Я завел себе котенка, который… разделяет со мной одиночество — Российская газета
21 ноября в Париже состоялся аукцион, на котором с молотка ушел архив одного из самых противоречивых деятелей российской Гражданской войны адмирала Александра Васильевича Колчака — общепризнанного вождя Белого движения, выдающегося полярного исследователя, видного военачальника Первой мировой войны.
На протяжении века этот архив бережно хранился во Франции, в семье вдовы адмирала Софьи Федоровны Колчак (Омировой) и ее потомков. На аукцион уникальные документы попали после того, как в марте текущего года ушел из жизни внук адмирала Александр Ростиславович Колчак.
Эксперт «Родины» исследовал парижский архив Верховного правителя России.
Раритеты судьбы
На продажу был выставлен 391 лот1: письма, рукописи, служебные документы, фотографии, книги, личные вещи, принадлежавшие не только самому адмиралу, но и его потомкам и их родным. Немалую часть архива составили материалы другого выдающегося флотоводца, контр-адмирала Александра Развозова — последнего добольшевистского командующего Балтийским флотом. Развозов умер в Петрограде, в тюрьме «Кресты» в 1920м, а его дочь эмигрировала и впоследствии вышла замуж за сына Колчака.
Уникальные документы можно перечислять долго: здесь и прежде неизвестное детское фото будущего Верховного правителя, и паспорт лейтенанта Колчака, и Евангелие, с которым Колчак не расставался в полярной экспедиции на шхуне «Заря» (а его сын — во Вторую мировую), и послужной список периода Первой мировой, и текст декларации омского правительства, собственноручно написанной Колчаком, и эмигрантская фотолетопись трех поколений семей Колчаков и Развозовых, и, конечно, множество реликвий русского флота.
За многими из этих пожелтевших от времени бумаг, фотоснимков и предметов — человеческие судьбы, драмы и трагедии, успехи и неудачи, а шире — история нашей страны в переломное время. И, конечно, за ними личность необычного человека, ставшего объектом поклонения и ненависти миллионов соотечественников.
«Дорогая Соничка…»
Пожалуй, самая ценная часть архива — переписка Александра Васильевича Колчака с супругой Софьей Федоровной Колчак (Омировой) и сыном Ростиславом. Свыше сотни документов. Фактически жизненный отчет, который адмирал давал своим близким, будучи вдали от них в самое тяжелое время Первой мировой и Гражданской. «Дорогая Соничка… Дорогой, милый мой Славушек…»
До сих пор специалисты знали лишь переписку адмирала с Анной Васильевной Тимиревой, не бросившей его даже под арестом в Иркутске в 1920 г.2 Теперь открыт совершенно новый пласт документов. В иные периоды Колчак практически одновременно писал любимым женщинам, поддерживавшим его. И даже просил супругу в одном из ранних писем передать привет Анне Васильевне, с которой Софья Федоровна дружила. В каждом письме — беспокойство о сыне, которого отец обожал…
В ответ — и переживания из-за разлуки, и горечь обиды на охладевшего, но все еще любимого человека. «Ты очутился так ужасно далеко… Береги только себя и свое здоровье, ты нужен и Родине, и нам», — писала Софья Федоровна 19 августа 1917 г. В письме от 3 сентября — подробности бытовых злоключений: «Мы изрядно бедствовали в Петрограде и были счастливы, когда, наконец, удалось оттуда уехать… вообще в смысле провизии было и очень дорого, и плохо. Приехали в Севастополь и горюем теперь, живя в одной комнате… Для Славы хорошо, что во дворе есть дети, и он все время на воздухе… Жизнь страшно дорого обходится. Конечно, жду от тебя побольше денег. Лишнего я себе не позволяю».
И в конце — осторожная просьба о воссоединении семьи, хотя бы в Америке, куда уехал Колчак.
Но уже 16 сентября — упрек мужу за невнимание: «От тебя жду писем. Как никак, худо ли, хорошо [ли] прожили лет 13 вместе. Привычка интересоваться своим мужем осталась… Надо надеяться, что американки еще не успели завладеть остатками твоего сердца, и для жены осталось хотя бы некоторое дружественное чувство».
Другая жемчужина архива — тетради эмигрантских воспоминаний вдовы адмирала.
Здесь и осмысление прожитой жизни, и непроходящая боль, и безграничная любовь:
«Все же лучше понимать, чем я, своего бедного, замученного мужа, никто не мог. Мы были люди одного поколения, одного круга, и самая деятельная пора его жизни прошла на моих глазах. Мы шли рука об руку, хотя и не в ногу, т.к. люди мы были разные». Свою книгу Софья Федоровна собиралась назвать «Две жизни», рассказать о муже и о себе. Нашлось на страницах рукописи место и сопернице.
Шла борьба и за наследие Колчака. Среди выставленных на аукцион материалов есть свидетельства о том, как вдова пыталась изъять бумаги адмирала из собиравшегося эмигрантами знаменитого Пражского архива. Анна Васильевна Тимирева впоследствии написала об этом: «Их ей не выдали. И хорошо сделали — в основном это были адресованные мне и неотправленные письма… Ей не надо было их читать»3.
Документы против мифов
Колчака документы архива рисуют разным. Вот перед нами благодарственная телеграмма команды линкора «Свободная Россия», переименованного Колчаком в апреле 1917 г. из «Императрицы Екатерины Великой»: «Весь личный состав дредноута «Свободная Россия» просит дорогого адмирала принять глубокую благодарность за столь быстрое исполнение нашей просьбы о переименовании. Клянемся честью свободных граждан оправдать высокое название».
Верный проводник идеалов Февральской революции идет на поводу у матросов. А рядом — бережно сохраненное адмиралом и, видимо, дорогое ему письмо солдата Петра Кузьмина, возмущенного арестом начальника севастопольского порта: солдат предлагает навести порядок, расстреляв Ленина «и ему подобных». Противоречивые документы эпохи, своя доля вины Колчака за последовавшую Гражданскую войну…
Архив развенчивает многие устоявшиеся мифы, например конспирологическую версию о том, что Колчак был агентом английской разведки. Корни этой версии в том, что в августе 1917 г. он в составе специальной военной миссии оказался в Лондоне и встречался с представителями британского флота4.
А позднее перешел на английскую службу. Более ста лет спустя мы узнали из писем супруге, почему Колчак это сделал.
1 декабря 1917 г. он пишет жене из Йокогамы: «До сего дня я не решил еще вопроса о возвращении в Россию, т.к. вступил в переговоры с британским правительством… Если окажется совершенно бесполезным возвращение в Россию, то я постараюсь принять участие в войне на западном фронте». Действовать таким образом подсказывали ему долг перед Родиной и понятие о чести. Об этом Александр Васильевич просил сообщить семилетнему сыну.
В письме от 24 января 1918 г. из Шанхая, по пути на Месопотамский фронт, он сообщил Софье Федоровне, что собирался возвращаться на Родину, но сведения о мирных переговорах большевиков с германцами вынудили переменить решение. Не признавая новую власть в России, он поступил на службу к союзникам, чтобы продолжать войну до конца. Объяснение предельно простое и логичное.
Важнейшее письмо от 15 июня 1919 г. — Колчак кратко объясняет мотивы своих действий за полтора года:
«После отъезда в С.Ш.С.А.5 в качестве начальника военно-морской миссии переписка с тобой прервалась; хотя я посылал неоднократно письма, но я не знаю, сколько и какие именно дошли до тебя. В Америке я сделал все, что зависело от меня для участия в войне на стороне союзников, но я убедился, что Америка заняла положение в отношении России, исключающее возможность с нею работать.
Я решил вернуться в Россию, в армию и продолжить войну с немцами на каких угодно условиях. Это было в октябре 1917 г. Большевицкий переворот произошел во время моего перехода через Тихий океан, и о нем я узнал только прийдя в Японию в ноябре. Мне осталось сделать то, что я сделал: поступить на великобританскую службу и попытаться проникнуть с английскими войсками на Юг России. Об этом я писал тебе достаточно подробно и полагаю, что ты знаешь мотив и обстановку, определившие мое решение.
Но выполнить это мне не удалось. Я доехал до Сингапура, откуда английское правительство вернуло меня в Пекин и даже в Маньчжурию для работы по организации вооруженной силы для борьбы с большевизмом.
В апреле 1918 г. я начал эту работу.
Но мне пришлось столкнуться с крайне сложной международной обстановкой Дальнего Востока, которая привела меня к конфликту с японским Генеральным штабом. Мне пришлось поехать в Японию, причем я очень серьезно заболел… Почти месяц я мог спать только при помощи наркотических средств, но в конце концов я оправился и решил уехать через Сибирь к генералу Алексееву».
Речь шла об отъезде к белым на Юг России. Но сложилось иначе — в Омске Колчак узнал о смерти генерала М.В. Алексеева и остался в Сибири, предопределив свою судьбу.
«Жестокая борьба, в которой не берут в плен…»
Впервые обнародованные архивные документы помогут историкам отчетливее понять мотивацию и настроения «правителя омского» в самое драматичное для него время. Прежняя жизнь Колчака до весны 1918 г. подробнейшим образом отражена в письмах Анне Васильевне Тимиревой. В Гражданскую войну они были вместе и, естественно, не переписывались. Но, как оказалось, адмирал продолжал писать супруге во Францию. В каждом письме глубокая боль за страну и ее будущее.
Письмо от 15 июня 1919 г. Колчак рассказывает, почему захватил власть в Омске в ноябре 1918 г.: «Директория… была повторением керенщины на эсеровской подкладке.
Я вступил в Сибирское правительство… но с первых же дней убедился в полнейшей несостоятельности Директории».
Сам переворот Колчак описал буквально парой фраз: «В одну ночь Директория была изъята из обращения».
Держался ли он за власть, в чем его порой сейчас упрекают? Нет — теперь это можно сказать твердо:
«Моя задача в общем проста: это беспощадная борьба с большевизмом с конечной целью его уничтожить. Только при этом условии возможно будет говорить о правильном государственном устройстве и организации власти.
Я мыслю это через созыв Национального Учредительного собрания…
Я не претендую на устройство будущих судеб моей Родины. Я, прежде всего, солдат и занимаюсь государственными делами постольку, поскольку они необходимы.
.. Лично я хотел бы только заниматься военным делом, но это, конечно, невозможно».
И, может быть, самые выстраданные размышления белого адмирала — об ожесточении Гражданской войны:
«Идет самая свирепая и жестокая борьба, в которой не берут в плен, а если берут, то только для того, чтобы создать положение для пленного хуже смерти… Люди разложились нравственно».
При этом Колчак не скрывал фанатичного, непримиримого отношения к противнику и даже гордился этим. Письмо от 16 сентября 1919 г.: «Все пройдет, и проклятое пятно большевизма будет стерто как грязь с лица русской земли — я все-таки положил хорошее для этого основание, и десятки тысяч предателей уже не воскреснут».
Он отчетливо понимает, что этот крест нести — до конца. Письмо от 22 июля 1919 г.:
«Я переживаю очень трудный период. Большевицкие армии потеснили мои силы с Урала и как всегда в такое время все трудности управления возрастают и неудачи следуют за неудачами. Два месяца почти как я сплю 4-5 часов, а то и меньше и иногда сам удивляюсь, как справляюсь с той невероятной работой, которую я принял на себя. Но власть есть самый тяжкий труд, и только тот, кто ее имеет, знает, что это такое.
Мы ведем… 9-й месяц невероятную борьбу среди самой тяжелой обстановки, где каждый день не знаешь, что случится завтра.
Тяжел крест, принятый мною, и только во имя Родины можно нести его.
Ужасна среда, в которой приходится работать — невероятный нравственный раскол — следствие революции…
Мне трудно писать о себе — я совершенно не думаю ни о чем, кроме дела, и у меня нет теперь ничего вне области сложной государственности работы, в которой я несу главную роль и ответственность».
Ночное одиночество
Колчак просил супругу не играть в Париже никакой фальшивой роли в качестве жены Верховного правителя: «Помни, что никто не знает, что случится через несколько дней». При этом он всерьез беспокоился за безопасность родных: «Я считаю, что пребывание моей семьи за границей является небезопасным до окончания моей задачи сломить большевизм», — телеграфировал адмирал в Париж в апреле 1919 г.
