Барух Спиноза: идеи, творчество, взгляды: VIKENT.RU

«Не плакать и не смеяться, а понимать…»

Барух Спиноза

 

 

Голландский философ еврейского происхождения.

«Если Декарт был дуалистом, полагающим, что материя и дух — это две различные субстанции, над которыми царит Бог, то в философии Спинозы утверждается существование единой и единственной мировой субстанции (природы). Бог пантеистически отождествляется с нею, как существующее в ней разумное начало. В силу этого мышление есть такой же атрибут единой мировой субстанции (природы), как пространственная протяжённость. Отсюда делается вывод, что между вещами, существующими в пространстве, и идеями, существующими в мышлении (как Божественном, так и человеческом, ибо «человеческая душа есть часть бесконечного разума Бога»), должно быть соответствие: ведь и то и другое — это атрибуты, которые представляют собою как бы два аспекта, две стороны одного и того же. «Порядок и связь идей те же, что порядок и связь вещей».

Это совпадение означает, что мышление адекватно отражает законы природы и является по своему содержанию объективным, или, что тоже самое, устройство мира подчиняется законам разума и является разумным. «То, что заключается в уме объективно, необходимо должно существовать в природе». Здесь можно видеть переосмысление представлений Аристотеля о совпадении нуса с его предметом, благодаря чему нус обеспечивает постижение истины. Согласно теории познания Спинозы, в беспорядочном (поскольку не определяется разумом) опыте человек получает случайные впечатления о единичных вещах. Эти впечатления могут быть смутными и недостоверными. Но когда мы находим общее и необходимое в вещах, — что можно сделать только в мышлении, а не в чувственном восприятии отдельных вещей, — то в нашей душе образуются адекватные идеи, отражающие их сущность. Чем более общим и необходимым будет то, что отражает идея, тем более мы можем быть уверены в её адекватности».

Кармин А.С., Интуиция: философские концепции и научное исследование, СПб, «Наука», 2011 г., с. 71-72.

 

Спиноза заложил основы научной критики Библии.

 

«Но ни тем, ни другим Спиноза уже не испытывал большого желания стать на всю жизнь. Не прельщала уже его и перспектива быть в будни — «евреем будней», а в субботу — «евреем субботы»: делить себя между биржей и синагогой он уже не мог. Слишком близко он успел познакомиться как со схоластикой синагоги, так и с капризами биржи, чтобы бездумно молиться в одном из этих храмов, либо поочередно в обоих…

И Спиноза выбрал.

Он перестал быть «евреем» вообще, не стал ни раввином-начётчиком, ни торгашом, порвал сразу как с «теоретическим», так и с «практическим» иудейством.

Но это делали и многие до него. Рвали с верой отцов и уходили в другую веру. В Европе — крестились, переходили в христианство. На востоке — принимали мусульманскую обрядность. Это было для евреев той поры не только обычным, но часто даже единственно-возможным выходом. И если бы Спиноза покинул иудейство ради другой веры — о нём, наверное, нам так и не пришлось бы вспоминать. Он был бы просто одним из многих — мало ли людей за тысячи лет меняли одну слепую веру на другую?

Но Спиноза поступил по-иному — так, как не рисковал поступать открыто в его век никто.

Порвав с иудейской верой и перестав посещать синагогу, он не стал принимать христианства, не пошёл ни в католический костел, ни в протестантскую кирху. Он вышел из церкви вообще.

Это уже было неслыханной дерзостью, было вызовом, было оскорблением всякой возможной традиционной морали — и иудейской, и христианской, и мусульманской.

А иной в его век просто не было. Поэтому его поступок был воспринят в Амстердаме как открытый бунт против нравственности вообще, против всякой морали. Это казалось диким, невероятным, немыслимым, неслыханным, чудовищным! И поползли по Амстердаму, по Нидерландам, по Европе испуганные слухи о дерзком безумце, который добровольно, сам себя, да еще по зрелом размышлении, вычеркнул из рядов рода человеческого! Противопоставил себя всему человечеству и даже самому Богу!

Так, не написав ещё ни одной книги, не сказав буквально ни одного слова против «бога», более того, продолжая говорить о своей искренней и бескорыстной любви к «богу», — этот скромный, честный и трудолюбивый человек превратился в глазах всей Европы в кошмарного преступника, в антихриста, хуже того — в «атеиста».

Ведь «атеист» в те времена считался преступником куда более опасным, нежели убийца, грабитель или насильник, ибо если последние нарушают какие-то частные законы права и нравственности, то «атеист» совершает преступление всех преступлений, опрокидывает нравственность и право вообще, и его злодеяние состоит в принципиальном оправдании всех возможных злодеяний!

Самое трагикомическое заключалось в том, что сам-то Спиноза вовсе не заявлял себя «атеистом», то есть «безбожником». Совсем наоборот, он совершенно искренне полагал, что предлагает людям правильное понимание «бога». Отвергая подозрения в «атеизме», он не лгал, не лицемерил и не маскировался, — он говорил, что отвергает лишь те неверные представления о «боге», которые внушаются людям попами, теологами и философами всех существующих религий.

И тут, он, казалось бы, не говорит людям ровно ничего неслыханного, ибо христианские попы тысячи лет твердили о неправильности иудейского представления о боге, иудейские — говорили совершенно то же самое про христианское понимание того же «бога», а для мусульман было одинаково ложным и то, и другое. Больше того — и внутри каждой из этих церквей шла непрестанная грызня по вопросу о том, как «правильно понимать» одного и того же «бога», — в каждой церкви были свои догматики и свои, так сказать, «ревизионисты», «еретики».

Иными словами, сама церковь, расколовшаяся на многочисленные партии и фракции, старательно доказывала своими междоусобицами, что «подлинным», «единственно-правильным» представлением о «боге» не обладает ни одна из фракций или партий.

Ильенков Э.В., От Бога к природе, от религии – к философии, в Сб.: Э.В. Ильенков: личность и творчество / Сост. И.П. Фарман, М., «Языки русской культуры», 1999 г., с. 214-215.

 

Барух Спиноза написал в Богословско-политическом трактате: «… Высшая тайна монархического правления и величайший его интерес заключаются в том, чтобы держать людей в обмане, в страхе, которым они должны быть сдерживаемы, прикрывать громким именем религии, дабы люди сражались за своё порабощение, как за своё благополучие, и считали не постыдным, но в высшей степени почётным не щадить живота и крови ради тщеславия одного какого-нибудь человека…».

 

«Многие годы Спиноза вёл размеренную и крайне непритязательную жизнь, предавался философским размышлениям, зарабатывая на жизнь шлифованием стёкол и отказываясь от лестных предложений (в том числе и от кафедры философии в Гейдельбергом университете). Умер (как полагают, от чахотки) на 45-м году жизни в 1677 г. При жизни Спинозой были опубликованы только два труда: «Основы философии Декарта» (1663) и «Богословско-политический трактат» (анонимно, в 1673 г.). Авторство, однако, не было секретом, и трактат вызвал осуждение, проклятия и оскорбления со стороны представителей разных религиозных конфессий, философских школ и политических сил. «Этика», главный философский труд Спинозы, систематическое изложение его философии, над которым он работал около 15 лет, был издана вместе с другими трактатами в «Посмертных сочинениях» (1677). Вскоре после публикации книга была запрещена властями и не переиздавалась до XIX века».

Перов Ю.В., Метафизика и этика Спинозы / Бенедикт Спиноза, Этика, СПб, «Азбука», 2001 г., с. 5-6.

 

 

В библиотеке Спинозы насчитывалось около

60 книг, и этого ему было вполне достаточно, чтобы плодотворно работать.

«… Бенедикт Спиноза представлял себе Бога как некий динамический принцип стремления к порядку, присущий природе в целом, в отличие от традиционного понимания Бога как непосредственного творца порядка».

Косарев В.В., Эволюция  человеческого сознания, в Сб.: Интеллект, воображение, интуиция: размышление о горизонтах сознания (метафизический и психологический опыт), Выпуск 10, СПб, «Эйдос», 2001 г., с.145 .

 

«Спиноза отказался посвятить своё сочинение французскому королю под предлогом, что он их уже посвятил истине».

Шрейдер Ю.А., Ценности, которые мы выбираем: смысл и предпосылки ценностного выбора, М., «Едиториал УРСС», 2010 г., с. 194.

«В своём духовном развитии Спиноза был удивительно прям и последователен. Но для современников, так же как для обывателей последующих веков он представлялся из ряда вон выходящим оригиналом. Подумать только: считая свободу осознанной необходимостью, он не смог приспособиться ни к иудеям, ни к христианам! В Амстердаме мог бы стать почтенным раввином, процветающим торговцем, но не пожелал. Бедствовал, но отверг предложение стать профессором на философской кафедре Гейдельбергского университета, ради свободных исканий истины. И уже вовсе сумасбродный поступок мыслителя. Король Франции

Людовик XIV пожелал дать ему пожизненную пенсию при условии, что философ напишет ему посвящение на титуле одной из своих книг. И этой малой уступки «королю-солнцу», покровителю искусств и наук, Спиноза не сделал! А ведь работа, при которой стекольная пыль попадала в лёгкие, подорвала его здоровье, он умер в 45 лет. Пример Спинозы и многих других мыслителей показывает, что твёрдые убеждения и сильная воля позволяют достичь выдающихся достижений, прославить имя в веках, но весьма затрудняют личную жизнь».

Баландин Р.К., 100 великих оригиналов и чудаков, М., «Вече», 2009 г., с. 347-348.

 

Спиноза зарабатывал шлифованием линз, стеклянная пыль которых могла вызвать туберкулёз, который унёс философа в 45 лет.

 

В своих трудах Спиноза полемизировал с Рене Декартом по мировоззренческим вопросам.

 

 Наши правила, включая обсуждение видео на YouTube

Философия Бенедикта Спинозы: основные идеи, учение кратко

Следующий шаг в направлении, намеченном Декартом, сделал Бенедикт Спиноза (1632-1677). Основное положение его метафизики состоит в том, что есть только одна субстанция – Бог или природа, атрибутами которой являются мышление и протяжение. Субстанция и ее атрибуты бесконечны и существуют с необходимостью, а все конечные вещи представляют собой лишь модусы или акциденции субстанции – ее случайные, преходящие состояния, без следа исчезающие в субстанции. 

Спиноза начинает изложение своей философии с определения субстанции как causa sui (лат.) – причины себя самой. «Под причиной себя самой я разумею то, сущность чего заключает в себе существование, иными словами, то, что по своей природе не может мыслиться иначе, чем существующим» (Спиноза Б. Этика//Избр. произв. В 2-х тт. Т.1. М., 1957. С.361).Это определение причины разрушает обычное представление о причине как чем-то отличном от действия.Causa sui есть такая действующая причина, которая, действуя, производит не что-то иное, а только себя саму и именно поэтому не может быть и мыслиться несуществующей. Это и есть субстанция. Она существует исключительно благодаря себе самой и может быть понята только из себя самой, а не из других вещей.

Поскольку субстанция свободна, т.е. независима ни от чего, кроме себя самой, она существует только по необходимости своей собственной природы. Все ее определения вызваны ею самой, а потому сами по себе бесконечны и свободны, т.е. субстанциальны. Согласно Спинозе, эти бесконечные определения субстанции суть ее атрибуты, каждый из которых определенным образом представляет собой субстанцию как всеобщую сущность. Следуя за Декартом, Спиноза говорит только о двух атрибутах субстанции – протяженности и мышлении.

Как атрибуты субстанции мышление и протяженность бесконечны и, несмотря на свою противоположность, ничуть не ограничивают друг друга. Напротив, они выступают такими определениями, которые, будучи взяты в их единстве, исчерпывающе выражают природу субстанции как таковой. Поэтому Спиноза включает атрибуты в определение абсолютной сущности, Бога. Мышление как атрибут есть не субъективное, человеческое мышление, а бесконечное, субстанциальное мышление – вечная сущность или природа всякого конечного, в т.ч. и человеческого мышления. Равным образом и протяженность как атрибут есть определенная сущность всякого явления протяженности, бесконечная субстанциальная природа любого конечного тела.

Конечные, преходящие состояния бесконечной, вечной субстанции Спиноза именует модусами: «Под модусом я разумею состояние субстанции, т.е. то, что существует в ином и постигается через это иное» (Там же). Эти единичные модификации существуют, стало быть, не сами по себе, а лишь благодаря субстанции. Поэтому они и не могут быть познаны сами по себе, а только через всеобщее понятие субстанции и ее особенные атрибуты, мышление и протяженность. В связи с этим Спиноза различает natura naturans и natura naturata, т. е. природу порождающую и природу порожденную. Так он определяет различие между Богом и миром. Поскольку модусы есть состояния субстанции, они абсолютно необходимым образом связаны друг с другом. Но поскольку сама субстанция есть для них иное, эта порожденная природа не субстанциальна и представляет собой бесконечное множество акциденций – случайных конечных вещей. К этому миру несущественной, сотворенной природы и принадлежит от рождения человек с его телом и душой, чувствами и рассудком.

Согласно Спинозе, в отличие от субстанции, т.е. сами по себе мир и человек вовсе не существуют. Поэтому чувства и мнения людей, направленные лишь на порожденную природу, питают в их душах страсти – аффекты радости и печали, страха и надежды, веры и отчаяния, зависти и сочувствия, самодовольства и уничижения, презрения и гордости и т.п. Эти состояния души силой воображения порабощают все существо человека и превращают его жизнь и судьбу в функцию происходящего, которое от него не зависит. Рассудок способен только примирить нас с тем, что случилось, раскрыв неизбежность этого. Но освободить человека от господства страстей души может лишь разум, интеллект. Он имеет своей единственной целью познание вечной истины – самой субстанции или творящей природы.

Из разумного взгляда на природу вещей с необходимостью возникает высшее состояние человеческой души – Аmor Dei intellectualis, интеллектуальная любовь к Богу. Это познавательное влечение души к субстанциальной истине является для нее бесконечным источником силы, мудрости и блаженства. На этом пути, по Спинозе, открывается возможность спасения человека не только от бед и несчастий, подстерегающих на каждом шагу, но и от самой смерти. «Из сказанного ясно, — заключает Спиноза, — насколько мудрый сильнее и могущественнее невежды, действующего единственно под влиянием страсти. Ибо невежда, не говоря уже о том, что находится под самым разнообразным действием внешних причин и никогда не обладает истинным душевным удовлетворением, кроме того, живет как бы не зная себя самого, Бога и вещей, и как только перестает страдать, перестает и существовать. Наоборот, мудрый как таковой едва ли подвергается какому-либо душевному волнению. 

Познавая с некоторой вечной необходимостью себя самого, Бога и вещи, он никогда не прекращает своего существования и всегда обладает истинным душевным удовлетворением» (Там же, с.618). И хотя путь к спасению труден, его все же можно пройти. Нужно только научиться смотреть на все происходящее sub specie aeternitatis (лат.) – с точки зрения вечности, т.е., по завету Спинозы, не смеяться, не плакать, но и не отворачиваться, а понимать.

Бенедикт Спиноза основные идеи — Kratkoe.com

Автор J.G. На чтение 2 мин. Обновлено 18 ноября, 2017

Бенедикт Спиноза основные идеи кратко изложены в этой статье.

Все основные идеи Бенедикта Спинозы изложены в его философских сочинениях. Среди них главные такие — «Трактат об усовершенствовании разума», «Этика» и «Богословско-политический трактат».

Бенедикт Спиноза достижения и вклад в философию:

• Идеи Спинозы о субстанции

Субстанция занимает в философской системе центральное место. Она бесконечна, абсолютна и независима. Ее задача – делать вещи реальными, благодаря ей они возникают и существуют. Субстанция является первопричиной Бога, однако философ вкладывает в этой не христианский смысл. Бог для Спинозы не личный, надмировой Дух, а сущность вещей. Субстанция имеет множество атрибутов, но только человек способен познать атрибуты самого себя. В первую очередь, это протяженность и мышление.

• Мыслитель о Боге

Бог находится в вещах как созидающая, действующая природа. Его деятельность не зависит от факторов и определяет сама себя. Она подчиняется своей внутренней необходимости. Философия Бенедикта Спинозы основывается на пантеизме, учении про единство Мира и Творца. Их проявления строго определены и заканчиваются в божественной Первопричине.

• Про тело и дух

Согласно философу тело и дух не являются двумя самостоятельными фактами, а, скорее, двумя сторонами одного целого.  Душа – это идея тела, а оно считается предметом идеи. Любой идее соответствует телесное, и любое тело мыслится и существует как идея.

Свой политический трактат Бенедикт Спиноза в основном  посвятил именно этим трем вышеперечисленным аспектам.

Бенедикт Спиноза открытия в «Этике»

Этику философ представлял как физику нравов. Он отвергал свободу воли, отрицая даже само существование воли. Спиноза считает, что в мировом процессе не существует добра и зла. Все совершенно само по себе: могущество и бессилие, активность и пассивность, добро и зло являются действительным и относительным. Единственное, что стоит внимания, это стремление к самосохранению.

Познание указывает содержание этики. Согласно взглядам Спинозы, только деятельность, зиждущаяся на познании, является истинно нравственной. Только разуму в силу победить аффекты и путем интеллекта достичь блаженства.  Этика мыслителя основывается на фундаменте рационализма. Высшая добродетель и высшее добро заключаются в любви и познании Бога, а жизнь духа в стремлении к мышлению и познанию.  И тот, кто сумел познать себя, собственные аффекты может слиться с вечной Божьей сущностью, миром и природой.

Надеемся, что из этой статьи Вы узнали, какие основные идеи Бенедикта Спинозы.

Жизнь и труды Спинозы. Спиноза

Жизнь и труды Спинозы

Барух (или Бенедикт) де Спиноза родился 4 ноября 1632 г. в Амстердаме в семье португальских евреев-сефардов – их фамилия происходит от названия города Эспиноса на северо-западе Испании. Его семья иммигрировала в Голландию, где они смогли отказаться от христианства, которое приняли под давлением инквизиции, и вернуться к вере своих предков, иудаизму. Отец Спинозы был успешным торговцем и жил в красивом доме на улице Бургвал, недалеко от Старой португальской синагоги. Его мать, тоже родом из Португалии, умерла при родах, когда Спинозе было шесть лет. Его детство, похоже, было омрачено семейными трагедиями. В двадцать два года у него умер отец, успевший к тому времени похоронить трех жен и четырех детей.

