привело к заражению новых земель.
Говоря о том, насколько специалисты и руководство страны не понимало всей картины произошедшего, Горбачёв привел пример: «27 апреля, уже после эвакуации Припяти, правительственная комиссия в полном составе осталась ночевать и ужинать в припятской гостинице «Полесье» – в обычной одежде и без респираторов. А ведь и вода, и воздух, и вся пища уже были заражены.
Майская демонстрация 1986г.
Источник: pikabu.ru
В то время президентом Академии наук был А.П. Александров. По его словам, многие из академиков даже не знали о проведении этого эксперимента. О том, как А.П. Александров переживал это событие, лучше всего рассказывает он сам в одном из интервью:
«…Чернобыль — трагедия и моей жизни тоже. Я ощущаю это каждую секунду. Когда катастрофа произошла, и я узнал, что там натворили, чуть на тот свет не отправился.
Потом решил немедленно уйти с поста президента Академии наук, даже обратился по этому поводу к М. С. Горбачеву. Коллеги останавливали меня, но я считал, что так надо. Мой долг, считал я, все силы положить на усовершенствование реактора. Отвечать за развитие атомной энергетики и конкретно за Чернобыльскую катастрофу — разные вещи. Судите сами. Хотя, впрочем, убежден, что сказанное мною вызовет новый поток брани на мою старую, лысую голову. Но я покривил бы душой, если бы согласился с мнением, что теперь атомную энергетику развивать не надо, и все АЭС надо закрыть. Отказ человечества от развития атомной энергетики был бы для него губителен. Такое решение не менее невежественно и не менее чудовищно, чем тот эксперимент на Чернобыльской АЭС, который непосредственно привел к аварии».
Большую роль в ликвидации последствий Чернобыльской аварии сыграл академик В.А. Легасов. Один из первых он приехал в Припять и провел около 4-х месяцев возле разрушенного энергоблока и получил дозу радиации в 100 бэр, хотя по нормам находиться в зараженной радиацией зоне можно не больше 2-3 недель.
Уже 5 мая у него появились симптомы лучевой болезни: выпадение волос, кашель, бессонница и «ядерный загар». Несмотря на это, он продолжил работу.
Его дочь Инга Легасова рассказала в одном из интервью, почему отец принял решение быть на месте катастрофы до конца: «Из тех, кто работал на месте катастрофы, он был единственным учёным. Он прекрасно понимал, на что идёт и какие дозы получает. Но иначе невозможно было оценить масштаб катастрофы. Издалека понять, что происходит, было нельзя. Чувство ответственности гнало его вперёд. Нужно было быстро принимать решение, а советоваться ему было не с кем. Да и времени не было на советы».
Именно он настоял на срочной эвакуации населения и предложил засыпать взорвавшийся реактор смесью бора, свинца и доломитовой глины.
Т.к. радиационной облако угрожало и странам Европы, СССР получал многомиллионные иски. Отношение к стране смягчил 5-часовой доклад В.А. Легасова на конференции экспертов МАГАТЭ в Вене.
27 апреля 1988 года академика В.
А. Легасова нашли мертвым.
Работу атомной станции остановили. После дезактивации зараженной территории и установления изоляционного сооружения «Укрытие» над 4-м блоком вновь запустили сохранившиеся три блока ЧАЭС. Однако в 2000 г. энергоблоки Чернобыльской АЭС остановили окончательно.
Фото на странице: vniigochs.ru
Фото на главной странице: diletant.media
Материал подготовлен на основе открытых источников.
35 лет назад произошла авария в Чернобыле. Почему именно она во многом предопределила независимость Украины? Рассказывает историк Сергей Плохий
Ремонтные работы на Чернобыльской АЭС после аварии
AKG-images / Scanpix / LETA
В ночь на 26 апреля 1986 года на Чернобыльской атомной электростанции произошла авария — крупнейшая в истории атомной энергетики. Строительство Чернобыля было советским, «имперским» проектом. Но площадь и интенсивность загрязнения стали разными для России, Украины и Белоруссии — поэтому в каждой из республик общество восприняло аварию по-своему и помнит ее по-разному.