, прося посла В.А. Маклакова о содействии.
Далекая от забот мужа, Софья Федоровна воображала себе его омскую жизнь в виде череды светских приемов, на что адмирал отвечал ей: «Я живу в одной комнате, и не делаю никаких приемов, а пишешь о какой-то светской жизни и спрашиваешь, надо ли сделать прием. Наша Родина разорена и нищая, я не имею много денег, и мое положение, и мое жалованье на иностранные деньги составляет 8000 франков в месяц, на которые я живу с 8-ю офицерами».
Иногда он отсылал в Париж короткие телеграммы через министра иностранных дел. В этих случаях подписывался официально — адмирал Колчак.
В письме от 16 сентября 1919 г. просил у супруги прощения за то, что редко пишет:
«Не сердись на меня за мое молчание.
Я не могу физически писать в период испытаний, неудач и забот, которые легли на меня тяжестью, о которой никто не может иметь представления, не испытав ее лично.
У меня нет личной жизни — я удивляюсь сам своему безразличию ко всему, что не связано с борьбой, с войной за восстановление Родины нашей.
Все остальное далеко от меня, и как-то пустота в отношении себя и всех близких и окружающих меня людей делает меня, вероятно, очень тяжелым и неприятным. Но жребий брошен — я буду вести борьбу до конца, шагая через все и не останавливаясь ни перед чем».
Он был Верховным правителем России, под властью которого находилась большая часть страны, но при этом оставался бесконечно одиноким печальным человеком в своем просторном особняке на берегу Иртыша. 20 октября 1919 г. в одном из последних писем он поделился с супругой: «Часто мне приходится работать одному по ночам в своем кабинете, и я завел себе котенка, который привык спать на моем письменном столе и разделяет со мной ночное одиночество».
«Милый дорогой мой Славушек…»
Почти до самого конца Колчак наивно верил в свою победу. 25 июня 1919 г., когда боевое счастье уже изменило адмиралу, он написал 9летнему сыну: «Милый дорогой мой Славушек… Я веду теперь войну с большевиками и надеюсь ее окончить к зиме, когда буду иметь возможность повидать тебя и маму.
Посылаю тебе фотографии мои… Твой любящий тебя папа».
Увидеть сына и супругу адмиралу уже не пришлось. 7 февраля 1920 г. он был расстрелян в Иркутске.
КОГДА ВЕРСТАЛСЯ НОМЕР
Архив вернулся в Россию!
Подавляющая часть лотов парижского аукциона была выкуплена на средства меценатов для Дома русского зарубежья им. А. Солженицына и Государственного архива Российской Федерации. Некоторое количество документов будет находиться в российских частных собраниях.
В 2020 году, к 100-летию гибели адмирала, Дом русского зарубежья планирует организовать выставку приобретенного архива совместно с государственными и частными архивами, участвовавшими в аукционе.
1. Manuscrits d Alexandre Koltchak. Paris, 2019. К сожалению, в каталоге аукциона многие документы расшифрованы с неточностями. Все цитаты этой статьи выверены нами по оригиналам. Электронные образы документов доступны на сайте: http://neret-tessier.com.
2. Подробнее см.: «Милая, обожаемая моя Анна Васильевна». М., 1996; Милая химера в адмиральской форме. Письма А.В. Тимиревой А.В. Колчаку (18 июля 1916 г. — 17-18 мая 1917 г.). СПб., 2002; Волшебный сад души. История последней любви А.В. Колчака. Переписка А.В. Колчака и А.В. Тимиревой (1916-1919). М., 2007.
3. Волшебный сад души. С. 383.
4. «Милая, обожаемая моя Анна Васильевна». С. 208.
5. Соединенные Штаты Северной Америки.
Правда об адмирале. История Александра Колчака и Анны Тимиревой | История | Общество
В период перестройки, а также в самом начале 1990-х, когда развенчание старых героев было поставлено на поток, отечественные СМИ поведали удивительно красивую историю любви адмирала Колчака и Анны Тимиревой. Он, борец за свободную Россию, был жестоко расстрелян большевиками, а она, пройдя через десятилетия тюрем и ссылок, до последних дней хранила ему верность.
Фильм «Адмиралъ», вышедший на экраны в 2008 году, окончательно сформировал у обывателей картину великой и трагической любви благородного русского патриота и преданной ему дамы.
Правда не в состоянии бороться с кинокартинкой ценой в 20 миллионов долларов. Начиная рассказ о подлинной истории отношений Александра Колчака и Анны Тимиревой, можно вспомнить фразу, сказанную героиней невероятно популярного в советские годы фильма «Шумный день»: «Любовь часто принижает человека, разрушает его жизнь. Я даже не знаю — во имя любви совершено больше высоких поступков или подлых».
«Все мое лучшее я нес к Вашим ногам, как к божеству моему»
На балу в Морском собрании дочь действительного тайного советника Федора Омирова Софья познакомилась с бравым офицером Александром Колчаком.
Потомственная дворянка, Софья получила блестящее образование в Смольном институте. При этом девушка обладала железным характером и не чуралась тяжелой работы, что впоследствии очень пригодилось ей в жизни.
Волевая и независимая Софья по-женски ослабела перед чарами красавца в морской форме, и согласилась стать его женой. Договорились, что свадьба состоится после экспедиции, в которую отправлялся Колчак.
Вечное ожидание станет судьбой Софьи Федоровны. Еще не став женой, она имела все шансы стать вдовой, когда Колчак ходил по краю в своих полярных экспедициях.
Он писал ей красивые письма: «Прошло два месяца, как я уехал от Вас, моя бесконечно дорогая, и так жива передо мной вся картина нашей встречи, так мучительно и больно, как будто это было вчера. Сколько бессонных ночей я провел у себя в каюте, шагая из угла в угол, столько дум, горьких, безотрадных… без Вас моя жизнь не имеет ни того смысла, ни той цели, ни той радости. Все мое лучшее я нес к Вашим ногам, как к божеству моему, все свои силы я отдал Вам…». В честь невесты были названы остров и мыс.
Одна экспедиция перешла в другую, и поженились они только спустя 4 года. Венчание в Свято-Харлампиевском храме в Иркутске стало минутой радости перед новым прощанием — Колчак отправлялся на русско-японскую войну.
«Твоя любящая Соня»
Потери, боль и страдания Софья Колчак всегда будет принимать на себя. Их первая дочь никогда не увидит отца — девочка умерла, не прожив и месяца, пока отец продолжал свою миссию на Дальнем Востоке.
В 1910 году Софья родит мужу сына Ростислава, в 1913 году дочь Маргариту. Странный брак «по переписке» был тяжелым испытанием для жены, но она продолжала писать мужу письма, полные тепла: «Дорогой Сашенька! Славушка начинает много говорить, считать и поет себе песни, когда хочет спать… Как твои дела? Где ты теперь? Как прошли маневры и цел ли твой миноносец? Я рада, что ты доволен своим делом. Я боюсь, не было бы войны, тут об этом много говорили. Читала роман о генерале Гарибальди по-итальянски. Вышиваю и считаю дни. Пиши про себя. Твоя любящая Соня».
Начало Первой Мировой войны обернется для Софьи Колчак новой трагедией. Семьи офицеров флота жили в Либаве, которая очень быстро оказалась под угрозой захвата немцами.
Никакой организованной эвакуации не было, и Софья Колчак с двумя маленькими детьми на руках вынуждена была бежать, бросив все имущество.
Благородный морской офицер палец о палец не ударил, чтобы помочь жене и детям. Оно и понятно, война требует самоотречения.
Цена за это была высокой — маленькая Рита, простудившись в дороге, умерла на руках матери в Гатчине. Рядом с Софьей Колчак не было никого, кто бы мог помочь пережить горе. Был только сын Ростислав, и Софья, собрав в волю в кулак, не дала себе сойти с ума.
Жена боевого друга
Она верила в то, что нужна не только сыну, но и мужу. Наверное, где-то в душе надеялась, что Александр поможет ей справиться с потерей второй дочери. Ошиблась.
В январе 1915 года Александр Колчак отправлялся из Петрограда к месту службы в Гельсингфорс. Купе поезда с ним делил Сергей Николаевич Тимирёв, однокашник, сослуживец и друг.
Во время учебы в Морском корпусе они состояли в одной роте: Колчак — фельдфебелем, Тимирев — унтер-офицером. Потом им довелось вместе поучаствовать в обороне Порт-Артура. Сергей Тимирев, который был на год младше Колчака, всегда относился к нему с большим уважением.
Провожать Тимирева на вокзал приехала жена Анна.
Аня Сафонова, дочь известного русского дирижера и пианиста, вышла замуж за морского офицера Сергея Тимирева, когда ей исполнилось 18 лет. В октябре 1914 года у пары родился сын, которого назвали Владимиром.
Вряд ли Сергею Тимиреву могло прийти в голову, чем грозит ему та встреча на вокзале.
Спустя пару месяцев Анна Тимирева приедет к мужу в Гельсингфорс, чтобы, как она вспоминала, «осмотреться и подготовить свой переезд с ребёнком».
Офицеры приглашали сослуживцев к себе на вечера, и на одной из таких встреч Колчак долго общался с женой друга.
Кадр youtube.com«Их роман красив для романистов»
К весне 1915 года Анна Тимирева переехала в Гельсингфорс, и ее встречи с Колчаком начали носить систематический характер.
«Где бы мы ни встречались, всегда выходило так, что мы были рядом, не могли наговориться, и всегда он говорил: „Не надо, знаете ли, расходиться — кто знает, будет ли ещё когда-нибудь так хорошо, как сегодня“. Все уже устали, а нам — и ему, и мне — всё было мало, нас несло, как на гребне волны», — вспоминала она.
А в это время здесь же в Гельсингфорсе, находилась Софья Колчак. Биограф Александра Колчака Павел Зырянов пишет: «Все это видели, всё замечали, и пересуды, конечно, были неизбежны. Внешне две женщины сохраняли дружеские отношения. Что происходило в семействах, нам, к счастью, неизвестно».
Ростислав Колчак, сын адмирала, много лет спустя отказывался понимать отца: «Их роман красив для романистов. Но когда двое людей, обвенчанные с другими в церкви, считающие себя православными, на глазах у всех предаются своим порывам, это выглядело странно!»
Липкая история предательства
И что же красивого в этой истории? Александр Колчак не просто предает жену, ради него пережившую невероятные испытания, он еще и делает это публично, на глазах у всех.
В среде русского офицерства крутить роман с женой сослуживца считалось низостью. А Колчак поступил так не просто с сослуживцем, а с другом.
Анна Тимирева не просто изменила мужу, но предала и сына, которому в тот момент не было и года.
Нам известно, что Анна Тимирева сопровождала Колчака, ставшего де-факто ее гражданским мужем, вплоть до его расстрела. Ее супруг, покорно снося унижение, продолжал служить в подчинении Колчака и во время Гражданской войны, занимая почти виртуальный пост командующего Морскими силами белого движения на Дальнем Востоке.
Трагедия Владимира Тимирева
А что же их сын, Володя? Пока мать следовала за своим любовником, Вова Тимирев жил в Кисловодске у дедушки с бабушкой. Мальчику пришлось пережить смерть обоих родственников, после чего он остался на попечении практически чужих людей. Лишь в 1922 году Анна Тимирева, выпущенная из тюрьмы, заберет сына в Москву.
У Владимира Тимирева была трагическая биография. Хотя поначалу казалось, что проблемы матери с властями обойдут его стороной. Он закончил среднюю школу в московских Хамовниках, затем учился в Строительно-конструкторском техникуме, потом — в Московском архитектурно-конструкторском институте.
Владимир Сергеевич стал членом Союза художников СССР, в Москве состоялась его персональная выставка.
23-летнего талантливого парня погубила любовь. Он имел неосторожность влюбиться в Наташу Кравченко, дочь видного советского художника. Родители девушки были против их отношений. Ксения Степановна Кравченко, мама Наташи, которая, к слову, сама была дворянского происхождения, предупредила Тимирева: если не отстанешь от дочери, «я приму свои меры».
Молодой и пылкий Владимир предупреждению не внял, и добился от возлюбленной обещания выйти за него замуж. И тогда опытная дама написала донос в НКВД, в котором сообщила, что Тимирев общается с водителем посольства Германии.