Спиноза воспитывался в строгой еврейской традиции того времени, по многу часов в день проводя за изучением Торы (Ветхий Завет в христианской Библии) и Талмуда, свода законов, правил и традиций иудаизма. Несмотря на утомительную скуку этого ограниченного курса, Спиноза, похоже, учился с удовольствием, и его отец предполагал, что он станет раввином. В свободное время юного Спинозу поощряли брать уроки латыни и древнегреческого. Окружающая действительность и современный мир, видимо, играли совсем небольшую роль в его образовании – как впоследствии и в его философии. Но Барух Спиноза не был «молодым стариком». Еврейские студенты, отличавшиеся независимым мышлением, начинали роптать на ортодоксальные ограничения и запреты. Они считали, что их духовные потребности переросли обычаи и традиции доисторических азиатских кочевников, и начали ставить под сомнение Тору.

Лидеры еврейской общины были глубоко обеспокоены этой тенденцией. Республика Соединенных провинций Нидерландов отличалась веротерпимостью – но лишь в сравнении с ментальностью ку-клукс-клана, преобладавшей в остальной Европе. (Именно у испанской инквизиции той эпохи ку-клукс-клан позаимствовал свои капюшоны.) Евреи по-прежнему не считались гражданами Голландии, и критика евреями Библии расценивалась как оскорбление христианства.

Поэтому еврейская община вряд ли обрадовалась, когда Спиноза стал излагать свои неортодоксальные взгляды за пределами синагоги. Он утверждал, что Пятикнижие (первые пять книг Библии) несостоятельны не только с научной, но и с богословской точки зрения. В довершение всего двадцатидвухлетний Спиноза заявил, что в Библии отсутствуют доказательства, что у Бога есть тело, что душа бессмертна, что ангелы действительно существуют (по всей видимости, борьба Иакова с ангелом была чем-то вроде эпилептического припадка).

Спиноза был необычайно умным молодым человеком, и спорить с ним было практически невозможно, поэтому лидеры еврейской общины решили действовать иначе. Поначалу он пытались заткнуть ему рот туманными угрозами, но когда увидели, что Спиноза упрям и не откажется от своих идей, то предложили ежегодное содержание в 1000 флоринов при условии, что он уедет и будет держать свои мысли при себе. (В те времена на 2000 флоринов студент мог прожить целый год.) Учитывая серьезность богохульства Спинозы, реакцию еврейской общины можно считать на удивление мягкой. Но Спиноза отверг щедрое предложение. Обычно этот поступок приводят как пример его праведного отказа скрывать истину. Впрочем, в XVII в. еврейская община Амстердама могла иметь другое мнение, и это вполне объяснимо. Но как заставить Спинозу замолчать?

Однажды вечером, когда Спиноза выходил из Португальской синагоги, к нему подошел какой-то человек. Спиноза успел заметить кинжал в поднятой руке незнакомца и отпрянул, вытянув вперед руку в плаще, чтобы защитить себя. Кинжал пропорол плащ, но сам юноша не пострадал (говорят, он сохранил разрезанный плащ как память). Человека, напавшего на Спинозу, обычно причисляют к фанатикам, и, вполне возможно, это соответствует действительности. С другой стороны, он мог быть человеком безрассудной храбрости, который решил избавить общину от серьезной опасности, совершив преступление, за которое его почти наверняка поймают и повесят. Святость и мученичество – и то и другое требует равной гордыни.

И тут Спиноза, словно ему этого было мало, публикует открытое письмо к раввинам синагоги. В нем он подробно излагает свои взгляды, подкрепляя их цепочкой логических доказательств, по его утверждению, неопровержимых.

Руководители общины решили, что теперь выбора у них нет: они должны продемонстрировать христианам, что больше не имеют ничего общего со Спинозой. По их мнению, Спиноза теперь никто, бывший иудей. В июле 1656 г. состоялась торжественная церемония отлучения, и Спинозу исключили из еврейской общины. В синагоге протрубили в рог, одну за другой погасили свечи и произнесли древнее проклятие: «По произволению ангелов и приговору святых мы отлучаем, отделяем и предаем осуждению и проклятию Баруха. Да будет он проклят и днем и ночью, да будет проклят, когда ложится и встает; да будет проклят и при выходе и при входе! Да сотрет Адонай имя его под небом и да предаст его злу, отделив от всех колен Израилевых со всеми небесными проклятиями, написанными в книге законов! Никто не должен говорить с ним ни устно, ни письменно, ни оказывать ему какие-либо услуги, ни проживать с ним под одной крышей, ни стоять от него ближе чем на четыре локтя, ни читать ничего им составленного или написанного!» Неудивительно, что после такой рекомендации произведения Спинозы по сей день вызывают живейший интерес у еврейских (и не только) читателей.

Между тем двадцатитрехлетний Спиноза оказался в стесненных обстоятельствах. Его отец умер годом раньше, оставив ему все деньги. Однако в полном соответствии с обычаями того времени (как у евреев, так и у христиан) другие члены семьи были очень недовольны завещанием. Сводная сестра Спинозы Ребекка подала в суд, утверждая, что все имущество по праву принадлежит ей.

Будучи святым, Спиноза не нуждался в незаслуженном богатстве. Но он был еще и философом и поэтому не мог допустить и мысли о поражении в споре. Спиноза оспорил иск. Потратив много времени, а также денег на юристов, Спиноза выиграл тяжбу – а затем сообщил сестре, что она все может взять себе (за исключением кровати на четырех столбиках с пологом, которая нравилась ему самому). Поступив так, как подобает философу, Спиноза остался без гроша. А после церемонии отлучения у него не было даже достойного еврейского дома для своей кровати.

Спиноза был вынужден остановиться у своего друга-христианина по имени Афиниус ван ден Энде, который содержал в своем доме частную школу. Бывший иезуит, ван ден Энде теперь превратился в либерала. Высокообразованный человек, прекрасно знающий классическую литературу, он был не только учителем, но также считал себя хорошим поэтом и драматургом. Школа Афиниуса ван ден Энде пользовалась уважением, хотя некоторые чрезмерно осторожные родители забрали из нее детей, опасаясь, что их научат самостоятельно мыслить. Свободомыслие официально считалось абсолютно недопустимым, но неофициально на него смотрели как на часть образовательного процесса, стадию, которую ученики скоро перерастут – как это происходит и в наши дни.

За кров и стол Спиноза расплачивался с ван ден Энде преподаванием в его маленькой частной школе. Он также не упускал возможности учиться самому: совершенствовал латынь и греческий, быстро наверстывал свое отставание в математике, познакомился со схоластическими взглядами Аристотеля. Примерно в это же время он начал изучать комментарии к Аристотелю выдающихся еврейских ученых, Моше бен Маймона (нам он больше известен как Маймонид) и Хасдая Крескаса из Сарагосы (большинство о нем вообще не знает). Крескас придерживался мнения, что материя вечна, а акт Творения представляет собой просто наведение порядка – эта теория оказала серьезное влияние на философию самого Спинозы.

По вечерам ван ден Энде знакомил Спинозу с последними работами Декарта, которые произвели революционный переворот в философии. Жесткая механистическая модель, описывающая устройство вселенной, окажет решающее влияние на взгляды Спинозы, хотя он и проигнорирует субъективную составляющую философии Декарта (которая в первую очередь и делает ее революционной). Вероятно, именно в это время Спиноза прочел труды Джордано Бруно, великого представителя свободного духа и оригинального мыслителя XVI в. Присущая Бруно поразительная смесь оккультных идей и передового научного мышления привела к тому, что его отлучили от церкви как протестанты, так и католики (которые, помимо всего прочего, сожгли его на костре). И снова Спиноза проигнорировал удивительные по своей оригинальности аспекты его философии (а также фантастическую черную магию), но принял метафизическую идею о бесконечной и пантеистической вселенной. Спиноза последовательно усваивал разнообразные ингредиенты, которые в жаркой печи его интеллекта превратились в непревзойденное философское изделие, бесконечно сладкое, с аппетитными философскими «вишенками», со «сливами» наблюдений в густом теологическом креме, с прослойкой из «марципанизма», покрытое твердой глазурью геометрии и увенчанное единственной горящей свечой своей уникальности. (Чуть позже мы узнаем, каково оно было на вкус.)

Тем не менее в этот период своей жизни Спиноза увлекался не только философией. Говорили, что он влюбился в Клару Марию, дочь ван ден Энде. Судя по портретам и описаниям, в зрелые годы Спиноза должен был производить странное впечатление, но в юности эта манерность гения почти наверняка еще не пробудилась ото сна. Современники говорили, что он был невысок, со смуглым лицом и черными курчавыми волосами. Один из них утверждал, что «по его внешности можно было сразу узнать потомка португальских евреев», другой говорил, что у него лицо «сефардского гранда».

Клара Мария ван ден Энде преподавала классическую литературу и музыку в отцовской школе. По свидетельству одного источника, «она не была красавицей, но обладала острым умом, озорным юмором и большими способностями» (к чему именно, не уточняется). К сожалению, девушка питала нежные чувства к одному из учеников, юноше по имени Дирк Керкринк, за которого в конечном счете вышла замуж.

Другие источники опровергают эту версию, указывая, что в то время Кларе Марии было всего двенадцать лет. Неизвестно, был ли Спиноза-Гумберт влюблен в Клару-Лолиту, но другие свидетельства указывают, что Спинозу не назовешь равнодушным к женским прелестям гением, каким его любили изображать первые биографы. В отличие от других великих философов, Спиноза очень точно, с глубоким пониманием психологии, пишет о любви и ревности. Одна из теорем его «Этики» гласит: «Чем более аффект, который, по нашему воображению, питает к нам любимый нами предмет, тем более мы будем гордиться»[3]. В следующей теореме он утверждает: «Если кто воображает, что любимый им предмет находится с кем-либо другим в такой же или в еще более тесной связи дружбы, чем та, благодаря которой он владел им один, то им овладеет ненависть к любимому им предмету и зависть к этому другому». И далее определяет ревность как «колебание души, возникшее вместе и из любви и ненависти, сопровождаемое идеей другого, кому завидуют».

Человек, написавший эти слова, несомненно испытывал чувства, которые они передают. И маловероятно, что эти чувства были связаны с двенадцатилетней девочкой. Почему? В «Трактате об очищении интеллекта» Спиноза упоминает, не вдаваясь в подробности, травматическое переживание, изменившее его жизнь: «На самом деле я увидал себя подвергающимся величайшей опасности и вынужденным с напряжением всех сил искать против нее средства, хотя бы даже недостоверного. Так больной, страдающий смертельной болезнью и предвидящий неизбежную смерть, если он не примет средства против нее, вынуждается искать этого средства с напряжением всех своих сил, хотя бы оно было и недостоверным, так как в нем лежит вся его надежда»[4]. Это подвигло его на поиски совсем другой любви – ведь «любовь к вещи вечной и бесконечной питает дух исключительно радостью, притом радостью свободной от всякой печали; и эта радость является в высшей степени желательной и достойной напряжения всех сил к ее отысканию». (В философии Спинозы эта любовь предстает в виде одной из воодушевляющих поэтических идей – amor intellectualis dei[5].) Судя по тому, что нам известно о Спинозе, он вряд ли считал любовь между мужчиной и женщиной «смертельной болезнью», которой нужно избегать «с напряжением всех сил». Но дальнейшие фрейдистские гипотезы требуют бо?льших знаний о его жизни и личности, чем те, которыми мы располагаем.

Вскоре после предполагаемого эпизода с Кларой школа ван ден Энде закрылась – ее директор неожиданно исчез, как это часто случается с директорами частных школ, – по всей видимости, где-то во Франции. Там его ждал печальный конец, когда он стал участником нелепого заговора с целью свержения Людовика XIV и создания утопической республики, был схвачен и публично повешен.

В 1650-х гг. Спиноза начал обучаться ремеслу шлифовщика линз. В то время в Голландии линзы пользовались большим спросом. Они были нужны для изготовления микроскопов, которые использовали в такой процветающей отрасли, как торговля бриллиантами, для морских подзорных труб и очков для чтения (в Средние века они быстро стали модным аксессуаром, как сегодня мотоцикл с двигателем объемом 1000 кубических сантиметров). Оставив преподавание, Спиноза всю дальнейшую жизнь был вынужден зарабатывать шлифовкой линз. Говорили, что он стал искусным мастером и что за его линзами буквально охотились. Первое утверждение вполне может относиться к разряду мифов, а вот второе соответствует действительности – хотя никакой выгоды Спинозе это не принесло. В XIX в., когда расцвела торговля сувенирами, имевшими отношение к знаменитым людям, антиквар из Амстердама по имени Корнелиус ван Халевейн начал продавать ошлифованные Спинозой линзы богатым еврейским предпринимателям, заезжим немецким профессорам и другим коллекционерам. Эти исторические линзы были невысокого качества, и теперь подсчитано, что Халевейн продал, по всей видимости, несколько сотен штук. Должно быть, он наткнулся на запасы линз, шлифовку которых Спиноза не успел закончить.

Спиноза удалился в деревню, чтобы всерьез заняться шлифовкой линз. Теперь количество линз уже не уступало количеству оригинальных идей. К этому времени бо?льшую часть его немногочисленных друзей составляли ремонстранты, члены христианской секты, подобной секте меннонитов, независимый, богобоязненный образ жизни которых привел к тому, что против них объединились все остальные христиане Голландии. Именно в этот период Спиноза сменил имя на Бенедикт (которое, как и имя Барух, означает «благословенный»). Однако нет никаких свидетельств, что он перешел в христианскую веру.

В конечном счете Спиноза нашел пристанище в деревне Рейнсбург еще у одного ремонстранта, хирурга Германа Хоумана. В те времена это было глухое местечко на берегу Рейна в окрестностях Лейдена. Тот дом до сих пор стоит напротив картофельного поля на тихой улице пригорода, которая теперь носит имя Спинозы. Окно в комнате Спинозы, должно быть, выходило на плоскую равнину с полями и каналами, уходящими вдаль под серым небом до самого горизонта. Здесь Спиноза написал две работы, заложившие основы всей его философии. Одной из них была «геометрическая версия» декартовских «Первоначал философии». Эта обширная, несколько беспорядочная работа была написана французским философом в конце жизни, и в ней он изложил все свои философские и научные теории. Спиноза хотел преобразовать рассуждения Декарта в последовательность геометрических доказательств, верность или ошибочность которых была бы сразу понятна каждому. На Спинозу произвели огромное впечатление идеи Декарта, который изменил философию так, как больше не удавалось ни одному философу ни до, ни после него. Но Спиноза хотел создать свою, стройную и оригинальную, философию и поэтому должен был избавиться от мощного влияния Декарта. С этой целью он преобразовал легкий и ясный стиль французского философа в почти непреодолимое нагромождение математических рассуждений.

Другое сочинение Спинозы этого периода называется «О Боге, человеке и его счастье». Написанная на голландском языке, эта работа содержит многие идеи, которые вскоре появятся в его зрелой философии. К сожалению, когда Спиноза приступил к созданию своих главных трудов, он отказался от понятного голландского в пользу латыни и выбрал «геометрический» стиль, которым изложил работу Декарта. Это сделало его шедевр, «Этику», очень трудной для чтения. Вся книга, подобно «Геометрии» Эвклида, представляет собой последовательность определений, аксиом, теорем и доказательств. Например:

Определение

1. Книга – это то, что вы можете прочесть.

2. Стиль – это способ, выбранный автором для написания книги.

Аксиомы

1. Мы читаем книгу, потому что нам интересно узнать, что хотел сказать автор.

2. Стиль книги играет важную роль в ее привлекательности.

Теорема

Этот стиль неудобочитаем.

Доказательство

Вероятно, большинство людей уже отказались читать это доказательство (см. аксиому 1). Если вы дочитали до этого места, то, вне всякого сомнения, скоро бросите, если я продолжу использовать этот стиль (см. аксиому 2). Таким образом, этот стиль неудобочитаем. Что и требовалось доказать.

Всего в «Этике» больше двухсот страниц подобных рассуждений. Даже самый терпеливый читатель не выдержал бы такого обращения. Неудивительно, что немногие сумели дочитать «Этику» до конца (Часть V. Теорема XLII с ее доказательством, которое включает ссылки на пять предыдущих теорем, одно предыдущее определение и на следствия двух последующих доказательств. Что и требовалось доказать). Лейбниц, один из немногих, кому это удалось, утверждал, что, несмотря на тесную взаимосвязь элементов всей философской системы Спинозы, не все доказательства следуют одно за другим с безупречной математической строгостью. В фабуле книги имелось несколько неожиданных поворотов, и просто нужно было знать, где их искать.

Но какова же фабула книги? Спиноза начинает с восьми определений. Они составляют основу его представлений о мире и его философии. В них определяются:

1. причина самого себя

2. вещь, конечная в своем роде

3. субстанция

4. ее атрибуты

5. ее модусы

6. Бог

7. свобода

8. вечность

Как видно из самого характера этих определений, Спиноза рассматривает мир с исключительно рациональной и абстрактной точки зрения. Это становится еще более очевидным, если взглянуть на некоторые определения:

– Под причиною самого себя (causa sui) я разумею то, сущность чего заключает в себе существование, иными словами, то, чья природа может быть представляема не иначе, как существующею.

– Конечною в своем роде (in suo genere finita) называется такая вещь, которая может быть ограничена другой вещью той же природы. Так, например, тело называется конечным, потому что мы всегда представляем другое тело, еще большее. Точно так же мысль ограничивается другой мыслью. Но тело не ограничивается мыслью, и мысль не ограничивается телом.

Далее Спиноза определяет два самых главных для своей системы понятия: Бог и вечность.

– Под богом (Deus) я разумею существо абсолютно бесконечное, т.?е. субстанцию, состоящую из бесконечно многих атрибутов, из которых каждый выражает вечную и бесконечную сущность.

– Под вечностью (aeternitas) я понимаю самое существование, поскольку оно представляется необходимо вытекающим из простого определения вечной вещи.

Объяснение. В самом деле, такое существование, так же как и сущность вещи, представляется вечной истиной и вследствие этого не может быть объясняемо как продолжение (длительность) или время, хотя и длительность может быть представляема не имеющей ни начала, ни конца.