В 35-ю годовщину чернобыльской катастрофы редактор рубрики «Идеи» Максим Трудолюбов поговорил с гарвардским историком Сергеем Плохием, автором недавно вышедшей на русском языке книги о Чернобыле, про аппаратную систему СССР, национальную мобилизацию и экологическую политику.
Сергей Плохий — историк, один из ведущих в мире специалистов по истории Советского Союза, Украины и Восточной Европы.
Учился и преподавал в Днепропетровске, защитил кандидатскую диссертацию в Москве, докторскую в Киеве. В начале 1990-х работал в Канадском институте украинских исследований, где готовил к изданию на английском языке труды Михаила Грушевского. Позже преподавал в Гарварде и в 2007 году занял в этом университете позицию профессора украинских исследований (профессура им. М. Грушевского).
Книга Плохия «Последняя империя» — политическая история распада СССР — получила в 2015 году премию Лайонела Гелбера (Lionel Gelber Prize) за лучшую книгу на глобальные темы и премию Пушкинского дома в Лондоне.
Среди переведенных на русский значительных работ Плохия — книга «Происхождение славянских наций. Домодерные идентичности в Украине и России» (Киев: Фолио, 2018, по-английски вышла в 2006 году) и книга «Казацкий миф История и нациогенез в эпоху империй». (Киев: Фолио, 2018, по-английски 2012).
Пока не переведенная на русский книга Плохия «Lost Kingdom. A History of Russian Nationalism from Ivan the Great to Vladimir Putin» (New York — London: Basic Books, 2017) посвящена формированию разделения русской нации на великороссов, малороссов и белороссов и складыванию трех культурно родственных, но самостоятельных политических наций.
— Как бы вы определили ваш метод в работе с историей и те жанры, в которых вам как историку интереснее всего работать?
— Часто книга, которая начинается в одном жанре, заканчивается в другом. В этом смысле одна из наиболее интересных моих работ — «Казацкий миф». Эта работа, построенная вокруг поиска автора рукописи начала XIX века, начиналась как довольно традиционная историческая книга — с источниками и элементами текстологии, но оказалась в итоге неожиданной для меня работой по интеллектуальной истории (получила российскую премию Historia Nova).
В этом смысле я следую за литературой, за источниками, а потом уже — за идеями, которые у меня появляются.
Если говорить о «Чернобыле», то эта книга написана историком Украины и Советского Союза. С одной стороны, туда привнесены соответствующие знания. С другой стороны, опыт взгляда не из Москвы. С одной стороны, это история советской Украины, с другой — международная история, в том числе история ядерной энергетики. В общем, я эклектик. Все зависит от книги, сюжета и доступных источников.
— Мне кажется, акцент в книге сделан не на разборе версий взрыва и технологических аспектах всех событий, а на том, какую роль авария сыграла в истории СССР. Правильно?
— Безусловно. Я, конечно, максимально попытался восстановить в памяти курс физики средней школы. Но для меня принципиально важен политико-культурный угол зрения. В этом смысле эта книга — сиквел книги про развал Советского Союза. О распаде Советского Союза я рассказывал в классической форме политической истории.
Там были элементы международной истории, было несколько главных героев, но фокус все-таки на вершителях судеб.
«Чернобыль» позволил мне сделать то, что не позволила «Последняя империя», — соединить в одном повествовании вершителей судеб и людей, находившихся на самых разных ступеньках социальной и административной структуры. Я исследовал то, как решение, принятое «наверху», влияет на судьбу, жизнь и смерть людей «внизу». Я пытался увидеть историю позднего Советского Союза через людей. Главным вызовом было огромное количество действующих лиц. Возможно, их слишком много, но постсоветскому читателю — в отличие от западного — фамилии и события знакомы, так что здесь перегруза быть не должно. Мне важно было показать общество в условиях кризиса, перед лицом смерти. События аварии показаны по часам, иногда поминутно. В дальнейшем повествование растягивается на месяцы и годы. Это более глубокий, чем в «Последней империи», взгляд на поздний СССР — он дан с точки зрения политических, культурных и социальных процессов.