На дворе была весна 1938 года, самый разгар «большого террора».
Рядом не оказалось никого, кто бы мог отвести беду от Владимира. А тут еще похождения матери, и статус «пасынка Колчака».
17 мая 1938 года Владимир Тимирев был приговорен к расстрелу. Приговор был приведен в исполнение 28 мая 1938 года.
Отец, Сергей Тимирев, о трагической судьбе сына не узнал — он умер от рака горла в эмиграции в Шанхае в июне 1932 года.
Жена Колчака Софья с сыном Ростиславом и внуком Александром. Франция, 1939 год. Фото: Кадр youtube.com«Последнее предупреждение»
Софья Колчак в последний раз виделась с мужем в мае 1917 года, в Севастополе, который в тот момент был местом его службы. Она проводила его в командировку в Петроград, из которой он уже не вернулся.
Она ждала его в Севастополе, когда он уже стал одним из лидеров Белого движения. Софья рисковала быть арестованной едва ли не каждую минуту. Приходившие весточки сообщали, что муж жив, но место жены де-факто теперь занято Анной Тимиревой.
Ей, а не жене, писал теперь Колчак нежные письма: «Как хотел бы я послать Вам эти цветы — это не фиалки и не ландыши, а действительно нежные, божественно прекрасные, способные поспорить с розами. Они достойны, чтобы, смотря на них, думать о Вас…»
А жене в октябре 1919 года Колчак адресовал следующее письмо: «Мне странно читать в твоих письмах, что ты спрашиваешь меня о представительстве и каком-то положении своем как жены Верховного правителя… Ты пишешь мне все время о том, что я недостаточно внимателен и заботлив к тебе. Я же считаю, что сделал все, что я должен был сделать. Все, что могу сейчас желать в отношении тебя и Славушки, чтобы вы были бы в безопасности и могли бы прожить спокойно вне России настоящий период кровавой борьбы до Ее возрождения… Прошу не забывать моего положения и не позволять себе писать письма, которые я не могу дочитать до конца, т. к. я уничтожаю всякое письмо после первой фразы, нарушающей приличие. Если ты позволяешь слушать сплетни про меня, то я не позволяю тебе их сообщать мне.
Пока до свидания. Твой Александр».
Наказание жизнью
Адмирал, деля постель с любовницей, выносил жене «последнее предупреждение» за попытки разобраться в том, что происходит в их отношениях.
Софье Федоровне Колчак удалось вместе с сыном покинуть Россию. Они осели во Франции. Эта стойкая женщина не стала сводить счеты с мертвым мужем-предателем, хотя ей уж точно было что рассказать об Александре Колчаке.
Во время Второй Мировой войны Ростислав Колчак, воевавший в рядах французской армии, попадет в плен к немцам. И снова Софья Федоровна будет ждать и надеяться, и на сей раз дождется — сын вернется из плена живым.
Вдова Колчака умрет во Франции весной 1956 года. Спустя девять лет не станет Ростислава Колчака.
Анна Тимирева, несмотря на долгие годы, проведенные в тюрьмах и ссылках, переживет абсолютно всех участников этой драмы. И оставит воспоминания о своей любви, над которыми будут лить слезы впечатлительно настроенные граждане.
Но «Любовь часто принижает человека, разрушает его жизнь. Я даже не знаю — во имя любви совершено больше высоких поступков или подлых».
История любви | Темы
Елизавета ИвановаК этой женщине относились по-разному: одни осуждали, другие восхищались. Но ей, по большому счету, было неважно, какие эмоции она вызывает. Жизнь Анны Тимиревой была сложной, трагичной, и главной в ней была любовь
Анна Тимирева и Александр Колчак познакомились в 1915 году в Гельсингфорсе, куда перевели из Петрограда ее мужа, капитана I ранга Сергея Тимирева. Первая встреча — в доме контр-адмирала Николая Подгурского, общего знакомого Колчака и Тимирева, — оказалась фатальной. «Нас несло, как на гребне волны», — писала Тимирева впоследствии.
«Тимирева была очень живой, остроумной и обаятельной женщиной. Помимо женского очарования, Колчака, любившего ее восторженной, чуть пугливой даже любовью, восхищали ее острый ум и интерес к политике», — говорит профессор кафедры истории России РГПУ им.
Герцена Анатолий Смолин, готовивший к изданию письма Тимиревой к Колчаку.
Сама Тимирева вспоминала: «Мы жили в Петрограде, ему пришлось ехать в Гельсингфорс. Когда я провожала его на вокзале, мимо нас стремительно прошел невысокий, широкоплечий офицер. Муж сказал мне: «Ты знаешь, кто это? Это Колчак-Полярный. Он недавно вернулся из северной экспедиции». У меня осталось только впечатление стремительной походки, энергичного шага».
Жена Колчака, Софья Федоровна Омирова, смолянка, была его ровесницей. В семье рос сын Славушка, немного старше Оди — Володи Тимирева. Анна Васильевна и Софья Федоровна много бывали вместе, летом снимали соседние дачи. Когда моряки возвращались из походов, устраивались встречи, вечера, балы. Славное, счастливое время! Не заметить Колчака, конечно, было нельзя. Где бы он ни появлялся, оказывался в центре, а все вокруг превращалось в праздник.
Когда пришел приказ о переводе Колчака на Черное море, офицеры устроили проводы в Морском собрании. Его обожали. Анна Васильевна и Колчак то гуляли по аллеям парка, то возвращались в залу. «Я сказала ему, что люблю его. И он ответил: “Я не говорил Вам, что люблю Вас”». Им было и горько, оттого, что расстаются, и радостно от того, что сейчас, в эту минуту они вместе, и никто их не тревожит. Анна Васильевна решила: «Ну, вот и конец». Будет ли он писать ей? Другие люди, новые встречи. Он увлекающийся человек.
В апреле 1917 года командующий Черноморским флотом адмирал Колчак был вызван в Петроград для доклада правительству о положении дел. Из этой встречи он вынес окончательное убеждение, что российская армия совершенно потеряла боеспособность, а Временное правительство фактически не имеет никакой власти. Была отложена намеченная на весну 1917 года Босфорская операция по захвату Константинополя, которую он готовил почти год.
Они встречались в те дни, когда Колчак был в Петрограде по вызову Временного правительства… Вернувшись в Севастополь, он убрал из каюты ее фотографии в тяжелый судовой ящик, который и сам не всегда мог открыть.
Они пытались прекратить переписку, но были не в силах этого сделать. Колчак писал, что мог бы согласиться с окончанием эпистолярных отношений как со свершившимся фактом, но и в мыслях не допускал самому положить этому начало.
Немного спустя он написал ей: «Если бы Вы могли бы уделить мне пять минут, во время которых я просто сказал бы Вам, что я думаю и что переживаю, и Вы ответили бы мне — хоть: «Вы ошибаетесь, то, что Вы думаете, — это неверно, я жалею Вас, но я не ставлю в вину Вам крушение Ваших планов», — я уехал бы с прежним обожанием и верой в Вас, Анна Васильевна. Но случилось так, что это было невозможно. Ведь только от Вас, и ни от кого больше, мне не надо было в эти минуты отчаяния и горя — помощи, которую бы Вы могли мне оказать двумя-тремя словами. Я уехал от Вас, у меня не было слов сказать Вам что-либо».
Летом 1918 года Анна Васильевна с мужем ехала во Владивосток и, будучи проездом в Благовещенске, узнала, что сравнительно недалеко, в Харбине, находится Колчак. Ее письмо нашло его. В нем были такие строки: «Милый Александр Васильевич, далекая любовь моя… чего бы я дала, чтобы побывать с Вами, взглянуть в Ваши милые темные глаза…».
Вскоре приходит ответ: «Передо мной лежит Ваше письмо, и я не знаю — действительность это или я сам до него додумался».
Ей было 22 года, ему – 41, и к моменту их встречи Колчак успел исследовать воды четырех океанов и двадцати морей, объехал (первый раз) вокруг Земли, выпустил две книги, заслужил ряд русских и иностранных орденов. Между их первой встречей и последней — пять лет. Бoльшую часть этого времени они жили порознь, у каждого — своя семья. Месяцами и даже годами не виделись. Окончательно решив соединиться с Колчаком, Тимирева объявила мужу о своем намерении «всегда быть вблизи Александра Васильевича». В августе 1918 года постановлением Владивостокской консистории она была официально разведена с мужем и после этого считала себя женой Колчака.
Потом в своих воспоминаниях Анна Васильевна писала: «А.
В. приходил измученный… Мы сидели поодаль и разговаривали. Я протянула руку и коснулась его лица — и в то же мгновение он уснул. А я сидела, боясь шевелиться, чтобы не разбудить его. Рука у меня затекла, а я все смотрела на дорогое и измученное лицо спящего. И тут я поняла, что никогда не уеду от него, что, кроме этого человека, нет у меня ничего, и мое место — с ним».
К октябрю 1919 года после успехов колчаковских войск тучи над ними стали сгущаться. В это время Колчак в очередной раз отправился на фронт. С ним поехал и главноуправляющий делами Верховного правителя и Совета министров, профессор одного из Омских институтов Г. К. Гинс, человек наблюдательный, с аналитическим складом ума.
Он пишет в своих воспоминаниях: «…За эту поездку я впервые получил возможность ближе узнать адмирала. Что это за человек, которому выпала такая исключительная роль? Он добр и в то же время суров, отзывчив — и в то же время стесняется человеческих чувств, скрывает мягкость души напускной суровостью. Он проявляет нетерпеливость, упрямство, выходит из себя, грозит — и потом остывает, делается уступчивым, разводит безнадежно руками. Он рвется к народу, к солдатам, а когда видит их, не знает, что им сказать.
Десять дней мы провели на одном пароходе, в близком соседстве по каютам и за общим столом кают-компании. Я видел, с каким удовольствием уходил адмирал к себе в каюту читать книги, и я понял, что он прежде всего моряк, по привычкам. Вождь армии и вождь флота — люди совсем разные. Бонапарт не может появиться среди моряков».
Анна Васильевна была счастлива. После того как на железной дороге произошла авария, Александр Васильевич перевел ее в свой вагон. Теперь она круглые сутки рядом с любимым, в гуще его дел, в штабе Верховного правителя России на правах переводчицы.
Но счастье длилось недолго: вместе они пробыли с лета 1918 г. по январь 1920-го. До самого конца они обращались друг к другу на «вы» и по имени-отчеству.
В сохранившихся письмах — их всего 53 — только раз у нее вырывается — «Сашенька»: «Шибко худо есть, Сашенька, милый мой, Господи, когда Вы только вернетесь, мне холодно, тоскливо и так одиноко без Вас».
…После объявления приговора Колчак просил дать ему свидание с Анной Васильевной, в ответ услышав громкий хохот присутствующих.
За несколько часов до расстрела Колчак написал Анне Васильевне записку, так до нее и не дошедшую: «Дорогая голубка моя, я получил твою записку, спасибо за твою ласку и заботы обо мне… Не беспокойся обо мне. Я чувствую себя лучше, мои простуды проходят. Думаю, что перевод в другую камеру невозможен. Я думаю только о тебе и твоей участи… О себе не беспокоюсь — все известно заранее. За каждым моим шагом следят, и мне очень трудно писать… Пиши мне. Твои записки — единственная радость, какую я могу иметь. Я молюсь за тебя и преклоняюсь перед твоим самопожертвованием. Милая, обожаемая моя, не беспокойся за меня и сохрани себя… До свидания, целую твои руки».
«Я была арестована в поезде адмирала Колчака и вместе с ним. Мне было тогда 26 лет, я любила его и была с ним близка и не могла оставить его в последние годы его жизни. Вот, в сущности, и все. Я никогда не была политической фигурой, и ко мне лично никаких обвинений не предъявлялось», — писала Анна Васильевна в своих заявлениях о реабилитации.
Выйдя из лагеря, Тимирева подала местным властям прошение о выезде в Харбин, где в это время жил ее первый муж Сергей Тимирев. В ответ получила короткую резолюцию «Отказать» и год тюремного заключения. Третий арест последовал в 1922 году, четвертый — в 1925-м. Обвинение: «За связь с иностранцами и бывшими белыми офицерами». Ее приговорили к трем годам тюрьмы.