На основе этих определений Спиноза при помощи доказательств, подобных геометрическим доказательствам Эвклида, конструирует необходимую, детерминистскую и неопровержимую систему, которая включает всю Вселенную. Каждый аспект существования логически необходим, а каждая непротиворечивая логическая вероятность должна существовать. (Современная физика доказала, что существуют также логически противоречивые системы, такие как квантовая теория света, – сегодня вселенная Спинозы была бы погружена во тьму.)

Мир Спинозы пантеистический – то есть вселенная тождественна Богу, и наоборот. Он называет это Deus sive Natura: Бог, или Природа. Это единственная субстанция. Бог-Природа имеет бесконечное число атрибутов. Мы же способны воспринимать только два из них: протяженность и мышление. Эти два атрибута ограничивают наш мир как два измерения, и мы остаемся в неведении об остальных измерениях, число которых бесконечно (минус два).

Спинозе удается разрешить трудную проблему, с которой не справился Декарт: каким образом разум (основу которого составляет логика) взаимодействует с телом (им управляют законы механики)? Согласно системе Спинозы, «душа и тело составляют один и тот же индивидуум, представляемый в одном случае под атрибутом мышления, в другом – под атрибутом протяжения». Разум и тело просто разные аспекты одной и той же субстанции, Deus sive Natura, воспринимаемые с точки зрения всего двух из бесконечного числа атрибутов.

Наше понимание ограничено лишь двумя из бесконечного числа атрибутов Бога, но оба они подтверждают общую логику. «Порядок и связь идей те же, что порядок и связь причин». Причина и следствие в природе связаны так же жестко и неотвратимо, как и в процессе мышления. Таким образом, в бесконечной вселенной Спинозы причина и следствие становятся частью более общей логической необходимости. Наш мир, описываемый протяженностью, логически предопределен, цепочки причин и следствий в нем логически необходимы, необратимы и неотвратимы (точно так же, как в логических построениях нашего мышления). Аналогичным образом конечные вещи с неизбежностью следуют из бесконечной субстанции. Тем не менее они остаются частью Deus sive Natura (Бога, или Природы).

В таких обстоятельствах вопрос «Откуда мы знаем, что эта божественная субстанция существует?» может показаться излишним. Представьте, что в мире, который мы ощущаем, нет божественного существа. Но без этой основы мы жили бы в мире, лишенном метафизической субстанции, в неупорядоченной вселенной. Сегодня многие из нас полагают, что такой мир возможен, – в отличие от Спинозы. Ему нужно было доказать свою идею Deus sive Natura. И он прибегнул к доказательству, характерному для его противоречивой позиции между иерархией средневековой определенности и отвагой нового мышления зарождающегося века разума.

В Средние века для доказательства существования Бога часто использовали онтологический аргумент. Вкратце его можно сформулировать так: идея Бога является величайшей из всех идей, которые мы способны вообразить. Если эта идея не включает атрибут существования, тогда должна быть еще более величественная идея, которая его включает. Таким образом, величайшая из всех возможных идей должна существовать – в противном случае возможно существование превосходящей ее идеи. Что и требовалось доказать. Бог существует. В описании уникальной бесконечной субстанции, которую он назвал «Бог, или Природа», Спиноза использовал несколько вариантов этого аргумента. Во-первых, это идея субстанции: «…если кто скажет, что он имеет ясную и отчетливую, то есть истинную, идею о субстанции, но тем не менее сомневается, существует ли таковая субстанция, то это будет, право, то же самое, как если б он сказал, что имеет истинную идею, но сомневается, однако, не ложная ли она». Из этого следует: «Так как затем природе субстанции… свойственно существовать, то ее определение должно заключать в себе необходимое существование и, следовательно, из простого определения ее можно заключать о ее существовании».

Средневековая софистика? Критикам такого подхода можно ответить, что он в значительной степени остается элементом современного мышления. Сегодня ученые используют подобную аргументацию для обоснования нескольких важнейших гипотез, в том числе теории Большого взрыва и единой теории. Даже такой выдающийся современный физик, как Стивен Хокинг, задавался вопросом: «Достаточно ли убедительна единая теория в том, что касается ее собственного существования?» Подобный аргумент предполагает неизбежный вывод: вселенная должна быть такой, какая она есть, и она должна была быть создана, поскольку существование другой вселенной (или ее отсутствие вообще) невозможно. Вне всякого сомнения, Спиноза согласился бы с этим метафизическим аргументом. Будучи высшей метафизической идеей, Deus sive Natura Спинозы относится к той же категории, что и теория Большого взрыва. Ее евклидова математика может устареть, но неотразимая красота этой идеи неоспорима.

Несмотря на сознательные усилия Спинозы облечь свою метафизическую систему в геометрические формы, она несет в себе глубоко поэтичные черты. Вот лишь несколько примеров: цель мудреца – попытаться увидеть вселенную как видит ее Бог, sub specie aeternitatis[6]. Тело любого человека – это часть тела Бога, и, причиняя вред другим людям, мы вредим себе. Счастье каждого из нас зависит от счастья всех. Вселенную невозможно объяснить посредством чего-то другого, даже Бога, потому что вселенная – это Бог. Таким образом, вселенная не имеет смысла и одновременно является смыслом самой себя.

Многие идеи Спинозы находят живой отклик и понимание у тех, кто не верит в Бога и не принимает его систему. Пророческой оказалась его теория чувств. В отличие от большинства философских теорий, появившихся до наступления XX в., представления Спинозы не выглядят неадекватными или наивными (или просто неверными) в свете современной психологии. Желание он определяет как «сущность человека». А удовольствие – «такое пассивное состояние, через которое душа переходит к большему совершенству». Страдание – это противоположность удовольствия. Удивление «есть воображение какой-либо вещи, приковывающее к себе душу вследствие того, что это единственное в своем роде воображение не имеет с другими никакой связи». Сравните это высказывание со знаменитой фразой Платона, что философия начинается с удивления. Нетрудно представить, как охваченный удивлением Спиноза размышляет о Боге, который не связан ни с чем другим, потому что он и есть все. Однако его определение любви, которая «есть удовольствие, сопровождаемое идеей внешней причины», похоже, не согласуется с концепцией amor intellectualis dei. По мнению Спинозы (с ним согласна современная психология), эта познавательная любовь к Богу должна включать элемент любви к себе – если Бог и Природа одно и то же. И этот элемент не имеет внешней причины. Спиноза пытается разрешить противоречие, утверждая, что «познавательная любовь души к Богу составляет часть бесконечной любви, которой Бог любит самого себя». Но этот аргумент, похоже, лишь подтверждает изъян в его аргументации.

Несмотря на эти очевидные противоречия, Спиноза переходит к «доказательству» нескольких глубоких догадок. «Нет ни надежды без страха, ни страха без надежды». И уверенность, и отчаяние проистекают «из идеи будущей или прошедшей вещи, причина сомневаться в которой исчезла».

Как бы то ни было, тот же самый вопрос о сомнении (и ошибке) обнаруживает серьезный изъян в философии Спинозы. Сам он не сомневался в истинности и непреложности своих идей: «Я вовсе не претендую на то, что открыл наилучшую философию, но я знаю, что постигаю истинную. Если же вы спросите, каким образом я знаю это, то я отвечу: таким же образом, каким вы знаете, что три угла треугольника равняются двум прямым»[7]. Спиноза относился к сомнению и ошибке так же, как неоплатоники, считая их следствием нашего непонимания или недостаточного понимания истины (которая является единственной реальностью). Это утверждение не более состоятельно, чем заявление о геометрической неоспоримости его философии. (Спиноза этого знать не мог, но в неевклидовой геометрии, которая описывает криволинейные поверхности, сумма углов треугольника не обязательно равна двум прямым углам.)

По мнению Спинозы, «стремление к самосохранению есть первое и единственное основание добродетели». Но если самосохранение первично, то как объяснить самоубийство? Рассуждая о самоубийце, Спиноза пишет, что «скрытые внешние причины таким образом… действуют на его тело, что оно принимает новую природу, противоположную первой». Другими словами, самоубийство противоречит человеческой природе, и самоубийца поступает не как человек, а как другое существо. Данное утверждение, как и теорию сомнений, вряд ли можно назвать верным. Однако это все мелкие недостатки системы, отличающейся необычайной мудростью и проницательностью. И действительно, глубина рассуждений Спинозы (и отсутствие грубых ошибок) выглядит еще более удивительно в свете того, что он настаивал на применении принципов геометрии во всех обстоятельствах: «Я буду рассматривать человеческие действия и влечения точно так же, как если бы вопрос шел о линиях, поверхностях и телах»[8].

Придерживаясь такого подхода, Спиноза сам, похоже, приобрел несколько отстраненный взгляд на мир, населенный обычными людьми. По свидетельству современника, «он как будто полностью ушел в себя, всегда одинокий, погруженный в размышления». И действительно, Спиноза иногда «три месяца подряд не выходил из дома». (Хотя всякий, кто знаком с серой и холодной голландской зимой или внимательно разглядывал голландские картины XVII в. со скованными льдом каналами, может сказать, что такое поведение не так уж эксцентрично.) Спиноза был всецело поглощен своей работой, а развлечений у него было мало, и обычными их не назовешь. Как писал один из первых его биографов: «Он собирал пауков и устраивал между ними бои», с помощью увеличительного стекла «ловил мух, помещал их в паутину и наблюдал с великим удовольствием за следовавшей после этого борьбой, иногда громко смеясь». В письме к другу Спиноза заявлял: «Многое из того, что, встречаясь в людях, вызывает презрение и отвращение, в животных кажется нам достойным удивления»[9]. Похоже, мудрость Спинозы, касающаяся человеческой природы, ограничивалась его философией.

Однако философия, несмотря на этимологию этого термина, не занимается любовью к мудрости. Философия – серьезное дело и, как любое подобное занятие, требует уничтожения оппонентов. Как только появилось философское учение Спинозы, каждый уважающий себя философ ринулся в бой. К сожалению, вся система Спинозы опирается на исходные определения как на фундамент. Если вы опровергнете определение субстанции, данное Спинозой, тогда все рухнет. Если нет субстанции, значит, нет вселенной. Как же Спиноза определяет субстанцию?

Определение. Под СУБСТАНЦИЕЙ (substantia) я разумею то, что существует само в себе и представляется само через себя, то есть то, представление чего не нуждается в представлении другой вещи, из которого оно должно было бы образоваться[10].

Ожидать, что философы согласятся даже с таким простым положением (хотя и мастерски сформулированным), со стороны Спинозы было бы наивно. Однако опубликование «Этики» могло бы только осложнить дело. Утверждение, что Бог – просто детерминистская вселенная, равносильно отрицанию трансцендентности Бога. Кроме того, это лишает Бога личности (вместе с его знаменитым гневом), а также свободной воли, возможности выбирать, подчиняться собственным законам (природным, научным и т.?д.) или нет (чудеса, деяния Господа и т.?п.). В представлении Спинозы мы можем любить Бога сколь угодно сильно, но не вправе рассчитывать на ответную любовь. Это лишает многих людей возможности чувствовать себя любимыми, и они сталкиваются с тем, что их благочестие никак не вознаграждается. Признавая все вещи одинаково священными, Спиноза спровоцировал бы грандиозный скандал.

К счастью, Спиноза осознавал эту опасность, и «Этика» была опубликована только после его смерти. При жизни Спинозы она распространялась тайно, среди друзей-философов. Один из них, который также жил в Рейнсбурге, действовал не столь осмотрительно, и его судьба послужила предостережением Спинозе. Когда Адриан Курбах опубликовал свою книгу «Свет во тьме», в которой содержалась критика современной религиозной и медицинской практики, а также господствующей морали, его привлекли к суду. Обвинитель потребовал конфисковать его имущество, отрезать ему большой палец правой руки, проколоть язык раскаленной докрасна кочергой и упрятать в тюрьму на тридцать лет. Вероятно, Курбах испытал огромное облегчение, когда его приговорили всего лишь к штрафу в 6000 флоринов, десяти годам каторжных работ и последующей ссылке. Это иллюстрирует, какие беды могло навлечь на человека распространение запрещенных идей даже в либеральной Голландии (терпимость в которой не знала себе равных не только в Европе, но и во всем мире, за исключением Южных морей и пиратских королевств Вест-Индии). На суде Курбаха спрашивали, не попал ли он под влияние идей Спинозы – это обвинение подсудимый отрицал (хотя неизвестно – из профессиональной гордости или достойной уважения порядочности). Спиноза видел, откуда дует ветер.

В 1663 г. Спиноза переехал в Ворбург, пригород Гааги, и прожил в этом городе до конца жизни. В письме, написанном пару лет спустя, он единственный раз упоминает о себе. (Другие упоминания, в том числе о том, что люди ведут себя как насекомые, и о страданиях ревнивца, не имели цели излить душу. Это была философия, или голос философа, доносящийся из его уединения.) В письме к своему другу-врачу Спиноза рассказывает, как безуспешно пытался излечиться от лихорадки с помощью кровопускания (предположительно пиявок, распространенного медицинского средства той эпохи). Он пишет, что с нетерпением ждет от друга снадобье из красных роз, а также сообщает, как наконец справился с приступом лихорадки: «…Благодаря строгой диете я ее наконец прогнал и отправил к черту. Куда она пошла, я не знаю, но я забочусь о том, чтобы она сюда не возвратилась»[11]. Несмотря на эту шутку (уникальный пример юмора в произведениях Спинозы), он, судя по всему, был всерьез обеспокоен своим состоянием. Похоже, он был слаб здоровьем и вечно страдал от какого-нибудь легкого недомогания, которое могло бы стать предметом зависти ипохондрика Декарта (уже пятнадцать лет пребывавшего в ином мире).

Спиноза вел очень простую жизнь, довольствуясь всего одной комнатой. Там он не только спал и писал, но и, скорее всего, часто занимался полировкой линз. Не требуется богатого воображения, чтобы представить стопки бумаг и раскрытые книги, подернутые тонким слоем стеклянной пыли. Возможно также, что в комнате имелось решетчатое окошко, из которого открывался вид на картофельные поля и каналы под мрачным серым небом. (Кроме того, оно могло быть источником мух для живущих у него пауков.)

По свидетельству одного из источников, нередко Спиноза «за весь день съедал лишь кусок вымоченного в молоке хлеба с маслом и выпивал кружку пива». В другой день его пища состояла из «жидкой каши с изюмом и маслом». Тот же источник сообщает, что в месяц Спиноза выпивал всего две полпинты вина – в Голландии того времени это считалось героическим воздержанием. Тем не менее высказывалось предположение, что и это он делал ради укрепления здоровья. По словам современников, Спиноза говорил, что «просто сводит концы с концами, как змея, держащая в зубах свой хвост».

Теперь, когда ему уже исполнилось тридцать, Спиноза утратил юношеское высокомерие. Обычно эту перемену приписывают расцвету его гения, хотя в большинстве случаев подобная гениальность приводит к противоположному результату (мания величия и солипсизм – обычные спутники этого состояния, для которого характерны неконтролируемые вспышки гнева). На самом деле причина утраты Спинозой высокомерия может заключаться в медленном, но неизбежном осознании того факта, что великой философии, созданию которой он посвятил всего себя, не суждено получить широкого распространения при его жизни. Надежда на публикацию работ постепенно угасала. Мучительное унижение способно уничтожить любую гордость.

При всем при том Спиноза испытывал потребность объясниться: продемонстрировать всему миру, и особенно своим религиозным оппонентам, что его философия не является несовместимой с традиционной верой в Бога. Поэтому по завершении «Этики» он приступил к новой работе под названием «Богословско-политический трактат», которая была посвящена вопросам богословия и политики. Трактат Спинозы довольно необычен – смесь политической теории и комментариев к Библии. Он рассказывал друзьям, что пытается подготовить почву для публикации «Этики», демонстрируя, что «свобода суждения… может быть допущена без вреда благочестию и спокойствию государства». Возможно, Спиноза был величайшим философом-рационалистом, но в данном случае сложно утверждать, что его аргументация рациональна. Безликий пантеистический Бог Спинозы не имеет ничего общего с библейским Иеговой, а теория о том, что мы вредим себе, когда причиняем вред другим, противоречила господствующим религиозным взглядам (в отношении еретиков и неверующих), а также политическим и нравственным установкам той эпохи (в отношении практически всех людей). А его утверждение, что описанные в Библии чудеса являются просто природными явлениями, суть которых сознательно искажалась в целях религиозной пропаганды, вряд ли могло вызвать восторженные отклики в кругах церковников.

Как бы то ни было, в политической теории Спинозы есть чрезвычайно интересные (и удивительно современные) аспекты. Его идеи во многом стали ответом английскому философу Томасу Гоббсу, чья новаторская работа «Левиафан» вышла в свет двадцатью годами ранее, в 1651 г. В «Левиафане» Гоббс высказал пессимистическую мысль, что без государства «жизнь человека одинока, бедна, беспросветна, тупа и кратковременна». Человеческие существа нашли такое положение вещей невыносимым и объединились в управляемые сообщества, чтобы изменить его. Любая форма государства лучше его отсутствия, и поэтому мы должны подчиняться власть имущим.

Спиноза придерживался более благожелательного взгляда на человечество, и его политическая теория была, в сущности, либеральной. Он не считает, что нужно поддерживать государство любой ценой, а убежден, что государство или его правитель оправдывают свою власть, только гарантируя безопасность своих граждан, «чтобы их душа и тело отправляли свои функции, не подвергаясь опасности, а сами они пользовались свободным разумом»[12]. Государство обязано лишь защищать индивидуума, которому должно быть позволено преследовать собственные цели. (Спиноза был оптимистом, полагая, что эти цели включают обуздание страстей и использование разума для более глубокого понимания самого себя и окружающего мира. Неизвестно, правда, как соотносилась с этим средневековая версия накачанного пивом футбольного хулигана или не встающего с дивана лежебоки.) Спиноза также выдвинул довольно наивную идею о том, что государство обязано ограничивать свою власть. Его действия должны быть разумными, а используемые средства – гарантировать полную свободу мысли и мнений. Однако тут он проводит вполне реалистичное разграничение между мыслями и действиями. Мы должны иметь право думать так, как считаем правильным, но наши действия могут ограничиваться государством. А под действиями он понимает в том числе публичное выражение мыслей, способное спровоцировать беспорядки.

