Дельвиг, Антон Антонович | это… Что такое Дельвиг, Антон Антонович?
В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Дельвиг.
Барон Анто́н Анто́нович Де́львиг (6 [17] августа 1798, Москва — 14 [26] января 1831, Санкт-Петербург) — русский поэт, издатель, друг и одноклассник Александра Пушкина.
Содержание
|
Биография
Антон Антонович Дельвиг родился в Москве, в семье генерал-майора, происходившего из обедневшего рода прибалтийских немецких баронов. Семья была настолько обрусевшей, что Дельвиг даже не знал немецкого языка[1]. Отец, Антон Антонович Дельвиг (17.6.1773 — 8.7.1828) — офицер, майор Астраханского полка, генерал-майор (1816).
Мать — Любовь Матвеевна Красильникова (ум. 1859) была внучкой русского ученого-астронома А.Д.Красильникова[2].
В 1811 году Дельвиг поступил в Царскосельский лицей; учился он лениво, но рано начал писать стихи, и уже в 1814 году они появились в печати, в «Вестнике Европы» («На взятие Парижа» — за подписью Русский).
Кончил курс с первым выпуском лицея, в 1817 г., и к выпуску написал стихотворение «Шесть лет», которое было напечатано, положено на музыку и неоднократно пелось лицеистами. Служил в департаменте горных и соляных дел, оттуда перешёл в канцелярию Министерства финансов; с 1821 по 1825 г. был помощником библиотекаря (И. А. Крылова) в Императорской публичной библиотеке.
Творчество
Антон Дельвиг.
Стихотворения свои он печатал в «Росском музеуме» (1815), «Новостях литературы», «Благонамеренном», «Соревнователе просвещения» и альманахах 1820-х гг.
В 1825 году Дельвиг женился на Софье Михайловне Салтыковой, и их дом стал одним из литературных салонов Петербурга.
«Ленивый баловень» и в школе, и в служебной деятельности, Дельвиг столь же беспечно относился и к своей музе. Писал он очень мало. Лени, вероятно, немало способствовала и тучная фигура поэта.
Тем не менее, он не был свободен от увлечений; предметом одного из них была С. Д. Пономарёва, которой он посвятил несколько стихотворений. Поэзия Дельвига развивалась по двум направлениям. С одной стороны, он стремился быть эллином и в подражание древним писал антологические стихотворения, идиллии во вкусе Феокрита и т. п.; с другой — он увлекался русской народной поэзией и подражал народной лирической песне. Иногда в его произведениях звучат добродушие и задумчивость.
Уже при жизни поэта его стихи перелагались на музыку Даргомыжским, Варламовым, Глинкой, Алябьевым[2]. Пожалуй, самым известным его произведением стал романс «Соловей», посвящённый Александру Пушкину и положенный на музыку А. Алябьевым, дополненный вариациями М. Глинки; романс живет уже около двух столетий и среди его исполнительниц самые выдающиеся певицы.
Известны слова Пушкина на смерть А. Дельвига: «Грустно, тоска. Вот первая смерть мною оплаканная… никто на свете не был мне ближе Дельвига», — писал Пушкин Плетневу, получив в Москве известие о смерти своего друга (XIV, 147)[3];«Смерть Дельвига нагоняет на меня тоску. Помимо прекрасного таланта, то была отлично устроенная голова и душа незаурядного закала. Он был лучшим из нас. Наши ряды начинают редеть». (Пушкин — Е. М. Хитрово. 21 января 1831 г.)
Плетневу 31 января 1831 г.)[4]. Пушкин же отмечал творчество Дельвига: «Идиллии Дельвига…, — писал Пушкин, — удивительны. Какую должно иметь силу воображения, дабы из России так переселиться в Грецию, из 19 столетия в золотой век, и необыкновенное чутье изящного, дабы так угадать греческую поэзию сквозь латинские подражания или немецкие переводы, эту роскошь, эту негу греческую, эту прелесть более отрицательную, чем положительную, не допускающую ничего запутанного, темного или глубокого, лишнего, неестественного в описаниях, напряженного в чувствах…» (XI, 58, 329—330)[3].