Освободившись, Анна Васильевна вышла замуж за инженера-путейца Владимира Книпера. Но весной 1935 года — новый арест за «сокрытие своего прошлого», лагерь, вскоре замененный поднадзорным проживанием в Вышнем Волочке и Малоярославце. Работала швеей, вязальщицей, дворничихой. В 1938 году — снова арест, шестой по счету.
На свободу она выходит после окончания войны. Из родных почти никого: ее 24-летнего сына от брака с Тимиревым Володю, талантливого художника, расстреляли 17 мая 1938 года.
Муж Владимир Книпер умер от инфаркта в 1942-м. Ей по-прежнему не разрешают жить в Москве, и она перебирается в Щербаков (ныне Рыбинск) Ярославской области, где Книпер-Тимиревой предлагают работу бутафором в местном драмтеатре.
52-летняя Анна живет в Рыбинске в жуткой нищете — очереди за хлебом с пяти утра с номерком на ладошке, вода из колонки на улице, как довесок к скудному рациону походы в окрестные леса за грибами. Через два года Анну элементарно подставили свои же коллеги по цеху — актеры местного драмтеатра. Якобы за антисоветскую пропаганду. В конце 1949-го следует арест, десять месяцев ярославской тюрьмы и этап в Енисейск.
Через четыре года, в 1954-м, ее отпускают, но опять не дальше Рыбинска. Анна Васильевна возвращается в театр. Ей идет седьмой десяток, она вынуждена тяжко работать, просто чтобы добывать себе пропитание, на получение пенсии рассчитывать не приходится: лагерная работа в зачет не шла.
Руки у Анны Васильевны были золотые. Удивительно талантливый человек, в юности она занималась рисунком и живописью в частной студии, позднее в ссылках ей приходилось работать и инструктором по росписи игрушек, и художником-оформителем.
Роскошные резные золоченые рамы для портретов делались с помощью пропитанных клейстером газет, из которых лепился узорчатый рельеф, покрывавшийся после высыхания краской и бронзовым порошком — из зала это выглядело совершенно достоверно. В одном из спектаклей интерьер украшала громадная ваза. В свете прожекторов она переливалась и сияла, как алмаз. На самом же деле ваза была сделана из обыкновенных проволочек, на которые нанизаны кусочки консервных банок.
Частенько во время спектаклей Анна Васильевна сидела в зале и отмечала, главным образом, как и что смотрится из зала. «Погляди! Ах, как хорош пистолет из дерева!» —говорила она гостившему у нее на каникулах племяннику.
Иногда Анна даже выходила на сцену рыбинского театра в небольших ролях. Правда, в письмах к близким признавалась: «Мне не нравится на сцене и скучно в гримировочной.
Я чувствую себя бутафором, а не актрисой ни в какой мере, хотя, кажется, не очень выпадаю из стиля (не комплимент стилю). Очень прошу… привезти… коробку грима для меня, так как этого здесь нет, и приходится побираться, что очень неприятно».
Аккуратная интеллигентная старушка с короткими седыми волосами и яркими живыми глазами. Никто в Рыбинске не знал истории Анны Васильевны, ее происхождения, ее любовной трагедии, связанной с Колчаком. Только вот почему-то режиссер театра, уважаемый человек, да еще с дворянским происхождением, всякий раз, когда Анну Васильевну видел, подходил и целовал ей руку. С чего бы такие знаки внимания какой-то бутафорше, шептались за кулисами.
Некоторые недолюбливали ее за резкость и прямодушие. Поэт Юрий Кублановский вспоминал встречу с одной очень уже пожилой дамой из Рыбинска, которую он спросил о Тимиревой. «Высокомерная, замкнутая была», — вспоминала дама. «Да ведь с вами только разговорись, сразу бы донесли», — полушутя сказал Кублановский. Дама не возмутилась, а согласно кивнула: «Это правда».
…«Мне 61 год, теперь я в ссылке. Все, что было 35 лет назад, теперь уже только история. Я не знаю, кому и зачем нужно, чтобы последние годы моей жизни проходили в таких уже невыносимых для меня условиях. Я прошу Вас покончить со всем этим и дать мне возможность дышать и жить то недолгое время, что мне осталось», — пишет в 1954 году Анна Васильевна Маленкову. Но реабилитацию она получит только в 1960-м. Тогда и скажет в одном из писем близким в Москву: «Рыбинск как-то исчерпался».
Кстати, в Рыбинске в одно время с Анной жила и племянница Колчака Ольга. Несколько раз Тимирева делала попытки связаться с ней, но та отказалась. По одной версии, Ольга не хотела встречаться с женщиной, развалившей семью дяди. По другой — боялась чекистов.
После реабилитации Тимирева поселилась в Москве. Умерла она 31 января 1975 года.
За пять лет до смерти, в 1970-м, она пишет строчки, посвященные главной любви своей жизни — Александру Колчаку:
Полвека не могу принять —
Ничем нельзя помочь:
И все уходишь ты опять
В ту роковую ночь.
А я осуждена идти,
Пока не минет срок,
И перепутаны пути
Исхоженных дорог…
Но если я еще жива
Наперекор судьбе,
То только как любовь твоя
И память о тебе
Читайте новости Рыбинска
Комментарии Отправляя комментарий, я даю согласие на обработку персональных данных. Новости по темеКолчак и Анна Тимирёва: любовь на фоне войны и революции
Их роман длился пять лет. На этот период пришлись две войны и революция. Но трагические события в жизни страны не могли разрушитьчувств этих двоих.
Отягощенные семьями
Как странно играет людьми судьба… Наличие супругов обычно является препятствием для завязывания любовных отношений. Но не будь у Анны Тимирёвой мужа, роман ее с адмиралом Колчаком вряд ли бы состоялся. Посудите сами. Он – 41-летний военный, политический деятель, ученый-океанограф, полярный исследователь. Она – художница и поэтесса 22-х лет от роду. У них различные интересы и разные круги общения.
Колчак строг, но обаятелен
Но мужа Анны – капитана I ранга Сергея Тимирёва – переводят в 1915-м в Гельсингфорс, где тогда служил Колчак. И молодая красавица без памяти влюбляется – впервые в жизни. Она очарована суровой харизмой Александра Васильевича настолько, что ей становится безразличны предписания общественной морали.
Анна нежна и романтична
Увлеченная женщина первой говорит о любви и с удивлением слышит ответное признание – оказывается, адмирал уже давно без ума от нее, но считает себя не вправе навязываться чужой жене. Тем более что и своя у него имеется.
Да, у обоих супруги и сыновья, а значит – обязательства, которые так просто не отбросить. Поэтому влюбленным только и остаются редкие встречи, между которыми – длинные месяцы порознь.
Эта фотография Анны висела на стене каюты Колчака
В горе и в радости
Анна, будучи человеком цельным и прямым, не хотела обманывать супруга, апотому предложила развод. Осуществить его в царской России было довольно сложно, и Тимирёвы сумели расторгнуть брак только в 1918-м. Произошло это во Владивостокской консистории. А далее их пути разошлись: он с сыном эмигрировал в Харбин, она уехала в Омск – к Колчаку, провозглашенному Верховным правителем страны.
Резиденция Колчака в г. Омске
В том городе они прожили около года, но практически все время – раздельно. Так они соблюдали приличия, ведь адмирал все еще состоял в браке с другой (его жена и сын находились тогда в Париже). А поскольку Александр Васильевич часто выезжал на разные фронты, времени у влюбленных друг на друга было не так-то много.
Тимирёва не сидела сложа руки: работала переводчицей в отделе печати Управления делами Совета Министров и Верховного правителя, шила белье для солдат, раздавала пищу пациентам в госпитале. Это еще больше сближало ее с любимым, ведь они виделись в течение дня – в лазарете, на переговорах с союзниками, при обсуждении текстов для прессы.
На ступенях Омского госпиталя
«Пока смерть не разлучит нас…»
В ноябре 1919-го правительство Колчака выехало в Иркутск. Из пяти сотен сторонников в путь с Верховным правителем отправилось всего десять человек. Среди них была и его Анна. Никто не ожидал счастливого завершения этой истории, поэтому захват путешественников большевиками не стал неожиданностью.
Иркутский тюремный замок. Здесь держали Колчака и Тимирёву
Тимирёва добровольно пошла под арест, чтобы не разлучаться с возлюбленным. В тюрьме они постоянно обменивались записками (послания переносили охранники). В строках этих писем сквозит искренняя забота друг о друге – каждый опасается за близкого больше, нежели за себя.
Камера-музей Александра Колчака. Находится в СИЗО №1 г. Иркутска
Память, пронесенная сквозь десятилетия
Паре не выпало разделить общую судьбу.
7 февраля 1920 года адмирал был расстрелян в тюремном дворе. А его любимая прошла через все мытарства советских тюрем и лагерей: общий «стаж» ее заключений составил 30 лет. Между сроками были короткие промежутки на воле, и тогда женщина вспоминала навыки художницы и работала ретушером, чертежницей, инструктором по росписи игрушек, бутафором в театре.
Стихотворение любимому, написанное спустя полвека после его смерти
Реабилитирована была в 1960-м. Умерла же в 1975-м, пережив возлюбленного на 55 лет. До последнего дня Анна хранила в своем сердце чувства к нему.
В рубрике «Истории любви» вы также можете прочитать об Иде и Исидоре Штраус, любви двух фотографов, которые жили на разных концах Света, а также о трогательных отношениях Пьера Абеляра и Элоизы Фульбер.
Александр Колчак и Анна Тимирева — Статьи
Их первая встреча произошла в 1915 году на перроне вокзала. Он — русский военный, отправляющийся в служебную командировку в Гельсингфорс, она — жена его старого приятеля, офицера Сергея Тимирёва. Их столкновение ещё не предвещало бурных событий будущего. Более того, между ними ничего не могло случиться, у каждого были семьи. К тому моменту Александр Колчак был женат одиннадцать лет, Анна — четыре года, но у обоих уже были дети. Да и кодекс офицерской чести не допускал и мысли о тайных романах с жёнами друзей. Но судьба сложилась вопреки всем представлениям.
Вторая их встреча оказалась куда более очевидной. Тимирева приехала навестить мужа в Гельсингфорс, там и произошло её официальное знакомство с Колчаком. Они были в гостях у общего товарища и случайным образом весь вечер провели вблизи друг друга. Именно тогда между ними возник негласный общий интерес и притяжение.
Ей было всего 22, ему же — 41, но с каждой встречей они понимали, что им совсем не хочется расставаться. Кстати, свидания их были совсем редкими, ведь он был флаг-офицером по оперативной части в штабе Эссена и лично принимал участие в операциях на море, а потом и вовсе стал командовать Минной дивизией, что ещё больше сократило их шансы на встречи.
Между тем когда им удавалось попасть на один и тот же приём, они всегда оказывались рядом друг с другом и не могли наговориться. Со стороны это было обычное светское общение, не выходящее за рамки дозволенного — встречи только на людях и ничего лишнего ни во взглядах, ни в движениях. Однако каждый из них понимал: всё, что происходит между ними, намного больше, чем кажется.
Софья Колчак с сыном и внуком. (wikipedia.org)
Анна Васильевна первая решилась на признание. В своих воспоминаниях она писала: «Я сказала, что люблю его». И он, уже давно и, как ему казалось, безнадёжно влюблённый, ответил: «Я не говорил вам, что люблю вас. Я вас больше чем люблю». Общение и редкие встречи с Колчаком стали для Тимирёвой всем, за ним она была готова идти куда угодно, что и сделала, но об этом немного позже. Для него же она была той, ради которой преодолеваются все трудности и покоряется весь мир. Несмотря на это, они не позволяли себе ничего лишнего и с большим уважением и трепетом выстраивали свои отношения.
Спасение от постоянной разлуки они нашли в письмах, адресованных друг другу. Всего насчитывается около 53 писем за 4 года переписки. Некоторые письма Александр Колчак писал и не отправлял, они могли доходить до 40 страниц. Эти записи были сохранены в его дневниках. Она же временами отвечала более сдержанно, боясь показаться навязчивой и надоесть.