Чернобыльская АЭС в 1980 году
Николай Малышев / ТАСС
— Чернобыль оказался кульминацией технологического развития СССР и вобрал в себя и достижения, и проблемы той системы…
— Да. Я действительно пытаюсь говорить о системе. Мне было важно показать структуру общества. Эта книга личная — сразу на нескольких уровнях. Я принадлежу к поколению, которое пережило Чернобыль. Для нас для всех это было большое событие, большой шок. Много моих знакомых, друзей были в Чернобыле. Я вырос в семье инженера руководящего уровня, постоянно слышал разговоры о выполнении плана, о партийных взысканиях и наградах.
Я думаю, что понимаю, каким образом эта система давления действовала. Люди выживали, люди росли в этой системе благодаря тому, что отказывались от ответственности. Это в ДНК советского аппарата. За отказ брать на себя ответственность не наказывали даже в ситуации с Чернобылем. Эта позиция оказывалась правильным аппаратным выбором до самого конца. В этом огромнейшая проблема и Союза, и Чернобыльской электростанции.
— Мы видим это и в современных наследниках СССР. Как минимум в России — совершенно точно. Как устроена административная система, в которой ответственность — то, чего следует избегать?
— Это «командно-административная система» — было такое клише во времена перестройки. В этой системе был очень узкий круг людей, которые или принимали решения, или могли быть советниками при их принятии, и огромное количество исполнителей. От них ожидали именно исполнения и ничего больше. Поэтому вслух никто не говорит о взрыве реактора, пока не приезжает заместитель председателя Совета министров. На месте никто не готов взять на себя ответственность за то, что реактор взорвался. Это и психологически, и политически невозможно.
Когда речь заходит об эвакуации Припяти, то даже тот самый прибывший из Москвы зампред Совмина, Борис Щербина, не может решить вопрос самостоятельно. В книге я цитирую воспоминания Ивана Плюща, где он рассказывает о той ночи, когда все решалось. Ученые и местные начальники убеждают Щербину в том, что эвакуация Припяти необходима.
Щербина звонит одному из секретарей ЦК. Тот говорит: ребята, я с вами согласен, но я тоже не могу дать добро. В конце концов решение формально принимает председатель Совета министров Николай Рыжков (я уверен, после консультации с Михаилом Горбачевым). Итак, для решения такого рода был нужен член Политбюро, способный посоветоваться лично с генеральным секретарем.
Строители бетонного саркофага вокруг разрушенного 4-го энергоблока и участники дезактивационных работ после аварии. Октябрь 1986 года
Валерий Зуфаров, Владимир Репик / ТАСС
— А можно ли сравнить поведение руководителей при авариях в других системах управления с поведением советских управленцев?
— После книги о Чернобыле я взялся за книгу о наиболее крупных и громких ядерных катастрофах в мире. Я занялся этой работой, стремясь ответить на вопрос, насколько уникальной была ситуация Чернобыля, насколько уникальным был советский подход к аварии, а главное, полная блокировка информации.
И даже при моем очень критическом отношении к тому, что происходило в Чернобыле, я был шокирован тем, насколько та ситуация была уникальна с точки зрения административной и политической культуры.
На примере Три-Майл-Айленд мы видим, как по-другому устроена ответственность в США. Никто не звонит в Белый дом. Наоборот, это Белый дом пытается получить информацию снизу от собственных источников. В той правовой структуре менеджер предприятия или мэр города решает, эвакуировать или не эвакуировать станцию или город. Есть соответствующая законодательная база и правила проведения таких мероприятий. Советоваться с «верхом» нет ни времени, ни необходимости, потому что если дело дойдет до самого плохого, то местный руководитель окажется под судом. Это его ответственность. Белый дом тут не поможет.
Фукусима — нечто среднее между Чернобылем и Три-Майл-Айленд. В той ситуации премьер-министр Наото Кан давил на компанию — оператора АЭС. Но когда дело дошло до разбора полетов, то премьер-министра жестко критиковали за то, что он в самую важную ночь приехал в штаб-квартиру компании и пытался объяснять им, что делать, а чего не делать. По сравнению с Чернобылем, совсем другая ситуация. В таком сравнении видишь, чем была эта система.
Если ты в ней вырос, если ты окружен ею, ты этого не осознаешь и не понимаешь.
То, что мог делать Советский Союз при полном контроле над информацией, — это просто трудно вообразить в другом контексте, в другой культуре.