Последние годы жизни
До конца своей жизни Дельвиг служил в Министерстве внутренних дел. Умер от тифа («гнилой горячки») в 32 года. Похоронен на некрополе мастеров искусств Александро-Невской лавры.[5]
Адреса в Санкт-Петербурге
- 10.1825 — 09.1826 года — дом эклипт — Миллионная улица, 26;
- 11.1829 — 14.01.1831 года — дом Тычинкина — Загородный проспект, 1.
Примечания
- ↑ Антон Дельвиг // Автор: Н. В. Банников
- ↑ 1 2 Дельвиг А. А.
- ↑ 1 2 Дельвиг // Верховский
- ↑ 1 2 Антон Дельвиг // Автор: Светлана Макаренко
- ↑ Александро-Невская Лавра — Дельвиг Антон Антонович
Литература
При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).
- См. статью о Дельвиге В. Гаевского в «Современнике» 1853 г. № 2 и № 5, 1854 г. № 1 и № 9.
- Полное собрание сочинений — в «Библиотеке Севера» за июль 1893 г., под ред. В. В. Майкова.
- Вацуро В. Э. Дельвиг — литератор // Дельвиг. А. А. Соч. / Сост., вступительная статья и коммент. В. Э. Вацуро. Л., 1986.
Ссылки
- Сайт, посвящённый Антону Дельвигу
- Стихи на «Стихии»
- Стихи в Антологии русской поэзии (stihi-rus. ru)
- Сочинения Дельвига в Русской виртуальной библиотеке
ru)| Произведения этого автора находятся в общественном достоянии. Вы можете помочь проекту, добавив их в Викитеку и разместив ссылку на них на этой странице. |
Барон Дельвиг Антон Антонович. Биография
Барон Антон Антонович Дельвиг, потомок древней ливонской фамилии, переселившейся в Остзейский край в конце XV века и возведенной в баронское достоинство в 1723 году, родился 6 августа 1798 года в Москве. Как в детстве, так и в юности, Дельвиг отличался весьма живым воображением, что, впрочем, не мешало ему быть вялым и ленивым до последней степени.
Все эти особенности характера, не исключая последней, усвоенные будущим поэтом под сенью родительского крова, были перенесены им и под кров Царскосельского лицея, куда он поступил 12 августа 1811 года, в один день с великим Пушкиным, и где окончил курс предпоследним, из тридцати воспитанников, в мае 1817 года.
Но леность и отвращение к наукам, выказанные им весьма наглядно при изучении истории, математики и языков, вознаграждались отчасти страстной любовью к поэзии, пробудившейся в нем очень рано.
Первым стихотворением барона Дельвига, появившимся в печати была ода «На взятие Парижа», напечатанная в июньской книжке «Вестника Европы» в 1814 году, то есть, когда поэту-лицеисту было всего пятнадцать лет от роду. За одой последовал целый ряд стихотворений, напечатанных в том же «Вестнике Европы», в том числе пьеса «К Диону».
Пример Дельвига увлек и Пушкина, с которым молодой поэт подружился с первого дня поступления в Лицей, и остался верен этой дружбе до конца жизни. Стихотворение, отданное Пушкиным в «Вестник Европы», и напечатанное в нем в конце 1814 года, есть послание «К другу-стихотворцу», которое поэтому и может быть названо первым печатным произведением великого Пушкина, так как стихотворение «К сестре», написанное раньше, попало в печать только в 1855 году, при издании Анненковым «Сочинений Пушкина».
Затем, оба друга явились усердными сотрудниками журнала «Российский Музеум», в котором Дельвиг в 1815 году поместил восемь стихотворений и прозаическую статью «Письмо к издателю Музеума».
Читая первые стихотворения Дельвига, нельзя не заметить, что Гораций имел сильное влияние на его музу. Только начиная с 1817 года, когда он написал свою прощальную песню, пропетую его товарищами в день выпуска из Лицея, самобытный талант Дельвига стал быстро развиваться.
По выпуске из Лицея Дельвиг был определен на службу в Департамент Горных и Соляных Дел. Прослужив здесь около четырех лет, Дельвиг, все это время мало занимавшийся службой, и посвящавший большую часть своего времени литературе, решился, наконец, распроститься с гостеприимным департаментом, чтобы занять более спокойное место в Императорской Публичной Библиотеке, где ему было предложено место помощника библиотекаря.