Политическая теория Спинозы довольно точно отражает тогдашнее положение в Голландии. Здесь существовали толерантное государство и свобода мысли – но в определенных границах. Идеи Спинозы часто выходили за эти границы, однако он упорно отстаивал свое право если не на свободу публикации, то на свободу иметь эти идеи. И настаивал, что именно в неспокойной Голландии XVII в. государство должно делать все возможное для безопасности граждан.

Политическая теория Спинозы значительно опередила свое время. Некоторые ее положения нам могут показаться наивными, но в те времена подобного рода взгляды, близкие к утопическим, считались опасной белибердой – или по меньшей мере нелепостью. Тем не менее представления Спинозы о государстве во многом совпадают с идеологией либерал-демократов в современном западном обществе. Каждый человек имеет право на расистские, женоненавистнические или даже агрессивные политкорректные взгляды, но ему запрещено претворять их в действия. Например, противозаконно призывать толпу к насилию над курильщиками.

В 1670 г. «Трактат» был наконец опубликован, но цели своей Спиноза не достиг. Достаточно процитировать слова одного из критиков, который заявил, что книга «изготовлена в аду евреем-вероотступником и дьяволом, а выпущена в свет с ведома господина Яна де Витта». (Ян де Витт был голландским государственным деятелем и противником роялистов, а его политическое искусство помогало защищать Голландию от агрессивных поползновений как Англии, так и Франции, – реакционеры той эпохи винили его во всех бедах.)

В Голландии наступили неспокойные времена, и даже Спиноза не мог оставаться равнодушным к происходящему вокруг – это видно из его политической теории, изложенной в «Трактате». Она отличалась сочетанием созерцательности и непрактичности – что не помешало запретить «Трактат» через четыре года после публикации. В 1665 г. Голландия оказалась вовлеченной в войну с Англией, причем преуспела куда больше, чем кто-либо со времен Вильгельма Завоевателя (включая Наполеона и Гитлера). В 1667 г. голландцы поднялись вверх по Темзе и ее притоку Медуэй, сожгли английский флот, разрушили верфи и захватили порт Ширнесс. Голландские пушки были слышны даже в Лондоне, где они вызвали панику, вынудив Сэмюэля Пипса, автора известного дневника, составить завещание. Мир был заключен при посредничестве Людовика XIV, но в 1672 г. Франция предъявила права на Испанские Нидерланды (в настоящее время Бельгия) и вторглась в Голландию. Во время последовавших беспорядков де Витт был растерзан разъяренной толпой. Когда Спиноза услышал об этом, то впал в ярость. Он бросился в свою комнату и написал плакат: «Подлейшие из варваров». Так он отзывался о толпе, растерзавшей де Витта. Спиноза собирался пройти с этим плакатом по улицам и повесить его на стене в том месте, где произошла расправа над де Виттом. К счастью, эту самоубийственную глупость предотвратил домовладелец: узнав, что задумал Спиноза, он запер его в комнате.

В то время Спиноза жил в городской черте Гааги. Сначала он снимал комнату в центре города, в доме номер 32 по Стилле Вееркаде, которая в те времена была набережной канала, ныне засыпанного. (Лет двадцать пять спустя в той же самой комнате жил один из первых биографов Спинозы пастор Целерус, работая над своими бесценными записками.) Однако это жилье оказалось слишком дорогим для Спинозы (но не для его биографа, как это часто бывает с биографами гениев), и он переехал в другую комнату, на канале Павильюнсграхт, в доме художника ван дер Спейка. Теперь этот дом превращен в музей Спинозы, где можно увидеть комнату, в которой Спиноза жил последние десять лет своей жизни, – обшитые деревянными панелями стены, старые потолочные балки и маленькое зеркало у окна.

По словам Целеруса, который собирал материал для биографии Спинозы, беседуя с теми, кто знал его при жизни, философ, несмотря на бедность, всегда был аккуратно одет. Однако, по свидетельству другого источника, «что касается одежды, она всегда отличалась небрежностью, не лучше, чем у самых бедных горожан». Бродяга или денди? Если судить по портретам, Спиноза, скорее всего, одевался вполне обыкновенно, как обедневший дворянин.

Спиноза продолжал шлифовать линзы и писать. Он принялся за еврейскую грамматику, но так и не закончил ее. Однако Спиноза сочинил «Трактат о радуге» – о предмете, который будоражил воображение великих философов того времени. Декарт, Спиноза и Лейбниц писали о радуге – и, хотя радуга не относится к традиционным предметам философии и им не было нужды поддерживать традицию ошибочных суждений о ней, все они это сделали.

К тому времени работы Спинозы распространялись в частном порядке, и для обсуждения его идей в Гааге собирался тесный кружок. Среди этих людей был богатый студент-медик по фамилии де Врис. Узнав, что Спиноза болен и скоро умрет, он решил подарить ему 2000 флоринов и выплачивать ренту в размере 500 флоринов. Но Спиноза отказался от подарка и настоял, чтобы ежегодное содержание уменьшили до 300 флоринов. По всей видимости, он был очень щепетилен в том, что касалось его независимости, и продолжал зарабатывать себе на жизнь шлифовкой линз, еле сводя концы с концами. К этому времени Спиноза стал известным мыслителем, которого уважали во всей Европе (похвалы от религиозных властей говорят сами за себя), и несколько известных интеллектуалов приехали в его маленькую, пыльную, затянутую паутиной комнату.

Самой интересной личностью среди них был немецкий ученый Эренфрид Вальтер фон Чирнгауз. Вместе со своим помощником-алхимиком он изобрел европейский белый фарфор, который начали изготавливать в Мейсене в начале XVIII в. – слишком поздно, чтобы обогатить изобретателя, умершего в 1708 г. Другим посетителем был Лейбниц, в то время единственный философ континентальной Европы, который по своему масштабу не уступал Спинозе. Спиноза обсуждал с Лейбницем свои идеи и даже показал ему экземпляр «Этики» и другие неопубликованные труды. На Лейбница эти неизвестные работы произвели такое впечатление, что по возвращении в Германию он стал заимствовать высказанные в них идеи.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Продолжение на ЛитРес

Рационалист Спиноза

Бенедикт Спиноза – голландский учёный, один из основоположников философии Нового времени, основанной на рационализме. Воспитанный в духе ортодоксального иудаизма, Спиноза, тем не менее, создал философию, в корне отличающуюся от того, что вкладывалось в его разум – стройную, математически выверенную метафизическую систему об Абсолютной Божественной Субстанции, пронизывающей собой каждую частичку этого мира.

Бенедикт Спиноза родился и вырос среди ортодоксальных евреев, воспитывался на религиозных истинах. Но это не смогло вытравить из его разума стремление к логичности и рациональности, которое искало выхода. И, в совершенстве изучив постулаты Талмуда и каббалистического учения, перечитав книги всех известных еврейских философов, Спиноза обратился к западной и мусульманской философии, штудируя труды таких авторов, как Рене Декарт, Макиавелли, Томас Гоббс, Аль-Фараби, Аверроэс и Авиценна.

Спиноза создал собственную философскую систему, базирующуюся на понятии Божественной Субстанции, применяя математические методы для выстраивания логической цепочки от определения до доказательств своих теорем. Позже его, наряду с Лейбницем, назовут создателем философии Нового времени.

Бог в учении Спинозы

В центре философии Спинозы находится Бог. Он не тот, кто стоит над всем существующим, не личность и не Творец. Бог – движущая сила творения, из которой происходит всё и вся во Вселенной. Он делает реальным всё, что окружает человека, в том числе и его самого. Согласно учению Спинозы, Бог – это абсолютная субстанция, живая сущность Вселенной. Любая вещь в мире – это одно из множественных состояний Бога, как бы слепок с него, лишённый какой-либо самостоятельности и, соответственно, не существующей вне Его.

Теория о человеке

Что касается человека, то две его ипостаси – телесная и духовная, согласно учению философа, не являются противоположностями, а представляют собой как бы две стороны одной медали. Тело – это предмет, а душа, в нём обитающая, – это телесная идея. А из всех полагающихся Мировому Абсолюту атрибутов человек в состоянии познать в себе только лишь мышление и протяженность (в другом варианте перевода – протяжение).

Протяжённость относится к физическому телу и представляет собой его свойства и характеристики. В понятии мышления заключаются все сознательные процессы в духовной части человека – эмоции, ощущения, мысли и сам разум. При этом Спиноза считает, что раз всякая вещь происходит из Субстанции, то у неё обязательно должно присутствовать мышление, при этом неважно, что это – предмет, человек или камень, лежащий у дороги. Вот здесь, видимо, еврейские отцы-основатели и узрели отрицание бессмертности души.

Мышление в учении Спинозы считается самым главным смыслом жизни. Познание себя в Боге есть главное, к чему стремится дух и чем он должен заниматься. Истинная нравственность для него основывается на познании. Познаешь себя – полюбишь Бога, в итоге станешь Его частью. При этом в мире Спинозы не существует Добра и Зла – все страсти, живущие в человеке, являются как бы проявлениями существующего в Природе совершенства.

Свободы воли не существует ни у Бога, ни у человека – всё определяется разумной необходимостью и влиянием аффектов (состояний тела, создающих идеи в мышлении). Аффектов учёный выделял три – удовольствие, желание и неудовольствие. Перед этими вещами человек бессилен, так как все они являются частью Природы. Человек свободен и счастлив тогда, когда он хочет жить в соответствии с существующим порядком вещей. Соответственно, отсутствие такого желания, а также знания, как надо правильно поступать, приводит к несчастью. 

Главные труды Спинозы

Его «Этика» была самым трудным для восприятия произведением. Она была разбита на логические подразделы – сначала шли определения, затем аксиома, потом вытекающая из неё теорема и доказательство. Одно вытекает из другого, причём каждая новая теорема содержит в себе ссылки на предыдущие.

В «Трактате об усовершенствовании разума» Спиноза описывает пути стремления к абсолютной любви к Богу. «Богословско-политический трактат» – единственное произведение, опубликованное при жизни философа, правда, анонимно. В нём Спиноза достаточно резко критикует Тору, считая, что в ней многое истолковано не так, как должно.

Отвергнув мистицизм еврейских философов, Спиноза ставит в основу миропорядка рационализм – разумную необходимость в проявлениях Божественной Субстанции, постоянное стремление мышления к познанию себя, равносильное познанию самого Бога.

Выставка «Великие учителя человечества» в ЭТНОМИРе

Калужская область, Боровский район, деревня Петрово

Экcпозиция «Великие учителя человечества» расположена в выставочных залах апарт-отеля «Гималайский дом», а также на втором этаже Культурного центра Индии. Она включает в себя свыше 100 экспонатов, это величайшее собрание бюстов мудрецов всех времён и народов, которые оставили миру самое ценное наследие – знания, указали и на собственном примере продемонстрировали пути духовного развития. Изучая труды, научные открытия, философские трактаты этих учителей, мы приходим к пониманию, что в основе базовой системы ценностей лежит единый фундамент: единство религий, единство народов и единство человека и природы. Около каждого бюста на выставке посетитель найдёт информационную табличку с коротким рассказом об основных заслугах Учителя перед человечеством, с указанием знаковых дат и перечнем его трудов. Экспозиция всегда открыта для самостоятельного изучения.

СПИНОЗА • Большая российская энциклопедия

СПИНО́ЗА (Spinoza, d’Espinosa) Бе­не­дикт (Ба­рух) (24.11.1632, Ам­стер­дам – 21.2.1677, Гаа­га), ни­дерл. фи­ло­соф, пред­ста­ви­тель ра­цио­на­лиз­ма. Ро­дил­ся в евр. ку­пе­че­ской се­мье; учил­ся в рав­вин­ской шко­ле. По­сле смер­ти от­ца (1654) не­ко­то­рое вре­мя про­дол­жал его тор­го­вые де­ла. В 1656 ру­ко­во­ди­те­ли ам­стер­дам­ской си­на­го­ги за не­дос­та­точ­ное поч­те­ние к ре­ли­гии и обы­ча­ям пред­ков под­верг­ли С. «ве­ли­ко­му от­лу­че­нию». Вы­ну­ж­ден­ный по­ки­нуть Ам­стер­дам, С. жил в Рейнс­бур­ге, Вор­бур­ге, за­тем в Гаа­ге, до­бы­вая сред­ст­ва к су­ще­ст­во­ва­нию шли­фов­кой оп­тич. стё­кол; ог­ра­ни­чи­ва­ясь ми­ним. по­треб­но­стя­ми, по­свя­тил свою жизнь фи­лос. ис­сле­до­ва­ни­ям. С. ис­пы­тал влия­ние Май­мо­ни­да, Хас­дая бен Ав­раа­ма Кре­ска­са, Ав­раа­ма Ибн Эз­ры, Дж. Бру­но, Р. Де­кар­та, Т. Гоб­бса; бла­го­да­ря сво­ему учи­те­лю лат. язы­ка Ф. ван ден Эн­де­ну при­об­рёл зна­ком­ст­ва в сре­де учё­ных-хри­сти­ан, об­щал­ся с Х. Гюй­ген­сом, Г. В. Лейб­ни­цем, сек­ре­та­рём Лон­дон­ско­го ко­ро­лев­ско­го об-ва Г. Оль­ден­бур­гом (ок. 1620–78) и др.

При жиз­ни С. опуб­ли­ко­вал «Прин­ци­пы фи­ло­со­фии Де­кар­та» («Renati Des Cartes principiorum philosophiae…», 1663; рус. пер. 1926) и ано­ним­но – «Бо­го­слов­ско-по­ли­ти­че­ский трак­тат» («Tra­ctatus theologico-politicus», 1670; рус. пер. 1906, 1935), став­ший од­ним из пер­вых об­раз­цов ис­то­ри­ко-фи­ло­ло­гич. биб­лей­ской кри­ти­ки (ис­сле­дуя ат­ри­бу­цию вет­хо­за­вет­ных книг, С., в ча­ст­но­сти, по­ка­зал, что ав­тор­ст­во Пя­ти­кни­жия не мо­жет быть це­ли­ком при­пи­са­но Мои­сею; трак­тат вы­звал об­шир­ную по­ле­ми­ку и об­ви­не­ния в ате­из­ме и в 1674 за­пре­щён голл. вла­стя­ми). Осн. фи­лос. со­чи­не­ние С. – «Эти­ка, из­ло­жен­ная гео­мет­ри­че­ским ме­то­дом…» («Ethica, ordine geo­metrice demonstrate…», за­кон­че­на в 1675; рус. пер. В. И. Мо­де­сто­ва, 1886, Н. А. Иван­цо­ва, 1892) – бы­ло опуб­ли­ко­ва­но друзь­я­ми С. в со­ста­ве его «По­смерт­ных со­чи­не­ний» («Opera posthuma», 1677), ку­да во­шли так­же «Трак­тат об усо­вер­шен­ст­во­ва­нии ра­зу­ма» («Trac­ta­tus de emendatiae intellectus», рус. пер. 1893, 1914, 1934), «По­ли­ти­че­ский трак­тат…» («Tractatus politicus…», не окон­чен; рус. пер. 1910), час­тич­но пе­ре­пис­ка. В 19 в. был об­на­ру­жен голл. пе­ре­вод его пер­во­го про­из­ве­де­ния – «Крат­кий трак­тат о Бо­ге, че­ло­ве­ке и его бла­жен­ст­ве» («Kor­te verhandeling van God, de mensch en deszelfs welstand», рус. пер. 1929).

В «Эти­ке…», из­ла­гаю­щей осн. час­ти его фи­лос. сис­те­мы – он­то­ло­гию, гно­сео­ло­гию, ан­тро­по­ло­гию и эти­ку, С. ис­поль­зу­ет ра­цио­на­ли­стич. «гео­мет­ри­че­ский ме­тод»: на­чи­ная с оп­ре­де­ле­ний и ак­си­ом он пе­ре­хо­дит к тео­ре­мам и их до­каза­тель­ст­вам, снаб­жая их по­яс­не­ния­ми (схо­лия­ми) и вспо­мо­гат. тео­ре­ма­ми (лем­ма­ми).

Теория бытия

В тео­рии бы­тия С. от­стаи­вал кон­цеп­цию пан­те­из­ма: Бог, или При­ро­да, – един­ст­вен­ная су­ще­ст­вую­щая в ми­ре суб­стан­ция, ко­то­рая по сво­ей сущ­но­сти бес­ко­неч­на, не­де­ли­ма, веч­на, не­из­мен­на, сво­бод­на и вме­сте с тем не­об­хо­ди­ма. Суб­стан­ция – «при­чи­на са­мой се­бя», её сущ­но­ст­ны­ми ха­рак­те­ри­сти­ка­ми вы­сту­па­ют ат­ри­бу­ты. Бо­же­ст­вен­ная суб­стан­ция об­ла­да­ет бес­ко­неч­ным ко­ли­че­ст­вом ат­ри­бу­тов, по­сколь­ку об­ла­да­ет наи­выс­шей сте­пе­нью ре­аль­но­сти. Ат­ри­бу­ты, бу­ду­чи ре­аль­но раз­лич­ны­ми, не мо­гут ог­ра­ни­чи­вать друг дру­га, ка­ж­дый из них вы­ра­жа­ет в ка­ком-то оп­ре­де­лён­ном ас­пек­те бес­ко­неч­ную сущ­ность Бо­га. По­зна­ют­ся ат­ри­бу­ты не­за­ви­си­мо друг от дру­га. Сре­ди всех бес­ко­неч­ных ат­ри­бу­тов Бо­га че­ло­ве­ку из­вест­ны толь­ко два: про­тя­же­ние и мыш­ле­ние. Та­ким об­ра­зом, две кар­те­зи­ан­ские суб­стан­ции пре­вра­ща­ют­ся у С. в ат­ри­бу­ты од­ной-един­ст­вен­ной.