Подготовка к работе в зоне аварии. Май 1986 года
Novosti / SIPA / Scanpix / LETA
Установка знака «Запретная зона» возле Чернобыльской АЭС. Май 1986 года
Novosti / SIPA / Scanpix / LETA
— Я вижу у вас точку зрения из Украины, из Беларуси. Это очень важно, мне кажется, потому что трагедия, с одной стороны, признается всеми, кто так или иначе пострадал от нее, но мы из России видим ее одним образом, украинцы видят другим, а белорусы — еще каким-то третьим. Как бы вы определили это преломление?
— Белоруссию я по возможности подключаю, но с Украиной уникальная, очень выигрышная ситуация по сравнению с любыми другими постсоветскими государствами. У нас гораздо свободнее доступ к архивам.
Событие было общесоюзное.
Ядерное облако накрыло Белоруссию больше, чем Украину. Фактически если посмотреть сейчас на карту загрязненности, то мы увидим два Чернобыля. Один — там, где он должен быть, вокруг собственно Чернобыля, а другой — в Восточной Белоруссии и примыкающих к ней территориях России. По площади загрязненности российская часть была самая большая, но по уровню загрязненности Украина и Белоруссия пострадали больше. В итоге в политической и культурной истории трех стран это событие сыграло разные роли.
В процессе ликвидации последствий катастрофы Украина была задействована больше, чем какая бы то ни было другая республика, поскольку Чернобыль находится на ее территории и Киев был рядом. Был Союз, было союзное руководство, Политбюро, ниже в иерархии были республиканские правительства, республиканские ЦК партии. В целом процесс принятия решений представлял собой взаимодействие «периферия — центр», а воспринимался в Украине как взаимодействие «колония — метрополия». Мобилизация под лозунгом «Дайте нам правду о Чернобыле» стала первым толчком к украинской независимости.
В книге я показываю, как это происходило.
В Белоруссии тоже были попытки мобилизации, а Россия представляет третий вариант, где Чернобыль не воспринимается как национальная трагедия. То есть Чернобыль играл роль в период перестройки как иллюстрация некомпетентности партии, экологического загрязнения в целом ряде индустриальных городов в Союзе. Но национальной мобилизации вокруг Чернобыля в России, конечно, не произошло. Катастрофа произошла явно на периферии российской географии, российского сознания.
— Как именно происходила мобилизация в Украине?
— Рух рождается во многом благодаря Чернобылю и экологической мобилизации вокруг катастрофы. Есть символические совпадения: лидер античернобыльской мобилизации Владимир Яворивский становится первым, кто зачитывает текст Декларации о независимости Украины.
Что я считаю своей удачей — это реконструкция того пути, которым прошло отношение украинской элиты, украинского общества к ядерной энергетике. Начинается все это с великой радости по поводу того, что Украина присоединилась к ядерному клубу, получив атомную станцию.
Чернобыль был вообще-то классическим союзным, «имперским» продуктом. Но такие писатели, как Иван Драч и тот же Владимир Яворивский, пишут романы и стихи, интегрируя его в украинский контекст.
Потом происходит шок Чернобыля, где те же люди переосмысливают свое отношение к ядерной энергетике. У Драча сын пострадал — студент, который был мобилизован туда. Те же люди пишут фактически покаянные произведения. Происходит мобилизация национального движения вокруг Чернобыля, и они встают во главе этого движения. Вся эта «национализация» природы: наши горы самые красивые, наши озера самые глубокие — это классика романтического национализма XIX века. Она лежит в основе любого национального самосознания. В итоге это движение оказалось одним из драйверов провозглашения украинской независимости.
Новоизбранный украинский парламент закрывает недостроенные станции, принимает наиболее гуманные законы по поддержке пострадавших. Украина признает пострадавшими гораздо больше людей, чем Россия или Белоруссия.
А потом начинаются девяностые, и надо как-то выживать. Тот же парламент отменяет свои решения о замораживании строительства ядерных электростанций. Западу приходится или подкупать, или политически давить на украинское руководство, чтобы закрыть Чернобыль. В итоге на протяжении 15–20 лет общество несколько раз кардинально меняет свое отношение к ядерной энергетике.