Служба в библиотеке, директором которой в то время был известный Оленин, а помощником С.С.Уваров (впоследствии министр народного просвещения) сблизили Дельвига со служившими в то время в этом учреждении И.
А.Крыловым, Н.И.Гнедичем, А.Х.Востоковым и другими. Но и здесь Дельвиг не оказал особой ревности к службе, только изредка посвящая свое время вверенным ему библиотечным сокровищам.
Оставив службу в Департаменте, Дельвиг ревностно предался литературным занятиям — и вскоре целый ряд прекрасных стихотворений украсил страницы многих журналов и альманахов того времени. Все эти стихотворения отличаются жизнью и блеском и свидетельствуют о том огромном шаге вперед, который сделал Дельвиг в последнее время своей поэтической деятельности, что подтверждал и Пушкин в письме другу от 30 января 1823 года.
Примерно в это же время Дельвиг сошелся с Баратынским, Плетневым и Языковым, дружеские отношения с которыми он поддерживал до самой смерти и почтил каждого из них дружеским посланием. К этому литературно-дружескому союзу, кроме Пушкина, Гнедича и Крылова, следует причислить Илличевского, Воейкова, Ф.Глинку и А.Измайлова, постоянных посетителей четвергов Дельвига.
Лучшим доказательством истинно дружеских отношений между членами этого союза может служить издававшийся Дельвигом в течение семи лет (с 1825 по 1832 год) альманах «Северные Цветы», наполнявшийся почти исключительно произведениями членов этого кружка, состоявшего из его друзей и лицейских товарищей.
Первая книжка «Северных цветов» (1825), составленная из произведений Пушкина, Жуковского, Крылова, Гнедича, Козлова, Баратынского, Воейкова, Глинки, Измайлова, князя Вяземского, Плетнева и других, встретила самый блистательный прием со стороны публики и критики.
Следующие шесть книжек «Северных Цветов» были выпущены Дельвигом в 1826-1831 годах. Что же касается последней, восьмой книжки, то она была издана Пушкиным, уже после смерти Дельвига, в 1832 году, в пользу его семейства. Во всех восьми книжках, в общей сложности, было напечатано тридцать три пьесы Дельвига.
31 июля 1825 года Дельвиг снова поступил на службу чиновником для особых поручений при Министерстве внутренних дел, а спустя три месяца женился на Софье Михайловне Салтыковой, после чего у него стал собираться по средам и воскресеньям чуть ли не весь литературный мир Петербурга.
В 1828 году Дельвиг задумал издавать, при помощи своих литературных друзей, новый журнал, под названием «Литературная Газета», но нашел возможным осуществить свой замысел только в начале 1830 года.
Сначала дело шло очень хорошо: газета имела успех и подписчиков. Но с наступлением 1831 года обстоятельства переменились: вследствие внезапной болезни и столкновения с цензурой, Дельвиг должен был на третьем номере газеты отказаться от редакции и передать ее Сомову.
Затем к болезни присоединилась простуда — и поэт скончался 14 января 1831 года в Петербурге, на 33 году жизни, то есть в такую пору, когда от него еще можно было ожидать многого. Тело поэта было погребено на Волковском кладбище.
Как поэт, Дельвиг стоит невысоко, занимая скромное место среди второстепенных наших поэтов. Но как друг Пушкина, имевший свою долю влияния на величайшего из наших поэтов, как журнальный деятель и центр, вокруг которого группировались современные ему поэты, Дельвиг навсегда сохранил почетное место в истории русской литературы.
Тимур Зульфикаров — Вики | Золотой
Биография
Отец, Касым Зульфикаров, таджик, некоторое время был наркомом упраздненной Бухарской республики, репрессирован в 1937 году.
Русский русский мать Людмила Владимировна Успенская была профессором кафедры языкознания факультета русского языка и литературы Душанбинского государственного педагогического института. Доктор филологических наук.
Зульфикаров поступил на филологический факультет ЛГУ, затем перевелся в Литературный институт им. Горького, окончившего в 1961.