Бо­же­ст­вен­ной суб­стан­ции при­су­ща сво­бо­да, так как вне её нет ни­че­го та­ко­го, что вы­ну­ж­да­ло бы её к к.-л. дей­ст­ви­ям. Сво­бо­ду С. оп­ре­де­ля­ет че­рез не­об­хо­ди­мость и про­ти­во­пос­тав­ля­ет ей при­ну­ж­де­ние – в этом слу­чае объ­ект ока­зы­ва­ет­ся не­са­мо­дос­та­точ­ным, за­ви­си­мым в сво­их дей­ст­ви­ях от че­го-то ино­го. По­это­му сво­бо­да Бо­га не оз­на­ча­ет про­из­во­ла в его дей­ст­ви­ях: Бог дей­ст­ву­ет лишь по не­об­хо­ди­мо­сти сво­ей при­ро­ды. По­сколь­ку же Бог – един­ст­вен­ная суб­стан­ция, то от­сю­да сле­ду­ет, что «в при­ро­де ве­щей нет ни­че­го слу­чай­но­го», а «слу­чай­ной… ка­кая-ли­бо вещь на­зы­ва­ет­ся един­ст­вен­но по не­со­вер­шен­ст­ву на­ше­го зна­ния» (Соч. СПб., 1999. Т. 1. С. 276, 279). Пред­по­ло­же­ние о том, что су­ще­ст­во­ва­ние и дей­ст­вия Бо­га не име­ют не­об­хо­ди­мо­го ха­рак­те­ра, ве­дёт к про­ти­во­ре­чию: в та­ком слу­чае нуж­но при­знать, что воз­мо­жен иной по­ря­док ве­щей, чем уже имею­щий­ся, т. е. воз­мож­ны иная при­ро­да Бо­га или к.-л. дру­гая суб­стан­ция по­ми­мо един­ст­вен­но су­ще­ст­вую­щей. От­стаи­вая идею не­об­хо­ди­мо­сти все­го про­ис­хо­дя­ще­го в при­ро­де, С. от­вер­га­ет те­лео­ло­гию: уче­ние о ко­неч­ных при­чи­нах – не бо­лее чем че­ло­ве­че­ский вы­мы­сел, «пред­рас­су­док», воз­ник­ший вслед­ст­вие то­го, что лю­ди пы­та­лись су­дить о Бо­ге, ру­ко­во­дству­ясь сво­им во­об­ра­же­ни­ем и при­пи­сы­вая ему мо­ти­вы по­ве­де­ния, на­по­ми­наю­щие че­ло­ве­че­ские. Бог – со­вер­шен­ное су­ще­ст­во, ес­ли бы он ру­ко­во­дство­вал­ся ка­ки­ми-то внеш­ни­ми це­ля­ми, то то­гда он ис­пы­ты­вал бы в чём-то не­дос­та­ток, т. е. не был бы Бо­гом.

Отд. ве­щи – мо­ду­сы бо­же­ст­вен­ной суб­стан­ции. По­сколь­ку суб­стан­ция об­ла­да­ет бес­чис­лен­ным ко­ли­че­ст­вом ат­ри­бу­тов, то и отд. ве­щей (мо­ду­сов) бес­ко­неч­но мно­го.

Теория познания

В тео­рии по­зна­ния С. вы­сту­пил при­вер­жен­цем ра­цио­на­лиз­ма. В ос­но­ве по­зна­вае­мо­сти ми­ра ле­жит един­ст­во ми­ровой суб­стан­ции: ка­ким бы ат­ри­бу­том (мыш­ле­ния или про­тя­же­ния) ни вы­ра­жать её, по­ря­док при­чин бу­дет од­ним и тем же; от­сю­да клас­сич. фор­му­ла С.: «По­ря­док и связь идей те же, что по­ря­док и связь ве­щей» (Там же. С. 293).

С. вы­де­ля­ет 3 сту­пе­ни по­зна­ния. Пер­вая – чув­ст­вен­ное по­зна­ние («мне­ние» или «во­об­ра­же­ние»), под­раз­де­ляе­мое на 2 ви­да: а) по­зна­ние «че­рез бес­по­ря­доч­ный опыт», ко­гда отд. ве­щи «вос­про­из­во­дят­ся» чув­ст­ва­ми, при­чём «ис­ка­жён­но» и «смут­но»; б) по­зна­ние «из зна­ков», ко­гда бла­го­да­ря чте­нию или ус­лы­шан­но­му зна­ко­мо­му сло­ву че­ло­век вспо­ми­на­ет о к.-л. пред­ме­тах, при­том в той фор­ме, ко­то­рая со­от­вет­ст­ву­ет спо­со­бу, ка­ким он впер­вые вос­при­нял их. Вто­рая сту­пень по­зна­ния – рас­су­док (ratio). На этом уров­не че­ло­век об­ра­зу­ет об­щие по­ня­тия и аде­к­ват­ные идеи об отд. свой­ст­вах ве­щей. На­ко­нец, тре­тий, выс­ший уро­вень по­зна­ния – ин­тел­лек­ту­аль­ная ин­туи­ция, ве­ду­щая «от аде­к­ват­ной идеи о фор­маль­ной сущ­но­сти ка­ких-ли­бо ат­ри­бу­тов Бо­га к аде­к­ват­но­му по­зна­нию сущ­но­сти ве­щей» (Там же. С. 321), рас­смат­ри­вае­мых в их под­лин­ной пер­спек­ти­ве – как од­но из про­яв­ле­ний бо­же­ст­вен­ной суб­стан­ции. Че­ло­век мо­жет пред­став­лять ве­щи дву­мя раз­ны­ми спо­со­ба­ми: как от­дель­но су­ще­ст­вую­щие в оп­ре­де­лён­ном мес­те и вре­ме­ни и как на­хо­дя­щие­ся в Бо­ге и вы­те­каю­щие из не­об­хо­ди­мо­сти его при­ро­ды, т. е. тем са­мым не как слу­чай­ные, а как не­об­хо­ди­мые. Ин­туи­тив­ное по­зна­ние – это по­сти­же­ние ра­зу­мом (intellectus) ве­щей «с точ­ки зре­ния веч­но­сти» (sub specie aeter­nitatis). Яс­ные и от­чёт­ли­вые идеи че­ло­ве­ка «так же ис­тин­ны, как идеи Бо­га», лож­ность же – это не­пол­но­та по­зна­ния.

Антропология

Со­глас­но С., ду­ша и те­ло ре­аль­но со­став­ля­ют од­ну и ту же вещь, ко­то­рая мо­жет быть пред­став­ле­на то под ат­ри­бу­том мыш­ле­ния, то под ат­ри­бу­том про­тя­же­ния. По­сколь­ку разл. ат­ри­бу­ты бо­же­ст­вен­ной суб­стан­ции не мо­гут ог­ра­ни­чи­вать друг дру­га, по­столь­ку «ни те­ло не мо­жет оп­ре­де­лять ду­шу к мыш­ле­нию, ни ду­ша не мо­жет оп­ре­де­лять те­ло ни к дви­же­нию, ни к по­кою» (Там же. С. 337). Хо­тя ду­ша и те­ло не мо­гут воз­дей­ст­во­вать друг на дру­га, име­ет­ся не­кий па­рал­ле­лизм ду­шев­ных и те­лес­ных из­ме­не­ний, т. к. оба ат­ри­бу­та от­но­сят­ся к од­ной и той же ве­щи. С. от­ри­ца­ет на­ли­чие в че­ло­ве­че­ской ду­ше сво­бо­ды во­ли, ил­лю­зия её воз­ни­ка­ет у лю­дей по­то­му, что они осоз­на­ют свои же­ла­ния, но не уме­ют точ­но ус­та­нав­ли­вать их при­чи­ны. Оп­ре­де­ляя во­лю как спо­соб­ность ут­вер­жде­ния и от­ри­ца­ния, С. пря­мо ото­жде­ст­в­ля­ет её с ра­зу­мом – веч­ной ча­стью ду­ши, не ис­че­заю­щей с ги­бе­лью те­ла. Смерть тем мень­ше «при­но­сит вре­да», чем об­шир­нее при­об­ре­тён­ное ду­шой яс­ное и от­чёт­ли­вое по­зна­ние.

Этика

Эти­ка С. тес­но свя­за­на с его он­то­ло­ги­ей и гно­сео­ло­ги­ей, в цен­тре её – ис­сле­до­ва­ние аф­фек­тов. С. име­ну­ет «раб­ст­вом» под­чи­не­ние лю­дей аф­фек­там, ко­гда че­ло­век «уже не вла­де­ет со­бой». Он вы­де­ля­ет 3 осн. аф­фек­та, от ко­то­рых про­ис­хо­дят все ос­таль­ные: же­ла­ние, удо­воль­ст­вие и не­удо­воль­ст­вие. Же­ла­ние – это вле­че­ние, со­про­во­ж­даю­щее­ся его осоз­на­ни­ем. Удо­воль­ст­вие (ра­дость) и не­удо­воль­ст­вие (пе­чаль) – та­кие со­стоя­ния ду­ши, бла­го­да­ря ко­то­рым она пе­ре­хо­дит со­от­вет­ст­вен­но к «боль­ше­му» или «мень­ше­му» со­вер­шен­ст­ву. Хо­тя че­ло­век не в со­стоя­нии пол­но­стью ос­во­бо­дить­ся от аф­фек­тов, он мо­жет ог­ра­ни­чить их власть, умень­шить их влия­ние на его ду­шу че­рез по­ни­ма­ние при­ро­ды аф­фек­та, ко­то­рое бу­дет тем пол­нее, чем луч­ше че­ло­век осоз­на́­ет не­об­хо­ди­мость всех про­ис­хо­дя­щих с ним со­бы­тий. Че­ло­век – часть при­ро­ды, под­чи­нён­ный её по­ряд­ку, и не в его вла­сти из­ме­нить его. Осоз­на­ние этой не­об­хо­ди­мо­сти, по­сти­же­ние ве­щей «под фор­мой веч­но­сти» в ка­че­ст­ве мо­ду­сов бес­ко­неч­ных ат­ри­бу­тов Бо­га да­ёт че­ло­ве­ку ду­шев­ное спо­кой­ст­вие и де­ла­ет его под­лин­но сво­бод­ным.

Выс­шая доб­ро­де­тель на­хо­дит своё за­кон­чен­ное вы­ра­же­ние в ин­тел­лек­ту­аль­ной люб­ви к Бо­гу (amor Dei intellectua­lis). С. пря­мо ото­жде­ст­в­ля­ет доб­ро­де­тель и сча­стье, или «бла­жен­ст­во», ко­то­рое «есть не что иное, как ду­шев­ное удов­ле­тво­ре­ние, воз­ни­каю­щее вслед­ст­вие со­зер­ца­тель­но­го (ин­туи­тив­но­го) по­зна­ния Бо­га» (Там же. С. 445). Под­лин­ное сча­стье, ко­то­рое С. име­ну­ет так­же «спа­се­ни­ем», весь­ма ред­ко и по-на­стоя­ще­му дос­туп­но лишь муд­ре­цу.

Социально-политические взгляды

Вслед за Г. Гро­ци­ем и Т. Гоб­бсом С. раз­де­лял тео­рию ес­те­ст­вен­но­го пра­ва и об­ще­ст­вен­но­го до­го­во­ра. В ес­те­ст­вен­ном со­стоя­нии лю­ди ру­ко­во­дству­ют­ся не ра­зу­мом, а аф­фек­та­ми, по­сто­ян­но всту­па­ют в кон­флик­ты, за­бо­тят­ся толь­ко о собств. поль­зе. От­сут­ст­ву­ют об­ще­при­знан­ные нор­мы до­б­ра и зла, нет ни за­ко­на, ни соб­ст­вен­но­сти. Стре­мясь из­бе­жать «об­щих бед», лю­ди за­клю­ча­ют до­го­вор, до­ве­ряя вер­хов­ной вла­сти пра­во ус­та­нав­ли­вать за­ко­ны и «пред­пи­сы­вать об­щий об­раз жиз­ни». Так воз­ни­ка­ет гражд. со­стоя­ние, цель ко­то­ро­го – мир и безо­пас­ность лю­дей. С. вы­де­ля­ет 3 фор­мы прав­ле­ния: мо­нар­хию, ари­сто­кра­тию, де­мо­кра­тию. Де­мо­кра­тич. го­су­дар­ст­во «наи­бо­лее ес­те­ст­вен­но и наи­бо­лее при­бли­жа­ет­ся к сво­бо­де, ко­то­рую при­ро­да пред­став­ля­ет ка­ж­до­му, ибо в нём ка­ж­дый пе­ре­но­сит своё ес­те­ст­вен­ное пра­во не на дру­го­го, ли­шив се­бя на бу­ду­щее пра­ва го­ло­са, но на бо́ль­шую часть все­го об­ще­ст­ва, еди­ни­цу ко­то­ро­го он со­став­ля­ет. И на этом ос­но­ва­нии все пре­бы­ва­ют рав­ны­ми, как пре­ж­де – в ес­те­ст­вен­ном со­стоя­нии» (Соч. СПб., 1999. Т. 2. С. 182). В сво­бод­ном го­су­дар­ст­ве ка­ж­дый че­ло­век дол­жен иметь пра­во ду­мать и го­во­рить всё, что счи­та­ет нуж­ным, оп­ре­де­лён­ным за­пре­там долж­ны быть под­чи­не­ны толь­ко дей­ст­вия лю­дей, но не их мне­ния.

Со­глас­но С., фи­ло­со­фия не долж­на на­хо­дить­ся в под­чи­не­нии у ре­лиг. ве­ры, их об­лас­ти со­вер­шен­но раз­лич­ны. Ве­ра пред­пи­сы­ва­ет лю­дям пра­ви­ла нравств. по­ве­де­ния, но не рас­кры­ва­ет ни при­ро­ду Бо­га, ни уст­рой­ст­во ми­ро­зда­ния, что яв­ля­ет­ся це­лью фи­ло­со­фии.

Идеи С. ока­за­ли боль­шое влия­ние на фи­ло­со­фию франц. Про­све­ще­ния, взгля­ды Г. Э. Лес­син­га, И. В. Гё­те, И. Г. Гер­де­ра, Ф. В. Шел­лин­га, Г. В. Ф. Ге­ге­ля и др. Мно­гие со­вре­мен­ни­ки (П. Бейль и др.) ус­мат­ри­ва­ли под­лин­ный смысл спи­но­зиз­ма в ате­из­ме. Зна­ме­ни­тый «спор о пан­те­из­ме» в Гер­ма­нии в кон. 18 – нач. 19 вв. про­хо­дил под зна­ком об­ра­ще­ния к уче­нию С. В даль­ней­шем его на­сле­дие по­лу­чи­ло са­мые раз­но­об­раз­ные ин­тер­пре­та­ции. Для Ге­ге­ля С. – вы­ра­зи­тель «вост. воз­зре­ния» на аб­со­лют­ное то­ж­де­ст­во, вклю­чён­но­го тем са­мым в кон­текст ев­роп. мыш­ле­ния. Вл. С. Со­ловь­ёв, от­ри­цая атеи­стич. ха­рак­тер фи­ло­со­фии С., ус­мат­ри­вал в ней «ре­лиг.-со­зер­ца­тель­ную» на­прав­лен­ность ума. А. Эйн­штейн счи­тал С. пред­ста­ви­те­лем «кос­мич. ре­ли­ги­оз­но­сти». Г. Вольф­сон ис­тол­ко­вы­вал на­сле­дие С. в ду­хе иу­да­из­ма. Силь­ное влия­ние С. про­сле­жи­ва­ет­ся в нео­марк­си­ст­ской кон­цеп­ции Л. Аль­тюс­се­ра. В Рос­сии идеи С. наи­боль­шее воз­дей­ст­вие ока­за­ли на твор­че­ст­во В. Н. По­лов­цо­вой (1877–1936), Л. С. Вы­гот­ско­го, Э. В. Иль­ен­ко­ва.

СПИНОЗА, БЕНЕДИКТ | Энциклопедия Кругосвет

СПИНОЗА, БЕНЕДИКТ (Spinoza, Benedictus) (1632–1677), или Барух д’Эспиноза, известный голландский философ, один из крупнейших рационалистов 17 в. Родился в Амстердаме 24 ноября 1632. Родители Спинозы были еврейскими эмигрантами, переселившимися из Португалии, и он был воспитан в духе ортодоксального иудаизма. Однако в 1656, после конфликта с городскими властями Спиноза был подвергнут «великому отлучению» еврейской общиной за еретические взгляды (в основном касавшиеся христианства – община опасалась ухудшения отношений с властями), а в 1660 был вынужден покинуть Амстердам и перебрался на несколько лет в деревушку Рейнсбург близ Лейдена, где продолжал поддерживать связи с кружком коллегиантов – религиозного братства, позднее объединившегося с меннонитами. Из Рейнсбурга он переселился в Ворбург – селение вблизи Гааги, а с 1670 до своей смерти 21 февраля 1677 жил в самой Гааге. Спиноза зарабатывал на жизнь изготовлением и шлифовкой линз для очков, микроскопов и телескопов, а также частными уроками; в последующие годы его доход пополнялся скромной пенсией, которая выплачивалась двумя знатными покровителями. Благодаря этому он вел независимый образ жизни и мог позволить себе занятия философией и переписку с ведущими учеными того времени. В 1673 ему было предложено место профессора на кафедре философии в Гейдельбергском университете, однако Спиноза отказался от предложения, сославшись на враждебное отношение к нему со стороны официальной церкви. Главными его произведениями являются Богословско-политический трактат (Tractatus Theologico-Politicus), опубликованный анонимно в Амстердаме в 1670, и Этика (Ethica), начатая в 1663 и законченная в 1675, но изданная только в 1677 на латинском языке в книге Посмертные произведения (Opera Posthuma) вместе с незаконченными трактатами о научном методе (Трактат об усовершенствовании разума, Tractatus de Emendatiae Intellectus), о политической теории (Tractatus Politicus), грамматикой древнееврейского языка (Compendium Grammatices Linguae Hebraeae) и письмами. Единственной книгой, изданной при жизни Спинозы и под его именем, был труд Начала философии Рене Декарта, части I и II, доказанные геометрическим способом (Renati des Cartes Principiorum Philosophiae Pars I et II, More Geometrico Demonstratae, per Benedictum de Spinoza, 1663).

Годы жизни Спинозы совпали с началом эпохи Нового времени. В своем творчестве он осуществил синтез научных идей эпохи Возрождения с греческой, стоической, неоплатонической и схоластической философией. Одна из трудностей, с которыми сталкиваются исследователи, пытающиеся осмыслить идеи его самой известной работы – Этики, состоит в том, что Спиноза часто использует схоластические термины в совершенно другом, не принятом в схоластике смысле. Поэтому, чтобы понять настоящий смысл этого труда, необходимо учитывать существенно новые научные и онтологические предпосылки, на которые опирался философ.