Для меня было очень важно, насколько политические, культурные и другие факторы определяют наше отношение к ядерной энергетике. Траектория была — от гордости, от чувства принадлежности к какому-то будущему, к какому-то клубу до полного отторжения, а потом до принятия этого как экономически необходимого.
Пункт санитарной обработки автомобилей на территории Чернобыльской атомной электростанции, организованный после аварии на 4-м энергоблоке. Октябрь 1986 года
Валерий Зуфаров / ТАСС
— Экологическая мобилизация — результат исключительно Чернобыля? Не было бы его, недовольство нашло бы себя в другой теме?
— Экологическая мобилизация была явлением общесоюзным — ее можно было наблюдать не только в Украине, но и в Литве и других республиках.
Она была фактором и в России. Природа и экология воспринимались как своеобразный «контекстуальный синоним» нации и родины. Об этом есть книга, скучная, но очень хорошая — Джейн Даусон, «Эконационализм».
Ясно, что экологическая мобилизация конца 1980-х была связана не только с Чернобылем, но и с тем, что после Чернобыля экология оказалась почти единственной легитимной, допускаемой государством темой для свободного обсуждения в несвободном обществе. После Чернобыля отрицать экологию и проблемы с ядерной энергетикой было невозможно. В итоге экологическое движение в ряде республик оказалось первой формой мобилизации. В экологический «коридор» хлынули все, кто был каким-то образом не удовлетворен ситуацией позднего Советского Союза — а причин быть неудовлетворенным было много.
В девяностые, в период выживания, проблема экологии повсюду становится менее важной — она стала слишком дорогим удовольствием. При этом национальный компонент сохранился.
Лишь в 2000-е возвращаются элементы реального экологического движения, но довольно слабые.
Начинается борьба против застройщиков, за парки, за лесные массивы. Это есть и в России, и в Украине. Но это, конечно, совсем не та массовая мобилизация, что была в 1980-е. Это лишь островки.
Беседовал Максим Трудолюбов
часто задаваемых вопросов о Чернобыле | МАГАТЭ
1. Что стало причиной чернобыльской аварии?
26 апреля 1986 г. четвертый реактор РБМК на Чернобыльской атомной электростанции, Украина, вышел из-под контроля во время испытания на малой мощности, что привело к взрыву и пожару, разрушившему здание реактора и выбросившему большое количество излучения в атмосферу. Меры безопасности были проигнорированы, урановое топливо в реакторе перегрелось и проплавило защитные барьеры. Реакторы РБМК не имеют так называемой защитной оболочки, бетонно-стального купола над самим реактором, предназначенного для удержания радиации внутри станции в случае такой аварии. Следовательно, радиоактивные элементы, включая плутоний, йод, стронций и цезий, были рассеяны на большой территории.
Кроме того, графитовые блоки, использовавшиеся в качестве замедлителя в РБМК, загорелись при высокой температуре при попадании воздуха в активную зону реактора, что способствовало выбросу радиоактивных материалов в окружающую среду.
2. Сколько человек погибло непосредственно в результате аварии?
Первоначальный взрыв привел к гибели двух рабочих. Двадцать восемь пожарных и ликвидаторов погибли в первые три месяца после взрыва от острой лучевой болезни и один от остановки сердца.
3. Сколько человек было эвакуировано?
Весь город Припять (население 49 360 человек), который находился всего в трех километрах от станции, был полностью эвакуирован через 36 часов после аварии. В последующие недели и месяцы еще 67 000 человек были эвакуированы из своих домов в зараженных районах и переселены по распоряжению правительства. В общей сложности около 200 000 человек, как полагают, были перемещены в результате аварии.
4. Каковы основные последствия для здоровья облученного населения?
Задокументировано не менее 1800 случаев рака щитовидной железы у детей в возрасте от 0 до 14 лет на момент аварии, что намного выше нормы.
Щитовидная железа маленьких детей особенно восприимчива к поглощению радиоактивного йода, который может вызвать рак, поддающийся как хирургическому, так и медикаментозному лечению. Исследования состояния здоровья вызванных зарегистрированных ликвидаторов (так называемых «ликвидаторов») не выявили какой-либо прямой связи между их радиационным облучением и увеличением числа других форм рака или болезней. Психологические последствия Чернобыля были и остаются широко распространенными и глубокими и привели, например, к самоубийствам, проблемам с алкоголем и апатии.