Началом своего творчества считает лирико-эпическое произведение «Смерть Амира Тимура», написанное в 1971 году Автор 20 книг прозы и стихов, тираж которых превысил 1 миллион экземпляров. Широкую известность получили его романы о Ходже Насреддине, Омаре Хайяме, Иване Грозном, Амире Тимуре и монументальное повествование о жизни и загробной жизни современного поэта — «Земные и небесные странствия поэта». Это произведение было удостоено премии Коллета (Англия) в номинации «Лучший роман в Европе-9».3». В некоторых СМИ сообщалось, что Тимур Зульфикаров был номинирован на Нобелевскую премию по литературе в 1991 и 2000 годах.
Зульфикаров также является лауреатом Яснополянской литературной премии за «Выдающееся художественное произведение русской литературы» в 2004 году (за книгу « Золотые притчи Ходжи Насреддина»), премии «Лучшая книга года» 2005 г. (за роман «Коралл Эфа»), премии Антона Дельвига (2008 г.), премии «Хартли-Меррилл» (Голливуд) за лучший сценарий (1991 г.). ). Лауреат V Всероссийского поэтического конкурса «Пророк Мухаммед – милость к мирам» (2011). Лауреат премии имени Николая Лескова «Левша» (2016) в жанре литературной публицистики. Неоднократно номинировался на Бунинскую премию (2010, 2012, 2015) и только в 2017 году стал её лауреатом (за книгу «Золотые письма любви»).
Много и плодотворно работает в области драматического театра и кино. Автор сценариев более 20 художественных и документальных фильмов, многие из которых отмечены наградами национальных и международных фестивалей. В том числе: «Человек идет за птицами» (реж. А. Хамраев, 1974) — МК в Дели, премия «Серебряный павлин»; «Черная курица, или Подземные жители» (реж.
В. Гресь, 1980) — Главный приз Московского МК; «Миражи любви» (реж. Т. Океев, 1986) — приз «Золотая сабля» — МК в Дамаске.
Регулярно публикуется в периодических изданиях: газете «Завтра», «Литературной газете», газете «Слово».
Премия «Ника» в 2001 году была присуждена романсу на стихи Зульфикарова к артхаусной мелодраме «Слушай, идет дождь» в исполнении певицы Лины Мкртчян, написанной композитором Исааком Шварцем.
В 2009 году в издательстве «Художественная литература» издан сборник произведений в 7 томах.
Все произведения Зульфикарова написаны на русском языке.
Библиография
«Стихи странствий» — М.: Молодая гвардия, 1980. — 480 с. — 100 000 экземпляров.
«Две легенды о любви» — Душанбе: Ирфон, 1980. — 204 с.
«Мудрецы, цари, поэты» — М.
: Известия, 1983. — 432 с. — 265 000 экз. (Библиотека «Дружбы народов»)
«Эмиры. Мудрецы. Поэты» — Душанбе: Ирфон, 1983. — 384 с. — 14 000 экземпляров.
Стихи «Таттабубу» — М.: Советский писатель, 1984. — 344 с. — 30 000 экземпляров.
«Первая любовь Ходжи Насреддина», Душанбе: Маориф, 1985. — 160 с. — 50 000 экз.
«Охота царя Бахрам-Гура Сасанида» стихи, стихи. — Душанбе: Ирфон, 1986. — 384 с. — 25 000 экз.
«Возвращение Ходжи Насреддина» — Ил. А. Гангалюк. — Душанбе: Маориф, 1987. — 480 с. — 50 000 экземпляров.
«Первая любовь Ходжи Насреддина» — М.: Советский писатель, 1989. — 704 с. — 100 000 экземпляров. ISBN 5-265-00895-0
«Земные и небесные странствия поэта» — Москва: Молодая гвардия, 1990. — 446 с. — 65 000 экземпляров. (Collets Award, 1993)
«Любовь, мудрость, смерть дервиша» — Душанбе: Адиб, 1990.
— 528 с. — 35 000 экземпляров. ISBN 5-8362-0218-4
«Лазурный странник на золотой дороге» (Песнопения России и Азии): Стихи, поэмы, притчи. 1962-1988 гг. — Предисловие В. Личутина. Художник В. Котанов. — М.: Современник, 1991. — 382 с.; больной. — ISBN 5-270-00932-3
«Избранное» — М.: Терра, 1992. — 752 с.: ил. — (Литература). — 10 000 экз. ISBN 5-85255-108-X
«Книга смерти Амира Тимура» — Минск: Белади, 1998. — 192 с.