Главной сферой интересов Спинозы является философская антропология, исследование человека в его отношении к обществу и всему мирозданию. Оригинальность его идей заключалась в попытке распространить «коперниканскую революцию» на сферы метафизики, психологии, этики и политики. Иначе говоря, Спиноза рассматривал природу в целом и человеческую природу в частности объективно и беспристрастно – так, как если бы это были геометрические проблемы, и пытался по возможности исключить по-человечески понятное стремление принимать желаемое за действительное, например, предполагать существование целей или конечных причин в природе. «Геометрический способ», которым изложена Этика, – не что иное, как попытка избежать обвинений в пристрастии к определенным взглядам. Следуя Джордано Бруно, Спиноза рассматривал космос не как конечную, но как бесконечную систему и придерживался гелиоцентрической, а не геоцентрической гипотезы, принятой в схоластике. Природа, согласно Спинозе, является причиной самой себя (causa sui). Спиноза считал человека частью природного порядка, а не каким-то особым творением, не подчиняющимся универсальным законам природы. Бог – это динамический принцип, имманентный природе в целом (natura naturans, порождающая природа), а не некий трансцендентный творец природного порядка. В качестве динамического принципа спинозовский Бог, в сущности, является безличностным Богом науки – Богом, который выступает объектом «интеллектуальной любви» (amor Dei intellectualis), но, в отличие от библейского Бога, не отвечает взаимностью на человеческую любовь и не особенно заботится о благополучии подопечных ему индивидов.

Отталкиваясь от декартовского дуализма, Спиноза выдвинул теорию параллелизма тела и сознания, согласно которой сознание, подобно телу, также подчиняется определенным законам. В отличие от Декарта, Спиноза рассматривал «протяжение» и «мышление» как атрибуты единой субстанции. Он считал сознание неким «духовным автоматом», подчиняющимся собственным необходимым законам, точно так же как тело подчиняется законам движения. Кроме того, Спиноза наряду с Гоббсом одним из первых применил закон инерции Галилея к психологии и этике, высказав мысль о том, что по природе вещей всякая форма жизни стремится пребывать в своем существовании и сохранять его до бесконечности, пока не сталкивается с препятствием в виде некоторой превосходящей силы. Введение Спинозой понятия о первичности стремления (conatus) к самосохранению – впоследствии разработанного Дарвином с эволюционно-биологической точки зрения – означало полный разрыв с теорией схоластов, считавших, что все природные формы направлены к заранее заданным целям, или конечным причинам, и что человеческая природа существует ради некой трансцендентной, сверхприродной цели.

В Этике Спиноза пытается построить психологию эмоций как динамических сил, подчиняющихся законам, которые могут быть логически выведены из трех первичных аффектов или эмоций, а именно удовольствия (радости), неудовольствия (печали) и желания. Идея Спинозы о том, что эмоциональная жизнь подчиняется некой логике, а эмоции – не просто иррациональные силы или болезни, которые должны быть каким-то образом подавлены или преодолены, нашла признание только после возникновения психоанализа.

В этике оригинальность Спинозы проявилась в переоценке им традиционных моральных ценностей – факт, впоследствии признанный Ф.Ницше, – и истолковании добродетели как состояния свободы. Моральная теория Спинозы натуралистична и апеллирует к миру сему, она противостоит религиозному трансцендентализму, утверждающему, что земная жизнь есть лишь приуготовление к жизни загробной. Не печаль и чувство греха или вины, но радость и спокойствие духа суть главные мотивы спинозовской философии жизни. Во всей его психологической и этической теории центральную роль играет идея о том, что мы должны познать человеческую природу, чтобы научиться ею управлять (идея, которую Ф.Бэкон высказывал в отношении всей природы в целом).

В учении Спинозы этика и религия взаимосвязаны. Его философия жизни представляет собой классическую для Нового времени попытку построить рациональную, универсальную систему, обходящуюся без сверхприродных санкций и какого-либо обращения к библейскому откровению. Такой подход сделал взгляды Спинозы особенно привлекательными для людей науки, например Эйнштейна, поэтов – Гёте и Вордсворта, искавших единения с природой, и многих свободомыслящих людей, не принимавших догматизма и нетерпимости официальной теологии. Взгляды Спинозы оказали огромное влияние на развитие философской мысли Нового времени, в частности, на немецкую классическую философию.

См. также статью ФИЛОСОФИЯ.

Собрание сочинений Спинозы, том I

The Collected Works of Spinoza впервые на английском языке представляет собой действительно удовлетворительное издание всех сочинений Спинозы с точными и удобочитаемыми переводами, основанными на лучших критических редакциях текстов на языке оригинала, выполненных ученым. который много публиковал о работе философа.

Этот первый том содержит самую важную работу Спинозы, Этика , и четыре более ранние работы: Трактат об исправлении интеллекта , Краткий трактат о Боге, человеке и его благополучии , «Принципы философии » Декарта и Метафизические мысли .Также включены письма Спинозы тех периодов, когда эти произведения писались.

Сложный редакторский аппарат, включающий предисловия, примечания, глоссарий и указатели, помогает читателю понять одного из самых увлекательных, но и самых сложных философов в мире. Особый интерес представляет глоссарий-указатель, который предоставляет обширные комментарии к технической лексике Спинозы.

Веха в образовании, на создание которой ушло более сорока пяти лет, Собрание сочинений Спинозы — важное издание для всех, кто серьезно интересуется Спинозой или историей философии.

Эдвин Керли — почетный профессор философии Мичиганского университета. Его книги включают Читатель Спинозы , За геометрическим методом: чтение «Этики» Спинозы, и Метафизика Спинозы . Он также является автором книги Декарт против скептиков и редактором книги Гоббса Левиафан . Он является членом Американской академии искусств и наук.

«Большой вклад в стипендию Спинозы … устанавливает новый стандарт». — Дэниел Э. Гарбер, Этика

«Этот замечательный том является не только переводом, но и изданием … Обработка [Керли] гораздо ближе к тому, что на самом деле написал Спиноза, чем любой предыдущий переводчик Спинозы на английский … Том Керли сделает это. в обозримом будущем стоит особняком; в самом деле, трудно себе представить что-нибудь когда-либо , которое могло бы заменить его в качестве главного инструмента исследования Спинозы для англоязычных стран.« — Джонатан Беннет, Philosophical Review

«Перевод Керли превосходит все другие по точности и надежности». -H. Г. Хаббелинг, Журнал истории философии

«Керли преуспел во всех отношениях в этой неоценимой помощи в понимании важного, но трудного философа-рационалиста». — Леон Х. Броуди, Библиотечный журнал

«Стандартный и надежный инструмент стипендии Спинозы в англоязычном мире.» — Джон Коттингем, Times Higher Education Supplement

«Издание Керли было составлено с большой тщательностью, тщательностью и умением. Теперь у нас наконец-то есть первая часть превосходного английского издания сочинений Спинозы с надежными, единообразными переводами и чрезвычайно полезным научным аппаратом. это делает издание Керли незаменимым для тех, кто изучает Спинозу и современную философию ». — Джеймс К. Моррисон, Канадские философские обзоры

«Намного больше, чем свежий перевод.. . . [A] модель искусства переводчика-редактора ». — Б. А. Герриш, Journal of Religion

«Аннотированный перевод Спинозы, сделанный Керли, является большим научным достижением, которое установит стандарт в этой области» — Маргарет Д. Уилсон, Принстонский университет

«Керли глубоко задолжал всем историкам современной философии первым томом Собрание сочинений Спинозы » — Морис Мандельбаум, Университет Джона Хопкинса

«Эта работа представляет собой превосходный научный перевод Спинозы, который также предоставляет в наше распоряжение необходимые средства для ознакомления с его сочинениями и решения проблем, касающихся текста и доктрины.Эта работа дает нам долгожданный инструмент для изучения Спинозы на английском языке с помощью недавней стипендии Спинозы », — Джеймс Коллинз, Университет Сент-Луиса,

«Благодаря переводу Керли и его редакционному аппарату наша власть над текстами Спинозы теперь может быть крепче, чем когда-либо прежде. ‘t. «- Джонатан Беннетт, Сиракузский университет

Барух (Бенедикт) Спиноза> Индивидуальный философ> Философия

Введение | Жизнь | Работа | Книги

Барух (Бенедикт) Спиноза (Портрет, ок.1665)

Барух Спиноза (он же Бенедикт Спиноза ) (1632 — 1677) был голландским философом португальского еврейского происхождения , который жил и работал в эпоху разума.

Наряду с Реном Декартом и Готфридом Лейбницем он считается одним из великих рационалистов 17 века , хотя широта и важность его работы не были полностью реализованы до года после его смерти .

Чрезвычайно спорная цифра (как в свое время, так и после) для исходных и провокационных позиций, которые он отстаивал, Спиноза в настоящее время уважается как один из окончательных сторонников этики (он занимал в основном позицию морального релятивизма. ), и как предвестник просвещенной современности . Его метафизические взгляды были по существу монистическими и пантеистическими, утверждая, что Бог и Природа были всего лишь двумя именами для одной и той же единственной лежащей в основе реальности .

Спиноза родился 24 ноября 1632 года в Амстердаме, , Голландия, в семье из евреев-сефардов потомков перемещенных лиц Маранос из Португалии . Его отцом был Абрао (Мигель) де Спиноза , успешный импортер и торговец; его матерью была Ана Дбора , вторая из трех жен Мигеля, которая умерла , когда Баруху было всего шесть лет.

У него было традиционного еврейского воспитания , и его раннее образование состояло в основном из религиозных занятий, , включая обучение ивриту, литургию, Тору, пророческие писания и раввинские комментарии.Однако его критический, любопытный характер вскоре вступил в конфликт с еврейской общиной.

В возрасте 17 лет, когда его отец погиб в войнах против Англии и Франции и семейное состояние было уничтожено , Спиноза был вынужден прервать свое формальное обучение, чтобы помочь вести семейный бизнес , хотя в конце концов он смог передать ответственность за бизнес и его долги своему брату, Габриэлю , и посвятить себя своей настоящей любви, философии.Он отдал свою долю отцовского наследства своей сестре и прожил остаток жизни в благородной бедности в качестве шлифовального станка оптических линз .

В 1656 году Спиноза получил приказ «черем» (еврейский эквивалент отлучения от церкви ) за отступничество того, как он задумал Бога, и для различных должностей вопреки нормативным еврейской вере и критика Талмуда и других религиозных текстов.Сообщается, что ему предложили 1000 флоринов, чтобы он не говорил, о его взглядах, но отказались от из принципа. После отлучения от церкви он принял имя Benedictus или Benedict (латинский эквивалент слова Baruch, что означает «благословенный») или, более неформально, португальский эквивалент Bento .

После отлучения от церкви Спиноза жил и временами работал в школе своего старого учителя латыни, Франциск ван ден Энден, , атеиста и приверженца рационализма Декарта, которому городские власти запретили пропагандировать свои доктрины. публично.Он полностью посвятил себя философии, и его страстным желанием было изменить мир через создание подпольной философской секты , хотя это было реализовано только в конце после его смерти , благодаря самоотверженному заступничеству его друзей.

Он познакомился с несколькими коллегианами , членами эклектической секты со склонностями к рационализму, а также переписывался с Петрусом Серрариусом (1600-1669), радикальным протестантом и купцом-милленаристом , который действовал как патрон Спинозы какое-то время.К началу 1660-х годов имя Спинозы стало более широко известным , и он встречался и переписывался с Готфридом Лейбницем и Генри Ольденбургом (1619 — 1677). Примерно в 1661 году он переехал из Амстердама в Rijnsburg (около Leiden ), а затем жил в Voorburg (1663), а затем Гааге , зарабатывая себе на жизнь комфортной жизнью, работая оптиком и . шлифовка , хотя он тоже поддерживался небольшими, но регулярными пожертвованиями от близких друзей.Он никогда не был женат на , и у него не было детей .

Первая публикация Спинозы была геометрической экспозицией работы Декарта, состоящей из двух частей. «Начала философии картезианской» ( «Принципы картезианской философии» ), опубликованной в 1663 году. В начале 1660-х годов он работал на том, что должно было стать его magnum opus, «Этика» , но он приостановил работу в 1665 году в пользу своего «Tractatus Theologico-Politicus» ( «Теолого-политический трактат» ), который был анонимно опубликован в 1670 году.Однако общественная реакция на эту работу была крайне неблагоприятной, и Спиноза был достаточно осторожен, чтобы воздержался от публикации еще своих работ до конца своей жизни ( «Этика» и несколько других работ были опубликованы его друзьями в секрете посмертно ). Даже его коллега Лейбниц резко не согласился с (и опубликовал свое собственное подробное опровержение ), хотя некоторые из работ Лейбница имеют примерно поразительное сходство с некоторыми ключевыми частями философии Спинозы.В 1676 году Спиноза встретился с Лейбницем в Гааге, чтобы в частном порядке обсудить свою «Этику» , которую он только завершил , но не осмелился опубликовать .

Спиноза умер в молодом возрасте 44 лет 21 февраля 1677 года в Гааге из-за болезни легких (возможно, туберкулеза или силикоза , возможно, из-за вдыхания мелких частиц стеклянной пыли из линз он земля). Даже после его смерти Спиноза не избежал споров , а в 1678 году его работы были запрещены и были запрещены по всей Голландии.

Хотя его обычно считают вместе с Декартом и Лейбницем одним из трех главных рационалистов 17-го века, его работы раскрывают влияние таких расходящихся источников, как стоицизм, еврейского рационализма, , Макиавелли, Гоббса, Декарта и других. из неортодоксальных религиозных мыслителей его времени, и он внес значительный вклад практически в каждой области философии. Его поиски были эклектичными , а его мысль поразительно оригинальными , что делает его трудным для классификации .

Его первая опубликованная работа, «Начала философии cartesianae» ( «Принципы картезианской философии» ) от 1663 года, была систематическим изложением философии Декарта, к которой он добавил свои собственные предложения. для его улучшения , и он уже содержал многие из характерных элементов его более поздних работ. «Трактат теологико-политический» ( «Теолого-политический трактат» ) от 1670 г. был исследованием поверхностной народной религии в целом и энергичной критикой воинствующего протестантизма , практикуемого в Голландии. время.Он утверждал, что христиане и евреи могли бы жить мирно вместе, если бы они только поднялись над мелкими теологическими и культурными противоречиями , которые их разделяли. Ядро этических взглядов Спинозы было заключено в его раннем «Tractatus de intellectus emendatione» ( «Трактат об улучшении понимания» ).

Но его основная работа была монументальной «Ethica Ordine Geometrico Demonstrata» ( «Ethics» ), абстрактной и сложной работой, законченной в 1676 году, но опубликованной только посмертно в 1677 году.Каждая из пяти составляющих его книг содержит длинную последовательность пронумерованных утверждений , каждое из которых выведено с помощью метода, сознательно смоделированного на дедуктивной логике, использованной греческим математиком Евклидом в его основополагающей работе по геометрии . Подобно Евклиду, Спиноза начал с небольшого набора из самоочевидных определений и аксиом , скрупулезно построил свой дедуктивный аргумент и завершил каждый раздел триумфальным «QED» ( «quod erat демонстрационный» , или «то, что должно было быть продемонстрировано»).Иногда его называют высшим примером замкнутой метафизической системы , целью которой является не что иное, как объяснение всего, , целостной схемы реальности.

В молодости Спиноза разделял веру Декарта в дуализм, согласно которому тело и ум — это две отдельные субстанции . Однако позже он изменил свою точку зрения (как показано в «Этика» ) и утверждал, что они не были отдельными, а были единым идентификатором , и что body и mind были всего лишь двумя именами для та же реальность .Исходя из определения Декартом субстанции как «того, что для существования не требует ничего, кроме самого себя», вывод Спинозы сильно отличался от вывода Декарта: где Декарт видел единственную основную субстанцию ​​как Бога, Спиноза видел ее как совокупность всего (другими словами, Nature ). Таким образом, вся реальность на самом деле была одной субстанцией , и все очевидно различные объекты были просто гранями или аспектами (то, что он назвал «модами» ) этой основной субстанции.Таким образом, Спиноза уточнил довольно неудовлетворительную трактовку Декартом проблемы «разум-тело» в «Философии разума», постулировав, что физический и ментальный миры (расширение , расширение и сознание , ) по существу одно и то же. Таким образом, это был своего рода монизм, в отличие от дуализма Декарта (точнее, это было исторически значимое решение, известное как Нейтральный монизм ).

Таким образом, следуя этому анализу, Спиноза видел Бога и Природу как всего лишь два названия одной и той же реальности Вселенной, по сути, своего рода пантеизм.Таким образом, он полагал, что существует только один набор правил , управляющих всей реальностью, и что основой вселенной является единственная субстанция , из которых все меньшие сущности на самом деле являются «модами», или модификациями. «Бог» (или «Природа») Спинозы, следовательно, был существом с бесконечным множеством атрибутов , из которых , расширение, и , как предполагалось, были лишь двумя, которые мы можем понять. Он представлял себе Бога, который не был трансцендентным творцом вселенной, который правит вселенной провидением , но Богом, который сам является детерминированной системой , частью которой является все в природе .Таким образом, для Спинозы Бог, по сути, — это бесконечный мир природы, и у Него нет отдельной «личности» , и он каким-то образом не вне Природы ( сверхъестественное ).

Спиноза был решительным детерминистом, который считал, что абсолютно все, что происходит, происходит в результате действия необходимости , не оставляя абсолютно никакого места для свободной воли, и спонтанности. По его мнению, даже человеческое поведение, , полностью определено, а свобода, (или то, что мы считаем свободой воли) ограничено просто нашей способностью знать, что мы полны решимости и понимать , почему мы действуем так, как делать.Ничего не происходит случайно в мире Спинозы и причина, по которой не работает в терминах непредвиденных обстоятельств .