5. Какие радиоактивные элементы были выброшены в окружающую среду?
При взрыве четвертого реактора Чернобыля в атмосферу было выброшено более 100 радиоактивных элементов. Большинство из них были недолговечными и очень быстро распались (уменьшили радиоактивность). Йод, стронций и цезий были наиболее опасными из выброшенных элементов, и их периоды полураспада составляют 8 дней, 29 лет и 30 лет соответственно.
Таким образом, изотопы стронций-90 и цезий-137 все еще присутствуют в этом районе по сей день. В то время как йод связан с раком щитовидной железы, стронций может привести к лейкемии. Цезий — это элемент, который путешествовал дальше всех и существует дольше всех. Этот элемент влияет на весь организм и особенно может нанести вред печени и селезенке.
6. Насколько большая территория пострадала от радиоактивных осадков?
Около 150 000 квадратных километров в Беларуси, России и Украине загрязнены и простираются к северу от завода на 500 километров. Территория, охватывающая 30 километров вокруг завода, считается «зоной отчуждения» и практически не заселена. Радиоактивные осадки разбросаны по большей части северного полушария ветром и штормами, но рассеянные количества во многих случаях были незначительными.
7. Как была убрана эта территория после аварии?
Вызваны аварийные работники (ликвидаторы), которые помогли провести уборку территории завода и прилегающей территории.
Эти рабочие были в основном работниками заводов, украинскими пожарными, а также многими солдатами и шахтерами из России, Белоруссии, Украины и других частей бывшего Советского Союза. Точное количество ликвидаторов неизвестно, поскольку нет абсолютно точных сведений о людях, принимавших участие в зачистке. В российских реестрах числится около 400 000 ликвидаторов по состоянию на 1991 и около 600 000 человек получили статус «ликвидаторов». Эти 600 000 человек получили особые льготы благодаря их участию на площадке и за ее пределами в ликвидации последствий аварии.
Обязанности ликвидаторов менялись. Они работали на дезактивации и крупных стройках, включая создание поселков и городков для заводчан и эвакуированных. Они также построили хранилища отходов, дамбы, системы фильтрации воды и «саркофаг», в котором захоронен весь четвертый реактор, чтобы содержать оставшийся радиоактивный материал.
8. Была ли затронута остальная часть Европы/мира?
Скандинавские страны и другие части мира пострадали от радиоактивных выбросов из Чернобыля.
Цезий и другие радиоактивные изотопы были унесены ветром на север в Швецию и Финляндию и в некоторой степени над другими частями северного полушария. В течение первых трех недель после аварии уровень радиации в атмосфере в нескольких местах земного шара был выше нормы; но эти уровни быстро отступили. Никакие исследования не смогли указать на прямую связь между Чернобылем и повышенным риском рака или другими проблемами со здоровьем за пределами непосредственно пострадавших республик Украины, Беларуси и Российской Федерации.
9. Что произошло с окружающей средой и животными после аварии?
Мутации произошли у растений и животных после взрыва завода. Листья изменили форму, и некоторые животные родились с физическими уродствами. Несмотря на повышенный уровень радиации, редкие виды в настоящее время в больших количествах возвращаются в этот район. К этим животным относятся бобры, лоси, волки и кабаны, а также виды птиц.
10. Безопасно ли сейчас посещать этот район?
Безусловно, можно побывать в районе Чернобыля, включая даже зону отчуждения, которая представляет собой 30-километровый радиус вокруг станции, все реакторы которой сейчас закрыты.
Хотя некоторые радиоактивные изотопы, выбрасываемые в атмосферу, все еще задерживаются (например, стронций-90 и цезий-137), они находятся на допустимых уровнях воздействия в течение ограниченного периода времени. Некоторые жители зоны отчуждения вернулись в свои дома по собственному желанию и живут в районах с повышенным уровнем радиации окружающей среды. Однако эти уровни не являются фатальными. Воздействие низких, но необычных уровней радиации в течение определенного периода времени менее опасно, чем одновременное воздействие огромного количества, и исследования не смогли связать какое-либо прямое увеличение риска рака с хроническим низким уровнем облучения.
11. Что было сделано для обеспечения безопасности других реакторов РБМК, чтобы этот сценарий больше не повторился?