Вскоре Анна Тимирева поняла, что больше не может выносить постоянной разлуки с любимым, и решила уйти от мужа. Это было серьёзное решение, за которым следовали злословие, бесчестье и осуждение. Муж Анны пытался даже отговорить молодую девушку, но она и слышать ничего не желала. Ей хотелось счастья, любви, которую, как ей казалось, она не сможет получить оставив всё, как есть. В 1918 году Тимирева получила развод и тут же отправилась вслед за Александром Васильевичем.
Анна Тимирёва и слева от неё Колчак. (wikipedia.org)
На тот момент Колчак находился в Омске, этот период времени можно назвать расцветом его деятельности — он был провозглашён Верховным правителем России. Анна приехала именно туда. Конечно, они не афишировали свои взаимоотношения в полной мере, к тому же Александр Васильевич не спешил с разводом. Однако те, кто находился вблизи к ним, ясно понимали, что между ними происходит. Доходили слухи и до жены, которая была вынуждена бежать с сыном в Европу.
После приезда Анны Васильевны какое-то время пара жила раздельно, но даже после того, как Тимирёва переехала в личную резиденцию Колчака, виделись они не так часто, как мечталось. Александр Васильевич постоянно был в разъездах.
Благо Тимирёва имела хорошее образование, поэтому за время пребывания в Омске ей удалось поработать переводчицей Отдела печати при Управлении делами совета и Верховном правителе. Позже она примерила на себя ещё одну роль — сестры милосердия.
Колчак справа, слева Тимирёва. (wikipedia.org)
В 1919 году положение дел Колчака изменились в худшую сторону. Упомянем лишь то, что его несколько раз попросили передать все свои права и полномочия другому офицеру. В 1920 году он издал последний свой указ, после чего стал обычным гражданским. Для Александра Васильевича это было настоящим потрясением. Дальше было предательство союзников и арест. Тимирёва безоговорочно пошла за ним. Ей было всё нипочём, если он рядом, поэтому она добровольно отправилась за ним в тюрьму.
Когда же на допросе у Колчака спросили, какое отношение к нему имеет Анна Васильевна, он ответил, что это просто давнишняя знакомая.
Полный эпизод разговора:
«Член комиссии. Здесь добровольно арестовалась госпожа Тимирёва. Какое она имеет отношение к вам?
Колчак. Она моя давнишняя хорошая знакомая; она находилась в Омске, где работала в моей мастерской по шитью белья и по раздаче его воинским чинам — больным и раненым. Она оставалась в Омске до последних дней, и затем, когда я должен был уехать по военным обстоятельствам, она поехала со мной в поезде. В этом поезде она доехала сюда до того времени, когда я был задержан чехами. Когда я ехал сюда, она захотела разделить участь со мной.
ЧК. Скажите, адмирал, она не является вашей гражданской женой? Мы имеем право зафиксировать это?
К. Нет».
Писать друг другу они продолжали вплоть до последнего дня. Письма передавались через работников тюрьмы. Интересно то, что всё это время их обращение было только на «Вы» и по имени-отчеству.
Анна Тимирёва. (wikipedia.org)
Александр Васильевич Колчак был расстрелян большевиками в Иркутске, в 1920 году. Она же после этого была осуждена за свою любовь, и 37 лет провела в тюрьмах и ссылках. Реабилитирована в 1960 году, а через ещё 15 лет оставила этот мир.
В конце жизни она написала:
Но если я ещё жива, наперекор судьбе,
То только как любовь твоя
И память о тебе.
музыкально–пластический спектакль в 1-м действии
«Анна и адмирал. История любви»
«Анна и адмирал. История любви»
Мюзикл в 2-х действиях
Продолжительность спктакля 1 час 30 минут
Премьера состоялась 18 декабря 2015 года
Этот спектакль посвящен уникальной истории любви Александра Колчака и Анны Тимиревой
С момента знакомства до расстрела Колчака прошло пять лет. Все это время они виделись лишь урывками, и их соединяли письма: листочки почтовой бумаги, которой они доверяли все свои мысли и чувства…
Он был старше ее, командующий флотом, примерный семьянин, она жена офицера, недавно переехавшая в Гельсингфорс с маленьким сыном. Но неожиданная , случайная встреча перевернула всю их жизнь. Это была судьба.
«Я Вас больше, чем люблю» ответил Александр на пылкое признание Анны. А потом разлука, редкие встречи и письма, которые спасали их от отчаяния. И вот, наконец, долгожданная встреча. « Для того, чтобы встретиться в Харбине мы с двух сторон объехали весь земной шар, но зато у нас был целый месяц счастья…» с радостью писала Анна. Казалось, их испытания, наконец закончились, но неожиданный арест Колчака в Иркутске разрушил их счастье… « Арестуйте и меня. Я не смогу без него жить!» сказала Анна , чтобы до конца дней быть рядом с любимым.
А потом последняя встреча и расстрел Колчака. Они сидели в соседних камерах и она видела , как его уводили… и дальше долгие годы ссылок, унижения, пыток, допросов… Но она не отреклась от своей любви. Она не предала его.
«И если я еще жива, наперекор судьбе, то только ,как любовь твоя и память о тебе!» это слова великой женщины, талантливой поэтессы, сильной личности, сумевшей пронести свою любовь через всю жизнь .
«Наш спектакль — это гимн женщине! Гимн настоящей любви! В нем соединяется слово, музыка, вокал, хореография. Это необычная, эмоционально сильная постановка, которая никого не оставит равнодушным. В спектакле используется хроника самого Колчака, звучит музыка специально написанная московским композитором Татьяной Шатковской-Айзенберг, которую исполняет ансамбль ведущих солистов оркестра. В главных ролях Анна Рыбникова, солист балета Юрий Щерботкин, Татьяна Кокина.»
Музыка Татьяна Шатковской-Айзенберг
Либретто Анны Фекета по письмам и дневникам Александра Колчака и Анны Тимиревой
Стихи Евгения Гербутова
Постановка и хореография лауреат международных фестивалей театрального искусства Анна Фекета
Дирижер-постановщик Михаил Тарасов
Сценография и костюмы Александр Неделько
Художник по свету заслуженный работник культуры РФ Галина Мельник
16+
Пресса о спектакле:
«Логика чувства, или Да здравствует женщина»
Дмитрий МОРОЗОВ. Музыкальная жизнь № 7-8 2016
Читать далее …
«Мгновенья любви: Анна Тимирева и Александр Колчак»
Роман Моралес. «Независимая газета». 04.04.2016
Читать далее …
«Дорогая Анна Васильевна, я больше чем люблю Вас…»
«Байкальские вести». Лора Тирон. 18.01.16
Читать далее …
«Второй премьерой юбилейного сезона в Иркутском музыкальном театре стал спектакль «Анна и адмирал. История любви»»
Информационное агентство «Сибирский новости». 31.12.15
Читать далее …
«Любовь адмирала. В музтеатре поставили спектакль об Александре Колчаке.»
Елена Орлова. «Областная газета». 15.01.16
Читать далее …
21 Декабрь 2015
«История великой любви в одном спектакле»
Марина Беклемишева. «АС Байкал ТВ». 17.12.15
Читать далее …
21 Декабрь 2015
«Творческий режим. Перед премьерой артисты Музыкального театра побывали в камере Колчака»
Елена Малышкина. «Вести Иркутск». 16.12.15
Читать далее …
21 Декабрь 2015
«В Иркутском музыкальном театре завтра премьера: спектакль «Анна и адмирал»»
Телекомпания «Аист». 18.12.15
Читать далее …
Действующие лица и исполнители
Сын Колчака | Детский музыкальный театр СТРЕКОЗА |
ТИМИРЁВА АННА ВАСИЛЬЕВНА — информация на портале Энциклопедия Всемирная история
В девичестве Сафонова; Книпер-Тимирева.
Художница. Гражданская жена А.В. Колчака (1918-1920).
До революции. Колчак
Происходила из терских казаков. Внучка министра финансов Александра III И.А. Вышнеградского. Отец – Василий Ильич Сафонов, пианист, директор Московской консерватории (1889-1905).
В 1906 году семья Сафоновых перебралась в Санкт-Петербург. С 1906 по 1911 год Анна училась в петербургской гимназии княгини Оболенской. Параллельно занималась живописью в студии С.М. Зейденберга. Знала несколько иностранных языков.
В 1911 году стала женой морского офицера, капитана 1-го ранга С.Н. Тимирева, через три года родила единственного ребенка – сына Владимира.
Во время Первой мировой войны Сергей Николаевич Тимирев служил в Петрограде, а затем в Гельсингфорсе (с 1915). Здесь Анна Васильевна и познакомилась с Александром Колчаком, известным в будущем адмиралом и одним из руководителей Белого движения, а тогда бывшим сослуживцем ее мужа.
В конце 1918 года развелась с С.Н. Тимиревым и отправилась за Колчаком в Сибирь, где действовало его оппозиционное большевикам правительство. Находясь в Омске, до 1919 года работала в качестве переводчицы при управлении делами Совета министров и Верховного правителя России. Также помогала воевавшим белогвардейцам: ухаживала за больными и ранеными, шила для них одежду. В январе 1920 года отправилась вместе с арестованным Александром Колчаком в тюрьму. В начале февраля тот был расстрелян по установлению Иркутского военно-революционного комитета. Анна же оказалась узницей сибирских тюрем, а затем Бутырской тюрьмы. Оттуда она вышла в середине 1922 года.
Советское время
Тогда же в 1922-м сочеталась браком с инженером В.К. Книпером.
Через три года Тимирева опять подверглась аресту, получив запрет на проживание в столице. В последующие годы жила в Тарусе. В 1935 году Анна Васильевна снова под арестом. На этот раз, будучи осужденной за контрреволюционную деятельность, она получила пять лет лагерей и была отправлена в Забайкальский лагерь. Однако вскоре она была оттуда возвращена, а ее наказание было изменено на очередной запрет проживания в Москве в течение трех лет. Все это время жила в городах Московской, Калужской и Тверской областей.
В 1938 году был расстрелян сын Анны Васильевны Владимир. Тогда же последовал и очередной ее арест по 58-й статье. Через год было определено наказание – 8 лет лагерей. Отбывала срок в Карагандинских лагерях. Здесь выполняла общие работы, затем трудилась художницей. После выхода из Карлага поселилась в Завидово Тверской области.
1949 год принес новый арест. После пребывания в тюрьме в Ярославле Тимиреву отправили в енисейскую ссылку, которая окончилась только в 1956 году. Через год был реабилитирован ее сын. Однако для самой Анны Васильевны жизнь не становилась легче. Так, в 1960 году она была поражена в правах. Тогда же стала жить в Рыбинске. В разное время работала библиотекарем, воспитателем, художником, бутафором и др. Однако бывали и периоды безработицы. В 1960 году процесс реабилитации дошел и до Анны Васильевны. Она получила пенсию, переехала в Москву. Здесь она даже приняла участие в съемках «Войны и мира» С.Ф. Бондарчука.
Скончалась Анна Васильевна Тимирева в столице в 1975 году. Похоронена на Ваганьковском кладбище.
Знаменитым стал образ А.Н. Тимиревой, воплощенный актрисой Елизаветой Боярской в фильме «Адмирал» (2008).
17 мая 1917 года. Александр Колчак → Анна Тимирёва
В момент перехода границы, как далеко мы чувствовали себя от России! В каждом городе и даже в самом маленьком поселке внешний вид домов с чистыми окнами, безупречными ставнями, блестящими плиточными полами и прямыми заборами указывал на порядочность, порядок, экономичность, ощущение уюта и домашнего очага. Пейзаж под серым небом был восхитительно красив и разнообразен, особенно к вечеру, когда мы были между Тавастехусом и Таммерфорсом.Узнать больше
Леса, сады. и луга излучали свою молодую весеннюю зелень; реки текли вместе с радостным журчанием, а прозрачные озера покрывались темными тенями.
Около Улеаборга этим утром природа приняла более суровый характер. Кое-где сугробы лежали на бесплодной пустоши, где тощие березы боролись за свою жизнь с «враждебным климатом». Реки пенились в руслах, унося огромные льдины.
Кашин и Монтет присоединились ко мне, чтобы поговорить в моем купе.