Этика Спинозы имеет много общего со стоицизмом, поскольку обе философии стремились выполнить терапевтическую роль, , обучая людей, как достичь счастья (эвдемонизм). Он утверждал, что «высшее благо» было познанием Бога , которое было способно принести свободу от страха и тирании страстей , и в конечном итоге истинного блаженства .Однако Спиноза резко отличался от стоиков в своем отрицании их утверждения о том, что причина может преодолеть эмоций . Он утверждал, что эмоция может быть вытеснена или преодолена только более сильной эмоцией , и что знание истинных причин пассивных эмоций (тех, которые не понимаются рационально) может преобразовать в активных эмоций (те, которые могут быть рационально понятым), таким образом предвосхищая более чем 200 лет одну из ключевых идей психоанализа Зигмунда Фрейда (1856 — 1939).

Спиноза придерживался позиции морального релятивизма, согласно которой ничто не является внутренне хорошим или плохим, за исключением того, что субъективно воспринимается как индивидуумом. В полностью упорядоченном мире , где царит «необходимость», понятия Доброго и Зла не могут иметь никакого абсолютного значения . Все, что происходит, исходит из сущностной природы объектов или Бога / Природы, и поэтому, согласно Спинозе, реальность — это совершенство , и все, что сделано людьми и другими животными, также является превосходным и божественным .Если обстоятельства иногда кажутся нам неудачными или менее совершенными , то это только из-за нашего неадекватного представления о реальности. Он утверждал, что чувственное восприятие , хотя и практично и полезно для риторики, неадекватно для открытия универсальной истины .

В то время как легко понять, почему и евреев и христианских авторитетов времен Спинозы чувствовали, что потрясены, и угрожают его идеями, его философия действительно привлекала для европейцев конца 18-го века тем, что она предоставил альтернативу Материализму, атеизму и деизму.Им особенно понравились три идеи Спинозы: единство всего сущего; последовательность и упорядочивают всего происходящего; и идентичность духа и природы.

См. Дополнительные источники и список рекомендованной литературы ниже или полный список на странице книг по философии. По возможности я связывал книги с моим партнерским кодом Amazon, и как партнер Amazon я зарабатываю на соответствующих покупках. Покупка по этим ссылкам помогает поддерживать работу сайта, и я благодарен за вашу поддержку!

Написано Барухом де Спинозой

Барух Спиноза (; голландский: [baːˈrux spɪˈnoːzaː]; урожденный Бенедито де Эспиноза, португальский: [bɨnɨˈðitu ðɨ piˈnɔzɐ]; 24 ноября 1632 — 21 февраля 1677, позже Бенедикт де Спиноза) был еврейско-голландским философ португальского сефардского происхождения.Создав основу для Просвещения и современной библейской критики, включая современные концепции «я» и вселенной, он стал считаться одним из великих рационалистов философии 17-го века. Наряду с Рене Декартом Спиноза был ведущей философской фигурой Золотого века Голландии. Имя Спинозы, которое означает «Благословенный», варьируется в зависимости от языка. На иврите это пишется ברוך שפינוזה. Его португальское имя — Бенедито «Бенто» де Эспиноса или д’Эспиноса. В своих латинских произведениях он использовал латынь: Бенедикт де Спиноза.
Спиноза вырос в португальско-еврейской общине в Амстердаме. Он разработал весьма противоречивые идеи относительно подлинности еврейской Библии и природы Божественного. Еврейские религиозные власти выпустили против него херем (חרם), из-за чего еврейское общество в 23 года фактически избегало его. Его книги позже были также включены в Индекс запрещенных книг католической церкви.
Спиноза жил внешне простой жизнью шлифовального станка для оптических линз, сотрудничая с Константином и Кристианом Гюйгенсом в разработке конструкции линз микроскопов и телескопов.Он отказывался от наград и почестей на протяжении всей своей жизни, в том числе от престижных преподавательских должностей. Он умер в возрасте 44 лет в 1677 году от болезни легких, возможно, от туберкулеза или силикоза, обострившихся из-за вдыхания мелкой стеклянной пыли при шлифовании линз. Он похоронен на кладбище христианской церкви Нью-Керк в Гааге. Магнум-опус Спинозы «Этика» был опубликован посмертно в год его смерти. Работа выступала против философии дуализма духа и тела Декарта и снискала признание Спинозы как одного из самых важных мыслителей западной философии.В нем «Спиноза написал последний бесспорный латинский шедевр, в котором утонченные концепции средневековой философии окончательно обращены против самих себя и полностью разрушены». Георг Вильгельм Фридрих Гегель сказал: «Дело в том, что Спиноза является контрольной точкой в ​​современной философии, так что действительно можно сказать: вы либо спинозист, либо вовсе не философ». Его философские достижения и моральный облик побудили Жиля Делёза назвать его «принцем» философов.»

Барух Спиноза — Школа жизни Статьи

]]>

Барух Спиноза был голландским философом семнадцатого века, который попытался заново изобрести религию, отодвинув ее от чего-то, основанного на суевериях и идеях прямого божественного вмешательства, к дисциплине, которая была гораздо более безличной, квазинаучной и в то же время всегда безмятежно утешает.

Барух — слово на иврите означает «благословенный» — родился в еврейском квартале Амстердама в 1632 году, процветающем центре еврейской торговли и мысли.

Его предки были евреями-сефардами, бежавшими с Пиренейского полуострова после изгнания по католическим мотивам в 1492 году. Барух, прилежный и очень умный ребенок, получил строго традиционное еврейское образование: он ходил в местную еврейскую школу, ешиву, и следил за всем. Еврейские праздники и ритуалы.

Но постепенно он начал дистанцироваться от веры своих предков: «Хотя я с детства учился принятым верованиям, касающимся Писания, — позже он писал с характерной осторожностью, — в конце концов я почувствовал себя обязанным принять других. взгляды.”

Его полностью конкретизированные взгляды должны были быть выражены в его великом труде «Этика », полностью написанном на латыни и опубликованном в 1677 году. В «Этике » Спиноза прямо бросил вызов основным принципам иудаизма в частности и организованной религии в целом. :

— Бог — это не человек, стоящий вне природы

— Некому слышать наши молитвы

— Или творить чудеса

— Или наказать нас за проступки

— Загробной жизни нет

— Человек не является избранным Богом творением

— Библия писалась только обычными людьми

— Бог не ремесленник или архитектор.Он также не король или военный стратег, призывающий верующих взять в руки Святой Меч. Бог ничего не видит и ничего не ожидает. Он не судит. Он даже не награждает добродетельного человека жизнью после смерти. Каждое представление о Боге как о личности — это проекция воображения.

— Все в традиционном литургическом календаре — чистое суеверие и чепуха

Однако, несмотря на все это, что примечательно, Спиноза не объявил себя атеистом.Он настаивал на том, что остается стойким защитником Бога.

Бог играет центральную роль в «Этике » Спинозы , но он совсем не похож на Бога, который часто посещает страницы Ветхого Завета.

Бог Спинозы полностью безличен и неотличим от того, что мы могли бы по-разному называть природой, существованием или мировой душой: Бог — это вселенная и ее законы; Бог есть разум и правда; Бог — оживляющая сила всего, что есть и может быть. Бог — причина всего, но он — вечная причина.Он не участвует в изменениях. Он не успевает. Он не может быть индивидуализирован

Спиноза пишет:

«Все, что есть, в Боге, и ничто не может существовать или быть задумано без Бога».

На всем протяжении своего текста Спиноза стремился подорвать идею молитвы. В молитве человек обращается к Богу с просьбой изменить способ работы Вселенной.

Но Спиноза утверждает, что это совершенно неверно. Задача людей — попытаться понять, как и почему вещи такие, какие они есть, и затем принять это, а не протестовать против работы существования, посылая небольшие сообщения в небо.

Как выразился Спиноза красиво, но довольно едко:

«Любящий Бога не может стремиться к тому, чтобы Бог любил его в ответ».

Другими словами, только наивный (но, возможно, довольно трогательный) нарциссизм заставил бы кого-то сразу поверить в Бога, создавшего вечные законы физики, а затем вообразить, что тот же самый Бог будет заинтересован в том, чтобы подчинить правила существования. улучшить его или ее жизнь в некотором роде.

Спиноза находился под глубоким влиянием философии стоиков Древней Греции и Рима.Они утверждали, что мудрость заключается не в протесте против того, как обстоят дела, а в постоянных попытках понять обычаи мира, а затем мирно склониться перед необходимостью.

Рембрандт,

Философ в медитации (1632)

Сенека, любимый философ Спинозы, сравнивал людей с собаками на поводке, которых ведут в самых разных направлениях. Чем больше кто-то тянет против того, что необходимо, тем больше он задушен — и поэтому мудрые всегда должны стремиться заранее понять, как обстоят дела — например, что такое любовь или как работает политика, — а затем соответствующим образом изменить свое направление. чтобы не быть задушенным без надобности.Именно такое стоическое отношение постоянно пронизывает философию Спинозы.

Традиционно понимать Бога означало изучать Библию и другие священные тексты. Но теперь Спиноза предлагает другую идею.

Лучший способ познать Бога — это понять, как устроены жизнь и вселенная: именно через знание психологии, философии и естественных наук человек приходит к пониманию Бога.

В традиционной религии верующие просят особых милостей у Бога. Вместо этого Спиноза предлагает понять, чего хочет Бог, и сделать это можно прежде всего одним способом: изучая все, что есть.Рассуждая, мы можем принять божественную вечную перспективу.

Спиноза проводит известное различие между двумя способами взгляда на жизнь, мы можем либо смотреть на нее эгоистически, с нашей ограниченной точки зрения, как он выразился:

Sub specie durationis — в аспекте времени

Или мы можем смотреть на вещи глобально и вечно:

Sub specie aeternitatis — в аспекте вечности

Наша природа означает, что мы всегда будем разделены на двоих.Чувственная жизнь тянет нас к ограниченному по времени, частичному взгляду. Но наш разумный разум может дать нам уникальный доступ к другой перспективе — он может буквально позволить нам — здесь Спиноза становится красиво лиричным — участвовать в вечной тотальности.

Обычно мы называем «плохим» то, что плохо для нас, и хорошим — то, что увеличивает нашу власть и преимущество, но быть по-настоящему этичным — значит подняться над этими местными проблемами. Все это может звучать противно, но Спиноза рассматривал свою философию как путь к жизни, основанной на свободе от вины, печали, жалости или стыда.

Счастье предполагает согласование нашей воли с волей Вселенной. Вселенная — Бог — имеет свои собственные проекты, и наша задача — понять их, а не выступить против них. Свободный человек осознает потребности, которые всех нас принуждают.

Спиноза пишет, что мудрый человек, человек, понимающий, как и почему обстоят дела, «обладает вечно истинным самодовольством (уступчивостью) духа».

Излишне говорить, что эти идеи доставили Спинозу очень серьезные неприятности. Он был отлучен от еврейской общины Амстердама в 1656 году.Раввины издали приказ, известный как шерем против философа:

«По велению ангелов, — говорилось, — и по повелению святых мы отлучаем, изгоняем, проклинаем и проклинаем Баруха де Эспинозу со всеми проклятиями, которые записаны в Книге Закона. Проклят он днем ​​и проклят ночью; проклят он, когда ляжет, и проклят он, когда встанет … »

Спиноза был вынужден бежать из Амстердама и в конце концов поселился в Гааге, где он жил тихо и мирно в качестве точильщика линз и частного учителя до своей смерти в 1677 году.

Спинозу изгоняют из сообщества

Работы Спинозы в значительной степени игнорировались. В 19 веке этим интересовались Гегель, Витгенштейн и некоторые ученые 20 века.

Но в целом Спиноза предлагает нам предупреждение о неудачах философии.

Этика — одна из самых красивых книг в мире. Он содержит успокаивающий, восстанавливающий перспективу взгляд на жизнь. Он заменяет Бога суеверий мудрым и утешительным пантеизмом.

И все же работа Спинозы совершенно не смогла убедить кого-либо, кроме нескольких, отказаться от традиционной религии и перейти к рационалистической и мудрой системе верований.

Причины в некотором смысле просты и банальны.

Спиноза не смог понять — как многие философы до и после этого — что то, что ведет людей к религии, — это не просто разум, но, что гораздо важнее, эмоции, вера, страх и традиция.

Могила Спинозы

Люди придерживаются своих верований, потому что им нравятся ритуалы, общие трапезы, ежегодные традиции, красивая архитектура, музыка и звучный язык, читаемый в синагоге или церкви.

Этика Спинозы , возможно, содержит гораздо больше мудрости, чем Библия, но поскольку она исходит без какой-либо поддерживающей структуры Библии, она остается маргинальным трудом, изучаемым здесь и там в университетах на западе, в то время как традиционная религия, которую устаревшая в 1670-х годах мысль продолжает процветать и убеждать людей.

Если мы когда-либо собираемся заменить традиционные верования, мы должны помнить, насколько религии помогают ритуалы, традиции, искусство и желание принадлежать: все вещи, которые Спиноза, несмотря на свою великую мудрость, игнорировал на свой страх и риск в своей смелости. попытка заменить Библию.

]]>

Главные произведения Бенедикта де Спинозы, т. 1

Барух или Бенедикт де Спиноза был голландским философом Португальское еврейское происхождение. Родился Бенедито де Эспиноса; 24 ноября 1632 г. — 21 февраля 1677 г., в Амстердаме, сын португальского еврея. беженцы, спасшиеся от преследований испанских Инквизиция. Хотя он вырос в еврейской общине, он восстал против своих религиозных взглядов и обычаев, и в возрасте 24 лет был официально исключен из португальско-испанской синагоги г. Амстердам.Таким образом, он был фактически изгнан из еврейского мира и присоединился к группе неконфессиональных христиан (хотя никогда не стал христианином), Коллегианты, которые не исповедовали никаких вероучений или практикует, но разделяет духовное братство. Он также был вовлечен с миссией квакеров в Амстердаме. Спиноза в конце концов поселился в Гаага, где он жил спокойно, изучая философию, науку, и теологии, обсуждая его идеи с небольшим кругом независимые мыслители и зарабатывают себе на жизнь шлифованием линз.Он переписывался с некоторыми из ведущих философов и ученых своего времени, и его посещали Лейбниц и многие другие. Он сказал отказаться от предложений преподавать в Гейдельберге или быть в суде философ принца Конде. При жизни он опубликовал всего две работы: Принципы Декарта. Философия (1666) и Богословская политическая Трактат (1670). Вначале начала вырисовываться его собственная теория. как последовательное следствие Декарта.В секунду, он объяснил причины отказа от претензий на религиозное знание и разработал свою теорию независимости государства от всех религиозные фракции. Это было только после его смерти (вероятно, из-за потребление в результате стеклянной пыли), что его основная работа, Этика, появилась в его Opera Posthuma . Это произведение, в котором он выступил против дуализма духа и тела Декарта, представил полную метафизическая основа его пантеистического воззрения. Сегодня он считается один из великих рационалистов философии 17 века, заложивший основы Просвещения XVIII века и модерна библейская критика.Влияние Спинозы на Просвещение, на в эпоху романтизма, а современный секуляризм был крайне важность. Доктор Дагоберт Д. Рунес, основатель философской Библиотека и Альберт Эйнштейн были не только близкими друзьями и коллеги по работе; они оба считали Спинозу величайшим из современных философы.

Почему Спинозу отлучили от церкви | Национальный фонд гуманитарных наук

Или это могло быть признаком того, что что-то еще было не так.27 июля того же года (шестое число ава 5416 года по еврейскому календарю) руководители Талмуд-Торы издали перед ковчегом Торы в синагоге на Хаутграхте следующее воззвание:

Senhores из ma’amad [светское правление конгрегации], давно знавшие о злонамеренных взглядах и действиях Баруха де Спинозы, пытались различными способами и обещаниями отвратить его от его злых путей. Однако, не сумев заставить его исправить свои нечестивые пути и, напротив, ежедневно получая все более и более серьезную информацию об отвратительных ересях, которые он практиковал и учил, и о своих чудовищных деяниях, и имея для этого многочисленных заслуживающих доверия свидетелей, которые низложили и засвидетельствовав это в присутствии упомянутого Эспинозы, они убедились в истинности этого дела.После того, как все это было исследовано в присутствии достопочтенных хахамим [«мудрецов» или раввинов], они решили с согласия [раввинов], что упомянутый Эспиноза должен быть отлучен от церкви и изгнан из народ Израиля. Указом ангелов и повелением святых мы отлучаем, изгоняем, проклинаем и проклинаем Баруха де Эспинозу, с согласия Бога, да будет Он благословен, и с согласия всего святого собрания, и перед собравшимися. эти священные свитки с написанными в них 613 заповедями; проклиная его отлучением, которым Иисус Навин запретил Иерихон, и проклятием, которым Елисей проклял мальчиков, и всеми наказаниями, записанными в Книге Закона.Проклят он днем ​​и проклят ночью; проклят он, когда ляжет, и проклят, когда встанет. Проклят он, когда выйдет, и проклят он, когда войдет. Господь не пощадит его, но гнев Господа и его ревность задымятся против этого человека, и все проклятия, написанные в этой книге, будут ложными. на него, и Господь изгладит имя его из-под неба. И отделит его Господь на зло из всех колен Израилевых по всем проклятиям завета, которые записаны в этой книге закона.Но вы, прилепившиеся к Господу, Богу вашему, живы каждый из вас сегодня.

Измененная версия перевода Асы Кашера и Шломо Бидермана.

В конце документа содержится предупреждение о том, что «никто не должен общаться с ним, даже в письменной форме, ни оказывать ему какую-либо услугу, ни оставаться с ним под одной крышей, ни [подходить] ближе к нему на четыре локтя; он также не может читать трактаты, составленные или написанные им.(Сохранилась только португальская версия документа; ее можно найти в одной из журналов регистрации общины в Португальско-еврейских архивах в муниципальных архивах Амстердама.)

Это был самый суровый приказ из герем (запрет или остракизм), когда-либо вынесенный члену португальско-еврейской общины в Амстердаме. По словам историка Йосефа Каплана, в период с 1622 по 1683 год «португальская нация» города поместила под стражу сорок человек. Можно было получить запрет за самые разные преступления: религиозные (например, непосещение синагоги регулярно или для того, чтобы должным образом соблюдать праздник), этического (азартные игры, непристойное поведение), социального (мужчины участвуют в богословских дискуссиях с неевреями, женщины, стригущие волосы неевреям), даже делового и финансового (неуплата коммунальных налогов).Однако ни один из других запретов, изданных маамадом в этот период, даже не приближается к гневу и язвительности, направленным на Спинозу. Парнасим (или лидеры сообщества), сидевшие в совете директоров в том году, глубоко погрузились в свои книги, чтобы найти подходящие слова для данного случая.