Уроки, извлеченные из аварии, стали важной движущей силой десятилетия помощи МАГАТЭ странам Центральной и Восточной Европы и бывшего Советского Союза. Большая часть этой работы была сосредоточена на выявлении слабых мест и повышении проектной безопасности реакторов ВВР и РБМК.
На всех блоках РБМК была проведена модернизация с целью устранения конструктивных недостатков, приведших к аварии на Чернобыльской АЭС, совершенствования механизмов останова и повышения общей осведомленности персонала о безопасности. Столь же важным, как и проектная безопасность, было внимание к эксплуатационной безопасности и системам регулирующего надзора.
12. Как сейчас живут жители?
В зоне отчуждения 187 небольших населенных пунктов, которые до сих пор остаются практически заброшенными. Несколько жителей предпочли вернуться в свои дома в зоне отчуждения, но детей в этой зоне не пускают. Эвакуированное население проживает в основном в недавно построенных городах, таких как Славутич, в районах с очень небольшим загрязнением или вообще без него.
13. Что будет с заводом теперь, когда он закрыт?
15 декабря 2000 г. был остановлен последний действующий реактор на Чернобыльской АЭС и начался этап вывода из эксплуатации. Это включает вывоз и утилизацию топлива и отходов, дезактивацию завода и прилегающей к нему территории, включая любую почву и воду, которые могут быть радиоактивными.
На площадке должны быть выведены из эксплуатации три выведенных из эксплуатации реактора, и ожидается, что этот проект займет несколько десятилетий. Проект будет осуществляться под контролем правительства Украины. МАГАТЭ будет оказывать помощь, предоставляя консультации по вопросам планирования, проектирования и администрирования. Судьба четвертого реактора, на котором произошла трагическая авария в 1986 пока не определено.
14. В каком состоянии построено защитное убежище вокруг четвертого реактора?
В крайне опасных условиях тысячи «Ликвидаторов» работали над сдерживанием остатков четвертого реактора. Укрытие вокруг реактора было завершено менее чем через шесть месяцев после взрыва во время пиковых уровней радиоактивности. Массивный «Саркофаг» из бетона и стали, быстро построенный методами «на расстоянии вытянутой руки», с годами пришел в негодность, создав потенциально опасную ситуацию. В нынешнем укрытии было произведено несколько ремонтных работ, в том числе стабилизация вентиляционной трубы и усиление крыши.
Кроме того, был составлен план строительства более надежной и постоянной конструкции вокруг существующего саркофага; работа над инфраструктурой этого нового приюта уже началась. План, получивший название «План реализации объекта «Укрытие», является проектом Чернобыльского фонда «Укрытие». Обе инициативы, совокупные ожидаемые расходы которых в течение следующих восьми-девяти лет превысят 765 миллионов долларов, находятся в ведении Европейского банка реконструкции и развития.
Чернобыль: Хронология событий
25 апреля 1986 года, 1:00
Операторы Чернобыля начинают снижать мощность на реакторе № 4 в рамках подготовки к испытанию на безопасность, которое они приурочили к плановому останову на техническое обслуживание. Испытание должно определить, смогут ли в случае сбоя питания все еще вращающиеся турбины электростанции производить достаточно электроэнергии, чтобы поддерживать работу насосов охлаждающей жидкости в течение короткого перерыва, прежде чем сработают аварийные генераторы.
По иронии судьбы, это испытание на безопасность приводит к разрушение реактора.
25 апреля 1986 г., 14:00.
Система аварийного охлаждения активной зоны реактора № 4 отключена, чтобы не мешать тесту. Хотя это и не приводит к аварии, но усугубляет последствия. Примерно в то же время испытания и отключение временно откладываются, чтобы удовлетворить потребности региона в электроэнергии.
25 апреля 1986 г., 23:10.
Операторы получают разрешение на продолжение теста и завершение работы. К настоящему времени на работе работает менее опытная ночная смена, которая якобы никогда не получала надлежащих инструкций о том, как проводить тест.
26 апреля 1986 г., 00:28
Мощность падает намного ниже уровня, при котором реактор считается стабильным. В ответ операторы удаляют большую часть управляющих стержней в нарушение правил техники безопасности станции, но у них все еще возникают проблемы с увеличением мощности, отчасти из-за накопления ксенона в активной зоне.