Монтет, угрюмый и самоуверенный с тех пор, как мы уехали из Петрограда, неожиданно бросил мне вызов:
«По сути, русская революция права. Это не столько политическая революция, сколько международная революция. Классы буржуазии, капиталистов и империалистов ввергли мир в ужасный кризис, который они теперь не могут преодолеть. Мир может быть достигнут только в соответствии с принципами Интернационала.Я пришел к очень четкому выводу: я думал об этом всю ночь: французские социалисты должны поехать на Стокгольмскую конференцию, чтобы созвать полное собрание Интернационала и составить общую схему мирных условий ».
Качин протестовал.
«Но если немецкая социал-демократия откажется от приглашения Совета, это будет катастрофой для русской революции; и Франция будет вовлечена в эту катастрофу!»
Монтет продолжение:
«Мы дали царизму достаточно долгий срок, мы не должны скупиться на нашу веру в новую власть.Совет заверил нас, что, если Антанта честно пересмотрит свои военные цели и российская армия будет знать, что теперь она борется за подлинно демократический мир, в результате во всей России произойдет великолепное национальное возрождение, которое станет гарантией нашей победы ».
Я пытался убедить его, что заверения Совета были совершенно бесполезны, потому что Совет больше не может контролировать страсти толпы, которые он выпустил:
«Посмотрите, что творится в Кронштадте и Шлиссельбурге — всего в тридцати пяти верстах от Петрограда.В Кронштадте коммуна является хозяином города и фортов; две трети офицеров были убиты; сто двадцать офицеров все еще находятся под замком, а сто пятьдесят вынуждены подметать улицы каждый день. В Шлиссельбурге также безраздельно властвует коммуна, но с помощью немецких военнопленных, которые объединились в профсоюз и навязывают свою волю мастерским. Перед лицом этой невыносимой ситуации Совет совершенно беспомощен. Ради аргументации признал, что Керенскому удается восстановить подобие дисциплины в войсках и даже побудить их к действиям, как же ему справиться с административной дезорганизацией, аграрным движением, финансовым кризисом, экономическим спадом. повсеместное распространение забастовок и прогресс сепаратизма? … Говорю вам, даже Петра Великого не хватило бы! »
Монтет спросил меня:
«Неужели вы считаете, что российская армия не способна ни на какие усилия?»
«Я верю, что еще можно снова взять русскую армию в свои руки, и даже что она может провести определенные второстепенные операции в ближайшее время. Но любые интенсивные и непрерывные действия, такие как мощное и продолжительное наступление, теперь не в ее силах. из-за анархии в его тылу. Вот почему я не придаю значения внезапному национальному возрождению, которое обещал вам Совет: это было бы просто бесполезной демонстрацией.Так что единственным результатом паломничества в Стокгольм будет деморализация и разделение союзников ».
Примерно в половине первого поезд остановился у нескольких полуразрушенных сараев в безлюдной и безлюдной местности. Мы достигли Торнео.
Пока выполнялись полицейские и таможенные формальности. — заметил Качин, указывая на красный флаг, развевающийся над станцией — грязный, выцветший, потрепанный флаг:
«Наши революционные друзья могли бы позволить, по крайней мере, позволить себе более новый флаг для вывешивания на границе.«
На что Монтет с улыбкой ответил:
«Не упоминайте красный флаг; вы расстроите посла».
«Расстроить меня? Ни в малейшей степени. Русская революция может иметь любой флаг, какой пожелает, даже черный флаг, при условии, что он является эмблемой власти и порядка. Но вы только посмотрите на ту тряпку, которая когда-то была фиолетовой. символ новой России: клочок грязной ткани разваливается на куски
Торнео, который здесь является границей, все еще был скован льдом. Я пересек его пешком, за нартами доставив свой багаж в Хапаранду.
Минула мрачная процессия — колонна русских раненых, всех тяжелых больных, идущая из Германии через Швецию. Как и следовало ожидать, транспорт, собранный для их приема, был совершенно непригоден, и около сотни носилок было положено на лед, на котором эти жалкие человеческие реликвии дрожали под тонким одеялом. Какое возвращение на родину! … Но будет ли им вообще возвращаться на родину?
Анна Тимирёва, женщина адмирала Колчака
Анна Тимирёва, женщина адмирала Колчака
Анна Тимирёва (урожденная Сафонова, во втором браке Книпер) — русская поэтесса и живописец, дочь известного музыканта Сафонова.
Красавица Анна Сафонова родилась в 1893 году в Кисловодске, в семье терских казаков. Она была шестым ребенком в многодетной семье Василия Сафонова, учителя музыки, пианиста и дирижера, который некоторое время был директором Московской консерватории. В 1906 году ее семья переехала в Петербург. Девушка изучала рисунок и живопись, свободно владела французским и немецким языками.
В 1911 году Анна вышла замуж за морского офицера С. Тимирёв. Через три года, в 1914 году, она родила сына Владимира, который стал художником.Они развелись в 1918 году.
В 1915 году Анна познакомилась с контр-адмиралом Александром Колчаком. Хотя Колчак был ближайшим другом и командиром ее мужа и имел собственную семью, у них завязался роман. В 1917 году Анна открыто ушла от мужа к адмиралу. Ей было 25 лет, а ему 43. До января 1920 года Анна была женой адмирала Колчака. Когда его арестовали в январе 1920 года, она последовала за ним. После расстрела Колчака ее несколько раз арестовывали. За 17 месяцев любви Анна заплатила большую цену — 37 лет тюрьмы и ссылки.
Красивая девушка вышла замуж за инженера В.К. Книппер в 1922 году.
В 1925 году ее арестовали и выслали из Москвы. Итак, три года она жила в Тарусе. В четвертый раз Анну арестовали в апреле 1935 года.
25 марта 1938 г. Анна была арестована, а в апреле 1939 г. приговорена к восьми годам лагерей. Ее 24-летний сын Владимир был арестован и расстрелян 28 мая 1938 года за переписку с отцом, который в то время проживал в Китае.
21 декабря 1949 года Анну снова арестовали.
Между арестами она работала библиотекарем, архивистом, рисовальщиком, картографом и художником. В 1960 году после реабилитации Анна поселилась в Москве. Она работала консультантом по этикету на съемках фильма «Война и мир» режиссера Сергея Бондарчука и даже снялась в одной из серий.
Умерла 31 января 1975 года в Москве и похоронена на Ваганьковском кладбище.
Есть несколько фильмов о красивой и трагической истории любви Анны и Александра. В 1997 году режиссер Сергей Юрженко выпустил документальный фильм «Больше, чем любовь», «Романс Колчака».
В 2006 году на Первом канале был показан художественный фильм «Адмирал Колчак».
В 2008 году на экраны вышел крупнобюджетный художественный фильм «Адмирал». Главные роли исполнили яркие российские актеры Константин Хабенский, Лиза Боярская и Сергей Безруков.
Источник: www.liveinternet.ru
Анна Тимирёва, женщина адмирала Колчака
Прекрасная Анна, ее муж Тимитёв и их сын
Прекрасная Анна Тимирёва с сыном Владимиром
Контр-адмирал Александр Колчак и Анна Тимирёва
Известные адмирал Александр Колчак и Анна Тимирёва
Великая женщина Анна Тимирёва
Русская поэтесса Анна Тимирёва
Грациозная Анна Тимирёва
Невероятная Анна
Константин Хабенский и Лиза Боярская в фильме «Адмирал
»Любящая Анна
Выдающаяся Анна
Красотка Анна Тимирёва
Архив адмирала Колчака вернулся в Россию через 100 лет после его казни
Восковая фигура адмирала Александра Колчака в камере Иркутской тюрьмы, где он провел последние дни жизни.Картина: Ирклуцкий исторический музей
Коллекция рукописей Александра Колчака, рукописное Прокламация его Временного Всероссийского правительства от 1918 года, в котором провозглашалось намерение ввести «воссоединенную и возродившуюся Россию в круг великих демократий мира», невидимые изображения его самого и семьи, и Любовные частные письма жене и сыну Ростиславу, написанные в основном в 1919 году, более 90 лет хранились в хранилище иностранного банка.
«Никто не знал о коллекции, или, скорее, несколько близких родственников знали, что она существует, но они не понимали, что она из себя представляет», — сказала Анастасия Бирр, парижский специалист по русским архивам, которую попросили просмотреть. файлы весной 2019 года.
Группа российских миллиардеров потратила на французском аукционе более 3 миллионов евро, чтобы купить исторические бумаги человека, который пытался — и потерпел неудачу — остановить большевиков. Видео: The Siberian Times
Первые упоминания о личном архиве Колчака стали появляться среди российских и зарубежных экспертов в марте 2019 года после того, как его внук и тезка Александр Колчак скончался во Франции в возрасте 85 лет. Через несколько месяцев после смерти Александра трое его детей решили продать с аукциона все 391 документ, принадлежавший ему когда-то сборник, известный как «верховный правитель России», вновь открыл страницы самых кровавых и бурных времен в истории России.
Один из предметов — машинописное письмо Колчака на английском языке, которое спасло жизни его жене и сыну.
Адмирал Колчак, его жена София и его последние письма к ней из Омска в Сибири. Фотографии: Drouot аукцион дом , The Siberian Times
Он отправил его из Омска в Севастополь, где остановилась София Колчак с сыном пары Ростиславом, убеждая их покинуть Россию с помощью денег, которые он перевел в МИД Великобритании в Лондоне.
«Здорово. В письме говорится, что взяли на себя временное руководство российскими армиями, сражающимися с большевиками в Сибири и на востоке России ».
«Ввиду моего нынешнего положения и деятельности я считаю ваше пребывание в России опасным и поэтому прошу британское правительство организовать ваш отъезд вместе с моим сыном (сыном) в Англию или Францию».
Адмирал Колчак (первый слева) в Сибири. Картина: Аукционный дом Drouot
В своих последних письмах он обращался к жене «Дорогая Соничка» и говорил о том, что находясь в центре «самой жестокой, ожесточенной борьбы», а также о своем одиночестве, продолжая сражаться с Красной Армией.
«Все пройдет, и проклятое пятно большевизма будет стерто, как грязь с земли Русской. Для этого я заложил хороший фундамент, и десятки тысяч предателей никогда не восстанут », — писал он 16 сентября 1919 года, за несколько месяцев до того, как его расстреляли большевики в Иркутске.
Несмотря на расцветающий роман с 25-летней Анной Тимиревой, арестованной и заключенной вместе с Колчаком в Иркутске, мужчина, который тогда контролировал большую часть России, написал жене о своем одиночестве в омском особняке, ставшем штаб-квартирой Белое движение.
«Часто мне приходится работать одному по ночам, поэтому я обзавелся котенком, который уже привык спать на моем столе и разделяет мое ночное одиночество», — написал он в одном из последних писем от 20 октября 1919 года.
Единственная существующая детская фотография Александра Колчака; он изображен в возрасте шести лет. Картина: Аукционный дом Drouot
Одна из фотографий архива — единственная существующая и ранее невиданная детская фотография шестилетнего адмирала Колчака.
Архивные письма, кажется, развеивают предположения о том, что Александр Колчак, входивший в состав английской военной миссии в августе 1917 года, был английским шпионом, что многие годы считалось фактом, считает российский эксперт.
«Письма, которые он написал жене, объясняют миф о том, что он был английским шпионом», — сказал Виктор Москвин, директор Дома России за рубежом.
«Он ясно объясняет, почему он решил поступить на британскую службу. Его главным мотивом было продолжать борьбу против Германии, так как он был настоящим патриотом России и думал только о России.Затем начались события в России, которые призвали его выполнить еще одну миссию по освобождению России от большевиков, которую он пытался выполнить ».
Самый дорогой лот, Евангелие адмирала Колчака с закладкой в виде георгиевской ленты, рукописное Прокламация его Временного Всероссийского правительства 1918 года о намерении ввести «воссоединившуюся и возродившуюся Россию в круг мироздания». великих демократий мира », свидетельство о свадьбе его и Софии и московский Дом Александра Солженицына, посвященный Русскому Зарубежью, где архив в настоящее время выставлен на всеобщее обозрение.Фотографии: Drouot аукцион дом , The Siberian Times
Решение продать коллекцию было принято потомками его внука Ростислава в спешке, и у российского государства почти не оставалось времени на переговоры с семьей.
Было несколько звонков от историков и государственных чиновников, подчеркивающих важность покупки архива в полном объеме, чтобы бесценные документы должны были быть возвращены в Россию, но до дня аукциона было неясно, есть ли какие-либо средства для поддержки. это вверх.