«Алая цыганка» — Москва: Московский писатель, 1999. — 424 с.
Хронология
«Золотые буквы любви»: Избранные творения. — М.: Художественная литература, 2017. — 704 с.
«Золотая чаша любви» — Душанбе: «ЭР-граф», 2015. — 536 с.
«33 рассказа о любви» — Душанбе: ЭР-граф, 2012. — 352 с. — 1500 экз.
«Золотой песок мудрости» — Москва: Планета, Романы, стихи, притчи, 2012.
«Избранное» — Москва: Порог, 2007.
— 560 с. — 1000 экз. ISBN 978-5-90-2377-28-3
Горькая беседа двух волхвов-Златоуста в диких медовых травах» — Тула: Стервятник и К, 2006. — 280 с.
«Книга детства Иисуса» Христос» — Новосибирск: Читаемые мысли, 2006. — 121 с.
«Коралл Эфа» — Тула: И/Д Ясная Поляна, 2005. — 268 с. (Национальная премия «Лучшая книга», 2005)
«Золотая Притчи о Ходже Насреддине» — Новосибирск: Университет, 2004. — 49 с.4 р. (Премия «Ясная Поляна», 2004 г.)
«Золотые притчи дервиша» — Семипалатинск: МКА, 2004. — 227 с.
Ростопчина, Евдокия (1811–1858) | Encyclopedia.com
Русский поэт, писатель, ведущий одного из самых активных российских литературных салонов XIX века. Варианты имени: Евдокия или Евдокия Ростопчина; Графиня Ростопчина. Родилась Евдокия Петровна Сушкова в Москве 23 декабря 1811 года; умер 3 декабря 1858 г .; мать ее умерла, когда Евдокия была еще молода, а отец, по государственной службе, часто отсутствовал; вышла замуж за графа Андрея Ростопчина (консервативного аристократа) в 1833 году.
0086
Евдокия Ростопчина — русская поэтесса, писательница, ведущая одного из самых активных литературных салонов России XIX века. Графиня Ростопчина прославилась на всю Россию своим умом, уважаемой поэзией и своим салоном, который посещали все крупнейшие литературные деятели той эпохи. Ее главное литературное наследие — это ее поэзия, и хотя она не привлекала достаточного внимания критиков со времен ее дней, поэзия обладает значительными достоинствами. По любым данным, сама Ростопчина остается важным компонентом интеллектуальной и литературной истории русского романтизма 1830-х и 1840-х годов.
Евдокия Петровна Сушкова родилась в Москве 23 декабря 1811 года, незадолго до ее эвакуации во время войны с Наполеоном. Ее мать умерла, когда Евдокия была еще маленькой, а отец, в связи с его государственной службой, часто отсутствовал в ее детстве. Следовательно, юную Сушкову воспитывали в основном бабушка и дедушка по материнской линии. По словам ее брата, ее детство не было особенно счастливым из-за ранней смерти матери и общей изоляции.
В 1833 году она вышла замуж за графа Андрея Ростопчина, консервативного аристократа с высоким социальным положением. Все современные отчеты о браке показывают, что новая графиня Ростопчина (русские фамилии добавляют женское окончание «а») мало привязана к своему мужу. Граф Ростопчин считался «хорошей парой» для хорошо образованной и светской грациозной Сушковой. Супруги сначала жили в имении Ростопчиных, а затем в 1836 году переехали в Петербург.0005
Точно так же Лермонтов останавливался у Ростопчиной во время своего последнего визита в Петербург в 1841 году. Список ее ассоциаций охватывает практически всех известных деятелей российского общества того периода. Наиболее известной деятельностью Ростопчиной 1830-х годов было создание ею одного из самых активных литературных салонов в русском обществе. Действительно, вскоре она приобрела такое уважение и статус, что появление в ее салоне стало карьерным достижением для начинающих поэтов и писателей. Салон принимал также музыкантов-виртуозов, в том числе всемирно известного Франца Листа. Ростопчина сама активно занималась литературной деятельностью, прежде всего лирикой. Среди основных контекстов литературного обмена во времена русского романтизма были чтения в салонах, таких как салон Ростопчиной, и обмен так называемыми «альбомными стихами» (у отдельных людей был личный «альбом», в который другие писали поэтические записи). Ростопчина была достаточно активна в обоих этих направлениях.