26 апреля 1986 г., 1:00
Мощность стабилизируется, хотя и на более низком уровне, чем хотелось бы, и начальники станции приказывают продолжить испытание. Автоматическая система аварийного отключения и другие функции безопасности впоследствии отключаются.
26 апреля 1986 г., 1:23:04
Тест официально начинается, и происходит неожиданный скачок напряжения.
26 апреля 1986 г., 1:23:40
Оператор нажимает кнопку аварийного отключения, но стержни управления заклинивают при входе в активную зону.
26 апреля 1986 г., 1:23:58
Первый взрыв, за которым вскоре последует как минимум еще один, сносит 1000-тонную крышу прямо с реактора и стреляет огненным шаром высоко в ночное небо. Отключение света сотрясает завод, воздух наполняется пылью и кусками графита, и начинает извергаться радиация. Стены и оборудование рушатся, и возникают десятки пожаров, в том числе один на крыше соседнего реактора. Несмотря на все доказательства обратного, инженер-ядерщик, руководивший испытанием, настаивает на том, что реактор № 4 все еще цел.
Позже он умирает от радиационного отравления.
26 апреля 1986 года, 1:28
Первые пожарные прибыли на место происшествия. Они ничего не знают о радиации и не носят защитной одежды.
26 апреля 1986 г., 2:15
Местные советские чиновники созывают экстренное совещание, на котором они решают заблокировать выезд и въезд автомобилей в Припять, соседний город, построенный для размещения чернобыльцев. Полицейские, помогающие блокпосту, также ничего не знают о радиации и не носят защитной одежды.
26 апреля 1986 года, 5 часов утра
Чиновники остановили реактор № 3, а на следующее утро за ним последовали реакторы № 1 и 2. Через несколько месяцев они снова открылись.
26 апреля 1986 г., 6:35 утра
К настоящему времени все пожары потушены, кроме пожара в активной зоне реактора, который будет гореть несколько дней.
27 апреля 1986 г., 10:00
Вертолеты начинают сбрасывать в горящее ядро песок, глину, бор, свинец и доломит, пытаясь замедлить радиоактивные выбросы.
27 апреля 1986 г.: 14:00.
После того, как в течение 36 часов ничего не сообщалось жителям о катастрофе, советские власти, наконец, начали эвакуацию примерно 115 000 человек из Припяти, а также близлежащих городов и сел. Жителям сообщают, что это будет временно, и что они должны упаковать только жизненно важные документы и вещи, а также немного еды. Однако вскоре после этого вокруг Чернобыля создается зона отчуждения, препятствующая их возвращению.
28 апреля 1986 г.
Шведские авианаблюдатели обнаружили большое количество радиации в атмосфере, которая восходит к СССР. Советские официальные лица признают, что произошла авария, но ложно заявляют, что ситуация находится под контролем.
29 апреля 1986 г.
Шпионские спутниковые фотографии дают официальным лицам США первое представление о разрушениях, вызванных Чернобыльской катастрофой.
1 мая 1986 г.
Советские официальные лица отказываются отменять первомайские празднества в Киеве, несмотря на то, что выбросы радиации продолжаются.
4 мая 1986 г.
Жидкий азот закачивается под заглушенный реактор для его охлаждения. Другие аспекты очистки, в которых задействовано до 800 000 рабочих, включают снос зараженных деревень бульдозерами, отстрел зараженных домашних животных и домашнего скота и закапывание огромного количества зараженного верхнего слоя почвы.
6 мая 1986 г.
Радиоактивные выбросы резко падают, возможно, из-за того, что огонь в ядре потух. Тем временем советские чиновники наконец-то закрывают школы в Киеве и советуют жителям оставаться дома и не есть листовые овощи.
8 мая 1986 г.
Рабочие заканчивают слив около 20 000 тонн радиоактивной воды из подвала под активной зоной.
9 мая 1986 г.
Рабочие начинают заливку бетона под реактором, который позже заключен в огромную конструкцию из бетона и металла, известную как саркофаг.
14 мая 1986
Советский лидер Михаил Горбачев впервые публично говорит об инциденте, заявив по государственному телевидению, что «худшее позади».