Уникальная коллекция была «с большим успехом» продана французскими аукционистами Drouot 21 ноября 2019 года за 3,012 миллиона евро.
В течение нескольких дней после аукциона два государственных архива России подтвердили, что 90 процентов всех документов были куплены «неназванными благотворителями» и будут возвращены в Россию, хотя некоторые предметы будут храниться в частных коллекциях.
Александр Колчак (сидит посередине) в Нью-Йорке, и навязчивое письмо Софии Колчак на русском языке с просьбой спасти жизнь ее мужа почти через два месяца после того, как его застрелили.Он гласит: « 29 марта 1920 года, Ваше Императорское Высочество, если еще не поздно, я прошу вас попытаться спасти моего мужа. София Колчак, Вилла Александрина, Бульвар Гийемен, По ‘
Только после того, как документы вернулись в Россию в конце января этого года, были раскрыты имена покупателей: миллиардер Леонид Михельсон, писатель и сын Александра Солженицына Ермолай Солженицын, антикварный торговец Вадим Задорожный, бизнесмен Иван Ефимов и российский Промсвязьбанк.
Покупка была поддержана высокопоставленными госслужащими России, такими как бывший премьер-министр Дмитрий Медведев, его бывший первый заместитель, а ныне глава ВЭБа Игорь Шувалов, глава Российского федерального архивного агентства Андрей Артизов и бывший пресс-секретарь Дмитрия Медведева, а ныне также часть команды ВЭБа Наталья Тимакова.
В настоящее время архив экспонируется в Доме русского зарубежья Александра Солженицына в Москве. Неясно, какая его часть после первичного публичного показа пойдет в частные коллекции.
Анна Тимирева (внизу) была арестована и заключена в тюрьму вместе с Александром Колчаком в Иркутске. За «связь с Колчаком» она месяцами провела в различных трудовых лагерях. Анна умерла в 1978 году в Москве. Фотографии: Леонид Шункарев
Гражданская война в России, 1919
Извлечено из книги «Черчилль: миллион солдат союзников, сражающихся за белых русских?» для проекта Черчилль колледжа Хиллсдейл, ноябрь 2019 г. Для просмотра исходного текста щелкните здесь.
Читатель отсылает нас к Экспедиция на белого медведя: Герои забытого вторжения Америки в Россию 1918-1919 годов (2019). В нем повторяется неправильное понимание роли Черчилля в помощи русским белогвардейцам в борьбе с большевиками. К весне 1919 года в России мы читаем:
… кот вышел из мешка: нравилось ли это его союзникам — англичанам, французам, белоруссам — или нет, США уходили. 4 марта британский военный кабинет решил последовать его примеру, проигнорировав аргументы яростного антибольшевика Уинстона Черчилля, который в качестве военного министра предложил увеличить численность союзников в России до одного миллиона человек.
«Этот отрывок заставляет Черчилля казаться сумасшедшим», — пишет наш читатель. «В чем суть дела?»
The Allied Venture
Во-первых, это было не просто американское вторжение. После перемирия в ноябре 1918 года различные союзники послали войска, чтобы помочь Антону Деникину и Александру Колчаку, которые возглавили мятежников против советского правительства Ленина. В интервенции союзников от имени белых русских участвовали сотни тысяч военнослужащих. Безусловно, самые крупные контингенты, до 70 000 человек, были из Чехословакии и Японии.Обязательства Америки составляли 11 000, Великобритании — 7 500, Франции — 15 000. Потери в Чехии были намного больше, чем у остальных. Во-вторых, Уинстон Черчилль никогда не требовал от союзников отправки миллиона солдат. Он упомянул вероятную причастность миллиона белых русских.
Что произошло на самом деле? Официальная биография сэра Мартина Гилберта, Мир в мучениях 1916-1922 гг. , предлагает правду. Черчилль действительно поддерживал помощь русским белым. Он также помнил, как далеко могут зайти союзники.Он также был сторонником твердого решения. Когда он понял, что они не пойдут достаточно далеко, он призвал разойтись.
Проблемы из-за белых русскихБританский военный кабинет собрался 10 января 1919 года, за неделю до начала Парижской мирной конференции. Накануне Черчилль принял предложение премьер-министра Дэвида Ллойд Джорджа о создании военного министерства. Главной задачей Черчилля было демобилизовать и вернуть домой четыре миллиона человек. Он хорошо знал об их жертве. Миллион британских, индийских, канадских, австралийских и других солдат отдали свои жизни.Мартин Гилберт описывает дискуссию белых русских:
Сэр Генри Уилсон отметил, что на прошлой неделе «в армии были признаки волнения, и было известно, что перспектива отправки в Россию была чрезвычайно непопулярной. ” [Но маршал Фош сказал, что это срочно] «остановить продвижение большевизма до того, как он проникнет в Австрию и Германию». Черчилль поддержал призыв Фоша… Затем он предложил использовать побежденную немецкую армию для сдерживания продвижения большевизма на запад …
Уилсон был старшим советником Черчилля по военным вопросам, но часто не соглашался со своим гражданским начальником. Уилсон был убежден, писал он в своем дневнике, «что мы (британцы) должны держаться подальше от схватки. Если американцы и французы хотят войти, позвольте им ». Он согласился с идеей Черчилля об использовании побежденной немецкой армии: «Мы должны приказать Бошам сдерживать большевизм». Но этого мало кто в Кабинете министров хотел.
Парижская мирная конференция
Итак, премьер-министр отправился в Париж.Ллойд Джордж, продолжает Гилберт, «предпочитал примирение, а не вмешательство». При поддержке президента США Вильсона он пригласил большевиков на мирную конференцию в Принкипо, турецком острове недалеко от Константинополя. Узнав о предложении Принкипо, Черчилль возразил, что это равносильно признанию порочного режима Ленина.
В Лондоне кабинет министров категорически против вмешательства Великобритании. Лорд Керзон, вскоре ставший министром иностранных дел, хотел, чтобы другие страны начали действовать.Остин Чемберлен не хотел чьего-либо вмешательства. Президент Вильсон в Париже выступил против вмешательства. Если это произойдет, сказал он, Великобритании и Франции «придется нести всю цену». Уилсон считал, что белые русские не могут выжить «ни на мгновение» сами по себе.
Прежде всего, пишет Гилберт, Черчилль хотел твердого решения. «Он предложил своим коллегам три четких варианта: разрешить ему вмешаться в дела британских войск; помогать Белым оружием и снаряжением; «Или уйти.«Ллойд Джордж, — продолжает Мартин Гилберт,
… попросил сэра Генри Уилсона подготовить заявление, показывающее военный эффект каждой из трех возможных политик…». Сам Черчилль отправил Вильсону длинную записку, в которой просил его исходить из своих расчетов: (а) что конференция Принкипо не состоится и что союзные правительства вместо этого обратятся ко всем лояльным русским с призывом приложить все усилия. всячески против большевиков; (б) что никакие войска не могут быть посланы из этой страны по принуждению для ведения войны в России.
Взгляды Черчилля
Черчилль предполагал помочь белым, но не нести все бремя. Он неоднократно настаивал на том, что «единственный шанс добиться успеха в борьбе с большевиками — это использование русских армий», — продолжает Гилберт: планируется увеличить эту цифру вдвое. «Если бы мы не смогли эффективно поддерживать русских, — добавил он, — было бы гораздо лучше принять решение сейчас, чтобы уйти и столкнуться с последствиями, и сказать этим людям, чтобы они заключили с большевиками наилучшие условия, которые они могут сделать.
«Я полностью за объявление войны большевикам, — заявил сэр Генри Уилсон, — но другие, кроме Уинстона, этого не сделают».
Перед тем, как покинуть Мирную конференцию, президент Вильсон поддержал встречу Принкипо, но позже он пустился в тупик. По его словам, большевики «подняли ряд вопросов», которые были «оскорбительными»: возврат долгов, уступки и территориальные компенсации. В действительности конференция Prinkipo так и не состоялась.
Призыв к решениюУинстон Черчилль не болтал. Опять же, как показывает Мартин Гилберт, он умолял своих коллег принять решение — но понять, что будет означать вывод:
«Нет« воли к победе »…»Полный вывод всех войск союзников был, по крайней мере, «логичной и ясной политикой», но [Черчилль] опасались, что его последствиями «будут уничтожение всех небольшевистских армий в России», в общей сложности полмиллиона человек, численность которых увеличивалась.«Такая политика, — продолжил он, — была бы равносильна выдергиванию шплинта из всей машины. В России больше не будет вооруженного сопротивления большевикам, и бесконечная перспектива насилия и страданий — это все, что оставалось для всей России ».
Президент не успел прибыть в Вашингтон, как объявил о выводе войск США «в ближайшее время». 23 февраля британский батальон «13 Йорков» отказался выступить в поддержку боевиков на Архангельском фронте.Их командующий, генерал Айронсайд, сказал, что они были возмущены заявлением Америки. Четыре дня спустя Черчилль отправил Ллойд Джорджу болезненное письмо, в котором прекрасно понималось отношение британского батальона: «Отсутствие какой-либо« воли к победе »передается нашим войскам и влияет на их боевой дух: оно передается нашим российским союзникам и замедляет их организацию и наших врагов и поощряет их усилия…. [The Alliles] делают паузу на полпути между этими двумя курсами с равной неприязнью ни к одному….Надо [чтобы вы] выработали политику…. Никто ниже вас не сможет этого сделать ».
Вывод средствЛлойд Джордж действовал. Когда он вернулся из Парижа, военный кабинет проголосовал за начало эвакуации британских войск из России. 5 марта Черчилль попросил своих начальников штабов осуществить вывод войск. Мы снова должны поблагодарить Мартина Гилберта за его точные слова. Они показывают Черчилля чем угодно, только не безумным поджигателем войны. Он запросил для
В ретроспективеконкретный график этой операции, подготовленный с необходимой широтой … Я чрезвычайно обеспокоен этой позицией, и с каждым днем мои опасения возрастают, [и] я объявил в Парламент и пообещал военному министерству не оставлять камень не перевернут [до тех пор, пока мы действуем] способом, совместимым с честью нашей армии.Я также хотел бы иметь возможность поднять боевой дух наших людей, пообещав им определенно в послании от меня, что они будут либо освобождены добровольцами из Англии, либо полностью отозваны, как только Архангел откроется …
Исторические оценки интервенции союзников в пользу белых русских почти полностью отрицательны. Большевики пришли к выводу, что Запад хотел их уничтожить. Операция продлила кровопролитную гражданскую войну, в конце которой не было ничего, кроме российской вражды.Спорный вопрос, имела ли значение эта вражда, когда Россия и Запад столкнулись с более непримиримым противником в 1940 году. Сталин совершил много ужасных вещей, но он был также прагматиком.
Точка зрения Черчилля в 1919 году была ясна: как он писал генералу Харингтону, заместителю начальника имперского генерального штаба: «Мы можем жить, чтобы горько сожалеть о возможностях и ресурсах, которые мы теряем из-за нынешней нерешительности». Точка зрения Черчилля спустя много лет осталась неизменной. «Если бы в 1919 году меня поддержали должным образом, я думаю, мы бы задушили большевизм в его колыбели», — сказал он на пресс-конференции в Вашингтоне в 1954 году.«Но все подняли руки и сказали:« Как шокирует! »»
Нет никаких доказательств того, что Черчилль хотел ввести миллион союзных войск. Британский контингент, который он представлял, был небольшим и состоял из добровольцев. Прежде всего Черчилль хотел решения, а не колебаний, которых он ненавидел всю свою жизнь.
Запрещенные отношения Адмирал Колчак, или любовь сильнее смерти. Стр. 1
Когда речь идет о гражданской войне, многие вспоминают белых генералов Деникина, Юденича, Корнилова, Каппеля, красных военачальников Буденного, Котовского, Миронова, Лазо, Фрунзе.А спорам, кто в той войне был прав, а кто виноват, сегодня нет конца. Но есть в истории Гражданской войны особое имя — Анна Анна Тимирёва, возлюбленная Александра Колчака, в то время верховная правительница России. <Сайт интернет-журнала публикует очерк «Культурология» об этой неординарной женщине и ее странной судьбе.