Для сравнения рассмотрим еще один здесь, относящийся к той же эпохе. Обыденный тон запрета, полученный в 1639 году Исааком де Перальта, который, расстроенный решением мадама, оскорбил одного из его членов и (как сообщается) даже напал на него на улице, более правдоподобен. типичная:

Принимая во внимание, что Исаак де Перальта не подчинился тому, что приказал ему вышеупомянутый маамад, и тот факт, что Перальта ответил отрицательными словами по этому поводу; и не удовлетворившись этим, Перальта осмелился выйти и найти [членов маамада] на улице и оскорбить их.Маамад, учитывая эти обстоятельства и важность дела, решил следующее: единогласно принято решение, что вышеупомянутый Исаак де Перальта будет подвергнут наказанию из-за того, что он сделал. . . . [Никто] не должен разговаривать или иметь дело с ним. Только семья и другие члены его семьи могут разговаривать с ним.

Как обычно, Перальта был восстановлен в обществе после того, как он попросил прощения и заплатил штраф. Однако запрет в отношении двадцатитрехлетнего Спинозы так и не был отменен.Нет никаких доказательств того, что Спиноза искал какого-либо помилования, и есть веские основания полагать, что у него не было никакого желания возвращаться в сообщество в любом случае.

Когда мы пытаемся понять это событие, произошедшее более трех с половиной веков спустя, на основе очень скудных документальных свидетельств, все это остается загадкой. Мы не знаем наверняка, почему Спиноза был наказан с таким крайним предубеждением. Спиноза в то время не был известным человеком; в то время как его семья была известна среди португальских евреев, он был всего лишь молодым бизнесменом и не написал никаких философских трактатов (хотя он, очевидно, рассказывал другим о своих взглядах).До его славы (или позора) как философа оставалось еще много лет. То, что наказание пришло изнутри его собственной общины — от общины, которая воспитывала и воспитывала его, и которая так высоко ценила его семью, — только добавляет загадки. Ни сама ересь, ни какой-либо другой документ того периода не сообщает нам, какими именно должны были быть его «злые мнения и действия», а также какие «отвратительные ереси» или «чудовищные дела» он якобы практиковал и учил. Спиноза никогда не упоминает этот период своей жизни в своих дошедших до нас письмах, и поэтому не предлагает своим корреспондентам (или нам) никаких ключей к разгадке того, почему он был изгнан.Все, что мы знаем наверняка, — это то, что Спиноза получил от руководства еврейской общины Амстердама в 1656 году херем, не похожий ни на один другой в тот период.

Несмотря на то, что говорят некоторые ученые, запрет против Спинозы не был мелким делом для португальских евреев Амстердама и не был вынесен за какое-то обычное преступление. Формулировка запрета — достаточное тому доказательство. Это правда, что Спиноза нарушил общественные правила, когда в 1656 году он обратился к голландским властям, чтобы объявить себя сиротой, чтобы освободить его от долгов, унаследованных от отца.Это действие явно противоречит требованию разрешать все деловые и другие споры внутри португальского сообщества. Но череда проклятий в адрес Спинозы, суровость и окончательность изгнания, особенно по сравнению с другими запретами, свидетельствует о чем-то более серьезном, чем финансовое нарушение. Фактически, нам следует поверить в этот документ на словах: на самом деле Спинозу доставили неприятности его «злые мнения» и «отвратительные ереси».

В свете зрелых философских сочинений Спинозы, над которыми он начал работать менее чем через десять лет после херема, тайна отлучения начинает рассеиваться.Ни один из тех, кто читает его философский шедевр «Этика » или его скандальный «Богословско-политический трактат » , который Спиноза, зная, насколько провокационными были его тезисы, опубликовал анонимно в 1670 году, не может сомневаться в том, насколько радикальны и неортодоксальны мыслителем он был; также нетрудно представить, как его идеи должны были представляться его современникам. И если, как свидетельствуют данные, Спиноза уже выражал нечто подобное в середине 1650-х годов, нет ничего удивительного в том, что его исключили из португальской общины Амстердама.

Среди самых смелых элементов философии Спинозы — его концепция Бога. Бог Спинозы, представленный в Этике , очень далек от традиционного Бога авраамических религий. То, что Спиноза называет «Богом или природой» ( Deus sive Natura ), лишено всех психологических и этических атрибутов провиденциального божества. Его Бог — не какой-то личный агент, наделенный волей, пониманием и даже эмоциями, способный иметь предпочтения и делать осознанный выбор.Бог Спинозы не формулирует планы, не приказывает, не ожидает и не выносит суждений. Бог Спинозы также не обладает какими-либо моральными качествами. Его Бог ни добр, ни мудр, ни справедлив. Категориальная ошибка — думать о Боге в нормативных или ценностных терминах. Бог для Спинозы — это сама Природа — бесконечная, вечная и обязательно существующая субстанция вселенной. Бог или Природа просто есть; а все остальное находится «в» или является частью Бога или Природы. Другими словами, есть только Природа и ее сила; и все, что происходит, происходит внутри и по природе.Не существует трансцендентного или даже имманентного сверхъестественного божества; нет ничего вне или отличного от Природы и независимо от ее процессов.

Бог Спинозы определенно не Бог, которому можно было бы молиться или поклоняться, или к которому можно было бы обратиться за утешением.

Из философского богословия Спинозы следует, что не может быть такой вещи, как божественное творение, по крайней мере, в традиционном понимании этого. Сама природа всегда была и всегда будет.Это также означает, что Природа не имеет телеологической основы — она ​​не была создана для каких-либо целей и не существует ради какой-либо цели. «Все предрассудки, которые я здесь пытаюсь разоблачить, — говорит Спиноза в « Этике », — зависят от одного: люди обычно полагают, что все естественные вещи действуют, как люди, ради цели; более того, они утверждают с уверенностью, что сам Бог направляет все к определенной цели, поскольку они говорят, что Бог создал все для человека и человека, чтобы он мог поклоняться Богу.”

Столь же невозможны чудеса, понимаемые как нарушение естественного порядка, вызванное сверхъестественным образом. Как объясняет Спиноза в «Богословско-политическом трактате », который критики осуждают за «книгу, выкованную в аду» самим дьяволом, могут иметь место события, естественные причины которых не известны свидетелям, и поэтому они называют такие события «чудесными». и приписать их сверхъестественному провиденциальному агенту; Так было и в библейский период. Но это все суеверие, утверждает Спиноза, и основано на незнании истинного знания Бога (или Природы).Все явления, включая человеческий выбор и действия, поскольку мы являемся частью Природы не в меньшей степени, чем дерево или скала, вызываются ее вечными законами и процессами с абсолютной необходимостью. В Природе нет случайностей, ничего, что могло бы быть иначе.

Спиноза особенно озабочен суеверными верованиями и поведением, которые питает понятие антропоморфного и провиденциального Бога. Если мы думаем, что Бог подобен нам, агент, который действует ради достижения цели и который, отдавая приказы, сообщает о своих ожиданиях и наказывает тех, кто не подчиняется, нами будут доминировать страсти надежды и страха: надежда за вечную награду и страх вечного наказания.Это, в свою очередь, приведет нас к подчинению церковным властям, которые заявляют, что знают, чего хочет Бог. Получающаяся в результате жизнь — это жизнь «кабалы» — психологического, морального, религиозного, социального и политического порабощения — в противоположность освобождающей жизни разума.

Что могло бы особенно обеспокоить современных единоверцев Спинозы, так это его заявление о том, что нет теологического, метафизического или даже морального смысла, в котором евреи являются «избранным народом» Бога, отчасти потому, что Бог Спинозы ничего (не может) выбирать! Все люди одинаково являются частью природы, и поэтому в еврейском народе нет ничего особенного или отличительного, кроме определенного набора законов, которым они следуют.Верно, что в течение длительного исторического периода израильтяне вели хорошие политические дела, обладая стабильным и безопасным государством. Но это было лишь естественным результатом мудрых законодателей и геополитической удачи (с очень небольшим количеством и недостаточно сильными соседними противниками). Итак, да, еврейский народ какое-то время пользовался божественной «милостью»; но это просто означает, что при помощи их собственных усилий Природа, казалось, приносила им добро. Однако Спиноза утверждает, что с учетом того, что еврейское царство давно ушло, а его люди рассеяны по всему миру, больше нет ничего особенного, чем еврейский народ мог бы гордиться или рассматривать как свое божественное призвание.«В настоящее время евреи ничего не могут присвоить себе выше других наций».

Спиноза настаивает на том, что с концом израильского царства не имело значения и сам еврейский закон. Заповеди Торы были созданы для жизни и поклонения вокруг Храма. Но с окончательным разрушением этого здания и государства, центром которого оно было, еврейский закон утратил смысл существования. Церемонии иудаизма — по сути, церемонии всех организованных религий, включая христианство — являются пустыми и бессмысленными практиками.Действия, предписанные или запрещенные мицвот или заповедями Торы, не имеют силы для евреев последних дней. Они не имеют ничего общего с тем, что Спиноза называет «истинным благочестием», которое он сводит к единственной моральной максиме: любите своих собратьев и относитесь к ним справедливо и милосердно. Это все, что необходимо для «истинной религии». Все остальное просто суеверие.

Возможно, самое пагубное суеверие — это вера в бессмертие души.Подобно представлению о провиденциальном Боге, идея о том, что человек переживет посмертное существование в каком-то грядущем мире, является частью всех трех авраамических религий. Хотя, конечно, существует большое разнообразие основных верований в отношении того, что именно происходит с человеком, когда он умирает, и хотя иудаизм, по крайней мере, обычно не делает веру в бессмертие необходимым принципом веры, вечная судьба душа имела огромное значение для подавляющего большинства современников Спинозы, и именно это его так беспокоило.По его мнению, устойчивая доктрина личного бессмертия, как и сопровождающая ее эсхатология, только усиливает те вредные страсти, которые подрывают жизнь разума. Он посвящает значительную часть заключительной части своего Этики тому, чтобы показать, что, хотя в некотором смысле существует вечная часть человеческого разума, которая остается после смерти человека, а именно знания и идеи, которые она приобрела в эта жизнь — в ней нет ничего личного. Когда вы мертвы, говорит Спиноза, вы мертвы.

Это было особенно опасно для еврейского Амстердама семнадцатого века. Хотя Спиноза рассматривал религиозную доктрину бессмертия как пагубную фикцию, распространяемую жаждущими власти духовными лицами, стремящимися контролировать жизни людей (манипулируя их верованиями), он также знал, что все четыре главных раввина португальско-еврейской общины Амстердама того периода были глубоко убеждены. придерживался концепции бессмертия и сочинял трактаты или проповеди в ее защиту.

Более того, это была община, основанная беженцами от испанской и португальской инквизиций; многие из первых еврейских семей, поселившихся в Амстердаме и других местах в Нидерландах, были бывшими конверсос , принудительно обращенными в католицизм, которые, возможно, продолжали исповедовать какую-либо форму иудаизма втайне. Когда, будучи иммигрантами в Голландии, они, наконец, смогли открыто соблюдать религию своих предков, это было довольно неортодоксальное разнообразие, несущее в себе следы поколений католического образования и практики — например, Пурим отмечался как «Праздник Святой Эстер».Что касается бессмертия, где раввинистический иудаизм имеет тенденцию препятствовать спекуляциям о загробной жизни, кажется, что среди остаточных католических элементов в сефардском Амстердаме было яркое представление о судьбе души в раю и в аду.

Следует также отметить, что голландские кальвинисты в семнадцатом веке относились к бессмертию души не менее серьезно, чем их враги-католики. Португальско-еврейские лидеры Амстердама знали об этом и — все еще чувствительные к своему статусу неграждан в Нидерландах и обеспокоенные тем, как их воспринимают голландские хозяева, — предприняли бы все меры публично, чтобы убедить муниципальные власти в том, что их община не является гражданами страны. рай для отрицателей бессмертия.Это наводит на мысль, что здесь, возможно, имелась политическая подоплека против Спинозы. Амстердам 1650-х годов был просто неподходящим местом и временем для отрицания бессмертия души.

Наконец, обращаясь к одному из самых важных и влиятельных мнений Спинозы, он отрицает божественное происхождение еврейской Библии. Ни Пятикнижие (пять книг Торы), ни пророческие писания или истории не были написаны Богом или кем-либо, служащим Его помощником; на самом деле, они даже не были написаны людьми, которые по традиции считаются их авторами или чьи имена они носят в качестве титулов (Моисей, Иисус Навин и т. д.). На самом деле Библия представляет собой случайное собрание сочинений, написанных людьми, написанных на протяжении долгого времени разными авторами. Эти тексты передавались по наследству, копия за копией, на протяжении веков и, наконец, собраны и отредактированы в единую (но не бесшовную) работу кем-то в период Второго Храма (скорее всего, Эзра, предполагает Спиноза). Таким образом, то, что мы сейчас имеем, является «испорченным и искаженным» документом, отношение которого к любому первоначальному набору писаний (Моисея или других пророков) должно оставаться неопределенным.Если это вообще «благочестивый» и «божественный» документ, то не из-за его происхождения или слов на странице, а только потому, что его повествование особенно нравственно назидательно и эффективно вдохновляет читателей на поступки справедливости и милосердия — к исповеданию «истинной религии».

Таковы основные доктрины зрелых работ Спинозы по метафизике, этике, религии и политике. Но есть ли основания полагать, что они уже принадлежали молодому Спинозе примерно в 1656 году и что он в то время выражал их другим?

Собственно говоря, есть.У нас есть свидетельства испанских путешественников, побывавших в Нидерландах в конце 1650-х годов, которые, вернувшись в Испанию, были опрошены инквизицией (документы были обнаружены в архивах инквизиции И. С. Рева в 1950-х годах). Они утверждают, что встретили Спинозу во время посещения Амстердама, и что он объяснил им, что он был изгнан еврейской общиной за то, что сказал такие вещи, как «Закон не истинен», что нет Бога «кроме философского» и душа умирает вместе с телом.Более того, самый ранний биограф Спинозы, который утверждает, что разговаривал со Спинозой где-то в 1670-х годах (до безвременной смерти философа в 1677 году), также сообщает, что Спиноза был запрещен за свои взгляды на Бога, Закон и душу. Все это, конечно, слухи, но это действительно убедительно свидетельствует о том, что в молодости Спиноза уже выработал, по крайней мере в зачаточной форме, некоторые из своих более радикальных философских и религиозных взглядов.

Спиноза, похоже, принял свой терем спокойно.К этому моменту он утратил свою религиозную веру такой, какой она была, и по мере того, как его светские философские исследования прогрессировали под руководством Франциска ван ден Эндена, своего учителя латинского языка, он отходил от участия в еврейских религиозных традициях и переходил к древним и современным. республиканская политическая теория, классическая латинская литература и особенно труды великого французского философа Рене Декарта.

Спиноза определенно не присутствовал в синагоге, когда был провозглашен херем, но когда он услышал об этом, он, как сообщается, отреагировал совершенно невозмутимо: «Тем лучше; они не заставляют меня делать то, что я бы не сделал по собственному желанию, если бы не боялся скандала.Но поскольку они этого хотят, я с радостью вступаю на путь, который открылся мне, с утешением, что мой отъезд будет более невинным, чем исход первых евреев из Египта ».

Спиноза, часть 1: Философия как образ жизни | Клэр Карлайл

Хотя Барух Спиноза — один из великих мыслителей европейской философской традиции, он не был профессиональным ученым — он зарабатывал на скромную жизнь шлифовальным станком для линз. Таким образом, в отличие от многих мыслителей своего времени, он не был привязан к церкви, университету или королевскому двору.Он был свободен быть верным в поисках истины. Это придает его философии удивительную оригинальность и интеллектуальную чистоту, а также вызывает споры и обвинения в ереси. В XIX веке, а, возможно, даже совсем недавно, термин «спинозист» все еще был оскорбительным для интеллектуалов.

В каком-то смысле Спиноза всегда был аутсайдером — и именно эта независимость позволила ему увидеть сквозь заблуждения, предрассудки и суеверия, преобладавшие в 17 веке, и получить свежий и радикальный взгляд на различные философские и религиозные вопросы. .Он родился в 1632 году в семье португальских евреев, которые бежали в Амстердам, спасаясь от преследований, поэтому с самого начала он никогда не был полностью родным, никогда не был полностью дома. Хотя Спиноза был отличником в еврейских школах, которые он посещал, лидеры его общины стали расценивать его как опасное влияние. В 24 года он был исключен из синагоги Амстердама за свои «невыносимые» взгляды и обычаи.

Самая известная и провокационная идея Спинозы состоит в том, что Бог не является создателем мира, но что мир является частью Бога.Это часто называют пантеизмом, доктриной о том, что Бог и мир — одно и то же, что противоречит как еврейскому, так и христианскому учениям. Пантеизм восходит к древнегреческой мысли: его, вероятно, защищали некоторые досократические философы, а также стоики. Но хотя Спиноза, восхищавшийся многими аспектами стоицизма, считается главным источником современного пантеизма, он на самом деле хочет сохранить различие между Богом и миром.

Его оригинальность заключается в природе этого различия.Он утверждает, что Бог и мир — это не две разные сущности, а два различных аспекта единой реальности. В течение следующих нескольких недель мы рассмотрим эту точку зрения более подробно и рассмотрим ее значение для жизни человека. Поскольку Спиноза представляет собой радикальную альтернативу картезианской философии, которая сформировала наше интеллектуальное и культурное наследие, изучение его идей может заставить нас усомниться в некоторых из наших глубочайших предположений.

Одна из самых важных и отличительных черт философии Спинозы состоит в том, что она практична насквозь.Его идеи никогда не являются просто интеллектуальными конструкциями, но непосредственно ведут к определенному образу жизни. Об этом свидетельствует тот факт, что его величайшая работа, сочетающая в себе метафизику, теологию, эпистемологию и психологию человека, называется «Этика». В этой книге Спиноза утверждает, что путь к «блаженству» или «спасению» для каждого человека включает расширение разума в сторону интуитивного понимания Бога, всей природы и ее законов.