Она также сочиняла стихи более серьезного характера и опубликовала ряд текстов в ведущих литературных журналах. В 1839 г., она выпустила книгу, содержащую два из ее наиболее известных рассказов в прозе, «Ранг и деньги» и «Дуэль», а ее первый сборник стихов был составлен и выпущен в начале 1841 года. Она продолжала сочинять стихи до конца своей жизни. , публикуясь в основном в журналах.
В 1845 году семья Ростопчиных уехала за границу и провела два года в Польше, Германии, Франции и любимой Евдокией Италии. По возвращении в Россию они уехали в Москву, и почти все оставшиеся годы Ростопчина провела либо в Москве, либо в загородной усадьбе Ростопчиных. Конец 1840-х и 1850-е годы были плодотворными для неутомимого писателя и поэта. Она быстро восстановила свой обычай устраивать «литературные вечера», и в Москве, как и в Санкт-Петербурге, Ростопчина привлекала всех известных и начинающих литературных деятелей того времени. В этот период графиня написала ряд своих более длинных произведений: драму белыми стихами «Женщина-затворница» в 1849 г.
; роман в стихах Поэзия и проза жизни: дневник молодой женщины и несколько романов в прозе 1850-х годов; и еще несколько светских сказок. Более того, ее произведение лирических стихов того времени включает в себя некоторые из ее самых запоминающихся произведений и два из наиболее спорных: «Женитьба по принуждению» 1845 года, вызвавшая осуждение со стороны империи из-за своего политического подтекста, касающегося российского контроля над Польшей. и «Моим критикам» 1856 г., ответившие на нападки политико-идеологических литературных критиков, которые постепенно брали на себя редакционный контроль над журналами. Независимо от политически или социально мотивированной критики, самые строгие критики, поэты и писатели тепло отзывались о творчестве Ростопчиной, и особенно о ее поэзии.
Эволюция политических взглядов Ростопчиной отмечена в ее биографии, поскольку она оказала значительное и особенно парадоксальное влияние на взгляды на социальные проблемы в российском литературном сообществе.
Русская интеллектуальная жизнь девятнадцатого века, особенно в 1840-е годы, переживала полемику между так называемыми «славянофилами» и «западниками». Большинство лиц, за исключением наиболее идейно ярых сторонников, не клялись в рабской приверженности той или иной группе, и Ростопчина горячо принимала в своем салоне и славянофилов, и западников. Что касается ее собственных взглядов, то ее считали как прозападной фигурой, так и политическим и социальным консерватором. Ее, безусловно, беспокоили возможности женщины участвовать в литературном сообществе, и консервативная критика, говорящая о том, что женщина не должна (или не может) писать стихи, не была редкостью в ответ на сочинения Ростопчиной. Ее защита «женственности» и ее видение того, «как женщины должны писать» (название одной из ее композиций), привели к тому, что ее назвали «русской девяткой».0084 Жорж Санд ». Название, однако, несколько вводит в заблуждение, поскольку видение Ростопчиной женского было гораздо более эстетичным и в значительной степени аполитичным.
ее наблюдения о красоте были доступны исключительно женщинам. Ее наиболее политически мотивированное наблюдение о женщинах касалось роли женщины в бомонде , а также роли женщины, которая ценила свое уединение и часто писала о женском уходе из общества. Ростопчина не благосклонно относилась к светским указам, ограничивавшим стремление женщины к одиночеству.0005
Если такое отношение свидетельствует о западной ориентации, то другие аспекты жизни Ростопчиной указывают на совершенно противоположное направление. Графиня была русской патриоткой, хотя и русской патриоткой, любившей бывать за границей. Ее социальные взгляды и ее взгляды на силу художественной красоты, возможно, полностью соответствовали романтическому духу 1830-х годов, но с появлением утилитаристской и «демократической» критики в 1850-х годах Ростопчина считалась ретроградной и, возможно, даже реакционной. . Эти критики выступали за равенство полов в соответствии с домарксистским стилем социализма и считали, что литература, особенно литература, посвященная женщинам, должна преследовать прежде всего политическую цель достижения социальных изменений.