Источник фото: Культурология.ру Анна Васильевна Сафонова из знати. Она родилась в Кисловодске в 1893 году. Когда ей было 13 лет, семья переехала в Санкт-Петербург.Петербург. Там Анна обучалась в гимназии княгини Оболенской и успешно закончила ее в 1911 году.
Анна была очень образованной женщиной, свободно говорила на немецком и французском языках. В 18 лет она вышла замуж за морского офицера, а через 3 года родила ему сына Владимира. Но счастливый брак незадолго до того момента, когда Анна Тимирёва познакомилась в Колчаке.
Впервые они встретились в 1915 году в Гельсингфорсе. Им служил муж Анны капитан первого ранга.Это была настоящая страсть! Анну Васильевну и Александра Васильевича не останавливало даже то, что они оба были несвободны. Сталь стала частью встречи, и страсть переросла в любовь. Анна Тимирёва просто боготворила тогдашнего вице-адмирала, и он часто писал ей трогательные письма.
В 1917 году, почти сразу после революции, супруга Анна Тимирёва эмигрировала, жена и сын Колчака остались в Париже. Как только Колчак вернулся из Англии, к нему приехала Анна Васильевна.В 1918-1919 годах работала в Омске Анна Тимирёва переводчиком пресс-службы аппарата Совета Министров и верховным правителем по делам (так теперь именуется Колчак). Часто ее видели в госпитале рядом с ранеными и в мастерской по пошиву мужского нижнего белья.
Анна Васильевна Колчак оставалась на все времена: и когда его армия разгромила красных, и когда руководство Чехословацкого корпуса, с молчаливого согласия французского генерала Жанена, Колчак согласился отдать Военно-революционный комитет.Когда сотрудники КГБ в течение двух недель допросили Белого адмирала, Анна не только очень охотно пошла под арест, но и смогла трижды сорваться, чтобы навестить его — так как она могла поддержать своего любовника перед неминуемой смертью
.
После расстрела Колчака Анна Анна Тимирёва вышла из тюрьмы, но с этого времени и начался ее настоящий крестный путь. Уже в июне 1920 года ее отправили на два года каторжных работ в концлагерь Омск. После его освобождения из тюрьмы она подала прошение властям покинуть страну в Харбине, где жил ее первый муж.Но в ответ пришла резолюция — «Отказать» и еще один год тюрьмы. В 1922 году ее арестовали в третий раз, а в 1925 году посадили еще на три года «за общение с иностранцами и бывшими белыми офицерами».
После освобождения Анна Васильевна вышла замуж за инженера-железнодорожника Владимира Книппера. Но весна 1935 года принесла новый арест «за сокрытие своего прошлого». Однако через некоторое время лагерь сменил охраняемый поселок Вышний Волочек, где она работала швеей и дворницей.В 1938 году произошел шестой по счету арест. Но свобода к Анне пришла только после войны. К тому времени от нее никого не осталось. 24-летний сын Володя был застрелен 17 мая 1938 года. Владимир Книппер не удержался от травли жены в 1942 году и умер от сердечного приступа. Жить в Москве Анне не разрешили, и она переехала в Рыбинск (тогда Щербаков), сидя на хозяйстве, работающем в местном драматическом театре.
В декабре 1949 года Анну Васильевну снова арестовали. На этот раз за антисоветскую пропаганду клеветнический донос коллег.Опять десять месяцев ярославской тюрьмы и этап в Енисейске. Снова возвращаюсь в Рыбинск и снова работаю в драматическом театре.
К тому времени она выглядела умной аккуратной старушкой с яркими живыми глазами. В театре никто не знал историю Анны Васильевны, связанной с Колчаком. Вот все недоумевают, почему директор театра (говорили, что из дворян) всякий раз, когда видел Анну Васильевну, подходил и целовал ей руку.
Анну Васильевну реабилитировали только в 1960 году.Она сразу переехала в Москву и поселилась в коммуналке на Плющихе. Ойстраха Шостаковича и обеспечил ей пенсию в размере 45 рублей. Иногда его приглашали в толпу на «Мосфильме» — в «Бриллиантовой руке» Гайдай мелькал как уборщица, а в «Войне и мире» Бондарчука — первый бал Наташи Ростовой в образе благородной старушки
. За пять лет до своей смерти в 1970 году она написала строки, посвященные главной любви своей жизни — Александру Колчаку:
,, полвека не принять —
Ничего не поможет:
А ты снова уходишь
В том роковая ночь.
И я осужден идти,
До минета срок,
И запутанный путь
Протоптанная дорога …
Но если я еще жив
Вопреки судьбе,
Вот так же люблю свою
И память о тебе.
через www.kulturologia.ru/blogs/280716/30659/
Ночь российского кино: 7 литературных произведений на экране
Одна из первых жалоб студентов и любителей литературы на русские романы: «Они такие длинные!» Это может быть потому, что они писались долгими-долгими зимами, или, может быть, просто потому, что авторам есть что сказать.В любом случае, это делает их идеальными для длинных многосерийных сериалов, которые отлично подходят для просмотра в отпуске.
«Жизнь и судьба» (2012)Российская адаптация романа Василия Гроссмана «Жизнь и судьба» 2012 года — это по понятным причинам сокращенная версия романа-эпопеи, публиковавшаяся только в 1980-х годах, через два десятилетия после смерти автора. Роман Гроссмана был назван «Советская война и мир» и повествует о жизни отдельных граждан, оказавшихся в водовороте Второй мировой войны.Переключаясь между Сталинградской битвой и жизнью на фронте эвакуированных из Москвы, этот хорошо продуманный сериал из двенадцати частей пробудит у зрителя аппетит к прочтению полного собрания сочинений Гроссмана, включая его душераздирающие эссе из Треблинки и оккупированной Украины. Сергей Маковецкий возглавляет звездный состав на роль гражданского героя Гроссмана Виктора Штрума с звездными выступлениями Евгения Дятлова, Андрея Крыжного и Анны Михалковой. Доступно на Amazon здесь.
«Внутри вихря» Арсенал Фильм «Вихрь» (2010)Эта инсценировка одноименных мемуаров Евгении Гинзбург о ГУЛАГе великолепно пробуждает всепроникающее чувство страха и дискомфорта конца 1930-х годов в Советском Союзе и невероятную жестокость системы лагерей для военнопленных.Эмили Уотсон идеально подходит для роли Гинзбург, которая с привилегированного положения профессора литературы и жены мэра Казани попадает в пасть жестокого сибирского лесного лагеря, где она каким-то образом находит волю к выживанию. Среди других известных актеров — Бен Миллер, Бенджамин Сэдлер, Ян Харт и Пэм Феррис. Доступно на Amazon здесь.
«Белая гвардия» Непрерывное производство «Белая гвардия» (2012)Если вы хотите погрузиться в сериал, не ищите ничего, кроме этой превосходной адаптации авторитетного романа Михаила Булгакова о гражданской войне в Киеве.Поскольку после долгих лет войны и революции Украина охвачена насилием гражданских беспорядков, семья Турбиных стоит перед трудным выбором. Этот сериал великолепно снят, в нем звездные роли сыграли Ксения Раппапорт, Николай Ефремов, Константин Хабенский, Михаил Пореченков. Доступно на Amazon здесь.
«Адмирал: любовь и судьба во время войны» Первый канал «Адмирал: любовь и судьба во время войны» (2009)Недавнее восхищение и симпатия России к Белой армии в гражданской войне ощутимы в этом сочувственном изображении адмирала Александра Колчака, который возглавлял значительные силы против зарождающейся Красной армии в Сибири.В этом сериале из 10 частей каждый найдет что-то для себя: война, революция, морские сражения, политические интриги и нежная история любви Колчака и прекрасной поэтессы Анны Тимирёвой, которые рискуют всем, чтобы остаться вместе. Огромный бюджет, основательные исследования и творческий подход к сценариям делают его отличным выбором для тех, кто любит исторические драмы. Доступно на Amazon здесь.
«Тихий Дон» Кинокомпания им. М. Горького «Тихий Дон» (1958)На заре золотого века советского кинематографа появилась эпическая адаптация Сергея Герасимова к роману лауреата Нобелевской премии Михаила Шолохова о донских казаках начала ХХ века.Трагическая история любви Григория Мелехова и Аксинии лежит в основе этой масштабной саги о Первой мировой войне, Русской революции и Гражданской войне, навсегда изменившей общественное устройство казачества. При всех огромных бюджетах той эпохи, этот фильм прекрасно снят с убедительной игрой двух главных актеров: Петра Глебова и Элины Быстрицкой. Доступно на Amazon здесь.
«Романовы: Царская семья» Star Media «Романовы: Царская семья» (2000)Эта историческая драма рассказывает о заключении в тюрьму последней императорской семьи и их окончательном убийстве в Екатеринбурге, а также о совершенно невинном романе великой княгини Ольги и молодой гвардии.Поклонники Романовых будут приветствовать сочувственное изображение единой семьи, хотя скептики могут посчитать это скорее панегириком. Александр Галибин отлично справляется с ролью Николаса в паре с британской актрисой Линдой Беллингем в роли колючей Александры. Владимир Грачев в роли цесаревича Алексея вызывает страх и растущее понимание окончательной судьбы семьи. Доступно на YouTube здесь.
«Дорога на Голгофу» Algous Studio «Дорога на Голгофу» (2017)В этой эпической адаптации для НТВ трилогии Алексея Толстого показаны потрясения, вызванные революциями в России и Гражданской войной в судьбах двух сестер из верхушки среднего класса, Дарьи и Екатерины, и их различных любовных интересов.Сериал полностью использует различные сеттинги романа по разрастающейся Российской империи, поскольку персонажи расходятся, а затем снова сходятся вместе. Это хорошо проработанная историческая эпопея с прекрасными декорациями и костюмами, а также отличной игрой четырех главных актеров фильма: Анны Чиповской, Юлии Снигирь, Леонида Бичевина и Павла Трубинера. Доступно на YouTube здесь.
Кинопоказ в честь годовщины большевика — Посланник Олафа
Хотя Владимир Ленин и его союзники-коммунисты смогли прийти к власти в результате Октябрьской революции 1917 года, многие другие фракции все еще боролись за определение политического будущего России.Самой крупной фракцией помимо Советов была Белая армия во главе с Александром Колчаком. Излишне говорить, что Советский Союз выиграл войну, и десятилетия россиян выросли, изучая тяжелые для пропаганды истории о славном поражении злого Колчака героической Советской Армией. После распада СССР все изменилось. Репутация Колчака была сложной, и некоторые теперь утверждают, что он на самом деле является храбрым героем, сделав последний бой против сокрушительной советской мощи.
Эти симпатии в полной мере проявляются в российском фильме 2008 года «Адмирал» о жизни Александра Колчака (с героем российского боевика Константином Хабенским в главной роли).Двухчасовой фильм направляет пропагандистскую машину как можно дальше в противоположность Советскому Союзу. Александр из «Адмирала» — герой до мозга костей. Он сражается, руководствуясь непоколебимой честью и чистым намерением. Его потери трагичны, а его победы волнуют. Однако наиболее показательным является выбор фильма основной сюжетной линией. «Адмирал» фокусируется не на экономических и политических разногласиях, вызвавших Гражданскую войну в России, и даже не на сражениях самой войны.
Жизнь Александра Колчака, по словам «Адмирала», была жизнью не политики и войны, а любви.В частности, романтическая любовь, а точнее страстное желание к Анне Тимирёвой (Елизавете Боярской), красивой жене его лучшего друга. Именно эта страсть составляет большую часть фильма. Немногочисленные сюжетно-необходимые боевые сцены, которые существуют, проходят в спешке, так что камера вместо этого может задержаться на Александре и Анне, которые с тоской смотрят друг на друга, вечно влюбленные, но навсегда отделенные друг от друга. Великий триумф этой истории — гордый взгляд Анны, когда Александр командует Белой армией.Великая трагедия этой истории заключается в том, что влюбленным не даровали последний поцелуй перед казнью Колчака.
При этом «Адмирал», безусловно, представляет совершенно иную версию истории Колчака, чем предыдущая советская сказка, но в конечном итоге не менее пропагандистская. Превращая Советскую армию в жестокую безымянную массу, чтобы предотвратить большой роман, фильм игнорирует реальное давление и желания, которые изначально сделали революцию Ленина столь привлекательной для русского народа 1917 года.