Ростопчина с ее видением красоты и ее представлением о связи женского и прекрасного отвергла представление о литературе как общественной силе и отвергла этот взгляд на женщину. За свою любовь к России и неприятие такой утилитарной литературы и утилитарной социальной организации Ростопчина в 1850-х годах часто получает ярлык «консерватора». Ярлык, возможно, уместен, поскольку она цеплялась за свое романтическое мировоззрение еще долго после упадка романтизма. Тем не менее, это вводит современного читателя в заблуждение в свете политических коннотаций 20-го века, связанных с этим словом, и Ростопчина никогда не проявляла рабской приверженности имперскому российскому правительству или традиционной аристократической реакционной политике.
Последние два года жизни графини Ростопчиной отмечены периодом постепенного ухудшения ее здоровья и длительных физических страданий, переносимых с мужеством и бодростью духа. Несмотря на явно очевидную боль, она по-прежнему принимала посетителей с известной теплотой и гостеприимством и продолжала регулярно работать.
Ее последний заметный посетитель, французский писатель Александр Дюма, прибыл осенью 1858 года с просьбой о ее воспоминаниях о Лермонтове, и он заметил ее слабое здоровье и хорошее настроение в своих заметках о встрече. Ростопчина выполнила просьбу Дюма и добавила перевод лирики Пушкина на французский язык. Она сопроводила воспоминания острой запиской, в которой говорилось, что она, вероятно, будет мертва к тому времени, когда он получит материал. На самом деле она была права, и Евдокия Ростопчина умерла 3 декабря 1858 г.
Евдокия Ростопчина внесла свой вклад в русскую литературу своими литературными салонами, художественной прозой и поэзией. Не следует сбрасывать со счетов значение литературных салонов, поскольку такие салоны представляли собой места литературного и интеллектуального обмена. Таким образом, они, так сказать, составляли географическое место литературной эволюции и брожения. Кроме того, как женщина Ростопчина, как и другая значительная женщина-беллетриста того времени, Каролина Павлова , столкнулась с сопротивлением в традиционном литературном обществе.
То есть писательство часто рассматривалось как «неподобающее» занятие для женщин из высшего общества. Однако корифеи русской литературы во многом не разделяли такого мнения, и воспоминания о Ростопчиной единодушно выражают уважение к графине и свидетельствуют о ее проницательности и остроумии. Как хозяйка салона Ростопчина приобрела репутацию внимательного читателя и слушателя, и ее мнения оказали заметное влияние на «дух времени».
Проза Ростопчиной, широко читаемая при ее жизни, не является сильной стороной ее литературного корпуса. Ее поэтически ориентированный литературный ум плохо переводится в прозу, и эти произведения часто страдают «чрезмерно стилизованной» и «переписанной» прозой и громоздким избытком описания. Более того, литературные структуры в значительной степени опираются на романтические условности. Короче говоря, произведения отражают эпоху и не выходят за рамки романтического контекста. Тем не менее в этом контексте проза и особенно светские сказки демонстрируют острое чувство сатиры.
Самые известные сказки — «Положение и деньги», «Дуэль» и «Счастливая женщина» — содержат остроумные разоблачения светского тщеславия, пустых занятий и аристократической гордыни.
Ростопчина заслужила большую часть похвалы за свою поэзию, а ее стихи являются ее основным литературным наследием. К сожалению, хотя многочисленные современные критики помещали ее в число ведущих поэтов конца 1830-х и 1840-х годов, ее звезда быстро угасла после ее смерти. Осуждение социалистической и утилитаристской критики привело к тому, что Ростопчина заклеймилась как аристократическая, салонная поэтесса, и это название поставило ее в немилость у марксистской критики, доминировавшей в советский период. Тем не менее Ростопчина написала ряд произведений, почитаемых поэтами как своего времени, так и последующих поколений.
Ее поэзия неоднородна, но некоторые произведения вполне заслуживают уважения Пушкина и Лермонтова. Более сильные части вытекают из ее парадоксальной личности и отражают сильный, страстный интеллект, борющийся с тревожными истинами.
Более слабые произведения страдают теми же недостатками, что и ее проза, и читателю 20-го века такие произведения кажутся преувеличенными и наигранными.
Парадоксов о Ростопчиной много: она любила свой салон и свое уединение; она была известна своим хорошим настроением, но, как говорили, у нее было несчастливое детство и замужество; она была выразительной, но сдержанной. Эти качества передаются в ее поэзии, и поэтому она характеризуется намеком на страсть без явного выражения, призывом к сдержанности и чувству и так далее. Возможно, самый интересный парадокс заключается в том, что Ростопчина использует имплицитно «исповедальный» характер лирики — иллюзию внутренней рефлексии в форме, предназначенной для публичного чтения, — чтобы выразить свою потребность в уединении. Так обстоит дело с ее лирикой «Как женщины должны писать». Здесь она описывает идеальную «поэтессу», глубоко чувствующую, но сдержанно намекающую на это чувство:
Речь, не завершенная понимающей улыбкой
Украшенная теплой слезой;
Внутренний порыв выкован воображением,
Декорум будет бороться с энтузиазмом,
И мудрость каждое слово охраняет.
Да! Душа женщины должна сиять в тени,
Как свет лампы в мраморной урне,
Как луна в сумерках сквозь покров грозовых туч;
И согревающая жизнь, незримая, мерцает.
Ростопчина часто писала стихи о самом поэтическом сочинении, часто соединяя эти размышления о вдохновении и творчестве со своими представлениями о женственности. Этот импульс породил поэтическое кредо, согласно которому женщины-поэты в силу того, что они были женщинами, могли предложить литературе нечто особенное; они рассматривали творение по-разному и действительно создавали по разным стандартам. В поэтическом послании к Василию Жуковскому, выдающемуся поэту-мужчине, она пишет: «Я женщина! … во мне мысль и вдохновение / должны быть связаны вместе нежным смирением». В том же духе поэзии о поэзии графиня часто сочиняла размышления, выражающие сомнения в ее поэтическом даровании, прославляющие ее любовь к поэзии и воспоминания о ее поэтической карьере. Не раз она размышляла о своем детстве, проведенном за многочисленными поэтическими чтениями.
К 1850-м годам такие тексты приобрели более меланхоличный тон, поскольку она стала личностью, неуместной с меняющимися литературными вкусами и стандартами. В своей известной книге «Моим критикам» она отмечает:
Я расстался с новым поколением,
Мой путь расходится с ним;
По пониманию, духу и убеждениям
Я принадлежу другому миру.
Я чту и призываю других богов
И говорю на ином языке;
Я им чужой, забавный, это я знаю,
Но я не смущаюсь перед их судом.
Она продолжает метафору «почитания других богов», и эта метафора напоминает романтическое представление о поэзии как о божественном общении. Но в век социализма, утилитаризма и прагматической литературы божественное становится не чем иным, как устаревшей условностью, и лирика заключает: «Неразумно, как одинокая жрица, / Я стою перед пустым алтарем!»
Графиня Ростопчина завершила свой сборник стихов 1841 года лирикой «Неоконченное шитье», в основе произведения лежит метафора, отождествляющая женщину за шитьем со стихотворным сочинением Ростопчиной.
«Неоконченное шитье» представляет собой еще один пример поэзии на поэзии, но в данном случае Ростопчина, кажется, позволяет нам немного углубиться в свой творческий мир — или, по крайней мере, она предлагает нам выйти за пределы ее поэтической сдержанности, ибо под сдержанной внешности лежит ее «разгруженная» душа:
Так много приятных и живых воспоминаний
Вернись, когда я их обозреваю,
Столько чувств, размышлений,
В эту пеструю ткань было вплетено,
Когда я излил здесь свою душу!Час, когда женщина сшивает свой скромный шов
Приносит тишину, покой и простор для милых размышлений;
Вдали от мирской толпы она погрузилась в созерцание;
Любит отдыхать от вечеринок, катания в карете;
Имеет передышку от мира, от гостей, от раздоров;
Тогда она сможет читать свою душу, может смотреть на себя.
Полный рабочий стол под рукой, она сидит у своей круглой рамы,
И быстро шьет, погруженная в то, что шьет.
Келли, Катриона, изд.